Текст книги "Прибывшие (СИ)"

Автор книги: Михаил Марков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Как дела на работе? – спросила Мария, переворачивая котлеты.

– Ничего такого… – Соф рухнула на свободный стул.

Саша улыбнулся ей, но как-то напуганно. Крутил вилку толстыми пальцами.

– Я сегодня… поговорил со своими знакомыми. В общем, город пока не откроют… – произнес он тихонько.

– Ясно… – Соф не хотелось об этом говорить. Забыться хотя бы на миг. Но он напомнил.

– Зато я кое-что смог узнать…

– Саша! – Мария очутилась рядом с ним. Уже сидела на стуле и накладывала каждому по порции. Всем поровну, но много.

– Что?

– Хватит уже об этом. Она только пришла. Давайте отдохнем.

И он послушал жену. Умолк до конца ужина. Не проронил ни слова, пока всё не доели.

– Соф, мне нужно поговорить с тобой…

Она ожидала этого. Уже привыкла прятаться с Сашей в соседней комнате и в очередной раз выслушивать опасения вперемешку с плохими новостями.

– Что? – отстраненно спросила она.

– В общем… У меня же всё еще знакомые остались. Сослуживцы. Сейчас, конечно, тяжело поддерживать контакт. Тем более с этой гребаной отработкой. Достало уже собирать мусор по улицам вместе с безмозглыми имбецилами… В общем, мне доложили кое-что… Про Никиту узнал. Где он живет… – Саша говорит ей это неуверенно. Но слегка радостно, словно ожидает ее одобрения. Похвалы.

– Да? И где же? – она и вправду оживилась.

– Он в городе.

– И что дальше?

– Я планирую поговорить с ним…

Теплый июльский вечер. Соф наконец смогла отпроситься пораньше. Эта работа угнетает. Весь день на ногах. Суетливые покупатели, вечно чем-то недовольные, так и норовят брызнуть кислым ядом. Целый месяц ей придется батрачить. А плату обещали символическую.

Этот паренек – единственное утешение. Он почти ее не знает, она его – тоже. Соф от этого незнания легче. Он показывает ей свои очередные арты на бетонных и кирпичных стенах. Город хоть и угрюмый, но под вечер, когда наполняется свечением уличных фонарей, становится дружелюбнее. Уютнее. А подозрительные солдатики на каждом шагу затмеваются сумерками. Не бросаются в глаза. Он рассказывает ей о своих выходках. Проводит экскурсии по городским закоулкам. Но иногда тянет какими-то дворами. Чтобы нацгвардейцев лишний раз избежать.

«Оборванец», – приходит ей на ум.

Неумелый бунтарь. Веселый, глупый. Так и норовит рассмешить ее. Хотя она сама-то… Как бы ни старалась, такая же.

Но Соф всегда пыталась держаться города. Хотела вытравить деревню из себя. В универе пришлось.

Легкий влажный ветер. Набережная. Они расхаживали по потрескавшийся бетонной плитке. Шум прибоя. Черная река, в которой отражаются, словно в зеркале, очертания исторических изб и усадеб. Мост, удивляющий своей помпезностью. Отголоски эпохи. Волга.

Они настолько были увлечены общением, что позабыли самое главное.

– А зовут-то тебя как? – спросил парень с улыбкой на лице.

– Соф. А тебя?

– Слава…

Соф рассмеялась. Не от имени, а от того, что никто из них даже не вспомнил задать этот вопрос прежде.

– Я смотрю, ты приезжая. Откуда сама? Раньше я тебя никогда не видел.

– Я уже бывала в этом городе. Но живу в поселке. Далеко отсюда…

– Точно… Сейчас всех из поселков и деревень в города привозят…

Ну вот. Соф пришлось вспомнить, из-за чего она здесь.

– А ты не знаешь почему? – Она решилась продолжить эту неприятную для нее тему. Парню явно что-то известно.

– Ну… Политика у них такая теперь. Прибывшие так говорят делать. Но я-то знаю… Так людей проще контролировать.

– Контролировать?

– Да! В последнее время что-то происходит. Непонятное.

– Я тоже заметила.

– Ну вот! И знаешь… Об этом нужно говорить. Ну, я так считаю. Та эмблема, про которую ты спрашивала, является пометкой. Что-то вроде гражданской позиции. Вот, смотри!

Парень достает звенящий баллончик краски. Аккуратными штрихами распыляет кислотно-зеленый оттенок на кирпичной стене. Без сожаления и зазрения совести. Спустя пару минут он отпускает испачканный палец с сопла.

Это был извивающийся символ. Словно заглавная буква красной строки из детских книжек. Вензеля окутывали ее контуры. И только разглядывая очень внимательно, становилось ясно, что это буква «А».

– И что она значит? – Соф сморщила нос от химического запаха.

– Независимость. Ничего сверхоригинального, – улыбнулся он.

– А это кто?

На рисунке, помимо беспорядочных закорючек, было еще кое-что. Силуэт человека, прямо под буквой. Темный, еле различимый.

– Говорят, что есть один человек, который стоит за всем этим. Таинственная личность. Это, конечно, всего лишь что-то вроде легенды, но считается, что он может и остановить творящееся вокруг.

– Интересно…

Разговор вгоняет в тоску. Проблем и так хватает. Соф, конечно, размышляла о происходящем. Как-никак событие мирового масштаба и всё такое… Но сейчас у нее другие, первоочередные проблемы. О которых она опять себе напомнила. Нат. Нужно возвращаться. Как она там?

– Ладно… Была рада поболтать. Но мне надо домой.

– Уже? – расстроился он. – О’кей, я провожу тебя.

Соф замерла в подъезде. Дверь захлопнулась за ней уже несколько минут назад, но она так и не сдвинулась с места. Слава поцеловал ее на прощание.

Она не подала виду перед ним. Лишь кокетливо повела бровями, заставив его покраснеть, как-то по-глупому попрощаться и уйти прочь.

Девушка улыбалась. Рядом с ним она вспомнила, как это делается…

– Наш общий союз «Содружество» официально начинает работу! И я бы хотел поздравить всех, кто к этому причастен. Я надеюсь, наши взаимоотношения будут плодотворными и долгосрочными. И нам никто не посмеет помешать…

Широкоплечий парламентер взмахивает фужером, наполненным игристым вином, в сторону телезрителей. Довольное красновато-синее лицо блестит улыбкой. Словно он делит этот момент вместе со всеми, кто находится по другую сторону экрана.

Соф вернулась домой. Она не хочет ни слышать, ни видеть этих физиономий. Но «ящик» стал единственным источником информации и развлечений.

Однако на этот раз ее встретил не только лепет неумолкающих политиков и псевдоспециалистов с экрана.

– Твою мать! Неужели ты никак не поймешь?

Знакомый мужской голос. На кухне развернулись настоящие дебаты, судя по тону.

Она выглядывает из-за стенки.

Саша – красный как помидор. Жестикулирует и не может найти себе места. Его жена склонила голову. Будто у нее иссякли все силы и она решила сдаться, сидя возле кухонного стола и разглядывая бамбуковые подтарельники.

И мужчина. Точнее, его спина – отсюда не видно, кто это.

Соф не решилась объявить о себе. Кажется, никто и не услышал, как она вошла в квартиру.

– Олег, я должен был это сделать! – Саша вновь начал взмахивать потными ладонями, тряся в воздухе толстыми пальцами.

Олег… Вспомнилось. Это тот самый мужчина, что помог им выбраться из города. Точнее, пытался помочь.

– Ну и чем это закончилось? – бросил в ответ гость.

– Это я хочу тебя спросить! Какого хрена они себе позволяют? Что вообще теперь происходит? Почему нас заставляют батрачить на каких-то идиотских работах? Не хочешь мне ничего объяснить⁈

– Я не знаю, что у вас там приключилось. Но я предупреждал, что город покидать нельзя! Но даже теперь, после всего, ты идешь на глупости!

– Саша, успокойся… – жена присоединяется к спору.

– Маш! – неожиданно для всех выкрикнул Саша. Злобно.

– Что? – Она не собирается умолкать. Огрызнулась на него.

– И что, по-твоему, мы должны сделать? – нервно дернулся он. – А?

– Ничего!

– То есть забыть? Закрыть глаза? На то, что происходит вокруг? Забыть, как мы сюда попали? Сделать вид, будто всё как и раньше? Только вот это ни хрена не так!

– Ну и что ты собираешься делать? – тряхнула головой Мария. – Снова попытаешься нас вытащить хрен знает куда? И чем это тогда закончилось?

– Что ты такое говоришь? Хочешь обвинить в случившемся меня? В том, что произошло в деревне? Это как раз таки подтверждает, что нам нужно валить отсюда!

– Куда?

– Это хороший вопрос. Я его решаю!

– Решает он! Почему ты так рвешься на неприятности?

– Потому что вижу, куда всё катится! Поэтому мне нужно поговорить с Никитой!

– С Никитой? А он здесь при чем?

Все скривили удивленные лица. Соф в том числе.

– Он – тот самый, мать его, ученый! Который обнаружил сигнал! И этот сукин сын ничего нам не сказал!

– Так, подожди, Саш… – Олег решил присесть на стул.

Саше и вправду будто удалось заставить всех задуматься. Хоть пока никто до конца не понимал, о чем он говорит и к чему это.

– Извините…

В этот момент у Соф остановилось сердце. Пока она наблюдала со стороны за эмоциональным конфликтом, успела забыться. И когда кто-то дотронулся до ее плеча и тихонько извинился, вздрогнула, словно ей в спину воткнули нож. Медленно обернулась.

Перед ней предстал всё тот же хорошо знакомый ей командир. Угловатая форма. Щетинистое лицо возвышалось над девушкой.

Она попятилась. Показались еще двое. Вооруженные люди, как будто пара телохранителей. Закрытые масками лица. Словно две статуи. Бесстрастно глядели в никуда. Лишь вперед.

И только теперь она вспомнила, что забыла запереть дверь.

Неожиданный визитер прошествовал мимо. Заставил пропустить, чуть не снеся с пути. Не торопясь, уверенной походкой вошел в кухню.

– Здравствуйте, – произнес он холодно.

Теперь уже и все остальные хлопали глазами. Никто не ожидал такого появления.

Олег, словно почувствовав загривком, вскочил с места, обернулся и неуклюже отдал честь:

– Здравия желаю!

В глазах у него страх. Это мог прочесть каждый.

– Олег Михайлович… Рад вас видеть. Решили провести выходные с друзьями?

– Я уже ухожу…

– Нет-нет… Что вы. Я и с вами пообщаюсь заодно.

Он словно хищник. Играется со своей добычей, которой в любой момент может переломить шею.

Соф вросла в пол. Как и все остальные, застывшие на своих местах.

– Соф, я вас обрадую. Скажите девочке, чтобы собирала вещи, поедем к родителям. А пока…

По всему телу пробежали мурашки. Она остолбенела окончательно. Он обратился к ней непринужденно. Произнес команду, как ни в чем не бывало, и повернулся в сторону кухни. Продолжил что-то говорить.

Паника. Беспомощность. Она тяжело дышала, пыталась совладать с собой. Но тщетно. С каждой секундой всё хуже. Стены давят. Пот прошибает. Что делать? Что это значит? Ей ничего не оставалось, кроме как продолжать стоять на месте. Наблюдать. Гадать, что будет дальше.

– Интересно… – говорил между тем Владимир, обводя взглядом маленькое помещение. – Знаете, я всегда даю людям возможность. Возможность высказаться. Задавая вопрос, надеюсь на честность. Ведь теперь, в нашем новом обществе, честность – одна из основополагающих ценностей. Люди объединяются в надежде на искренность. Мир объединяется…

Командир отодвинул один из стульев и уселся. Попытался принять более удобное положение, но, судя по всему, ему это не удалось. Он скрестил ноги. Молчаливо поглядывал на каждого. Продолжил:

– Понимаете, наш мир теперь будет наконец правильным. Это действительно воодушевляет. Но некоторые, что вполне нормально, боятся изменений. Боятся чего-то нового. Этот первобытный страх преследует нас. С ним необходимо бороться…

Соф переключила внимание на Сашу. Он молчаливо пережевывал ситуацию. Посмотрел на нее испуганно. Ведь знал, почему Соф всё еще здесь.

– Александр! – невозмутимо продолжал командир. – Мы же договорились. А вы вот так поступаете…

– Что вы имеете ввиду? – осторожно откликнулся тот.

– Ну как что? На вас жалуются. Не хотите выполнять свои обязанности. Ругаетесь со всеми. Уборка города – не такая уж сложная задача. Однако вы постоянно чем-то недовольны…

Саша напряг скулы. Ничего не отвечая, выслушивал самодовольного Владимира. Иногда переглядывался с Соф, которая, напряженная словно струнка, стояла позади.

– Хм… – командир развернул лицо в сторону девушки. Пытался поймать ее глаза. – Почему вы всё еще здесь? Или у вас есть причины, по которым вы сейчас в панике? Верно?

Соф стиснула зубы. Ей хочется исчезнуть. Испариться в воздухе, только бы не видеть этого самовластного ублюдка. Она понимает, что это игра. Он пытается выпытать правду, словно у маленького ребенка. Но игра эта затянулась, и подобное издевательство может себе позволить только самый настоящий монстр.

– Что такое? Язык проглотили?

Командир внезапно встал – так резко, что опрокинул стул. Вновь повернулся к Саше.

– Ладно! Я продолжу! Многие люди не заслуживают доверия. Большинство. Но теперь положение вещей должно измениться. Наше новое общество не терпит лжи и глупости!

И он хлопнул по столу своей огромной пятерней. Всё, что было на этом злосчастном столе, с грохотом подскочило вверх.

– Когда я спрашивал вас, где родители той маленькой девочки, что вы мне ответили? Не знаете? Брехня! – Владимир в ярости выл во всю глотку. Резкая смена настроения заставила подпрыгнуть каждого в комнате. – Вы были там! Знали! Знали, что они мертвы, и ничего не сказали!

Он вновь развернулся. Красные, выпученные глаза смотрели на Соф, что медленно пятилась подальше. Только бы Нат этого не услышала. Пожалуйста, только не это…

– Ну что? Может быть, скажешь ей об этом?

Лицо Соф сковывает судорогой. Ей хочется зарыдать от страха. Но она держит эту пружину. Отступает всё дальше от разъяренного командира. Молит Бога, чтобы Нат в соседней комнате не услышала правду. Чтобы она не узнала о самой страшной трагедии в своей жизни вот так – от какого-то самозванца в погонах. Пожалуйста, только бы она не услышала…

– Теперь вы усвоили важный урок. Меня не обмануть. – Голос поутих. Командир пригладил ладонью волосы, пытаясь отдышаться. – Александр, вы пойдете со мной. Олег Михайлович – тоже. Будем выяснять, почему вас так друг к другу тянет…

– Что? Зачем? – Голос Марии будто скукожился в маленькую точку. Он прозвучал совершено незнакомо.

– Не волнуйтесь. Это ненадолго…

Теперь к ним вошли еще двое. Два вооруженных человека дали понять, что их намерения вполне серьезны и настойчивы.

– Не переживай, Маш. Всё нормально… – Саша оставался невозмутим. Он смотрел на командира, как на надоедливую истеричку после очередного скандала. Самостоятельно пошел к выходу, опередив всех.

Когда он проходил мимо Соф, внезапно положил руку ей на плечо, будто успокаивая. Это выглядело совершено неуместно: ведь он, как никто другой, понимает, что жалости ей не нужны. Но суть была не в этом. Она почувствовала, как его вторая рука скользнула в карман ее джинсов. Лишь на секунду. Никто этого даже не заметил.

– Уходим, ребята, – обратился командир к подопечным.

Саша побрел в сторону выхода в сопровождении солдат.

– А с вами я разберусь позже… – пробурчал командир напоследок, шагая мимо Соф, застывшей словно статуя. Он вышел последним, замыкая строй.

Дверь захлопнулась. Тишина.

Марию заклинило. Она сидела возле кухонного стола. Стеклянными глазами смотрела на Соф.

Но девушка не собирается отвечать на вопрос, который написан на лице у Марии.

В кармане джинсов что-то легонько кололо ногу. Нащупав пальцами, она поняла, что это смятый листок бумаги.

«Проспект Кирова 27. Квартира 8», – сообщал кривой почерк.

Эпизод 12. Стук в дверь

– Никита Сергеевич… Сорок один год, не женат, детей не имеется. Ученый-астроном. Лауреат нобелевской премии… Как почетно…

В перерывах между чтением командир посматривал на Никиту, а тому, казалось, было совершенно безразлично происходящее. Смиренные глаза глядели в пустоту. Ему плевать.

– Рассказывайте…

– Что рассказывать? – прозвучал отстраненный вопрос.

– Что вы делали в деревне, например. Как там оказались?

– В аварию попал… Автостопом доехал…

– Ясно… – хмыкнул командир, – А из города вы как уехали?

– На машине. – Никита отвечал быстро. Хоть и нехотя. Еще не до конца понимал, где оказался и почему на него так подозрительно смотрят.

– Но города уже почти две недели закрыты. Вам было это известно? – Взгляд пронизывает насквозь. Грубый голос. Недовольный вид внушает ужас.

– Проехал… И всё…

– Ясно. – Командир приподнялся со скрипучего кресла и принялся ходить из стороны в сторону. – Мне бы хотелось узнать еще кое-что… Про вашу квартиру. Вы в курсе, что там случилось?

Никита неожиданно вздрогнул. Квартира… Он уже и позабыл. Выплюнул эти воспоминания.

– На меня напали… – Он ответил сразу. Как-то беспомощно. Выдумывать что-то, объяснять – нет сил.

– Напали? Кто же?

– Я… я не знаю. Какой-то мужчина…

– Тот, которого вы безжалостно пристрелили?

– Я не хотел…

– Конечно! Но у меня есть некоторые смутные сомнения. Кое-какие вопросы не дают мне покоя… – Он резко остановился. – Почему вы убежали? Никуда не обратились?

– Я… испугался…

– Интересно… Не перестаю удивляться…

Звонок. От резкого звука Никита подпрыгнул. Но командир не спешил брать телефонную трубку. Несколько секунд он продолжал смотреть на Никиту, свирепо обгладывая его изнутри.

– Алло? Кто?

Командир нахмурился. Неожиданно выпрямился и очень внимательно слушал голос на том конце провода.

– Да… – ответил он, после чего снова поглядел на Никиту. Но уже как-то иначе. Менее безжалостно. – Так точно…

И злобно бросил пластиковую трубку на аппарат.

– Вы свободны… – обернувшись в сторону окна, пробурчал он.

Никита не стал ничего говорить или спрашивать. Ошарашенно поднялся с места и, стараясь ни издавать ни звука, удалился из кабинета. Ведь произошедшее явно шло вразрез с планами разгневанного командира.

Никита выполз на улицу. Ощущение побега. Кажется, что прямо сейчас из-за спины раздастся: «Стоять на месте!». Но этого не произошло. Отходя всё дальше и дальше от участка, он прибавлял ход. Всё быстрее и быстрее. Шаг за шагом…

Квартира. Сломанные дверные замки. Беспорядок. Истоптанный пол.

Местами заметны ссохшиеся капли крови. Видно, что кто-то пытался отмыть, но как-то спустя рукава.

Однако Никита запомнил свою квартиру другой. Что-то изменилось.

Доска с бумажками для его статьи была вся взъерошена. Фотографии, записки, булавки валялись на полу рядом. Кто-то явно изучал собранную им информацию.

Некоторые ящики открыты. Вещи не на своих местах. Мебель передвинута.

Обыск. Здесь был обыск, догадывается Никита.

Нужно выпить…

Губы щипало. Немалый глоток из горла бутылки изысканного виски. Никита облизнулся, чтобы жжение усилилось. Бар трогать не стали, а выпивки там на целую роту…

Несколько дней дома прошли как один. Эта квартира сводит с ума. Этот кофейный столик, этот диван, эти безвкусные занавески напоминают о прошлой жизни. Затягивают в круговорот воспоминаний и саморазрушения. Хочется закрыть глаза, чтобы забыть.

Идиот. Чего ты добился? Для чего ты вообще отсюда уходил? Всё равно оказался здесь.

Глоток.

Зачем отпустили? У них были все поводы арестовать тебя. Уничтожить окончательно. Твоя судьба буквально решалась в той тесной комнате для допроса. Нет, тут должна быть какая-то причина… Хотя, скорее всего, это лишь намек. Намек на твою беспомощность и ничтожность.

Глоток.

А что можно было сделать? Это не в твоей власти. И не во власти какого бы то ни было другого человека на этой планете. Они уже начали. У нас нет шансов. Остается только жить дальше. Наблюдать со стороны, как весь наш гребаный мир катится к чертям. Тебе выдали билет на первый ряд. Наслаждайся.

Глоток.

А как же те бедные люди? Они помогли тебе. Показали, что еще не всё потеряно. Женщины, дети. Они бежали отсюда. Хотели спастись, осознали опасность происходящего. А сколько ничего не подозревающих? Ведь даже ты сам толком не понимаешь, что будет дальше. Как далеко это зайдет. Они ни в чем не виноваты…

Глоток.

И что теперь? Будешь бухать и изводить себя мыслями? Оля тебе это не простит… Она всегда пыталась вытащить тебя из саморазрушения и одиночества. А ты лишь отмахивался. Игнорировал протянутую руку помощи.

Нужно что-то делать, дерьма ты кусок!

Каков следующий шаг? Они контролируют города. Контролируют людей-марионеток. Солдаты лишь ждут команды. И если их цель – ресурсы, то человеческий ресурс уже у них в руках. Но что дальше?

Никита приподнял тяжелые веки. Доска. Он смотрит на нее. Пытается вспомнить значение всех этих заметок, которые когда-то делал.

Скрючившись, встал с дивана. Кривыми шагами подошел поближе.

Нужно разобраться… В последний раз всё твое жалкое расследование слабо сработало. У тебя нет нормальных доказательств и фактов о последующих действиях. Они уже должны были начать торговлю или обмен… Ресурсы на технологии. Предположительно. Но как именно они будут это проворачивать? У них же должны быть какие-то базы, склады, производства. И куда эти ресурсы доставляются? На орбиту? Это не могло остаться незамеченным… Твою мать, ты ни хрена не знаешь. Мир будто и не изменился! Всем плевать! Хотя…

Не может же быть, что ты единственный, кто догадался о том ужасе, в который мы катимся? Ведь даже в таких условиях гребаной диктатуры всегда найдутся люди, прущие против шерсти. Нужно больше новой информации. Вернуться в инфополе. Интернет не работает. ТВ под контролем этих ублюдков. Надо найти способ поиска необходимых сведений.

Стук в дверь.

Кто это? Кому понадобилось к тебе приходить? Твою мать!

Никита суетливо подбежал к своей доске. Резким движением снял ее со стены и закинул под диван. Поправил взъерошенные волосы. Тяжело выдохнул.

– Я знаю, что вы здесь!

Женский голос. Знакомый.

Всколыхнувшийся страх мигом ослаб. Ведь женщин в форме национальной гвардии Никита никогда не встречал.

Он подошел к двери и уткнулся в глазок.

– Это Соф! Мы уже встречались…

Девушка. Она смотрит прямо на него. Будто знает, что по другую сторону за ней наблюдают. Осторожно оглядывается. Карие глаза. Уставший вид. Белоснежная кепка. Густые каштановые волосы, собранные в плотный пучок. Дверные замки поломаны, но вместо попытки приоткрыть дверь она поднимает руку, чтобы постучать снова. Вежливо с ее стороны.

– Что тебе нужно? – Никита опередил ее.

– Я пришла поговорить.

– О чем?

– Мне необходимо знать, что происходит…

Никита замешкался перед следующим вопросом.

– Ты пришла одна?

– Нет… Мой знакомый стоит на улице. Он помог мне добраться сюда без лишнего внимания.

– Хорошо…

Он снова задумался. Какого хрена ей нужно? Разве он в силах ей помочь? Но деваться некуда, запереться нет возможности, а своим присутствием она может привлечь внимание. Вряд ли она уйдет, если попросить. Черт…

Соф медленными шагами вошла в квартиру. Но Никита встретил ее весьма необычно: схватил за плечи и принялся обыскивать каждый квадратный сантиметр ее тела.

– Что вы делаете?

– У меня уже был печальный опыт…

Темное, неубранное жилище пропитано сигаретным дымом. Пол усеян бычками и пустыми бутылками из-под алкоголя.

Никита уселся на диван в гостиной. Щелкнул зажигалкой, поднеся огонь к сигарете между сжатых губ.

Соф неуверенно присела на кресло рядом, смахнув с него мусор.

– Ну, о чем ты хотела поговорить?

– Я… Что произошло с вами?

– Серьезно? И ради этого ты сюда перлась?

– Не только…

Соф нахмурила лицо. Она полна уверенности. Уверенности в том, что сегодня узнает всё. На ее фоне Никита выглядит жалким. Удручающая атмосфера безнадеги и депрессии. Он совершенно не похож на человека, обладающего ценной информацией.

– И почему же тебя это так интересует?

– Потому, что ваша личная история неотрывна от происходящего вокруг.

Это правда. А девка-то смышленая…

– А зачем тебе это?

– Есть люди, которых я должна уберечь. И мне нужно знать, с чем мы имеем дело и насколько это опасно.

– Интересно…

Никита поднялся и схватил открытую бутылку виски. Хлебнул.

– Ладно… – зажмурившись, выдохнул он. – Насколько опасно… Ты же сама видела. Дальше будет только хуже. Прибывшие устроят здесь штампованную антиутопию.

– Зачем им это?

– Эксплуатация. Нашими же руками они нас захватили. Теперь им проще забрать у нас всё.

– В каком смысле?

– Ресурсы! Всё весьма просто. Вот только методы неочевидные.

– Но как такое возможно? А как же армия? Или… я не знаю, политики? Они разве не понимают?

– Понимают. Скорее всего. Но под страхом смерти и не на такое пойдешь. Или под кучей свежих зеленых банкнот. Тем более что прибывшие куда умнее нас. Хитрее. Я думаю, они проводили такое не раз. Опыт имеется.

– Боже… – Соф ожидала чего-то подобного, однако ей нужно время, чтобы в полной мере осознать услышанное. – И что делать?

– Да откуда я знаю? Я пытался повлиять хоть как-то. Но это невозможно. У него теперь везде свои люди…

– У него? Ты разговаривал с одним из них?

– Да… И поверь, он знает, что делает.

– Но ты же не поддался?

Никита умолк. Девушка словно попала ему в болевой нерв. Неоспоримым фактом.

– Ну да…

– Значит, есть и другие?

– Возможно. Вот только погляди, где теперь я! Сижу в этой дыре.

– Может, стоит уехать отсюда подальше?

– Я пытался. И ты тоже.

– И что теперь? Сидеть на месте, наблюдать со стороны и жалеть себя?

– Эй! – нахмурился Никита. – Я пытался, слышишь? И мне пришлось через многое пройти. Очень легко вот так ворваться к кому-то и что-то предъявлять!

– Та девочка, которая была со мной, помнишь ее?

Неожиданный вопрос вогнал в ступор. Девочка? О чем это она?

– Ну, помню…

Соф изменилась в лице. Небольшая пауза дала понять, что она решается.

– Родители этой девочки погибли…

Никита сморгнул, не зная, что ответить. А Соф, вновь набравшись духу, продолжала:

– Я пыталась их найти. Они не выходили на связь. Мне пришлось ехать сюда. Но… было уже поздно…

– Твою мать…

– И после этого находиться здесь… я не могу. Я должна увезти отсюда Нат. Как можно дальше. Тем более после вчерашнего события…

– А что произошло?

– Этот ублюдок, Владимир… Который был в деревне…

– Я помню.

– Он – самый настоящий монстр, понимаешь? Вчера он пришел к нам в квартиру. Устроил допрос и забрал Сашу. Я не знаю куда. Но ему грозит опасность. Я должна выяснить, куда его увезли…

– Мне очень жаль, но я ничего не знаю.

– Саша хотел с тобой встретиться. Видимо, он надеялся узнать у тебя что-то. Но не успел… Я должна найти его и уехать из этого гребаного города, пока нас всех не увезли в неизвестном направлении!

– Я это прекрасно понимаю. Но…

Стук в дверь.

Оба мигом обернулись в сторону коридора.

– Кто-то кроме тебя еще должен был прийти? – спросил Никита испуганно.

– Нет…

И вдруг дверь резко открывается. В квартиру один за другим начинают заходить люди. Национальная гвардия. Оружие наперевес.

– Руки вверх! Быстро! – выкрикнул обезличенный солдат.

Твою мать, что происходит?

Соф и Никита в панике вскакивают с мест. Но не успевают что-либо предпринять или сказать. Их заваливают на пол.

– Эй! Что вы делаете⁈ – Соф тщетно пытается вырваться.

– Молчать!

Солдаты защелкивают наручники у них на запястьях. Словно кукол, хватают за шкирку и тащат из квартиры.

– Вы арестованы. Если не будете глупить, с вами всё будет хорошо.

– Что вы себе позволяете! – Соф яростно пытается вырваться.

И вот их уже вываливают на улицу перед автозаком. Дверь открывается, и обоих заводят внутрь.

– Не забудь про мешки… – переговариваются военные.

– Что? – Никита в панике оглядывается, но спустя секунду на головы им натягивают тряпичные мешки.

– Эй, какого хрена!..

Отдаленные голоса. Соф давно прекратила попытки вырваться. Вот уже час она сидит на каком-то стуле. Сквозь ткань мешка на голове мелькают силуэты: ходят люди. Она знает, что Никита рядом с ней. Справа. Но переговариваться им запретили. Поэтому остается только молча гадать о своей дальнейшей судьбе.

– Почему их двое? – раздался неподалеку мужской голос.

– Вы назвали нам адрес, – ответил другой. – Эти двое были там. Времени разбираться не было.

– Ладно… – теперь голос слышится ближе. – Хорошо, молодцы. Идите отдохните.

Кто-то подошел к ним. Щелчок. Запахло сигаретным дымом. Какой-то грохот. Вероятно, напротив них поставили стул. Да, это точно стул. Слышно, как он скрипит, пока неизвестный пытается на него усесться.

Тишина.

Спустя пару секунд Соф ослепляет яркое свечение диодных ламп на потолке.

Пустая комната. Без окон. Лишь старая полуоткрытая дверь.

Прямо перед ними сидит мужчина. Густые черные волосы. Щетина. В зубах – сигарета. Он слегка ухмыляется, разглядывая напуганных арестантов.

– Здрасте… – улыбнулся неизвестный.

Никита и Соф лишь ошарашенно переглядываются.

– Что вы себе позволяете? Я ничего не нарушал! – возмущенно обратился Никита к мужчине.

– Разве? – незнакомец вновь улыбнулся. После чего начал разглядывать Соф. – Вы знакомы с Никитой? Откуда вы его знаете?

– Я… Мы как-то встречались…

– Ясно… Ребят… мне, видимо, стоит объясниться.

Мужчина неожиданно встает со стула и достает из кармана какой-то предмет. Никита тут же меняется в лице. Это диктофон.

Как можно было так облажаться?

– Интересно… Я еще с вами не разговаривал, а уже столько всего узнал…

Незнакомец делает паузу. Вновь перебрасывает взгляд то на Никиту, то на Соф.

– Меня зовут Андрей. Мы как-то встречались… Помните меня? – обратился он к Никите.

– Я…

– На совещании по вопросам контакта.

– Кажется, да…

– Не утруждайтесь, это всё равно не имеет никакого значения. Но я потратил много времени и попыток, чтобы встретиться с вами снова.

– Что?.. Зачем?

– Есть одна вещь, которая нас объединяет…

– Какая?

– Мы оба ненавидим прибывших…

Эпизод 13. Истинные намерения

– Что это за место?

– Сейчас объясню…

Андрей сделал очередной поворот по пустому и извилистому коридору. Соф и Никита старались поспевать за проводником. По низким потолкам, большому количеству извивающихся проводов и труб можно было предположить, что это подвал какого-то жилого дома. Влажный воздух пропитан неприятным запахом.

– Знаете, с момента, когда я начал работу в комиссии по вопросам контакта, много воды утекло. После прибытия моя жизнь сильно изменилась… Пришлось перестроить планы…

И вот они наконец-то натыкаются на ржавую стальную дверь. Мрачная обстановка сырого подвального пространства напоминала бомбоубежище времен холодной войны. Но за скрипучим механизмом скрывалось небольшое помещение с совершенно иным антуражем.

Это был офис. Такая резкая смена обстановки сбила с толку. Яркое освещение, белоснежные стены и потолок. Тут и там – рабочие столы с компьютерами, за которыми сидело человек десять. Женщины и мужчины. Искусственные растения в углах. Кулеры, принтеры, даже кофемашина имеется. Большой овальный стол – наверное, для проведения летучек. Все что-то обсуждают, изучают данные с мониторов. Похоже на турагентство или какое-то новостное издание.

– Рабочие компы? Давно не видел… – Никита огляделся. В последний раз ему доводилось пользоваться компьютером несколько месяцев назад. Да и интернет исчез из жизни как явление уже очень давно. За его использованием сейчас жестко следят.

– Да, но без интернета они были бы бесполезны, – улыбнувшись, ответил Андрей, будто прочел мысли.

– Интернет? Откуда он у вас?

– Не так быстро… Давайте пройдем в мой кабинет…

Подойдя к очередной двери, Андрей резко повернул ручку, приглашая Никиту и Соф внутрь.