Текст книги "Знаменитые дома, замки, усадьбы.Популярная энциклопедия архитектуры"

Автор книги: Михаил Харит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

 Для Хелены, выросшей в добропорядочной еврейской семье, столь нарочито католическая среда жилого пространства, скорее всего, была не комфортна. Во всяком случае, по ее просьбе архитектор добавил в религиозный декор одного из залов иудейскую символику.

 Наибольшее раздражение барона вызывали сроки строительства.

 Барон считал, что реконструкцию замка можно было бы провести за пару лет. В действительности строительство растянулось на все 20 лет. Представьте – 20 лет по вашему имению бродят толпы рабочих, а сияющий от счастья архитектор делится с вами новыми грандиозными планами, требующими все новых финансовых вливаний.

Конечно, барон был настоящим рыцарем, он был хорошо воспитан и редко повышал голос, но будь у него веревка и кипящее масло, он бы знал, как поступить со знаменитым архитектором.

В итоге, отношения между заказчиками и Питером Кейперсом были сильно испорчены.

Это, естественно, сказалось и на доме. Давно замечено, что строение, как губка впитывает в себя энергетику отношений, существующих между заказчиком и архитектором, оба из которых являются для дома творцами. Дом словно ребенок чувствует, что происходит между родителями. Если родители постоянно ссорятся – психика ребенка подвергается серьезному испытанию на прочность. То же происходит и в энергетике дома.

После окончания строительства главная башня замка неожиданно дала серьезную усадку, и мощная вертикальная трещина разрезала новый замок.

Учитывая, что до этого фундаменты простояли более 600 лет, физических причин для такой усадки было мало. Конечно, грунты в Нидерландах невероятно капризны, но шесть веков «выстойки», казалось бы, давали необходимую надежность.

 В настоящее время в замке ведется фундаментальная реставрация с усилением фундамента главной башни. Работа эта невероятно сложная и дорогостоящая. Владельцам замка даже пришлось заключить соглашение с Голландским Обществом Сохранения природы и Исторического наследия. Это позволило, с одной стороны, получить огромные средства на восстановление замка, но с другой открыло замок для посещения туристов.

Глава 8. Россия

Особняк Рябушинского

Досье:

Место : Россия , Москва, Малая Никитская, 6 

Название: Особняк П.П. Рябушинского 

Архитектурный стиль: Модерн

Стили интерьеров: модерн

Год постройки: 1900-1903 г.

Владельцы: 1903– 1917 семья С.П.Рябушинского

В 1937 году особняк передан А.Горькому и после его смерти преобразован в музей.

«Странные дома»

 Во всем мире есть таинственные и удивительные здания со «странной» судьбой.

В Англии есть даже специальный термин «нехороший дом». Так говорят о домах, где постоянно происходят загадочные и даже жуткие истории. В мире существует несколько тысяч таких домов. Имеется даже их перечень. Исследования домов из этого списка, показали, что все они имеют некоторые общие черты.

 Как правило, сейчас в «нехороших домах» расположены музеи, поскольку здания представляют архитектурные или исторические «изюминки», а первоначальные владельцы по ряду обстоятельств умерли, исчезли и т.д. Попытки вселения в такие особняки новых владельцев, как правило, заканчиваются их скорой смертью. В итоге – тихие шаги и негромкий говор экскурсантов.

 Еще одним странным общим свойством этих домов является трагическая судьба их архитекторов.

 Исследователи, занимающиеся изучением взаимодействия тонких энергий жилого дома с энергетикой его обитателей, утверждает, что дом в какой-то степени одушевленное существо.

 В качестве грубого сравнения дом можно уподобить животному (например, огромной собаке). Генетика собаки (ее родители) определяет ее свойства (размер, вес, инстинкты). Именно так дом связан со своими родителями – архитектором, строителями, декораторами. Они создают его «генетику» – архитектурный стиль, цветовое решение, размеры и параметры.

 Подобно щенку, отнимаемому у своих биологических родителей, дом передается в руки своих хозяев. Известно, что первые владельцы щенка закладывают в нем будущий характер, привычки и, главное, отношение к своим хозяевам. Зачастую эти приобретенные от хозяев свойства могут пересилить генетические особенности. Даже крайне устойчивую психически и генетически преданную людям овчарку можно воспитать людоедом и собакой-убийцей.

 Так и в отношении дома. Его первые владельцы – создают характер дома, его отношение к другим людям.

 Между жильцами и домом идет обмен энергиями. Так же как между хозяином и его домашним животным. Подобно домашнему животному (собаке, кошке), дом может лечить, оберегать и защищать своего владельца. А может и наоборот…

 На самом деле, такие особенности присущи любым творениям человеческой мысли (книгам, картинам, музыке и т.д.). Ведь создавая что-либо, человек уподобляется Богу (в этом его образ и подобие). Своим творчеством, своими мыслями – мы создаем миры, иногда добрые иногда злые. Дом – это целая вселенная, созданная, как энергетическая оболочка проживающей в нем семьи.

 Вот и стоят по миру «странные» дома – музеи. Они были слишком привязаны к своим первым владельцам и в силу своего «характера» не подпускают к себе никого другого.

 В Москве тоже есть немало таких особняков. Один из них – особняк С.П.Рябушинского.

Генетика дома (Архитектор и архитектурный стиль).

Дом С.П. Рябушинского – самый знаменитый московский особняк, построенный архитектором Ф. Шехтелем в стиле модерн.

 Модерн, появившийся в конце XIX начале XX веков, в разных странах назывался по-разному: сецессион в Австрии, югендштиль в Германии, ар-нуво во Франции, либерти – в Италии и , наконец, модерн – в России и в Англии.

 Стиль «Модерн» отражает короткий и загадочный период цивилизации , когда человечество вдруг решило поменять все основные правила жизни, установленные предыдущими эпохами.

На улицы городов выплеснулась Игра архитекторов-модернистов. Чего только там не было. Выгнутые, вогнутые, круглые, овальные, и ещё Бог знает какие окна и двери. Невероятные сочетания объёмов, как внутри, так и снаружи здания. Немыслимые лестницы. Умопомрачительная мебель и декор. Сами стены домов вдруг вставали под углом, выгибались вертикальной дугой, извивались, будто змея или виноградная лоза. Новые материалы, которые вовсю использовали модернисты, придавали их творениям иногда совершенно бредовый, а иногда – просто сказочный вид.

 Но этот загадочный период ломки старых канонов и догм очень быстро закончился, причем, одновременно во всех странах. Началась мировая война, революция в России…

 Федор Шехтель оказался самым ярким и плодовитым мастером стиля модерн в Москве. Он проявил потрясающую фантазию в использовании новых конструкций и методов оформления интерьеров. Построенные им здания во многом определили внешний вид старой Москвы.

 Все четыре фасада здания выглядят абсолютно по-разному. Окна имеют разный уровень и форму, и ни одна деталь в отделке здания не повторяется.

 Изнутри дом удивляет не меньше, чем снаружи. Доминанта интерьера – витая лестница в форме спирали. Этот архитектурный прием, позволяющий особым образом организовать внутреннее пространство, Шехтель использовал очень часто. Все детали отделки – от люстры до розетки на стене – мастер придумал лично. Элементы конструкции и декора органично взаимосвязаны.

 Фантастически красив мозаичный фриз, изображающий цветущие орхидеи. Над центральным холлом возвышается шатер стеклянного светового фонаря – витраж с пейзажем. В свое время особняк выразил новаторские идеи и перспективы технического характера: здесь был сооружен первый в Москве кондиционер, а также лифт для сообщения парадного этажа с кухней. Оконные рамы, двери, решетки балкона, парадный портал напоминают то улиток, то крабов, то абрис мощной человеческой фигуры, как бы слитой с природой.

 Работоспособность Шехтеля была просто фантастическая. Он мог работать без устали до 20 часов в сутки. За несколько лет он стал одним из самых модных и высокооплачиваемых архитекторов в Москве конца 19-начала 20 века. Он жил в великолепном особняке на Большой Садовой, спроектированным и постоенным им лично в стиле романтической готики. Фантазийная готика из которой вышел потом стиль, получившей название «московского модерна» – был очень свойственен Ф.Шехтелю.

 Но наступила революция и все резко изменилось.

 Федор Шехтель искренне пытался адаптироваться к новой жизни и стать нужным советской стране. Среди его последних работ – грандиозные проекты моста и электростанции Днепрогэса, завода в Болшево. К сожалению, эти проекты остались неосуществленными. Был построен лишь павильон Туркестана на ВДНХ в 1923 году.

 Шехтель не эмигрировал, он был уверен, что новая власть, в конце концов, примет его.

 В 1918 году архитектора с семьей выселили из особняка на Большой Садовой. Он скитался по коммунальным квартирам до самой смерти в 1926 году. Шехтель тяжело болел, голодал и бедствовал, но продолжал упорно работать. «Я строил Морозовым, Рябушинским, Фон-Дервизам – и остался нищим. Как это все глупо…» – искренне недоумевал он.

Характер и воспитание. (Первые владельцы дома)

Здание было создано по заказу одного из крупнейших финансистов России Степана Павловича Рябушинского.

 Двадцатипятилетние «Товарищества мануфактур П.М. Рябушинского с сыновьями» семья миллионеров Рябушинских торжественно отмечала в 1913 году. К этой дате был выпущен «краткий очерк деятельности в исторической связи трех поколений...» – прекрасно изданная книга «Торговое и промышленное дело Рябушинских».

 История восхождения мощного клана промышленных магнатов изложена в ней «от Адама»: во второй половине XV века преподобный Пафнутий основал монашескую обитель на берегу реки Протвы, недалеко от Боровска; отовсюду стекались к монастырю богомольцы, оседая на окружающих его землях – в слободах Высоцкой, Рощинской, Ребушинской... В 1767 году по указу Екатерины II монастырские земли перешли в собственность государства, а крестьяне, которые жили на них, стали называться «экономическими». Из тех самых «экономических» крестьян Ребушинской слободы и вели свой род будущие миллионеры Рябушинские.

Первым самостоятельное торговое дело в холщевом ряду Гостиного двора начал 16-летний Михаил. Он записался в третью гильдию московского купечества в 1802 году под фамилией Яковлев (Яковом звали его отца).

 Во время Отечественной войны 1812 года торговые ряды, как и большая часть города, cгорели. Московское купечество в массе своей разорилось. Подняться смогли лишь единицы – сильные духом. В их числе был и Михаил Яковлев (в 1820-м году он получил у магистрата разрешение именоваться Ребушинским – по месту рождения, с годами фамилия изменилась на Рябушинский).

 Упорно, шаг за шагом стремясь к намеченной цели, копил он богатство. Всю прибыль вкладывал в дальнейшее развитие своего дела – купил еще несколько лавок, кроме холщевого товара постепенно стал торговать шерстяными тканями, затем входившими в моду бумажными. В 1846 году М.Я. Рябушинский купил небольшую ткацкую фабрику недалеко от Голутвинского переулка. В преемники себе готовил сына Павла, не очень заботясь о его образовании – уметь читать и писать, считал он, вполне достаточно.

 С 14 лет Павел служил «мальчиком» в лавке отца, составлял ежегодные отчеты. Их приурочивали к Пасхе и называли так: «Христос Воскресе. Господи благослови Христос. Счета капитала и палатки московского купца Михайлы Рябушинского».

 Год от года отчеты росли, цифры в них становились все круглее.

В год смерти Михаила Яковлевича, в 1858-м, Павлу Рябушинскому исполнилось 38, но за спиной был уже 25-летний стаж работы в отцовском деле. Оно процветало.

 В 1899 году Павел Михайлович Рябушинский скончался.

К этому времени четверо его сыновей из восьми, окончив Академию практических наук и пройдя стажировку за границей, активно работали в родительском деле. Позднее к старшим сыновьям присоединились трое младших.

 Лишь один из братьев – Николай, не имевший склонности к торгово-промышленным делам, не работал в семейной фирме.

 Руководство фирмой принял Павел Павлович – старший из Рябушинских третьего поколения.

 К началу первой мировой войны на предприятиях Рябушинских было занято более 4,5 тысячи человек; годовой объем производства составлял 8 миллионов рублей.

 В мануфактурных кругах предприятие оценивалось как «одно из выдающихся».

Фирма опиралась на созданный в 1902 году банкирский дом братьев Рябушинских с основным капиталом 5 миллионов рублей. Кроме того, под их контроль перешел третий по величине ипотечный банк России .

 Перед началом войны Рябушинские начали осваивать новые отрасли. Основав дочернюю фирму «Русское акционерное льнопромышленное общество» (РАЛО), наладили поставку льна средним по размеру предприятиям отрасли; организовали экспорт льна на западноевропейский рынок; купили одно из ведущих предприятий льнообрабатывающей отрасли – Гаврило-Ямскую мануфактуру А. Локалова; приобрели крупное предприятие писчебумажной отрасли – Товарищество Окуловских фабрик с основным капиталом 2,4 миллиона рублей. Предвидя большую потребность в строительных материалах после окончания войны, Рябушинские купили в 1916 году одно из крупнейших лесных предприятий – Товарищество Беломорских лесопильных заводов «Н. Русанов и сын» с основным капиталом 1,5 миллиона рублей. В военных условиях не хватало автомобильного транспорта. Рябушинские вложили средства в строительство автомобильного завода АМО в Москве. Правда, первые автомобили сошли с его конвейеров уже при советской власти...

Рябушинские планировали развернуть комплекс горнодобывающих и машиностроительных предприятий на Урале и в Поволжье, нацелились на разработку нефти на Европейском Севере.

За 100 лет Рябушинские прошли путь от мелких торговцев до крупнейших предпринимателей России.

После Октябрьской революции клан Рябушинских оказался в эмиграции.

 Ни один из Рябушинских в Россию вернуться так и не смог. Но это было позже. Пока же шел 1903 год.

 Степан Рябушинский, один из восьми сыновей Павла, пошел по стопам отца, сочетая работу делового человека с меценатством, коллекционированием древнерусского изобразительного и прикладного искусства, устраивал выставки, писал статьи по этой тематике. Вместе с Шехтелем он серьезно занимался строительством своего дома на Малой Никитской, не оставляя без внимания ни одной детали. Средств не жалел, предоставив при этом архитектору полную свободу творчества.

 По религиозной вере Сепан Рябушинский был сторообрядец. В доме, по его просьбе, на третьем этаже, куда вела отдельная лестница, архитектор расположил молельню, стены которой были расписаны по его рисункам в 1904г.

Коллекционер и исследователь древнерусской иконы допетровского письма, Рябушинский являлся и попечителем Рогожского старообрядческого кладбища, в то время организационно-идейного центра раскольничества.

После Октябрьской революции собрание икон было национализировано и передано в фонды Третьяковской галереи.

Особняк был экспроприирован. Сначала в нем располагался отдел народного комиссариата по иностранным делам РСФСР (1918-1919). Позднее в 1923-1927 годах здесь был Психоаналитический институт и Детский дом-лаборатория , в котором воспитывались дети высших партийных и государственных деятелей (в т.ч. Сталина и Фрунзе).

Гремучая смесь

 Попробуйте представить результат смеси: архитектурный стиль модерн и старообрядчество.

Классический модерн – капризен и непредсказуем. Он похож на человека с противоречивым характером: одновременно и уверен и не уверен в себе, агрессивен и мягок, добр и эгоистичен.

 А старообрядец. Этот образ многим знаком. Здесь нет никакой двойственности, артистичности и уж тем более капризности. Наоборот: уверенность в своей правоте, догматичность, аскетизм.

 Трудно даже вообразить нечто подобное. Всю равно, что пушистую избалованную болонку воспитывать, как боевого пса.

В результате несовместимого – «крыша у дома поехала».

Новый владелец.

В 1937 г. Из Италии в СССР возвращается А. М. Горький, и ему передается жилье, подходящее статусу главного советского писателя – особняк Рябушинского.

Горький не хотел вселятся в этот дом. Врозможно, он интуитивно чувствовал, что дом ему не подходит. Он называл его нелепым домом и писал, что поселение его здесь «произведет справедливо отвратительное впечатление на людей, которые, адски работая, обитают в хлевах». Тем не менее, Моссовет настоял на его вселении в особняк, напирая на возраст и состояние здоровья патриарха советской литературы, его большую семью, а главное – на «необходимость решения вопросов, связанных с напряженнейшей творческой и организационной работой».

В гости к писателю приезжали Р. Роллан, Б. Шоу, А. Толстой, М. Шолохов, В. Мухина, Л. Орбели, Н. Бурденко и многие другие деятели науки, искусства и литературы. Этот дом, в который нескончаемым потоком тянулись колхозники и рабочие, партработники и директора всех рангов, стал одним из культурных центров страны Советов.

Однако, живя в этом доме, Горький тяжело и хронически болел. Новейшие публикации утверждают, что слабое здоровье Горького «подталкивалось» специальной сывороткой из смеси пневмококков и стафилококков, разработанной и изготовленной в спец. лабораториях ОГПУ-НКВД.

 По оффициальной версии Горький умер от гриппа, а затем, вследствии и старой предрасположенности, – воспаления легких. Однако, таинственной грипозной инфекцией неожидано заболели практически все люди из обслуживающего персонала Горького (комендант, его жена, повар – всего семь человек). При том, что близкие, постояно общающиеся с писателем люди ничем не заболели. Историки предполагают, что источником заражения была пища, которую готовили спеиально для Горького и которую могли пробовать заболевшие.

 Но в тот момент, когда Горький перестал быть нужным как «буревестник революции», а стал представлять опасность, как инициатор создания партии «Союза интеллигентов» – его болезнь «подтолкнули». Перед смертью писателя перевезли из особняка на малой Никитской в Горки. И вдруг, неожиданно ему стало лучше. Приехавшему лично проинспектировать, как идут дела, Сталину предстал совершено выздоравливающий Горький. Ошеломленный и разгневанный Сталин потребовал для Горького вина. Тот выпил и на следующий день – умер.

 После смерти Горького в особняке проживали его невестка с дочерьми. Они бережно хранили личную библиотеку писателя (около 12 тыс. томов).

Усадьба Архангельское

Досье:

Место : Россия , 10 км к западу от Москвы 

Название: Усадьба Архангельское 

Архитектурный стиль: Классицизм

Стили интерьеров: классицизм, ампир

Год постройки: 1634 г.

Владельцы: 1703-1809 семья князей Голицыных

1809-1919 семья князей Юсуповых

Построить усадьбу – не самое сложное, труднее ее сохранить…

Первоначально землю для будущей родовой усадьбы приобрел князь Дмитрий Михайлович Голицын в 1703 году. Он успел выстроить небольшой дом и начать разбивку сада, но в 1736 году его обвинили в государственной измене, арестовали, объявив «врагом народа», и все имущество, включая Архангельское, было конфисковано.

Иногда исторические параллели удивляют. В иные эпохи, оказывается, тоже были свои «37 годы».

 «Демократизация» общества наступила при Екатерине Великой. Тогда же и появился класс « новых русских» – это были дворяне, получившие свой титул не по наследству, а благодаря разнообразным заслугам перед отечеством. В это время в России началось массовое строительство усадеб. Для этого выделялись большие угодья, а многие ранее конфискованные земли и постройки были возвращены семьям «репрессированных».

Так случилось и с усадьбой Архангельское. В 1773 году указом Екатерины II имение было возвращено семье Голицыных. Естественно к этому времени усадьба была разорена, разрушена и разграблена.

Строительство надо было начинать заново.

Таинственный свинцовый саркофаг

Точная дата начала нового строительства Архангельского дворца была установлена в результате удивительной истории, случившейся в наши дни. Один из современных реставраторов, остался поработать в воскресный летний день 26 июля 2003 года. Не известно было ли это желание случайной прихотью, или этого дня он ждал с нетерпением. Возможно, что уже несколько дней назад он обнаружил потайную нишу в одной из стен фундамента. Там было такое – от чего кожа покрывалась мурашками, а ладони делались липкими: в нише был замурован свинцовый саркофаг. Свинец во все времена являлся наиболее надежным материалом, способным уберечь любые ценности в течение многих столетий, поскольку он скреплялся практически герметично. Невольно вспоминались сокровища Юсуповых, не найденные за все годы Советской власти.

Огромная тяжесть находки не позволяла вытащить ее. Поэтому вскрывать пришлось на месте.

И вот крышка сорвана. Клада внутри не оказалось. Внутри находилась памятная доска с точным указанием даты начала строительства дворца.

Доска представляла собой медную, покрытую зеленой патиной, пластину высотой 42 см и шириной 30 см с надписью на русском и французском языках. В тексте указывалось, что, в 1784 году в день 33-летия Николая Алексеевича Голицына, владельца вотчины, было начато строительство Архангельского дворца. В табличке довольно подробно (почти как в налоговой декларации) указаны источники финансовых средств, на которые строился дворец: в те времена эти вопросы были не менее актуальны, как и теперь.

Все мы живем в надежде кому-нибудь угодить.

В 1780 году князь Николай Голицын заказал французскому архитектору Шарлю де Герну проект нового загородного дворца, а для разбивки террасного парка был приглашен итальянский ландшафтный архитектор Джакомо Тромбаро.

Но тут произошло ужасное для Голицына событие. Будущий наследник престола (Павел), съездив в Европу, объявил придворным, что хотел бы видеть их усадьбы, похожими на Версаль.

В те времена придворная бюрократия ничем не отличалась от современной. Поскольку дворец Архангельское строился в несколько ином архитектурном стиле, нежели Версаль, Николай Голицын понял, что при юридическом оформлении нового дворца возникнут сложности.

Надо сказать, что и в те времена существовали довольно серьезные бюрократические правила, включавшие получение «разрешения на строительство» и «оформление готового строения в собственность».

Исходя из пожелания монарха, чиновники стали требовать превратить усадьбу Архангельское в Версаль. Для этого необходимо было добавить на фасад дворца множество скульптур и пышных элементов декора в стиле барокко. На это у Голицына уже просто не было денег, поэтому к началу 19 века князь совсем охладел к строительству. Он подумывал о продаже усадьбы. Через год после смерти князя (в 1810 году), его вдова продала усадьбу Архангельское за 245 тыс. рублей Николаю Борисовичу Юсупову, бывшему одним из богатейших людей своего времени.

«То, что принято называть пороком – вечно; то же, что называют добродетелью – лишь мода»– Бернард Шоу.

К тому моменту на престоле царствовал император – Александр 1, соответственно были другие архитектурные требования. В моде был ампир и классицизм, про пышное барокко забыли.

Надо сказать, что богатый и влиятельный князь Юсупов легко решал бюрократические проблемы вполне понятным и в наши дни способом. Но даже с его связями, влиянием и деньгами, князь «сдал дом в эксплуатацию» и получил «свидетельство о собственности» на главный дворец Архангельского лишь спустя …шесть лет после его покупки. О чем Юсупов поставил в парке соответствующую памятную колонну с благодарностью к императору Александру.

 Много ли современных владельцев новых усадеб ставят колонны руководителям краевых администраций в честь подписания документов о праве собственности? Может быть, стоит перенять славные обычаи дней минувших…

С самого начала Юсупов создавал Архангельское, как место для «услады и праздных развлечений», иными словами это была загородная резиденция для «мужских шалостей». Надо сказать, что вся Москва обсуждала любовные приключения князя. В усадьбе Архангельское у него был особый кабинет, стены которого украшали портреты красавиц, бывших любовницами князя. Таких портретов насчитывали до 300. Возглавляла коллекцию «любовных побед» картина, на которой были изображены нагая императрица Екатерина Великая (в виде Венеры) и в не менее раздетый князь Юсупов (в виде Марса). И это было отнюдь не пустое бахвальство. Говорят, что Павел 1 попросил князя убрать скандальное полотно, что тот и сделал.

Князь жил с женой раздельно и помимо знатных дам, имел несколько настоящих гаремов из дворовых девушек и крепостных актрис. Один из таких гаремов находился напротив его московского дома в Б. Харитоньевском переулке. Это был особняк, окруженный высокой стеной, где постоянно проживало 10-15 его любимых девушек.

 В Архангельском, как правило, «гостили» актрисы, балерины и танцовщицы. Так в книге «Прихода и расхода» усадьбы содержится замечательная запись, что в 1920 году в Архангельском «гостила» некая мадам Фиоль, которая выпивала до 20 бутылок красного вина в месяц.

Полную чашу следует нести с осторожностью.

Всю жизнь князь Н.Б. Юсупов не жалел денег на переустройство Архангельского и украшал дворец все новыми художественными шедеврами.

В течение 2-х лет он завершил отделочные работы в Главном Дворце и перевез туда основную коллекцию картин, скульптур, фарфора и знаменитую «юсуповскую» библиотеку.

Коллекция Юсупова насчитывала более 500 картин европейских живописцев, преимущественно XVII – первой половины XIX в., в том числе Рембрандта, Ван Дейка, К. Лоррена, К.Ж. Верне, Дж.Б. Тьеполо, Ф. Буше, Ж.Б. Греза, Ж.Л. Давида, П. Ротари, Э. Виже-Лебрен, Г. Робера и др. Их дополняли многочисленные гравюры и рисунки, превосходные изделия из бронзы, фарфора и фаянса (князь у себя в Архангельском открыл собственный фарфоровый завод, что бы пополнять коллекцию и дарить изделия гостям усадьбы), а также серебро и уникальные драгоценные камни.

 Знаменитая библиотека насчитывала свыше 30 тыс. книг по различным отраслям знания на основных европейских языках. Здесь хранились редчайшие издания и рукописи, в том числе «Острожская библия», выпущенная русским первопечатником Иваном Федоровым в 1581 г., французский «Часослов» рубежа XV-XVI вв., Библия Мартина Лютера, отпечатанная в 1565 г. в Виттенберге.

Война 1812 года заставила все это вновь срочно вывезти. Картины, фарфор и библиотека были отправлены в Астрахань, а мраморные скульптуры зарыты в саду.

Во время войны усадьба была разгромлена, причем не французами, а местными крестьянами, пытавшимися в отсутствие хозяина украсть все, что возможно. А что не удалось вынести – алебастровую лепнину, огромные зеркала, мраморные перила и прочее – они разбили вдребезги.

С 1813 года начался новый период строительства усадьбы. В течение 2-х лет главный дворец был полностью восстановлен. К 1817 году появилась триумфальная арка и колоннада вокруг Парадного Двора.

Однако беды, казалось, преследовали усадьбу. В 1820 году произошел страшный пожар. К счастью картины и большинство скульптур удалось спасти. Их просто выбрасывали из окон.

 Булгаков писал об этом пожаре: «Бедный Юсупов. Бедное Архангельское... Архангелы, я думаю, ему не очень покровительствуют, ибо он слишком часто возит туда своих мамзелей…».

Но князь Николай Борисович вновь восстановил усадьбу. Смета на ремонтно-восстановительные работы составила почти 110 тыс.рублей.

Отделка интерьеров

В соответствии с новыми архитектурными вкусами дворец приобретает ампирный облик. Снаружи стены красят в желтоватый цвет, а колонны, карнизы и наличники в белый. У входов помещают мраморные изваяния львов.

Внутренние интерьеры подчеркивают не жилое, а скорее «музейное» назначение дворца.

 Холодноватый – бледно-зеленый, голубой, сероватый, фисташковый – колорит стен, присутствие позолоты лишь на предметах обстановки, строгая отделка наддверных участков и потолков лепниной и гризайлевой росписью, гладкие белые печи и камины – все было призвано создавать изысканный, безупречный фон для живописи и скульптуры. Большие окна и выходящие в сад стеклянные двери подчеркивали загородный характер дворца и делали парк составной частью интерьеров наравне с гладкими одноцветными паркетными полами и многочисленными зеркалами.

 Серебристо-серый парадный вестибюль выглядит необычайно торжественным благодаря колоннам золотистого мрамора, белой балюстраде верхнего яруса, мебели из карельской березы, золоченым торшерам и огромной люстре, на тонкой нити парящей под потолком. Он скупо украшен нишами со скульптурными группами и ведет в двусветный Овальный зал – центральное и самое большое помещение дворца. Из Овального зала открывается прекрасный вид на парковые террасы и партер. Из середины зала хорошо просматривается насквозь и весь дворец с ориентированными по сторонам света анфиладами.

 Среди залов южной анфилады – Императорский, в котором собраны портреты русских монархов XVIII – начала XIX в., а также Парадная спальня в голубых с серебром тонах. Западная анфилада включает в себя два угловых восьмиугольных Салона Гюбера Робера, главное украшение которых – живопись этого художника, очень модного во второй половине XVIII – начале XIX в. Разделяет Салоны Античный зал, где хранятся древнеримские подлинники I-III вв. и их итальянские и французские копии. В северную анфиладу входят зал Тьеполо (с полотнами этого художника), Парадная столовая, Большая гостиная и Музыкальный салон. Восточная анфилада состоит из трех небольших жилых комнат и кабинета.

Жилыми покоями занят второй и антресольный этажи дворца, куда можно попасть через изящные лестницы

 Аванзала, оформленные в виде беседок-боскетов с алебастровыми фигурками амуров среди нарисованных кустов белой сирени.

Жизнь в усадьбе

 Юсупов жил в Архангельском на широкую ногу: давал балы и праздники (последний состоялся в 1826 г., во время коронации Николая I), устраивал пышные охоты. Он завел собственный театр, ставший известным не только хорошо подготовленной крепостной труппой, но и декорациями работы прославленного итальянского художника Пьетро Гонзаго ( этот театр до сих пор входит в группу лучших уникальных исторических театров мира). Довольно часто театральные постановки устраивались лишь для узкого круга приглашенных. Тогда девушки-актрисы играли обнаженными. Говорят, что в избранном кругу гостей усадьбы был А.Пушкин, также весьма неравнодушный к женским прелестям.

В целом усадьбу обслуживало 350 человек. Это был удивительный комплекс архитектуры, живописи, природы и развлечений.

 В имении были коллекции редких оранжерейных растений, а также зверинец, где содержались малоизвестные в России животные вроде тибетских яков. В зимних садах между мраморными скамьями и фонтанами порхали яркие колибри и попугаи. В пруду плавали ручные рыбы, сквозь жабры которых были продеты золотые кольца. В летнее время по вечерам устаивался фейерверк.