Текст книги "Том 8. Помпадуры и помпадурши. История одного города"
Автор книги: Михаил Салтыков-Щедрин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 46 страниц)
Tout s’enchaîne, tout se lie dans ce monde, – говорит один знаменитый писатель… – Цитата из Ламартина. Встречается у Салтыкова несколько раз (ср. «Благонамеренные речи» VIII, «Письма к тетеньке» II, «Пестрые письма» V).
Сомневающийся *
Впервые – ОЗ,1871, № 5, стр. 177–196 (вып. в свет 12 мая), с подзаголовком «Рассказ».
Рукописи и корректуры не сохранились.
В отдельном издании цикла ( Помпадуры, 1873)в журнальный текст рассказа было внесено несколько незначительных стилистических изменений. В издании 1882 года письмоводительзаменен на правитель канцелярии(по тем же причинам, что и в рассказе «Старая помпадурша»; см. стр. 485).
В журнале перед рассказом стоял эпиграф из Виктора Гюго: «Lui! toujours lui!» – перенесенный в отдельном издании цикла к рассказу «Он!!».
Рассказ о «сомневающемся помпадуре» – художественно-сатирическая критика правовых основ самодержавной власти и правовых же «норм» поведения ее государственной администрации – от министров и губернаторов до низших звеньев управления. «Помпадур» впал в состояние подавленности и сомнений после того, как случайноузнал о существовании «какого-то закона», с которым и он, «помпадур», будто бы обязан считаться. «После этого… после этого… зачем же мы, помпадуры, нужны?!» – восклицает он, показывая этим восклицанием, что в его представлении какая-либо ответственность перед закономнесовместима с самим принципом неограниченной власти и жизненными проявлениями этого принципа в практике административно-бюрократического произвола. Кратковременные сомнения «помпадура» решились в пользу приказа «Влепить!», несмотря на закон, то есть в пользу произвола. Такой исход «полемики» с законом – показывается в рассказе – был предрешен не только силой и волей самого авторитарного режима, но и правовой темнотой и бессознательностью людей «толпы», в глазах которых понятия «закон» и «помпадур» не что иное, как «страдательные агенты» их «планиды», и притом не всей«планиды», а только той ее части, которая осуществляет собой «карательный элемент».
В журнальном тексте рассуждение об отсутствии в «толпе», на данном этапе ее развития, гражданского, правового самосознания, было несколько полнее. Абзац «Что такое «закон»…» на стр. 139 заключался в публикации «Отеч. записок» фразой: «А потому, толпа даже и в каре видит не кару, а несчастие, или много-много возмездие за грех отдаленный, забытый, а отнюдь не последствие сейчас совершенного деяния».
Появление рассказа «Сомневающийся» было встречено сочувственным отзывом в газете «Новости». Анонимный критик противопоставлял рассказ современным романам, в которых, по его словам, «нет отделки, пережиганья строительного мусора, большая расплывчатость». «В этом отношении, – писал рецензент, – образцом может служить маленький очерк г. Щедрина, помещенный в той же книжке «От<ечественчых> зап<исок>», «Сомневающийся». У г. Щедрина не бывает лишних слов, все нужно, строительные леса сняты, мусор убран, оттого его рассказы, несмотря на микроскопические размеры, сравнительно с громадными произведениями современных романистов, приносят гораздо больше пользы мыслительной стороне читателей. <…> Последний остроумный очерк г. Щедрина посвящен решению вопроса: нужны ли помпадуры» («Новости», 1871, № 18, от 17 (29) мая).
Правитель канцелярии… показал статью о лицах, изъятых от телесного наказания. – Сатирический отклик на царский указ правительствующему сенату «О некоторых изменениях в существующей ныне системе наказаний уголовных и исправительных», от 17 апреля 1863 года («СПб. ведомости», 1863, № 85 от 19 апреля).
Omnia mea mecum porto– слова одного из семи греческих мудрецов, Бианта (VI в. до н. э.).
Где стол был яств, там гроб стоит; // Где пиршеств раздавались клики. // Надгробные там воют лики… – неточная цитата из стихотворения Г. Р. Державина «На смерть князя Мещерского» (1779).
…помпадур… останавливается перед зерцалом и вглядывается в вкленные по бокам его указы. – Зерцало– официальный символ самодержавной власти, треугольная призма с гербом Российской империи, помещавшаяся на столе в присутственной комнате во всех административных учреждениях. На трех сторонах призмы были наклеены печатные экземпляры указов Петра I. Один из этих указов напоминал, что «всуе законы писать, когда их не хранить» (в смысле не выполнять). Эти слова петровского указа Салтыков не раз цитировал в своих произведениях.
…узнать от чистых сердцем и нищих духом… – цитата из Евангелия Слова Христа из «Нагорной проповеди» ( Матфей, V–VII).
И в Писании сказано: блюдите да опасно ходите– цитируется Библия ( Второзаконие, V, 32–33).
Он!! *
Впервые – ОЗ,1873, № 3, стр. 5-30 (вып. в свет 18 марта), с подзаголовком «Картины провинциальных нравов».
Рукописи и корректуры не сохранились.
В отдельное издание цикла ( Помпадуры, 1873)рассказ вошел без каких-либо существенных изменений, за исключением переноса к нему эпиграфа из Виктора Гюго «Lui!.. toujours lui!!», который первоначально находился перед рассказом «Сомневающийся» (см. вводную заметку и комментарий к этому рассказу).
Рассказом «Он!!» Салтыков начал завершающий этап работы над «Помпадурами и помпадуршами», приходящийся на 1873 год, когда были созданы также «Помпадур борьбы…» и «Мнения знатных иностранцев о помпадурах» – самый сильный и яркий заключительный триптих цикла. («Зиждитель», как сказано, был написан уже после выхода в свет первого отдельного издания.) В рассказе две, непропорциональные по объему части. Первая – подробное повествование о неожиданной отставке старого «доброго помпадура», при котором процветало «древо гражданственности». Вторая часть – краткое сообщение о приезде на место уволенного нового и грозного помпадура. «Внутри его скрывалась молния», которая, вылетев из помпадура, зажгла и уничтожила «древо гражданственности». Название рассказа «Он!!» относится, собственно, к этой заключительной его части.
Исторический комментарий без труда раскрывает общий смысл и основные иносказания рассказа.
«Добрый помпадур» – персонификация либерального курса правительственной политики конца 50-х – начала 60-х годов; « древо гражданственности» – конкретные проявления этого курса: в реформах, в политическом поведении властей и т. д.; « новейшие веяния времени» – очередная полоса реакции середины – конца 60-х годов; « молния», скрывавшаяся в приехавшем новом помпадуре, «испепелившая» все «насаждения», – воплощение экстремы реакции 60-х годов в ее крайних представителях и деяниях. В духе такого комментария уясняется и эпиграф к рассказу. Словами Гюго «Lui! toujours lui!!» – «Он!.. всегда он!» – Салтыков указывает на постоянство и неизбежность появления реакционных периодов и их деятелей при существующем в царской России «порядке вещей».
В зловещем образе безыменного «помпадура»-карателя Салтыков создал одно из наиболее сильных своих обобщений царистской реакции, ее исполнителей и проводников. Современники соотносили этот обличительный образ с реальной фигурой – M. H. Муравьева («Вешателя») – генерал-губернатора Северо-Западного края в 1863–1865 годах и председателя Верховной комиссии по делу Д. В. Каракозова в 1866 году.
Известен отзыв о рассказе «Он!!» М. А. Бакунина; его приводит в своей книге «Об объявлении приговора Н. Г. Чернышевскому…» (СПб. 1906) А. Н. Тверитинов.
«Были разговоры и о русской литературе. Зашла речь о Щедрине, о его рассказе «Он!!».
– Какова смелость! – воскликнул М. А. <Бакунин>.
Действительно, по сравнению с известным фельетоном Old Gentleman’a – смелость огромная.
Щедрина хвалил за смелость человек, который в четырех государствах был приговорен к смерти… Такая похвала чего-нибудь да стоит!» [231]231
«Салтыков-Щедрин в воспоминаниях…», стр. 357 и 757. Тверитинов сравнивает paccказ Салтыкова с нашумевшим памфлетом А. В. Амфитеатрова «Господа Обмановы», появившимся под псевдонимом Old Gentleman в 1902 г. в газете «Россия». За этот памфлет автор поплатился ссылкой.
[Закрыть]
В первой части рассказа, об отставке старого «помпадура» и ожидающей его жизни в Петербурге, – много отражений бытового материала, связанного с биографией Салтыкова: с его последней службой на посту председателя казенной палаты в Пензе, Туле, Рязани и петербургскими связями писателя с кругом его былых сослуживцев, как и он, недавно уволенных в отставку.
Рассказ «Он!!» вызвал ряд откликов газетной критики, поверхностность и неполнота которых отчасти объясняется, по-видимому, невозможностью обсуждения в печати основного политического содержания рассказа. «В его новом произведении, – писал в «Одесском вестнике» С. Т. Герцо-Виноградский, – по-прежнему щедрою рукою рассыпаны блестки остроумия, но помпадурская тема,так же как и известная шкурка, не стоющая выделки, не стоит этих блесток. Проводы упраздненного помпадура, плохенького, но смирненького и дешевенького («не лыком шит, говорили про него обыватели, но зачем нам помпадуры щегольской работы!»), описаны автором с неподражаемым юмором» (С. Г. – В. Очерки современной журналистики. – «Одесский вестник», 1873, № 80 от 14 апреля).
В газете «Новости» отзыв на рассказ напечатал писатель И. А. Кущевский. «Этот рассказ, – писал он, – не касающийся каких бы то ни было вопросов, рассказ истинно художественный, который, вероятно, не потребует комментарий» (Новый критик. Фельетон. Новости русской литературы. – «Новости», 1873, № 89 от 30 марта (11 апреля).
С резкой критикой рассказа «Он!!» выступил в официозно-реакционной газете другой писатель, В. Г. Авсеенко [232]232
А. О. Очерки текущей литературы. – «Русский мир», 1873, № 95 от 14 апреля.
[Закрыть]. Но для него отзыв о новом салтыковском произведении был лишь поводом ответить на уничтожающий разбор Салтыковым его романа «На распутьи» (см. т. 9 наст. изд.).
«Lui!.. toujours lui!!» – неточная цитата из стихотворения В. Гюго, посвященного Наполеону I. У Гюго: «Toujours lui! Lui partout!» В такой же неточной цитации иронически применено к становому Грацианову из «Убежища Монрепо».
…ни смелых переходов через Валдайские горы– сатирический образ, не раз встречающийся у Салтыкова. Валдайская возвышенность в бывш. Новгородской губернии чрезвычайно полога и незначительна.
…и оставлял не для того, чтоб украсить собой одну из зал величественного здания, выходящего окнами на Сенатскую площадь… – Губернатор («помпадур») был уволен в отставку без обычного в таких случаях назначения членом Правительствующего сената.
…нет Агатона! нет моего друга!.. – цитата из элегии H. M. Карамзина «Цветок на гроб моего Агатона» (1793).
На счастье прочно // Всяк надежду кинь… – цитата из стихотворения И И. Дмитриева «Всех цветочков боле…» (1795).
…тонкий обедец у Донона… – Донон – петербургский ресторатор.
…отпустил бороду и усы… – См. прим. к стр. 26.
…выжидает… зелененькую кредитку– трехрублевого достоинства.
…в виде аренд. – Здесь «аренда» означает особое вознаграждение, «жалуемое» правительством в виде награды, в особенности за государственную службу.
…пачку красненьких кредиток… – десятирублевого достоинства.
…и приидут во град, и имут младенцев, и разбиют их о камни… – Парафраза заключительного стиха из псалма «На реках Вавилонских…»: «Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень!» ( Псалтирь, 136).
«Его уж нет! – запел кто-то в толпе… – романс П. П. Булахова на слова Н. И. Куликова «Его уж нет, любимца славы…» (1861).
…передовые статьи« Старейшей Российской Пенкоснимательницы» … – то есть статьи либеральной прессы, в частности, газеты «С.-Петербургские ведомости». Подробнее см. «Дневник провинциала в Петербурге» (т. 10 наст. изд.).
«Faites vos bagages, messieurs! faites vos bagages!» – Возглас кондуктора в вагонах железной дороги на Западе, предупреждающий пассажиров о необходимости подготовиться к скорому прибытию на конечную станцию. Салтыков использует этот возглас эзоповски – как знак предложенной «сверху» отставки, с явным намеком на обстоятельства своей собственной отставки. На отсутствие у Салтыкова « достаточной теплоты чувств» к режиму и слугам самодержавной власти не раз жаловались в своих донесениях в Петербург как губернаторы Пензы, Тулы и Рязани, так и органы политического контроля – губернские штаб-офицеры. См. об этом в примеч. к письмам Салтыкова за 1868 год (т. 18 наст. изд.).
…по-настоящему, ты должен был стоять в это время смирно и распевать« Гром победы раздавайся!» – «Гром победы раздавайся» (также «Звон победы раздавайся», во встречающейся у Салтыкова неточной цитации) – одно из эзоповских обозначений царского гимна и вообще «знак» официально-монархической идеологии. До создания в 1833 году композитором А. Львовым и поэтом В. Жуковским по поручению Николая I гимна «Боже царя храни!» на правах гимнической музыки в России нередко исполнялся «Хор для кадрили» Г. Р. Державина, начинавшийся словами «Гром победы раздавайся…», положенный на музыку О. А. Козловским и впервые исполненный в 1791 году на празднике, устроенном Г. А. Потемкиным по поводу взятия Измаила.
О росс! о род непобедимый!// О твердокаменная грудь! – неточная цитата из оды Г. Р. Державина «На взятие Измаила» (1790 или 1791). У Державина: «О род великодушный».
…так называемых дантистов… – См. т. 3 наст. изд., стр. 602.
…шлющихся людей… – термин из законодательства Петра I.
Неумытными– неподкупными.
…в виде полуимпериала… – русская золотая монета, номинально равнявшаяся пяти рублям.
До сих пор, и то лишь на этих днях, только прусский депутат Ласкер возбудил об этом вопрос, неосторожно назвав« взяткою» двадцатитысячный« куш» , полученный неким тайным советником за содействие при выдаче железнодорожной концессии. – Салтыков имеет в виду нашумевшую речь депутата Ласкера, произнесенную в прусском парламенте 7 февраля 1873 года. Ласкер обвинял крупных чиновников и аристократов Пруссии, в частности столпа консервативной партии Вагенера, в финансовых махинациях, связанных с железнодорожными концессиями.
…распни! распни его! – Слова из Евангелия: крик толпы, требовавшей казни Иисуса ( Марк, XV, 13).
Амплификация– ряд сходных определений какого-либо явления.
«В наше время, когда…» – один из штампов либеральной публицистики, превращенный Салтыковым во фразеологическую формулу насмешки и издевательства над нею, в частности над ее маниловскими восхвалениями «великих реформ».
Помпадур борьбы, или проказы будущего *
Впервые ОЗ,1873, № 9, стр. 57–92 (вып. в свет 19 сентября).
Рукописи и корректуры не сохранились.
Для отдельного издания ( Помпадуры, 1873)в текст рассказа Салтыков внес незначительные стилистические изменения и сокращения. В частности, было сокращено описание либерального времяпровождения Кротикова в доме Волшебновых. После «…с доверием ожидать дальнейших разъяснений» (стр. 179, строки 9-10 сн.) в журнале было:
В заключение пели либеральные стихи, вроде:
С горькой жалобой на небо
Пусть голодные не мрут,
Пусть кусок насущный хлеба
Люди братьям подадут!
На этом месте Феденька преуморительно стискивал зубы, дабы воздержаться от слез, и затем продолжал:
И пока шли сожаления о том, что «усталые» даже по получении крова (буде таковой им дадут) все-таки осуждены будут «мыкать горе без ума» – папа̀ Волшебнов хлопотал около закуски.
После «…ни меня, ни тебя она коснуться не посмеет!» (стр. 185, строка 6 св.) в журнале шло рассуждение Волшебнова:
То же подтвердил и присутствовавший при этом папа̀ Волшебнов.
– Помилуйте, вашество, что нам сибирская язва! да мы шапками ее закидаем! – сказал он, – да и напрасно насчет господ шалопаев такое опасение иметь! По мне они даже лучше-с! Проще себя держат-с, да и разговор у них понятнее-с!
– Ну, вот видишь, мой друг, и папа согласен со мной!
Среди рассказов «помпадурского» цикла, написанных после «Истории одного города», «Помпадур борьбы…» наиболее близок в своей последней части к последним же страницам глуповской «летописи». В образе Феденьки Кротикова, ударившегося в «административный мистицизм», немало черт, роднящих его с градоначальниками химерического города, в том числе с Угрюм-Бурчеевым [234]234
Е. Покусаев. Революционная сатира Салтыкова-Щедрина, М. 1963, стр. 135.
[Закрыть]. Прослеживая движение Феденьки, чья жизнь всегда «была бредом», от бреда « либерального», а потом « консервативного» к « бреду борьбы», Салтыков обозначает этим гротеском вполне реальные явления тогдашней действительности, эволюцию пореформенной правительственной политики от вынужденного Крымской войной половинчатого либерализма вновь к реакционному натиску.
Рассказ написан в 1873 году, то есть в период начавшегося в России нового общественного оживления, «второго революционного подъема» ( Ленин), на что самодержавие ответило резкой активизацией охранительных и репрессивных сил режима. Вместе с тем активизация этих сил в начале 70-х годов была прямым ответом царизма на огромной важности события в международном революционном движении – на Парижскую коммуну и деятельность I Интернационала. Упоминанием этих событий Салтыков объединял отечественную реакцию с французской («западной»), устанавливал их общую социальную основу и вскрывал методом гротеска «пределы» и «возможности» этих сил застоя и регресса. Пройдя по нисходящей линии все стадии убывающего «либерализма», салтыковский помпадур находит свое окончательное политическое credo y «версальцев», усмирителей Парижской коммуны, организовавших для защиты реакции «партию борьбы» (как назвал боровшиеся с коммунарами силы контрреволюции возглавлявший их Тьер). Помпадур Феденька Кротиков поднимает у себя в Навозном знамя этой партии как «знамя возрождающейся власти». В помощники себе Феденька берет «мерзавцев» – рядовых слуг и проводников реакции. Появление в «Помпадуре борьбы…» «мерзавцев» предвосхитило такой шедевр салтыковского обличения реакции, как знаменитая «Современная идиллия» (1877–1883) с ее сказкой о «ретивом начальнике», тоже призвавшем себе на помощь «мерзавцев».
Одно из наиболее ярких созданий искусства гротеска у Салтыкова, «Помпадур борьбы…» примечателен также содержащимся в рассказе «теоретическим отступлением». Это одна из наиболее важных автохарактеристик художественного метода писателя. В ней – разъяснение реалистической основы сатирических иносказаний, заостренных гиперболой и фантастикой, как способа проникновения в сущность обличаемых явлений сквозь оболочку их привычной обыденности. Вместе с тем разъясняется значение гротеска, как формы предвидения(в искусстве), выявления скрытых тенденций действительности, на что указывает и вторая часть альтернативного заглавия рассказа: «Помпадур борьбы, или Проказы будущего». В связи с этим «Московские ведомости» язвительно писали об изобретении Салтыковым новой сатиры, «не карающей, а предупредительной сатиры».
Положительными рецензиями на «Помпадура борьбы…» отозвались «С.-Петербургские ведомости» и «Одесский вестник».
«…новый сатирический этюд г. Щедрина «Помпадур борьбы» – вещь, по-моему, превосходная, – писал В. П. Буренин. – Это, быть может, лучшая из сатир даровитого писателя за последние годы по тонкости юмора и глубине сатиры» (Z. Журналистика. – «С.-Петербургские ведомости», 1873, № 268 от 29 сентября (11 октября).
С. Т. Герцо-Виноградский рекомендовал читателю «Помпадура борьбы…» как «самого грандиозного из грандиозных щедринских помпадуров». О страницах, написанных в ответ на упреки в преувеличениях и карикатуре, которыми близорукая критика встречала чуть ли не каждое произведение сатирика (см. текст, стр. 189–192), критик писал, что они «дышат такою художественною правдою, такою неотразимою убедительностью, что <…> не могут не воздействовать на читателя самого неподатливого» (С. Г. – В. Очерки современной журналистики. – «Одесский вестник», 1873, № 222 от 11 октября).
«Это лучший из всех очерков его <Щедрина>», – признавал и критик M. M. Стопановский в своем неблагожелательном в целом отзыве о «Помпадуре борьбы…» (100…Обзор журналов. «Петербургский листок», 1873, № 246 от 15 (27) декабря).
…m-lle Blanche Gandon. – Салтыков часто пользовался именем этой гастролировавшей в Петербурге французской опереточной артистки, как нарицательным, для обозначения ничем не стесняющегося демонстративного бесстыдства на сцене. О Дюссо и Минерашкахсм. прим. к стр. 7, 59.
…в городе Навозном. – Возникновение этого названия в сатирической топонимике Салтыкова связано, по-видимому, с его впечатлениями от Пензы – «отвратительного городишки». В письме к П. В. Анненкову от 2 марта 1865 года Салтыков закончил свою отрицательную характеристику Пензы такими словами: «У меня начинают складываться Очерки города Брюхова, но не думаю, чтобы вышло удачно. Надобно, чтобы и в самой пошлости было что-нибудь человеческое, а тут, кроме навоза, ничего нет. И как плотно скучился этот навоз…»
Воспрещение курить на улицах… ограничения относительно покроя одежды… истинно-диоклетиановские гонения противу яиц, носящих бороды и длинные волосы… – Один из многих примеров салтыковского метода отражения «политики в быте» (Горький): перечисляются регламентированные властями ограничения в быте жителей Петербурга и Москвы при Николае I. Диоклетиановские гонения– жесточайшие гонения на христиан римского императора Диоклетиана (284–305 гг. н. э.).
«Неоднократно замечено было мною, – писал он в этом циркуляре… – также один из многих примеров использования в салтыковской сатире языка и слога царской бюрократии для ее же осмеяния. В пародии отражено, в частности, характерное для «программных» бумаг и циркуляров высшей власти обращение к евангельским выражениям: «с нами бог – кто же на ны!» и «всуе труждаются зиждущие!».
…Смотри, чтобы не было запроса! – «Запрос» от руководителей правительственной политики, обычно министров, к нижестоящим представителям государственной администрации был сигналом недовольства первых последними и считался пятном в служебной карьере.
Одновременно с Кротиковым, стезю свободомыслия покинули: Иван Хлестаков, Иван Тряпичкин и Кузьма Прутков. – Заимствования героев чужих литературных произведений и выведение их как живых, реальных лиц в собственных своих сочинениях – один из характерных для Салтыкова приемов «исследования» направлений общественной мысли и их эволюции. « Судьбы русского либерализма» персонифицируются в рассказе героями Тургенева ( Лаврецкийиз «Дворянского гнезда» и Веретьевиз рассказа «Затишье») и Гончарова ( Райскийиз «Обрыва»). Шалопаи– носители и проводники консервативно-охранительной идеологии – выступают под масками персонажей Фонвизина ( Простаковаи Тарас Скотининиз «Недоросля») и Гоголя ( Ноздрев, Держиморда, Сквозник-Дмухановский). «Крайний образ мыслей» представлен фигурами тургеневского Рудина(о нем см. прим. к стр. 183) и гончаровского Марка Волохова.От группы « только что покинувших стезю свободомыслия» действуют Иван Хлестаков, Иван Тряпичкин и Кузьма Прутков.Здесь рядом с двумя персонажами из гоголевского «Ревизора» поставлено имя знаменитого «директора пробирной палатки», являющееся коллективным псевдонимом поэтов А. К. Толстого ибратьев А. М. и В. М. Жемчужниковых. Однако, по мнению Р. В. Иванова-Разумника, пуская «парфянскую» стрелу в Кузьму (правильно Козьму) Пруткова, Салтыков метил не в этих поэтов, а в М. Н. Лонгинова (см. прим. к стр. 84). Годом раньше появления «Помпадура борьбы…», а именно в 1872 году, Лонгинов пришел в ярость, узнав себя под тем же именем Козьмы Пруткова в «Дневнике провинциала в Петербурге». По предположению того же Иванова-Разумника, по-видимому, за это «Отеч. записки» и получили предостережение в 1872 году [235]235
Комментарий Р. В. Иванова-Разумника в издании: М. Е. Салтыков( Щедрин). Сочинения, т. II, М. 1926, стр. 497. См. также в т. 10 наст. изд.
[Закрыть].
…сюбверсивные… – разрушительные, пагубные ( франц.subversif).
Франция подписала унизительный мир, а затем пала и Парижская коммуна. Феденька, который с минуты на минуту ждал взрыва, как-то опешил. Ни земская управа, ни окружной суд даже не шевельнулись. – 10 мая 1871 года Францией был подписан Франкфуртский мирный договор с Германией, которым завершилась франко-прусская война. 28 мая закончилось кровавое подавление Парижской коммуны. События во Франции, притом не столько само возникновение Парижской коммуны, сколько жестокая расправа с коммунарами, оказали сильное воздействие на чувства наиболее активной части русского общества, а в правом лагере и у правительства вызвали прилив страха перед возможным, как они полагали, революционным взрывом в стране. Страх оказался необоснованным. В России тогда отсутствовали условия, необходимые хотя бы для завершения половинчатого либерализма реформ 60-х годов, обозначенных в салтыковском тексте названием «новых учреждений» – земской управы и окружного суда.
Он перебрал в своей памяти… все газетные известия о чудесах в решете, происходящих в современной Франции… Крестовые походы, Иоанна д’Арк, храбрый рыцарь Дюнуа, лурдские богомолья, отречение от сатаны в Парэ-ле-Мониале… – «Газетные известия о чудесах в решете», происходивших во Франции в середине 1873 года в связи с борьбой монархического большинства Национального собрания против республиканского консерватизма Тьера, бывшего тогда президентом «республики без республиканцев», подробно переносились на страницы «Отеч. записок» их парижским обозревателем Ш.-Л. Шассеном, выступавшим тогда под псевдонимом Клод Франк. Большое внимание он уделил, в частности, описанию демонстраций, устроенных монархическим и католическим большинством Национального собрания перед парламентской битвой, данной Тьеру, в частности, пилигримства в Лурд, а также благодарственных молений в Парэ-ле-Мониале, устроенных после свержения Тьера 24 мая 1873 года. Клод Франк так описывает последнюю из упомянутых религиозных демонстраций:
«В воскресенье, 29-го июля, в Парэ-ле-Мониале появилась группа, человек в тридцать депутатов, в числе которых были эльзасец Келлер и генерал Дюкро, с богатыми хоругвями, на которых с одной стороны было вышито сердце Христово с надписью: «Cor Jesus, salus sperantium in te miserere nobis!», a с другой – таблицы закона со словами: «Sancta lex, sancta mandata». <…> После того как депутаты причастились в часовне, воздвигнутой на месте, где Маргарита-Мария Алякок видела свои видения, один из них, де Белькастель, произнес следующее торжественное посвящение: «Во имя отца и сына и святого духа. Аминь. Святое сердце Христово, мы посвящаем себя тебе, себя и всех наших товарищей, соединенных с нами одинаковыми убеждениями. Молим тебя, отпусти наши согрешения!» Корреспондент прибавлял от себя, что эти выражения парламентского благочестия и анафемы демократии, провозглашаемые реакционной прессой, равно как и гонение на свободную мысль, начатое «префектами борьбы», не увлекают народные массы» ( Клод Франк. Парижские письма. – 0З,1873, № 7).
По мнению Иванова-Разумника, само название очерка «Помпадур борьбы…», появившегося двумя месяцами позднее цитированной статьи Клода Франка, взято из этой статьи, «являясь только перефразировкой « префектов борьбы» парижского корреспондента «Отечественных записок» (М. Е. Салтыков( Щедрин). Сочинения, т. II, M. 1926, стр. 498–499).
…он – Баяр из истории Смарагдова… – Баяр, или Баярд ( франц.Bayard), – французский рыцарь, живший в конце XV – начале XVI века, прозванный за легендарную храбрость и высоту поведения рыцарем «без страха и упрека». Писатель, историк и географ С. Н. Смарагдов в 40-50-х годах был преподавателем в Александровском лицее. Салтыков слушал у него курс всемирной истории и штудировал изданные им «Руководства» по древней, средней и новой истории.
Шассе-круазе– танцевальное па (в мазурке).
…vous êtes pas trop La Vallière!.. я желал бы, чтобы вы взяли себе за образец madame de Maintenon! – Смысл пожелания Феденьки, обращенного к его «помпадурше», уясняется в свете следующих справок о знаменитых фаворитках Людовика XIV – Лавальер и Ментенон: первая не отличалась ни красотой, ни умом, ни политическими интересами, она обворожила короля приветливостью и скромностью своего нрава; вторая, Ментенон, обладала не только внешней привлекательностью, но и сильным умом, волей и незаурядными знаниями и оказала значительное влияние на короля и его политику.
…roi-soleil… – Так придворные льстецы именовали Людовика XIV, чье правление явилось апогеем в развитии французского абсолютизма и временем развития науки, искусства и литературы, которые он стремился подчинить своему влиянию. Называя «королем-солнцем» Кротикова, окружившего себя скотиниными и простаковыми, Салтыков иронически указывает на враждебный просвещению характер «помпадура».
…подает… крылошанке– или, правильнее, клирошанке, монастырской послушнице, поющей на клиросе или прислуживающей в церкви.
Читали статьи В. П. Безобразова и удивлялись, что такая плодотворная вещь, как кредит, не только не оплодотворяет Навозного, но даже служит как бы… – Известный экономист и публицист 50-80-х годов В. П. Безобразов был младшим лицейским товарищем Салтыкова. Их дружеское общение в конце 50-х годов оказалось недолгим и в дальнейшем сменилось враждебно-ироническим отношением сатирика к «буржуазным» трудам своего бывшего товарища. Это отношение определяет и отзыв Салтыкова о работах Безобразова по вопросам кредита и банковского дела, пользовавшихся большим вниманием и авторитетом у современников.
…нет задачи более достойной истинного либерала, как с доверием ожидать дальнейших разъяснений. – В дореволюционной демократической публицистике, в том числе и социал-демократической, эти слова превратились в своего рода политическую пословицу. Они использовались как формула разоблачения российского либерализма, его робости и послушливости царизму.
…на сцену опять выступила внутренняя политика, сопровождаемая сибирскою язвою и греческим языком. – И то и другое определение «внутренней политики» царского правительства 70-х годов иносказательно обозначают ее как курс крайней реакции и несчастий, для народа равнозначных «сибирской язве». Упоминание «греческого языка» имеет в виду одно из течений в этом реакционном курсе – борьбу за классическоеобразование (дворянски-привилегированное) против реального(разночинно-демократического), борьбу, возглавлявшуюся в 60-х и 70-х годах M. H. Катковым.
…des pétroleuses!.. D’un seul coup elles vous demandent cent milles têtes à couper! Excusez du peu! – Петролейщицы или, в переводе с французского, керосинщицы – клеветническое прозвище, данное «версальцами» женщинам Парижской коммуны, будто бы в фантастическом изуверстве своем обливавших в Париже дома керосином и поджигавших их в последние дни Коммуны. Такой же клеветой версальцев было и приписывавшееся коммунарам требование гильотинировать «сто тысяч голов» буржуазии. Ср. сатирические отклики на аналогичные слухи применительно к русскому революционному движению в рассказе «Зиждитель» (наст. том, стр. 208) и в «Дневнике провинциала в Петербурге» (т. 10 наст. изд.).
…gare à vous, messieurs les communalistes de la zemskaïa ouprava! – Своеобразной документальной иллюстрацией к этой фразе Кротикова, произнесенной им в состоянии крайнего консервативного экстаза, является следующее свидетельство кн. Мещерского: «<…> старый, николаевского времени, вельможа, князь Долгорукий, ужасно сердился на затеи Валуева: создавать какое-то земство.Он восклицал с негодованием: qu’est ce qu’ils ont avec leur semska – не желая даже знать, как это революционерное слово произносится!» (кн. В. П. Мещерский. Мои воспоминания, ч. I, СПб. 1897, стр. 291).
