Текст книги "Сказки города Ключ"

Автор книги: Михаил Бобров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

История третья.

Летучая мышь.

(Сценарий мультфильма)

Сцена 1.

Море, солнечные блики, волны. Где-то слева солнце, отчетливо выделяется дорожка. Поле зрения сужается, сходится кругом. Камера смотрит через подзорную трубу, на которую нанесено перекрестие. В перекрестии пузатый кораблик с двумя мачтами, вантами, надутым парусом и гордо реющим треугольным флажком. Под форштевнем кипит пена. Камера стремительно приближается.

Сцена 2.

Палуба из желтых досок, перемежающихся ровными черными шнурами просмоленных швов. Расхаживает Капитан с коротенькой трубкой в зубах, которая не горит. Крышка трубки свернута набок. Капитан пузатый, низенький, кругленький, лицо красное, лохматые седые бакенбарды торчат в разные стороны. На голове черная треуголка. Одежда – синий мундир с золотыми пуговицами, времен Флинта, короткие штаны, ботфорты с раструбами. На боку сабля. Потягивается, зевает. Матросы (тельняшка и рваные штаны, головы повязаны платками, на ремешках болтаются здоровенные прямые ножи), сосредоточенно глядя в пол, драят палубу вдоль швабрами. Капитан блаженно улыбается. Где-то на заднем плане ют, штурвал и размытая серая фигура рулевого за ним. Оттуда солнце. Камера как бы моргает.

Сцена 3.

Та же точка зрения. Перед камерой стоит полный мужчина в полосатом халате, мягких сапогах, перетянутый кушаком, видимо, вышедший из кормовой надстройки. На голове белая чалма, за кушаком огромный кошелек, на кошельке надпись: "Это купец". Надпись держится несколько секунд, потом камера моргает.

Сцена 4.

Первый кадр: море, далеко на горизонте кораблик. Камера за спиной человека, опускающего подзорную трубу. Человек поворачивается к камере лицом и что-то говорит. Камера откатывается. Становится видно, что человек стоит на носу небольшой лодочки, битком набитой Пиратами в драных камзолах, жилетках на голое тело. Все они в красных шароварах, опоясаны кривыми саблями величиной с них самих, несколько лысых с вислыми усами, двое заросших бородами до глаз, в синих косынках. За кушаками – пистолеты, от старинных с раструбами до "узи" и АКМ. Человек на носу лодки Пиратский Атаман. В воздухе рисуется довольно похожий образ купца в тонких линиях. Капитан не глядя тыкает в него рукой и обрисовывает контуры кошелька. На кошельке проступает надпись "Деньги!!! И много!!!" Взрыв энтузиазма. Мелькают руки, оторванные скамейки и опускаются в воду. Все принимаются грести чем придется: видно, как кто-то размахивает ложкой, а кто-то – вилкой, мелькают обломки досок, руки, но лодка движется медленно. Атаман Пиратов презрительно мотает головой, проходит на корму, опускается на колени, выхватывает из-за спины две кривые сабли, окунает их в воду. Они мгновенно превращаются в два сверкающих круга, от них яркий блик, камера снова как бы моргает. В следующий миг в кадре только две белопенные полосы и брызги. Камера медленно поднимается: далеко по морю несется наперерез кораблику черная хищная лодка, за ней два буруна, как от моторки.

Сцена 5.

Палуба. Удар. Мелькает ошарашенное лицо Капитана, мелькает его трубка и чья-то тянущаяся за ней рука. На палубу валят пираты. Видно, как скручивают матроса, как на переднем плане скрещиваются сабли. Сноп искр. Камера опять моргает. Виден привязываемый к мачте купец. Видно, как на носу Капитан отмахивается от пяти пиратов. Наконец, за его спиной появляется фигура и замахивается. Видна огромная ложка. Удар – у Капитана вокруг головы звезды, он валится, корабль вздрагивает.

Сцена 6.

Вид на кормовую надстройку. Все пираты смотрят на нее. В воздухе рисуется плод общих мечтаний: громадный сундук. Все поднимают головы, облизываются. Сундук открывается. Из него торчат горлышки бутылок. Один пират негодующе встряхивает головой и наскоро, рукой стирает бутылки на черно-белом штриховом рисунке. Появляются деньги. Третий пират стирает деньги, рисует шикарную девку с огромной грудью, в платье с разрезом вдоль бедра. Девка сладко изгибается. Пираты разом сглатывают, и тут же делают рывок. В кадре – море спин, ломящихся внутрь кормовой надстройки в окна и дверь. Кого-то подпихивают вилкой в зад. В воздухе рисуются многочисленные восклицательные знаки, поднимаются клубы пыли, дыма, заслоняют картину.

Сцена 7.

Та же кормовая надстройка. Из окон короткими очередями вылетают и, рикошетом от грот-мачты, ровным штабелем по пять штук укладываются пираты. В разных местах прогибаются и выпячиваются, как резиновые, стены надстройки. С треском распахивается дверь, распластывая притаившегося за ней пирата с ложкой наготове. Выходит босая стройная Девушка в светло-розовом кимоно с черным поясом и монадой на левой стороне. Волосы черные, до талии. Над правым ухом белый цветок. Черты лица почти японские, заметно сходство с Купцом. В левой руке ветка желтых цветов. Презрительно фыркает, отряхивает руки, резко поворачивается. Кадр: черные спутанные волосы. Кадр: Девушка уходит внутрь, с грохотом захлопывается дверь. Расплющенный пират со счастливой улыбкой на лице сползает по стене. У него вырастают ангельские крылья и он с блаженнейшей мордой воспаряет на пару футов над палубой, и так висит, покачиваясь туда-сюда. В воздухе рисуется розовый пухлый Купидон с луком и стрелами, вертит головой, загибает все пальцы на одной руке, на другой, на правой ноге. Возводит глаза к небу, шевелит губами, пожимает плечами и вынимает из-за спины огромный пулемет типа Шварцнегерского со свисающей в никуда лентой. Все патроны в этой ленте с крылышками. Делает зверское лицо, вскидывет ствол к бедру и начинает гасить, сотрясаясь от отдачи. Погашенные пираты всплывают из штабеля и становятся на колени перед дверью, полукругом. Слева подходит Пиратский Атаман. Купидон трясет своим агрегатом: патронов нет. Он в отчаянии выхватывает откуда-то гранату с красной наклейкой-сердцем, рвет чеку и бросает ее на палубу, после чего, закрывая голову руками, ныряет в никуда. Взрыв цветов, сердец, разлетающихся во все стороны.

Сцена 8.

Комната Девушки. Оформлена в японском стиле: белые ширмы, коричневые и кремовые перегородки. На низком столике в широком блюдечке икебана: две ветви, почти вертикальная и почти горизонтальная. Девушка сосредоточенно прилаживает третью где-то посередине. Отходит на середину комнаты, смотрит задумчиво. Комната пуста, на потолочной балке вниз головой висит и покачивается Летучая Мышь. Девушка в гневе швыряет на пол маленькие ножницы, огорченно махает рукой: не удалось. Решительно отворачивается от икебаны. Волной взлетают черные волосы. Мышь расправляет крылья, садится Девушке на плечо и заглядывает в глаза. В воздухе большой черно-белый знак вопроса. Девушка кивает на дверь. В воздухе рисуется привязанный к мачте черно-белый Купец, понурый Капитан с обвисшими баками, прикрученный к другой мачте. Его трубка снова у него в зубах и тоже смотрит вниз. Все это в тонких линиях. Мышь презрительно хмыкает – "нет проблем" – и вылетает в окно.

Сцена 9.

Вид на море и кораблик с большой высоты, периодически проплывают облака. Между облаков петляет Летучая Мышь. Она приподнимает то одно облако, то другое, заглядывает за верхушки. Периодически вытирает пот с лица. Наконец, она видит: на облаке, положив крыло под голову, спит кондор. Мышь набирает в грудь воздуха, раскрывает пасть и начинает орать. В воздухе вспыхивают многочисленные восклицательные знаки, толпы пиратов, бегущие куда-то, тонущий кораблик, лицо Девушки с застывшей слезинкой на щеке, все это стремительно меняющимся потоком. Кондор, оторвавший голову от подушки, обалдело мотает головой, наконец, одним жестом крыла стирает все рисунки и смотрит на Мышь. Мышь покачивает головой и начинает что-то говорить, делая крыльями описательные жесты, показывая величину каких-то предметов. Иногда спрашивает Кондор. Тогда Мышь кивает или покачивает головой отрицательно. Наконец, Кондор вскидывает к глазам лапу: на ней браслет с кнопками и экраном. Он начинает решительно давить на кнопки. На экране появляется лицо Совы.

Сцена 10.

Берег моря. Фиорд или что-то похожее. На обрыве стоит Ежик, его видно только со спины. Ветер рвет его черный байроновский плащ, Ежик рассматривает какую-то фотографию, но что или кто на ней, не видно. Зато видно, что он нахмурен и тоскует – вздыхает, закатывает глаза к небу, словно спохватившись, что проявил неуместную сентиментальность, скрипит зубами и вновь принимает суровую гримасу. Камера разворачивается кругом, становится виден заросший лесом спуск на широкий галечный пляж, на пляже стоят и сидят Звери. Под развесистой елкой на краю пляжа два Ежа играют в шашки на доске. Правый весь утыкан иглами, левый почти лыс, торчат только две иглы. Правый еж снимает две последние черные шашки, левый тяжело вздыхает, передергиваясь и меняясь в лице, выдергивает еще одну иглу, которую правый торжественно пристраивает над головой. Правый вынимает расческу и гордо зачесывает на голове панковский гребень. В ответ на это левый еж закручивает свою иголку вокруг уха на манер оселедца, и становится похож на запорожского казака. Камера отъезжает чуток становится видно, что левый еж в широких красных шароварах с кривой саблей при боку, на широком поясе висит люлька, которую еж тут же закуривает. Мягкие остроносые синие сапоги. Правый еж в кожаных заклепаных панковских штанах, пояс черный, тоже весь проклепаный, высокие шнурованные ботинки. Они поворачивают головы и смотрят на берег, камера поворачивается в направлении их взглядов.

Сцена 11.

Тот же берег. На галечном пляже у самой воды амфитеатром сидят в несколько рядов различные звери. В центре их внимания сходятся два бойца: Тигр, движущийся в какой-то ушуистской манере, и Еж, выдергнувший одну из своих иголок и придвигающийся боком вприпрыжку, как шпажист. Камера наплывает, пока в кадре не остаются только они двое. Тигр кланяется на четыре стороны – становится видно, что каждая его полоска – черный пояс, завязанный как полагается. Еж пренебрежительно кивает и делает резкое движение шпагой. Вихрь вокруг Тигра – все его полоски разом валятся на песок. Тигр в ужасе оглядывется, подбирает пояса, и, заслоняясь лапами, боком-боком отходит налево, за кадр.

Сцена 12.

Камера отъезжает в воздух, виден пляж, лес, подымающиеся дымки, наконец, становится виден весь остров, потом он теряется в проплывающих облаках.

Сцена 13.

Камера плывет налево, направо – поиск. Мелькнуло что-то. Камера возвращается, приближается – это сидящий на облаке Кондор, он заканчивает разговор с Совой в своем браслете. Летучая Мышь с довольной улыбкой кивает. Сова что-то говорит – возникает черно-белый вопрос. Мышь оживленно жестикулирует, на черно-белом поле появляются ряды мешков, на каждом написано: "Мука", "Соль", и т.д. Сова спрашивает: "100?" Мышь кивает. Сова воровато оглядывается, полувысовывается из экрана и стирает рисунок, после чего кивает и наставительно обращается к Кондору. Тот берет под козырек и падает вниз, сквозь облака, сложив крылья. Сова скоренько выключает браслет и ныряет в экран.

Сцена 14.

В верхней части экрана – небо, в нижней – море. Видно, как на дне морском спит Осьминог, подложив несколько лап под голову, несколькими укрывшись сверху. Видно, как сквозь облака падает Кондор, плюхается в море, поднимая волны, идет ко дну, к Осьминогу. Наплыв, ближе, видно, что Кондору не хватает всего чуть-чуть, чтобы дотянуться крылом до плеча спящего. Наконец, архимедова сила перевешивает, и Кондора выбрасывает в воздух, он вылетает из моря и уносится вверх.

Сцена 15.

На облаке спит Мышь. Удар. Снизу влетает растрепанный Кондор, с него капает вода, в воздухе кружатся перья. Мышь верещит, воздух полон многоточиями и восклицательными знаками. Со спины Кондора падает на облако какая-то рыба, возмущенно размахивает плавниками, наконец, крутит у виска и плюхается в окно, пробитое в облаке. Мышь любопытно заглядывает ей вслед, но оттуда вылетает сноп брызг, Мышь отшатывается, фыркает, мотает головой, отходит в уголок, взбивает облако на манер подушки, и опять засыпает. Облако начинает ощутимо дрожать от храпа. Кондор включает свой браслет, некоторое время рассматривает картинку, потом на его лице появляется ехидная улыбка, он решительно сует лапу в экран.

Сцена 15-а.

В дупле большого дуба перед множеством включенных экранов, на которых ползут в разном ритме строки, ходит Сова и почесывает пером за ухом. На столе за ее спиной открытая чернильница и полуисписанный плоский лист бумаги. Вдруг Сову отталкивают. Из крайнего справа экрана высовывается лапа Кондора, просовывается сквозь комнату, распахивает окно, возвращается, неся здоровенный камень, который еле-еле впихивается в растягивающийся экран. Сова обалдело смотрит вслед.

Сцена 15-в. (На облаке)

Кондор вытаскивает из браслета огромный камень, с себя самого размером. Тут же начинает падать вниз, сквозь облако.

Сцена 16.

В верхней части экрана – небо, в нижней – море. Видно, как на дне морском спит Осьминог, подложив несколько лап под голову, несколькими укрывшись сверху. Видно, как сквозь облака падает Кондор верхом на камне, плюхается в море, поднимая волны, идет ко дну, к Осьминогу.

Сцена 17.

Спит Осьминог. На голову ему валится темная масса, поднимается ил, пузыри, ошметки водорослей. Наконец, картина расчищается. Кондор держится за камень и отчаянно жестикулирует крыльями. В воздухе ползут ровные строчки иероглифов, сверху вниз. Кондор и Осьминог смотрят на них с отчаянием, и хором пожимают плечами: непонятно. Тогда Осьминог лезет под ближайший коралл, начинает рыться, вылетают куски раковин, бочонки, ящики, сапоги. Осьминог вынимает водолазный шлем, и одним движением напяливает его на Кондора, и тот помещается в нем весь, только торчат вцепившиеся в камень когти. Осьминог делает успокаивающий жест и пристегивает шлем цепочкой к торчащему из дна якорю. Кондор убирает когти и всплывает в шлеме над якорем. Сквозь стекла видно, как он там жестикулирует. Появляются нормальные горизонтальные строчки, сопровождаемые писком морзянки. Осьминог смотрит на них задумчиво, потом кивает. Кондор кивает также. Осьминог переворачивает шлем, Кондор показывает ему: правее, так, так... Открывай! Осьминог открывает горловину, и Кондора уносит вверх.

Сцена 17.

Камера показывает стремительно удаляющуюся водную поверхность, по ней бегут волны. Облака заслоняют все.

Сцена 18.

Мышь спит на облаке. Где-то справа от нее сквозь облако снизу влетает Кондор, раскидывает крылья – останавливается. С него льет ручьями. Скребет голову, меряет шагами расстояние до края, заглядывает в пробитую дыру, задумчиво качает головой. Потом встряхивается, набирает номер на браслете – отшатывается. Из экрана появляется разьяренная Сова, хватает Кондора за горло, полувтаскивает в экран. Кондор дергается обратно. В воздух время от времени всплывают восклицательные знаки. Наконец, Кондор отваливается и сидит на облаке, жадно вдыхая. Развязывает длинную, закрученную в узел, шею. Сова высовывается из браслета и смотрит на море сквозь дырку в облаке.

Сцена 19.

Осьминог в переднике с многочисленными карманами, из них торчат инструменты. Вынимает из-под камня разновеликие лебедки с тросами, рукоятками, (одну, очень маленькую, достал из кармана) монтирует их вокруг себя, постоянно поглядывая на начерченную перед ним схему конструкции: эту сюда, эту сюда, эту так... Чуть повернуть...

Сцена 20.

(То, что видит Сова) На море проступает координатная сетка – ровные красные параллели и меридианы, в пересечениях обставленные цифрами. Также виден кораблик, его предполагаемый курс показан красной пунктирной линией со стрелочками. Камера движется вдоль этой линии, в поле зрения вплывает остров. Линия курса проходит далеко слева от него. Сова недоуменно пожимает плечами.

Сцена 21.

Осьминог долго и сосредоточенно поплевывает на все свои восемь лап по очереди. Потом решительно хватается за все лебедки разом и начинает крутить их с разными скоростями (маленькая вращается быстрее всех). На лебедки наматываются красные координатные линии, пересечения. С намотанных пересечений вверх всплывают красные цифры.

Сцена 22.

Кондор и Сова смотрят, как координатная сетка искривляется, и намеченный курс корабля все более приближается к острову. Наконец, стрелка курса проходит совсем по краю острова. Изменения сетки прекращаются. Кондор и Сова смотрят друг на друга и делают "крабика". Потом Сова кивает Кондору на Мышь и исчезает в экране. Кондор подходит, будит Летучую Мышь. Та заспанно моргает, но по мере рассказа все более оживляется. Наконец, взмахивает крыльями и летит вниз, к кораблю. Постепенно гаснут линии сетки и курса.

Сцена 23.

Уже знакомый галечный пляж. Вдруг все находящиеся на нем звери поднимают-поворачивают головы вверх и к лесу. Выражение заинтересованности. На опушке громадный дуб, в нем закрытое створками дупло. Створки разом распахиваются, на ветку выходит Сова в треуголке и заложив руку за отворот мундира. Снимает треуголку и вскидывает вверх крыло: вперед!!! После чего теряет равновесие и рушится обратно в дупло. Поднимается суета. Из леса тащат огромные плоты, множество лодок, кладут на воду, несут длинные весла, на плоты ровными рядами входят звери и рассаживаются вдоль бортов.

Сцена 24.

Меланхолический Еж над обрывом вдруг оживает, выхватывает неизвестно откуда высокую фуражку с кокардой, надевает ее на голову и мчится к плоту. Видно, что он успевает в последний момент, прыгает на корму отходящего последним плота. Тут же этот плот ощетинивается веслами и в несколько рывков выходит во главу строя. Плоты выстраиваются в линию, лодки собираются вокруг них. Сова с ветки наблюдает, как все они уходят в море.

Сцена 25.

Взгляд с плота на берег – резко садится солнце. Остров тает в закате. Медленно опускается ночь.

Сцена 26.

Палуба, коридор. Под дверью каюты Девушки на коленях Пиратский Атаман с охапкой цветов и гитарой, что-то играет, поет, запрокидывая голову к небу, закатывая глаза, вздыхая, протягивая руки в умоляющем жесте. Наконец, распахивается дверь, оттуда вылетает мешок, выметает Атамана на палубу. Мелькает сабля. Клубы пыли. У мачты сидит отряхивающийся Атаман с убитым лицом, весь обсыпанный белым, в опущенной руке сабля. На полу распоротый при защите мешок, на мешке буквы "мука" и ниже "100 KG". Вокруг белые пылящие холмики муки, корабль качается, ветер треплет одежду, и они ползут по палубе, как маленькие дюны.

Сцена 27.

Каюта Девушки. Девушка смотрит в окно. Над морем спускается ночь, небо темнеет. На нем зажигаются звезды, потом некоторые из них начинают моргать. Возникает темный силуэт чего-то крылатого. Потом становится ясно, что это – Летучая Мышь. Она летит тяжело, крылья движутся из последних сил. Девушка радостно вскакивает и подается ей навстречу. Мышь влетает в каюту и обессиленно падает на пол. Девушка бережно подбирает ее, кладет на колени, подносит кусочек сахара, который Мышь съедает. Мышь открывает глаза, заламывает лапки и начинает повествование. На черно-белом "разговорном" экране мультфильма появляется мышь, самоотверженно летящая сквозь ливень, град, ветер. Снизу по ней бьют зенитки, вокруг пляшут прожектора. Над ней и вокруг периодически проносятся здоровенные ботфорты. Девушка смотрит на все это с ужасом, ахает, заламывает руки, всплескивает ими, качает головой и вообще выражает крайнюю степень заинтересованности и восхищения. Наконец, мышь скромно раскланивается и черно-белый экран пропадает. Девушка дает Мыши коробку, на которой написано "Рафинад". Мышь вежливо принимает ее под крыло, выходит из каюты, грохнув Атамана по лбу дверью. Девушка смотрит ей вслед, потом вздыхает и начинает опять смотреть на море.

Сцена 27.

В коридоре корабля, справа дверь на палубу, она распахнута, видны звезды и коленопреклоненная фигура тоскующего Пиратского Атамана с гитарой, также видна мачта. Слева лестница, на нее садится Летучая Мышь в уголок ступеньки, навешивает на уши плейер, защелкивает в него компакт, открывает коробку с сахаром и принимается блаженствовать. Мелькают чьи-то ноги в ботфортах – человек несет мешок вверх. Скрипят ступеньки, колышется корабль, плещут волны.

Сцена 28.

На плоту, в самом центре, важно восседает и раскланивается всем Медведь с АКМ на ремне. За спинами зверей видно море, закат, остров на фоне заката. К Медведю подходит Ежик, завязывает глаза. Медведь жестом фокусника показывает руки, потом кладет перед собой свой АКМ и начинает его потрошить, раскладывая детали прямо на воздухе в несколько слоев, как бы на невидимый стеллаж. Камера показывает его со спины. Показывает зрителей: заинтересованность. Наконец, АКМ разобран. Медведь опять раскланивается и принимается собирать его обратно. Камера показывает ряды деталей и уносящие их медвежьи лапы. Готово. Но АКМа нет. Медведь изумленно лупит лапой по плоту: где же? Наконец, находит маленький дамский револьвер, белый, блестящий, недоуменно ощупывает. Брови его взлетают вверх, поднимая повязку. Он смотрит туда, где были детали – ничего нет. Опускает повязку и моментально заполняет невидимый стеллаж деталями. Потом вновь – мелькают руки, уносятся компоненты оружия... На заднем плане возникает что-то большое, черное. Камера отъезжает – перед Медведем постепенно возникает громадный танк, плот ощутимо погружается, вода ползет по его палубе, зрители начинают стучать медведя по плечу. Тот снимает повязку, ужасается (квадратные глаза), и поспешно разбирает танк на несколько рядов запчастей. Потом вновь надевает повязку, скребет в затылке, радостно спохватывается, плюет на лапы и в едином вихре собирает что-то. Снимает повязку и застывает, не донеся ее до протянутой руки Ежа. Камера заглядывает из-за его плеча: перед Медведем два в точности таких же АКМа, какой был у него в начале. Зрители в восторге, Медведь ошарашен. У него треугольные глаза, остановившийся взгляд. Он пытается ощупать то место, где на воздухе лежали детали – пусто. К нему кидаются, начинают качать, несут бочонок меда. Камера поворачивается – впереди по ходу плота упряжь, в ней два кита, тянущих плот вперед. На голове самого большого кита стоит Еж-Командор в фуражке и смотрит перед собой. Ветер треплет его байроновский плащ. Из-под плаща здоровенная шпага, в опущенной лапе фотография. Камера разворачивается: посреди плота сидит Медведь с завязанными глазами, перед ним длинная очередь зверей. Прямо у его лап лежит АКМ. Он разбирает его на детали, плюет на лапы, собирает два. Очередной зверь берет один из АКМов и уходит, а Медведь разбирает оставшийся, плюет на лапы, собирает два. И т.д. Пока камера откатывается, видно, как ритмично продвигается очередь. Становится видной вся цепочка плотов, потом на море проступает их курс – белые стрелки. Навстречу красные стрелки. Камера еще откатывает – теперь она наблюдает из-за плеча Кондора, который, раскинув крылья, парит над водой. Полувысунувшись из браслета на его лапе, на море глядит Сова. Сова и Кондор переглядываются, потом Сова исчезает, экран отключается. Кондор поворачивает голову вдоль красных стрелок – их постепенно поглощает движущийся по ним кораблик.

Сцена 29.

Море. Выпрыгивает солнце, все окрашивается. По палубе кораблика расхаживает пиратский дзорный. Капитан и Купец все еще привязаны к мачте. На палубе следы пиратского кутежа – бутылки, кружки, кости, пьяные, лежащие кучами, вповалку друг на друге. Ходит часовой, на руле стоит сам Пиратский Атаман.

Сцена 30.

Над морем восходит солнце. Прямо в него идут плоты, на голове ведущего Кита стоит Еж-Командор. Вынимает из кармана что-то маленькое, прислоняет к глазу, начинает развинчивать – постепенно выкручивается большая подзорная труба. Взгляд сквозь эту трубу – круглое поле зрения, ничего не видно. Кадр – Еж покручивает трубу. Кадр – в трубе подмигивающий глаз. Еж удивленно отшатывается: труба так длина и тяжела, что изогнулась дугой и смотрит прямо в глаз Кита, который дружелюбно подмигивает и улыбается. Командор сердито встряхивает трубу и чуть уменьшает ее. Потом опять смотрит: в круглом поле появляется кораблик с надутыми парусами и треугольным вымпелом. Командор наклоняется к голове Кита и что-то говорит. Камера уходит вверх и показывает, как плоты рассыпаются полукругом, и как кораблик катится прямо в центр образующегося серпа.

Сцена 31.

Командор сидит на краю плота и стучит лапкой по воде. Из воды появляется морда Рыбы-Пилы. Командор что-то говорит – в воздухе цепочка цифр. Пила кивает. Командор встает, оглянувшись, стирает цифры. Пила пропадает в воде.

Сцена 32.

Вид сверху: полукольцо плотов медленно охватывает кораблик. Замыкается круг.

Сцена 33.

Из воды высовывается морда Рыбы-Пилы и она плавником трогает ближайшего на плоту Тигра: помоги, мол. Тот смотрит: чем? Рыба протягивает ему шнурок, Тигр согласно кивает, дергает – пила на носу рыбы превращается в вертящуюся цепь бензопилы. Откат камеры наверх – семь Рыб-Бензопил медленно занимают исходные, опускают на лица маски, наподобие сварочных. Плоты, которые Киты теперь не тянут, а толкают, стремительно бросаются к кораблю.

Сцена 34.

Схватка на палубе. Разрядка кадров – скрещивающиеся сабли, снопы искр, Еж, заслоняющийся АКМом от сабли, пират в кимоно и с катаной, разваливающий такой АКМ, Командор, протыкающий какого-то пирата шпагой, Медведь, раздающий направо и налево оплеухи, пират, валящийся в трюм. Тигр, строчащий из автомата, пират, вскидывающий к глазам винтовку, высовываясь из-за мачты. Клинок, проходящий по веревкам, приматывающим пленника к мачте, освобожденный Капитан, хватающий выпавшую из лапы срубленного Ежа саблю, Тигр в боевой стойке, проводящий бросок, и пират, запущенный им вдаль.

Сцена 35.

Каюта Девушки. Девушка мирно спит на татами, под клетчатым одеялом.

Сцена 36.

Лестница в трюм. По лестнице пятится бородатый верзила Пират, с остервенением отмахивающийся саблей от наседающих Ежей. Наступает на Летучую Мышь, которая сидит в уголке с полуприкрытыми глазами. Та моментально вскакивает, хватает Пирата за ногу. Бросок, прием, вопль "Иза!!!". Пират с грохотом рушится, из трюма лезут еще несколько, Ежи, стоя на ступеньках, выхватывают и мечут в них иглы, Мышь летает над головами и норовит зацедить по глазу. Один пират утыканный валится обратно, второй поворачивается бежать вниз – но оттуда уже торчит морда Рыбы-Пилы с бешено вращающимся носом. Пират бросает саблю и понимает руки.

Сцена 37.

Трюм. Два ряда мешков, бочек, ящиков, между ними идет Тигр с планшетом, на котором приколоты листочки. Он делает пометки на верхнем листке, потом вырывает его из планшета, отдает идущему рядом Ежу. Тот берет под козырек и убегает. Тигр стучит в стенку трюма. Стенка прорезается, всовывается Рыба-Пила. В борту образуется квадратное отверстие, кусок борта выпадает наружу. Тигр высовывается и машет лапой. Приближается плот.

Сцена 38.

На палубе у мачты Еж-Командор и Атаман Пиратов фехтуют на шпагах. К Командору подбегает еще один Еж с листочком, вытягивается в струнку, отдает честь и начинает докладывать, заглядывая в листок. Командор кивает, не прекращая схватки, Еж вычеркивает одно за другим. Но вот Командор пожимает плечами. Еж некоторое время чешет в затылке, потом говорит. Тогда Командор соглашается опять, и далее процедура идет без остановок. Еж нагибается над бортом: внизу подошел плот, к прорезанному отверстию брошены сходни. На них стоит Тигр, которому Еж протягивает листок. Тигр подпрыгивает, берет листок, читает, шевеля губами, потом взмахивает лапой. В трюм вереницей бегут звери, возвращаются с мешками и укладывают их штабелем на палубе плота.

Сцена 39.

Атаман Пиратов приперт к мачте. Неохотно бросает шпагу. Его связывают и уводят. Командор наклоняется к люку, что-то кричит вниз. Оттуда высовывается лапа с большим пальцем: о'кей. Тогда Командор дает красную ракету. Подходит к двери в каюту девушки, стучится. Выходит Девушка с рюкзачком, Купец с изрядно похудевшим кошельком, спускаются в трюм, переходят на плот. На других плотах видны связанные пираты, скрежещущий зубами Атаман, Медведь с синяком под глазом, звери, бинтующие раны, устало прислонившаяся к штабелю мешков Летучая Мышь с плейером на ушах.

Сцена 40.

Вид сверху. От кораблика отходят плоты. К нему со всех сторон кидаются Рыбы-Пилы, за которыми вьются белопенные следы. Кораблик разваливается на несколько кусков, начинает тонуть. Капитан утирает слезу, его утешительно хлопает по плечу Тигр: мы тебе лучший дадим. На черно-белом экране возникает трехмачтовый изящный фрегат. Капитан смотрит на него и вздыхает.

Сцена 41.

Под водой Осьминог сортирует упавшие куски корабля, что-то откладывает влево, что-то вправо. Вынимает из груды обломков штурвал, вертит его так и этак, примеряет. Наконец, решается, отходит чуть вбок и прикрепляет его к конструкции с мигающим монитором, кнопками в целлофановом пакете, шнурками и уже знакомыми лебедками, из которых тянутся красные подписанные координатные линии. Потом легонько поворачивает штурвал.

Сцена 42.

Кондор на облаке видит, как плоты приближаются к тому самому пляжу. Потом проступают распрямляющиеся в прежнее равномерное состояние линии координатной сетки. Он удовлетворенно кивает.

Сцена 43.

Плоты уходят в закат, на фоне которого приближается остров. На корме последнего плота сидит и вздыхает Еж-Командор, разглядывающий фотографию. Поскольку теперь он в полупрофиль, камера подкрадывается и заглядывает ему через плечо: на карточке Летучая Мышь со своим неизменным плейером и в наушниках.

История четвертая.

Страшная сказка.

Человек вошел в лес и сразу почувствовал, что ему стало теплее. Снаружи, в поле, стоял промозглый день, снег и грязь перехватывали горло дороги, лужи душили ее, и она извивалась между холмов, словно стремясь сбросить с себя ощущение бесконечного мозжащего холода. Человек привык думать обо всем, что лежит вне леса, как о наружных вещах. То, что находилось в лесу, было своим, известным. Возвращаясь в лес, человек совершенно осознанно возвращался домой. Вот и сейчас, чуть только войдя под деревья, путник почувствовал себя лучше – хотя на самой опушке леса воздух был нисколько не горячее, чем в холмистых полях. Он остановился, присел под раскидистый дуб на небольшую сухую горку при узловатых корнях, глубоко вдохнул, расправил плечи и, наконец-то, перестал горбиться и дрожать от холода. Потом он легким движением поднялся, поплотнее запахнул на груди потертый бурый плащ из грубой кожи, и решительно зашагал в глубину леса.

***

Мы все сидели за партами и ждали, когда же учитель соизволит отпустить нас домой. На этом уроке он лгал больше обычного. Мне не терпелось спросить его, почему и зачем – Учитель Кин вовсе не глуп; он наверняка заметил, что и я, и мой сосед ему не поверили. Но он также не мог не заметить, что мы промолчали, из чего наверняка сделал вывод, что мы будем спрашивать его после – или донесем на него, как один из выпускников донес на Серда Мехеддина. Мехеддин пришел с севера, никто не мог поручиться за него здесь. Поэтому доноса правитель не стал и разбирать – махнул рукой, и по этому знаку Серда бросили в пропасть, только его нездешние башмаки рубчатой подошвой сверкнули над обрывом. Наконец Кин Нагата поднялся и объявил нам, что все мы вольны идти, куда пожелаем, а с занятиями на сегодня все. – А Вы, молодой человек, – Кин хихикнул, – Ор-рел наш, дон Р-рыба! – с видимым удовольствием произнес он мое имя, – Вы будьте любезны задержаться, – он ловким движением выхватил из-за спины розгу, обещанную мне еще на первой сегодняшней паре, – Я собираюсь напомнить Вам некоторые – х-хи! – грамматические формы. А то как бы Вы не опозорили нашей школы Вашим – га-га! – левобережным произношением. Все вон!!! – вдруг заорал Кин, выпучив глаза, и класс, который был готов заржать, поспешно, гнусно хихикая и давясь этим грязным смехом, потек в узкие двери, в мрачный, затхлый, сырой коридор пещерного города, и дальше, дальше – по своим конуркам с окнами в кратер – или наружу, по сторожевым вышкам. Кин Нагата выглянул следом, удостоверился, что никого нигде поблизости нет, выдохнул, и крутанул розгу в воздухе классическим движением для сабли-шамшера: вниз, кистью, потом с выходом на замах, из-под руки резко вверх, и только затем обходным неуловимым движением – по дверному замку, с оттяжкой. Будь это закаленная медвежья сталь, замок бы развалился надвое, но в руках у моего наставника была лишь лоза. – Садись, Рыб божий, – фыркнул учитель, и я с облегчением развалился на учебной скамье. Сидеть полдня по струнке здорово утомляло. Нагата захлопнул дверь и наложил замок. – Вижу по глазам, что хочешь спросить. Ну? – Зачем лгали, Учитель Кин? – Так ты заметил? – Не я один заметил. Сосед мой... – Соседу своему завтра покажешь шрам. Тот, который тебе Синяя Плеть оставила. Красивый шрам, развесистый, как дубль хороший. Только что стойку на руках не делает и не танцует. – Хороший как что? – Как дуб! Покажешь шрам. Скажешь, что я все про него, стукачонка, знаю, и что, если пискнет, будет и ему то же. А теперь спрашивай, спрашивай... И я спросил. Про все спросил. Не противно ли ему лгать, выставляя нашего князя наместником божиим. Правда ли, что за нашими горами есть другие, и весь ли мир плоский, и кто урчал сегодня утром в глубине горы. Кин долго молчал, обдумывая, по обыкновению, свой ответ, я же разглядывал комнату. Стояли в ней наши учебные столы, лежала на столе учителя Книга Правил, Устав Гор, Письма Богов, и другие необходимые книги. По углам располагались приборы и приспособления. Некоторыми из них – компасом, астролябией – блин, язык сломаешь – мы уже пользовались. Но большинство трубок на ножках и без, таращащих свои лупоглазые стекла, кругов, треножников, знакомы мне не были, и я с трудом догадывался об их предназначениях. Еще на стене, напротив единственного треугольного окна, находился большой занавес с вышитым или вытканным на нем родословным древом нашего князя, который когда-то был близок к самому Верховному через какое-то там родство. Кого из князей сейчас собираются избрать новым Верховным, никто толком не знал, да и нас, учеников, это мало беспокоило. Наконец, Кин заговорил.