Текст книги "Военное дело Древней Руси IX-XI вв."

Автор книги: Михаил Савинов

Подвижность кочевых народов неизбежно вела к относительной недолговечности возникавших в Степи государств. Самыми прочными оказывались те образования, которые кочевники создавали в союзе с какими-либо оседлыми народами.

Войско русов X века. К этому времени шлемы и доспехи были хорошо известны на Руси, тогда как о защитном вооружении более раннего времени мы знаем очень мало. Фестиваль «Первая столица Руси-2011» (Старая Ладога). Фото Д. Тихомирова.

Кочевник перемещался по степи не хаотично (кончился корм для скота – снялся с места и двинулся куда глаза глядят), его движение было географически ограничено. Каждый род, каждое племя, каждый племенной союз имел свои места летних и зимних кочевок, за пределы которых выдвигался только в экстренных случаях.

Такими случаями могли быть засухи, приводившие к гибели пастбищ, или нашествия врагов. Нередко одно было следствием другого – народ, стронувшийся с места из-за природного катаклизма, неизбежно ущемлял соседей.

Крупные войны степняков давали эффект, подобный кругам на воде от брошенного камня. Народ, проигравший войну, нередко, сместившись в другую область, подчинял или вынуждал к откочевке какой-нибудь более слабый этнос, тот, в свою очередь, смещался и взаимодействовал со следующими народами, и так далее.

Если продолжать сравнение возникавших в Степи ситуаций с падением камня в воду, то получается, что «камень падал» чаще всего в Центральной Азии, в районе Алтая и нынешнего Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, иногда восточнее, вблизи древних китайских границ и в Маньчжурии. В целом «круги по воде» шли с востока на запад.

Украшения раннего славянского костюма были немногочисленны. На тканом поясе носились все необходимые мелкие предметы, например нож.

Древнейшие известные нам по античным сочинениям жители восточноевропейских степей говорили на иранских языках. Это были скифы, хорошо известные по сообщениям античных авторов. По сложившейся в греческой литературе традиции византийцы и много веков спустя звали скифами всех, кто обитал к северу от Черного моря, под это определение иногда подпадали и русы.

Ближе к началу нашей эры скифов сменили родственные им сарматы и аланы. А в IV веке нашей эры в степи Восточной Европы впервые вторгся народ алтайской языковой семьи – грозные гунны.

Многие ученые полагают, что гунны, известные нам по античным источникам, и хунну древенекитайских авторов[4]4
  Хунну и родственные им народы на протяжении нескольких столетий были главными врагами Поднебесной империи (так китайцы называли свое государство). Именно для защиты от степных племен Цинь-Ши Хуан-ди, первый император объединенного Китая, распорядился строить Великую китайскую стену.


[Закрыть] – один и тот же народ. Прямых доказательств этому, однако, нет. Язык гуннов условно относят к древнему пласту тюркских языков[5]5
  Алтайская семья языков распадается на три группы – тюркскую, монгольскую и тунгусо-маньчжурскую. На тюркских языках в наши дни говорят народы, обитающие на значительной части Евразии – от Турции и до Якутии.


[Закрыть].

Гунны, покорив несколько восточноевропейских народов, создали к середине следующего, V столетия обширную державу, простиравшуюся от Подунавья до Поволжья. Создателем этой державы был знаменитый вождь Аттила. В 451 г. гуннское войско вместе с подвластными народами вторглось в Западную Римскую империю, но потерпело тяжелое поражение в битве на Каталаунских полях (в современной Шампани). Вскоре после смерти Аттилы его держава распалась, и к началу VI века гунны сошли с исторической арены.

Примерно в это же время на востоке Степи начали складываться первые известные по китайским и ближневосточным источникам тюркские каганаты. Каганат – это государство, во главе которого стоит каган (или хакан) – такой титул носили правители у очень многих тюркских, да и не только тюркских (как мы уже знаем из истории Руси IX века!) народов. Эти большие степные государства, основанные на подчинении нескольких племен одному более сильному, были не слишком долговечными. Как правило, большие каганаты быстро распадались на отдельные более мелкие образования, которые продолжали самостоятельно развиваться и иногда надолго переживали исходное государство.

Войлочная юрта – традиционное жилище кочевников с незапамятных времен. На фото слева – юрта наших дней, справа – реконструкция юрты IX–X вв. Фестиваль «Городецкое Гульбище-2010». Фото автора.

Следующая волна степняков вторглась в Восточную Европу в VI веке. Авары, тюркоязычный народ из Центральной Азии, спасаясь от власти Тюркского каганата династии Ашина, откочевали на запад и основали на Дунае в 568 г. свое государство – Аварский каганат. Каганат вел активные внешние войны, в том числе с Византией, которая в VIII в. выплатила аварам немалую дань.

Многие славянские племена средней Европы оказались под властью авар. Более всего пострадал от степных захватчиков племенной союз дулебов, обитавший в Прикарпатье. В «Повести временных лет» сохранилась легенда о жестокостях, которые авары творили над дулебскими женщинами[6]6
  Приводим в переводе на современный язык.


[Закрыть]:

«В эти же времена были и обры, которые ходили на Ареклия царя[7]7
  Византийский император Ираклий.


[Закрыть] и едва его не пленили. Эти обры воевали со славянами и примучили дулебов, также славян. И творили насилья женам дулебским – если случалось обрину ехать куда-нибудь, не давал впрягать ни коня, ни вола, но велел впрячь три, или четыре, или пять жен в телегу и повезти обрина, и так мучили дулебов. Были обры телом велики и умом горды, и Бог истребил их, и умерли все, и не осталось ни единого обрина.

И есть притча в Руси и до сего дня – „погибли, как обры…“».

Западноевропейские источники тоже сохранили рассказы о насилиях, которые чинили авары в славянских землях. В «Хронике Фредегара», написанной в VIII в., отмечено, что авары, отправляясь к славянам зимовать, «брали женщин и детей славян и пользовались ими», а также использовали славян в своих походах в качестве передовых отрядов, брали с них дань. Эта же хроника донесла интересный рассказ о некоем франкском купце по имени Само, который, отправившись к славянам торговать, успешно возглавил борьбу против авар, а затем был избран славянским королем. Тридцать пять лет правил Само славянским государством и совершил множество походов на соседей – не только на авар, но и на Франкское королевство, которым правили в ту пору короли из династии Меровингов. Однако сразу после смерти Само в 658 г. это государство распалось.

История Само перекликается с нашей легендой о призвании варягов и показывает, что воцарение чужеземца у того или иного народа вовсе не было в раннем Средневековье чем-то из ряда вон выходящим. Более того, такой чужеземный предводитель действовал в первую очередь в интересах того народа, которым он правил.

Что же касается каганата авар, то он прекратил свое существование в первой четверти IX в. под ударами Франкской империи Карла Великого и болгарского хана Крума. Аварские владения вошли в состав различных государств, а сами авары были ассимилированы.

Тюркский каганат Ашина, в свою очередь, вскоре распался на Западно-Тюркский и Восточно-Тюркский, а от западного каганата отпочковалось очень важное для нашей ранней истории государство – Хазарский каганат, или Хазария (мы далее будем называть его просто – каганат).

Хазары, как и многие другие народы Степи, относились к тюркской языковой группе. Они сумели закрепиться в низовьях Волги и, подчинив несколько соседних племен, владычествовали там до конца X столетия. Первоначально столицей каганата был город Самандар, или Семендер, находившийся на побережье Каспия вблизи нынешней Махачкалы, а затем главным городом Хазарии стал Итиль, находившийся в дельте Волги, где-то вблизи Астрахани.

Новое государство быстро установило дипломатические отношения с Византией и иранскими Сасанидами. Хазары со временем стали играть важную роль в торговых связях восточного мира и Европы – они контролировали важнейший путь по Волге. По этому пути в азиатские страны поступали меха и рабы, а навстречу двигались дорогие ткани и арабское серебро. Хазары также держали под контролем старинные торговые пути Северного Кавказа.

Изначально хазары, как и все степные племена, придерживались одной из ранних форм религии – шаманизма. Однако позднее верхушка каганата стала в силу различных исторических обстоятельств воспринимать веру того или иного могущественного соседа. Иногда это делалось для того, чтобы получить определенные внешнеполитические выгоды, а иногда сосед просто навязывал свою религию силой…

В 730-х гг. по каганату нанесли удар арабы. Арабский полководец Марван ибн Мухаммед (в будущем последний омейядский халиф Марван II) разбил хазар, взял город Самандар, долго преследовал бежавшего кагана по берегу Волги и наконец принудил его к заключению мира и принятию ислама. Но ислам недолго продержался в Хазарии. Вскоре глава одной из противоборствующих группировок принял иудаизм – веру купцов-евреев. Иудеи в каганате появились в большом числе в VIII веке, когда византийские императоры системно занялись изгнанием их из пределов своей державы.

Принятие иудаизма хазарской верхушкой осложнило для каганата отношения с Византией, которая в предшествующее время успешно занималась экспортом христианства в Степь.

Девятый век каганат встретил сильным государством, вполне способным противостоять внешним угрозам, а также эксплуатировать более слабых соседей. Такими соседями хазар оказались и славянские племена, обитавшие, на свою беду, слишком близко к границе Степи.

Нам уже известен рассказ, который в летописи предшествует легенде о призвании варягов: рассказ о дани, которую южные племенные союзы выплачивали хазарам, между тем как «варяги из-за моря» эксплуатировали таким же образом северные племена и финнов. Но в недатированной части «Повести временных лет» есть и более подробный рассказ о даннических отношениях хазар и славян, а точнее – полян:

«И наидоша я (т. е. „их“, полян. – М. С.) Козари, седящая на горах сих в лесех, и реша Козари – „Платите нам дань!“. Сдумавша же поляне и вдаша от дыма мечь. И несоша Козари ко князю своему и к старейшином, и реша им: „Се налезохом (т. е. „нашли“. – М. С.) дань нову“. Они же реша им: „Откуду?“ Они же реша: „В лесе на горах над рекою Днепрьскою“. Они же реша: „Что суть вдали?“ Они же показаша мечь. И реша старци Козарьстии: „Не добра дань, княже, мы ся доискахом оружием одиною стороною остромь, рекоша саблями, а сих оружье обойду остро, рекше месь, си имуть имати дань на нас и на инех странах“. Се же сбыся… володеють бо Козары Рустии князи и до днешнего дне…».

Так мог писать киевский летописец XII века, который прекрасно знал о гибели Хазарии под ударами русских войск Святослава Игоревича в 960-х гг. Однако в начале IX века до «владения хазарами» было еще далеко. Хазары полностью владели Степью и ближайшими к ней областями, собирали меховую и денежную дань с полян, северян, радимичей и вятичей.

Князь Святослав. Акварель Ф. Г. Солнцева. Сокрушитель Хазарии – один из немногих героев нашей древней истории, словесный портрет которого хорошо известен. Яркое описание его внешности оставил византийский историк Лев Диакон. По словам этого автора, одежда князя была очень простой и отличалась от одежды его воинов лишь чистотой. У князя не было бороды, только длинные усы и прядь волос на выбритой голове – прообраз казацкого «оселедца».

* * *

До того как русы набрали силу, достаточную для войн с каганатом (а это произойдет во второй половине X века), главным врагом хазар были кочевые народы. Как мы уже знаем, примерно раз в сто лет какое-нибудь племя смещалось со своих исконных кочевий и пускалось в опасный путь по землям соседей. В IX веке много шуму в Степи наделали венгры. Этот народ прежде жил на Южном Урале, а затем, до сих пор не вполне ясно, почему, отправился на запад. Часть венгров ушла на Волгу, главные же силы осели в Причерноморье.

По-видимому, именно для защиты от венгров хазары с помощью византийцев выстроили на своей западной границе, на реке Дон, мощную каменную крепость Саркел (в нашей летописи эта крепость известна как Белая Вежа). Возведением Саркела руководил византийский специалист – спафарокандидат[8]8
  Спафарокандидат ы – один из разрядов византийского чиновничества.


[Закрыть] Петрона Каматир. Крепость эта хорошо изучена благодаря раскопкам М. И. Артамонова, крупнейшего знатока хазарской истории. Некоторые ученые также полагают, что именно венгерская опасность помешала посольству «хакана русов» возвратиться домой тем же путем, каким оно прибыло в Византию.

После постройки Саркела венгры отошли от хазарских границ в «страну Этелькез», которая лежала где-то между Доном и Дунаем. Здесь они продержались до конца IX столетия. Но затем на них напали пришедшие с востока тюрки-печенеги. С юга венгерских князей поджимал другой опасный сосед – воинственный болгарский царь Симеон, который в те годы грозил самому Константинополю и даже вынудил надменных византийцев признать за ним царский титул. И венгры снова снялись с места и двинулись на запад, через Карпатские горы. Там, за горами, на Среднем Дунае, народ-странник наконец-то обрел свою родину[9]9
  Это время у венгерских историков так и называется – «эпоха обретения родины».


[Закрыть].

Войны Симеона с венграми были известны и на Руси – через посредство византийских хронистов краткие сообщения об этих войнах попали в «Повесть временных лет».

Отразилось в нашей древнейшей летописи и движение венгров мимо русских границ. «Идоша Угри мимо Киева горою… – писал летописец под 898 г., – …и пришедше к Днепру, и сташа вежами, беша бо ходяще аки се половци…» По словам летописца, угры вторглись на Дунай и прогнали оттуда «волхов» (не тех ли самых, которые притесняли славян на дунайской прародине?). Упоминает наша летопись и о войнах венгров с дунайскими болгарами и византийцами, а также о попытках византийцев использовать венгров против болгар.

А в следующем, десятом веке русские князья станут привлекать венгров к своим походам в качестве наемной конницы. Венгерские традиции оказали большое влияние на костюм русских дружинников X столетия. Например, именно у венгров была заимствована конструкция модного среди дружинников-русов воинского пояса. На Руси известны находки венгерских сумочек, украшенных узорчатыми латунными бляшками или чеканными накладками.

Знатный степной воин. Автор реконструкции С. Мишанин. Реконструкция выполнена по материалам северокавказских могильников. Главные элементы степного костюма связаны с необходимостью верховой езды – это распашной кафтан и сапоги. На поясе воина типичное оружие степняков – сабля, оптимально подходящая для нанесения мощных рубящих ударов с седла. Почти все представленные на фотографии элементы костюма и вооружения степняков хорошо прижились в русской дружинной культуре.

…Говоря о крепости Саркел, мы не можем обойти вниманием тот народ, на чьих землях эта крепость была построена. Конечно, эти земли исторически не принадлежали хазарам – как и все остальные области каганата!

В те времена на Нижнем Дону обитали аланы. По языку аланы – иранцы, дальние родственники древних степных народов – сарматов и знаменитых скифов, обитавших в причерноморских степях еще в первом тысячелетии до нашей эры.

Расцвет донских алан пришелся на VIII–IX века. По названию древнего аланского городища у села Верхнее Салтово археологи называют культуру алан салтовской, или салтово-маяцкой. Аланские древности очень выразительны. Украшения салтовцев с помощью деятельных купцов-русов расходились на огромные расстояния. В могильниках древнерусских поселений нередко встречаются салтовские импорты – например, изящные женские перстни с каменными или стеклянными вставками. А в Старой Ладоге известны аланские привески-лунницы из яркого синего стекла.

Донская Алания прекратила свое существование под ударами хазар к началу X века. Но другая группа алан – северокавказская – сохранилась до наших дней. Дальними потомками древних алан являются современные осетины.

Следующая волна степняков, появившаяся в южнорусских степях, – это снова представители алтайской языковой семьи – печенеги. Согласно летописным данным появились они вблизи русских границ в начале X в., в 915 г. Тогда никаких военных столкновений между Русью и степняками не было – печенеги «сотворили мир» с князем Игорем и отправились на Дунай, где приняли участие в болгаро-византийских войнах.

Обосновавшись в причерноморских степях, печенеги на протяжении всего X столетия тесно взаимодействовали с Русью. Обычно печенег в нашей классической литературе рисуется врагом:

 
Но только свет луны двурогой
Исчез пред утренней зарей,
Весь Киев новою тревогой
Смутился! Клики, шум и вой
Возникли всюду. Киевляне
Толпятся на стене градской…
И видят: в утреннем тумане
Шатры белеют за рекой;
Щиты, как зарево, блистают,
В полях наездники мелькают,
Вдали подъемля черный прах,
Идут походные телеги,
Костры пылают на холмах.
Беда: восстали печенеги!
 

Действительно, печенеги часто появлялись вблизи русских границ с войной. Но бывало и по-другому – Русь вела с печенегами торговлю, русские князья охотно привлекали этот народ к своим походам на Византийскую империю, а иногда печенеги участвовали и в войнах князей друг с другом, на той или иной стороне…

Во внешней политике Византии печенеги стали важным звеном. Этот многочисленный и сильный в военном отношении народ можно было с успехом использовать для внешних войн и контроля над опасными соседями, и в том числе – для войн против русов.

Древнерусские воины – дружинники и ополченцы. Авторы реконструкций – Д. Бельский, В. Присекин, О. Рублёв, М. Татаринов. Клуб «Ладога» (Санкт-Петербург).

Именно с описания печенегов начал свой трактат «Об управлении империей» Константин Багрянородный. Он подробно описал процедуру установления контактов между имперскими дипломатами и печенежскими ханами. Византийцы регулярно предпринимали посольства в Степь. Направлялись посланцы императора через Херсонес, византийскую провинцию в Крыму.

Соседи печенегов боялись. У Константина описан замечательный эпизод византийско-венгерских отношений:

«Когда клирик Гавриил как-то был послан к туркам (турками Константин называет венгров. – М. С.) по повелению василевса и сказал им: „Василевс заявляет вам, чтобы вы отправились и прогнали пачинакитов с мест их, а вы расположились бы вместо них, так, как прежде там располагались, – дабы находиться близ царственности моей и дабы, когда я того пожелаю, я отправлял послов и вскорости находил вас“, – то все архонты турок воскликнули в один голос: „Сами мы не ввяжемся в войну с пачинакитами, так как не можем воевать с ними, – страна их велика, народ многочислен, дурное это отродье. Не продолжай перед нами таких речей, не по нраву они нам“».

Такое отношение «турок» к перспективе войны понятно – именно удары печенегов вынудили венгров к откочевке из Причерноморья. Сместившись под давлением печенегов на запад, венгры, в свою очередь, разрушили своими набегами Великоморавское княжество.

Кольцевидная фибула – застежка плаща. Швеция, X в. Автор реконструкции В. Качаев. Такими фибулами с длинными иглами застегивали свои плащи на правом плече воины-викинги.

В XI в. печенегов прогнали из степей половцы, другой тюркоязычный народ, пришедший с востока. Но увлекательная и сложная, растянувшаяся почти на двести лет история русско-половецких отношений лежит уже за рамками нашей книги.

Традиции степных народов стали важным источником военного знания для зарождающейся Руси. Беспрерывные войны со степняками вырастили русскую конницу, которая с XI в. могла на равных биться с половецкими всадниками и долгое время была основной ударной силой русского войска.

А еще один важный импульс в развитии военного дела пришел на Русь из Северной Европы – от скандинавских народов.

…Дальними предками современных датчан, норвежцев и шведов были германские племена, расселившиеся с юга на север по Скандинавскому полуострову незадолго до начала новой эры. Все они говорили на одном языке, имевшем некоторые диалектные отличия. Занятиями их были земледелие и скотоводство. Но земледелием в гористой Скандинавии можно заниматься далеко не везде, и для жителей будущей Норвегии и западной Швеции скотоводство вышло на первый план.

Жили древние скандинавы большими семьями, каждая такая семья занимала «длинный дом» – огромную постройку под крышей из дерна. В таком длинном доме жили сразу несколько поколений. В неотчуждаемой собственности такой семьи находились пашни и пастбища. Позднее, с ростом населения, семьи и их недвижимые владения стали дробиться, но и тогда родичи не теряли связи друг с другом и селились по соседству. Так образовывались крупные хутора и усадьбы.

Природные условия Скандинавии не позволяли ее обитателям расселяться деревнями, так, как жили, например, восточные славяне. Впрочем, и о славянах ранневизантийские авторы пишут, что их поселения невелики и разбросаны далеко друг от друга по огромному пространству.

Каждый современный народ континентальной[10]10
  К скандинавским народам относятся также живущие на островах Атлантики исландцы и фарерцы.


[Закрыть] Скандинавии (норвежцы, датчане и шведы) сложился на основе нескольких древних племен. Так, в Норвегии обитали эгды, херды, ругии, тренды, халейги и многие другие, более мелкие племена. Швецию населяли мощные племенные союзы свеев и гаутов. На балтийском острове Готланд жили гуты, чьи потомки до сих пор четко отделяют себя от континентальных шведов. В Дании расселились даны и юты.

Скандинавский общинник-бонд. Автор реконструкции Е. Алексеев. Основу костюма скандинавов составляли рубашка и штаны, которые снизу закреплялись обмотками – длинными полосами ткани, или высокими шерстяными чулками. В отличие от Степи и Руси, в Скандинавии не сложилось традиции украшать бляшками пояса (но зато богато украшалась конская упряжь). Пояс зачастую имел только пряжку и наконечник. На пояс подвешивались необходимые в быту вещи – ножи, кошельки, осельки, кресала и т. п.

Готландский бонд. Автор реконструкции Е. Минин (клуб «Валькнут», Санкт-Петербург). Общий контур костюма воссоздан по изображениям на памятных каменных стелах с острова Готланд. Готландцы отличались яркой и самобытной материальной культурой. Многие детали их костюма были позаимствованы из Прибалтики и Руси.

Основу скандинавского общества составляли, как и на Руси, свободные общинники. В «Северных странах» такой общинник – домохозяин назывался «бонд». Бонды сообща решали все важные дела на особых народных собраниях – тингах. Скандинавский тинг – прямой аналог древнерусского веча.

Тинг собирался в наиболее удобном с точки зрения географии месте, например, в устье реки, или в центре относительно густонаселенной области. Как правило, в этом же месте стояло и общее для всех бондов округи капище, в котором приносились жертвы в дни праздников календарного цикла или, например, перед военными действиями. На тинге не только решали важные для всей округи дела, но и торговали, обменивались новостями, договаривались о свадьбах. Тинг для любого свободного домовладельца был главным событием года.

Как и у восточных славян, межплеменные войны скандинавов выдвинули на передний план фигуру военного вождя – конунга и окружавшую его дружину – профессиональных воинов, ничем не занимавшихся, кроме войны.

Также, как и русского князя, власть норманнского конунга была ограничена общинными традициями. Если конунг не выполнял возложенных на него задач, был неудачлив в военных предприятиях, он мог быть смещен или даже убит. Даже в XII столетии, когда в стране был уже только один конунг, процедура провозглашения нового правителя на тинге была обязательной.

Уже к VI в. в Скандинавии сложилась яркая военная культура. По местечку Вендель в Швеции, где был обнаружен очень богатый могильник этого времени, археологи называют время с V по VIII в. «вендельской эпохой».

Воины вендельского времени носили устрашающие шлемы с полумасками, украшенные чеканными пластинами или литыми изображениями животных, оружием их были длинные обоюдоострые мечи с богатыми украшениями рукояти. Это было время легендарных конунгов, описанное в «Саге об Инглингах»[11]11
  Инглинги – род шведских конунгов, происходивших, по легенде, от бога Ингви-Фрейра.


[Закрыть].

В это время сложился скандинавский эпос, частично записанный уже в христианское время, в XIII веке. Благодаря древним исландцам мы сравнительно неплохо знаем древнескандинавских богов и героев. Почему этим знанием мы обязаны именно исландцам – об этом мы обязательно скажем в главе, посвященной распространению христианства на Руси и Скандинавии.

На вершине пантеона норманнских богов оказался Один – покровитель конунгов, дружинников, поэтов-скальдов и колдунов. Он ездит на волшебном восьминогом коне Слейпнире, его сопровождают два ворона, которых зовут Хугин и Мунин («Мысль» и «Память») и два волка – Гери и Фреки («Жадный» и «Алчный»), Один собирает погибших в сражениях воинов в своих чертогах – Вальгалле, где они сражаются и пируют. Любой скандинавский пир воспроизводил собою пиры Одина.

Непосредственно из вендельской эпохи выросла грозная «эпоха викингов».

Дружина постоянно нуждалась в новой военной добыче, а войны между племенами были хоть и частыми, но все же не постоянными. Поэтому многие конунги стали предпринимать военные экспедиции за пределы своих стран, а некоторые из вождей и вовсе жили морской войной, редко задерживаясь на берегу. Таких предводителей называли «морскими конунгами».

Население росло, а пахотных угодий и пастбищ не хватало. Голод был обычным явлением в древней Скандинавии, и многие скандинавы стали переселяться в поисках новых земель за пределы родины – на Оркнейские и Шетландские острова, на Фареры, в Исландию… Такая эмиграция началась еще раньше, чем грабительские военные походы.

Молодой сын бонда, покинувший отчий дом и ушедший в дружину конунга, как бы выпадал из размеренного быта родового общества, сворачивал с накатанной дороги традиционной крестьянской жизни. Очевидно, именно от «vikja» – «поворачивать», произошло наводившее ужас на Западную Европу слово «викинг». Викинг – тот, кто свернул, тот, кто уплыл из страны и сделался морским разбойником.

Первый попавший в источники набег викингов случился в 793 г. Тогда был разорен монастырь на острове Линдисфарн, близ побережья Англии. Вскоре атаки скандинавских разбойников на монастыри и прибрежные города стали повседневной реальностью для жителей англосаксонских королевств, Ирландии, Фризии, Западно-Франкского королевства. В 846 г. датский конунг Рагнар Кожаные Штаны взял Париж.

Во второй половине IX столетия скандинавы в большом числе стали оседать на западных землях – в Англии, Ирландии, на островах Атлантики. В это время норвежцы открыли Исландию и начали ее заселение. В 911 г. предводитель викингов Хрольв Пешеход обосновался на северном побережье Франции, по скандинавским поселенцам эта область до сих пор зовется Нормандия.

В конце IX века в Норвегии разразилась война за объединение страны. Правивший в Вестфольде (область вблизи современной столицы Норвегии Осло) конунг Харальд подчинил в результате тяжелых боев почти всех остальных вождей. Многие знатные норвежцы бежали от притеснений Харальда на западные острова, именно при Харальде Исландия была заселена полностью.

Символом «эпохи викингов» стал корабль.

Искусство судостроения вырабатывалось в Скандинавии на протяжении нескольких веков. К IX в. оформился основной тип корабля – килевое судно с одинаковыми носом и кормой, приводившееся в движение веслами и прямым парусом. Строились такие суда из досок, получавшихся при раскалывании бревна в специальном станке. Пояса обшивки скреплялись с помощью железных заклепок квадратного сечения.

Самые знаменитые корабли эпохи викингов были открыты археологами в королевских курганах Норвегии – в Гокстаде и Осеберге. Прочный, лишенный украшений гокстадский корабль длиной около 20 м считается классическим боевым кораблем викингов. Корабль из Осеберга более легкий и хрупкий, его штевни украшены богатой резьбой. Вероятно, это была придворная яхта для непродолжительных выходов в море (погребение в Осеберге было женским), или даже особое погребальное судно.

Кроме боевых кораблей, скандинавские мастера строили кнорры – торговые суда с высокими бортами и заваленными внутрь штевнями. Кнорр тоже имел весла, но почти не использовал их – только для разворота в узких гаванях.

Кулачный щит в различных вариантах применялся в Европе с I тысячелетия до н. э. вплоть до Средневековья. К началу «эпохи викингов» преобладали круглые щиты, относительно небольшого, по сравнению с античными образцами размера. Фестиваль «Первая столица Руси» (Старая Ладога). Фото Д. Тихомирова.

В IX–X вв. сотни боевых и торговых норманнских кораблей рассекали своими дубовыми носами воды европейских морей. Скандинавы воевали, торговали, переселялись на новые места, открывали неведомые ранее земли, нанимались на службу к иноземным правителям. Многие из них навсегда расстались с родными фьордами, отправившись на запад – в Англию, Ирландию, Нормандию, на острова Северной Атлантики…

А другие в поисках славы и богатства устремились на восток.

«Аустрвегр» («Austrvegr»), т. е. «Восточный Путь» – так называли скандинавы все земли, лежащие к востоку от Балтийского моря. Они познакомились с этими странами еще в вендельское время.

Балтика в географическом смысле – второе «средиземное» море Европы. Естественно, что народы, жившие по берегам моря, активно взаимодействовали друг с другом – торговали, воевали, заимствовали друг у друга украшения и одежду. Расцвет такого взаимодействия балтийских народов пришелся на период VIII–XI вв. С народами Балтики необходимо познакомиться поближе – это знакомство нам очень пригодится при изучении нашей древнейшей истории.

Западное побережье моря населяли шведские племена, объединенные (как и племена восточных славян) в несколько союзов. Самым мощным и известным среди этих племенных союзов были свей, обитавшие в так называемой Средней Швеции – области нынешней шведской столицы города Стокгольма. К югу от них обитали гауты, а на большом острове Готланд – гуты, или готландцы.

Воин-свей из Бирки. Автор реконструкции И. Пономарев (клуб «Черный Ворон», Санкт-Петербург).

В области свеев, на острове посреди озера Меларен, находилась Бирка – один из главных торговых городов Балтики. Расцвет Бирки пришелся на рубеж IX–X веков и первую половину X века, а во второй половине столетия город запустел. Точная причина упадка Бирки до сих пор не выяснена. Возможно, гибель города была связана с изменением уровня воды в Меларене.

В Бирке найдено немало свидетельств тесных связей Руси и Скандинавии. Некоторые из погребений дружинников Бирки содержат явные импорты с территории Руси – наборные пояса, украшенные металлическими бляшками, узкие степные топорики-чеканы. Все эти вещи широко использовались в среде русских дружинников X века. Возможно, безвестные герои Бирки побывали на Руси, приняли участие в походах Олега или Игоря на Константинополь, а затем вернулись домой со славой и немалыми сокровищами…

О том, что Игорь приглашал в поход на Византию варягов из-за моря, есть прямое свидетельство «Повести временных лет».

У Бирки в Средней Швеции был предшественник – торговое поселение вендельского времени на острове Хельге. Жители этого поселения также занимались международной торговлей, причем географический размах этой торговли был очень широким. В свое время в Хельге была найдена маленькая статуэтка Будды, каким путем она попала на север Европы – не вполне ясно…