Текст книги "Восстание эльфов (СИ)"

Автор книги: Михаил Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 15. Агапэ

По дороге в Гилен в голове у меня вертелся лишь один вопрос: «Стоит ли Флори знать о том, что случилось?..»

У самого подножия отца-дерева стоит большая куча эльфов. Среди них и лесные, и городские эльфы. Чуть поодаль от толпы стоят Флори и Грей. Все члены Кроны стоят полукругом со стороны ствола дерева. Между Кроной и толпой обычных эльфов стоит Каса.

Я подошёл ближе.

– Вы знаете, братья и сёстры, сколько эльфов полегло от руки так называемого унтэрея! Неужели вы думаете, что он сбережёт ваши жизни? Вы ляжете в один ряд с рабами Эльфима, что поверили его речам! Он сотрудничал с людьми, и когда понял, что его вот-вот раскроют, так затеял восстание! Да он ведь человек в обличье эльфа! – кричит Инуэй.

– Вместо того, чтобы прикарманить себе золото, как это делала Синтизара, он раздал его обычным эльфам. Это сохранило моим детям жизнь. – ответила освобождённая рабыня из толпы.

– Верно! Пускай нам и было тяжело, но усилия и жертвы оказались не напрасны. Мы свободны, нам некуда идти, и, однако же это лучше, чем пахать в шахте на людей. – сказал освобождённый раб.

Летор сидит на корне отца-дерева, выпирающем из-под земли, и молча слушает. Каса сидит рядом с ним и шепчет, переводя слова обеих сторон ему на ухо.

– А что насчёт того, что Дариан сам является человеком? Он был из тех же угнетателей, что нас сковали, просто пришёл из другого мира. Посмотрите! Он даже привёл в священную лесную обитель стражника! Как не доказательство того, что он работает на людей?! Да ещё и у меня есть информацию, что он встречался лично с архимагом Ги! Зачем такой важной персоне понадобился обычный эльф?.. Включите головы!

Флори подходит к толпе. Летор поднимает руку вверх, и она останавливается. Он встаёт с корня и произносит:

– Гетевер кет эйд у зейто эз вой хафар, ур ягаз ун, нум шакет йап, лейз хала унтэрей, паста рекиз ша эйре кишкиш. Ипу ним са щъ осперам фот флави, са зегша гер эйре пента югита. Сала лар, зегша флави инам чу ос зей? Ним шог ера тэйха кишкиш чу, ун, жирек, упани сывет мъ нинда дим у ламата.

Он свёл брови и принял важное выражение лица.

«Просто пуп земли! И Инуэй не лучше! Даже нормальных аргументов придумать не мог».

– Мой отец говорит: «выслушав ваши слова и приняв их во внимание, я нахожу, что прибывший гость, которого называют унтереем, слишком опасен для нашего общества. Даже если он не работает на людей, он может стать нашей главной ошибкой. Кто знает, может люди явятся за ним сюда? Если только мой лесной народ поддержит меня, то, думаю, нужно разобраться с угрозой раз и навсегда». – переводит Каса для пришлых эльфов.

– Тогда позвольте нам уйти вместе с Дарианом! Он нас вызволил, и мы ему верим! – кричит кто-то из освобождённых рабов Эльфима.

– Дариан ни в чём невиновен, но… у меня дети. Нам просто некуда идти, позвольте нам остаться! – кричит другая эльфийка.

Члены Кроны молча глазеют на вчерашних рабов, и косятся на Летора.

Я подхожу ближе, дабы прекратить этот балаган, и ловлю на себе взгляд Касы. Она улыбается уголком рта и встаёт в самом центре толпы.

– Вот и унтэрей. Мы как раз говорим о тебе. Слушайте меня! – воскликнула Каса, обращаясь к освобождённым эльфам. – Мне больно это признавать, родичи, но мой отец совсем потерял свой эльфийский облик. Он стал хуже человека, хуже бледнолицего, что сейчас топчет наши леса. Он упивается властью, как человек упивается нашей кровью. Он ставит во главе свои интересы, подначивает Крону, чтобы та беспрекословно во всём с ним соглашалась. Разве такого хотела для нас Лотраэль?.. Я знаю, что это громкие слова, но они имеют основание. Вчера ночью я подарила своё тело унтэрею, я подарила ему тело хранительницы леса. Он истинный избранник Лотраэль! – Каса перевела взгляд на меня. – Кроме того, той же ночью, когда произошла наша связь, мы с Дарианом слышали, как отец сговаривается с предателем из Арфена. Они хотят убить унтэрея! Убить того, кто несёт свет в эльфийские сердца!

Освобождённые рабы затрепетали. Кто-то из них потянулся к оружию на поясе.

Но Каса тут же подняла руку вверх и повернулась к Кроне:

– Аскел Нека. Сама мъ кат, оне схетара тэй. Ера дазат – вамбежер у тэйр, лей саан нарэ унтэрей. Унтэрей ро ушача. Эн ро шакар ерас дазат. – произнесла она и показала рукой на Инуэя. Инуэй широко раскрыл глаза и попятился назад. Уперевшись спиной в ствол отца-дерева, он от страха дёрнулся и задрожал.

– Ты подтверждаешь, Дариан, что слышал, как мой отец и этот предатель из рабского города сговорились, чтобы убить тебя? – спросила Каса, поворачиваясь ко мне.

Я оглядел толпу эльфов. Они не отрывают глаз от меня.

«Как всё молниеносно происходит… Неужели Каса так быстро это организовала? Или она изначально знала, на что шла?»

Я коротко кивнул.

– Подними правую руку вверх. – продолжила Каса. Я повиновался. Члены Кроны тут же, будто это было совершенно обыденное дело, достали кинжалы из-под своих туник и тог, и направились в сторону Летора. Никто из них не взволнован, никто даже не показывает признаки ярости. Они просто делают то, что должны делать.

Летор весь покраснел. Его тяжёлый ненавистный взгляд остановился на Касе. Он вскочил с выпирающего из-под земли корня отца-дерева, ринулся к ней и обхватил руками её шею. В этот же миг десяток кинжалов впился ему в спину. Все те члены Кроны, которые молча соглашались с каждым словом своего владыки, также молча столкнули его с трона.

Хватка рук Летора ослабла. Он издал глухой писк, и его морщинистые ладони медленно поползли по телу Касы вниз. Летор остался стоять на коленях, упёршись в бедро Касы.

Каса презрительно взглянула на него сверху-вниз и толкнула тело Летора ногой в озеро. На поверхности воды появился островок – проткнутый кинжалами горб Летора, вокруг которого клубятся красные пузыри. Пузыри закончились, тело пошло ко дну. Голубая вода покраснела, и спустя две минуты вновь стала кристально чистой.

Инуэй пустился прочь, но в этот же миг Флори выпустила стрелу. Стрела насквозь пробила голень Инуэя, он упал на колено, закричал от боли, схватился за древко стрелы, безнадёжно пытаясь его вытащить.

– Сволочи! Гады!.. – зарычал Инуэй, подпрыгивая вперёд на одном колене.

Я вытащил клинок из ножен и подошёл к нему ближе, приставил лезвие к его шее.

– Не надо, Дариан! Оставь мне жизнь!.. Я ведь всегда верил, что ты избранный, просто… Просто я ошибся! – вымолвил дрожащий Инуэй.

– Ты предал меня уже несколько раз. И для чего? Я ведь только и хотел, чтобы эльфы обрели свободу и нашли свой путь. Чем я тебе помешал?..

Инуэй приковал взгляд на мне. В его глазах читается страх, зрачки расширились и задрожали. Он осознаёт, что от его ответа зависит его жизнь.

– От предателей надо избавляться быстро, как от болезни. – холодно сказала Флори. Сначала она кинула уничтожающий взгляд на Инуэя, а потом перевела его на меня.

«Как от болезни… Это ведь слова Инуэя. Совпадение?..»

– Давай послушаем, что он скажет. Может, что-то интересное будет. – сказал Грей, подходя ближе. Рядом с ним та самая эльфийка, что приносила подношение в гнездо.

– Я… Я просто завидовал тебе, Дариан. У тебя так всё просто получается. Вот ты пришёл и уже через пару дней тебя принимают в клан. А потом почему-то Флори начинает с тобой возиться, как с дитём малым!.. – голос его сорвался. Инуэй осуждающе взглянул на Флори. Он обратился к ней. – Я выполнял все твои приказы. Я любил тебя, а тебе никогда до этого не было дела! Да, я обычный эльф! Обычный бандит, коих сотни в Эльфиме! Но разве моя любовь ничего не стоит?! – он снова перевёл взгляд на меня. – Думаешь, я хоть раз в жизни видел заботу? Нет, я всегда был один! И я всего добивался своими силами, трудился, убивал, лишь бы выжить и добиться своего! А ты что?! Ты даже не эльф, а пришёл в Эльфим, как царь и начал наводить свои порядки! Почему одним сила даётся просто так, сила Бога, способная менять мир? Таким, как ты даются крылья, с помощью которых вы витаете в облаках, видите мир, как на ладони, а другим суждено всю жизнь ползать внизу, в грязи и никогда не знать простора неба! Никогда не видеть перспектив, и видеть лишь жизнь, полную рабского труда и несбыточных надежд! Скажи мне, избранный!

Повисло молчание. Освобождённые рабы, члены Кроны, пальцы рук которых красны от запёкшейся крови, къеторы, которые ползают поодаль и щиплют траву, все в один миг уставились на Инуэя. Момент, полный скорби, и, однако же, внутри каждого он проходит по-своему. Должен ли я испытывать сожаление к Инуэю? Ведь он пытался убить меня несколько раз, притворялся, что всем сердцем любит меня. Он встал на сторону людей, чтобы обрести силу. Должен ли я простить его?

Инуэй смотрит на меня. Он не опускает голову, не задумывается, не скрывает глаз. Он облегчил свою душу, выдал всё, что было.

– Я сохраню твою жизнь… Но я не прощаю тебя. Прощение ты заслужишь перед самой Лотраэль в битве за Гиэнтен.

«Сколько раз я был в его положении в моём настоящем мире?.. Сколько раз я грезил о великом, о богатствах о славе, и порой с завистью бросал взгляд на уходящие вдаль дорогие машины? В таких машинах сидят беззаботные мажорики, а под рукой у них всегда стадо надутых куриц. Мне это не нужно. Но разве деньги не дают выбор и настоящую свободу? Всю мою жизнь мне приходится выживать, вырывать для себя кусок хлеба, слоняясь по холодным улицам. А кто-то получает всё, просто удачно родившись. Можно ли сказать, что я удачно родился здесь и вдруг стал унтэреем?»

Флори сложила руки на груди, развернулась и в задумчивости ушла.

– Спасибо… – тихо ответил Инуэй.

Каса подошла к нам ближе:

– Все вопросы решены. Я назначаю Крону на этот вечер! Открытую Крону перед всем моим народом! – крикнула Каса и подняла левую руку вверх. Члены Кроны подняли окровавленные кинжалы к небу.

Каса куда-то ушла в окружении членов Кроны. Мы с Греем остались в её гнезде. Вскоре пришла и Флори. Она поникла. Взгляд её постоянно направлен куда-то вниз.

– Вот так дела! Одна перемена за другой. Везде, где ты появляешься, всё переворачивается. – сказал мне Грей. Эльфийка рядом с ним покачала головой. Они сидят рядом. Эльфийка прижалась плечом к Грею.

«Вот уж да… Кому перевороты, а кому новая любовь».

– Хорошо, что Каса приняла твою сторону. – продолжил Грей. – Должно быть, она расчётлива.

– Я даже не понял, как это получилось. Каса показала мне, что Летор и Инуэй готовят на меня покушение, но я и не подозревал, что она возьмёт всё в свои руки… Вот так вот просто убить своего отца? Должно быть, я слишком красив и обаятелен…

«Зачем я сказал такую глупость при Флори?!»

– Ты поступил правильно, Дариан. – произнесла Флори, поднимаясь на ноги.

– О чём это ты? – удивлённо спросил Грей.

Флори вышла из гнезда и пошла по верёвочному мостику. Я пошёл за ней.

– Что случилось? Что с тобой такое последнее время?..

Она обернулась ко мне и на её лице я увидел слёзы. Впервые за долгое время она показала свои искренние чувства, проявила слабость, как перед восстанием в Эльфиме.

Мостик вяло покачивается. Ветер раздувает волосы Флори. Они закрывают её лицо, подхватывают утекающие слёзы. Где-то в далеке гогочет птица.

– Ты всё сделал правильно, Дариан. Там, в пещере…

– В пещере?.. Ты про что?

Флори посмотрела на меня, как на полного идиота.

«Она всё знает. Но откуда?»

– А ты помнишь плед, который согрел тебя ночью в Эльфиме? Помнишь, как случайно я тебя встретила, когда ты убегал с рыночной площади от стражников? Я всегда была рядом, Дариан. Всегда.

«Даже тот плед…»

Флори развернулась и обняла себя за локти:

– Ты даже не замечаешь, сколько боли причиняешь тем, кто тебя любит. Но ты не можешь иначе, я понимаю. Не будь той ночи в пещере, ты бы, вероятно, уже был мёртв. Как и все мы.

Молчание.

– Никакой отверженный не мог меня ранить так, как ранил ты. Я безоружна. Мне нечем крыть.

– Прости, Флори… – я попятился к ней и обнял её за плечи.

Она повернулась ко мне. Взгляд её зелёных глаз проник мне в душу.

– Не переживай. Это мой выбор. Когда-то давно мои родители попытались сделать выбор за меня. Я их сильно любила, пускай им и пришлось пойти на такой отчаянный шаг. И тогда, не смотри ни на что, я сделала то, что должна была.

«О чём это она?..» – подумал я и тут же перед глазами у меня появилась Синтизара. Она стоит в убежище и говорит: «С самого детства она проявляет недюжинную жестокость. Это ведь она сама убила своих родителей. Ты знаешь об этом, чужеземец? Или она рассказала тебе, что её родителей убили бандиты?»

Видение рассеялось, как только Флори начала говорить:

– Я прощу тебя, Дариан… Со временем. – сказала Флори, не отрывая от меня глаз.

«Как убийственны её слова». – подумал я и тут же понял, что ни о каком прощении не может быть и речи. Так, как было раньше, уже не будет.

Я обнял Флори. Она повернулась ко мне, и мы осыпали друг друга поцелуями. Безжизненными, быстрыми поцелуями примирения.

Этим же вечером один из освобождённых рабов забрался к нам в гнездо и прокричал:

– У ног отца-дерева собирается Крона! Дариан, ты должен быть там!

Время нашего отдыха закончилось. Мы последовали к подножию отца-дерева. Здесь вновь собралась толпа эльфов. В этот раз в самом центре Кроны сидит Каса. Перед ней стоит толпа эльфов.

Старец-эльф, член Кроны, вещает народу:

– Зат, дезара у гепара! Щери тэл эрекат иза кейза, лей нарэ эйр ге! Валэй тэл упаней зейто мапана чар у дато генас гей тейре зеку!

– Итак, братья и сёстры! Сегодня мы избавились от заразы, которая губила наши корни! Теперь мы должны принять волевое решение и выбрать нового правителя эльфийской земли! – перевела Каса, одаряя народ дружелюбной улыбкой.

– Ръ Летор пи нарраве мива – Каса. Ур чу ун, нумат схетара тэй гер нитуна тэй!

Все члены Кроны тут же подняли левую руку вверх.

– Он хочет, чтобы единственная наследница Летора и хранительница леса стала матерью леса. Я, Каса, дочь Летора и хранительница леса, обещаю вам, что перемены не заставят себя ждать. Лес пустит корни на Гиэнтене с новой силой. Мы вытесним шинкъяри и людей с нашей земли!

Освобождённые рабы переглянулись и подняли левые руки. Чуть поодаль от толпы я увидел отряд эльфийских лучников. Они пристально наблюдают за толпой и держат луки наготове.

«Так вот зачем она всё это сделала… Моё появление стало шансом для Касы, чтобы занять место своего отца. Видно, она ещё и устроила заговор среди членов Кроны! Но что стоит ждать от её правления? Поможет ли она мне освободить Визмор?»

Я, Флори и Грей тоже подняли руки. Выбора нет. Радостные вопли лесных эльфов разлетелись эхом по лесу.

– В честь этого я назначаю праздник! Вечером, братья и сёстры, я жду всех здесь же! – продолжила Каса.

Наступил вечер. Я Флори и Грей пошли среди Гилена, дивясь празднеству. Эльфийки сидят у пруда, попивая чаши с вином и гладя къеторов, что сидят рядом.

Эльфы разложили клочки синего мха на ветвях деревьев. Ощущение, будто звёзды спустились с неба, чтобы светить синим светом среди ветвей. Я присмотрелся. На ветвях сидят голые эльфы, которые ласкают друг друга. Их упругие тела движутся в животном танце наслаждения. Я оглянулся и понял, что все ветки окружающих деревьев усеяны такими кучками сладострастных эльфов. Я опустил голову. Вижу, как эльфийка, смеясь, убегает от эльфа в лесную тьму. Он ловит её. Они резвятся, начинается шуточная борьба, потом поцелуи, потом они перекатываются среди высокой травы, и вскоре оттуда доносятся тихие стоны.

Мы прошли чуть дальше. На земле лежит нагая эльфийка. Белые волосы раскиданы на её лице, прикрывая его. Из её грудей сосут два эльфа-младенца. Один мнёт маленькими пальцами грудь так, будто хочет осушить её до дна. Второй сосёт медленно и даже не шевелится.

– Что это с ней?.. – удивившись, спросил Грей. Я подошёл к телу ближе и почуял сладкий запах перегара.

– Вусмерть пьяна. – ответил я.

Флори оглянула ветви деревьев.

– Никогда не понимала такого. Они не стесняются друг друга. Они любят честно и по-детски. Неужто здесь эльфы и правда братья и сёстры?..

– Тогда это ещё более предосудительно! – Грей расхохотался.

Перескакивая с ветки на ветки отца-дерева, словно проворная кошка, вниз спустилась Каса. Она раздета, смотрит на нас с неким торжеством в сияющих глазах. Губы её слегка припухли.

– Не хотите присоединиться?.. – спросила она.

Я посмотрел на своих спутников. Грей вытаращил глаза и встал по струнке. Флори исступлённо глядит на Касу, рассматривает её тело.

– Я, наверное, откажусь… – сказал я, краем глаза поглядывая на Флори.

Каса понимающе улыбнулась:

– Завтра нам с тобой нужно будет поговорить. Сегодня не хочу думать о деле.

Она вытянула белые ручки вверх, вытянулась всем телом, поднимая пряди своих волос. Грей тяжело вздохнул. Я сдержал себя.

«Как тяжело порой оставаться верным кому-то… и не желать таких красавиц».

– Шинкъяри! Шинкъяри кисата! – крикнул один из нагих эльфов, спускаясь с верхушки дерева. Эльфы тут же всполошились. Они побежали по верёвочным мостам к своим гнёздам. Через секунду голые эльфы уже встали на земле с луками и копьями.

– Белолицые нападают! Хватайте оружие и защищайте Гилен! – крикнула Каса освобождённым рабам и тут же перевела для своих. – Литен зават у хапра Гилен!

Среди могучих деревьев, что служат воротами в Гилен, повалил чёрный дым. С противоположной стороны уже поднялась стена огня. Лес затрещал, и эльфы испуганно продолжили собирать подкрепления.

Глава 16. Белая смерть

Лучники засели на ветвях деревьев, а копейщики стали стеной у самого входа в Гилен. Огонь добрался до крон деревьев. Ночная тьма расступилась и стали видны призрачно-белые тела нападавших.

Каса махнула правой рукой. С деревьев повалил шквал стрел. Стрелы хоть и задели белолицых, но не нанесли им особого вреда. Эти могучие стойкие берсерки, похоже, с лёгкостью переносят боль. Остановить их – значит убить, не иначе.

Белолицые продвинулись ещё глубже. Теперь они оказались на входе к самому Гелену. На пути у них встали копейщики. Они выставили деревянные копья вперёд, пытаясь отогнать нападавших. Но те не торопятся уходить. Они по одиночке бросаются на копейщиков, и тут же получают отпор. Белолицые подметили это. Они выжидают в обороне, рычат и ждут, пока кто-нибудь из копейщиков отвлечётся, чтобы броситься на строй единым скопом и прорвать стену.

Но вскоре в гуще белолицых поднялся шум. Словно таран среди них пронёсся трёхметровый гигант, который несравненно больше своих соплеменников. У него могучие медвежьи руки, крепкое пузо, испещрённое шрамами, голени и икры без грамма жира, лишь сухие мышечные пучки. Кроме шрамов на его теле видны чёрные символы, подобные тем, что есть у многих бледнолицых. Однако среди них выделяется татуировка с ровными углами на животе. На ней изображён четырёхугольный камень, на котором выгравированы письмена. Рядом с камнем – большой молот и наковальня.

Морда у него широкая, плотная. Однако нет левого глаза – открытое веко показывает лишь кровянистое углубление. В руках он держит здоровенный костяной топор, весь покрытый сколами и засечками.

«А это что-то новенькое!»

Одним махом гигант поломал и откинул копья, направленные на бледнолицых и те тут же ринулись на обезоруженных эльфов. Они набросились так яростно, что практически даже не использовали оружия – большинство их просто перегрызают эльфам глотку.

Обнажённая Каса бежит к пруду у ног отца-дерева и заходит в него по колено. Она поднимает руки ладонями вверх, закрывает глаза и кричит: «Лотраэль, шента нитуна тэй! Лотраэль, сцилетта этаг дат у жван схъявала!»

По пруду пробегают изогнутые линии синей энергии, словно бы на нём выступили вены. В тот же миг из почвы вырвались корни деревьев, схватили бледнолицых и сдавили их так сильно, что переломали им все кости.

Гигант крикнул. Белолицые тут же развернулись и бросились наутёк в лес. Пристально взглянув на меня слепыми глазами, гигант развернулся и последовал за своими сородичами. Его огромное тело скрылось в тенях леса.

После бойни остались лишь статуи – неподвижные тела бледнолицых, которые удерживают над землей вылезшие из земли корни. Некоторые из тел отхаркиваются кровью. Кто-то ещё дышит, но вскоре умрёт.

По затянутому ночной мглой небу тут же пролетел огромный огненный шар. Сперва мне показалось, что это видение, но спустя какие-то несколько секунд он врезался в крону отца-дуба. Огненные брызги слетели на ветви и поскакали до самой земли. Пламя перескочило на рядом стоящие деревья, охватило целый гектар леса и поползло дальше.

От ног Касы по воде расходятся кольца. Она смотрит на пожар не моргая, и из её сверкающих глаз текут ручьи слёз.

Я бросаюсь к ней и кричу эльфам:

– Уходите! Спасайтесь!

Тут же сверху падает крупная горящая ветвь. Я прыгаю к Касе, налету хватаю её тело, и изо всех сил отталкиваюсь ногами в сторону. Ветка с грохотом упала в пруд. Волны поднялись и вышли из берегов пруда.

Мы встаём, я беру её за руку. К нам присоединяются Флори и Грей. Вместе мы бежим из горящего леса.

Кажется, что отсюда нет выхода. Огонь окружает, он подбирается к нам всё ближе, и кажется, что даже наша эльфийская скорость не сравнится со скоростью продвижения огня по лесу. На верхушках деревьев зажгли сотню свеч – догорает листва. Небо покрылось дымно-огненной пеленой. Мы бежим и наше сбивчивое дыхание сопровождает треск коры.

– Вперёд! Вперёд, не отставайте! – кричу я, подгоняя эльфов. Каса уже взяла себя в руки и бежит наравне со мной. Флори и Грей помогают бежать детям и раненым эльфам.

Вскоре мы выбежали из огненной западни. Там в далеке, среди полутьмы умирающей ночи, показался просвет.

«Выход! Это выход из леса!»

Пробежав ещё пару километров на свет, наш отряд оказался в поле рядом с лесом. Вдалеке, за холмами, нас встретило солнце. Золотые линии рассвета выступили на удивительно синем небе.

– Так или иначе шинкъяри добились своего. Они выкурили нас из Гилена, и теперь только Лотраэль знает, сколько мы протянем… – сказала Каса, обхватывая свои голые плечи. К ней подошёл эльф и подал большой кусок бардовой ткани. Она сказала ему: «Аарм Лотраэль», разорвала кусок на полоски и ловко обмотала ими своё тело, закрепляя всё пояском. Наряд её напоминает кимоно, составленное из несшитых обрывков ткани.

– Кто такие эти шинкъяри? Что этим монстрам, чёрт побери, надо?! – воскликнул Грей, осматриваясь по сторонам. Вокруг нас поле, которое с двух сторон окружено лесом, а с третьей – холмами, на головах которых взвиваются кудри – колючие кустарники.

– Шинкъяри в переводе на иисканэй – дети тьмы. Они не разумны, слепы, и ведут себя крайне жестоко. Я чувствую, что их ведут инстинкты, но у животных нет инстинкта, который заставил бы их беспричинно кого-то убивать. Ясно одно – они хотят уничтожить всё живое на Гиэнтене. – ответила Каса. – И мы обязаны защитить наш дом.

– Самое время защитить «ваш» дом. Только вот отдувались долгие тысячелетия почему-то мы. – сказала Флори.

– Тянуть уже некуда… – с тяжестью в голосе сказала Каса и взглянула мне в глаза. – Я не отказываюсь от своих слов, Дариан. Пускай я и использовала тебя, но это было лишь для общего блага. Сейчас мой дом в огне, и пришло время освободить детей леса из плена людей, а потом дать бой шинкъяри. Другого выхода у нас нет.

– Я рад, что ты со мной. Забудем о том, что было. – ответил я, пожимая Касе руку.

– Конечно… – тихо сказала Флори. Я поёжился.

– Я, конечно, не хочу разрушать такой прекрасный момент, но разве у ваших «детей леса» есть с собой оружие и снаряжение? Они ведь до сих пор голые. – сказал Грей, поглядывая на нагих эльфов.

– Это уже моя забота. Действовать среди природы – наше призвание. Есть поблизости будет лес, то мы раздобудем себе и оружие, и выгодное укрытие. – ответила Каса.

– А что это была за магия?.. Может, ты сделаешь то же самое и нам даже не придётся вступать в бой? Пусть корни вылезут и порвут угнетателей! – сказал я, припоминая фокус Касы.

Она вздохнула и натужно улыбнулась:

– Эльфы не используют магию, как люди. Мы взываем к силам природы, посылаем клич, обращённый к животному или растению. Стоя в священном пруду, я обращалась к отцу-дереву, и оно меня услышало. Теперь же нашего леса нет, нет отца-дерева, а значит клич наш будет глух, пока мы снова не найдем родной дом. Многие деревья погибли, но природа возьмёт своё. Снова взойдут всходы, и покуда есть земля, есть и жизнь. А там, где цветёт жизнь, растут и силы эльфов.

Среди леса послышались безумные выкрики. Каса обернулась и взволнованно сказала:

– Это шинкъяри! Нужно уходить!

Наша небольшая армия, состоящая из полуголых эльфов и их детей, последовала к Визмору. В голове у меня повис вопрос: «Что мы будем делать, когда доберёмся до города людей?»

До Визмора несколько дней пути. Мы вымотаемся, кроме того, у нас нет ни оружия, ни снаряжения, ни провианта. В случае битвы у нас нет шансов против гарнизона людей, но и назад нам дороги нет – шинкъяри настигнут нас, если мы начнём медлить.

Иногда я поглядываю назад, на голых эльфов, что следуют за мной, и невольно улыбаюсь. Слева от них тащится стайка къеторов. Странное положение дел, которое в моём мире вызвало бы лишь безумный смех. И всё-таки спасти эльфиек, что забрал архимаг, и освободить эльфов из рабства – единственное, что сейчас важно.

Грей сказал, что на пути у нас должно повстречаться несколько деревень, и что там мы сможем пополнить провиант и немного восстановиться. Флори раздражённо ответила ему:

– Ты всё ещё думаешь, что люди с нами обойдутся по-хорошему? Да они ведь такие же прихлебатели, как и отверженные. Забыл, что сталось с Кетланом?

– Но не все же люди плохие. Если мы будем недоверчивы ко всем вокруг, то чем мы будем отличаться от угнетателей? – ответил Грей.

– Охотник станет добычей. Разве не в этом смысл баланса природы? – вмешалась Каса. – Наш народ понёс много потерь, и слуги в виде людей были бы сейчас как раз кстати. С их помощью мы бы смогли выбить шинкъяри из Гиэнтена. Так бы хотела сама Лотраэль!

– Я думаю, что это уже решит Дариан. Это он унтэрей, а не ты. – ответила Флори Касе. Каса кинула на неё удивлённый взгляд. Она явно не ожидала такой грубости.

Я помотал головой:

– Сейчас у нас нет ничего, что могло бы изменить положение на острове, так что и рассуждать об этом – пустое. Нужно освободить эльфов.

День сменился ночью. Ночь сменилась днём. Солнце светит стабильно, и лишь иногда на Гиэнтене проходит тёплый дождик, который гасит остатки пожара. Я ещё не видел здесь мрачной погоды, должно быть, это место было Раем на земле до прихода сюда людей.

Грей провёл нас к месту, где должна находиться деревушка, однако вместо просыпающейся деревни мы нашли лишь пепелище и трупы крестьян. Бледнолицые, пряча глаза от солнца, утаскивают трупы в ближайшую тень под деревьями.

Услышав наши шаги, они зарычали, но не подошли. Шикъяри начали разделывать трупы и обгладывать кости.

– Видно, в солнечное время они не активны. Но голод вынудил детей тьмы выбраться из тени… – сказала Каса, наблюдая за тварями.

– Пойдемте. Может, ещё не всё сгорело. Сейчас мы отчаянно нуждаемся в припасах. – сказал Грей и пошёл к сгоревшему зерновому складу. Эльфы же рассредоточились по недогоревшим домам.

Только мы приблизились к пепелищу, как шинкъяри выскочили из тени, и медленно начали продвигаться на нас. Они держат костяное оружие наготове, но видно, что под солнцем им находиться крайне неприятно.

Я вооружён клинком, Флори – кинжалами и луком, Грей – мечом и щитом. Пятеро освобождённых эльфов присоединились к нам в бою, имея ржавые кинжалы и клинки, остальные эльфы безоружны.

«С нами несколько сотен эльфов, но без оружия толку от них мало. Бледнолицых же против нас целая дюжина».

– Не рискуйте по чём зря! – крикнул я эльфам. Каса подняла левую руку вверх. Эльфы остались наблюдать, однако некоторые из них подобрали валяющиеся рядом с лесом палки и встали, настороженно наблюдая за боем.

Бледнолицые ведут себя крайне странно – они пошатываются, пряча лица от солнца, и медленно бредут на нас. Флори достала лук, натянула стрелу и пустила её в ближайшего бледнолицего. Тот дёрнулся, пытаясь увернуться, но поймал стрелу своим плечом, и лениво то ли заорал, то ли зевнул. Другой бледнолицый подошёл ближе, достал из-за пояса три костяных кинжала, состоящих из обточенных скреплённых человеческих фаланг пальцев, и метнул в нас. Движение его было настолько предсказуемо, что мы без труда увернулись.

Эльфы заметили, что шинкъяри ослаблены и начали кидать в них палками. Палки прилетели по лысым головам, и бледнолицые, раздражённо шипя, пошли в нашу сторону.

Внезапно къеторы выскочили вперёд и кинулись на бледнолицых. Один из къеторов, у которого вся спина усеяна шипами, повалил бледнолицего на землю и вгрызся ему в глотку. Другой разбежался, и ударил рогами в тело бледнолицего. Рёбра хрустнули, и тот замертво упал на землю.

Бледнолицые угрожающе заревели, но тут же похватали тела крестьян и углубились в чащу леса. Къеторы вернулись к нам.

«А эти существа могут быть полезны!»

– У пепелища ещё остались тела. Шинкъяри не хотели упускать добычу. – пояснила Каса.

Мы проверили сожжённые дома и склад, и обнаружили один уцелевший мешок с зерном и кусок пережаренного в огне, но вполне съедобного мяса. Мясо разрезали на мелкие кусочки и поделили между детьми. Когда же эльфы захотели просто-напросто съесть зерно, я предложил им другой способ. Мы срезали с дерева большой кусок коры, установили его на двух палках по краям, а внутрь получившейся ёмкости налили древесный сок. Собрали трухлявые ветки, Грей достал спичку из своих припасов и разжёг костёр. Как только костёр превратился в угли, мы сварили кашу.

Во время сожжения веток эльфы отошли на десяток метров. Каса, пятясь от огня, произнесла:

– Не думала, что эту разрушительную стихию можно использовать во благо. Надеюсь, огонь не поглотит тебя, а затем и нас!

Но всё прошло удачно. Каждому эльфу досталось по небольшой порции каши. И, хотя Флори меня поторапливала, чтобы мы пустились вслед за архимагом Ги и спасли эльфиек, я ответил ей:

– У нас нет ни оружия, ни снаряжения, но по крайней мере мы должны быть накормлены.

– Мне ещё надо помыться, смыть всю грязь вчерашней вакханалии. Листья деревьев пеплом падали мне на плечи… Кровь отца-дерева окропила мои ноги. Надо забыть об этом, надо обновиться, как обновляется мать-природа. – сказала Каса, расчёсывая свои волосы деревянным гребнем.

– Но у нас нет на это время. Нас могут настичь бледнолицые, нужно посадить детей за высокие стены города. – ответил Грей.

– И как можно скорее нам надо добраться до архимага Ги. – добавил я.

– И много ли вы сможете без моих эльфов?.. – улыбнувшись, ответила Каса и пошла к реке.