Текст книги "Там, где цветёт огнецвет (СИ)"

Автор книги: Михаил Клыков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Так что мы сидим! – вскочила Яся. – Быстрее в Манеж!

***

Кро'Мган, художник, скульптор и арт-мастер с Прайды, был окружён толпой поклонников и искусствоведов – каждый хотел получить автограф известного мастера.

– Да... – разочарованно протянул Павлик. – Так мы к нему не подберёмся, – мальчик подошёл к громадному полотну, изображающему взрывающуюся сверхновую. Краски картины были необыкновенно яркими и казались сияющими, невольно притягивая к себе взгляд. Казалось, что перед глазами была не картина, а огромный иллюминатор, за котором на самом деле разворачивается грандиозная космическая драма.

Картина так заворожила ребят, что они не заметили подошедшего художника.

– Нравится? – Павлик вздрогнул, услышав хрипловатый голос.

– Как будто на самом деле!

– Это потому, что здесь две картины, наложенные друг на друга.

– Я знаю. Это – стереокартина, – согласился Павлик.

– Скажите, а вы не были на Пангее? – задала вопрос Валя.

– Был. Года три назад. И даже торговал там сувенирами. На Пангее-7, – прайдец с интересом посмотрел на девочку.

– А вы не помните такой оранжевый цветок-гербарий. Вы рассказывали, что он с планеты Кинава?

– Я тебя припоминаю, – улыбнулся прайдец. – Ты тогда была единственной, кто заинтересовался цветком. Ты, кажется, говорила, что твой папа – командир исследовательского корабля, так? А название корабля было похоже на название планеты: Пилония или Платония...

– Плутония! – рассмеялась Валя. – Только "Плутония" – не исследователь. Она – экспедиционный транспорт!

– Так тебя по-прежнему интересует тот цветок?

– Да! Вы знаете, откуда он?

– К сожалению, я тебя разочарую. Единственное, что я могу сказать, это то, что этому гербарию не меньше десятка лет. И он с борта какого-то исследовательского корабля, останавливавшегося на Пангее. Ещё в те времена, когда там только начали строить базы. А название планеты – Кинава – было написано космокодом на упаковке гербария. Извините, что разочаровал.

– Ничего. Разберёмся сами. Спасибо! – поблагодарил Павлик художника.

– А можно автограф? – неожиданно робко попросила Яся.

– Конечно, малыш! – Кро'Мган расписался на плакате.

***

– Есть результаты? – поинтересовался Валин отец, встретив ребят во дворе.

– Не-а, – помотала головой Валя. – Кро'Мган тоже не знает, что это за цветок. Он сказал, что гербарий с какого-то корабля, который останавливался на Пангее десять или больше лет назад... А за это время там столько кораблей перебывало!

– Ну, и где будем искать? – вздохнул Павлик. – Базы на Пангее стали строить больше двадцати лет назад. Земля тогда только начала звёздные экспедиции.

– Будем придерживаться прежнего плана – летим на Эрту! – резюмировала Юля.

Глава 4. В гостях у Луанны

Юля и Павлик, недолго думая, известили Луанну о своих поисках. Отец Луанны, капитан «Магуара» Найделл Каммо пообещал помочь ребятам в поиске таинственного цветка. И вскоре Юля, Павлик, Валя и Яся уже летели на борту «Скитальца» на Эрту.

Из Нового Алата (Яську раскопки совершенно не интересовали) ребята сразу же отправились в Леннату, когда-то давно бывшую столицей обширной Ландийской империи.

В аэропорту Леннаты семейство Каммо встретило ребят в полном составе. Отец Луанны был высоким, статным мужчиной средних лет, рыжим и синеглазым. Мужественное лицо капитана украшала аккуратно подстриженная "шкиперская" бородка, делавшая его похожим на "морского волка" из старинной книжки про моряков. Луанна же вся пошла в мать, Форину, молодую и стройную золотоволосую женщину. На встрече присутствовал даже Лейн, старший брат Луанны и курсант Леннатской Академии космонавтики.

– Добро пожаловать на Эрту! – приветствовал ребят Найделл. – Ну, Павел, ты, смотрю, вымахал! Последний раз я вас такими кнопками видел. Чувствую вырастет у Артёма настоящий пенитель космических трасс!

– Ну, уж и пенитель! Скажешь тоже, дядя Найда, – Павлик даже покраснел от комплимента.

– А почему бы и нет? Парень ты сообразительный и боевое крещение, так сказать, принял, – Лейн пожал Павлику руку. Но, увидев, как на мгновение побледнел Павлик, спохватился: – Извини, Павел, кажется я не вовремя напомнил...

Юля вдруг тоже изменилась в лице. Она увидела шрам, пересекающий левую щёку капитана. Вайделл заметил реакцию девочки.

– Не можешь забыть? – капитан положил Юле на плечо руку и посмотрел ей в глаза.

– Не могу, дядя Найда, – печально вздохнула Юля. – Уже не боюсь, но и забыть не могу...

– Мы, наверное, никто не сможем, – Павлик взглянул на Лу.

– Поисками цветка займёмся позже, – Форина пригласила всех к флайеру. – А пока отдохнёте на нашем озере.

– Рыбалку любите? Наше озеро – рай для рыбака... – улыбнулся Найделл.

– Нет, дядя Найда. У нас есть дело поважнее... – покачал головой Павлик.

– Жаль, лишаете себя удовольствия.

Семья Луанны жила на юго-восточной окраине города, на берегу живописного голубого озера Пино. В целом его пейзаж очень напоминал итальянский. Озеро было довольно большим и глубоким, и лежало в котловине, ограниченной с севера горами, сначала низкими и лесистыми, а затем постепенно переходящими в высокие скалы с сияющими снежными вершинами, бывшими местом паломничества эртянских альпинистов. С востока к самому берегу спускались леса Леннатского заповедника, южные же берега озера представляли собой плоские, покрытые цветущими лугами холмы. А с западной и северо-западной сторон к озеру подступали районы Леннаты. Здесь и располагался, окружённый прекрасным садом, дом капитана Вайделла Каммо. У девочек дух захватило от такого количества цветущих растений.

– Это всё мама. Она ботаник и коллекционирует растения. У неё правда есть правило: ничего ядовитого!

За обедом Юля рассказала об их поисках.

– К сожалению, ребята, вынуждена вас огорчить, – сказала Форина. – Солнцецвет действительно когда-то рос у нас, но увы... Растение очень ценилось за красоту и целебные свойства, и когда мы спохватились, было уже поздно. Последний солнцецвет рос в ботаническом саду Леннаты, но восстановить популяцию не удалось. Может быть где-то в очень глухих местах планеты цветок и сохранился, но таких мест тоже почти не осталось. Последний раз цветок видели около ста лет назад.

– А в ботаническом саду последний цветок погиб восемьдесят лет назад, – добавила Луанна.

– Не расстраивайтесь, – сказала Форина понурившимся ребятам. – Завтра я устрою вам экскурсию в Ботанический сад, может быть не всё потеряно и удастся узнать что-то ещё.

***

Вечером, после ужина, ребята собрались на террасе, откуда открывался великолепный вид на озеро и окрестности. Летний день подходил к концу, сменяясь прозрачными голубыми сумерками. Звенели цикады, а вечерний воздух был напоен горьковато-пряным запахом разогретой солнцем травы.

– Здорово! Можно подумать, что мы на Земле, на даче в Подмосковье, – заметил Павлик.

– Всё правильно. Эрта и Земля – это планеты-двойники, – ответила Луанна. – Есть, конечно, некоторые нюансы, но они почти не существенны. Например, на Эрте есть рыбообразные раки, которые живут в толще воды или болотные осьминоги, которые могут некоторое время дышать атмосферным воздухом, которых нет на Земле. И наоборот, на Земле есть ламантины и пингвины, которых нет у нас. И я принадлежу к тому же виду – человек разумный.

– Ну то, что эртяне тоже люди, как и земляне, как раз неудивительно, – возразила Юля. – И Эрта, и Земля, и Валинато – не родина людей. Мы на этих планетах – пришельцы.

– А вот то, что биосфера Эрты и Земли совпадает на 95% – вот это действительно удивительно! Не может быть, чтобы эволюция на двух планетах из разных звёздных систем протекала абсолютно синхронно! – Яся даже взмахнула руками, подчёркивая удивительность и уникальность такого стечения обстоятельств.

– А может быть кто-то специально направлял эволюцию двух планет в одном направлении? – Павлик вопросительно глянул на подруг.

– И кто же? – спросила в ответ Лу. – Вегийцы?

– Ох уж эти вегийцы! Как только выяснилось, что они достигли вершин цивилизации, их происками стали объяснять всё! И я не удивлюсь, если кто-то однажды скажет, что и Большой взрыв произвели они, – усмехнулась заглянувшая к ребятам Форина. – Хотя возможность такого вмешательства не исключена. На Земле была триасовая катастрофа, когда погибло примерно 95% земной биосферы. На Эрте была торанская катастрофа, когда погибло примерно 96% флоры и фауны Эрты. До того момента биосферы Земли и Эрты были непохожи и развивались каждая своим путём. А потом развитие пошло синхронно и выжившие проценты живых организмом прежней биосферы и дали то самое небольшое различие в биосферах планет.

– А если наши планеты использовали, как своеобразные музеи живых организмов?

– Галактический зоопарк! Ну у тебя и фантазия, Валька! – удивился Павлик. – Тогда бы не было вымерших в ходе эволюции живых существ.

– Но ведь условия на планете менялись, и животные не успевали к ним приспособится. Может это был не зоопарк, а... А что-то вроде заповедника, где обитатели живут в естественных условиях?

– К тому же, и на Земле, и на Эрте у большой части живых существ нет промежуточных эволюционных звеньев, они появились сразу такими, какими мы их знаем. – Форина загадочно улыбнулась. – Спокойной ночи.

– Значит, "цветок солнца" – это только легенда... – Павлик подпёр щёку рукой и грустно вздохнул.

Тем временем на тёмно-синее небо выкатилась луна (у Эрты, так же, как и у Земли, был единственный спутник – Фелла) и залила сад и берег озера серебристым светом. Тут Валя заметила, что некоторые цветы светятся в темноте голубым и рубиново-красным цветом.

– Ой, как интересно! – ахнула она.

– Эти цветы с островов Ахарна, почти у экватора. Их опыляют ночные насекомые, поэтому они и светятся, чтобы привлечь их. Они очень красивые, но у них сильный, хотя и приятный запах. Если нанюхаешься – голова будет болеть. Кстати, Павлик, а почему ты считаешь, что "цветок солнца" – это только легенда? Я видела в музее гербарий с этим цветком. Просто его уже нет в природе, но он был на самом деле.

– Вот в том-то всё и дело. Его у вас уже несколько веков никто не видел вживую. Вот и получается, что цветок остался только легендой. Как мандрагора или сома на Земле.

– Вот тут ты, Павлик, не прав, – возразила Яся. – Европейская мандрагора и индийский лотос растёт в Московском ботаническом саду.

– Но их восстановили генетики...

– Так может и солнечный солнцецвет восстановят. Во всяком случае, мама участвует в этих работах. Между прочим, обыкновенный и золотистый солнцецвет у нас уже растёт, их восстановили. Только растёт в глухих лесах, в заповеднике за Голубым хребтом. Это километров восемьсот от нас.

– Я видела цветок у торговца на Пангее. Торговцем был художник Кро'Мган. Мы встретились с ним в Москве, на выставке, и он сказал, что цветок растёт на Кинаве, но мы такой планеты не нашли ни в одном справочнике, – пожала плечами Юля. – А сам Кро'Мган сказал, что название планеты было написано на упаковке гербария. И он тоже не знает, где она...

– Ки-на-ва, – медленно, как бы пробуя слово на вкус, произнесла Луанна. – Хм... Что-то знакомое... Кинава... Я, по-моему, уже слышала похожее название... Давно... Но вот когда и где – не помню...

– Молодое поколение, вам уже пора любоваться снами, – на террасу вышел отец Луанны. – Так что у вас полчаса на подготовку ко сну.

– Пойдём, – улыбнулась девочка. – У папы на этот счёт строгие правила. Он меня всегда спать гоняет.

Уже укладываясь, Яся вдруг вспомнила про другой таинственный цветок. Тот, который приснился Павлику, и про который рассказывала сказки Валина бабушка.

– Лу, ты спишь?

– Ещё нет.

– А ты никогда не слышала про огнецвет?

– Алый цветок жизни? – Луана зевнула. – Как же, у нас каждая третья сказка про него. По легендам, он рос где-то далеко на юге, в горах, и его привезли наши предки с дальних звёзд. Но вот этот цветок, как раз только легенда, хотя...

– Значит всё-таки его кто-то видел! – подключилась к разговору Валя.

– Мама говорила, что ещё студенткой видела в Алате, в этнографическом музее, засушенный цветок огнецвета. Правда всем говорили, что это муляж. Но у меня мама ботаник, её не проведёшь. Она сразу муляж от гербария отличит. А это был именно гербарий. Так что, наверное, огнецвет тоже есть, только он ещё более редкий и ценный, чем солнечный солнцецвет.

– А тот засушенный цветок ещё можно увидеть? – спросила Валя.

– Не знаю. Кам, это наш знакомый, он работает в Алате в заповеднике, говорил, что его то ли кто-то украл, то ли просто этот гербарий или муляж испортился со временем.

– У нас на Земле тоже есть легенда об алом цветке, даже есть про него песня. – сонным голосом добавила Юля.

***

Утром ребят ждал сюрприз. Почтовый робот доставил пакет, адресованный Вале.

– Что это? – Павлик глянул на бандероль.

– Не знаю... – растерянно ответила Валя, вертя пакет в руках. – Это от Кро'Мгана...

– Если это от Кро'Мгана, то это скорее всего... – заговорщицким тоном начала Юля.

Юля была права – в пакете оказался тот самый гербарий, который когда-то видела на Пангее Валя.

***

В ботаническом саду ничего нового выяснить не удалось. Экскурсовод – средних лет дама по имени Медана – долго и нудно рассказывала про обыкновенный и золотистый солнцецвет, сокрушаясь о том, что браконьеры уничтожили их ещё сто лет назад, пересказывала заунывным голосом легенды о "цветке солнца", в общем говорила всё тоже, что ребятам было уже известно. Правда, про присланный Кро'Мганом гербарий и рисунок из справочника, который показал ей Павлик, она заявила, что "вы заблуждаетесь, и это вовсе не солнцецвет".

***

– Ну, что будем делать? – вздохнула Яся.

– Домой, на Землю, – буркнул Павлик. – И будем искать эту таинственную Канаву...

– Кинаву, Павлик, – поправила Валя.

– Но на картинке не те цветы, что росли здесь? Так ведь получается? – Луанна посмотрела на родителей.

– Не совсем. На картинке, скорее всего, солнцецвет золотистый, а не обыкновенный, который рос в Ботаническом саду. Вот поэтому уважаемая учёная дама Медана его и не видела, – усмехнулся Найделл (и, судя по интонации, с которой было сказано "учёная", дама Медана была не очень учёной).

– Извините, ребята, что опять вас разочаровали. – Форина поглядела на загрустивших ребят. – Не унывайте, как говорят у вас на Земле – кто ищет, тот всегда найдёт. Я его видела, на Эрту его занесли когда-то в древности с другой планеты...

– Скорее всего, с Тейны, – уточнил Найделл. – Это в соседней звёздной системе.

– Мы знаем, – вздохнула Валя. – Папа бывал на Тейне.

– Лу, ты говорила, что восстановленные обыкновенный и золотистый солнцецветы растут у вас за Голубым хребтом? – вспомнил Павлик.

– Между прочим, хорошая мысль. Пап, у меня есть предложение – слетать в Алат, в заповедник, – ответила Луанна.

– Ну что же, это действительно хорошая мысль. Возможно, что Кам сможет рассказать вам больше о таинственном цветке, – ответил Найделл.

Глава 5. Алатский заповедник

Грузопассажирский самолёт совершил посадку на аэродроме Старого Алата ранним утром. Аэродром был довольно простым, даже отчасти примитивным, что, впрочем, не удивило ребят – Луанна ещё перед полётом сказала, что Старый Алат – это дикий край, поэтому там и удалось сохранить нетронутую природу. И именно в Алате началось восстановление экосистемы Алатских степей около шестидесяти лет назад.

Аэродром представлял собой силикетовое поле, на одном из концов которого виднелись ангары и сооружения портовых служб. Венчало всё это хозяйство две башни, увешанные антеннами и ажурными площадками. Вдалеке слева виднелись железнодорожные пути, а с противоположной стороны, за невысокой холмистой грядой, километрах в полутора от взлётного поля, находились несколько башен из ажурно-решетчатых металлических конструкций. В одной из башен стояла окружённая белым клубящимся дымком ракета.

Вокруг аэродрома, насколько хватало глаз, тянулась серебристо-зелёная степь и лишь вдали, в направлении железной дороги, виднелась голубая в утренней дымке цепь невысоких гор. Утро было свежим и прохладным, в глубоком светло-голубом небе висел блестящий серебристый серп луны.

У здания диспетчерской, напоминающего склад, раскрашенный в красно-белую полоску, их встретил молодой мужчина с васильково-синими глазами, одетый в зелёный форменный комбинезон обходчика заповедника.

– Давно не виделись, Найделл, – мужчина обнялся с капитаном и поздоровался с остальными.

– Почему давно, дядя Кам? – удивилась Луанна. – Мы же были в Алате всего год назад.

– Ну вот видишь, Луанна, уже целый год прошёл. Конечно, это было давно, – улыбнулся Кам.

– Кам Тарбор, биолог. Сейчас работает в заповеднике у Голубого хребта, – представил Найделл своего друга ребятам.

– Валя Полосухина.

– Юля Воробьёва.

– Яся Фирсова.

– Павел Воробьёв, – представились по очереди ребята, отвечая на рукопожатие Кама.

– У вас что, сохранились старты для ракет с химическими двигателями? – удивлённо спросил Павлик, показав на ажурную башню с ракетой.

– Да нет. То, что ты принял за старты для ракет, на самом деле – пусковые установки для атмосферных зондов.

В этот момент, как будто специально подтверждая слова Кама, раздался звук сирены, и зонд, который Павлик принял за ракету, с пронзительным свистом сорвался с башни и ушёл высоко в небо, постепенно отклоняясь по дуге.

– Метеорологи забавляются, – пошутил Кам. – Ну что же, пойдём – нас ждёт вертолёт, – Кам махнул рукой в сторону гор.

– А почему не флайер? – спросила Яся.

– Он занят, – ответил ему Кам.

Кам подвёл ребят к вертолёту.

– Ну, Пулемёт, держись! – коварно улыбнулся Павлик.

– Уже летал на нём? – улыбнулся Кам.

– Приходилось... – улыбнулся мальчик.

– Да, вертолёт – не флайер, – проворчала Яся после взлёта.

– Яська, если хочешь что-то сказать, говори громче! Можно на ухо!

– Я говорю – чтобы я ещё раз на вертолёте полетела!!!

– Ну не так громко!!! – Павлик демонстративно почесал в ухе. – Она ещё издевается!

Юлька, Яся и Валя посмотрели в иллюминатор (Павлика, как, впрочем, наверное, и любого мальчишку, больше заинтересовали не пейзажи за бортом, а действия пилота, за которыми он наблюдал сквозь прозрачную стенку между кабиной и пассажирским отсеком). Тянувшаяся за аэродромом степь вскоре перешла в холмы, сначала пологие, а потом всё более крутые, постепенно сменившиеся низкими лесистыми горами.

– Похожи на сопки, как в Приморье, – прокомментировала увиденное Юля.

– Что?! – не расслышала в шуме Яся.

– Я говорю, что холмы на сопки похожи, как в Приморье!

– Ага, красиво! – ответила Яся.

Постепенно сопки сменились настоящими горами, тянувшимися извилистой грядой к горизонту. Вертолёт ушёл немного в сторону и теперь летел над самым хребтом, пересекая его под острым углом.

– Кам, а здесь действительно растёт солнцецвет?!! – обернулся к биологу Павлик.

– Береги голос!! – Кам протянул ребятам наушники.

– Солнцецвет здесь и правда растёт? – повторил вопрос Павлик.

– Солнцецветы здесь растут, причём двух видов. Возможно, среди них есть и нужный вам. К сожалению, это единственное место на планете, где их сейчас можно встретить. Надеюсь, что в будущем мы сможем вернуть этот цветок в экосистему Эрты.

– А огнецвет? – присоединилась к разговору Валя.

– Огнецвет – это легенда, ребята. Вот там, за горой, на берегу озера, находится биологическая станция, где работает мой друг Тан, – Кам показал рукой на тёмно-охристый останец, возвышавшийся на светло-зелёным морем горного леса. – Он – ботаник и, в том числе, большой специалист в области инопланетной флоры.

– А Эрта – не родина солнцецвета? – удивилась Юля.

– Не всех его видов. А про огнецвет... Могу сказать только то, что у нас много сказок и легенд о волшебном алом цветке, но в реальности его никто никогда не видел.

– Жаль... – разочарованно протянула Валя. – Похоже, что огнецвет действительно только сказка...

– Не спеши с выводами, – обнадёжил девочку Кан. – В каждой сказке есть доля правды.

Вертолёт облетел останец и пролетел над живописным озером, на берегу которого Павлик заметил каких-то зверей, гулявших или пасшихся на равнине. Издалека оказалось невозможным разглядеть, кто это был.

– Кто это? – спросила Яся.

– Форгары. Вы их увидите попозже. Форгаров лучше наблюдать на их родной планете, Тейне. Здесь есть специальный зоопарк, сюда привозят различных животных с Тейны и других планет, – ответил Кан.

Павлик снова взглянул в иллюминатор, но берег закрыл небольшой холм, и как следует разглядеть таинственных форгаров не удалось.

Впереди показалось большое плоскогорье, на котором виднелось несколько небольших домиков и площадок.

– Ну вот и наша станция, почти прилетели.

Вертолёт сел на небольшую площадку у металлического ангара, и ребята, выбравшись из кабины ("Никогда больше не буду на вертолёте летать!" – подытожила свои впечатления Яся), направились к главному зданию. Правда перед этим, ребятам пришлось сделать ещё одно важное дело – разбудить Луанну, несмотря на шум и тряску, ухитрившуюся проспать весь полёт, прикорнув в уголке.

– Как можно спать в таком шуме, Лу?! – искренне удивился Павлик.

– Потому что не выспалась! И, между прочим, из-за тебя!

– Это ещё почему?

– А кто весь вечер страшилки рассказывал? А мне потом всю ночь гоблины снились! – рассмеялась Луанна.

Навстречу Каму из дома выбежали мальчик лет четырёх и небольшого роста загорелая девочка, немного младше Яси, оба в коротких голубых шортах и сандалиях на босую ногу. Дети повисли на шее у Кама.

– Пап, мы соскучились!

– Познакомьтесь. Мэйти и Зуи, мои сын и дочь, – представил детей Кам. Зуи на вид было лет семь – девять. Девочка была очень похожа на отца, только не такая смуглая. И волосы у Зуи оказались не кудрявые, а волнистые рыжевато-каштановые, собранные в пышный хвостик на затылке. А глаза были не голубые, как у отца и брата, а тёмно-зелёные, как глубокая морская вода.

– Валя.

– Юля.

– Яся.

– Павел, – представились ребята.

– Для Павла ты, по-моему, ещё маловат, – скептически посмотрела на Павлика девочка.

– Можешь называть меня Павликом, – смутился мальчик.

– А меня можно Зуйка, привет! – поздоровалась девочка. – Лу, давно не виделись!

– А ты помогаешь на станции? – спросила Валя.

– Ну, да. Мама улетела на Тейну, а я помогаю папе.

– А твоя мама тоже биолог?

– Зоопсихолог. Изучает характер у разного зверья, в основном у форгаров. Учит форгаров ладить с людьми, а они её – ладить с форгарами. Вот такой обмен опытом.

– А кто такие эти форгары? – спросил Павлик.

– Такие хитрые ушастые и мохнатые зверюги. Они есть у нас в заповеднике. Но вообще-то лучше полететь на Тейну, их родную планету. Это планета в соседней звёздной системе, первая которую стали осваивать эртяне. Там форгаров наблюдать интереснее. А вы сюда тоже на форгаров смотреть прилетели?

– Да нет, мы ищем солнцецвет, – сказала Юля.

– Он растёт в горах, правда Тан говорит, что это не совсем настоящий солнцецвет. В общем вам надо к Тану, на Бурую гору. Он в этом лучше разбирается.

Глава 6. Загадка Кинавы

– Зуйка, а сколько тебе лет? – спросила Валя, когда ребята собрались за обедом.

– Девять. А так как год на Эрте, длится столько же, сколько и на Земле, то я только немного вас младше.

– А ты была в космосе? – спросил её Павлик.

– Конечно, на Фелле, нашем спутнике. А вот в дальнем космосе только один раз, – вздохнула Зуйка. – Папа не берёт меня в экспедиции на "Кайярре" потому, что я ещё маленькая. Только в прошлом году взял на Тейну.

На следующий день, с самого утра ребята загрузились во флайер и отправились к Бурой горе, где, на берегу Орийского озера, располагалась ботаническая станция.

Станция представляла собой три небольших белых домика: в одном располагалась лаборатория, в другом склад, а третий служил временным жильём работавшим на станции биологам: Тану и двум его помощником.

– Здравствуйте! – ребята вошли в лабораторию и представились. Из-за стола поднялся среднего роста молодой мужчина с коротко подстриженными тёмно-русыми волосами и светло-голубыми глазами.

– Привет! Танимил Кунин. Чем могу помочь? – представился ботаник.

– Эти ребята ищут солнцецвет, – объяснил Кан. – И рассчитывают на твою помощь, ты же – специалист.

– Вы с Земли, так ведь?

– Ну да... – ответил Павлик.

– Меня можете называть просто – Тан.

– Ну да, Тан, – повторил Павлик.

– Я догадался, – улыбнулся учёный. – И откуда? Я там бывал. В Амазонии, Индии...

– Из Центральной России.

– Там я пока не был, бывал лишь на Урале и Алтае... Значит, солнцецвет... Считайте, что вам повезло. Солнцецвет или золотоцвет, как его чаще называли у нас, здесь действительно растёт. Если не поленитесь, в горах у этого озера можете собрать целую коллекцию.

– А какого?

– Обыкновенного и горного. А если прогуляетесь на Заветную поляну, как её называет Зуи, то найдёте и золотистый, его там не меньше. Ускользающий пока только восстанавливают в лабораториях. В природные сообщества его ещё не ввели.

– Горного? Мы про такой не слышали! – удивилась Яся.

– Неудивительно. Золотоцвет, или горный золотарник никто не считал родственником легендарного солнцецвета. Его считали родственником другого похожего цветка, точнее цветов – золотарников: лекарственного, пахучего, росолюба и некоторых других. А потом, когда мы решили восстановить популяцию "цветка солнца", то оказалось, что золотистый солнцецвет – его прямой родственник.

– А правда, что солнцецвет колдуны использовали для своих "магических путешествий? – поинтересовалась Яся. – Я читала об этом в книжке.

– Всё очень просто, Яся. На золотарнике паразитирует бурая плесень. Когда-то шаманы заваривали её и дышали парами этого гриба, которые имели одурманивающее действие. А сам цветок здесь не при чём.

– А "цветок солнца"? – спросила Юля.

– Солнцецветы солнечный и чудесный? С этим немного сложнее... Эрта – не родина этих цветов. Горный золотарник, обыкновенный и ускользающий солнцецветы – это эволюционные потомки каких-то неизвестных пока растений. Возможно, это и есть наши легендарные солнечный и чудесный солнцецветы. И, возможно, что эти растения занесли к нам с другой планеты. Дело в том, что у золотарников (эволюционных потомков горного золотарника, который вполне можно назвать живым ископаемым) и восстановленных нами солнцецветов на Эрте нет предков.

– А кто занёс сюда этот цветок? – поинтересовался Павлик.

– Возможно, это сирианцы... ещё до "небесной битвы", погубившей сирианский союз.

– Тан, а это они? – Валя показала ботанику гербарий и картинку из книги.

– На картинке изображён горный золотарник или золотоцвет. Эта картинка из старинной книги, "Описание, лекарственных, съедобных и иных полезных человеку растений горных мест Заозёрной равнины". Издана она была почти триста лет назад. Эта картинка и подсказала нам, где искать потомков легендарного солнцецвета. Но сам "цветок солнца", тот что описан в сказках, легендах и магических рецептах, пока ещё... – Тан с сожалением пожал плечами. – А вот гербарий... Я видел такое растение. Его вид похож на наш сказочный Цветок Жизни.

– Огнецвет?! – ахнула Юля.

– Нет. Этот цветок и называли "золотым цветком" или золотоцветом. Золотарник потому и получил своё второе название из-за схожести. Но его лепестки – ярко-жёлтые, а не оранжевые.

– И что!? Опять мимо!? – у Павлика даже лицо вытянулось от обиды и разочарования.

– Да нет, Павел. Вы как раз очень близко, почти вплотную подошли к разгадке вашей тайны: тайны цветка и тайны загадочной планеты. Но для этого нам придётся прогуляться на довольно интересную соседку нашей Эрты.

– Тейну? – переспросил Павлик.

– Да, на Тейну. Кстати, знаете, как её называют местные жители?

– Нет...

– Кен-Нава.

У Павлика даже рот открылся от удивления. Он обернулся к девочкам и только и сумел, что развести руками.

– Вот и таинственная Кинава... – толкнула Валя в бок Юльку. – Так всегда – ищешь ответ, а он под носом, на самом видном месте.

– Так ведь кто знал, что тот, кто написал название на упаковке гербария, название планеты переврал, – ответила Юля.

– Вы говорили, что видели цветок, как в гербарии? – спросила Тана Валя. – А про огнецвет вы не слышали?

– Нет, не слышал. А вот про "золотой цветок" не только слышал, но и видел. В музее в Саллейне, родном городе Зуи (это недалеко от нас), есть такой же гербарий, как и у вас. Впрочем, у меня тоже есть похожий и не менее таинственный цветок, – Тан порылся на полке, достал синюю папку со шнурками и, раскрыв, положил перед ребятами. В папке лежал засушенный цветок, что-то среднее между крупным маком и тюльпаном, только не оранжевый, а красно-бурый.

– А откуда эти гербарии?

– Сирианский исследовательский корабль "Аланара". Он провёл исследования соседней с нами звёздной системы. Но при возвращении на Теллус потерпел катастрофу. Большая часть собранных коллекций, материалов и документов погибла. Было это почти семьдесят лет назад. От сирианцев мы и узнали о солнечном и чудесном солнцецвете. И узнали, что наши "цветы солнца" могут иметь инопланетное происхождение. И эти гербарии – с планеты Тейна. Кен-Навы...

– Эта планета возможно и есть ваша цель. Через три дня "Магуар" и "Кайярр" отправляются туда, и я приглашаю вас принять участие в экспедиции.

– Спасибо, дядя Найда, – поблагодарил Павлик. – А это далеко?

– Нет. Три-четыре дня пути с одним средней дистанции прыжком.

– А нас возьмёте с собой, в экспедицию? Мы вам можем пригодится, – добавила Зуйка, взяв за руку Луанну.

– Конечно! – согласилась Юля.

– Ладно, мы согласны! – Павлик пожал руку капитану.

– А этот гербарий у вас откуда? – Лу показала на папку с бурым цветком.

– Полицейские подарили. Перехватили у каких-то контрабандистов вместе с другими диковинами. А они его украли в одном из музеев Нового Алата.

– Так значит... – догадалась Яся.

– Этот гербарий моя мама и видела... – подтвердила Лу.

Часть 2. Племя Озёрных людей

Глава 1. Тейна

Через три дня два корабля легли на разгонную траекторию для прыжка к звёздной системе Тавола, в которой находилась Тейна, таинственная родина «золотого цветка». Первым шёл «Кайярр», на котором летели Кам, Зуи и Тан, а также ещё десяток учёных и космонавтов. А в кильватере (если конечно этот морской термин применим к космосу) следовал «Магуар».

Первая База на Тейне располагалась в восточном полушарии планеты недалеко от берега океана в небольшой долине на берегу неширокой живописной реки.

Ранним утром ребята спустились с трапа модуля-2Б "Магуара" на силикетовую площадку космодрома. Космодром был довольно примитивным и совсем небольшим, сколько таких "полевых" космодромов было сооружено на новооткрытых планетах на просторах Галактики знали только в Космофлоте. Бетонное поле, телеметрическая вышка, цилиндрические красно-белые здания технической службы и склада. Вокруг расстилалась равнина, кое-где покрытая редколесьем и небольшими рощицами. На противоположном базе берегу речки равнину пересекала невысокая холмистая гряда, за которой виднелся лесистый горных хребет. Чуть в стороне, у самого горизонта сияли снежными вершинами высокие скалы.