Текст книги "Драконий бог Нары"

Автор книги: Мидзуна Кувабара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Я охраню тебя, Наги…

Мужской голос…Наги уже слышала его раньше.

– Эти люди твои враги. Наши враги. Они хотят ранить тебя. Хотят ранить нас.

Враги… люди, которые хотят убить ее – враги. Они ранили ее, презирали ее. Внезапно Наги вспомнила все снова: родичи, люди, которые относились к ней и маме, словно к насекомым, только и заслужившим того, чтобы быть раздавленными. Отчим, женившийся ради того, чтобы использовать жену, и доведший ее до самоубийства.

– Я единственный, кто охранит тебя, Наги!

Этот голос… Точно, голос…Драконьего бога!

Силы противников столкнулись, породив шквал, буквально сносивший близстоящие деревья. Воздух взорвался ослепительной вспышкой. И тут на поле боя ворвалась машина. Из салона выскочили Наоэ с Чиаки и немедленно нырнули в гущу битвы.

– Получай! – Чиаки выстрелил силой в Наримасу, и тот, не успев среагировать на неожиданную атаку, отлетел.

– Наримаса-доно!

Едва заметив вмешательство яша-шуу, Акануэ и призраки бросились на них. Наоэ окружил себя и Чиаки защитным барьером, перехватив удар ненпы.

– Проклятье..! – Наримаса – один его глаз залило кровью – с трудом поднялся на ноги.

В тот же момент раздался какой-то подозрительный зловещий звук: кррррак!

– Какого?!

Они развернулись и увидели, как по каменной стене побежали трещины. А потом с оглушительным гудением камень раскрошился. Наоэ и Чиаки инстинктивно прыснули в разные стороны, однако путь преграждали нуэ. Между тем осколки стены разлетелись со скоростью пули. Пришлось выставить защиту – вот и все, что они смогли сделать. Гохододзи предпринял еще одну попытку напасть на Наримасу, но гошинха генерала успешно отразила мечи.

И тут Наоэ осенило: он забыл о Такае, который, контролируя Гохододзи, сам оставался совершенно беззащитным.

“Проклятье!”

Акануэ, к несчастью, тоже это понял.

– Туда! – он изо всей силы запустил ненпой в автомобиль.

Наоэ поставил вокруг машины барьер. Вспышка разлетелась на сверкающие капли, хлынувшие во все стороны.

– Сукины дети! – Чиаки косил нуэ направо и налево.

Те вопили, отброшенные назад, но мгновенно восстанавливались и снова хватались за мечи. Чиаки обозленно сплюнул и переплел пальцы в жесте Бисямонтэна:

– Ари нари тонари анаро наби кунаби! Бай!

Онре, вспарывая воздух, исчезали. Развернувшись, Чиаки крикнул:

– Наоэ! Кагетора! Назад! Мы слишком далеко друг от друга!

Наоэ позвал Гохододзи:

– Кагетора-сама! Возвращайтесь, пожалуйста! Скорее!

Отчаянные атаки Наримасы натягивали связь Такаи с Гохододзи. Если второй пропустит удар и его ранят, то первый тоже получит ранение через их связь.

– Кагетора-сама! Быстрее!

Наримаса в очередной раз атаковал Гохододзи – Наоэ едва успел прикрыть его гошинхой. Акануэ тем временем напал на Такаю, но того защитил барьером Чиаки. Гохододзи стрелой взмыл в небо, тело его вдруг сделалось прозрачным, и новый удар Наримасы прошел аккурат насквозь. На заднем сиденье Такая, отойдя от синхронизации, наконец открыл глаза, и Наоэ бросился к нему. Такая помотал головой и взглянул на него:

– Наоэ, что с Наги?!

– Наги-сан?!

Оглянувшись, все участники сражения так удивились, что на время забыли о боевых действиях. Наги стояла перед разрушенной стеной, вокруг нее плясали оранжевые языки пламени, а глаза странно горели. И аура ее…полнилась потусторонней злобой. Потом был звук, будто что-то разорвалось, и призрачное воинство Оды, качнувшись, потянулось к Наги. Все вскрикнули в голос, увидев, как сквозь черты Наги пробиваются другие: огромный чайник с человеческим лицом и конечностями.

“Вот он какой, Хирагумо..?!” – думал Такая, а монстр тем временем затягивал в рот нуэ.

Вот и еще одного воина повлекло к Хирагумо: против его ужасающей силы не помогало никакое сопротивление.

– Аааа! – взвыл Акануэ, и тут же Хирагумо дернул его из тела.

– Акануэ! Ах ты мерзавец! – Наримаса обрушил силу на чайник, но монстр просто забрал ее в себя.

Темный дух Акануэ терял связь с телом-вместилищем, хоть и отчаянно цеплялся за него. Что касается Такаи, Наоэ и Чиаки, им тоже приходилось несладко: они чувствовали, как сила вытекает из них. Хирагумо дошел до того, что смог тянуть энергию и из перерожденных! Чудовище пило жизнь – из Такаи, из Наоэ, из Чиаки, из Наримасы. Один за другим они опускались на колени, покоряясь внезапно навалившейся слабости. Они не могли остановить утечку силы, но если дело пойдет так и дальше – это верная смерть. Теперь Хирагумо научился подпитываться любой силой, включая жизненную энергию.

– Я прекращу это! – Наримаса с усилием поднял меч.

Чиаки распахнул глаза: “Нет!” Если Наримаса не сможет применить силу, то расправится с Наги собственными руками. Если погибнет тело хозяина, Хирагумо потеряет всю силу! Наримаса с рычанием набросился на Наги, но между ними возник Чиаки:

– Уберись от нее!

Звякнули клинки – Чиаки блокировал катану Наримасы кинжалом.

– Проклятье! Все еще пытаешься препятствовать?!

– Ты не получишь Наги! – со всей мочи оттолкнув длинный меч противника, Чиаки заорал: – Наги! Очнись! Наги!

Но девушка, окутанная пламенем, только пристально смотрела на него.

– Хочешь попасть под его власть, Наги?! Блин, да очнись же! Наги! Наги!

Внезапно Наги вздрогнула, и демонический блеск ушел из ее глаз.

– Чиаки-сан?

Снова оттолкнув катану, Чиаки выкрикнул:

– Наги! Эта штука в тебе…она не Драконий бог! Это просто монстр! Чудовище под контролем призрака!

– Он твой враг, Наги..! – в сознании загремел гневный укоризненный голос Драконьего бога. – Он наш враг! Не слушай его! Он лжет!

Наги в замешательстве прижала ладонь ко лбу, а Чиаки отчаянно продолжал:

– Наги, эта штука не Драконий бог!

Но тут Наримаса снова бросился на него:

– И дальше мешаешься, так умри!

Очередной удар снизу Чиаки парировал в последний момент, а Наримаса все наступал. Наги испуганно ахнула. Такая же рванулся вперед и накинулся на Наримасу. Оба покатились по земле.

– Убей их! – приказал Наги Драконий бог суровым голосом, не терпящим неповиновения. – Убей всех!

– Это не Драконий бог, Наги! – надрывался Чиаки.

Схватившись за лоб, девушка упала на колени. Она уже совсем запуталась, а голова, казалось, раскалывалась на части.

– Хватит..!

– Наги!

А в следующее мгновение Хирагумо принялся извергать мощнейшие потоки энергии.

– Нееет! – с единственным коротким воплем Акануэ вырвался из тела.

“Акануэ!”

Акануэ безвозвратно исчез в пасти чайника, и энергия вихрями клубилась вокруг. Такая и другие пытались прикрыться щитами, но силы стремительно таяли – Хирагумо опустошал их. Из горла Чиаки вырвался стон: он чувствовал, как дрожат и слабеют мышцы. У Такаи подкосились ноги, и Наоэ, выкрикивая его имя, метнулся к господину, дотронулся было, но тут силы оставили и его. В изнеможении он опустился на землю, все еще протягивая руку.

“Не позволю…этому…случиться… – Такая отчаянно сопротивлялся. – Великий…Бисямон…”

Даже душа мало-помалу покидала тело. Такая уже почти лишился чувств и тут – сознание вернулось. Давление вроде бы снизилось…нет, частично пропало, и Такая сообразил, что их троицу окутывает золотистый свет. Они подняли глаза: Гохододзи накрыл их гошинхой. Странное дело, но чудовищная иссушающая сила Хирагумо не имела над ним власти. Гохододзи, совершенно неуязвимый, парил в воздухе, защищая людей. Наоэ глотнул воздуха и развернулся к изумленному Такае:

– Кагетора-сама! Гохододзи!

– И что?

– Смотрите, у него нет материального тела, Хирагумо не в состоянии повредить ему. И гошинха остается целой…понимаете, что это значит?

– Что?

– Хирагумо, – принялся поспешно объяснять Наоэ, – не может забрать силы Гохододзи, равно как и силы божественных слуг. Я думаю, их сущности рассеяны, слишком велики, и если Хирагумо втянет эту энергию, она пресытит его. Пускай монстр растет, но призраку не под силу сдержать божественную энергию! Он просто самоуничтожится, лопнет!

– Божественная сила… – Такая просветлел лицом. – Я понял!

– Нееет! Не надо! – молила Наги.

– Наги! – отчаянно и хрипло выкрикнул Чиаки севшим голосом. – Держись! Не теряй себя! Наги!

– Нееет! Помогите!

Голос Драконьего бога грохотал в ушах:

– Убей! Убей их!

Девушка, мотая головой, всхлипывала:

– Помогите, помогите…

– Наги! – Чиаки бросился к ней.

– Чиаки-сан!

Такая сложил ладони в знаке Бисямонтэна. Прикрытый сияющим барьером, в самом центре яростного вихря, он громко начитал:

– Он бэйсирамандая соака, он бэйсирамандая соака…

В ладонях собиралась энергия.

– Он бэйсирамадая соака!

Распахнув глаза во всю ширь, он прогрохотал:

– О великий Бисямонтэн! Даруй мне меч, дабы уничтожить этого демона!

Шар расплавленного серебряного света ударил в эпицентр бури. Наги отбросило назад, Наоэ и Чиаки пригнулись. Ослепительно белое сияние в руках Такаи сжалось, превращаясь в чудесный клинок – меч Бисямонтэна обрел земное воплощение. Тебуку являлось божественной силой, дарованной богом войны. Этот меч, порождение его же силы, сам по сути являлся сгустком энергии тебуку. Хирагумо не мог поглотить божественную силу, а значит…

– Подавись!

Такая прыгнул вперед. Чайник проявлялся, подавляя сущность Наги. Такая занес меч – и метнул его прямиком в пасть Хирагумо.

– Чтоб тебя разорвало!

Сила Бисямонтэна освободилась. Чайникоподобная туша распухла и пошла трещинами, из которых пробивался свет. А потом грянул взрыв. С оглушительным треском Хирагумо разлетелся на части. Такае и остальным снова пришлось прикрыться барьерами.

“Сработало..?”

Осколки чайника сначала обратились серебром, а потом – радужным дождем. Чайник попытался вобрать слишком много силы, а в итоге раздулся, словно воздушный шар, и лопнул. Когда Такая поднял голову, куски Хирагумо все еще проливались, подобно ливню в утреннем солнце, но, едва коснувшись земли, осыпались пеплом и исчезали.

Буря утихла – будто ничего и не было. Прожорливый монстр пострадал из-за собственной жадности, пресытившись божественной силой Бисямонтэна.

– Наги!

Девушка, приняв собственный облик, без сознания упала на руки Такае. Теперь она освободилась от Хирагумо и, пускай измотанная, выглядела целой и невредимой. Все-таки получилось убить монстра так, чтобы тело хозяина не пострадало. Такая передал девушку подбежавшему Чиаки, а Сасса Наримаса неуверенно поднялся. Наоэ насторожено стал подле Такаи, и тот впился в Наримасу тяжелым взглядом:

– Ты, значит, Сасса Наримаса?

– Я слыхал о изгоняющей силе якш Уэсуги, но правда куда сильнее молвы, – задыхаясь, признал Наримаса. – Убить Хирагумо с такой легкостью… Право, честь вам и хвала. То, что вы сделали, однажды вымостит нам путь к власти.

– О чем это ты?

Наримаса, помедлив, ухмыльнулся:

– Ах, так вы не знаете… Тогда ясно.

Взгляд Такаи сделался угрожающим. Наримаса утер рот и добавил:

– Я то думал, вы убивали Хирагумо, зная обо всем. Что ж, в таком разе я в знак признательности вам расскажу.

– Что?!

Взгляд Наримасы потяжелел, в глазах разгорался неусмиримый дух неистового воина:

– Хозяин Хирагумо, Мацунага Хисахидэ, объединился с нашим заклятым врагом Акети Мицухидэ и объявил войну Оде!

Такая, Чиаки и Наоэ вытаращились на него:

– Акети Мицухидэ?!

– Он тоже возродился?!

Наримаса твердо отозвался:

– Наша битва с войсками провинций древней столицы только пуще разгорится. То, что Хирагумо, секретного оружия Хисахидэ, больше нет – хорошее нам подспорье. Вот потому я и приношу вам мою благодарность, яша-шуу Уэсуги!

Акети Мицухидэ здесь… Пораженные этой новостью, они на момент лишились дара речи.

– Не думай, что все на этом и кончено, Наримаса! – встрепенулся Такая, сверкнув глазами. – Думаешь, мы позволим оншо Ями Сэнгоку вертеться у нас под носом?

– Хочешь продолжить прямо сейчас? – Наримаса улыбнулся. – Боюсь, однако, у нас нет на это времени.

– А? – проследив взгляд Наримасы, Такая оглянулся и задохнулся от изумления: на фоне восточного неба повисло огромное облако огненных шаров.

Огни летели к ним, издавая странные звуки наподобие “дзян-дзян”.

“Хоихои!”

– Проклятый Хисахидэ в отместку поднял нуэ Тоити. И что теперь, Уэсуги? Станете со мной драться или же вас для начала поджарят огненный шары Хисахидэ?

Такая мрачно сплюнул, глядя на подступающие “шаровые молнии”:

– С тобой позже разберемся. Сначала расправимся с хоихои.

– Кагетора-сама…

– Наоэ, защитишь Наги. Договорились?

Чиаки подтянулся, будто услышав долгожданный сигнал:

– Ну что, идем в разнос, а?

– Попросим Бисямона-сан Сиги о помощи.

Такая наполнил тело силой, и она закружилась вокруг в буйном танце. Наримаса сурово смотрел в небо, Чиаки и Наоэ окружила энергия… Четыре воина против несметной орды онре. Такая поднял меч Бисямонтэна и выкрикнул:

– Получите, отморозки!

В первой атаке горящие камни разлетелись, стукнувшись о барьеры, потом перешли в наступление люди – и на руинах замка Коорияма разгорелась новая битва, в которой четверо перерожденных противостояли множеству огненных духов.

– О великий Бисямонтэн! Даруй мне силу твою, дабы истребить зло!

–

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Коорияма – замок, который Цуцуи Дзюнкей построил в 1580 и сделал своей цитаделью по закону Нобунаги “Одна провинция – один замок”. После смерти владельца замок сделал резиденцией Тоетоми Хидэнага, сводный брат Тоетоми Хидэеси.

Стены и замковый ров сохранились до нынешних времен в парке города Ямато-Коорияма в Наре.

Призрачное пламя (том 5): Драконий бог Нары

Эпилог

Перевод с японского: Асфодель

Перевод с английского: Кана

Когда они везли Наги домой, солнце уже высоко стояло в синем летнем небе и автомобили сновали по дороге в обоих направлениях. Очередной прекрасный день города, вернувшегося к жизни. Им все же удалось со скрипом отразить нападение огненных духов, но Наримаса, хоть и остался сражаться, незаметно улизнул незадолго до конца битвы. Когда улеглась пыль, его уже и след простыл.

Наоэ притормозил перед домом. Наги, все еще в пижаме, выбралась первой, остальные последовали за ней. Девушка взглянула на Чиаки и тихо спросила:

– Вы…уходите уже, да?

– Ага, – кивнул Чиаки. – Не волнуйся, теперь все будет хорошо. Тебе лучше побыстрее забыть все эти страшилки.

– Но…

– Эй, эй, взбодрись! Посмотри, пижаму испачкала. Пойди и переоденься.

– Пожалуйста, не меняйте тему! Я…

Чиаки невежливо оскалился, наклонился и уставился Наги в лицо:

– Прими то, что произошло, как плохой сон. Будешь так думать – в момент все забудешь, – он весело улыбнулся. – Теперь все страшное прошло.

Наги не поняла ничего из случившегося: ни кем были они, ни кто такой Драконий бог.

– Чиаки-сан, – решительно начала она. – Ради бога, вы…кто…

После секундной заминки Чиаки выпрямился и отозвался:

– Я ведь говорил уже: я – слуга Драконьего бога. Так?

Последнее слово предназначалось двоим, стоящим позади, но Такая, явно не получая никакого удовольствия от происходящего, смотрел в сторону, а Наоэ молча уставился в землю.

– Наги-сан, – помолчав, решился Наоэ. – У меня к вам остался только один вопрос. О чем вы просили Кюхачи-сан? Когда сто раз ходили в храм, чего вы желали?

Лицо Наги застыло. Такая сердито дернул Наоэ за рукав, но тут девушка все-таки ответила:

– Я просила смелости.

– Что..?

– Чтобы продолжать жить без мамы. Даже если никто не защитит меня… Вот какое было мое желание, ведь мама всегда говорила, что Драконий бог исполнит все, что я захочу.

Повисло молчание.

– Знаете, я ведь плакса: чуть что – сразу в слезы… Вот и хотела стать храбрее, хотела жить дальше и не плакать.

Все смотрелись довольно-таки озадаченными.

– Вот оно как…

– Я странная? – Наги просительно взглянула на Чиаки. – Я ненормальная? Разве просить о таких вещах странно?

Все взгляды скрестились на Наги, глаза ее не лгали. Чиаки бодро откликнулся:

– И ничего не странно.

Наги не отводила глаз.

– Все путем, все хорошо будет. Я тебе как слуга Драконьего бога обещаю, твое желание обязательно сбудется.

– Чиаки-сан…

– Конечно, я обо всем знал, мы ведь слуги Драконьего бога. Он услышал твои молитвы. Ты сильная девочка и пройдешь через любые сложности, – Чиаки печатал слова, будто накладывая внушение, но под конец ободряюще улыбнулся: – Правильно я говорю?

Тут перед воротами затормозил черный Cedric, из него выскочили двое мужчин с бледными лицами и бросились к девушке:

– М-мисс Наги! – это были секретарь Сиохара – Ямамото и водитель Аоки. – Куда вы делись? Мы так…так переживали!

– П-простите…

– Я услышал, что вы остались ночевать одна, и позвонил рано утром, но никто не ответил… И потом окно открытое и все в жутком беспорядке…

– Да уж, но мы так рады, что с вами все хорошо!

Чуть не плача, Аоки обнял Наги. Чиаки, Наоэ и Такая переглянулись и неловко заулыбались. А потом Чиаки положил ладонь на голову Наги:

– Увидимся, Наги.

– Чиаки-сан…

– Не думаю, что еще что случится, но если вдруг – зови меня. Примчусь, где бы ни был.

Девушка сверлила его взглядом:

– Правда придете?

– Угу, обещаю, – Чиаки выудил из кармана тигра из папье-маше и протянул Наги: – Держи моего заместителя. Зови в любое время.

– Ага…

– Даже если просто станет одиноко, ладно?

Чиаки потрепал девушку по голове и отправился было к машине, но Наги окликнула его:

– Чиаки-сан!

Он повернулся и увидел солнечную улыбку:

– Спасибо!

Чиаки тоже улыбнулся и помахал. Подождав, когда все усядутся, Наоэ нажал на газ. Наги, стоя в саду, провожала Presia взглядом, пока автомобиль не скрылся из виду.

– Я тут подумал, значит, все насчет проклятия просто злые слухи, – пробормотал Наоэ. – Интересно, то, что она ненавидела Сиохара – тоже ложь?

– Как знать, – туманно отозвался Чиаки и добавил: – Хоть она и не желала ему смерти, но я все-таки думаю, что ненавидела, иначе онре Хисахидэ не вселился бы в нее.

– Значит, злоба Хисахидэ смешалась с эмоциями Наги-сан? Но теперь ей, наверняка, будет нелегко.

– С ней все будет хорошо, – доброжелательно заверил Чиаки, откинувшись в кресле. – Что бы там не болтали, а пока есть люди, которые о ней заботятся, бояться нечего. Она справится, – и он добавил: – Бьюсь об заклад, годков через пять она станет выдающейся женщиной. Жду с нетерпением!

Наоэ подавился, а Такая, доселе молчавший, сменил тему:

– Хисахидэ так и не показался. Где бы он мог быть? Может, надо покончить с ним поскорее?

– Верно. Раз он контролировал Хирагумо на расстоянии, то неизвестно, где он находится на самом деле. Определенно, где-то рядом, около древней столицы.

– Но если он спелся с Акети Мицухидэ… – сморщившись, простонал Чиаки, – то Мицухидэ сейчас небось весь на нервах, да? Его ведь Нобунага на куски порвет, как Тузик грелку.

– Как бы то ни было, а забот много, – притормозив перед светофором, Наоэ обратился к сидящему рядом Такае. – Я уверен, теперь Ями Сэнгоку разгорится еще сильнее. Кончились наши каникулы, Кагетора-сама.

– Мм… – Такая невыразительно взглянул на него и отвернулся. – …Ага.

Такая рассеянно изучал пейзаж за окном. Сасса Наримаса… Вассал Оды Нобунаги, генерал Эттю. Четыреста лет назад он соперничал с Уэсуги за контроль над северным Эттю и Этиго. Да и после смерти Кэнсина множество жестоких сражений прогремело между ним и Кагекацу, следующим главой клана Уэсуги.

“Кагекацу…”

Как во сне, он мысленно повторял это имя. Хоть и не возникало никаких ярких впечатлений, но чувства – давящие, невыносимые – поднимались в груди. Печаль, агония… Младший брат, с которым они сошлись в смуте при Отатэ.

“Уэсуги Кагекацу…”

В молчании Такая слегка закусил губу, а Наоэ пристально смотрел на него. Да, Кагетора несомненно начал набирать силу и припоминать то, что некогда знал. Тогда, наверное, и память о том… “Кагетора-сама!” – беззвучно выкрикнул он, а потом понял, внезапно и запоздало, что свободно думает о Такае как о Кагеторе, когда бывает с ним рядом: каждый поступок Такаи, каждое слово в точности напоминало поведение Кагеторы. Наоэ взглянул на него по-новому.

“Может ли такой человек вынести все, что пока запечатано внутри? Сможет ли он принять прошлое? Сможет ли выстоять и понять чрезмерную жестокость воспоминаний четырехсотлетней давности? Или все же сломается? А еще…”

В сознание просочились темные мысли. Когда Кагетора вспомнит…значит ли это, что его, Наоэ, оттолкнут? Тебя одного я не прощу до конца вечности! Значит ли это, что полные ненависти слова снова полетят в лицо?

“Нет, пускай он сломается.”

Так будет куда лучше: ведь тогда можно собрать осколки в горсть и никогда не отпускать. Этот человек достанется ему, человек, любовь к которому больше никто не способен пронести через всю вечность. И пусть есть те, кто любит его, те, кого любит он… Наоэ никому не позволит и пальцем его коснуться. Он не отдаст его.

“Никому.”

– Наоэ?

Заслышав голос Чиаки, Наоэ пришел в себя и (загорелся зеленый свет) тронул автомобиль с места. Снова за окном побежала дорога. Чиаки изучал лицо Наоэ в зеркале заднего вида. Хотел еще что-то сказать, но передумал и только надрывно вздохнул.

“Полагаю, мне лучше не соваться…”

Чиаки закусил язык. Точно: он оборвал все связи с призрачной армией Уэсуги, наверняка решил. Уэсуги Кэнсин больше ему не хозяин. Он не слышал этот властный голос десятки лет, и нет больше нужды слепо подчиняться долгу. Он твердо решил жить так, как вздумается. Он оторван от всего, что касается миссии и прочего-прочего. Да он вообще может завтра исчезнуть куда-нибудь!

“Только…”

Чиаки смотрел на двоих людей, сидящих спереди. Наоэ и Кагетора…

“Никто из вас не уйдет так уж запросто, это да…”

Занятые каждый своими мыслями, пассажиры молчали. И тем сильнее ударил по ушам вопль Чиаки. Такая и Наоэ, вырванные из задумчивости, дернулись.

– К-к-какого черта с тобой приключилось, Чиаки? Не пугай меня так!

– Дерьмо! Мой Леопардик все еще припаркован в запретной зоне! Эй, Наоэ, поворачивай и дуй обратно к Ямато-Коизуми! Ну же, жми!

– И что же? Не стоит разводить такую панику.

– Придурок, они его утащат, а меня оштрафуют! Да я в бюрократчине потону!

– Так тебе и надо: нечего без прав кататься.

– Не в том дело…а если они его поцарапают?! Заплатишь мне за ремонт?!

– Ну, что посеешь, то и…

– Что ты еще ляпнешь, Кагетораааа?!

– Или просто карма у тебя такая.

– Да я тебя прибью!

– Попробуй только, горе-водила.

Чиаки, рванув Такаю за воротник, завел крупномасштабную перебранку. Наоэ, прижав ладонь ко лбу, повернул к станции. Может, в паре Нагахидэ с Кагеторой и работали, как нельзя лучше, да только побочные эффекты их общения – то еще удовольствие.

– Чиаки, сволочь! Черт, ты меня достал!

– Это я должен тебе сказать, козел! Я с тобой сейчас раз и навсегда разберусь!

– Флаг тебе в руки! Хочешь буйствовать, так вали из машины! Вали, я ска…а-а-а!

Битва захлестнула и Наоэ – Presia выскочила на встречную. Одному водителю пришлось так резко вывернуть руль, что его машина вылетела на рисовое поле. Presia же, почти неуправляемая, гордо катила по шоссе. Вокруг пели цикады, а ясное лазурное небо над полями предвещало очередной прелестный летний день.