Текст книги "Любить кандидата в президенты (ЛП)"

Автор книги: Миа Виллано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Привет, женщина. Я только что думала о тебе, – сказала Вина.

– Алекс уехал. Эш пытался поцеловать меня. Он поцеловал меня.

– Что за? Я уже еду, – сказала она.

– Не сейчас. Мне нужно в суд. Сегодня большое слушание. Только этого дерьма мне не хватало. Мне нужно собраться. Я работала над этим месяцами. Я так зла сейчас, Вина. С меня хватит придурков. И как Эш мог поступить так сейчас? Слушай, я опаздываю, и мне еще нужно глотнуть кофе. Я позвоню тебе, когда буду дома.

– Буду ждать. Успокойся. Я уверена, Алекс вернется сегодня домой, и вы разберетесь с этим. У вас обоих стресс.

– Пожалуй. Увидимся позже.

Я положила трубку, заехала за кофе и отправилась в суд, в котором проходило длительное разбирательство по моему делу. К счастью Томас обо всем позаботился заранее, и все, что нам было нужно, было уже готово. Я постаралась выбросить из головы то, что произошло у нас с Алексом, чтобы мое обаяние и доказательства произвели должное впечатление на присяжных. Я была обвинителем по делу человека, который многократно подвергал домогательствам свою приемную дочь. Мне хотелось его растерзать. И именно это я и сделала. Около пяти присяжные ушли на совещание и через час вернулись с вердиктом. Виновен по всем пунктам. Пожизненное заключение. У меня получилось. Я выиграла дело. Мне бы стоило отпраздновать, но все, чего я хотела, это вернуться домой и увидеть там Алекса.

– Милая, ты сделала это. – Томас обнял меня и поцеловал в щеку.

– Нет, мы сделали. Я бы не справилась без тебя, Томас. Спасибо.

– Прекрати. Ты была великолепна. Этот парень даже не понял, как ты упекла его.

– Слава Богу, у меня было плохое утро.

– Вам с Алексом надо ссориться каждый раз, когда тебе надо в суд. Боже. Ты была беспощадна. Отпразднуем?

– Я не могу, Томас. Я должна встретиться с Алексом дома. Давай отпразднуем на неделе. – Я собирала бумаги в кейс, стараясь быстрее уйти и оказаться дома.

– Какой-нибудь гей-бар?

– Смешно. Нет, я подумала об обеде в «Голубом Базилике». Я плачу.

Он улыбнулся и поднял большой палец вверх.

Я мчалась домой на полной скорости. После того, как переживания по поводу моего дела оказался позади, я смогла сосредоточиться на том, что случилось ранее. Я хотела попасть домой и увидеть Алекса. Он уже должен прийти в себя и готовить ужин для нас. Я въехала в пустой гараж. Его Мазерати там не было. Я снова попыталась дозвониться до него, но он не ответил. Я начала паниковать, когда увидела, что дома все так, как я оставила утром. Кофе высох на полу там, где был пролит. Чашка так и стояла на столе, а Беккет был готов лопнуть. Я выпустила его, накормила и позвонила Вине. Она уже ехала.

Я поднялась наверх и упала на кровать. Зарывшись лицом в простыни, вдохнула его запах и заплакала. Я снова звонила ему, но опять сразу включался автоответчик. Беккет почувствовал, что я расстроена, и лег рядом со мной на кровать.

Пришла Вина. Я услышала, как она зовет меня.

– Прюденс, – произнесла она, когда взбежала по лестнице и вошла в комнату. – Дорогая, что случилось? Что произошло?

Она забралась на кровать рядом со мной. Я все еще была одета. Мое лицо опухло от слез.

– Что за хрень произошла этим утром? – спросила она, лежа на моей постели.

Я рассказала ей, что произошло с Эшем и Алексом. Мои звонки натыкались на голосовую почту. Я звонила Марку, но результат тот же. Я хотела своего мужа, я хотела, чтобы он был рядом со мной. После того как я хорошенько выплакалась, на улице стемнело и я начала злиться еще сильнее. Вина старалась изо всех сил меня успокоить. Она спустилась вниз, сделала мне кофе и немного поесть. Я ничего не хотела. Через пару часов она поехала домой к дочке. Я оделась, взяла ключи и поехала к Марку. У подъезда было пусто. Парковочное место Алекса у его офиса, к моему большому разочарованию, тоже пустовало.

Исчерпав все возможности, я поехала домой, причем намного медленнее, чем уезжала оттуда. Следующие несколько дней были наполнены беспокойным сном ночами, но я умудрялась как-то жить и работать.

На следующей неделе Эш объявился в новостях, где он устроил целое шоу с моим так называемым "сексуальным предложением". Оказывается, я пыталась заманить его на сексуальное свидание. Он заверял журналистов, что Алекс приставал ко мне, когда мне было тринадцать, на глазах у моей мамы. Здесь мне вдруг захотелось, чтобы Алекс убил Эша. Слава Богу, у меня есть моя работа. Из-за того, что Алекс решил вести себя именно так, я начала работать еще больше и взяла следующее дело. Алекс решил пожить дома у Марка, пока не поймет, что делать дальше, а Марк тем временем приехал забрать Беккета.

– Охренеть, как замечательно. Я даже не знаю, какого черта он злится на меня, – кричала я, когда Марк подошел ко мне, чтобы обнять.

– Дай ему время, Прюденс. Он очень зол. Не на тебя, а на Эша и на ситуацию в целом. Эш был одним из тех, кто сливал соперникам информацию о том, что ты намного младше Алекса. Я никогда до этого не видел Алекса в таком состоянии. Он верил этому парню, подпустил его в ближний круг. Он не с каждым так поступает. Алекс знает, что ты не целовала этого придурка. Но его самолюбие все же задето. Дай ему время. – Из-за моих слез, рубашка Марка промокла.

– Он злится, а я просто в бешенстве. Мне никто не нужен кроме него. Я знала, что Эш плохой человек, – плакала я.

– Все пройдет, Прюд. Вы оба расстроены, и мне приходится разрываться между вами.

– Проследи, чтобы он нормально ел, Марк. И скажи, что я люблю его. Пожалуйста. – Я оторвала кусок бумажного полотенца и промокнула глаза.

– Обязательно. Все будет хорошо. – Он повернулся, чтобы уйти, забрав перед этим у меня большой пакет с кормом Беккета. Оба мои мальчика ушли от меня, оставив меня одну.

Мое сердце разрывалось из-за Алекса. Я очень страдала по нему, но моя работа была важнее. Томас, Вина и Бьюла пытались дозвониться до меня, но я ни с кем не хотела разговаривать. Каждый день я работала как лошадь. Как бы ни было тяжело, но моя карьера от этого развиваться не будет. Я нужна моим клиентам, и я обязана быть отличным юристом настолько, насколько возможно. Ночью, когда я оставалась одна, я чувствовала себя разбитой, и продолжала мечтать об Алексе. Все мое существо молило о его прикосновении, о его запахе. Я так хотела, чтобы он вернулся домой, ко мне. Каждая ночь приносила мне надежду, что следующей ночью он вернется. Каждое утро я была убита мыслью, что он так и не вернулся. Может следующей ночью, говорила я себе. Единственное, что заставляло меня двигаться вперед, это надежда, что он когда-нибудь сделает это. Мне нужно заставить его понять, что он единственный, кто мне нужен.

Виктория убила бы меня за такое поведение. Я превращалась в того, в кого поклялась не превращаться: в женщину, которая живет для мужчины, который держит под контролем ее чувства. Это был тревожный звонок, который заставил меня проснуться. Я должна стать сама собой. Жизнь Алекса вытесняет мою жизнь. Как мне это преодолеть? Моя любовь к нему была отравляющей, всеобъемлющей, и я решила положить этому конец. Я захотела больше никогда не любить его. Я захотела, чтобы он никогда не возвращался в мою жизнь так, как раньше. В ночь, когда мы поженились, он пообещал, что никогда не оставит меня. А сейчас я была более одинока, чем когда-либо.

Так много и горячо я никогда не молилась. Я умоляла Господа и всех, кто мог меня услышать, вернуть его домой. Измученная болью и депрессией, я хотела только одного, чтобы он вернулся назад. Моя бабушка была права: я была готова на все ради этого человека. Я клялась, что никогда не буду так поступать ради него или другого человека, и вот я уже готова все бросить ради него.

Целую неделю я возвращалась с работы, переодевалась в пижаму, не ела и не следила за собой. Кофе – единственное, что мне было нужно. Каждый день приезжал Марк, и каждый раз я думала, что Алекс приехал с ним, но только снова разочаровывалась. Мое сердце было разбито, мое тело измучено. Через две недели ко мне приехала Бьюла. Она вошла и потребовала, чтобы я поднимала свою задницу и тащила ее в душ. Она практически сделала это своими руками. Я была слишком слабой и изможденной.

– С меня хватит этого, поняла? – спросила она, сначала помогая намылить голову, а затем одеться. Я потянулась к пижаме, но она бросила ее в другой конец комнаты.

– Нет, это ты больше не наденешь. Эти вещи нужно сжечь. Значит так. Алекс в пляжном доме. У меня есть билет в Хаянис. Он там уже пару дней, и я обещала не говорить тебе, но мне приходится. Твой рейс через час. У меня больше нет сил терпеть это жалкое зрелище. Он разбит без тебя. Сейчас ты везешь свою тощую задницу к своему мужу. Ты сама не своя. Это должно прекратиться сегодня же. Я упаковала твои вещи и везу тебя в аэропорт. И ты не споришь со мной. Ты должна быть сильной, чтобы справиться с этим, – кричала она.

У меня не было сил бороться с ней, и я знала, что она права. Сидение на кровати и слезы ни к чему меня не привели. Как только я стала похожа на полноценного члена общества, она повезла меня в аэропорт.

– Спасибо, – сказала я потухшим голосом.

– Не надо меня благодарить. Спасай свой брак, а потом спасай себя. Не поступай как я, или еще хуже, как твоя мать. Вы двое были созданы друг для друга. Тоби в бешенстве от вас обоих. Я люблю тебя, Прюденс, и, похоже, Алекс единственный, кто может сделать тебя счастливой. Верни его, переживи это или покончи с этим и двигайся дальше.

Она поцеловала меня, и я села в самолет, чтобы лететь к своему мужу. Я и подумать не могла, что он уедет в пляжный дом. В надежде, что никто не узнает меня, я надела очки и шляпу. Целую минуту я плакала, а потом мне хотелось пристрелить кого-нибудь. Что если он не захочет меня видеть? Что если случай с Эшем разрушил мой брак?

Я взяла такси, чтобы добраться до дома моей бабушки. В задней части дома в темноте мерцал лишь один огонек. Волны набегали на берег, ночной воздух был холодным. Я поставила рядом с собой чемодан и поплелась по дорожке к двери. Когда я подошла к двери и постучала, мои ноги стали ватными.

Глава 16

Алекс стоял ко мне спиной, опустив голову. Когда он повернулся, его лицо сказало мне все. На нем были злость, любовь и тоска. Но больше всего на нем было заметно облегчение. На всем белом свете мне никто не был нужен, только он. Я хотела только его и больше никого.

– Алекс, – произнесла я, стоя на том самом месте, где стоял он, когда приезжал ко мне. Холодный океанский ветер трепал мои волосы, я чувствовала озноб. От одного вида Алекса по моему телу побежала дрожь.

– Что ты здесь делаешь, Прюденс? – его голос дрожал. Когда я смотрела на него, моя внутренняя температура поднималась сразу на двадцать градусов. Я хотела, чтобы он был внутри меня, хотела ощущать его теплую мягкую кожу на своей.

– Я больше не могу без тебя. Мое сердце разрывается. Могу я войти? – спросила я.

Он открыл сетчатую дверь. В ушах стучали удары сердца. Только один человек, тот, которого я любила больше всего на свете, мог заставить меня так переживать после всего, что между нами было. Я стояла перед ним, замерзшая и обнаженная, хоть и полностью одетая, и в то же время я сгорала от жара. Я оглядела его с головы до ног. Он не побрит, волосы спутаны, глаза темные и опухшие.

– Ты выглядишь уставшим и худым, – сказала я.

– Я не сплю и не ем без тебя. Ты и сама выглядишь довольно паршиво. Когда ты в последний раз ела? – спросил он, отворачиваясь от меня.

– Я не помню. Мне все равно. Ничто не имеет значение, если ты не со мной, Алекс. Я звонила тебе, писала смс и электронные письма, ты не желаешь меня знать. Что, если со мной что-то случилось? – спросила я. Мерцание и потрескивание огня достаточно меня успокоили, чтобы я смогла говорить.

– Да ладно, Прюденс, я думаю, ты знаешь, что я посылал к тебе Марка каждый день, чтобы он присматривал за тобой. Почему, по-твоему, он был там все это время? Я тоже приезжал ночью, чтобы убедиться, что ты в безопасности.

– Да, я была в безопасности, но одна, в слезах и убита горем. Я не понимаю, из-за чего ты так расстроен. Ничего не случилось ведь, ничего. Ты знаешь, что ничего не было. Почему ты не веришь мне? Я поверила тебе, когда ты врал мне о Стелле. Посмотри на меня, Алекс. Я все еще та девчонка, которую ты всегда любил. Скажи мне, что я должна сделать, и я сделаю это, – сказала я, сильнее всего желая обвить его руками. Его одежда, помятая и несвежая, болталась на нем. Он выглядел так, как будто все, в чем он нуждался, это побриться и поесть.

– Ты поцеловала его. Я видел. Я вошел как раз тогда, когда твои губы были на его губах. Я не могу выбросить это из головы, – прокричал он. Он засунул руки в карманы и посмотрел вниз перед собой.

– Я не целовала его. Он поцеловал меня силой. Я думаю, что если бы ты не вошел в тот момент, он мог изнасиловать меня. Я была напугана. Я снова и снова говорила ему нет. Он не выпускал меня из кухни и говорил отвратительные вещи. Ужасные слова о моей матери и обо мне. Я не хотела, чтобы он прикасался ко мне, не то что поцеловал. Он сжал мое лицо и не давал пошевелиться. Он сделал мне больно. Подумай, Алекс. Я бы никогда не дотронулась до него. Всю свою жизнь я хотела только тебя. Ты моя душа, моя жизнь. Как я могу изменить тебе с Эшем Бертоном или другим мужчиной?

Он внимательно смотрел на меня. Он видел, что я говорю ему правду, он видел это по моим глазам.

– Я был так зол, что он предал меня, разрушил нашу дружбу. Если бы Марк не остановил меня, я бы убил его. За те мерзкие слова, что он говорил, и за то, что он сделал тебе больно. Он мог испортить мою кампанию. Этот идиот мог разрушить все, над чем мы с тобой так много работали. Он же был как член семьи, – сказал он.

– Я знаю, что он сделал, Алекс. Я тоже переживаю.

– Мое сердце остановилось, когда я увидел твои губы на ком-то еще. Это напомнило мне вечер, когда я увидел, как Тревор трогает твои ноги, умоляя переспать с ним. Никому не позволено прикасаться к тому, что принадлежит мне, – сказал он, подходя чуть ближе.

– Никто не прикасается ко мне кроме тебя, Алекс. Но я не твоя собственность, я твоя жена. Больше никто не владеет моим сердцем, моим телом, моим существом, только ты. Разве ты этого не знаешь? Как ты можешь сомневаться в моей любви к тебе?

– Я толкнул тебя к нему. Я знаю это. Когда я уходил, я просил его присматривать за тобой.

– Во-первых, за мной не надо присматривать. Я взрослая женщина, и мне не нужны большие сильные мужики, чтобы опекать меня. Да, ты отталкивал меня многие месяцы, пока шла кампания. Ты оставлял меня одну ночами с ним и не прикасался ко мне. Мне тяжело было смириться с этим, но я смирилась.

– Ничего этого не должно было произойти с нами, кампания или не кампания. Я знаю, что поступал неправильно. Мы даже не могли остаться наедине в одной комнате, чтобы кто-нибудь не рвал нас на части.

Я закрыла глаза, и слезы солеными ручейками потекли по моим щекам и губам. Я так хотела, чтобы он обнял меня. Я обняла себя сама, чтобы сдержать отчаяние и боль.

Между нами воцарилось молчание, и Алекс уставился в пол.

– В ночь, когда ты приехал домой ко мне, когда оставил работу над кампанией, ты никогда раньше так не хотел меня. Это была самая чудесная ночь, за исключением нашего первого раза. Я не знаю, почему ты приехал ко мне. Ты никогда не рассказывал, – я заплакала. Слезы потекли по моим щекам, превращая тушь в длинные черные линии.

Он подошел ко мне ближе и взял за руку. Его прикосновение обожгло.

– Я уйду отсюда прямо сейчас, и ты сможешь пережить это. Твой секрет, все останется со мной. Если разница в возрасте вредит твоей кампании, я могу уйти. Если есть кто-то еще, будь честен. Я так сильно тебя люблю, что я смогу жить дальше без тебя, если это поможет твоей карьере или сделает тебя счастливым, – кричала я.

– Сказать тебе, что я не люблю тебя или не хочу тебя? Я люблю с того самого момента, как увидел. Ты была такой маленькой напуганной девочкой с зелеными глазами, в которых было столько жизни. Ты выросла и превратилась в красивую умную женщину, которую я не мог отпустить. Бог знает, как долго я старался держать тебя на расстоянии. Я не позволял тебе приближаться, а сам умирал внутри. Та ночь, когда я сделал тебе сюрприз, я хотел каждую частичку тебя. Да, я не рассказывал, почему я прилетел домой той ночью, чтобы провести ее с тобой. Это могло ранить тебя. Ты хочешь знать, почему я тогда вернулся?

– Почему, Алекс? Скажи мне. Выкладывай все начистоту.

Он опустил глаза.

– Я приехал домой к тебе, потому что… – Он отпустил мою руку и посмотрел мимо меня.

Я знала. Он еще ничего не сказал мне, а я знала. Я оцепенела и похолодела внутри.

Глава 17

– Не делай так, чтобы я узнала обо всем потом сама. Не смей делать из меня недалекую наивную женушку политика, которая всегда позади и делает вид, что все прекрасно. Я поклялась, что никогда не буду такой. Я не хочу никогда такой становиться. – Я прислонилась к стене.

Тишина в комнате стала оглушительной. Он молчал.

– Ты изменил мне, так? У тебя кто-то был, и вина, которую ты чувствуешь, слишком тяжела. Ты прилетел домой и занимался со мной любовью, чтобы забыть о том, что совершил, трахал меня так, как никогда до этого. Так, Алекс? Ты изменил мне?

Мысль о том, что Алекс был в постели с кем-то еще, лишала меня рассудка.

– Нет, нет, я не изменял тебе. У меня ни с кем не было секса. У меня никогда ни с кем не было секса с того момента, когда мы были вместе первый раз.

– Тогда что, Алекс? Черт, говори или я ухожу отсюда, и ты больше никогда меня не увидишь. Я не буду тратить свою жизнь на то, чтобы ты стал президентом, а потом кто-нибудь объявился и сообщил, что спал с тобой или сосал у тебя.

Он подошел ко мне. Я так хотела прикоснуться к нему. Мне всегда этого хотелось. Мы стояли лицом к лицу, глядя друг другу в глаза. В его глазах я видела, что что-то произошло.

– Сенаторы, которые работали над кампанией, и я решили куда-нибудь сходить. На вечеринке мы пили за Эмерсона, и, Господи, Прюденс... Не заставляй меня продолжать.

Я не сказала ни слова. Меня мутило, и я подумала, что сейчас упаду в обморок. Он почти сказал мне то, что может изменить все.

– Там была Джейд.

Мне захотелось закричать и расплакаться. Я хотела ударить его и сделать ему больно. А я-то думала, что Джейд ушла из его жизни раз и навсегда.

– Она была там с пожилым конгрессменом. Она была пьяна. Он хотел отправиться в постель, но она осталась, чтобы выпить с нами. Она постоянно лезла ко мне, хотела пойти со мной в номер. Я категорично ей отказал. Она сказала администратору, что она моя жена и потеряла ключи, чтобы получить их. Когда я пришел в номер, она лежала в моей постели голая. Она пыталась соблазнить меня. Прошу, не заставляй меня говорить все это. – Он провел руками по волосам, избегая смотреть мне в глаза.

Я ничего не сказала. Перед глазами была голая Джейд рядом с моим мужем. Эта женщина била по моим слабым местам. Я сжала кулаки. У меня нарастала паника.

– Она пыталась поцеловать меня, сказала, что хочет меня. Запах ее духов вывел меня из пьяного ступора. У меня перед глазами появилась ты. Она разозлилась и пригрозила рассказать все тебе, если я ей не уступлю. Я ничего не сделал. Я не прикасался к ней. Я помню, что снова и снова повторял твое имя, и она дала мне пощечину. Сенатор Голдберг видел, как она вылетела из моего номера с криками и проклятьями. Я так расстроился, что полетел домой. Я должен был быть с тобой. Мне нужно было быть с тобой. Ты все, что я когда-либо хотел, Прюденс. Я сожалею, что потерял бдительность. Было глупо так напиваться.

Я бросилась с кулаками к нему на грудь. Я хотела сделать ему больно, также больно, как он сделал мне. Я кричала и била его, но он перехватил мои руки.

– Почему? Почему, Алекс? Ты знал, что я не целовала Эша. Ты воспользовался этим, чтобы выгородить себя за то, что произошло у тебя с Джейд. Ты заставил пройти меня через ад. Как ты можешь меня любить и поступать так? – кричала я в истерике. Я знала, что это другая женщина, но я не думала, что это была Джейд. Я пыталась вырваться из его хватки. Я хотела снова его ударить, но он держал мои запястья.

– Я не просто люблю тебя, я боготворю тебя. Я люблю тебя больше, чем саму жизнь, Прюденс. Ты поставила меня на колени. Благодаря тебе я дышу. Только благодаря тебе я добился того, что у меня есть. Мне так жаль. Я хотел кого-нибудь обвинить. Я обратил все против тебя и сбежал. Я не знал, как сказать тебе, как смотреть тебе в глаза. Это убивало меня. Я клянусь тебе каждой клеточкой своего существа, что у меня с ней не было ничего. Так же как и ты клянешься мне, что у тебя ничего не было с Эшем. Я клянусь своей жизнью, что ты все, что мне нужно. Я не могу жить без тебя. Посмотри на меня. Посмотри на нас. Мы сходим с ума.

Он все еще крепко держал меня своими руками, чтобы я снова не бросилась на него.

– Посмотри мне в глаза, Прюденс. Посмотри на меня. Я все еще твой Алекс, и я люблю тебя больше, чем все над чем так много работал. Как ты можешь думать, что рядом со мной может быть кто-нибудь кроме тебя? Так случилось. Женщина приставала ко мне. Мужчина приставал к тебе. Я видел, как Эш смотрел на тебя. Я видел, что он смотрел, как ты выходишь из комнаты. Он все время не сводил с тебя глаз. Ты красивая женщина. Черт, посмотри, что ты со мной делаешь. У меня от тебя голову сносит, и я хочу быть с тобой. Никто больше и близко к тебе не подойдет, больше никогда, Прюденс.

Пока он это говорил, слезы катились по его лицу.

– Ты для меня все. В то утро, когда он поцеловал тебя, я был измотан и расстроен из-за кампании. Это никак не относилось к тебе или нашей любви. Я не мог ни о чем думать.

Моя злость превратилась в слезы и грусть.

Алекс отпустил мою руку, и я отвернулась от него. Он вытер слезы рукавом.

– Я никогда никого не любил так, как тебя. Наша разница в возрасте ничего не значит. Я знаю что то, что есть между нами, многие люди могут никогда не найти за всю свою жизнь. То, что есть у нас, это дар, который я буду беречь. Ты показала мне, что значит чувствовать любовь к кому-то так глубоко, как будто все остальное не имеет значения. Если бы я мог отдать пять лет моей жизни, чтобы вернуть все назад, я бы это сделал, – сказал он сквозь слезы.

– Хватит, – закричала я.

– Что мы можем сделать, чтобы все исправить? Скажи мне и я сделаю это. Не может быть, чтобы было слишком поздно. Лучшие воспоминания в моей жизни о тебе и связаны с тобой. Если тебя не будет со мной, мне все равно, буду я жив или мертв. Без тебя я ничто. Ты была создана для меня, Прюденс. Все, через что мы прошли, привело нас друг к другу.

Я ничего не отвечала. Он изучал мое лицо, чтобы понять, что между нами происходит. А что-то действительно происходило, мы как будто только что открыли глаза и поняли это. Я знала, что женщины бросались на него. Но глубоко внутри я знала, что что-то вернет мне его. Что-то заставляло его хотеть меня все сильнее и сильнее.

Спрятав лицо в руках, я села на пол и заплакала. Я чувствовала, что мое сердце готово выскочить из груди. Эта стерва прикасалась к Алексу, Эш поцеловал меня и хотел, чтобы я трахалась с ним, все это крутилось в моей голове. Алекс подхватил меня и жестоко поцеловал, полностью овладевая моим ртом. Он прижал меня к стене, не прекращая терзать мой рот. Я истосковалась по нему, я хотела его. Я хотела раствориться в нем.

– Гребаное дерьмо, – крикнул он. Держа руками мое лицо, он смотрел в мои мокрые от слез глаза. Я боялась дотронуться до него, боялась, что он снова оттолкнет меня.

Я боялась, что если дотронусь до него, то почувствую что-то чужое.

– Я так люблю тебя, – сказала я, глядя в его глаза. Я растворилась в нем. Его боль ранила меня тоже. Все, что я хотела, это дотронуться до него. Я запустила руку в его волосы. Его руки изучали меня под плащом. Я не чувствовала его прикосновений на себе неделями. Сбросив с себя плащ, я прижалась к нему. Его поцелуи покрывали мое лицо, его язык атаковал мой рот, его зубы кусали мою нижнюю губу. Мои губы дрожали, но мне было все равно. Он забрался мне под свитер своими нежными руками и расстегнул лифчик. Мои груди, тяжелые и чувствительные, молили о его прикосновении, о его губах. Я простонала ему в рот, когда его руки нашли мою грудь и начали ласкать ее. Мои соски умоляюще затвердели. Он стянул с меня свитер через голову, и я осталась перед ним голой.

– Я скучал по тебе. Твое тело, твое сердце, это все мое и я никому не позволю посягать на них. И я никогда не буду принадлежать кому-то, кроме тебя, – сказал он сквозь слезы. Он гладил мою спину, всем телом прижимая меня к стене.

– Отнеси меня в постель, – прошептала я ему на ухо.

Его твердый член уперся мне в бедро. Я никогда его так не хотела, как сейчас. Он поднял меня на руки, и я обвила ногами его талию, чтобы не упасть. Пока мы поднимались по лестнице, его рот не отрывался от моего. Он положил меня на кровать, которая снова соединила нас вместе. Я сбросила ботинки, и они глухо стукнули по деревянному полу, отзываясь эхом в маленькой комнате. Он снял с себя рубашку и лег рядом со мной. Его сердце бешено стучало, я хотела раствориться в его теле и его душе. Я прижалась к нему, зарываясь лицом ему в шею, наслаждаясь его запахом и ощущением его тепла. Его руки скользнули мне между ног и погладили меня сквозь джинсы. Я выгнула спину, умоляя его продолжать.

Он расстегнул джинсы, грубо дернув за пояс, и я услышала, как разорвалась молния. Я хотела, чтобы он снял все с меня как можно скорее. Я приподняла бедра, и он стянул джинсы. Я помогла сбросить их окончательно. Мы продолжали целоваться, я попыталась снять с него джинсы. Только сейчас он перестал пожирать меня глазами так, как будто он первый раз занимался со мной любовью. На мне все еще оставались трусики, и он сорвал их с меня двумя руками. Я услышала как они рвутся, и он бросил их на пол. Я вскрикнула, мечтая, чтобы он заполнил меня, прикоснулся там, где больно.

Он терзал мое тело. Его жесткая щетина царапала мою кожу, оставляя на теле ссадины и царапины, знаки, что я принадлежу ему. Его язык, зубы и губы касались каждого дюйма моего тела. Его слезы покрывали меня, пока он вгрызался в мою плоть. Я раздвинула бедра, зная, что он нуждается во мне так же, как и я нуждаюсь в нем. Облизав два пальца, он скользнул ими внутрь меня.

– Алекс, – вскрикнула я.

Он молчал, продолжая доставлять мне удовольствие. Его пальцы работали во мне, двигаясь быстрее, одновременно массируя мой клитор, в то время как его рот следовал вдоль моих бедер. Запах секса наполнил воздух. Он развел мои бедра еще шире головой, дотронувшись до моей изнемогающей плоти. Его пальцы искали глубоко внутри меня точку, которая заставит меня потерять голову. Он перехватил мой напряженный взгляд, потом раздвинул мою плоть пальцами и прижал свое жаждущее лицо к моей киске. Я сопротивлялась оргазму, желая, чтобы Алекс не останавливался всю ночь.

– Я так сильно тебя люблю. Ты даже не представляешь. Никто в этом мире не сможет занять твое место в моей жизни, – сказал он, снова взглянув на меня. Он поцеловал внутреннюю сторону моего бедра и продолжил свое путешествие по моему телу вверх ко рту. Я нежно обхватила его за ягодицы и подтолкнула внутрь себя, выкрикнув его имя, когда он рывком заполнил меня. Моя плоть сжалась вокруг него, увлажняясь и пульсируя. Тело Алекса напряглось. Он посмотрел в мои глаза, и тепло его семени влилось внутрь меня. Я кончила одновременно с ним, сильно, как никогда. Снова и снова он настойчиво врывался в меня, и с каждым его движением я продолжала кончать. Это было так бурно, что я все еще держалась за него. Он выдохнул мое имя из глубины своей груди.

– Прюденс, я так сильно тебя люблю, – сказал он, ложась на меня, в поту и тяжело дыша.

Я изо всех сил прижимала его к себе.

– Я до самого последнего вдоха буду любить тебя и только тебя, Алекс Конрад. Не смей больше бросать меня, – воскликнула я. Он уткнулся лицом в мою шею и его слезы капали на меня, когда мы лежали в объятиях друг друга.

– Я никогда не оставлю тебя. Я не хочу жить, если тебя не будет со мной. Мое тело и мое сердце не выдержат этого.

Наши сердца бились в одном ритме, когда мы уснули. Быть в руках друг друга, это все, что нам было нужно. Мы оба были опустошены одиночеством двух недель, что жили порознь.

Я проснулась на следующее утро, лежа между его ног и в его руках. Ни один из нас не пошевелился. Я боялась, что все это был сон, боялась, что проснусь, и его здесь не окажется. Последние две недели, что я просыпалась без него, были ужасны. Я хотела остаться окруженной его руками и его любовью.

Когда я пошевелилась, он проснулся.

– Ты не сон. Ты здесь? – спросил он. Я посмотрела в его заспанные глаза.

– Да, я здесь. Я никогда не оставлю тебя, Алекс.

Два дня мы не покидали постель. Из-за приближавшихся праймериз, мы могли еще долго не увидеться. Мы ели, много спали и разговаривали. Последняя ночь была самой прекрасной. Мы занимались любовью на пляже у костра, захватив одеяла и подушки с одной из кроватей. Это была чистая любовь, мы часами ласкали и целовали друг друга. Завернувшись в одеяла, мы оставались голыми и кормили друг друга омарами. Мне хотелось, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась.

– После выходных будет голосование в Айове. Я надорвусь, но получу номинацию от демократов. Как только я разберусь с Эшем, я снова поднимусь в рейтингах.

– Хочешь сказать, что мне скоро придется бросить свою работу?

– Может быть ненадолго. Я помню наш разговор о том, что ты хочешь продолжать работать. Сейчас ты будешь мне нужна еще больше. – Он поцеловал меня в макушку, я отдыхала в его руках.

– О, пожалуй, я смогла бы от чего-нибудь отказаться.

– И что ты требуешь взамен, Прюденс? Бриллианты, одежда, новая машина?

– Ха, как плохо вы меня знаете, сенатор. Ты же знаешь, что ничего из этого мне не нужно.

Я подняла голову и поцеловала его, игриво прикусив его нижнюю губу.

– Я понял, ты хочешь секса. Ты женщина мечты, секс вместо бриллиантов.

– Не только секс, Алекс. Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что у нас будут еще такие же моменты, как сейчас. Даже если это будет только один день или даже несколько часов. Я хочу, чтобы у нас было время друг для друга, разумеется, секс обязателен.

– Я думаю, что смогу выполнить твои условия, даже с радостью.

Он поцеловал меня в плечо, и я вздрогнула. Он все еще заставлял меня покрываться мурашками.

– Я сделаю перерыв в практике, но бросать не буду. – Я подняла голову и поцеловала его. Прибой набегал на берег, холодный ветер гулял в моих волосах. Мне понравилось слушать звук волн, потягивая вино и дремя у него в руках. – Я надеюсь, все наши проблемы позади. Но что делать с твоим секретом, Алекс? Вдруг все станет известно?