Текст книги "Любить кандидата в президенты (ЛП)"

Автор книги: Миа Виллано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Я снова выглянула, Томас отодвинул кресло и улыбнулся мне. Он был так предсказуем.

Ответ пришёл мгновенно: «Если только что-нибудь тайское».

«Хорошо, моя капризная королева. Начинай работать, а то уволю».

Он откинулся в кресле и показал мне неприличный жест. Зная, что это может затянуться на весь день, я проигнорировала его и вернулась к работе. Когда наступил обед, мы ели палочками тайскую еду, и он был в своем обычном болтливом настроении.

– Выглядишь так, как будто на ваш любовный шалаш напали, – засмеялся он.

– Ничего смешного, Томас. Это просто кошмар. Должен быть закон против журналистов, которые ставят палатки у чьих-нибудь домов. – Я налила себе соевый соус, единственное, что я любила в тайской кухни.

– Ты жена сенатора. Пусть Алекс протолкнет какой-нибудь закон или что-нибудь в этом роде. Как он вообще держится?

– Лучше, чем я, но он какой-то замкнутый, и я думаю , это из-за того, что он зол. Надеюсь, что журналисты очень скоро найдут что-нибудь еще, о чем можно рассказать. – Я поковырялась в своем обеде и выбросила остальное в мусор. Мне нужно было снова вернуться к работе, а Томас мог так и просидеть, болтая весь день, если бы я позволила.

– Вам обоим нужно свалить. Езжайте в пляжный дом на несколько дней. Это же то место, где вы вдвоем ничем, кроме секса не занимались? – он приподнял бровь.

Я закатила глаза, но задумалась. Мы там не были с того дня, как Алекс сделал мне предложение. Я не хотела, чтобы Томас знал об этом, но это была отличная идея.

***

Марк подобрал меня около семи, и мы с боем прорвались к дому. Мне не терпелось увидеть Алекса и оказаться в уединении своего дома. Я вошла, услышала, как он что-то делает на кухне, и почувствовала чудесный запах чеснока. Во время стресса ему одинаково нравилось заниматься сексом или готовить. С одним и тем же успехом я могла обнаружить его и в спальне в ожидании меня, и у плиты за приготовлением изысканного ужина. К сожалению, сегодня он готовил. Я рассчитывала на другое.

– Привет, красавица. Как прошел день? Проголодалась? – спросил он, не поворачиваясь. Если я и была голодна, то только по нему, одетому в рваные джинсы и растянутую футболку. Я отложила сумку и папку с документами и обвила его руками. Его задница выглядела такой аппетитной в этих потертых джинсах, что хотелось ее укусить. Это заставило меня забыть о нескольких последних днях и всей работе, что мне нужно будет сделать.

– Ты заводишь меня, Алекс. – Закрывая глаза, я уткнулась лицом в его спину и вдохнула его аромат. Его запах сразу из душа был также хорош, как и в конце дня. Я проскользнула руками под его майку, касаясь мягкой кожи.

– Что, правда? Как? Я готовлю ужин. – Он повернулся ко мне, и я растаяла. Он был испачкан и красив. Если бы не все остальное, видеть его было бы для меня единственным, что мне было нужно.

– Ты так сексуален, когда готовишь.

Он забрался под мою блузку и нащупал застежку лифчика.

– Секс перед знаменитой курицей по рецепту Конрада? – Его губы накрыли мои. – Секс с тобой перед чем угодно, Алекс, – сказала я ему в губы, когда он расстегнул лифчик одной рукой.

– Я согласен, малыш. Это может подождать. Я не голоден, а ты?

– Если только по тому, что у тебя между ног, Алекс.– Он продолжил покрывать меня поцелуями. Мы оказались в спальне сразу, как он отложил ложку.

Лежа между его ног и уютно устроившись в его руках сразу после того, как он заставил меня увидеть звезды и дважды призвать Господа, я предложила уехать на пару дней.

– Давай уедем ненадолго, Алекс. Мы можем съездить в дом на пляже. Нас там никто не побеспокоит, правительство на каникулах, ты можешь репетировать свою речь, а я могу работать над делами, и мы будем вместе. Мы можем попробовать снова быть нормальными, – сказала я.

Мы смотрели на потолочный вентилятор, наблюдая, как он крутится в нашей спальне в деревенском стиле. Она стала нашим убежищем и моей любимой частью этой красивой хижины, которую мы называли домом. Такая грубая и комфортная, наша спальня была местом, в котором мы делились нашими секретами, нашими телами, нашей любовью. Здесь он занимался со мной любовью первый раз. В этом великолепном огромном доме это была моя любимая комната.

– Давай. Будет здорово убраться отсюда. Мы можем попросить Марка присмотреть за Беккетом. Если нас нигде не найдут, то оставят в покое, и все это дерьмо закончится. Мне нужно сосредоточиться на том, что мне предстоит, не отвлекаясь на журналистов. Тебе нужно работать над делами, правда?

– Да, и мы можем заниматься этим по десять раз на дню без перерыва. – Я улыбнулась ему.

– О, моя Прюденс, так ты скоро прикончишь меня. Ты видела те седые волосы, что появляются у меня?

– Я сохраняю тебе молодость, Алекс. Секс – это лучшее лекарство. Мне нравятся эти седые волосы. Они делают тебя еще сексуальнее, если это вообще возможно, – рассмеялась я. Он потянулся, и у него в животе заурчало.

После того как я удовлетворила себя его теплым аппетитным телом, я приняла душ, а Алекс закончил ужин. Когда мы доели курицу, приготовленную с чесночным маслом и базиликом, я решила собрать вещи, чтобы уехать ранним утром. На следующий день на рассвете мы вылетели с двумя чемоданами, рабочими документами и надеждой на покой и тишину. Перед тем как уехать, Алекс позвонил родителям Стеллы и принес свои соболезнования. Предстоял тяжелый телефонный разговор, и он его все время откладывал. Но позвонить нужно было из уважения к ним. После того как Алекс повесил трубку, он сказал, что они принесли извинения за все, что она ему причинила, и что они ни в чем не винят его. Я порадовалась за него и за то, что разговор прошел хорошо.

Глава 3

Мы взяли частный самолет, и смогли избежать преследования журналистов. Марк остался в нашем доме с Беккетом. Он жил в маленькой квартире, так что, как он сказал, пожить в нашем доме для него будет как каникулы. Интересно, как долго его хватит, чтобы не приводить в наш дом каких-нибудь девушек. В том, что это случится, можно было не сомневаться, с его-то послужным списком.

Приземлившись, мы направились в пляжный дом, и тут я вздохнула с облегчением. Хаянис был полон людей в это время года, но наш дом располагался в уединении, и в моих планах было на несколько дней присвоить Алекса себе. Что могло быть лучше?

Пляжный дом превратился в наше тайное убежище и любимое место. За короткое время он подарил столько приятных воспоминаний, что мне всегда хотелось туда вернуться. Одним из самых ярких было предложение Алекса выйти за него замуж. Наша совместная жизнь взяла начало в той крошечной комнатке наверху, моей любимой комнате. Когда мы там оказались, мы решили делать все, что хотели, без напряжения, почты и смс. Марк закупил нашу любимую еду. Он знал, что нам надо. Дома, всякий раз, когда нам надо было куда-то идти, Алекс звонил ему и говорил «скупать акции». Он наполнял холодильник новой едой, вином и закусками. Мне нравилась шведская рыба и чипсы, Алекс любил жареные орешки и сникерсы. Нас хватило на неделю, хотя мы планировали пробыть там только три дня. Мы ели дешевую еду, напивались дорогим вином, слушали, как волны плещутся у берега. Я очень полюбила этот звук, он говорил о том, что Алекс целиком и полностью принадлежит мне.

Шел дождь, когда мы приземлились, поэтому нам ничего не оставалось, кроме как слушать шум дождя, лежа под одеялом голыми. После того, как я получила то, что мне полагалось, он взял свой ноутбук и начал работать, а я отдыхала, лежа на подушках и читая записи к предстоящему слушанию. Это дело было громким. Я выступала обвинителем против человека, который обвинялся в том, что на протяжении десяти лет подвергал сексуальным домогательствам свою приемную дочь. Это вызвало большой резонанс в округе Колумбия. Давление, оказываемое на меня, заставляло использовать навыки, которым меня научила Виктория, но я в себе и так не сомневалась.

Алекс был расслаблен, доволен и счастлив. Мне нравилось видеть его таким, как сейчас. Мы разговаривали, он готовил нам ужин, мы даже ели в постели. Он репетировал речь, внося в нее финальные правки, пока мы обнимались и слушали старый блюз. В темноте комнаты мы всю ночь разговаривали о его борьбе за Белый дом. Это были те тихие моменты, когда появлялся настоящий Алекс. Алекс, в которого я была влюблена, человек, которого я видела в старом пляжном доме.

Алекс читал все, что было написано о Джоне Кеннеди. Он привез целую сумку, наполненную его биографиями, статьями о его жизни и президентстве, и постоянно их перечитывал. Он заполнил свой кабинет книгами о Кеннеди, а его фотографии висели у него на стене. Как и Алекс, Кеннеди был очень молодым сенатором, но он смог стать президентом. Алекс хотел того же. Это было нелегко, уровень отказов на право баллотироваться на пост президента был очень высок. Но Алекс хотел этого больше всего на свете. Он хотел этого так сильно, что был готов пойти на любой риск. Он уже впечатлил своих коллег своим пониманием международных отношений, и своей способностью писать законопроекты так, чтобы они проходили через Сенат.

У Алекса были хорошие отношения с Белым домом, он сумел завоевать уважение обеих сторон. Он сделал себе имя достаточно быстро и стал одним из главных критиков политики президента Ричардсона, направленной против других государств, но одним их главных этапов была борьба Алекса за права женщин. Он долгое время был лидером движения за принятие закона о равной оплате труда в Сенате и помог пройти Закону Лили Ледбеттер за честную оплату труда. Я так гордилась им. Женские исследования были для меня одним из важнейших предметов в колледже, и он знал какое это имеет значение для меня. В Алексе присутствовали уверенность и индивидуальность, чтобы пройти этот путь до конца. Репутация человека, который своим трудом заработал все, что хотел в своей жизни, должна помочь ему на пути к Белому дому. Ему нужно игнорировать тех, кто говорит, что он слишком молод или недостаточно опытен, и делать то, что подсказывает его внутренний голос, а он говорит ему действовать. Это выступление решит все.

На второй день я встала, когда из окна лились солнце и звук волн, ласкавших берег, а в небе кричали чайки. Я решила позагорать, пока Алекс читает. Я купила новый купальник и не могла дождаться, когда Алекс меня в нем увидит, а сегодня был прекрасный день, чтобы в нем продефилировать. Небо было ярко-синим, по нему проплывали всего несколько белых облачков. Я взяла покрывало, записи и воду, и отправилась к берегу.

Теплый, приглашающий океанский бриз напомнил мне о временах, когда летом мы с Виной пробирались к озеру и проводили там весь день. Мы жили в Кливленде, рядом было озеро Эри и то, что мы называли пляжем. Я представляла, что это океан, мечтая целыми днями, что у меня будет летний дом, в который я могла бы приезжать. Вина становилась темно-коричневой, а я походила на вареного рака. Узнаваемый аромат кокосового масла для загара уносил меня в другой мир. Я заснула на несколько минут и подпрыгнула от страха обгореть. Через час, после того, как я погрелась на солнышке, наслаждаясь бризом и читая, я вернулась, чтобы приготовить ланч. Алекса не было на заднем крыльце, где он читал, когда я его там оставила. Он крикнул мне сверху. Как только я поднялась на второй этаж, он схватил меня прямо перед спальней.

– Разве ты не должен читать или работать над своим выступлением? – спросила я, улыбаясь ему. Я надеялась прокрасться в ванную и принять душ. Его прикосновения заставляли гореть тело огнем, а его руки на моей маслянистой коже посылали волны возбуждения через все тело. Стоя с улыбкой в залитой солнцем комнате, Алекс начал уводить меня в эротическое сумасшествие.

– Я заскучал. – Он потащил меня в спальню и толкнул на кровать.

Прибрежный летний бриз шептал сквозь душную жаркую комнату. Он поцеловал меня, развязывая верх от купальника. Я игриво отбросила его руки. Он попытался уложить меня на спину, толкнув на кровать. Его член уже встал и выпирал из шорт.

– Мне нравятся твои груди в этом топе. Я видел, как ты лежала на пляже в этом новом купальнике, и он мне очень понравился. Ты заставила меня возбудиться. Чувствуешь мой член?

– Я чувствую кое-что еще, Алекс. Может тебе стоит заняться своей речью? Мы можем заняться этим позже, когда я вымоюсь.

– Эти груди само совершенство, такие красивые и полные. – Он пропустил мимо ушей все, что я ему сказала. Я попыталась ухватиться за изголовье, но безуспешно. Он был намного больше меня, и когда он хотел меня, его было не остановить. Он становился первобытным и яростным. Я почувствовала, что сдаюсь.

– Алекс, давай не сейчас, мне нужно в душ. Я вспотела на солнце, и песок у меня в таких местах, что тебе это самому не понравится. – Песок у меня в купальнике и волосах был виден невооруженным глазом. Я попробовала освободиться от него, но он не позволил. Он крепко меня держал, продолжая целовать и играть с моей грудью.

– Я хочу тебя горячую и потную. Снимай купальник и ложись на кровать. Ты такая красивая и сонная, когда загораешь, между прочим. Мне нравится, когда ты не красишься и твои волосы в беспорядке. И меня сводит с ума то, что ты босиком. Это напоминает мне о ночи, когда я приехал за тобой. Ты была только из душа, теплая и мягкая. Ты выглядела восхитительно, – сказал он. Алекс снова толкнул меня на кровать, и ничто не могло остановить его. Фоном играла незнакомая музыка. Она была эротичной и ритмичной. Я закрыла глаза. Ритма музыки и полнейшего экстаза, в который он увлекал меня, было достаточно, чтобы забыть о песке в купальнике.

– Да-да, освежиться в душе. Вымыть самые важные части меня займет всего пять минут. Ты даже можешь помочь, – сказала я. Ему нравилось, когда мы принимали душ вместе.

– У меня нет пяти минут. Я хочу тебя сейчас. Расслабься, малыш. В тебе нет ничего неприятного. Я попробовал каждый дюйм тебя и планирую сделать это снова. А именно прямо сейчас.

Его дыхание щекотало ухо, в то время как он легонько его покусывал. Я вдохнула, закрыла глаза и позволила ему захватить власть надо мной. Все останавливалось в тот момент, когда он хотел меня.

– Алекс, мне нужно принять…, – его рот накрыл мой, и я больше не могла держаться. Я не могла оторвать от него глаз. Мой взгляд скользнул вниз по его телу. Даже в шортах он был воплощением силы. Его волосы, волнистые и растрепанные, звали меня потрогать их. Его тело, потное и тяжелое, лежало на мне сверху. Одним движением он стянул с меня трусики от купальника.

Даже в жаре комнаты ощущение того, какое горячее его тело, поразило меня. Мне нравилось, как его кожа нежно и мужественно обжигает мою. Мышцы на его шее и руках напряглись, когда он посмотрел на меня. Его глаза выглядели темными и глубокими, говоря мне, что меня ждет не быстрый трах. Это будет медленно и чувственно. Я знала из своего опыта, что сейчас у него было настроение подвергнуть меня сладостной пытке. Этот мужчина был так хорош в постели, что ничто не могло остановить его от того, чтобы овладеть мной. Я чувствовала, как бьется мое сердце и в такт ему пульсирует мой клитор.

– Ты такой плохой мальчик, Алекс.

– Ты делаешь меня плохим мальчиком, Прюденс, – прошептал он.

– Ты всегда получаешь от меня то, что хочешь. – Я лежала под ним, схватив его за волосы. Его щеки горели, а губы были голодными и припухшими. Обожаю, когда он так выглядит. Щетина на его лице была безупречной и такой возбуждающей.

– Малыш, расслабься и ложись на спину. Я хочу кое-что попробовать.

Я позволила своему телу раствориться в постели, когда он проложил дорожку из поцелуев к соскам, лизнув и пососав их. Я чувствовала каждое движение его теплого языка танцующего вокруг сосков, он сосал так медленно, как только мог. Он накрыл по очереди каждую грудь своим голодным ртом и пососал ее, сильно втягивая ее в рот. Даже со своим страхом того, что я грязная из-за того, что не приняла душ, я не устояла перед его щедрым вниманием. Приняла я душ или нет, но он был настроен продолжать свой путь, я сдалась и последовала за ним.

– На всем твоем великолепном теле масло для загара, и ты пахнешь летом. Боже правый, даже проводя с тобой часы на солнце, я не могу насытиться тобой, – сказал он. Я была так возбуждена, что больше меня ничего не волновало.

Целуя мою грудь, он снял майку. Я потянула за шорты, чтобы снять их с него. Мое тело пылало, и мне нужно было, чтобы какая-нибудь его часть была внутри меня. Его член выпирал под боксерами, и я должна была им завладеть. Я стянула боксеры до колен, и Алекс сбросил их. Я ждала, когда он наполнит меня каждым своим восхитительным дюймом.

Достав один из пяти шелковых галстуков из прикроватной тумбочки, он завязал мне глаза. Ожидание и тайна за секунду возбудили меня еще больше. Алекс любил секс, и он любил грязно разговаривать со мной, но обычно он не предлагал что-нибудь новенькое или необычное. Это был новый Алекс, и я понятия не имела, что будет дальше.

– Ложись на спину. У меня для тебя сюрприз. Если тебе не понравится, мы сразу остановимся. – Его голос был хриплым и низким.

– Нет, это весело. Это заставляет меня желать тебя еще больше, Алекс.

– Разведи ноги как можно шире и согни их в коленях. – Он навис надо мной, и его рука направилась к моей мокрой киске. Я развела колени и приподняла бедра, чтобы потереться о его руку.

– Вот так, малыш. Нет ничего лучше, чем смотреть на твою влажную набухшую киску, разве только пробовать ее и знать, что она моя. Она обнажена и жаждет меня. – Он подул на мои самые интимные точки, ставшие горячими, как огонь. Его щетина царапала внутреннюю поверхность бедра.

– О, Алекс, я так сильно тебя хочу. – Матрас скрипнул, когда он встал с кровати.

Ощущения шелка на моем теле пробудили меня. Он скользил по моей коже, заставляя покрыться меня мурашками с ног до головы. Мой пульс ускорился.

– Подними руки над головой. – Я подчинилась и позволила ему взять контроль в свои руки. Мне хотелось раствориться в этом моменте.

Алекс нежно взял мои запястья и поцеловал внутреннюю поверхность руки до локтей. Ощущения были непередаваемыми, влажность его губ и шелк на моей коже сводили с ума. Тайна усиливала ощущения.

– Что ты делаешь, Алекс? – Я подтолкнула бедра ему.

Я почувствовала, как еще один его галстук шелковой полосой обвил мое запястье, мягкое принуждение говорило мне, что я привязана к изголовью. То же самое он повторил с другим запястьем.

– Алекс.

Его рот накрыл мой. Моя киска запульсировала, и я сама того не желая плотно сжала бедра, чтобы предотвратить оргазм. Я не могла его видеть, но я чувствовала, что он улыбается, прокладывая дорожку из поцелуев к моему животу. Его язык проник в мой пупок и через секунду он продолжил спускаться, заставляя хотеть его еще больше. Когда он достиг внутренней поверхности бедра, я развела ноги, надеясь, что он начнет сводить меня с ума своим языком. Вместо этого он бережно взял каждую ногу и привязал мои щиколотки к столбикам кровати. Я сдалась ему на милость. Как только мои ноги оказались привязаны к кровати, он легкими касаниями провел кончиками пальцев за коленом к голени. Я вздрогнула, и мое тело напряглось, натянув галстуки.

– Хочешь, чтобы я остановился? – спросил он у подножия кровати.

– Нет, это … О, Боже, это так приятно, Алекс.

Я предвкушала, что же будет дальше. Матрас скрипнул, и я понятия не имела, что у него на уме. Невозможность видеть была непривычна и волнительна. Однако, потому что это был Алекс, я не боялась. Я слышала его дыхание и звуки музыки.

– О, Прюденс, ты так красива. Я обожаю смотреть на тебя. Ты заставляешь меня быть счастливым от того, что я мужчина, и что я твой. – Он устроился у моих бедер.

Я хотела прикоснуться к нему. Пот покрыл мое тело. Я чувствовала его движения. Что-то стукнуло о стекло. Холодная влага начала ласкать мои губы. Я выгнулась, желая попробовать его на вкус. Он провел пальцами до подбородка, а затем к шее. Он добрался до моей груди и покружил вокруг каждого соска, не касаясь их. Я так хотела, чтобы он прикоснулся к ним. Я изогнулась еще сильнее, поднимая спину над кроватью.

– О, Боже. – Я не могла дотронуться до него так, как мне этого хотелось. Обычно я обнимала и держала его в объятиях. Сейчас все было по-другому. Моих затвердевших сосков коснулся лед, делая их еще более чувствительными и еще более требующими его рот. Я чувствовала жар его рта на моем теле. Я чувствовала запах его шампуня и щекотку от его волос на моем лице, пока он целовал меня в шею. Мне хотелось дотронуться до него, и я натянула свои оковы.

– Ты хочешь, чтобы я развязал тебя?

Я помотала головой. Мои ноги дрожали.

Его рот проследовал дальше по моему телу. Я с нетерпением ждала еще больше льда.

– Как тебе это? Ты все еще не против?

Мои стоны сказали ему, как сильно мне это нравится. Матрас снова скрипнул, и в этот момент он поместил что-то холодное внутрь моей горячей умоляющей киски.

– Что это?

Как только нечто оказалось внутри меня, оно начало таять и Алекс начал ненасытно пожирать меня. Меня пронзила догадка, что же оказалось внутри меня. Я видела, как днем ранее он ел фруктовое мороженое.

После каждого движения фруктовым мороженым он вылизывал меня. Я никому бы не смогла позволить делать со мной то, что сейчас делал Алекс. Он накрыл ртом мой клитор и легонько пососал. Наслаждение было таким сильным, что я не смогла сдержать стонов, которые рвались из меня. Волна за волной охватывали мое тело, в то время как я вырывалась из своих оков, чувствуя каждое пульсирующее ощущение. Он не останавливался.

– Алекс, иди сюда. – Я задыхалась и извивалась. Он лег на мое потное тело, целуя меня. Поднял галстук, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Тебе нравится? Твоя киска такая вкусная, она таяла у меня во рту.

Он посмотрел на меня, улыбаясь покрасневшими от фруктового сока губами.

– Это рай. Развяжи меня, и я смогу прикоснуться к тебе. – Я улыбалась. Я была в восторге от него, и каждый раз рядом с ним у меня перехватывало дыхание.

– О, я только начал. Я даже близко с тобой не закончил. – Это был классический сценарий, по которому он действовал. Алекс вернул галстук на место и начал движение по моему вспотевшему телу обратно вниз.

– Для меня фруктовое мороженое больше никогда не будет прежним.

– А я никогда не буду есть мороженое как раньше, – сказал он. Я снова услышала, как стукнул лед в стакане. Должно быть, он положил кубик льда себе в рот, а потом позволил ему скользить по моему разгоряченному телу, провел им по животу, бедрам, груди и соскам. Он развязал мои щиколотки и лодыжки, и я снова услышала стук льда. Я стянула галстук с глаз и крепко сжала Алекса в объятиях. Он ввел свои пальцы глубоко в меня. Зажав лед между зубами, мы оба начали сосать его, пока он не растаял. Он вынул пальцы и опять погрузил их в меня, пока я согревалась рядом с ним. Я обвила его ногами и снова кончила. Мое тело дрожало, и мне казалось, что я не могу пошевелить ногами. Минуту спустя его горячая сперма выстрелила в меня струей. Он рухнул около меня и поцеловал в шею.

– Купим морозилку, когда вернемся домой, – сказала я, лежа под ним и пытаясь восстановить дыхание.

– Я уже это сделал. Я позвонил Марку и сказал, что еще нам нужна упаковка фруктового мороженого. Я сказал, что Кеннеди ел его перед важными выступлениями. Думаю, он уже купил.

– Как ты придумал все это и повязку? Алекс, мне понравилось. Ты посматриваешь порнушку с Эшем? Что ты еще приготовил для меня? – Это была такая шутка для своих, что у Эша на компьютере огромная коллекция порно.

– Нет, я не смотрю порнушку с другими парнями. Мне это не нужно, потому что у меня есть ты. Я хочу делать что-то новое и завязывать тебе глаза, чтобы ты не знала, что я собираюсь делать. Если ты не будешь ничего видеть, ощущения будут сильнее. Все, что я хочу, это заниматься с тобой любовью и доставлять тебе удовольствие. Я подумал, что тебе должно понравиться что-то новенькое.

– Что это за музыка?

– Точно не знаю. Эш дал мне ее и сказал, что она огонь. Называется Portishead.

– В самом деле? Тебе не нужны советы Эша в спальне, между прочим. Мне нравится. Ритм отличный.

– Да. Он совпадает с моим собственным ритмом, – он улыбнулся. Мы оба рассмеялись.

Наши тела переплелись, потные и все еще ненасытные. Я провела руками по его влажной и мягкой коже. Его руки нашли мои ягодицы, подняли меня так, что я оседлала его. Больше ничего не существовало, только наша страсть друг к другу. В этой спальне на пляже не было ничего, кроме нашей любви. Мы занялись любовью снова перед тем, как отправиться в душ, оба липкие и обессиленные.

Приготовив нашу любимую курицу по рецепту Конрада и распивая вино, мы сели снаружи у огня и слушали старую музыку. Я и Алекс разговаривали всю ночь. Это был чудесный день. День, который я никогда не забуду. Моменты, когда есть только мы вдвоем, были так редки. Были времена, когда мы не могли видеться, и я наслаждалась каждой минутой, проведенной с ним.

Около шести утра мы с Алексом вышли на пробежку на пляж. Ему, как "жаворонку", хотелось успеть до того, как станет жарко. Мне нравилось заниматься спортом по утрам, поэтому я заставила себя встать пораньше, хоть и с головной болью от вина. Мы столкнулись с сенатором Дэном Эспозито, который бегал вдоль берега с собакой. Они с Алексом стали хорошими друзьями, и их взгляды совпадали по некоторым вопросам.

– Привет, Эспозито. Что ты тут делаешь, еще нет полудня? – пошутил Алекс. Они остановились и пожали друг другу руки.

– Я молю о скорой смерти. Я стал слишком стар для этого. Здравствуй, Прюденс. Оливия согласится прийти сюда, если только я пообещаю ей бриллианты. Как вы поживаете?

– Хорошо. Я решил уехать от журналистов на несколько дней, и мы приехали сюда, где никого нет. То дерьмо никак не закончится, а мне нужно время подготовиться к съезду, – сказал Алекс.

– Господи, то, что произошло, ужасно. Я собирался позвонить тебе, но не хотел мешать. Думаю, у нас будет еще возможность поговорить, когда мы вернемся на Холм. (Капитолийский холм – прим.) – Он тяжело дышал во время разговора, упираясь руками в бедра.

– Я хочу оставить это позади и двигаться дальше. Журналисты смотрят на это иначе. Они все копают и копают, пытаясь найти что-то еще. Я и раньше с ними справлялся, и дальше смогу, я думаю.

– Обидно, что тебе пришлось сбежать от них. Готовишься к съезду?

– Да. Никогда не поймешь, что готов, пока не начнешь произносить речь. Я нанял Марка Олбрайта, чтобы он написал ее. Он один из лучших. Он был у Обамы во время первого срока.

– Он хорош. Как насчет партии в гольф сегодня? Мы можем пообщаться, а тебе нужно попрактиковаться, если все, что я о тебе слышал, правда. Ходят слухи, что ты возможный кандидат в президенты.

Алекс посмотрел на меня и улыбнулся.

– Слухи, Эспозито, просто слухи.

– Я всегда говорил, что вижу тебя президентом. У тебя есть та же аура, что и у Кеннеди. Люди сами к тебе прислушиваются. А твоя красавица жена может стать следующей Джеки. – Он улыбнулся мне.

Я еще не успела привыкнуть к комплиментам и покраснела.

– Слушай, я не знаю, что нас ждет. Кто знает, может это правда? Ты можешь стать моим вице-президентом, – сказал Алекс. Ему все еще было некомфортно разговаривать об этом с кем-либо.

– Меня в вице-призеденты? Я точно тебе не нужен. Я слишком стар. Я почти умер, пробежав милю. – Он посмотрел на меня. – Оливия собирается за покупками, Прюденс. Я уверен, она будет рада, если ты поможешь ее кредитке дымиться. – Он ловко сменил тему, перескочив с разговора об Алексе.

– О, нет, я целый день буду заниматься домашними делами. Сходи хотя бы ты на гольф, Алекс, – настояла я. Он посмотрел на меня.

– Пожалуй, так и сделаю. Я долго не играл в гольф. Ты уверена, что не обидишься?

– Конечно, нет. Тебе это нужно. А мне нужно время, чтобы порыскать по дому.

Алекс взял мою руку и поцеловал пальцы.

– Отлично. Жди меня около полудня. Лучше не работай слишком много, Конрад. Я сегодня буду как восемнадцатилетний. – Эспозито рассмеялся.

– Говори за себя, Эспозито. Я намного младше тебя. Хочешь, я сбегаю к Оливии и попрошу ее пригнать машину для гольфа за тобой сюда? – пошутил Алекс.

Сенатор Эспозито побежал дальше, смеясь и держа собаку на поводке, а мы с Алексом завершили нашу пробежку.

– Ты серьезно рассматриваешь его в качестве вице-президента, Алекс? – спросила я, когда мы отбежали на приличное расстояние.

– Серьезно. Я не забываю тех, кто когда-то поступил хорошо по отношению к тебе или ко мне. Он был за меня в очень сложных вопросах. Он отлично справится. У нас похожие взгляды и мы работаем вместе над множеством законопроектов.

После того, как Алекс ушел, я решила потратить время на то, чтобы изучить дом. Чердак манил меня с того момента, как я обнаружила его здесь. Каждый раз, когда я проходила мимо двери, я хотела подняться туда и порыться там. Там могли быть какие-нибудь вещи мамы с того лета, когда она была здесь, перед тем как сбежала из дома. Я помню, как она рассказывала мне, как сильно она ненавидела бывать здесь. Она всегда говорила, что это было похоже на кошмар из фильма ужасов. Кажется, она ненавидела все, что касалось ее жизни. Мне в память врезался один разговор, который состоялся, когда мне было около десяти лет. Мы сидели на улице перед трейлером и ждали одного из ее приятелей, который должен был принести деньги на еду, и она дала понять, как сильно презирает своих родителей.

– Мам, где твои мама и папа? – я не могла понять, почему у меня нет бабушки и дедушки, когда у других они были.

– Я не подпущу тебя даже близко к этим уродам. Они испортили мою жизнь и твою тоже обгадят.

Я все еще помнила, как сидя там она выпустила мне в лицо сигаретный дым из-за того, что я подняла эту тему.

– Я хочу познакомиться с моими бабушкой и дедушкой, – настаивала я на своем. Я знала, что она была раздражена, потому что она прикурила следующую сигарету, не докурив предыдущую. Когда ее приятель подъехал к нам, она сказала мне сидеть на месте.

– Ты разозлила меня. Я не хочу тебя видеть. – Ее приятель, лысеющий парень старше ее, молча сидел в своей дорогой машине.

– Это научит тебя никогда не вспоминать этих уродов снова. Будешь сидеть здесь и думать о том, что ты сделала, – она кричала на меня, а тот тип жутко улыбался.

– Но я хочу есть, мама. Прости. Пожалуйста, возьми меня с собой. – Она умчалась со своим бойфрендом и оставила меня одну в трейлере без еды до следующего дня. Она сказала, что я сама виновата, что ей пришлось уехать и пить, чтобы забыть о своей жизни. Это был последний раз, когда я вспоминала о них до той ночи, когда она выставила меня вон, и я была вынуждена звонить бабушке. Я не понимала ее, потому что мне бы очень понравилось приезжать сюда на лето. Как она могла ненавидеть тех, кто дал ей все? Мое лето в детстве было наполнено нищетой, хаосом и страхом. В нем были попойки в трейлерном парке, костры во дворе и случайные аресты моей мамы. Как ее жизнь могла быть хуже?