Текст книги "Строптивая невеста"

Автор книги: Мерлин Лавлейс (Ловлейс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 11

Снова уйдя с головой в работу, Джина в редкие свободные минуты показывала гостям Нью-Йорк и слушала бабушкины воспоминания.

Раньше герцогиня никогда не делилась такими подробностями, но даже сейчас она раскрывала перед ними лишь отдельные обрывки из жизни богатой аристократки, чьей песочницей с детства была вся Европа. Завороженно слушая рассказы бабушки, Джина впервые узнала, что в юности Шарлотта отлично сидела в седле и, если бы не строжайший запрет родителей, вполне могла бы уже в пятнадцать лет выступать на Олимпийских играх. А в обмен на отказ от спортивной карьеры она вытребовала себе право изучать греческую и римскую историю в Пражском университете.

– Прага – волшебный город, – продолжала Шарлотта, наслаждаясь ужином из традиционных венгерских блюд, приготовленным Сией и Домиником в качестве маленькой благодарности за гостеприимство. – Именно там я и познакомилась с герцогом. До этого наши родственники периодически обсуждали наше совместное будущее, но никаких конкретных договоренностей к тому времени еще не было.

– А он как в Праге оказался? – спросила Джина.

– Он решил, что ему пора жениться, и приехал проверить, действительно ли я такая вопиюще современная, как обо мне говорят. – Герцогиня глотнула бренди, и в ее глазах вспыхнул воинственный огонь. – Впервые я его увидела, когда обедала с друзьями в кафе. Я еще не знала, кто он такой, но стоило мне только увидеть, как высокий смуглый красавец с волосами цвета воронова крыла идет прямо к нам, у меня сразу дух захватило, да и все вокруг не могли отвести от него глаз. Герцог даже в молодости отлично знал, как себя подать. А потом он поклонился и представился, навеки завоевав мое сердце.

Погрузившись в далекие воспоминания, герцогиня замолчала, и Джина задумчиво посмотрела на Доминика. Смуглый красавец с волосами цвета воронова крыла. Да, в такого действительно можно влюбиться с первого взгляда. Джина уже представляла кузена в роли древнего венгра-мадьяра, скачущего на коне по бескрайним просторам Европы, когда зазвонил домофон.

Герцогиня недовольно поморщилась.

– Я отвечу, – вызвалась Джина, вставая. – Да?

– Леди Юджиния, это швейцар, Джером. Вас хочет видеть некий джентльмен. Джон Мэйсон.

Джек! Вот так сюрприз! Джина чувствовала, как ее мгновенно охватила эйфория.

– Скажи, чтобы поднимался наверх. – Джина на секунду вернулась в гостиную. – Извините, я на минутку, – объявила она, жалея, что нет времени переодеться.

Ладно, и так сойдет. В конце концов, она все еще влезает в любимые джинсы, а обтягивающая зеленая футболка отлично подчеркивает налившуюся грудь. Но стоило Джеку только выйти из лифта, как она мгновенно забыла о тряпках. И что она только нашла в Доминике? Разве могут венгры сравниться с уроженцами Виргинии?

И куда только делись неловкие воспоминания, злость на Джона-старшего, недовольство Дейлом Викерсом и надоедливый образ Катрины? Все отошло на второй план, уступив место главному. Джек снова рядом.

– Как ты здесь оказался?

– Во-первых, мне не понравилось, как закончились выходные. До сих пор не могу простить, что отпустил тебя, всего лишь легонько поцеловав.

– Ну, думаю, это несложно поправить.

– Правильно думаешь.

Не дожидаясь дальнейших просьб, Джек обнял Джину за талию и, когда она жадно прильнула к нему всем телом, накрыл ее губы своими губами, сполна восполнив прошлые упущения.

Джина с радостью навсегда осталась бы в этом мгновении, наслаждаясь знакомым вкусом, запахом и теплом, но ничто не вечно и спустя пару минут они слегка ослабили объятия.

– Во-первых? Тогда есть и во-вторых?

– Я соскучился, – ответил он после секундной задержки.

– Неужели так сложно произнести это вслух? – усмехнулась Джина.

– А ты сама попробуй.

– Я соскучилась. – Слова слетели с ее губ так легко и непринужденно, что Джина решила добавить: – Очень.

– Я не вовремя? – спросил Джек, уловив приглушенные голоса.

– Нет, мы как раз поужинали и теперь просто общаемся. Пойдем, я представлю тебе родственников.

Проводив Джека в гостиную, Джина задумчиво посмотрела на реакцию собравшихся. Сия убрала локти со стола, с явным интересом осмотрела новоприбывшего с ног до головы и по-кошачьи улыбнулась. Доминик полностью закрылся, а бабушка тепло улыбнулась:

– Добрый вечер, посол, рада снова тебя видеть.

Слегка приподняв брови, Сия перевела взгляд с Джека на Джину и обратно, а Доминик встал из-за стола.

– Герцогиня, я тоже рад вас видеть. – Джек пожал ей руку. – Извините, что пришел без приглашения.

– Тебе не за что извиняться. Позволь представить наших гостей из Венгрии.

– Да, Джина мне уже о них сказала.

– Анастасия, знакомься, это посол Джек Мэйсон.

Джек улыбнулся и галантно поцеловал даме ручку.

– Зови меня просто Сией, – промурлыкала брюнетка. – А я буду звать тебя Джеком, хорошо?

– Igen.

– Ты знаешь венгерский!

– Совсем чуть-чуть. Моих познаний хватит лишь, чтобы заказать что-нибудь в баре.

– Тогда ты в Венгрии не пропадешь, – улыбнулась Сия. – А это мой брат, Доминик.

Обойдя стол, Джек протянул руку в общепризнанном жесте приветствия, но Джина уловила в его движении какой-то скрытый смысл, едва ощутимый намек на нечто большее… Или, во всяком случае, ей так показалось.

Ответив на рукопожатие, Доминик улыбнулся:

– Посол, мы уже встречались, правда, вы вряд ли меня запомнили.

– Ну почему же, я отлично тебя помню. Только тогда у тебя было другое имя.

Глядя друг другу прямо в глаза, мужчины вели молчаливое противостояние, не обращая внимания на удивление женщин.

– Не спорю, тогда я действительно звался иначе, но и ты тогда еще не был доверенным лицом департамента.

Герцогине явно не понравился такой поворот событий, и она слегка постучала рукой по столу, привлекая всеобщее внимание:

– Может, вы оба уже сядете? Джек, рекомендую отличный коньяк, ну или если не хочешь, тогда наливай себе кофе.

– Я бы предпочел коньяк.

– Джина, дорогая, принеси, пожалуйста, еще один стакан. Джек, Доминик, надеюсь, кто-нибудь из вас согласится рассказать нам, где и при каких обстоятельствах вы встречались.

Слова герцогини разрядили атмосферу, и, пока Джина доставала хрустальный стакан из огромного застекленного шкафчика времен Людовика XV, Джек и Доминик заметно успокоились.

– Это история скорее про тебя, чем про меня, так что ты и рассказывай. – Доминик махнул рукой.

Кивком поблагодарив Джину за стакан бренди, Джек начал, обращаясь главным образом к герцогине:

– Мы с Домиником довольно давно встречались на Мальте, когда я по заданию ООН расследовал дело о похищении восточноевропейских девушек для продажи в арабских странах.

– Бог ты мой! – Герцогиня подозрительно взглянула на гостя, но он лишь жестом попросил Джека продолжать.

– Нам удалось выяснить, когда должна была прийти новая партия албанок, и вместе с Интерполом и мальтийскими полицейскими задержали траулер, на котором нашли шесть девушек в возрасте от пятнадцати до двадцати лет. Все они были одурманены наркотиками. – Джек пристально посмотрел на Доминика. – А капитана этого траулера застрелили. По крайней мере, по официальной версии.

– Как тебя понимать? Убили его или нет? – резко спросила Джина.

Все это ей совсем не нравилось, и она никак не могла отделаться от мысли, что Доминик с первого взгляда показался ей весьма и весьма опасным. Как вообще они с бабушкой могли так просто пустить к себе в дом двух абсолютно незнакомых людей?

– Капитана убили, но перестрелка тут ни при чем. Он заметил наши лодки и собирался выкинуть живой товар за борт. Спрятать все концы в воду, чтобы его не в чем было обвинить. Он уже вытащил девушек на палубу, но не успел еще ничего с ними сделать, как получил пулю в лоб.

– Этот ублюдок уже собирался выкинуть одну из девчонок за борт. У меня не было времени на переговоры.

– Ничего не понимаю. Ты был на одной из лодок?

– Нет, я был на траулере.

– Что?

– Я работал под прикрытием и уже несколько месяцев выслеживал главаря этой шайки, но не мог же я спокойно смотреть, как капитан убивает этих девчонок.

– Или портит тебе легенду, – едва слышно добавил Джек.

– Или портит мне легенду, – невозмутимо подтвердил Доминик.

– Самое странное во всей этой истории, – крутя в пальцах стакан с коньяком, Джек пристально смотрел на Доминика, – что второй матрос загадочным образом исчез, после того как его арестовали агенты Интерпола. Причем никаких записей об аресте так и не удалось найти. А арестовавший его агент через два дня и сам куда-то исчез.

– С албанцами вообще опасно связываться.

Джина просто ушам своим не верила. Неужели они действительно сидят в элегантной гостиной, попивая бренди и клюквенный морс, и при этом обсуждают похищения пятнадцатилетних девочек и вооруженные столкновения? Посмотрев на бабушку, Джина сразу поняла, что они думают примерно об одном и том же. Даже Сия казалась удивленной. Что ж, похоже, она тоже знала о брате далеко не все.

– Так, любопытства ради, – продолжил Джек. – А чем ты занимался после Мальты?

– О, не сомневайся, мне было чем заняться. Так же как и тебе, Мэйсон.

– Но на Интерпол ты больше не работаешь.

Это был не вопрос, а утверждение, но Доминик все равно ответил.

– Верно, – улыбнулся он. – Теперь я, если так можно выразиться, частный предприниматель.

Последние слова окончательно развеяли мрачную атмосферу, а злобный и опасный незнакомец вновь превратился в красивого, очаровательного и невероятно загадочного кузена.

Когда час спустя Джина провожала Джека до двери, она по глупости озвучила эту мысль:

– А я и не знала, что Доминик был агентом под прикрытием.

– По-моему, фраза «под прикрытием» по умолчанию означает именно это.

Джина как-то совсем не ожидала такого тона.

– Наверное. – Она удивленно приподняла бровь. – Но все равно, даже ты не станешь спорить, что все это похоже на очередную серию фильмов про Джеймса Бонда.

– Как скажешь. Ты устала?

Такая резкая смена темы разговора заставила Джину моргнуть, но при этом она поняла, что совсем не устала. Наверное, она просто привыкла работать допоздна. А может, это необычный разговор ее так взбодрил.

– Да нет. А что?

– Я остановился совсем рядом, в «Экселсиоре». Не хочешь немного со мной прогуляться? Мы так и не обсудили прошлые выходные.

Здравый смысл подсказывал, что нужно отказаться. Сперва ей самой нужно было бы во всем разобраться, а лишь потом что-то обсуждать. Но, к счастью, здравый смысл никогда не имел над ней власти, и, стоило только Джине взглянуть в карие глаза, как она начала мечтать лишь о том, чтобы на пару часов остаться наедине с Джеком. А еще лучше не на пару часов, а на всю ночь.

Решив, что в теплую летнюю ночь пешая прогулка гораздо приятнее поездки в такси, Джина повела Джека привычными дворами. Когда они проходили мимо музея естественной истории, Джина коснулась руки Джека, и он нежно сжал ее руку в ответ. В лифте отеля они оба уже не могли сдержаться от поцелуя.

Ладно, кого она пытается обмануть? Нельзя же вечно списывать горящий в ней огонь на разбушевавшиеся гормоны. Все дело в Джеке. В одном лишь Джеке, а все остальное уже давно не имеет никакого значения.

С трудом дождавшись, когда за ними наконец-то закроется дверь в номер, Джина прильнула к Джеку.

– Надеюсь, именно на это ты и рассчитывал, когда предлагал прогуляться, – выдохнула Джина, стягивая с него рубашку.

– И как ты только догадалась? – улыбнулся Джек, задирая ей футболку.

Чтобы застонать, Джине хватило всего лишь одного прикосновения теплых пальцев к груди.

– У тебя же здесь где-нибудь есть кровать? – спросила она, оглядывая роскошную прихожую.

– А ты в этом сомневаешься?

Ухватив Джину за руку, он отвел ее в не менее роскошную спальню с огромной кроватью под балдахином и шелковыми простынями.

Уложив Джину на кровать, Джек быстро снял с себя всю оставшуюся одежду, и она уже в который раз залюбовалась мускулистым подтянутым телом. Не в силах более сдерживаться и чувствуя нестерпимое желание прикоснуться к нему руками и попробовать на вкус, Джина перекатилась на живот, встала на колени и прикоснулась к его члену. Под ее пальцами Джек напрягся, мгновенно приблизившись к высшей точке наслаждения. Желание Джины увеличилось в несколько раз. Неужели Джек настолько ее хочет, что ему достаточно всего одного поцелуя и легчайшего прикосновения?

Не в силах больше с собой бороться, Джина склонила голову и начала ласкать его губами. Джек, сколько мог, терпел ее ласки, но, чувствуя, что уже дошел до предела, осторожно оттолкнул Джину и, повалив на подушки, наконец-то сделал то, о чем весь вечер мечтал. Пометил эту женщину как свою собственную.

Повалившись на кровать, Джина охотно раздвинула ноги, и не заставляя себя упрашивать, Джек вошел в нее одним мощным движением, и Джина охотно приподняла бедра, двигаясь ему навстречу. И так много-много раз.

Когда застилавший разум красный туман рассеялся, Джек наконец-то открыл глаза и посмотрел на лежавшую под ним уставшую, но довольную Джину.

Джину, которая до сих пор не переставала его удивлять и поражать. Джину, которой удалось затмить собой все остальное.

Как обычно, проснувшись, Джек мгновенно пришел в себя, машинально прислушиваясь к смутным ночным звукам. Рядом тихонько сопела Джина, улыбнувшись, Джек осторожно убрал с себя ее ногу и вылез из-под одеяла. Подобрав валявшуюся на полу одежду, он натянул трусы и брюки и подошел к окну полюбоваться неторопливо просыпающимся городом.

Задумчиво разглядывая величественное здание музея естественной истории, Джек постарался вспомнить, когда в последний раз ему было так хорошо и спокойно. Когда все казалось таким правильным.

Что ж, похоже, это было еще при Катрине. Если не раньше.

Предательская мысль закралась в разум раньше, чем Джек успел от нее отгородиться. Лишь находясь рядом с Джиной, он готов был признать горькую правду.

Катрина была настоящим сгустком чистой энергии. По натуре спортивная, она всегда обожала соревноваться и всей душой отдавалась выбранному делу, и Джеку волей-неволей приходилось напрягать все силы, чтобы двигаться с ней вровень.

Но смог бы он всю жизнь прожить в этом бешеном ритме? Или сгорел бы?

Или на каком-то этапе они все равно нашли бы то, что ему теперь так легко и просто удалось найти с Джиной и для чего он еще не успел подобрать верного слова? Это не покой, не умиротворение и не стабильность. Да и о какой стабильности вообще может идти речь, когда дело касается Юджинии Амалии Терезы Сен-Себастьян?

А еще остаются неясные чувства к растущему внутри ее ребенку. Разумеется, то, что она носила под сердцем его ребенка, сильно сказывалось на их отношениях. Да и могло ли быть иначе?

Но сейчас он думал не об этом. Джек думал о Джине и только о Джине.

Черт! Ну почему он не может просто признать очевидное? Он ее любит. Любит такую, какая она есть. Со всеми недостатками и причудами, от которых порой готов завыть в голос. Любит даже ее непробиваемое упрямство, а на душе теплеет при одной лишь мысли, что он проснется с ней рядом… а потом еще раз… и еще…

Резко развернувшись, Джек вернулся к кровати:

– Джина, проснись.

Недовольно протянув что-то невнятное, она зарылась носом в подушку.

– Пора вставать.

– Что… – Повернувшись к Джеку, она сонно на него посмотрела из-под падавших на лицо волос. – В чем дело?

– Сядь на минутку.

Джина лениво перекатилась на бок и слегка приподнялась:

– Надеюсь, ты хочешь сказать мне что-нибудь хорошее. – Убрав непослушные пряди, она до груди закуталась в простыню.

– Ладно, надеюсь, тебе понравится. Я люблю тебя и хочу каждый день просыпаться с тобой рядом. Проблема лишь в том, что никто не знает, долго ли мы пробудем вместе. – Джек осторожно взял ее руку в свою. – Никаких гарантий нет и быть не может. Это знание далось мне нелегкой ценой, но… Ты… мы должны каждую секунду бороться за те крупицы счастья, что нам доступны. Я понимаю, ты еще не разобралась со всем, что творится в твоей жизни, но…

– Подожди!

Джина резко отстранилась, и Джек молча выругался. Неужели он зашел слишком далеко? Джек хотел уже было снова заговорить, но тут Джина, все еще кутаясь в простыню, вылезла из кровати и ткнула его в грудь пальцем:

– Стой где стоишь. А мне нужно сходить в туалет. И умыться. И почистить зубы. А потом я вернусь, и ты повторишь часть своей речи.

– Какую часть?

На полпути к ванной Джина обернулась:

– Ту часть, где признаешься мне в любви.

Улыбаясь как идиот, Джек послушно замер на месте.

Все еще улыбаясь, Джек уловил приглушенный звук в гостиной. Потом еще один. А еще через секунду дверь распахнулась, и в комнату ворвались три вооруженных человека.

Мгновенно среагировав, Джек схватил стоявшую на ночном столике лампу, раз другого оружия под рукой не было, думая лишь о том, как увести их от Джины, но лысый двухметровый качок направил на него автомат.

– Не глупи.

Джек узнал голос Доминика Сен-Себастьяна еще до того, как тот показался из-за спины гиганта.

Глава 12

– Теперь можно и… – весело начала Джина, выходя из ванной, но, не договорив, замерла на месте, покрепче прижимая к себе полотенце и непонимающе уставившись на происходящее.

Джек с лампой в руках, замахивается ею, словно бейсбольной битой, бритоголовый качок целится ему в грудь из автомата, еще один незнакомец похотливо пялится на нее саму. И Доминик. Почему он так странно смотрит?

– Что… – Джина невольно попятилась. – Что здесь…

– Неплохо, господин посол, весьма неплохо. – Незнакомец говорил с таким сильным акцентом, что перепуганная Джина едва разбирала слова. – Как ты думаешь, за твою женщину дадут хорошую цену?

– Джек! Доминик! – Джина быстро переводила взгляд с одного на другого. – Что происходит?

Шагнув вперед, Доминик явно пытался что-то сказать ей взглядом, но Джина была не в том состоянии, чтобы разгадывать едва уловимые намеки.

– Джина, слушай меня внимательно. У нас есть незаконченные дела, к которым Джек имеет самое непосредственное отношение. Проснувшись, ты все поймешь.

– Что? Проснувшись?

Отвлекшись на немного виноватую улыбку Доминика, Джина даже не заметила, откуда пришелся удар в челюсть, но еще успела почувствовать, как кузен подхватывает ее на руки, а Джек сквозь сжатые зубы невнятно рычит проклятие.

А потом комната покачнулась, и все исчезло.

Когда туман наконец-то рассеялся, Джина пришла в себя на смятых простынях. Одна. С повязанным на голом теле полотенцем. И при этом у нее зверски болела принявшая удар челюсть.

Джина мгновенно все вспомнила. Незнакомцы. Доминик. Оружие.

– Джек!

Похолодев от ужаса, она резко вскочила с кровати, но, покачнувшись, едва не упала обратно.

Дождавшись, когда голова перестанет кружиться, Джина бросилась в гостиную, но, разумеется, там уже давно не было ни Джека, ни незнакомцев.

Ни Доминика.

Пять часов спустя Джина все еще ничего не знала об их судьбе. Так же как и целая армия полицейских и федералов, сбежавшихся в «Экселсиор» после звонка в 911.

Возглавляла всю эту ораву старший агент ФБР Памела Дрискелл, и она же уже в который раз обо всем подробно расспрашивала Джину, предварительно отправив несколько агентов в «Дакоту».

– Расскажите все, что вам известно об этом кузене.

Джина послушно пересказала всю историю, от неожиданной ночной встречи на кухне и заканчивая вчерашними откровениями.

– Я мало что поняла, только то, что он и Джек, посол Мэйсон, когда-то уже встречались, расследуя для ООН дело о рабынях из Восточной Европы.

Дрискелл оглянулась на представителя департамента:

– Вам об этом что-нибудь известно?

– Нет, но я наведу справки.

Агент снова повернулась к Джине:

– Что еще?

– Доминик, мой кузен, тогда работал под прикрытием. В Интерполе.

– Вы в этом уверены? Ладно, не важно, это мы тоже проверим. А теперь нам пора поговорить с вашей кузиной.

Вместе с солидным эскортом Джина за пять минут добралась до «Дакоты», где агент Дрискелл быстро расспросила швейцара и расставила караул, прежде чем подняться наверх, где их уже ждали встревоженная бабушка и Мария.

– Юджиния! – увидев внучку, с облегчением воскликнула герцогиня.

Бросившись через комнату, Джина упала на колени, обнимая и успокаивая самого близкого в мире человека, одновременно поглубже заталкивая собственные страх и отчаяние. Бабушке и так сейчас тяжело, поэтому не стоит устраивать буйных истерик. Даже если именно этого ей сейчас и хочется больше всего на свете.

– Бабушка, со мной все в порядке.

– А что с твоим лицом?

Немного помолчав, Джина все же сказала правду:

– Доминик отправил меня в нокаут.

– Нет! – Джина только сейчас заметила сидевшую на диване Сию. – Мой брат бы никогда не ударил женщину!

– Ну конечно.

– Не верю!

Джина вдруг замерла. Странно, швейцар тоже сказал, что Доминик на удивление приятный молодой человек… Вот уже два человека за пять минут отказываются признать в нем злодея. А третьей оказалась бабушка.

– Я тоже не верю. – Джина еще ни разу не слышала, чтобы герцогиня говорила таким ломким дрожащим голосом. – Юджиния, пожалуйста, представь мне своих спутников. И сядь ты уже, наконец.

Быстро всех познакомив, Джина еще раз пересказала всю историю.

– Ничего не понимаю, – выдохнула Сия. – Но я точно знаю, что у Доминика должны быть для этого какие-то причины.

– Мисс Сен-Себастьян, мы бы хотели поговорить с вами о вашем брате, – наконец заговорила агент Дрискелл.

– Доктор Сен-Себастьян.

– Хорошо, как скажете, мы можем где-нибудь поговорить наедине?

– Конечно, – вместо Сии ответила Шарлотта. – Мария, проводи их, пожалуйста, на кухню.

Как только за ними закрылась дверь, герцогиня повернулась к Джине.

– Юджиния, дорогая, прошу тебя, не ври мне. – Бабушка потянулась к ней дрожащей рукой. – Ты падала? Тебе плохо? Как ребенок?

– Все нормально. – Взяв бабушку за руку, Джина пересела в соседнее кресло, где до этого сидела Мария. – Доминик поймал меня прежде, чем я упала.

– Он ударил тебя так, что ты потеряла сознание, но при этом не дал упасть на пол? Тебе это не кажется странным?

– Еще как кажется.

Больше они ничего не успели обсудить, потому что вернулась Сия с полицейскими, и на прощание агент Дрискелл протянула Джине визитку:

– Если Доминик или его подручные попытаются с вами связаться, сразу же звоните мне.

– Хорошо.

– На всякий случай мы оставим патрульных внизу.

– Duquesa, вам нужно поесть. – Мария первой нарушила тишину, повисшую после ухода полиции, и ушла на кухню.

– Я знала, что Доминик работал в Интерполе, – нахмурившись, выдохнула Сия, – но я не думала, что он… что он… – Она неопределенно помахала рукой, явно не в силах найти подходящее слово.

– Агент под прикрытием? – подсказала Джина.

– Igen! Да, агент под прикрытием. – Усилившийся акцент лучше всяких слов говорил о ее состоянии. – Доминик никогда не рассказывал мне ни о чем подобном. Ни мне, ни родителям.

Если бы не постоянно нывший подбородок, Джина бы с радостью ей поверила.

– Вчера он сказал, что больше не работает на Интерпол, – сухо напомнила она. – Если я ничего не путаю, он назвал себя частным предпринимателем. Чем он конкретно занимается?

– Я не знаю, – устало вздохнула Сия. – Он постоянно весь в делах и разъездах. Занимается охраной и безопасностью. Но никаких подробностей я не знаю.

Сия откинула с лица идеально гладкие волосы цвета воронова крыла, и Джина в очередной раз залюбовалась красотой и изяществом кузины, снова почувствовав себя толстой и неуклюжей.

И, разумеется, то, что спеша вернуться к Джеку, утром Джина только умылась холодной водой и почистила зубы, элегантности ей не прибавляло. Нечесаные волосы, вчерашняя мятая одежда, полное отсутствие косметики, ну и конечно же роскошный синяк на подбородке, к которому заботливый полицейский приложил полотенце со льдом из минибара. Прямо на конкурс красоты можно отправляться.

Джине вдруг нестерпимо захотелось помыться, причесаться и переодеться. Но что, если именно в эту минуту позвонит агент Дрискелл? Или Доминик? Или Джек?

– Очень неудобное положение. – Сия повернулась к герцогине. – Как для вас, так и для меня. Думаю, мне лучше собрать вещи и перебраться в гостиницу.

Но не успела еще Шарлотта ответить, как зазвонил телефон.

«Господи, пожалуйста, пусть это будет Джек!»

– Да?

– Джина! Слава богу! – Сара почти орала, но ее все равно было едва слышно из-за шума какого-то мотора. – Бабушка звонила целую вечность назад и сказала, что что-то случилось. Ты в порядке?

– Да.

– А ребенок?

Джина погладила себя по все еще плоскому животу. Доминик врезал ей по подбородку и подхватил на руки, едва она начала падать. Но зачем?

– С ним тоже все в порядке. Что это за шум? Где ты?

– Над Манхэттеном.

– Над Манхэттеном?

– Сразу после бабушкиного звонка Дэв приказал готовить самолет. Мы сейчас приедем в «Дакоту». Джина, дорогая, с тобой точно все в порядке?

– Точно.

– Хорошо, тогда до скорой встречи.

Положив трубку, Джина чуть не разревелась. И все из-за этих дурацких гормонов. Но как же все-таки приятно, когда есть такая замечательная сестра и лучшая подруга, которая в любую секунду готова примчаться к тебе за сотни километров.

Справившись с подступавшими к горлу слезами, Джина положила трубку и посмотрела на бабушку:

– Это была Сара.

– Я догадалась. Они уже в Нью-Йорке?

– Да.

– Слава богу. – Герцогиня на пару секунд прикрыла глаза. – Если кто-то и сможет во всем этом разобраться, то только Дэв.

Неужели он действительно сможет чем-то помочь?

– Тогда мне точно нужно уехать, – вмешалась Сия. – Не могу же я жить в комнате, хозяйка которой сейчас вернется.

– Давай мы сперва дождемся Сару и Дэва, а потом все обсудим, хорошо?

Похоже, бабушка твердо решила не выпускать единственную ниточку, связывающую их с Домиником.

– Хорошо, – кивнула Сия, а потом вдруг повалилась на диван и застонала. – Ничего не понимаю. Доминик лучший в мире брат, но сейчас я его совсем не понимаю.

Венгерка явно переживала от всего сердца, и, если она любила брата хотя бы вполовину так же, как сама Джина любила Сару, даже страшно представить, что она должна сейчас чувствовать.

Джина вдруг впервые по-настоящему почувствовала родство с Сией и уже даже встала и пошла к ней, но тут зазвонил домофон.

– Леди Юджиния, это Джером, швейцар. Мистер Джон Мэйсон говорит, что…

«Слава богу! Он вернулся!»

– Пускай поднимается.

Выбежав в коридор, Джина начала нервно расхаживать перед лифтом.

Но как только его двери открылись, она сразу же замерла на месте.

– Во что ты втянула моего сына? – задыхаясь от гнева, выдохнул отец Джека.