Текст книги "Строптивая невеста"

Автор книги: Мерлин Лавлейс (Ловлейс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Мне немного помогли.

– И кто же?

– Эндрю из «Плазы» и Патрик Данован. Он…

– Правая рука Дэва Хантера, я в курсе. В прошлом году мы устраивали для них благотворительный прием на три тысячи гостей. Ладно, вернемся к делу. Когда ты готова начать?

– Простите?

– Одна моя помощница попалась на хранении запрещенных веществ. Ее выпустили под залог, но наркоманам в моей компании не место. – Слегка прищурившись, Николь пристально посмотрела на Джину. – Ты же ничего такого не употребляешь?

– Нет.

– Вот и хорошо. Продолжай в том же духе.

– Обязательно.

Тремейн кивнула:

– У тебя ужасное резюме, но отличная родословная. Если ты унаследовала хотя бы половину бабушкиного вкуса и четверть ее мозгов, то проблем у тебя не возникнет.

Джина даже не сразу поняла, считать ли это комплиментом или оскорблением. Но не успела она еще прийти к какому-то заключению, как ее будущая начальница продолжила:

– Также ты выросла в Нью-Йорке и хорошо знаешь местные обычаи и наших потенциальных клиентов. Плюс, судя по тому, что ты прислала мне отличное портфолио, ты неплохо разбираешься в дизайне и компьютерах. Осталась еще работа в команде, но ее мы очень скоро проверим на практике. Думаю, ты справишься. Когда ты готова начать?

«Завтра!»

Разволновавшись, Джина едва успела прикусить язык, чтобы не выпалить этого вслух.

– Я готова начать в любое время, но сперва мне еще нужно кое-что сказать.

– И что же?

– Я беременна.

– А я англиканка, и что дальше?

Неужели все действительно так просто? Джине в это плохо верилось.

– Вам звонила моя бабушка? Или Патрик Данован?

– Нет.

Черт! Неужели все-таки Джек?

– Тогда, видимо, вы разговаривали с послом.

– С каким послом?

– С Джеком Мэйсоном.

– Джек Мэйсон… – Тремейн задумчиво постучала ярко-красным ногтем по подбородку. – Откуда я знаю это имя?

Джина решила не говорить, что свадьбу Джека организовывала «Тремейн групп», почему-то эта тема была для нее слишком болезненной.

– Кто это? И зачем бы он стал мне звонить?

– Это мой друг. – Ничего лучшего Джина просто не придумала. – Я говорила, что иду к вам на собеседование, а потом подумала, что он вполне мог попытаться повлиять на ваше решение.

– Друг дипломат всегда пригодится, но нет, он мне не звонил. Так в чем, собственно, дело? Ты хочешь работу или нет?

Наверное, сперва ей следовало бы поподробнее обо всем расспросить. Узнать зарплату, рабочий график, может ли она рассчитывать на премии и прочие бонусы, но сейчас Джина была просто не в состоянии ни во что вникать.

– Хочу.

– Вот и замечательно. Пусть моя помощница проводит тебя к начальнику нашего кадрового отдела, чтобы решить все формальности и заполнить бумаги. И зови меня Ники.

Заполнив всего лишь штук тридцать – сорок бумажек, Джина наконец-то вышла на улицу. Зарплата оказалась меньше, чем она надеялась, зато список обязанностей оказался как нельзя лучше. Ей предстояло быть в самом центре событий. Согласовывать время вечеринок, банкетов и выставок, следить, чтобы все делалось именно так, как хотел клиент, договариваться с поставщиками о еде, напитках и предметах интерьера, заказывать лимузины с охранниками и проверять наличие парковочных мест.

Ну и, разумеется, едва ли не бесконечные возможности карьерного роста. Выбравшись на майское солнышко, Джина поняла, что ей просто физически необходимо поделиться радостной новостью. Вытащив телефон, она уже хотела набрать номер Джека, но что-то заставило ее остановиться.

Джина всерьез задумалась, но, решив, что ей пора уже повзрослеть и стать серьезной, она просто написала Саре короткое сообщение.

«Я нашла работу, позвони, как у вас с Дэвом выдастся свободная минутка».

Поймав такси, Джина поехала к «Дакоте», но вышла чуть раньше, у любимого магазинчика, и стала старательно выбирать чизкейки для себя, бабушки и Марии. Пусть будут шоколадно-малиновый под трюфельным кремом, лаймовый и голландский яблочно-карамельный. Добавив к ним бутылку шампанского для бабушки и Марии и вторую, но уже безалкогольную, для себя, сыр бри и буханку свежего ароматного хлеба, Джина решила взять и бабушкину любимую икру, но, увидев цену, невольно замерла. Ладно, что это с ней такое? У нее же праздник! Надо брать именно «Каспийскую осетровую», ведь, на вкус герцогини, белужья слишком соленая, а севрюжья слишком отдает рыбой. Быстро прикинув в уме, Джина решила, что на одну банку денег у нее на карточке все-таки хватит. Если повезет.

Глава 4

Следующим утром Джина уже была на новом рабочем месте. И когда портовые склады у Ист-Ривера успели превратиться в огромные суперсовременные офисы?

Терпеливо дождавшись, пока девушка на ресепшене договорит по телефону, Джина начала:

– Я Джина Сен-Себастьян. Я…

– Наша новая сотрудница. Слава богу, ты наконец-то здесь! Я Кали, а Самуэль в банкетном зале. Он просил, чтобы ты сразу к нему шла. Третий этаж, лифты справа от тебя.

Поднимаясь в лифте, Джина пристально оглядела свое отражение в зеркале. Свободно падающие на плечи кудри, скрепленные фиолетовой лентой с блестками, смелая туника цвета зеленого яблока, тонкий ярко-розовый поясок на талии и классические черные колготки вместо привычных разноцветных с яркими принтами. Ее единственная уступка новому образу жизни и положению. Быстро пройдясь по губам блеском, Джина глубоко вздохнула и вышла из лифта, сразу же оказавшись в самом центре шумного мира организации мероприятий.

Целая армия работников в голубых комбинезонах расставляла складные стулья вокруг круглых столов, за ними шла вторая бригада в черных брюках и белых рубашках, которая драпировала эти стулья зеленой материей, а столы – золотистой, ну а за ними следовала третья волна, расставляющая на золотых скатертях фарфор и хрусталь, а своей очереди уже дожидалась новая смена с охапками душистых магнолий. А потом ко всему этому великолепию еще и прибавились звуки пушечных залпов и светящийся образ Изумрудного города.

Как губка впитывая царившую здесь атмосферу, Джина стала осторожно пробираться к лохматому начальнику с планшетом в одной руке, рацией в другой и гарнитурой в ухе.

– Да не «Волшебник страны Оз»! – кричал он в гарнитуру. – Бог ты мой, ну кого сейчас волнует Джуди Гарлэнд? Речь о новом фильме «Оз»… «Оз»… – Нахмурившись, он щелкнул перед Джиной пальцами.

– «Оз: Великий и ужасный», – послушно подсказала она.

– Точно. «Оз: Великий и ужасный». Диснеевский фильм с Рейчел Вайс и…

Еще один щелчок.

– И Милой Кунис.

– Точно. С Милой Кунис. Клиент захотел именно эту музыку. – Хмурясь все сильнее, Самуэль внимательно слушал своего собеседника. – Черт, нет, нет и еще раз нет! Подожди. – Обернувшись, он снова посмотрел на Джину. – Ты наша новенькая?

– Да.

– Я Самуэль Дегранже.

– Очень приятно…

Небрежным жестом, Самуэль отмахнулся от формальных любезностей.

– Иди наверх, скажи диджею, чтоб перестал валять дурака. Клиенту не нужны Дороти и Тото! А потом убедись, что бармен знает, как смешивать зеленую шипучку, чтобы дети искреннее верили, что их ждет настоящая дорога из желтого кирпича.

А восемь с половиной часов спустя Джина судорожно упаковывала себя в костюм доброй ведьмы Глинды, который заказали еще для ее предшественницы, пока Кали каллиграфическим почерком выводила приглашения для двух десятков детей, про которых вспомнила мать именинницы, садясь в лимузин и отправляясь на праздник.

Еще шесть часов спустя Джина без сил рухнула на зеленый стул, безучастно наблюдая за золотисто-зелеными лучами на танцплощадке, где одиноко валялись изумрудная диадема и резная шкатулка, забытые кем-то из семидесяти пяти детишек. От огромного четырнадцатиярусного торта остались лишь крошки, ну а пара сотен родителей, дедушек, бабушек, дядей, тетей, прочих родственников и друзей семьи с не меньшим вдохновением едва ли не до дна осушили бар.

Вытянув уставшие ноги в сверкающих босоножках, Джина улыбнулась тощему как спичка Железному Дровосеку, что сел напротив нее.

– Веселая у нас, однако, работка.

– Ты серьезно? – Самуэль слегка сдвинул картонную масленку, заменяющую ему шляпу. – Ладно, посмотрим, как ты запоешь, когда очередного поддатого шафера вырвет прямо на тебя. Или после двухчасовых поисков фамильных сережек с бриллиантами и сапфирами в куче мусора, которые все это время преспокойно валялись в сумочке хозяйки.

– Ну, видимо, хозяйка все же позвонила и сказала, что сама нашла сережки, – улыбнулась Джина.

– Эта позвонила, но таких меньшинство. – Самуэль задумчиво на нее посмотрел. – А ты неплохо справилась, Сен-Себастьян. Особенно учитывая твое резюме.

– Спасибо и на этом.

– Но тебе все же следует держать руку на пульсе событий. Торт нужно было подавать чуть раньше.

Закусив губу, Джина не стала говорить, что ровно в ту секунду, когда она собиралась порадовать детей угощением, Самуэль сам отослал ее на террасу, где пара малолеток решили побаловаться сигаретами.

– Хорошо, в следующий раз буду внимательней, – пообещала она.

– А теперь иди домой, я сам посмотрю, что осталось от бара и прослежу за уборкой.

Вот и замечательно.

– Тогда до завтра.

– Жду тебя к девяти. Смотри не опоздай, нас ждет предварительное обсуждение свадебного торжества. Я буду говорить, а ты слушать и учиться.

– Так точно, сэр. – Джина насмешливо отдала честь.

– Бог ты мой, у тебя еще хватает сил на шуточки? – Не дожидаясь ответа, Самуэль знаком велел ей отправляться домой.

На дворе царил солнечный май, а Джина с головой ушла во всевозможные свадьбы, помолвки, годовщины, выпускные и праздники в честь выхода на пенсию. С каждым новым праздником она набиралась опыта и уверенности в себе, и уже совсем скоро Самуэль полностью доверял ей подготовку различных торжеств, поощряя свежие оригинальные идеи, и буквально за месяц она стала автором и исполнителем белоснежной свадьбы, черно-красного первого бала под неофициальный гимн Голливуда и пляжной свадьбы в одном из частных владений Хамптона. Ну и конечно же ее главное достижение. Ей удалось получить согласие Джастина Бибера выступить на осеннем национальном съезде девочек-скаутов. Ради этого ей пришлось изрядно попотеть, но оно того стоило.

Пусть далеко не все и не всегда шло гладко, но Джина очень скоро научилась держать руку на пульсе событий и буквально на ходу решала, как быть, если вдруг для приглашенного раввина забыли заказать кошерные блюда, не в меру любвеобильный друг жениха затащил подружку невесты в душ и решил с ней там поразвлечься, или же взбешенный водитель лимузина отказывается выпускать очередного пьяного гостя, пока ему не заплатят за испорченные кресла.

Среди всех этих хлопот и волнений Джина успела распаковать присланные Патриком из Лос-Анджелеса вещи и встретить вернувшихся из медового месяца Сару и Дэва. А потом вместе с герцогиней со слезами на глазах снова проводила молодоженов, на этот раз в Калифорнию, где им предстояло подыскать дом неподалеку от главного офиса Дэва.

И, что самое странное, среди всех этих забот Джина все-таки смогла найти время и сходить к одному из трех врачей, что были в присланном Джеком списке. Где-то в глубине души она подозревала, что он воспользовался своими связями, чтобы гарантировать ей эту встречу, но безропотно приняла опеку. В конце концов, здоровье ребенка важнее ее собственной гордости.

Как она и обещала, прежде чем идти к врачу, Джина позвонила в офис Джека, чтобы и он мог присутствовать на осмотре.

– Мисс Сен-Себастьян, это Дейл Викерс, посол сейчас на совещании, но я могу передать ему ваши слова.

– Джек просил сообщить ему, когда я пойду на осмотр. Я выбрала Сару Мартинсон, в следующий четверг, в три пятнадцать.

– Я прямо сейчас смотрю на расписание посла. К сожалению, он в это время занят. Назначьте другое время и перезвоните.

Джина как-то совсем не ожидала такого сухого официального ответа. Несколько секунд она молча разглядывала собственный мобильник, а потом, снова поднеся его уху, выдала:

– Знаете, просто скажите Джеку, чтобы он мне перезвонил. Мы сами как-нибудь разберемся.

– Простите, если показался вам слишком грубым, – похоже, Дейл уловил свою ошибку, – но всю следующую неделю посол заседает на совете департамента, где будут решаться вопросы безопасности наших дипломатов в свете последних терактов. Нельзя недооценивать важность этой встречи и переносить ее из-за личных дел.

После того, как ее так легко и непринужденно поставили на место, Джина хотела уже сдаться, но тут Дейл предложил:

– Давайте я сам позвоню в клинику доктора Мартинсон и вместе с ее секретарем выберу подходящее для всех время.

– Так не пойдет. Мое расписание тоже следует учитывать.

– Я не сомневаюсь, что вы сможете выкроить время между двумя вечеринками для двенадцатилетних детишек.

От такой наглости у Джины челюсть отвисла. Что не так с этим парнем?

– Ну разумеется. О чем, собственно, речь, когда последняя такая вечеринка стоила примерно шестьдесят пять тысяч долларов? Просто передайте Джеку, чтобы он мне перезвонил, и мы сами как-нибудь разберемся.

– Мисс Сен-Себастьян, все-таки я настаиваю, что вам не стоит беспокоить посла из-за такой ерунды.

По натуре легкая и общительная, Джина никогда не думала, что кому-то удастся по-настоящему вывести ее из себя. Какой же наивной она была!

– Слушай, ты, нахал невоспитанный, может, тебе и кажется, что ребенок посла – это не заслуживающая внимания ерунда, но что-то мне подсказывает, что сам он с тобой не согласится. Осмотр в следующий четверг в три пятнадцать. Конец разговора.

Как и договаривались, Джина приехала в клинику доктора Мартинсон за полчаса до назначенного времени, чтобы уладить последние формальности и подписать бумаги. Ни от Джека, ни от его нахального помощника вестей не было, так что, войдя в приемную и не увидев знакомого лица, она даже не удивилась.

А вот непонятно откуда взявшееся разочарование ее неприятно удивило. На Джину разом навалилось столько дел и обязанностей, что она совсем не думала о тех смешанных чувствах, что вызывал в ней Джек Мэйсон. Если, конечно, не считать тех мгновений, когда она в счастливом изнеможении валилась на кровать, жалея, что ей не с кем поделиться очередным прожитым со смыслом днем. Или когда ее тело, слава богу пока еще весьма осторожно, напоминало, что в нем поселился новый жилец. Или когда ей случалось хотя бы мельком заметить высокого загорелого мужчину.

– Не глупи, – устало твердила она себе, подписывая целую стопку бумаг. – Мировая безопасность требует его неустанного внимания.

Она так яростно скрипела ручкой по бумаге, что даже не услышала, как хлопнула дверь.

– Отлично, я не опоздал.

Чувствуя, как внутри ее бьется бешеная радость, Джина резко обернулась:

– Джек! Но я думала… Викерс сказал…

С чего она вдруг расплакалась? У нее получается решать все рабочие проблемы с уверенной улыбкой на губах, но стоит ей оказаться рядом с этим мужчиной, как она превращается в какую-то размазню и плаксу. Уже давно пора взять себя в руки.

– Викерс пересказал мне ваш разговор, – объявил Джек, с улыбкой усаживаясь в соседнее кресло.

– А кто его просил наглеть? С беременными вообще лучше не связываться.

– Хорошо, я запомню.

Любуясь знакомым до малейшей черточки лицом, Джина вдруг почувствовала легкий укол совести.

– Тебе не следовало приезжать, Викерс сказал, что ты всю неделю занят на мегаважном заседании.

– Последний действительно важный вопрос мы обсудили сегодня утром, так что мне осталось лишь ознакомиться с отчетом и либо окончательно все утвердить, либо внести какие-то дополнения. Все это можно делать и по защищенной почте. А это значит, – Джек забрал у нее пачку бумаг и принялся внимательно их изучать, – мне не обязательно сразу же возвращаться в Вашингтон. Ты вот здесь не расписалась.

Не глядя накарябав подпись, Джина изо всех сил старалась не думать о том, что он только что сказал. Все равно ничего не получится.

– Если у тебя нет никаких планов, то я хотел бы пригласить вас с герцогиней на ужин.

Или все-таки получится? Даже от такого простого предложения ее сердце забилось в два раза быстрее.

– Нет, сегодня я точно не смогу. Я по уши занята подготовкой золотой свадьбы, даже сюда с трудом вырвалась.

– А завтра?

Джина чувствовала, как внутри ее растет какая-то смутная надежда.

– А разве тебе не нужно возвращаться в Вашингтон?

– Ну, вообще-то я велел Дейлу освободить мне все выходные.

– Ничего себе! Представляю, как он обрадовался.

– На самом деле он вовсе не так плох, как тебе кажется. Просто у вас разговор не заладился.

– Что-то я сомневаюсь, что я вообще когда-нибудь сумею найти с ним общий язык. Давно он, кстати, на тебя работает?

– Пять лет.

– И тебе еще никто ни разу не говорил, что он не в меру назойлив и высокомерен?

– Нет.

– Ну, значит, я буду первой. – Скорчив гримаску, Джина все же решила добавить: – Или он так нелюбезно со мной общался, потому что все время думал, что начнется, когда обо мне пронюхают фотографы. Наверняка на меня слетится целая стая.

– Наверняка. – Джек слегка поморщился. – Может, тогда и ты сама заговоришь немного иначе.

– Иначе? И как же это, если не секрет, господин дипломат?

Похоже, Джек все же что-то почувствовал и сразу сдался:

– Извини, я не хотел быть таким напыщенным кретином.

Этого хватило, чтобы слегка пригладить Джине встопорщенные перышки.

– И ты меня извини. Я понимаю, что из-за меня тебя ждут определенные неприятности, и постараюсь их не усугублять.

– Во всем этом положении меня не устраивает лишь то, что я не в состоянии убедить невероятно прекрасную и столь же невероятно упрямую мать моего ребенка выйти за меня замуж. Все остальное не так уж и важно.

Как же ей сейчас хотелось поверить этим словам! Вот только Джина уже давно не была наивной дурочкой и кое-что понимала в этой жизни. Слегка закусив губу, она наконец-то решилась задать вопрос, мучавший ее еще в Швейцарии:

– Джек, скажи мне честно. Это как-то отразится на твоей карьере?

– Нет.

– Ну, может, в Министерстве иностранных дел это и не так важно, но потом? Я не раз слышала, что у тебя вполне неплохие шансы на президентское кресло в самом недалеком будущем.

– Послушай, Джина, – ухватив девушку за подбородок, Джек осторожно заставил ее посмотреть прямо на себя, – мы встретились, понравились друг другу и захотели немного побыть вместе. Ни у тебя, ни у меня ни тогда, ни сейчас не было никаких связей и обязательств, так что наша встреча касается только нас и нашего будущего ребенка.

– Ничего себе, – выдохнула Джина. – Вот это речь, господин дипломат. Похоже, тебе действительно пора перебираться в Овальный кабинет. Во всяком случае, на мой голос точно можешь рассчитывать.

Джек легонько провел большим пальцем по ее щеке:

– Я бы предпочел увидеть твою подпись на бумаге, объявляющей нас мужем и женой.

Может… может, действительно пора перестать упрямиться? В конце концов, могла же она ошибаться… Он ее не любит? Ну и что с того? Зато он совершенно определенно ее хочет, а сама она хочет его. Да и ребенок наверняка поможет им найти общий язык…

Джине вдруг стало стыдно. Ну что она за мать! Как можно наваливать все свои проблемы на плечики еще нерожденного малыша?

– Мы все это уже обсуждали. – Джина слегка отстранилась, высвобождаясь из его рук. – И хватит об этом.

В карих глазах вспыхнуло удивление, но очень скоро оно сменилось чем-то непонятным. Разочарованием? Раздражением? Джина еще не успела решить, что бы это могло быть, как пришла медсестра.

– Сен-Себастьян?

– Это я.

– Прошу вас, следуйте за мной. Я вас взвешу, измерю рост и провожу в кабинет, где вас осмотрит доктор Мартинсон.

Джина послушно поднялась, а следом за ней встал и Джек, но медсестра улыбнулась и покачала головой:

– Мистер Сен-Себастьян, прошу вас, посидите еще немного, я приду за вами через пару минут.

Джек так смешно растерялся, что Джина едва не захихикала, но все же сумела с собой справится и молча пошла за медсестрой.

Когда они через пять минут снова встретились, на Джине уже красовалась мешковатая больничная роба.

– Я сказала медсестре, как тебя на самом деле зовут.

– Р-р-р…

– Да ладно тебе, – улыбнулась Джина. – Смешно же получилось.

Но Джек сейчас думал совсем не об этом. И как он только мог позабыть пышное великолепие налитых грудей, что сейчас ясно виднелись в вырезе халата? Или беременность добавила им новой прелести?

Ладно, как бы там ни было, от одного вида его бросило в жар. Когда наконец-то пришла доктор, Джек как раз методично перебирал для себя все определения от свиньи до последней скотины.

– Здравствуйте, мисс Сен-Себастьян, я доктор Мартинсон. – Крошечная седоволосая дама протянула руку Джине, а потом повернулась к Джеку: – А вы Джек Мэйсон, отец ребенка?

– Да.

– Я ознакомилась с вашей медицинской картой и очень рада, что никто из вас не курит, не употребляет наркотики или чрезмерное количество алкоголя. Это сильно упрощает мою работу.

Улыбнувшись Джеку, доктор снова повернулась к Джине и принялась перечислять, через какие процедуры ей придется пройти и какие анализы сдать, но, заметив ее явное смущение, повернулась к Джеку:

– Мистер Мэйсон, прошу вас, подождите в приемной.