Текст книги "Мужчина на одну ночь"
Автор книги: Мерил Сойер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
12
Клер бросила взгляд в окно. Красный диск солнца медленно опускался за высокие горы, тень от которых уже накрыла площадь. Последние лучи позолотили далекие холмы, и в город вползли сумерки. Мерцающие гирлянды и детские праздничные фонарики свисали с веток стройных тополей, заливая площадь мягким светом. На открытой эстраде застучали маракасы и заиграли гитары.
Салон Клер выглядел так же празднично, как и площадь. На оформление зала у нее ушла большая часть ночи, но она не жалела о том, что не выспалась. Картины Пола Уинфри, написанные маслом, висели на самом видном месте – напротив двери. Клер притоптывала ногой в такт музыке и гадала, много ли посетителей будет у Ловелла Хопкинса.
Пока салон пустовал: большинство приглашенных, которых могли заинтересовать работы Пола, сейчас были на частных приемах и вечеринках. Но Клер надеялась, что все они откликнутся на ее приглашение и придут позже.
После смерти Моррела Ловелл Хопкинс стал ее основным конкурентом, но она верила, что Пол Уинфри – настоящий мастер и что он принесет успех ее салону. Клер повесила на картины Пола ценники с астро-. комической суммой, но считала, что их все равно купят, поскольку местные коллекционеры уже лет десять не видели подобных шедевров. Кроме того, ей хотелось, чтобы каждый видел, насколько она верит в своего нового художника. Ради этого Клер готова была пойти на большой риск. Она знала: если картины не купят, то ей придется снизить цены, после чего многие начнут сомневаться в таланте Уинфри. Продать его работы станет сложнее, и она, возможно, просто разорится.
Клер услышала, как Сюзи поздоровалась с Полом, который вошел в зал через черный ход, и посмотрела на часы. Он пришел ровно в восемь, как и обещал.
– Как я выгляжу? – смущенно поинтересовался он.
Клер едва узнала его. Пол сбрил бороду и постригся; на нем были дорогие джинсы из мягкой ткани, прекрасно скроенная рубашка, украшенная вышивкой ручной работы. Однако больше всего ее потрясли новые сапоги из черной змеиной кожи с тисненым логотипом фирмы «Три преступника».
Где он взял деньги? Клер выдала ему только небольшой аванс на покупку кистей и красок. Неужели он потратил деньги на одежду? Она едва удержалась, чтобы не попенять ему, но потом решила, что, в конце концов, имидж – очень важная вещь. Публика обожает художников, которые одеваются с шиком. А Пол Уинфри, вступив в состязание с Невадой и Горманом, бросил вызов двум мастерам, которые уже заработали себе имя.
– Потрясающе! Просто великолепно! – воскликнула Клер.
– Вылитый Клинт Иствуд, – вставила Сюзи. Пол переступил с ноги на ногу. Он действительно стал похож на этого актера в ранних его фильмах: худощавый, высокий, с мужественным загорелым лицом. Клер вновь спросила себя, был ли Пол тем незнакомцем, с которым она провела ночь в мотеле? И если это не он, то куда подевался таинственный бородач?
– Зак говорит, раз публика хочет увидеть звезду, то надо ей дать звезду, – Пол смущенно пожал плечами.
Клер была согласна с Заком. Когда-то мир искусства был далек от звездной болезни, но те времена давным-давно прошли. Нуждающиеся художники были теперь не в моде.
– Как вам наш шериф? – поинтересовалась она.
Клер думала, что Зак просто поговорит с Полом, расспросит его о прошлом, но, очевидно, между ними установились приятельские отношения. Черт, теперь Зак Коултер начнет учить ее художника, что и как делать!
– Зак – замечательный парень, – улыбнулся Пол. – Представьте, он нашел мне новое жилье. Я теперь буду жить в доме Сильвии Хенли, пока она находится в Европе. А еще он одолжил мне немного денег и помог купить подходящую одежду.
Клер сдержанно улыбнулась, но в душе посетовала на свое невезение. Куда ни посмотри, куда ни ступи, повсюду оказывается Зак Коултер! «Странно, что он вчера не позвонил и не рассказал о своем разговоре с Полом, – с досадой подумала она. – Наверное, был занят тем, что защищал Ванессу Трент от хулиганов…»
Пол прервал ее мысли:
– Что я должен делать?
– Общайтесь с гостями, рассказывайте им о себе. Невада, например, вспоминал всех своих предков из племени сиу и рассказывал о том, как их дух вдохновил его на творческую жизнь. Сочините что-нибудь красивое, иначе все умрут со скуки. Я тоже буду развлекать гостей.
Пол неожиданно смутился, и Клер затаила дыхание, почувствовав странную тревогу.
– Зак посоветовал мне рассказать вам всю правду, – начал Уинфри после затянувшейся паузы. – Дело в том, что я долгие годы провел в тюрьме. Там я встретил Квентина Рейнольдса – раз в две недели по выходным он приходил, чтобы провести урок рисования и живописи.
Клер была потрясена и не могла вымолвить ни слова. Пол – бывший преступник! Люди никогда не купят его картины, если узнают, что он сидел в тюрьме. Между тем в зале уже послышались голоса, чей-то смех – это прибыли первые приглашенные. Сразу же раздалось жужжание миксера и звон бокалов у стойки бара.
После долгого молчания Клер спросила:
– За что вы сидели в тюрьме?
– За убийство второй степени.
Убийство, какой ужас! Лучше бы Пол угодил за решетку за подделку чеков или за какое-нибудь другое, менее тяжкое преступление…
– Квентин сказал, что если кто-то и может помочь мне, так это вы, – поспешно добавил Пол. – Я так хотел воспользоваться этим шансом, что решил не рассказывать вам о своем прошлом. Ну, а Зак считает, что рано или поздно об этом все равно станет известно всем.
Клер тяжело вздохнула.
– Так, надо что-то придумать, – медленно произнесла она.
– Я не собирался убивать того человека, – сказал Пол. – Я просто толкнул его, а он упал и ударился головой о каменный пол.
– Из-за чего вы подрались? – Клер решила узнать всю историю, чтобы принять верное решение.
– Я хотел выкупить свою кобылу у одного мерзавца, но он отказался продать мне ее.
Прекрасно! Из-за лошади Пол погубил свою жизнь. Впрочем, она сама любила животных и не раз рисковала, чтобы помочь им. Клер вспомнила, как вырвала Люси из рук негодяя. Она выстрелила в питбуля, но могла промахнуться и застрелить человека. В любой момент жизнь каждого может пойти кувырком! Потом она почему-то вспомнила мать в объятиях Джека Коултера и печальный итог этой драмы…
– Зачем же вы продали свою лошадь, если она была вам так дорога?
– Я отчаянно нуждался в деньгах, – в волнении произнес Пол. – И продал Мисти этому человеку, поскольку он сказал, что собирается ездить на ней верхом. Мисти была скаковой лошадью. Легкий удар поводьями – и она в мгновение срывалась с места и, как ветер, мчалась по прерии..
– Что он сделал с Мисти?
– У него было несколько кобыл, и всех их он содержал в отвратительных, душных стойлах. – Глаза Пола засверкали от гнева. – Мисти была жеребая, но он никогда не выводил ее попастись на лугу, она все время стояла в вонючем стойле. Впрочем, у него все кобылы были жеребые и все стояли в тесных ящиках-стойлах. Он собирал их мочу и продавал в лабораторию.
– Чтобы делать премарин! – вдруг осенило Клер. Она читала об этом в различных изданиях о защите животных. Моча беременных кобыл использовалась для производства гормонального препарата.
– Да, но самое ужасное было в том, что этот негодяй давал кобылам очень мало воды, – сказал Пол с неприкрытой горечью. – Кобылы страдали от жажды, их губы покрылись трещинами, а когда они видели воду, то начинали неистово биться.
– Это просто чудовищно! – проговорила Клер, проглотив ком в горле. – Лекарство можно делать из растений или синтезировать в лаборатории.
– Я изучил все, что опубликовано о премарине, пока был в тюрьме. У меня было много свободного времени, – Пол нахмурился и покачал головой. – Препарат действительно можно произвести синтетическим путем в лаборатории, но эти подонки по-прежнему истязают лошадей, поскольку так он обходится дешевле… Я продал все, что у меня было: грузовик, седло, сбрую. Я заложил даже часы, которые мне оставил отец, чтобы собрать деньги и выкупить Мисти, но мне не удалось спасти ее.
Он затронул нужную струну в душе Клер. Она даже заподозрила, что Зак рассказал ему о ее слабости – любви к животным. Как бы то ни было, его история тронула Клер, и ее сердце сжалось. Она тут же встала на сторону Пола, поскольку видела, что он говорит чистую правду.
– Самое ужасное то, что я так никогда и не узнал, что сталось с Мисти. Я лежал по ночам в камере и мо-лился, чтобы кто-нибудь освободил ее. Я представлял себе, как она красиво скачет по лугу, поросшему клевером, и мне хотелось верить, что это действительно так… Однако я понимал, что это все лишь мечты. Слишком много денег крутилось в этом бизнесе, и я уверен, что кто-то другой занял место того негодяя. Мисти, должно быть, проклинала меня и недоумевала, за что я подверг ее таким мучениям.
Клер понимала его боль. Она сама, не задумываясь о последствиях, вновь бы попыталась освободить Люси, если бы та оказалась в руках мерзавца, травившего ее свирепыми питбулями.
А несчастный Каддафи? Однажды Клер тайно прокралась в сарай и увидела, что медведь прикован к стене. Когда она приблизилась, медведь съежился, но после того, как она присела перед ним и ласково заговорила, он посмотрел на нее большими светло-карими глазами, умолявшими прекратить его страдания. Каддафи был беззубым и таким слабым, что с трудом глотал маисовую кашу, которую она принесла в миске.
Клер делала все возможное, чтобы помочь медведю, но так ничего и не добилась бы, если бы не вмешался Тохоно. Она не крала Каддафи, это сделал кто-то другой, но разве того человека можно назвать преступником? Полу просто не повезло.
– Если когда-нибудь мне удастся заработать по-настоящему большие деньги, я добьюсь того, чтобы фармацевтические компании перестали издеваться над кобылами, – пообещал Пол, и Клер поняла, что он это сделает.
– Мы поступим так, – торопливо начала она. – Сегодня никому не говорите о том, что сидели в тюрьме. Если будут спрашивать о прошлом, расскажите, чем вы занимались до осуждения. А к концу лета вы уже станете признанным художником, и тогда мы соберем пресс-конференцию. Вот там вы и расскажете, как все было в действительности. Мы привлечем внимание общественности к жестокому обращению с животными, а вы в глазах людей будете просто героем.
Пол благодарно улыбнулся, но было видно, что он не слишком поверил ей. Клер и сама понимала, как трудно будет все это осуществить – было слишком много разных «если». Если ей удастся раскрутить Пола до того, как кто-либо узнает правду о его прошлом; если удастся убедить публику, что Пол – хороший парень, несмотря на то, что убил человека, если у него не возникнет неприятностей с законом до конца лета.
– Клер, извините, что помешала вашему разговору. – Сюзи заглянула в кабинет. – К вам пришел Тохоно.
– Спасибо, мы уже закончили. – Она вновь ободряюще улыбнулась Полу. – Я хочу познакомить вас с Тохоно, пойдемте в зал.
К этому времени в зале уже было полно посетителей. Все они сгрудились перед картинами Пола и оживленно обсуждали их. Клер оглянулась на Пола, который растерянно поправлял воротник рубашки, и поздоровалась со старым вождем, который стоял в центре зала один, не принимая участия в общем разговоре.
– Рада видеть тебя, Тохоно. Спасибо, что пришел.
Широкое лицо Тохоно осветилось теплой улыбкой.
– Клер, я слышал, что ты теперь работаешь с новым художником. Ты познакомишь меня с ним?
Клер с трудом удалось сохранить на губах улыбку – она считала, что эта новость станет для всех сюрпризом. О Поле знали только два человека: Сюзи и Зак. Поскольку Тохоно и шериф были друзьями, она предположила, что проболтался именно Зак. Негодяй! Даже здесь он ее опередил.
– Тохоно, это Пол Уинфри, художник, работы которого ты, наверное, уже видел в зале. Оказалось, что у нас с Полом общий учитель.
Не сказав ни слова, Тохоно и Пол ограничились рукопожатием. Клер из уважение к старому вождю тоже молчала, поскольку теперь была его очередь говорить.
– Я нахожу ваши картины весьма необычными. Оба полотна заставляют зрителей задуматься.
«Означают ли его слова, что картины понравились ему?» – недоумевала Клер. Речь Тохоно всегда было трудно понять. Являясь главой союза индейских племен в течение многих лет, он научился сохранять абсолютно непроницаемое выражение лица.
– Искусство должно заставлять человека задумываться над жизнью, – добавил Тохоно. – В картинах мастеров всегда есть какая-то загадка. Вы очень талантливы.
Клер и Пол одновременно вздохнули и заулыбались. Хотя Тохоно не являлся потенциальным покупателем, Клер было приятно услышать его высокую оценку. У Тохоно была огромная власть и были деньги, но он не стал бы покупать картины, написанные белым. Индейцы стремились жить по законам, завещанным им предками, и даже в наши дни у них в поселке не было ни водопровода, ни электричества.
– Спасибо. Я рад, что вам понравились мои работы, – с застенчивой улыбкой произнес Пол.
– Мне пора, – заметил Тохоно. – Мои старые глаза – уже не глаза ястреба. Если я не успею вернуться в поселок до наступления темноты, то моему джипу придется самому искать туда дорогу.
Он кивнул Полу и направился к задней двери. Клер проводила вождя до машины, припаркованной за зданием салона. Открыв дверцу, Тохоно устремил на Клер усталый мудрый взгляд.
– Ты забыла о моем предупреждении. Я опасаюсь за тебя – остерегайся койота.
– Тохоно, я много думала над твоими словами, но так и не поняла, что ты хотел сказать. Что койоты хитрые и злые? Что мне угрожает человек, которого я считаю своим другом?
– Мой народ верит, что Койот появился в то же время, когда Великий Дух создал первого мужчину и первую женщину. С самого начала Койот причинял людям неприятности. Мужчина и женщина расположили звезды на темном ночном небе в строгом порядке, но внезапно появился Койот, в шутку встряхнул небосвод, как покрывало, и все звезды рассыпались. – Тохоно указал рукой на небо, где только-только начали появляться первые звезды. – Ты видишь, что он натворил? Теперь на небесах нет порядка.
Клер слышала эту историю прежде, но решила не прерывать старого вождя и дослушать легенду до конца.
– Койот обладает уникальной способностью менять обличье, – размеренным голосом продолжил Тохоно. – Он может обернуться и мужчиной, и женщиной – это зависит от того, какое зло он собирается причинить. Посмотри вокруг, Клер, и спроси себя, кто желает тебе зла – мужчина или женщина. Или, может быть, они оба желают тебе зла?
После секундной паузы Клер спросила:
– Кто, по-твоему, убил Дункана Моррела?
Тохоно посмотрел на ночное небо, хаотично усыпанное звездами по вине злобного Койота.
– Злого человека убил дух.
– Дух? – удивленно воскликнула Клер, но затем вспомнила, что разговаривает с индейцем. Тохоно был мудрым вождем, однако к его загадочной манере изъясняться она так и не смогла привыкнуть.
Тохоно уехал, а Клер прислушалась, подняв голову. Где-то далеко в горах из какой-то неведомой расселины к луне поднимался вой койота. Затем с противоположной гряды донесся лай другого койота, который затем превратился в душераздирающее, жуткое завывание.
«Два койота, – подумала Клер, глядя вслед отъехавшей машине. – Может, старый вождь прав, и в убийстве Моррела действительно замешаны два человека?»
13
Анжела Уитмор вошла в салон Ловелла Хопкинса и удивилась, обнаружив в зале мало народа. Впрочем, публика, очевидно, еще не разошлась с официального коктейля в честь открытия фестиваля искусств, на который она решила не ходить. Такие мероприятия раздражали ее: там собирались одни и те же люди и говорили об одних и тех же вещах.
В последнее время Анжела вообще прибывала в подавленном настроении и даже подумывала обратиться к психоаналитику. Ей казалось, что она дрейфует на корабле по морю, которого нет ни на одной карте, и она не знает, куда дальше плыть.
Хопкинс увидел ее и с улыбкой направился к ней. Анжела поморщилась, догадываясь, что он начнет предлагать ей картины Невады. У нее уже имелось два подлинника этого художника, которые сейчас стоили вполовину дешевле того, что она заплатила за них в свое время, – и благодарить за это нужно было Дункана Моррела. Это он напечатал так много репродукций, что репутация Невады рухнула в одночасье. Она не понимала, почему Ловелл решил взять под свое крыло Неваду после того, что случилось.
До того как Ловелл успел подойти к ней, его перехватила какая-то грузная женщина с хищными глазами, на которой дорогое платье сидело, как бесформенный мешок. «Судя по восхищенной улыбке Ловелла, у этой жирной коровы денег девать некуда», – раздраженно подумала Анжела.
– Добрый вечер, – услышала она за своей спиной и обернулась.
Сет Рэмси протянул ей бокал шампанского. Бросив взгляд на крупные пузырьки, Анжела поняла, что стекло, из которого была изготовлена бутылка, стоит дороже, чем само шампанское. И поняла, что последнее время слишком часто вспоминает высказывания своего отца, который был страшный брюзга.
– Ты, как всегда, выглядишь прекрасно, – произнес Сет.
– Спасибо.
Анжеле не нравился Сет Рэмси, и она всегда удивлялась, что в нем нашла Клер. Безусловно, он красивый, холеный, но видно, что в детстве был избалованным маменьким сынком.
– А где твой… э-э-э… друг?
– Карлтон пошел в бар.
Она окинула взглядом зал, но Стейси Хопкинс, жены Ловелла, нигде не было. Анжела решила, что, вероятно, она сейчас развлекается с Карлтоном в задней комнате «Неонового кактуса». Анжела заметила, что эта парочка строила друг другу глазки последние две недели.
Лично ей было на них наплевать, а Ловелл должен сам следить за своей женой. Каждый, кто женится на женщине, годящейся ему в дочери, как правило, становится рогоносцем. Анжела сама отправила Карлтона в бар: он смертельно надоел ей, и она не хотела, чтобы он маячил у нее за спиной во время праздника.
– Тебя не было на коктейле. – Сет многозначительно посмотрел на нее и придвинулся ближе. Анжела холодно улыбнулась.
– Коктейли – это такая скука…
– Ты права – убийственная скука. Мне там не с кем было даже поболтать.
Он вновь откровенно посмотрел на нее, и Анжела, поморщившись, отвернулась. Наглец! Он встречается с ее подругой, а теперь хочет поволочиться за ней. Этот Сет Рэмси слишком высокого мнения о себе.
– Посмотри, как здесь мало посетителей. Тайная вечеря какая-то, – он радостно хмыкнул. – В других салонах та же самая картина. А знаешь, почему? У Клер появился новый художник! Она сегодня выставила его работы, и все ринулись в ее салон.
– Вот как?
Анжела хотела совершить, «круг почета» по площади, заходя в каждый салон по очереди. У своей подруги она собиралась остаться до закрытия и поэтому оставила ее магазин напоследок. Однако теперь ей захотелось пойти туда поскорее.
– Я здесь с Максом Бессинджером, – добавил Сет. – Ты останешься у Ловелла? Или, если хочешь, пойдем все вместе к Клер.
Анжела была знакома с богатым техасцем, об огромном состоянии которого ходили легенды. Низкорослый, с лысой головой и водянистыми голубыми глазами, он вызывал у нее отвращение. При упоминании его имени она вздрогнула, и ей захотелось поскорее избавиться от Сета. Однако она не успела ответить ему отказом, как около нее оказался Ловелл Хопкинс.
Макс Бессинджер сделал большой глоток шампанского, мечтая запить эту тошнотворно сладкую шипучую мерзость парой стаканчиков «Джонни Уолкера» с черной этикеткой. Играя бокалом, Макс следил за Сетом Рэмси и чувствовал, что по телу разливается тепло, согревая его, как глоток хорошего виски.
Макс выбился из низов и очень гордился своим нынешним положением. Начав с работы на нефтяных промыслах, он пробился на самый верх. Ему удалось разбогатеть, создав успешный нефтяной бизнес, и уйти из него прежде, чем цены на нефть упали. Вложив свои миллионы в абсолютно новое дело – программное обеспечение для компьютеров, – он открыл еще один денежный фонтан. Макс всегда уверенно шел к намеченной цели и всегда оказывался победителем. Ему было наплевать, что о нем думали другие, однако с Сетом Рэмси он хотел завязать более близкие отношения. Сейчас Сет увивался вокруг рыжеволбсой бабенки, Анжелы Уитмор, потому что у нее было полно денег.
Он иронически фыркнул, и женщина, стоявшая рядом с ним, поспешила отойти в сторону. Макс был невысокого мнения об Анжеле Уитмор: она никогда не работала, а огромное состояние досталось ей по наследству, когда ее старик отец отошел в мир иной.
Макс знал, что Сета интересуют деньги и только деньги. Он уже успел запустить руку в свой трастовый фонд, поскольку у него были дорогостоящие привычки, с которыми он не собирался расставаться. Теперь Сет мечтал жениться на Клер Холт и прибрать к рукам деньги ее отца. Макс поморщился. Клер – фригидная сучка! Сет обхаживал ее месяцами, но она не позволила ему даже пальцем прикоснуться к ней. Макс давно говорил Сету, что, очевидно, Клер равнодушна к нему и лучше забыть о ней, но Сет не верил ему.
Глядя, как его адвокат увивался вокруг Анжелы, которая была на десять лет старше, Макс усмехнулся. Сет жаждал богатства и респектабельности, даже собирался баллотироваться в сенаторы, а на избирательную кампанию у него не было средств.
Макс вдруг почувствовал знакомое возбуждение и вспомнил ночь в «Приюте беглеца». Ему пришлось прибегнуть к хитрости, чтобы заманить Сета в этот грязный свинарник…
– Ох! – Макс болезненно поморщился и начал растирать плечо, но тупая боль не проходила. Черт, он ведь принимает лекарства от сердца! Неужели ему грозит новый приступ? Боль внезапно исчезла, и он глубоко вздохнул, пообещав себе, что будет принимать лекарства более регулярно.
– Привет, – прозвучал женский голос. Макс обернулся и увидел рядом с собой Стейси Хопкинс.
– Привет, – ответил Макс, едва сдерживая смех: он вспомнил, как Стейси помогла ему заманить Сета в мотель.
– У тебя есть что-нибудь для меня? – с придыханием спросила она, склонив голову набок.
Ее длинные черные волосы упали на голые плечи, но Макс смотрел не на них, а за вырез ее платья.
Он уже давно хотел понять, знает ли Ловелл Хопкинс о том, чем занимается его жена. На какую-то секунду ему показалась забавной мысль увести Стейси в дальнюю аллею, чтобы она своими губками сняла его возбуждение. Потом он решил, что с этим можно повременить, и, оставив бокал на тумбе с каким-то экспонатом, не сказав ни слова, отошел от нее.
Макс направился к группке, собравшейся вокруг Анжелы, словно она была Мисс Вселенная. Он решил, что пора забрать отсюда Сета и зайти куда-нибудь выпить по-настоящему. Вплотную подойдя к Сету сзади, Макс незаметно положил руку на его зад, нежно погладил, а затем сильно сжал.
«Пусть знает, кто здесь хозяин!» – усмехнулся он про себя, увидев, что Сет покраснел.
В салоне Клер было так много посетителей, что они даже высыпали на небольшую площадку перед магазином. Картины Пола вызвали всеобщий восторг, и Клер была на седьмом небе от счастья. Однако время шло, но никто еще не купил ни одной из его работ.
«Еще рано, – успокоила себя Клер. – Клиенты, которые могут позволить себе купить дорогостоящую картину, еще просто не пришли». Пол в этот момент в присущей ему неторопливой манере что-то рассказывал обступившей его толпе. Казалось, он без труда избегал разговоров о своем прошлом.
– Теперь начнется! – шепнула ей Сюзи, пробравшись сквозь толпу.
В салон вплыла Ванесса Трент, и толпа расступилась, пропуская известную актрису. На ней была черная шелковая блузка в стиле вестерн с длинной бахромой, свисающей с рукавов, и вышивкой из крошечных серебряных бусинок, подчеркивающей впечатляющий вырез. Черные замшевые джинсы и ковбойские сапоги из черной крокодиловой кожи, украшенные такими же серебряными бусинками, довершали наряд. Эффект был ошеломляющий. Цвет одежды контрастировал с длинными белокурыми волосами Ванессы, падающими на плечи. Клер не могла не почувствовать укол зависти, когда в галерее наступила тишина.
– Вот это да! – воскликнула Ванесса, застыв перед картинами Пола.
Клер пришлось пробиться сквозь толпу, чтобы подойти к подруге.
– Тебе нравится? Правда, они необычайно эмоциональны?
Единственные звуки в зале исходили из бара, где бармен смешивал очередной коктейль. Все ждали, когда Ванесса произнесет приговор. Клер обвела зал глазами и встретила спокойный взгляд Пола Уинфри.
Ванесса Трент знала, как сыграть такую сцену. Она не спешила отвечать, выдерживая паузу перед картиной, на которой ковбой протягивал женщине букет цветов. Наконец она повернулась к Клер, и ее глаза наполнились слезами, однако при этом тушь на ресницах осталась невредимой.
– Просто потрясающе! Посмотри, как художник передал чувства женщины. Ковбой когда-то обидел ее и теперь хочет исправить свою ошибку. Естественно, она не простит его. Она усвоила урок, и ее любовь осталась в прошлом.
Вокруг сразу раздались возбужденные голоса – стоявшие рядом, особенно мужчины, начали выражать свое согласие. Интерпретация, которую Ванесса дала картине, не удивила Клер, хотя сама она была с ней не согласна.
– Эта картина стала бы прекрасным дополнением к твоей коллекции, – заметила Клер. Ванесса пожала плечами.
– Увы, мой менеджер посоветовал мне ограничить себя в покупках произведений искусства. – Она повернулась спиной к картинам и громко объявила: – Я просто умираю от жажды! Все бы отдала за глоток хорошего коктейля. – Не успела она договорить, как несколько мужчин бросились к бару.
– Кстати, я звонила шерифу после того, как хулиганы напали на Бэма Стегнера, – Ванесса понизила голос: – И знаешь, что сделал шериф?
Острый укол ревности пронзил сердце Клер. Она представила себе, как Зак обсуждает с красавицей Ванессой проблемы ее личной безопасности.
– Нет.
– Он прислал ко мне на виллу какого-то болвана, своего помощника! У него даже имя какое-то дурацкое – Ти-Боун, что ли. Он проверил все мои замки и окна, а затем порекомендовал установить сигнализацию.
Клер с облегчением улыбнулась.
– Тебе надо завести ротвейлера. Они настоящие защитники.
Когда мужчины подошли к Ванессе с коктейлями, Клер ускользнула от нее, высматривая среди моря гостей Анжелу Уитмор. У Анжелы хватило бы денег, чтобы купить не только все картины в этом зале, но и старинную площадь вместе со всеми салонами, расположенными вокруг нее. Она бросила взгляд в сторону дверей и увидела Мод Пфистер, которая вкатила в зал кресло отца. Присутствующие почтительно расступились, чтобы дать Алексу Холту проехать, но Клер знала, что гордость отца жестоко страдала каждый раз, когда ему приходилось появляться на публике в сопровождении Мод.
Клер поспешила им навстречу и поцеловала отца.
– У тебя сегодня много гостей, – тепло улыбнулась Мод.
– Другие салоны выглядят пустыми, – добавил отец. Он не улыбался, но, слава богу, и не хмурился.
– Мне повезло. Представь себе, вчера в салон пришел один очень талантливый художник и предложил
выставить его работы, – сообщила Клер и, оглянувшись, кивнула Полу.
– Откуда же он, такой талантливый, взялся? – Отец подозрительно посмотрел на нее.
– Ему меня порекомендовал один наш общий знакомый. – Клер намеренно не стала упоминать о Квентине, поскольку отец не любил ее преподавателя. Алекс Холт не мог ему простить, что он сыграл не последнюю роль в приобщении его дочери к миру искусства. – Пол, познакомься – это мой отец Алекс Холт, а это Мод Пфистер.
– Здравствуйте, – Пол с улыбкой протянул руку.
Мод тепло приветствовала Пола, но отец проявил гораздо меньше энтузиазма. Он вперил в Пола колючий взгляд – видимо, оценивал его как потенциального зятя. Клер всегда глубоко возмущала его бесцеремонность. Неужели отец будет счастлив лишь тогда, когда она выйдет замуж и подарит ему внука?
– Вы из наших краев? – строго спросил отец.
– Нет, сэр, – ответил Пол. – Я родился в Теннесси.
– Да? Странно. У вас совсем не тот акцент. – Он буравил его взглядом.
Пол окончательно оробел. Клер знала, как ловко умеет ее отец запугивать собеседника и подавлять волю других людей– Будучи прикованным к инвалидному креслу, Алекс Холт стал еще более авторитарным, чем раньше. В каждом его слове сквозило высокомерие и надменность.
– Я давно не живу в родных краях, сэр.
Клер поспешила вмешаться:
– Отец, я хочу показать тебе работы Пола. Это настоящие шедевры!
Люди расступились, пропуская их к картинам. Отец долго изучал картину с ковбоем и молчал, а Клер в ожидании его вердикта начала нервничать. «Почему я позволяю отцу так обращаться со мной? Почему не одерну его? – думала она. – Наверное, потому, что нас связывает память о матери». Горе их объединило: после трагической гибели Эми они были нужны друг другу. Мнение отца до сих пор значило для Клер очень многое. Она хотела, чтобы он признал правильность ее выбора, но для этого ей нужно было добиться ощутимых успехов в бизнесе. Этим она хотела хотя бы частично компенсировать ту боль, которую когда-то причинила отцу…
Клер стояла рядом с ним, устремив взгляд на картину, но ее мысли были далеко. Она вспомнила тот день, когда неожиданно вернулась из школы раньше времени и обнаружила мать в объятиях Джека Коултера. Они обнаженные лежали на ковре у камина в гостиной. Вернее, Джек лежал, а ее любимая мать восседала на любовнике, откинув голову назад, и распущенные светлые волосы закрывали ее спину. Она двигалась в ритме бешеной скачки и наконец содрогнулась всем телом, а Джек рванулся вперед и заключил ее в объятия.
Клер была так потрясена и испугана, что помчалась прямо к отцу и все ему рассказала, тем самым разрушив их счастливую семейную жизнь…
Неожиданно отец поднял на нее глаза.
– Как ты могла?!
Ей потребовалось мгновение, чтобы очнуться от своих мыслей. Что случилось? Почему картины Пола так взволновали и расстроили его?
– Отец, я тебя не понимаю…
Он не ответил, а повернулся к озадаченной Мод.
– Мы уходим сию же минуту!
Мод виновато взглянула на Клер и покатила кресло через толпу к выходу. Люди поспешно расступались, освобождая дорогу и проливая коктейль друг на друга.
Клер бросилась следом, уже на улице преградила дорогу отцу.
– Объясни, почему ты так расстроился?
Алекс сурово посмотрел на дочь. Его руки, лежащие на подлокотниках, дрожали, он весь кипел от гнева.
– Ты думаешь, мне приятно видеть в нашем городе этого бездельника Зака Коултера, который как две капли воды похож на своего отца? Ты тоже хороша – пошла по стопам матери и открыла этот чертов салон!
Клер недоумевала, не находя связи между картинами Пола, Заком и ее салоном. Может, отец вновь хочет прочитать ей нравоучение, которыми она уже и так сыта по горло?
– Скоро весь город об этом узнает! – отец уже почти кричал; люди оборачивались и смотрели на них.
– О чем? – с тревогой спросила Мод.
– Разве так трудно понять? Эта картина отражает мою жизнь! Я дал Эми все, что она хотела, я любил ее всем сердцем…
