Текст книги "Ложные клятвы"

Автор книги: Мэрил Хенкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

7

В комнате весело горел огонь, у камина громоздилась целая гора дров.

– Не знаю, что на меня нашло, – покаянно пробормотала Дженнифер, замирая от страха.

– Запоздалый шок, – поставил диагноз Дон.

Пинком ноги распахнув дверь, он внес жену в ванную комнату, осторожно усадил на табуретку и включил воду. Добрая хозяйка уже позаботилась обо всем: в придачу к белоснежным полотенцам на крючках висели два махровых халата, а на полочке выстроились туалетные принадлежности – от зубных щеток до бутылочек с шампунем.

Когда ванна наполнилась и в воздухе заклубился пар, Дон помог жене раздеться. По-прежнему дрожа всем телом, измученная, обессиленная Дженнифер беспрекословно позволяла за собою ухаживать, точно усталый ребенок.

– Удобно? – осведомился Дон, подложив жене под голову резиновую подушечку.

– Вполне, спасибо.

– Еще что-нибудь нужно?

– Да. Пожалуйста, сними с себя мокрую одежду, – попросила она, тревожась за любимого.

– Ты не станешь возражать, если я приму душ?

– Ничуть.

Дон, похоже, обуздал-таки гнев: сказывалась железная выдержка. Теперь муж и жена беседовали друг с другом с безукоризненной, холодноватой учтивостью, точно чужие.

– Смотри не засни, – предупредил он.

– Постараюсь.

Полузакрыв глаза, Дженнифер следила за тем, как Дон стянул с себя мокрые водолазку и брюки, восхищаясь его безупречным сложением и мягко перекатывающимися мускулами.

Оставалось только благодарить судьбу за то, что Дон именно таков, какой есть, за то, что его сила воли и храбрость не уступают физической силе. В сложившейся ситуации мужчина менее стойкий ни за что не отправился бы ее искать, не говоря уже о том, чтобы рисковать собственной жизнью ради спасения сумасбродной беглянки.

Нервная дрожь постепенно унялась. Дженнифер расслабилась, начала понемногу задремывать. К тому времени, когда Дон принял душ и облачился в халат, она почти спала.

– Пора вылезать – и в постель, – коротко приказал он.

Затем помог Дженнифер встать на ноги, обернул ее пушистым полотенцем и без видимых усилий извлек из ванны и поставил на пол. – Справишься или мне помочь?

– Справлюсь, спасибо, – заверила Дженнифер, гоня сон.

– Тогда отнесу вниз все это. – Дон собрал мокрые вещи и исчез за дверью.

Дженнифер проводила мужа взглядом, ощутив вдруг укол разочарования. За последние несколько часов она так привыкла полагаться на его спокойную, уверенную силу, что теперь, оставшись одна, почувствовала себя вдвойне одинокой. Она-то надеялась, что Дон разотрет ее полотенцем и отнесет в постель!

Непослушными руками Дженнифер вытерлась сама, подсушила и расчесала волосы, набросила халат. Затем направилась в спальню. От горящего камина в воздухе разливалось блаженное тепло, ночники у постели струили мягкий, приглушенный свет.

Дон еще не вернулся, и Дженнифер снова ощутила себя покинутой. Ну и глупо, выбранила себя молодая женщина, забираясь под одеяло. К одиночеству ей не привыкать. Бог свидетель, практики у нее было достаточно.

Наука одиночества… Печальная, удручающая наука!

Что бы там ни думал Дон, материальные блага ее никогда не привлекали. Все, чего ей в самом деле хотелось от жизни, – это просто-напросто любить и быть любимой. А этого она, судя по всему, никогда не получит…

И снова серые глаза наполнились слезами. Они катились по щекам, оставляя после себя блестящие влажные дорожки. Но Дженнифер слишком устала и измучилась, чтобы сдерживаться. Так она и уснула – в слезах.

Возвратившись, Дон застыл у двери и долго молча разглядывал жену: ее черные волосы, разметавшиеся по подушке, бледное, осунувшееся, заплаканное лицо…

Дженнифер разбудил стук в дверь. Жмурясь со сна, она села в постели и обнаружила, что ужин прибыл.

Поставив поднос на низкий столик у камина, хозяйка добродушно заметила:

– Я вернусь через полчасика: заберу грязную посуду и принесу кофе. А если вам еще что-то понадобится, вы только скажите.

Дон сердечно поблагодарил почтенную женщину за заботу. И, закрыв за нею дверь, обернулся к Дженнифер и с холодной учтивостью осведомился:

– У тебя усталый вид. Поужинаешь в постели?

Ее слегка поташнивало, при одном виде еды желудок болезненно сжался. Больше всего на свете ей хотелось заснуть снова. Однако, не желая признаваться в слабости, Дженнифер с напускной бодростью проговорила:

– Да я в полном порядке, честное слово. Пожалуй, лучше встану.

– Как угодно.

Выбравшись из постели, она затянула туже пояс халата и устроилась за столиком у огня. Домашняя стряпня оказалась превосходной, однако Дженнифер удалось проглотить лишь кусочек-другой, не больше. Дон тоже особого аппетита не выказывал. Лицо его дышало холодом и отчужденностью, угрюмый взгляд не сулил ничего доброго. Дженнифер многое отдала бы за то, чтобы понять, о чем он думает, что чувствует, что замышляет…

До того момента, когда хозяйка принесла кофе и забрала грязные тарелки, прошло более часа, а Дон так и не произнес ни слова, если не считать «спасибо», да и то относилось оно к заботливой женщине. Атмосфера сгущалась с каждой минутой. Просто-таки слышно было, как потрескивают в воздухе электрические разряды. Дженнифер ощущала себя как на иголках.

Дон взял кофейник, наполнил чашки и все так же молча принялся смаковать обжигающий напиток. Чувствуя, что еще немного и нервы ее не выдержат, порвутся, точно слишком туго натянутые струны, Дженнифер отважилась нарушить тягостную тишину:

– Я еще не поблагодарила тебя за…

Дон поднял взгляд. Выражение зеленых глаз было таково, что молодая женщина беспомощно умолкла на полуслове. Но тишина по-прежнему давила на душу, и она предприняла вторую попытку:

– Я… я знаю, что ты на меня зол, но…

– «Зол» – это еще не то слово! – рявкнул Дон. От напускного спокойствия и следа не осталось; владелец Торнтона просто-таки кипел бешенством. – Более идиотского поступка и представить себе не могу! Если бы я не догадался, что ты сбежала, ты бы вполне могла погибнуть!

– Не просто могла, а непременно погибла бы. – В дрожащем голосе Дженнифер звенели слезы. – Ты спас мне жизнь.

– Насколько же я тебе отвратителен, раз ты пошла на такой риск, – процедил Дон сквозь зубы.

– Нет!

– К чему отрицать? – хрипло рассмеялся он. – Даже сама мысль о нашем браке тебе невыносима. Что я за самодовольный глупец! Решил с чего-то, что, проведя со мною ночь, ты захочешь остаться моей женой! Не будь я таким болваном, мог бы и догадаться по твоему поведению, что сдаваться ты не намерена. Наверное, подсознательно я тебе так и не поверил… Вот почему вдруг встревожился и ни с того ни с сего поднялся к тебе в комнату. Тебя там не оказалось, тогда я заглянул в кухню, затем в холл. Вижу, саквояж стоит на полу, а сумочки нет… Ты забрала ее?

– Д-да.

– И где же она?

– Потеряла. Ремешок соскользнул с плеча, я нагнулась поискать… но тут накатила волна, и я запаниковала.

– Неудивительно, – мрачно отозвался Дон. – Чудо, что я вообще подоспел вовремя. Когда увидел, что машина на месте, я подумал, что ты где-то в доме. Просто не верилось, что человек, будучи в здравом рассудке, отправится через дамбу пешком в такую погоду, да еще и подгадав к началу прилива! Если бы не исчезновение сумочки… – Он провел рукою по глазам. – Скажи, если ты твердо вознамерилась бежать от меня, то почему именно пешком? Ты же умеешь водить машину или нет?

– Умею. В колледже научилась.

– Так почему не угнать «мерседес»?

– Я ключей не нашла, – убито произнесла Дженнифер. – Думала, они у тебя.

– Хочешь верь, хочешь нет, но только я оставил ключи в замке зажигания.

Что за ирония! Именно туда Дженнифер заглянуть и не подумала. Похоже, судьба жестоко посмеялась над нею!

– А ты почему машину не взял? – полюбопытствовала она, надеясь отвлечь собеседника: глядишь, за разговорами гнев его поутихнет.

– К тому времени туман настолько сгустился, что садиться за руль было чистой воды самоубийством. Кроме того, я опасался сбить тебя ненароком. Мне оставалось только последовать твоему примеру и пойти пешком.

– Не знаю, как тебя и благодарить! – горячо воскликнула Дженнифер. – Когда я поняла, что сошла с дамбы, то чуть не умерла от страха. А тут еще вспомнила про зыбучие пески…

– Я так понимаю, ты направлялась в Бристоль? – поинтересовался Дон ровным голосом.

– Да.

– Решила броситься к ногам Бэллами и умолять о прощении?

– Нет.

– Значит, снова надумала исчезнуть?

– Да… – потупилась Дженнифер. – Но не потому, что ты мне противен. Я никогда не испытывала к тебе ненависти. Первый раз я убежала потому, что не могла оставаться с человеком, который думает обо мне столь дурно. Видишь ли, будь я бессовестной вымогательницей, мне бы и дела не было до того, какой ты меня считаешь, пока ты окружал бы меня желанной роскошью. Но мне не все равно!

Взгляд зеленых глаз был абсолютно непроницаем. Дженнифер так и не смогла понять, удалось ей «достучаться» до Дона или нет.

– А на сей раз? – помолчав, спросил он.

– Так ведь ничего не изменилось! Ты по-прежнему видел во мне бессердечную, корыстолюбивую дрянь. И сейчас, наверное, видишь, – добавила Дженнифер, втайне надеясь, что Дон попытается возразить. Но тот только спросил:

– И что же нам теперь делать?

– Не знаю, – вздохнула она.

Дон уставился на огонь. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он снова нарушил молчание:

– От предубеждений избавиться непросто, тем паче если все без исключения факты подтверждают их правоту. Однако я отчасти пересмотрел свои взгляды на ваши с отцом отношения. Уж больно много несообразностей получается. Ну не сходится одно с другим, и все тут!

В душе Дженнифер затеплилась надежда.

– Но пока я не получу убедительных доказательств, всегда останется место сомнениям…

Искорка надежды тут же потухла.

– Посуди сама: с какой стати отцу оставлять половину своего состояния смазливой секретарше, которая и года у него не проработала? Не вижу причины. Разве что права старая поговорка: «Седина в бороду – бес в ребро». Выходит, повод у отца все-таки был. Ты уверяешь, что отношения ваши были платоническими, что ты наведывалась ночами к нему в спальню только для того, чтобы поиграть в шахматы, что, узнав о нашем намерении пожениться, Мэтью ничуть не рассердился…

– И все это – чистая правда, от слова и до слова! – запротестовала Дженнифер. – Не забывай, завещание мистер Брустер составил уже после моего побега!

– Может, отец надеялся приманить тебя назад. Если он и впрямь потерял голову от страсти, то, чего доброго, рассудил так: со временем я тебе прискучу, тут-то его очередь и настанет!

– Непотребство какое! – возмутилась Дженнифер. – Я же вышла замуж за его родного сына!

– А вдруг для него это препятствием не, являлось? Вдруг он знал, что брак не консуммирован и может быть расторгнут? Или вдруг ты соврала? – Движением руки Дон пресек возможные возражения. – Не сказала ему о нашем предполагаемом браке, а Мэтью какими-то окольными путями дознался и, умирая от ревности, в последней отчаянной попытке вернуть любовницу сообщил тебе, из каких именно побуждений я на тебе женился?

– Ничего подобного!

– Тогда кто был твоим «осведомителем», если не отец? Хочешь, чтобы я тебе поверил, изволь отвечать на мои вопросы!

– Мне рассказал Лайонел, – призналась Дженнифер, отказавшись от дальнейших запирательств.

– Лайонел!

Дон пошатнулся, словно от удара. Но в следующее мгновение вновь овладел собою. На смуглом лице не отражалось ровным счетом никаких эмоций.

– Ага, значит, это Лайонел зашел к тебе в тот вечер. И как это я сразу не догадался! Теперь все сходится. А почему ты не хотела мне говорить?

– Я… боялась внести разлад в семью. Хорошо ли настраивать братьев друг против друга?

Последовала томительная пауза. Дон словно взвешивал в уме услышанное. Затем решил уточнить:

– Все равно не могу взять в толк. Если ты и впрямь ни в чем не повинна, с какой стати так легко поверила моему братцу?

– Я не хотела верить, но пришлось! – с отчаянием выкрикнула Дженнифер. – Лайонел показал мне письмо, которое ты написал ему вскоре после первого своего визита в усадьбу. Твой почерк я отлично знаю…

Даже спустя пять лет жестокие слова пылали в ее сознании огненными буквами:

Не беспокойся, брат, я вернусь через неделю-другую. Теперь, когда своими глазами увидел их вдвоем, я положу конец ее подлым интрижкам, даже если мне самому придется жениться на негодной вымогательнице. Надо преподать ей урок…

– Не отрицаю, я действительно так написал, – удрученно признался Дон. – Первое мое впечатление было именно таким.

– Меня это письмо потрясло до глубины души, – вздохнула Дженнифер, не вдаваясь в подробности. «Потрясло» – мягко сказано. У нее сердце кровью истекало, капля за каплей. – Я просто не знала, что делать. И тут мне на помощь пришел Лайонел. Отвез меня в ближайший отель, снял для меня номер…

– А на следующее утро организовал тебе встречу с семейными поверенными?

– Ну да. Лайонел сказал, что брак расторгнуть нетрудно, и дал мне их адрес.

– Просто-таки добрый самаритянин!

– Лайонел и впрямь отнесся ко мне с сочувствием, – глухо проговорила она. – Даже предложил побыть со мною до тех пор, пока я не приду в себя и не смогу хорошенько обдумать свое положение. Только я ему не позволила. Мне хотелось остаться одной.

– То есть Лайонел все это время знал, где ты находишься? – хищно сощурился Дон.

Дженнифер покачала головой.

– Нет. Мне не хотелось впутывать в свои проблемы еще и Лайонела. Стыдно было уезжать, ни слова ему не сказав, тем более после того, как Лайонел оказал мне столько услуг, но… Словом, я и от него сбежала.

– А братец тебе, часом, не рассказывал, откуда подобная заботливость? – мрачно осведомился Дон.

– Он признался, что чувствует себя виноватым: дескать, нужно было показать мне письмо заранее, до того как мы с тобой поженились. Но ведь относительно свадьбы Лайонел пребывал в полном неведении… А как только узнал, сразу примчался в Бристоль.

О да, денек тогда выдался, насыщенный событиями! «Побег» с любимым, скромная свадьба, а вечером новобрачный срочно вылетел в Штаты: на карту было поставлено благосостояние и честное имя его дяди. Спустя два часа после отъезда брата явился Лайонел и одним махом разрушил все ее радужные надежды на будущее.

– У тебя глаза слипаются, – услышала она голос Дона. – Наверное, и впрямь спать пора.

Дженнифер возражать не стала. Но сам Дон, когда выключил свет, вместо того чтобы улечься в постель, вернулся к камину и устроился у огня.

В комнате царил уютный полумрак. Однако несмотря на усталость, Дженнифер никак не удавалось заснуть. Она лежала, глядя в потолок, прислушиваясь к бою старинных часов в коридоре… и ждала. При воспоминании о предыдущей ночи сердце сжималось от тоски. Дон – здесь, в двух шагах, да только намеренно отгораживается от нее стеной безразличия…

Ничего не изменилось… Повторяя роковую фразу в уме, Дженнифер, тем не менее, знала: это неправда. Ситуация, может, и осталась той же, зато изменилась она сама.

Из гордости убежала она от Дона, причем не единожды… Но что такое гордость в сравнении со счастьем, пусть даже мимолетным?

Быть с Доном при создавшихся обстоятельствах не означает полного, ничем не замутненного счастья. Такое счастье недолговечно и исход его печален. Но даже это лучше, чем прозябание без любимого, во всем подобное смерти.

Жизнь – бесценный дар. Только теперь, едва не погибнув, Дженнифер оценила его по достоинству. И подарком этим следует наслаждаться, делить его с близкими, а не отбрасывать в сторону.

Она взглянула на мужа. В отблеске угасающего пламени лицо его казалось холодным и неприступным: зубы стиснуты, скулы резко очерчены. Но как только Дон окажется в постели рядом с нею и она расскажет ему о происшедшей перемене, эта ледяная преграда наверняка растает! Или нет?

Дженнифер вздохнула. Ах, если бы он только пришел к ней!

Словно услышав ее мысли, Дон поднялся, подошел к кровати, сбросил халат и лег так, чтобы не прикасаться к жене.

А она напряженно ждала, надеясь, вопреки очевидному, что он первым предпримет попытку к примирению. Но хотя владелец Торнтона не мог не знать, что Дженнифер не спит, он даже не взглянул в ее сторону. Просто лежал и смотрел в потолок, дыша размеренно и ровно. Потом взял да и повернулся к ней спиной.

– Дон… – робко окликнула его Дженнифер.

Он не пошевелился. Тогда, вспомнив старое присловье о том, что дела зачастую красноречивее слов, молодая женщина набралась храбрости, пододвинулась ближе, прильнула к его широкой спине, потерлась щекой о мускулистое плечо.

Сильное тело напряглось, но Дон не удостоил ее ни словом, ни ответным жестом. Твердо вознамерившись добиться хоть какого-то отклика, Дженнифер обвила рукою его талию, провела ладонью по упругому животу.

Резким движением Дон сбросил ее руку и повернулся к ней лицом.

– Черт тебя дери, вздумала подразнить меня?

– Я просто хочу, чтобы ты поговорил со мною, – оробев, пролепетала Дженнифер.

– Если не остережешься, разговаривать мне захочется в последнюю очередь, – пригрозил Дон, приподнимаясь на локте.

Что ж, по крайней мере, его по-прежнему влечет к ней!

– Звучит весьма заманчиво, – храбро ответила Дженнифер, заметно приободрившись.

– Прощальный жест перед тем, как окончательно меня бросить?

– А ты по-прежнему хочешь, чтобы я осталась… После всего, что произошло? – с замирающим сердцем спросила она.

– Да, хочу, помоги мне Господи.

– Тогда я останусь.

– Когда это ты успела передумать? – недоверчиво осведомился Дон.

– Ну, я…

– Ты сказала, что ничего ровным счетом не изменилось. Ответь, Джо, а когда ты снова попытаешься удрать? Как только подвернется шанс? Как только раздобудешь денег? – Дон удрученно покачал головой. – Как бы сильно меня ни влекло к тебе, я не представляю себе совместной жизни с женщиной, которая только и ждет, чтобы от меня избавиться.

– Я не собираюсь от тебя избавляться.

– Почему нет? В конце концов, ты абсолютно права: ничего ровным счетом не изменилось.

– Изменилась я сама. Едва не погибнув, я вдруг осознала, как драгоценна жизнь. А еще я поняла, что, как бы там ни складывались наши отношения, без тебя мне и жизнь не в жизнь.

В полумраке лицо его исказилось точно от боли.

– Надолго ли?

– Нынче утром ты сам предложил оставаться вместе до тех пор, пока страсть сама себя не изживет.

– И ты на это согласна?

– Да, – не замедлила с ответом Дженнифер, но, похоже, он так и не поверил ей до конца.

Она подставила лицо для поцелуя, и, поколебавшись, Дон легонько коснулся ее губ. А когда собралась было ответить, сухо произнес:

– Тебе не нужно ничего доказывать, знаешь ли. Засыпай. Вид у тебя совершенно измотанный.

Вздохнув, Дженнифер примирилась с горькой истиной: хотя ей удалось отчасти преодолеть отчуждение, желанной близости достичь не удалось. А она так надеялась уснуть в его объятиях!

Молодая женщина с тоской отодвинулась на край кровати и долго лежала не двигаясь, прислушиваясь к ровному дыханию мужа, зная, что и он тоже не смыкает глаз. Только когда часы пробили половину первого, Дженнифер наконец забылась беспокойным сном.

Дженнифер отчаянно барахталась, из последних сил рвалась на поверхность, цеплялась за жизнь. Казалось, что все потеряно. Она закричала от страха… и проснулась.

– Все в порядке, любимая. Все хорошо. Это просто дурной сон.

Сколько спокойной силы в его голосе и в его объятиях! Судорожно всхлипывая, с неистово бьющимся сердцем, Дженнифер прильнула к мужу, а тот продолжал нашептывать ей слова утешения до тех пор, пока паника не схлынула.

– Прости, – удрученно покаялась она. – Надеюсь, я никого больше не потревожила… Я тонула в зыбучем песке… – И Дженнифер снова задрожала всем телом.

– Не вспоминай, не надо. – Склонив темноволосую головку к себе на плечо, Дон поцеловал жену в лоб. – Засыпай-ка лучше. Со мной ты в безопасности.

– Не отпускай меня, пожалуйста!

– Ни за что.

Успокоенная Дженнифер закрыла глаза. На этот раз сон ее был глубоким и мирным.

Пробудившись на следующий день, молодая женщина, к вящему своему разочарованию, обнаружила, что снова осталась одна. Сев на кровати, она обвела взглядом спальню. Никого. Дон как сквозь землю провалился.

За окном туман рассеялся, резкий ветер с моря трепал голые ветви деревьев, в просветах между облаками проглядывало водянисто-бледное солнце.

Невзирая на сравнительно ясную погоду, комната выглядела уныло. В камине сиротливо белела кучка золы, на столике стояли чашки с остатками вчерашнего кофе. А на сундуке у кровати сложенная аккуратной стопкой лежала ее одежда. Тут же стояли вычищенные туфли.

Тишину нарушил бой часов. Точно ребенок, Дженнифер принялась считать: десять, одиннадцать, двенадцать… Как, уже полдень?!

Ну и куда же запропастился Дон? Наверное, беседует внизу с хозяйкой. Голос здравого смысла заглушил непонятно откуда взявшуюся тревогу.

Десять минут спустя, приняв душ, одевшись и распустив волосы по плечам, – а что делать, если шпилек не нашлось? – Дженнифер собралась было отправиться на поиски мужа. Но тут дверь распахнулась и на пороге возник Дон собственной персоной. На куртке поблескивали капельки влаги, темные волосы слегка растрепались от ветра. В руках он держал саквояж и еще что-то, завернутое в целлофан.

Дон направился к кровати, и Дженнифер застенчиво улыбнулась мужу, втайне надеясь на поцелуй.

– Доброе утро. Как себя чувствуешь? – Холодная сдержанность его тона граничила с оскорблением.

– Как огурчик, – заверила Дженнифер, искусно скрывая обиду. – Просто в толк взять не могу, как это я проспала до полудня… А ты, оказывается, прогуляться вышел, да?

– Как только начался отлив, я вернулся в усадьбу за машиной. А по дороге поглядывал по сторонам и вот что нашел.

Развернув целлофан, Дон извлек на свет дамскую сумочку.

– Как и следовало ожидать, сумка мокрая – хоть выжимай. Но молния не расстегнулась, значит, внутри все цело. Надо только высушить.

– Спасибо. – Дженнифер открыла сумочку и облегченно вздохнула: медальон Мэтью и ключи от коттеджа были на месте. Банкноты, разумеется, отсырели и слиплись, но это не беда.

– Ну как, порядок?

– Полный, – заверила Дженнифер. – Хорошо, что ключи от дома не пропали. А то как бы я стала перед хозяйкой отчитываться? Есть, конечно, запасной комплект, но… – Осознав, что городит чушь, она смущенно замолчала.

А Дон, посмотрев на часы, деловито заметил:

– Внизу ждет ланч. Вчера вечером ты к еде почти не притронулась, так что давай наверстывай.

– Составишь мне компанию? – с напускной бодростью предложила Дженнифер.

– Я подкреплюсь по пути. Не хочу задерживаться.

– Но куда ты собрался? – пролепетала она, холодея от недобрых предчувствий.

– В Бристоль.

– Без меня?

– Я тороплюсь на деловую встречу. А тебе лучше остаться здесь, отдохнуть как следует.

– А когда тебя ждать? – заволновалась Дженнифер. И, не в силах сдержать паники, воскликнула: – Ты ведь вернешься, правда?

– Конечно. Я приеду завтра, во второй половине дня. В усадьбе еще не все дела сделаны. Кстати, счет за гостиницу я оплатил, включая сегодняшний день. А если тебе вдруг деньги понадобятся, пока твои не высохли, вот… – И Дон положил на сундук пухлую пачку банкнот.

Итак, он по-прежнему не верит в то, что Дженнифер всерьез решила остаться с ним, и дает ей возможность уехать. Не просто предоставляет шанс – а прямо-таки провоцирует на побег! Но почему?

Наверное, испытывает ее? Или решил, что она ему больше не нужна? Драматическая ситуация вчерашнего вечера изменила ее образ мыслей… Может быть, и Дон пересмотрел свои взгляды?

Дон сам заверил ее не далее как нынче ночью, что хочет, чтобы она осталась! А когда ей приснился кошмар, назвал ее «любимая»! Разумеется, ничего такого он в виду не имел, но при одном воспоминании о ласковом обращении Дженнифер вновь преисполнилась решимости.

– Спасибо, но деньги мне не нужны, – заявила она, засовывая пачку мужу в карман. – Я еду с тобой.

Дон испытующе сощурился.

– Ты уверена?

– Абсолютно, – безмятежно улыбнулась она.

– Перекусишь перед отъездом?

– Попрошу у хозяйки пару бутербродов, – сказала Дженнифер. – Ты же торопишься на встречу!