Текст книги "Игрушка судьбы"

Автор книги: Мэри Дехейм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Глава 6

Следующие несколько дней Морган не видела Френсиса Синклера. В Уайтхолл они вернулись в молчании, Френсис был мрачен, Морган – взволнованна. Френсис, очевидно не принимал всерьез ее брак с Шоном.

Морган смутило поведение Френсиса; до недоразумения у скорняка он оставался к ней совершенно равнодушным, словно и не было того ужасного происшествия в саду. Что же случилось с ним в меховой лавке? Почему вдруг он вышел из себя? И почему она испытала какое-то странное чувство, невольно оказавшись в его объятиях? Ничего подобного Морган не испытывала ни с Шоном, ни с Ричардом Гриффином. Но этот гигант в мятой одежде с дурными манерами приводил ее в неистовство, граничащее с наслаждением – чувство, неведомое ей доселе.

Ей необходимо было поделиться с кем-нибудь своими переживаниями, но откровенничать она могла только с бабушкой Изабо. Если план Морган сработает, она сможет попасть в Фокс-Холл в течение ближайших двух недель.

Тем временем они с Шоном проводили вместе почти все время, и она жаждала рассказать ему о своих сомнениях. Реакция Шона на прибытие Френсиса Синклера ко двору показалась Морган странной: Шон выглядел огорченным, но не сделал ни малейшей попытки помешать предстоящему браку. Теперь он был полностью поглощен работой, с тех пор как мастер Гольдкейн похвалил его портрет бюргера, а сам бюргер существенно увеличил плату.

Впрочем, существовало множество других проблем. Пробыв в Уайтхолле всего десять дней, король приказал готовиться к переезду в Гринвич. Сам король был неутомим, но в связи с Великим постом приходилось соблюдать множество ограничений.

Несмотря на временные строгости и запреты на проведение вечеринок и разного рода увеселений, Анна Болейн решила устроить спектакль уже через три дня по прибытии в Гринвич.

Дабы успокоить тех, кто мог бы ее осудить, королева приказала изготовить скромные декорации, костюмы же должны были быть простыми, но элегантными, а само представление – кратким. Своим фрейлинам в приватной беседе она сообщила, что, если не удастся развеселить короля, на их головы обрушатся крупные неприятности.

Темой представления была история об Орфее, довольно скромно, по придворным стандартам, иллюстрированная – миниатюрная река Стикс текла от одного края банкетного зала до другого. Если бы не Великий пост, несомненно, возвели бы огромные стены пещеры, в реке текла бы не вода, а вино. Джордж Болейн изображал Орфея, Анна – Эвридику. Морган – Амура, и по этому случаю ее обрядили в замысловатый костюм из тонкого шелка телесного цвета.

Представление имело огромный успех. Генрих первым начал аплодировать, когда Орфей и Эвридика, обнявшись, начали свое путешествие из темного царства Плутона к свету.

После поклонов Морган присоединилась к Тому Сеймуру, Маргарет Говард и Уиллу Бриртону. Они на все лады восхваляли искусство Морган, но та лишь смеялась в ответ, радуясь, что все закончилось.

– Не представляю, как ты смогла выучить такую сложную роль, – щебетала Маргарет.

– Один раз я забыла слова, но Джордж Болейн подсказал. А теперь мне необходимо переодеться, я замерзла в этом костюме, – посетовала Морган.

– Я заметил, – игриво протянул Том, – что в нем ты была почти голая, не потребовалось даже мое богатое воображение.

Морган вспыхнула, хотела сказать Тому что-нибудь резкое в ответ, но потом расхохоталась.

– Ты просто невыносим! Не знаю, кто хуже – ты или Ричард Гриффин.

– Между нами существенная разница, – внезапно посерьезнев, сказал Том. – Я не смог бы соблазнить тебя и позорно сбежать. А Ричарду Гриффину это ничего не стоит.

Морган нахмурилась, но Том, безусловно, был прав: Ричард был всего лишь очаровательной пустышкой. Когда зазвучала музыка, она поискала глазами Шона. Морган была рада, что его нет в зале, поскольку не сомневались, что он наверняка не одобрил бы ее роли – и уж тем более костюм, да еще во время Великого поста.

Ей, возможно, следовало как можно скорее удалиться и сменить платье. Но тут рядом оказался король.

– Очаровательно, просто очаровательно, – промурлыкал Генрих, ощупывая ее взглядом. – Сегодня вечером вы заставили юношей вздыхать, а стариков рыдать, Морган Тодд.

Он восхищенно вскинул руки:

– Ах! Я променял бы Темзу на Стикс!

Морган подвинулась ближе к Тому, который улыбнулся Генриху:

– Вы и не подозревали, как много скрыто талантов в леди Тодд, ваше величество!

– Еще как подозревал, – ответил Генрих, откровенно разглядывая грудь Морган, – и не таких уж скрытых. Вы не потанцуете со мной, очаровательный Амур?

– Почту за честь, – ответила Морган, пытаясь сохранить самообладание. Король взял ее за руку и повел в центр зала под шепот придворных. Морган вымученно улыбнулась своему царственному партнеру.

Генрих танцевал превосходно, с истинно мужской грацией и удивительным чувством ритма. Поглощенный музыкой, даже что-то тихо напевал себе под нос. Она пыталась расслабиться, сосредоточиться на танце. Если Генрих спит с Мэдж Шелтон, он не станет одновременно ухаживать и за Морган. В то же время только его интерес может помешать браку Морган с Джеймсом Синклером.

Музыка смолкла. Генрих любезно поклонился Морган и повел ее к Тому Сеймуру, который как раз в этот момент беседовал с Томасом Уайаттом.

Надо хоть что-нибудь сказать, с отчаянием подумала Морган и выпалила первое, что пришло в голову:

– Ваше величество великолепно танцует.

Генрих, казалось, не расслышал. Он шел прямо, не глядя по сторонам. Потом прошептал, почти не разжимая губ:

– Я хочу показать вам сад – встретимся через несколько минут у солнечных часов.

Морган споткнулась, но не изменила выражения лица. Том Сеймур широко улыбнулся им.

– Танцевать с леди Тодд – огромное удовольствие, – громко сказал Генрих. Поцеловав Морган руку, он кивнул Тому и вернулся к придворным.

Больше чем когда-либо Морган мечтала укрыться в объятиях Шона. Но она не должна была. Следующий танец она танцевала с Томом, не слыша его ехидные замечания. В конце концов, Том заметил, что она не слушает, и предложил принести бокал вина. Морган ждала у камина, пытаясь согреться.

– Гриффины из Уэльса, как и Тюдоры, – произнес Ричард, возникая рядом. – Может, потанцуете и со мной тоже?

– Вряд ли, – ответила Морган, не сдержав улыбки.

Ричард с деланным огорчением покачал головой:

– Я все еще отвергнут, да, Морган? Должно быть, утратил свое очарование. Не может быть, чтобы вы берегли свое восхитительное тело для человека, с которым едва знакомы. Или оно принадлежит только дикому ирландцу?

– Вас это не касается, – резко бросила Морган.

Ричард пожал плечами:

– Возможно. Но запомните: что получает валет, получит и король – и наоборот.

С этими словами он стремительно удалился.

Король, полускрытый кустарником, нетерпеливо мерил шагами площадку перед солнечными часами. На шум шагов стремительно обернулся. Она пришла. Наконец-то.

– Я думал, вы заблудились, – сказал Генрих вместо приветствия. Слова прозвучали весело и игриво, но это не уменьшило страха Морган. – Садитесь вот сюда, рядом. – Он похлопал по мраморной скамье и уселся.

Морган приняла приглашение, чувствуя, что ее бьет дрожь.

– Бедняжка, – пробормотал Генрих, – вы вся дрожите.

Он снял камзол и набросил на плечи Морган.

– Так теплее? – спросил он, придвигаясь поближе.

Морган что-то пробормотала в ответ. Она чувствовала, как рука короля обнимает ее. Он прильнул ближе, и рыжая борода щекотала ее.

– Простите мою импульсивность, Морган, – мягко проговорил он, – но я всего лишь человек, мужчина. А вы женщина – и неотразимая. Вы не должны меня бояться.

– Но я боюсь, – созналась Морган. – Скорее как мужчину, а не как короля.

Но дело не в его росте, а в силе, подумала Морган. В железной воле и властности. Это они подчиняют мужчин и покоряют женщин.

– Не надо бояться, – прошептал Генрих, и его губы приблизились к ее губам. Морган не шевелилась. Она чувствовала себя так, как на сцене, когда играла в спектакле, на этот раз в комедии. Она никак не могла унять дрожь.

Его губы накрыли ее уста, и он так крепко обнял девушку, что едва не сломал ей ребра. Морган робко попыталась отодвинуться, но король не ослабил объятия.

– Не волнуйтесь, дорогая, – хрипло прошептал Генрих. – Я просто хочу вас, как хочет мужчина женщину.

Какой-то звук заставил Морган вздрогнуть. Кто-то прятался за деревьями.

– Ваше величество, за нами шпионят, – прошептала она.

Генрих тут же выпустил ее из объятий. Короля Англии не должны застать, как простого крестьянина, флиртующего с молочницей.

– У нас еще будет время, дорогая, – прошептал он. Морган быстро вскочила и ринулась по дорожке в сторону дворца.

Остановилась девушка только в дверях, переводя дыхание. Она оглянулась посмотреть, не видно ли Генриха, когда чья-то большая ладонь зажала ей рот и сильная рука поволокла за живую изгородь. Морган выгнулась, пытаясь разглядеть лицо похитителя, но рука, зажавшая ей рот, не давала возможности повернуть голову.

– Вы готовы соблазнить даже короля, лишь бы досадить моему брату, глупая шлюха!

Она узнала голос Френсиса Синклера.

– Вы! Негодяй и насильник! Как смеете вы вмешиваться в дела короля! – Морган наконец вырвалась, волосы ее растрепались, камзол короля, свалившись с плеч, валялся на земле.

Френсис угрожающе поднес палец к ее лицу:

– Мы договорились не вспоминать больше о том, что случилось прошлой весной! Это наша тайна. Но ваши отношения с Генрихом дадут пищу для сплетен по всей Англии!

Морган дрожала от гнева и холода.

– Вы следили за мной?

– Я пришел на свидание с одной юной леди, – стал оправдываться Френсис, – она вроде была не прочь сначала, но я, должно быть, повел себя несколько грубо. Впрочем, это не важно.

– О! – Морган бросилась на него, пытаясь вцепиться ногтями в лицо. – Ненавижу вас! Ненавижу вашего брата! Будь проклята вся ваша семья!

Он схватил ее за руки, одним движением подхватил и перебросил через плечо. Она колотила его кулаками по спине и, пока он нес ее к дворцу, не переставала брыкаться. Френсис, словно не замечая ее отчаянных попыток освободиться, сердито пнул ногой дверь, которая вела в узкий коридор. Единственная лампа освещала путь, гнетущая тишина царила вокруг.

Пройдя около пятидесяти ярдов по коридору, Френсис пинком открыл еще одну дверь, захлопнул ее за собой и бросил Морган на кровать. Замерев, она лежала, глядя, как Френсис высек огонь и зажег маленькую свечу.

– Вы даже выглядите как шлюха в этом кошмарном наряде! – прорычал он, останавливаясь у кровати. Тень от его громадной фигуры колыхалась на стене. Краем сознания Морган отметила, что комнатка очень маленькая и довольно скромно обставленная. Судя по разбросанной повсюду одежде, обуви и прочим вещам, это были личные апартаменты Френсиса.

Морган попыталась встать, но грубый толчок вернул ее на кровать.

– С женщинами, которые изображают шлюх, и вести себя следует подобающим образом, – злобно заявил он и одним движением сорвал тонкий шелк с ее плеч. Морган в ужасе задрожала и попыталась прикрыться руками. Френсис стоял над ней, торопливо расстегивая камзол. – Можете орать, если хотите – добавил он спокойнее и уселся на скамью, разуваясь. – Редко кто заходит в это крыло, а сейчас, я почти уверен, все продолжают пьянствовать по поводу Великого поста.

Морган поняла, что спасения нет, и перевернулась на живот.

– Со спины вы тоже замечательно выглядите, – заметил он уже мягче. – В такой позе я вас еще не видел.

– О нет! – воскликнула она. – Оставьте меня!

В ответ он положил тяжелую ладонь ей на ягодицы и сжал их. Морган инстинктивно подтянула ноги, не отдавая себе отчета в том, что таким образом помогает ему овладеть ею. Рука Френсиса скользнула в ложбинку между ягодиц, уверенно и нежно исследуя ее. Морган резко отодвинулась и ударилась головой о спинку кровати. Френсис рассмеялся; Морган дотянулась до подсвечника и швырнула его в голову Френсиса. Тот увернулся, а свеча, упав на пол, погасла. Комната погрузилась во мрак.

Воспользовавшись моментом, Морган соскочила с кровати, судорожно вспоминая, где валяется сброшенная им одежда. Если бы она смогла добраться до двери…

Но Френсис схватил ее и бросил лицом вниз на деревянную скамью. Морган вскрикнула от боли и испуга. Край скамьи врезался ей в тело. Френсис уселся ей на бедра, удерживая в этой неудобной позиции.

– Ты чуть не разбила мне голову и не устроила пожар, – злобно сказал он. – Я предупреждал тебя, Морган, теперь пора тебя проучить.

Он захватил обе ее руки и подвинулся таким образом, что смог прижать их своими ногами. Руками он обхватил ее груди, грубо тиская их, сжимая нежные соски. Она умоляла его прекратить – он делал ей больно, причиняя почти невыносимые физические и моральные страдании.

Потом его руки оказались меж ее бедер, нащупывая самые чувствительные участки тела, пальцы его проникали внутрь ее естества. Она сначала закричала, потом застонала. Ее вновь охватило то странное чувство, однажды уже испытанное в саду в Фокс-Холле. Его пальцы скользили, ощупывали, заставляя ее плоть трепетать.

Ей стало дурно от долгого пребывания в такой неудобной позе, и когда его рука приподняла ей голову, Морган почувствовала себя как пловец, внезапно вынырнувший на поверхность.

Она глубоко вздохнула, но тут Френсис раздвинул ей ноги и поставил ее на колени, с силой ворвался в нее, заставляя ее двигаться с ним в одном ритме страсти. Его руки вновь легли ей на грудь, и она ощутила боль, смешанную с наслаждением. Тугая мужская плоть внутри ее тела вонзалась все глубже и глубже, пока оба не закричали – казалось, и темнота взорвалась вспышкой слепящего света.

Несколько секунд он продолжал сжимать ее бедра, удерживая их обоих от падения. Наконец он вышел из нее, подхватил на руки, уложил на кровать и сам рухнул рядом.

Морган первой нарушила молчание.

– Ты животное, – тихо сказала она.

– Что? – Глаза его были по-прежнему закрыты, но теперь Морган привыкла к темноте и смогла разглядеть его лицо. – А, да, я такой.

– Ненавижу тебя. – Голос Морган окреп.

– Хм-м. Возможно. – Он сел и потянулся за покрывалом. – Я замерзаю.

Он накрыл их обоих толстым шерстяным одеялом и снова улегся, на этот раз обняв Морган.

– Это было отвратительно, неестественно, – прошептала она. – Какая же ты скотина!

Френсис недовольно вздохнул:

– Это не было неестественно. Возможно, несколько нетрадиционно, но едва ли отвратительно. По крайней мере судя по тому, как ты на это реагировала.

– Ты уже дважды изнасиловал меня! – Она оттолкнула его и приподнялась на локте.

– Совершенно верно. А теперь давай поспим.

– Я не могу здесь спать! Я хочу вернуться в свою комнату. – Она начала выбираться из постели, но сильная рука потянула ее обратно.

– Не сейчас. Я провожу тебя перед рассветом. Обычно я рано просыпаюсь.

Морган повернулась к нему и увидела, что он улыбается, хотя глаза его были закрыты. Она заметила что-то мальчишеское в его лице, и вдруг пришедшая в голову мысль поразила ее:

– Ты даже ни разу меня не поцеловал!

– О Боже!

Он сел, мрачно посмотрел на нее, затем привлек к себе и крепко поцеловал.

– Предлагаю считать все ритуальные действия и романтические обряды завершенными. И давай спать!

Морган вздохнула и легла. Разве сможет она уснуть рядом с этим зверем, этим насильником? Будь у нее в руках оружие, она убила бы его и отомстила за свою поруганную честь. Но Френсис выглядел таким тихим, даже беспомощным, так спокойно закинул руку за голову. «Я ненавижу его», – напомнила себе Морган. Но в глубине души не была уверена, что это действительно так. Скорее, ненавидит она не его, а только то, что он с ней сделал. Во всяком случае, должна ненавидеть.

– А что, если я забеременею? – гневно спросила она, стукнув его кулачком по плечу.

Он лениво шевельнулся.

– Ты выйдешь замуж через месяц. Первый ребенок появится вовремя.

– А твой брат?..

– Ну, мы же родственники. – Он прикрыл ладонью ее рот. – Лучше замолчи, а то я опять выйду из себя.

Морган хорошо понимала, что именно он имеет в виду. Ведь он непредсказуем, и одному Богу известно, что он с ней сделает, если придет в еще большую ярость. Он нелюдь, зверь, бессердечный эгоист. Но, несмотря на пережитые муки, она ощущала приятное тепло и умиротворение внутри. Френсис уже спал, его глубокое ровное дыхание успокаивало, и она постепенно задремала.

Первые рассветные лучи, разбрасывая причудливые блики, проникли в комнату сквозь витражное окно. Френсис был уже на ногах, почти одет и торопливо плескал себе в лицо водой из оловянного таза.

– Как бы я выглядел с бородой, а? – полюбопытствовал он, поворачиваясь к Морган, которая села на кровати, завернувшись в одеяло.

– Как козел, – буркнула она, сладко зевнув.

– Полагаю, я выглядел бы очень мужественным, возможно, даже мудрым.

– Мудрым! – не сдержала Морган возмущенного возгласа. – Здесь холодно. Дай мне, пожалуйста, что-нибудь теплое из твоих вещей.

– Выбери сама, – пожал плечами Френсис и потянулся за рубашкой.

– Я голая! – гневно заявила она.

– Знаю. – Френсис натянул рубашку и лукаво улыбнулся.

– О!..

Под рукой не оказалось ничего, чем можно было; запустить ему в голову. Она поплотнее завернулась в одеяло и, гордо промаршировав через комнату, подобрала один из камзолов, валявшихся на полу, закуталась в него и заявила:

– А теперь выпусти меня отсюда.

– Хорошо, но сначала обуюсь.

Он долго и тщательно натягивал ботинки, внимательно осматривая их. Морган в нетерпении приплясывала у дверей, но не проронила ни слова. Наконец он сказал:

– Здесь есть черная лестница, так что вряд ли нас кто-нибудь заметит. Пошли!

Им встретились только уставший сонный караульный да мальчик-слуга. У дверей комнаты Морган Френсис остановился.

– Сегодня же собирайся и уезжай в Фокс-Холл на месяц. Не хочу, чтобы сплетни о тебе и короле дошли до Белфорда.

Морган уставилась на Френсиса, стараясь не дрожать:

– Ты сумасшедший! Изнасиловал меня, а теперь отправляешь домой! И только потому, что я позволила королю себя поцеловать!

– Совершенно верно. И бесполезно спорить. Только, – продолжал Френсис, погрозив ей пальцем, – не вздумай обращаться к королю с этой проблемой. Какой бы соблазнительной он тебя ни считал, но с Анной в качестве королевы и с Мэдж Шелтон в своей постели он не станет заходить так далеко, чтобы разрушить планы своего личного секретаря по созданию альянса с северными графствами.

Не дожидаясь ответа Морган, он двинулся по коридору и повернул за угол. Злобно фыркнув, Морган приоткрыла дверь. В комнате, которую они делили с Маргарет Говард, царил полумрак. Маргарет спала. Морган быстро сбросила камзол Френсиса и спрятала его в шкаф, натянула ночную рубашку и решила лечь и притвориться спящей. Но потом села за туалетный столик, решив сказать Маргарет, что рано проснулась.

Но шорох, видимо, все же разбудил Маргарет, которая повернулась на бок и тихо вскрикнула сквозь сон:

– Нет, не надо, я не могу… ты такой грубый!

И снова перевернувшись на спину, Маргарет тихо засопела. Ее восклицание пробудило воспоминания самой Морган. Тут она заметила ссадины на запястьях Маргарет и вспомнила, как Френсис говорил, что вышел в сад прошлой ночью на свидание с некой леди, но оказался слишком груб с ней…

Морган с трудом сдержалась, чтобы не швырнуть баночку с кремом в стену. Френсис Синклер со всеми женщинами обращался как со шлюхами. Но с любовью говорил о жене и детях, опасался любого скандала, связанного с именем Синклеров, молитвенно преклонял колени в церкви. Однако это не мешало ему насиловать первую встречную женщину. «Он изнасиловал меня дважды, – злобно подумала Морган, – не только против моей воли, но и самым грязным, диким способом, какой можно вообразить!» Более отважная женщина убила бы его или хотя бы попыталась это сделать. Морган не могла понять, что ее приводит в большую ярость – поступки Френсиса или ее неспособность остановить его. Она посмотрела на свое отражение в зеркале: для человека, который идет своим собственным путем, чтобы обрести подлинную любовь, Морган выглядела слишком мрачно. План соблазнения короля пришлось отменить по вине Френсиса; план разорвать помолвку с Джеймсом Синклером и выйти замуж за Шона благополучно провалился; ее идеалы романтической любви, которая одна может служить основанием для интимной связи между мужчиной и женщиной, вдребезги разбиты Френсисом. Похоже, Френсису Синклеру удается вмешиваться в ее судьбу даже более успешно, чем проклятому дядюшке Томасу Кромвелю.

Маргарет Говард вновь вскрикнула во сне. Губы Морган сжались в узенькую полоску. Френсис Синклер, Джеймс Синклер, Томас Кромвель и все прочие, стоящие на ее пути, не смогут победить, поклялась Морган. Возможно, им удалось выиграть несколько очков, но окончательную победу в этой игре одержит она.