Текст книги "На волнах любви"

Автор книги: Мэри Бердон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Мэри Бердон
На волнах любви

Марку.

Полных парусов и спокойной воды, моя любовь.

Глава 1

– Эй, Герцигер! – крикнула Лайла Кук Заку. – Убери палец! Он у меня в ухе.

Зак что-то буркнул и отодвинул руку. Он держал ее голову над собой так долго, что рука начала дрожать от напряжения. Остальные парни, должно быть, тоже устали. Интересно, будет ли сорвана фотосъемка, если она упадет задницей на палубу, подумал Зак и усмехнулся.

Он глубоко вдохнул и чуть не поперхнулся. Спокойный влажный воздух был пропитан запахами креозота, морских водорослей и пота, интенсивного мужского пота полдюжины парней, поднимающих на руках позирующую женщину.

– Ай! – взвизгнула Лайла. – Мои волосы! Больно!

Пальцы Зака замерли, запутавшись в длинных светлых прядях.

– Виноват.

– Народ, вы можете постоять спокойно? – простонал фотограф из-за камеры.

Вообще-то у Зака не было особого желания извиняться. Больше всего на свете он хотел сейчас засунуть кляп в маленький ротик с пухлыми губками. С первой же минуты появления этой девчонки на их яхте она начала раздавать приказы. Да уж, ничего не скажешь, повезло им с новым шкипером.

Его терпение иссякло пару дней назад: все эти бесконечные пресс-конференции, фотосъемки, но больше всего его раздражала сама Лайла Кук. У него чесались руки устроить что-нибудь гадкое, сделать какую-нибудь подлость.

С каждой новой каплей пота между лопаток воображение рождало все более изощренные фантазии. Вот бы оттаскать этого жалкого фотографа по палубе, схватив его за сальные, прилизанные волосы! А еще лучше вытолкнуть нового шкипера за борт, и пусть себе плывет к побережью Мексики. Зак до боли стиснул зубы и принял нужную позу под палящим солнцем, плечом к плечу со своей потной командой, одна рука вверх – новый шкипер высоко над их головами.

– Герцигер! – позвала Лайла, когда фотограф остановился, чтобы сменить пленку.

Зак вздохнул и взглянул на раскаленное безоблачное небо, проклиная бабье лето Сан-Диего.

– Да, Кук?

– Меня достали эти съемки. А тебя?

– Ты на работе.

– Меня наняли не для этого.

Зак вспомнил последние два дня, которые она провела, вертясь перед камерами, демонстрируя белозубую улыбку, ямочки на щеках и золотистые пряди рассыпавшихся по плечам волос, и с презрением выдавил:

– Разве?

Ладонью он почувствовал движение ее головы, Лайла посмотрела вниз:

– Что ты имеешь в виду?

Напряжение в его челюсти достигло следующей отметки на шкале боли. Ее начальственный тон доводил Зака до ярости, хотя он был знаком с этой женщиной всего лишь сорок восемь мучительных часов.

– Смотри на фотографа, – напомнил Зак.

Вместо ответа она ударила наглеца по голове.

– Эй! – Зак схватился свободной рукой за макушку. – Проклятие!

Его партнер, Джош Морган, стоял вплотную к нему, поддерживая плечи Лайлы. Джош хохотал, толкал Зака локтем в бок и повторял:

– Давай, Лайла, давай.

– Что значит «разве»? – спросила она, игнорируя Джоша.

Центр боли переместился от челюсти к затылку Зака. За спиной был слышен рев моторной лодки, идущей по каналу. Низкий, пульсирующий гул дизеля отдавался в основании черепа.

Почему ему не досталась другая, более молчаливая часть ее тела?

– Я хотел сказать, что ты прекрасно разбираешься в этом бизнесе, поэтому тебя взяли на яхту. Ты просто наш счастливый билетик, сулящий крупных спонсоров. – Он закатил глаза. – По крайней мере так говорят.

Лайла вздохнула кротко и нежно, скорее как котенок, а не как львица.

– Я тебе не нравлюсь?

Зак прикусил тубу. Он должен держаться дипломатично. Посмотрел на Джоша и увидел, что тот нахмурился. «Хорошо, – подумал Зак, – сама напросилась».

– Я не хотел, чтобы тебя нанимали. Но Фрэнк Лориман не послушал меня. – Зак старался говорить своим обычным тоном. – Ничего личного.

– Зак… – предупредил Джош.

Лайла оставалась спокойной, ее голова по-прежнему лежала на его ладони.

– Все было бы в порядке, будь я мужчиной, не так ли?

Это изящное, гибкое тело с мужской анатомией… Какой ужас! Зака передернуло.

– Я бы воздержался от смены пола. Поверь мне. Сомневаюсь, что это облегчило бы тебе плавание.

– В чем же тогда проблема?

– Думаю, тебе не стоит этого знать.

– Нет, стоит. Я…

– Послушай меня, – встрял Джош, – лучше не надо.

– Я хочу знать, – стояла на своем Лайла. – Мне хотелось бы изменить ваше мнение.

Как бы не так. Он был достаточно твердым орешком и не поддавался на заискивания.

– А я хочу выиграть. И что?

Теперь была очередь Лайлы стиснуть зубы, чтобы не наговорить дерзостей.

– Нам нужно найти общий язык, чтобы сработаться.

Зак вспомнил об осмотрительности. О необходимости взвешивать каждое слово. Вместе с тем боль в руке, напряжение в затылке и безнадежность, камнем давящая на желудок, заставили его забыть о вежливости.

– Похоже, ты меня достала, милая!

– Что такого ужасного я сделала?

– Ничего. Только еще бы ты имела квалификацию для этой работы.

Джош издал какой-то сдавленный звук и пнул его по голени. Зак сжал зубы, сдерживая хрип боли.

– А кто сказал, что я не специалист? – Голос Лайлы звучал обманчиво мягко.

– Ты не профессионал.

– Откуда тебе знать? Ты никогда не ходил со мной под парусом.

Длинная прядь волос, щекоча, касалась его влажного плеча. Боже, эта женщина была прирожденной драматической актрисой!

– Я видел книгу регистрации твоих выходов на яхте. В каких соревнованиях ты участвовала после Олимпийских игр?

– Я сделала небольшой перерыв, хотя это не твое дело.

– Ошибаешься, меня касается все, что связано с этой яхтой.

– И меня тоже. Я собираюсь выиграть.

Как можно быть такой наивной? Очевидно, что у нее нет ни опыта, ни достаточной подготовки для большой регаты. Она не заслужила право участвовать в соревнованиях такого уровня.

Раздражение захлестнуло Зака.

– Нет, – возразил он. Она хочет знать? Она действительно хочет знать, что к чему? Тогда он ей скажет. – Ты здесь потому, что завоевала пару медалей. Ты здесь потому, что твой отец был звездой парусной регаты. Но главное, детка, в другом: Фрэнк Лориман решил, что нам не помешает девчонка на яхте. Вот в чем главное. Открой глаза. Ты едва ли приличный моряк, хотя на тебе хорошо смотрятся шорты.

– Зак так не думает, – попытался сгладить ситуацию Джош. – Ты ведь не это хотел сказать, Зак?

– О, дорогой, ты заставил меня покраснеть! – съязвила Лайла. – Давай признайся. Ты ведь один из тех бывалых морских волков, которые просто терпеть не могут женщин на борту. Мне-то можешь рассказать, – добавила она низким, волнующим голосом.

– Я люблю женщин на моей яхте. Иногда с ними даже можно ходить под парусом.

Она задохнулась от возмущения, что вызвало у Зака ухмылку.

Он ощупал взглядом очертания ее голых ног. Ему хотелось уколоть ее просто потому, что представился случай.

– Эти ножки на миллион долларов наверняка выведут нас на обложки нескольких журналов и обеспечат парочку спонсоров, чтобы гонка состоялась.

– Ты не дашь мне шанса? – с вызовом спросила она.

– Нет, даже если… – Зак проглотил остаток фразы. Никаких уступок, пусть даже это будет стоить ему последней надежды на победу. Ни за что на свете.

Он переступил с ноги на ногу, ожидая, когда фотограф продолжит съемку. Хотел бы он сейчас сидеть в офисе с бокалом холодного пива в руке, просматривая фильмы о регате.

Они все равно проиграют. Зак знал это так же точно, как каждый дюйм своей яхты. Без хорошего капитана они вылетят из борьбы за Кубок Америки в считанные недели. Значит, они с Джошем обанкротятся. Желудок противно заныл. Зак чувствовал себя так, будто заблудился в каком-то кошмарном сне. После сердечного приступа у Питера дела в команде «Сан-Франциско – Америка» пошли под откос и продолжали ухудшаться. И в этой ситуации совет директоров клуба решил заменить первоклассного капитана непонятно кем, женщиной, которая едва достает ему до подбородка. Теперь они точно сядут на мель.

Два года изобретений и разработок, еще восемь месяцев на подготовку команды – все коту под хвост. Реальность была безжалостна. Они передали командование его парусником – техническим совершенством ценой в миллион долларов – этой «Барби», висящей у него над головой.

Пот катился по лбу и застилал глаза. Он и шестеро других парней стояли на палубе, как дурацкая группа поддержки, с поднятой над их головами куколкой, будто позируя для календаря бодибилдинга.

– Герцигер! – врезался в его мысли голос Лайлы.

– Что? – выдавил он.

– Я обыграю тебя завтра в пробной гонке.

Зак рассмеялся:

– Спорим?

Судя по вздрагивающим плечам Джоша, он либо смеялся, либо задыхался от злости.

В наступившей тишине щелкнул и прожужжал фотоаппарат.

– Спорим, – наконец ответила Лайла. – Давай поспорим. Тебе есть что терять?

Только самообладание, подумал Зак, хотя оно уже почти стало историей.

– Вот что я тебе скажу, мистер Тестостерон, – продолжила Лайла. – Если ты выиграешь, обещаю не лезть в твои дела. Ты будешь принимать решения, управлять судном. Если проиграешь… – Она помолчала. – Если проиграешь, тебе придется быть со мной более любезным. Ты будешь проявлять ко мне уважение.

Зак мрачно ухмыльнулся:

– Ты, похоже, понятия не имеешь, с кем споришь.

Камера снова щелкнула.

– Замечательно! – воскликнул фотограф. – Лайла, где твоя потрясающая улыбка, детка? Мальчики, намечет «три» скажите: «Секс».

Мальчики? Зак покосился на Джоша. Тот поудобнее взял Лайлу за плечи и свободной рукой поправил очки на переносице.

– Будь с ней милым, – шепнул Джош уголком рта. – Думай о бизнесе.

Зак зажмурил глаза. Рука ныла, пальцы онемели, но он продолжал держать голову Лайлы, тайно надеясь, что когда-нибудь у нее сведет шею.

«Будь паинькой, – повторял Зак про себя. – Будь милым. Будь милым. Милым будь!»

– Хорошо, ребята. – Фотограф опустил камеру и широко улыбнулся команде. – У меня есть отличная идея. Что, если мы снимем парочку кадров без шортов? Пощеголяйте перед публикой. Вы просто красавцы! – Он захихикал. – Конечно, я не имел в виду вас, мисс Кук.

– Все, хватит, – Зак опустил руку, оставив голову нового шкипера болтаться в воздухе.

– Эй!.. – запротестовала Лайла.

Зак не обратил на нее внимания и направился в сторону фотографа, приземистого, толстого человечка.

– Слушай, пижон, а что, если мы тебя вытолкнем…

– Зак! – окликнул его Джош.

Зак внял предостережению друга и резко остановился, как будто его ударили. Подбоченясь, он пристально посмотрел на фотографа. Толстяк неуклюже попятился назад:

– Ладно-ладно, у меня уже достаточно снимков.

– Господа, давайте поставим даму на место. На счет «три»! – выкрикнул Джош команде.

Через секунду Лайла Кук стояла на палубе, маленькие ладошки спрятаны в карманах шортов, гневный взгляд направлен на Зака, как на непослушную собаку, испортившую ковер. Она быстро отвернулась, начав разговор с кем-то из матросов. Зак видел, как она указывала на такелаж его красивой темно-синей яхты. Матросы внимательно слушали, склонясь к ней, и кивали. То один, то другой пробегал взглядом по ее бедрам, как будто созданным для того, чтобы крепко обхватить мужчину и довести его до экстаза.

– …итак, я считаю, мы должны выступить в пробном заплыве, используя новую тактику. – Ее слова повисли в густом воздухе.

Глаза Зака налились кровью. Теперь он понял, что такое настоящая ярость. Ее наняли для управления судном?! А знает ли она, как держать штурвал? Она думает, что может просто прийти и взять все под контроль? Только через его труп. Или ее, Зак скрестил руки на груди.

– Кук, – крикнул он, – я принимаю вызов!

Лайла смотрела на финишную линию, до которой оставалось не меньше двадцати ярдов. Она сделает это. Она должна победить. Господи, помоги! Лайла скользнула дрожащей рукой по шортам, вытирая мокрую ладошку. Это пари, этот идиотский спор с Герцигером стоили ей бессонной ночи. Дразнить такого мужчину, как Зак, особенно на виду у всей команды, было так же глупо, как нырять без клетки среди акул. Насмехаться над человеком, чьим парусником она никогда не управляла, равноценно самоубийству.

Она поменяла руки на штурвале и вытерла другую ладонь. Зак доводил ее до бешенства, до безумия своими колкостями. «Ты недостаточно подготовлена, Лайла», «Ничего не выйдет, Лайла». Язвительные слова не выходили у нее из головы, и вскоре она уже не могла понять, давно они сказаны или только что. Лайла прикусила губу и почувствовала соль и восковую горечь солнцезащитного крема. Штурман предупредил о сильном порыве ветра слева. Лайла кивнула и вновь сосредоточилась на управлении яхтой, отбросив неприятные воспоминания.

С каждой новой волной они все ближе приближались к финишу, обозначенному оранжевыми бакенами. Кажется, она выиграла это глупое пари. Опьяняющее чувство ликования наполнило Лайлу. Оно взбодрило ее, ощущения стали такими же острыми, как пронизывающий ветер, подгоняющий судно и режущий глаза.

Она рискнула оглянуться и рассмеялась. Выигрывать у Зака Герцигера оказалось приятнее, чем она ожидала. Чрезвычайно приятно.

Он все еще преследовал ее, подкрадываясь, не отпуская далеко вперед. Лайла почти физически ощущала прилив адреналина, когда старое судно приближалось, отчаянно пытаясь сократить разрыв. Когда он отыграл пятьдесят футов, у нее пробежали мурашки по спине. Но Лайла была далеко впереди. Зак уже не мог ее обогнать.

Лайла крепче взялась за штурвал. Двадцать тонн титана и стекловолокна качались под ней, пока она вела судно в семьдесят пять футов длиной по неспокойному морю. Они почти дошли, но любая оплошность команды – и акула, дышащая им в затылок, бросится вперед, Лайла не очень хорошо его знала, но понимала, что Зак Герцигер не из тех, кто привык сдаваться.

Секунду спустя сигнал судьи подтвердил, что нос яхты пересек воображаемую финишную прямую. Лайла повисла на штурвале. Она чувствовала радость команды, и сердце бешено забилось от счастья. Они тоже за нее переживали. Лайла развернула яхту, чтобы сбросить скорость, и начала описывать медленные круги по искрящейся воде, внимательно следя за старой посудиной, все еще неуклюже спешащей к финишу.

Когда нос парусника, которым управлял Зак, пересек линию финиша, Лайла повернулась к штурману.

– Время? – спросила она, стараясь перекричать оглушающее хлопанье паруса.

Штурман Ромеро Сантос щелкнул секундомером и сказал усмехаясь:

– Одна минута сорок.

Лайла откинула голову и засмеялась. Ветер, тот самый ветер удачи, который на крыльях нес яхту по волнам, подхватил ее смех над палубой. Выиграла почти две минуты! Это заставит тупоголового мачо задуматься. В первой пробной гонке она разбила его наголову.

И выиграла пари.

Одно препятствие позади, подумала Лайла, но это только начало. Доказать, что она может выиграть в споре, – одно дело, а доказать самой себе, что она выстоит всю гонку, – задача другого порядка. Победа над Герцигером была триумфом над мужским шовинизмом. Получить кубок означает поверить в себя.

Она повернула штурвал и направила яхту прямо против ветра, чтобы остановить ее. Насладиться победой еще только предстояло. Лайла дождалась, когда парусник Зака поравнялся с ними и стали видны его темно-карие, отливающие золотистой карамелью глаза, сверкающие из-под растрепанных, выгоревших на солнце каштановых волос, и помахала рукой.

Он сложил руки рупором и крикнул:

– На сегодня достаточно!

– Хорошо, – как можно громче ответила она. – Отличная гонка, Герцигер!

Он развернул парусник, не ответив. Абсолютно не умеет проигрывать, подумала Лайла.

Она прекрасно понимала, что Зак – выдающийся судостроитель. Ее руки крепче сжали штурвал. Она первый раз управляла этой яхтой, но уже успела к ней привыкнуть. И до чего подходящее ей дали название – «Изумительная Грейс [1]1
  Грация ( англ.) – Примеч. пер.


[Закрыть]». Яхта действительно была очень грациозной. Изящный нос и мягко изогнутый корпус – игрушка, а не парусник. И к тому же очень легкая в управлении.

Лайла опустила козырек бейсболки, спасаясь от яркого сентябрьского солнца, и оглянулась на палубу. Там суетились загорелые матросы, сматывая канаты и сворачивая паруса. Джош и Зак, безусловно, были талантливыми конструкторами. Как подсказывало ей чутье, их последняя модель получилась очень быстроходной. При правильном использовании потенциала судна они без проблем выиграют Кубок Америки. А потом…

Радостный трепет охватил Лайлу. Их судно против лучших парусников мира. Ее умение против лучших шкиперов мира. На этот раз все складывалось в ее пользу, это был ее шанс.

Лайла держала штурвал двумя руками, когда яхта Зака поворачивала на другой галс. Обернувшись, она поймала на себе его цепкий взгляд. Их глаза встретились, он успел кивнуть ей в знак приветствия, прежде чем его яхта совсем развернулась.

Одно только удовольствие от управления «Грейси» не могло объяснить того странного волнения, которое вдруг охватило ее. Сердце застучало быстрее, по щекам разлился жаркий румянец. Лайла хотела списать это на смущение, но в глубине души она уже знала, что просто глупо влюбилась.

Воспоминания о его теплой ладони, случайно скользнувшей по ее щеке, о его сильных пальцах, касающихся обнаженной шеи, вызывали дрожь. Руки крепче вцепились в штурвал. Здорово, просто отлично! Шестеро красавцев мужчин держали ее на руках, а она положила глаз на парня, мечтающего, чтобы она исчезла с этой планеты.

Поймав непослушную прядь, упавшую на лицо, Лайла спрятала ее под темно-синюю бейсболку. У судьбы очень странное чувство юмора. Этого мужчину природа наградила телом, которое сводило женщин с ума. Он имел телосложение античного бога. Ей нравились его широкие плечи и сильные ноги. Стыдно признаться, но несколько раз при виде его открытой, сияющей улыбки ей казалось, что земля уплывает из-под ног. Да, он сексуален. Ну и что из этого? Он не хотел видеть ее в команде, а тем более в своей постели.

«Прекрати! – пыталась она образумить себя. – Вспомни, как жестоко тебе пришлось страдать из-за самого красивого мерзавца колледжа, Томми Макмиллана. Почему всегда при виде симпатичного и сексуального парня у тебя текут слюнки?»

Лайла стала разминать онемевшие ноги и попыталась расслабиться, следя за плавным движением яхты. Мысли о Заке Герцигере только усложнят работу. Хуже всего было то, что он прав. Себе она может в этом признаться. Ее бы тоже взвесило, если бы кто-то нанял человека со стороны управлять ее детищем, ее судном.

Лайла снова переключила все внимание на «Грейси»: к ее борту приблизился буксирный катер, матрос потянулся за канатом. Парусник прицепили к буксиру, матросы спустили огромный главный парус, который упал на палубу, как кусок пергамента, смятый рукой гиганта.

Судно отбуксировали обратно в бухту Сан-Диего. Моторная лодка подошла к борту парусника, чтобы доставить Лайлу на берег. Ее сердце забилось быстрее, когда она увидела в лодке Зака. Она взглянула на него, перелезая через бортовое ограждение «Грейси». Да он просто надменный, высокомерный тип, который умеет скрывать свою суть. До тех пор, пока не откроет рот.

– Отличная работа! – На его лице сияла невероятно обаятельная улыбка.

По телу Лайлы разлилось пьянящее тепло, как от хорошего глотка рома.

– Спасибо. – Она старалась сдержать улыбку, но не смогла. – Отличная яхта!

Зак скрестил руки, на груди, и под темно-синей рубашкой обозначились крепкие мускулы. Его ноги были широко расставлены, чтобы удерживать равновесие на качающейся лодке.

– Эта яхта – наш единственный шанс на успех.

– Она не подведет. – Лайла улыбнулась. Интересно, ему нравятся ямочки на щеках? Впрочем, какая разница?

Зак вдруг стал абсолютно серьезным. Карие глаза смотрели на нее в упор.

– Надеюсь, завтра ты сможешь повторить свой результат.

Лайла без труда узнала эти нотки. Это был тон скептика.

Досада мгновенно вытеснила теплые чувства, вызванные его улыбкой.

– Есть причины сомневаться? – Она старалась оставаться спокойной.

– Сегодня тебе повезло.

– Неправда. – Раздражение росло с каждой секундой. – Я просто лучше тебя управляю парусником. – Она повернулась лицом к Заку и понизила голос, чтобы рулевой не услышал ее: – Признайся, ты был бы рад, если бы я не справилась!

Зак покачал головой и ухмыльнулся. На этот раз она увидела не соблазнительную улыбку, а грозный оскал голодной акулы.

– Просто я вижу, что у тебя нет соответствующего опыта, и жду, когда все остальные это заметят.

Лайла впилась ногтями в кожаное кресло и постаралась не потерять самообладание.

– Понятно. – Она прищурилась. – А кто сегодня выиграл гонку? – Лайла нервно рассмеялась. – Может быть, ты хороший конструктор, но я рада, что не ты капитан «Грейси».

Зак посмотрел на нее с жалостью.

– Ты выиграла, потому что «Грейс» быстрее, чем яхта, на которой шел я. Так и было задумано.

– А, я поняла, – Лайла больше не приглушала голос. – Если я победила, то это не моя заслуга, а конструктора. Догадываюсь, кого ты будешь обвинять в поражении. – Она посмотрела прямо в его суровые карие глаза. – Когда ты дашь мне передышку?

– Когда заслужишь.

Лайла открыла рот, чтобы ответить язвительным замечанием, но ничего подходящего не пришло в голову. В отчаянии она отвернулась и уставилась на воду. Соленый ветер трепал ее волосы, собранные в тугой хвост на затылке, унося слова проклятий.

– Извини. – Голос Зака звучал мягко и едва слышно из-за рычания мотора.

Лайла вздрогнула, все еще сидя к нему спиной. «Да, – подумала она, – свиньи тоже иногда летают».

– Сожалею, что усложняю тебе жизнь.

Она повернулась к нему. Если бы она была с ним едва знакома, то растаяла бы под этим искренним взглядом. Но Лайла знала его уже неделю, Зак Герцигер не отличался благородством и великодушием.

Он пожал плечами и изобразил подобострастную улыбку, способную довести до белого каления.

– Ты действительно лучше управляешь судном, чем я ожидал.

– Спасибо. – Лайла не скрывала злости. – Значит, ты не ожидал, что я смогу отличить корму от носа?

Хохот Зака оглушил Лайлу.

– Наверное я не умею извиняться.

– Абсолютно.

Зак опустил глаза и стал рассматривать свои руки.

– Я не прыгал от счастья, когда тебя наняли. И все еще не схожу с ума от радости по этому поводу, но ты лучше, чем я думал. Намного лучше.

– Я полагаю, для такой серьезной гонки это слабая похвала.

От его кривой ухмылки кровь Лайлы закипела.

– Победа в регате для меня не погоня за удовлетворением честолюбия. – Карие глаза смотрели приветливо и искренне, как будто он хотел, чтобы она заглянула ему в душу. – Это жизненно важно для нас с Джошем, для нашего бизнеса. Мы обязаны победить…

Лайла выжидательно смотрела на него, но он не продолжил. Пожалуй, сработаться с Заком будет труднее, чем она ожидала.

Она протянула руку:

– Перемирие?

– Перемирие.

Лайла с трудом сдержала дрожь восторга, когда сильная мозолистая ладонь Зака накрыла ее пальцы. Она быстро отдернула руку. Его прикосновения будили желания, которые она старалась обуздать. Не сейчас, не с мужчиной, который мечтает выжить ее из команды.

Моторная лодка подпрыгнула на волне. Лайла вытянула руку, ища опору. По крайней мере это было хорошее объяснение тому, что ее ладонь оказалась на упругом голом бедре Зака.

Несмотря на вечернюю прохладу, она вся пылала. У него шикарные ноги. Прикасаться к ним было еще приятнее, чем смотреть. Она видела свои пальцы, лежащие как раз у края его шортов. Твердые мускулы под гладкой кожей с золотистыми волосками.

Их взгляды встретились. В его глазах читалось такое же напряжение. Лайла убрала руку с его ноги и обратила взгляд на закат, пытаясь унять дикую пляску гормонов, требующих снова прикоснуться к нему.

Когда лодка свернула в канал, ведущий в бухту, Лайла отважилась украдкой посмотреть на Зака. Как у всех яхтсменов, у него был бронзовый загар, который превосходно сочетался с темно-каштановыми волосами и глазами цвета горького шоколада, томными, с поволокой. И сердце волка. Он мог выглядеть дружелюбно, даже подкупающе, но одна осечка – и его взгляд становился жестким и непреклонным. Но сейчас он был неотразим. И похож на бесстрашного капитана Блая.

Лайла начала подбирать выбившиеся пряди под бейсболку, но остановилась, сжав пальцы в кулак. Не надо стараться хорошо выглядеть для него. Особенно для него. Он не уважает ее, и вряд ли она может ему нравиться.

Даже если у него есть подозрения насчет ее чувств к нему, это проявится только в жалостливых взглядах и все понимающей усмешке. Черт возьми, опять как в восьмом классе!