Текст книги "Сначала свадьба"
Автор книги: Мэри Бэлоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
– Я настоял, чтобы сегодня она пришла на бал, – продолжал распинаться сэр Хамфри. – Девочка слишком молода и хороша собой, чтобы бесконечно соблюдать траур. Уверен, что вы поддержите меня, джентльмены. Она была хорошей женой моему мальчику, а это главное. А еще я настоял на том, чтобы она непременно танцевала. Ты уже обещала кому-нибудь первый танец, Несси?
Ванесса с трудом удержалась, чтобы не поморщиться. Лучше бы провалиться на месте! Уже ясно, что последует дальше.
– Нет, папа, – торопливо ответила она и запоздало осознала, что не грех было бы и солгать. – Но…
– В таком случае не сомневаюсь, что один из любезных джентльменов с радостью предложит свою руку. – Сэр Хамфри снова удовлетворенно потер ладони и засиял еще лучезарнее.
Наступило секундное молчание, но Ванесса успела пожалеть, что не последовала за Хедли в могилу.
– Может быть, миссис Дью, – заговорил виконт глубоким бархатным голосом, добавившим новую краску в палитру безупречной внешности, – вы окажете мне честь?
Ее приглашал на танец виконт. Блестящий виконт, самый великолепный представитель мужской половины человечества. Гордый, высокомерный… попугай. Право, чувство юмора до добра не доведет. Интересно, о чем он сейчас думает? Она едва не рассмеялась вслух, не решаясь взглянуть в ту сторону, где стояла Маргарет. Однако досада быстро подавила короткую вспышку веселья. Как ужасно, что бал начинается столь неприлично!
Может быть, ей всего лишь кажется, что все вокруг ждут ее ответа?
Нет, не кажется.
О Господи! Надо было остаться дома с книгой и воспоминаниями.
– Благодарю. – Ванесса снова присела и восхищенно взглянула на протянутую руку. Рука отличалась прекрасной формой и выглядела почти по-дамски ухоженной. И все же в сильной ладони не было ни намека на женственность.
Как и в нем самом. Вблизи он казался еще выше, внушительнее и увереннее, чем на расстоянии. Вокруг витал аромат тонких мужских духов. Окутывала неведомая горячая аура.
Положив ладонь на руку джентльмена и взглянув ему в лицо, Ванесса сделала неожиданное открытие. Глаза оказались вовсе не темными, как представлялось сначала из-за темных волос и смуглой кожи, а голубыми, чистыми и глубокими. Они остро смотрели из-под полуопущенных век.
Рука согрела неожиданным теплом.
Что ж, подумала Ванесса, направляясь к уже стоящей в середине зала линии танцующих и слушая нервную скрипичную трель мистера Ригга, этот вечер, судя по всему, забудется не скоро. Ей выпало танцевать с красивым гордым аристократом, да еще и открывать бал. Ах, если бы после этого можно было вернуться домой и поделиться впечатлениями с Хедли!
– Несси? – переспросил виконт Лингейт, оставляя ее в цепочке дам и собираясь отойти туда, где стояли кавалеры.
Брови вновь поднялись. Он не обращался по имени. Он задавал вопрос.
– Ванесса, – пояснила она и тут же пожалела, что в голосе прозвучало смущение.
Ответную реплику расслышать не удалось, так как партнер уже отошел в свою цепочку, но Ванессе показалось, что он произнес «слава Богу!».
Неужели действительно сказал?
Она посмотрела внимательно, но он не повторил восклицание.
Ей никогда не нравилось уменьшительное имя. Несси Дью звучало как… некрасивая женщина. Но все равно его не касалось, как звали ее родные и друзья.
Мужчины, оказавшиеся рядом с виконтом Лингейтом, выглядели ошеломленными, почти испуганными. Можно было предположить, что примерно то же самое происходило и с дамами по обе стороны от самой Ванессы, однако поворачиваться и смотреть почему-то не хотелось.
Да, этот человек испортит праздник всем до единого. А они так ждали! И все же самому виконту ни до чего не было дела. Не скрывая скуки, он смотрел по сторонам.
Ах, что за досада! Обычно Ванесса не так строго судила незнакомцев, хотя встречаться с ними доводилось не слишком часто. Так почему же мысли о виконте Лингейте были пропитаны… желчью? Может быть, все из-за того, что страшно признаться самой себе, что едва не влюбилась с первого взгляда?
Внезапно Ванесса новыми глазами увидела родных, друзей, соседей. Все принарядились, все ожидали радости и веселья. В каминах в противоположных концах зала ярко горел огонь, а от постоянного движения воздуха пламя свечей слегка колыхалось и казалось живым. Аромат духов сливался с аппетитными запахами накрытого к ужину стола.
А напротив, ожидая начала танца, стоял красивый и знатный джентльмен. И смотрел из-под полуопущенных век.
Нет, она не позволит ему испортить праздник, которого все так ждали. Ванесса твердо решила получить удовольствие от бала и не обращать внимания на неприятные мелочи.
Заиграла музыка. Ванесса улыбнулась как можно ярче и приготовилась вести легкую, непринужденную светскую беседу.
Из всех дам, которых он пригласил бы на танец, миссис Ванесса Дью – Несси, спаси Господи! – оказалась бы самой последней. Так думал Эллиот Уоллес в тот самый момент, как зазвучала музыка, джентльмены поклонились, а леди сделали книксен. Миссис Дью была невесткой сэра Хамфри. Уже плохо. Кроме того, она не представляла собой ничего интересного: слишком худа и скромна фигурой, на его взгляд. Волосы чересчур блеклые, а лицо самое обычное. Глаза невыразительного серого цвета. Да и лавандовый цвет ей определенно не шел. А если бы даже и шел, платье само по себе выглядело просто чудовищно.
Короче говоря, партнерша совершенно не походила ни на Анну, ни на остальных дам, с которыми Эллиот обычно танцевал на светских раутах.
И все же пришлось ее пригласить. Конечно, если бы он смолчал, Джордж исправил бы положение, однако не стоило сомневаться в том, кого именно имел в виду Дью. В итоге Эллиот оказался в роли танцующей обезьяны.
Обстоятельство ничуть не добавляло энтузиазма и желания веселиться.
Но в это мгновение начался танец, миссис Дью ослепительно улыбнулась, и виконт был вынужден признать, что, возможно, она вовсе не так скучна, как показалась сначала. Улыбка не предназначалась лично ему и не намекала на флирт. Эллиот с облегчением заметил, что Ванесса точно так же улыбалась всем вокруг, словно в жизни наступил самый счастливый и долгожданный миг. Она излучала радостное сияние.
Трудно было понять, как человек способен восторгаться столь непритязательным сельским увеселением, но, возможно, просто не представлялось поводов для сравнения.
Бальная комната выглядела маленькой и обшарпанной, с голыми стенами и потолком. Единственным украшением служил толстый купидон, стрелявший из лука над камином. Воздух застоялся, словно большую часть года двери и окна оставались запертыми, – так оно, несомненно, и было. Музыка звучала с энтузиазмом, но без намека на мастерство: скрипач играл на полтона ниже, а пианистка неслась вперед с такой скоростью, словно торопилась добраться до последних аккордов прежде, чем нахватает неверных нот. Каждый раз, как открывалась входная дверь, несколько свечей не выдерживали потока воздуха и гасли. Присутствующие говорили одновременно, причем во весь голос, пытаясь перекричать музыку. Ну и, наконец, все вокруг выглядели крайне озабоченными его присутствием и изо всех сил пытались это скрыть.
К счастью, миссис Дью танцевала хорошо: двигалась легко и грациозно, прекрасно чувствуя ритм.
От нечего делать виконт спросил себя, был ли ее супруг старшим сыном. И как только ей удалось привлечь такого жениха? Располагал ли средствами ее отец? Вышла ли она замуж потому, что надеялась однажды стать леди Дью?
Джордж танцевал с той самой дамой, которая стояла рядом с миссис Дью – старшей дочерью в семействе, фамилию которого Эллиот вспомнить не мог. Уж если она действительно самая хорошенькая, то остальным можно только посочувствовать.
Младшая из двух сестер Хакстебл – мисс Кэтрин Хакстебл – тоже танцевала. Старшая стояла рядом с леди Дью и наблюдала. А вот с третьей сестрой его не познакомили. Наверное, осталась дома.
Старшая мисс Хакстебл была необыкновенно хороша собой, но определенно уже не первой молодости. Собственно, иначе и быть не может в семье, где и мать, и отец уже покинули этот мир. Должно быть, уже несколько лет она несет на своих плечах груз забот о младших. Нелегкая доля, что и говорить. Мисс Кэтрин была очень похожа на сестру, но значительно моложе и эмоциональнее. Она тоже поражала красотой, даже несмотря на полинявшее старенькое платье, которое кто-то заботливо попытался обновить яркой лентой.
Стивен Хакстебл выглядел именно так, как и должен выглядеть здоровый семнадцатилетний юноша: высокий, худой, полный сил и веселой энергии. Несмотря на юный возраст, он пользовался откровенным успехом у молодых леди. До начала танцев они окружили его плотным кольцом.
– Вы приехали в Трокбридж в благоприятное время, милорд, – проговорила миссис Дью, как только фигура танца на несколько мгновений свела их вместе.
Виконт решил, что речь идет о Дне святого Валентина и о бале в гостинице, в которой ему выпало великое счастье остановиться.
– Действительно, мэм. – Эллиот слегка поднял брови.
– Во всяком случае, благоприятное для нас. – Она рассмеялась, и музыка развела их в разные стороны, а Эллиот осознал, что тон его ответа, если и не слова, оказался отнюдь не любезным.
– Мне не доводилось танцевать больше двух лет, – продолжила миссис Дью, едва они сошлись снова и взялись за руки, чтобы завершить круг, – а потому сегодня я твердо решила делать это с удовольствием, несмотря ни на что. А вы хороший танцор.
Виконт снова поднял брови, но промолчал. Да и что можно сказать в ответ на столь неожиданный комплимент? Но что же, интересно, означает это «несмотря ни на что»?
Они вернулись на свои места, и миссис Дью вновь рассмеялась.
– А вы, судя по всему, не слишком разговорчивы, – заметила она в следующей совместной фигуре.
– Не умею поддерживать связную беседу в синкопированном ритме, – ответил он, с трудом скрывая раздражение. Каждый из собравшихся в зале жителей деревни кричал, обращаясь к какому-нибудь другому жителю, так что слушать было некому. Ну а маленький оркестр изо всех сил старался перекричать шум и гам. Столь жуткой какофонии виконту не приходилось слышать еще ни разу в жизни.
Как и можно было предположить, она рассмеялась.
– Но если хотите, буду делать вам комплимент при каждой встрече, – продолжил виконт. – На это тридцати секунд вполне хватит.
Они расстались прежде, чем Ванесса успела ответить. Эллиот предполагал, что слова ее смутят, однако встретил смеющийся взгляд. Хакстебл тем временем провел свою даму к концу цепочки, и фигуры начали повторяться в обычном порядке.
– Большинству дам, – произнес виконт, едва они снова оказались рядом, – приходится носить в прическе драгоценности, чтобы придать волосам блеск. А ваши волосы сияют естественным золотом.
Заявление могло показаться невероятно смелым, поскольку на самом деле ее волосы выглядели бледно, хотя теплый колеблющийся свет они действительно излучали.
– О, хорошее начало, – оценила Ванесса.
– Вы способны затмить любую из присутствующих дам, причем во всех отношениях, – изрек виконт во время следующей встречи.
– Менее успешно, – критически отозвалась она. – Ни одной разумной леди не понравится столь откровенное преувеличение. Поверят только самые тщеславные.
– Значит, вы не тщеславны? – поинтересовался виконт. Что и говорить, поводов для самолюбования насчитывалось немного.
– Если вам угодно, можете рассказывать о моей потрясающей красоте. – Ванесса подняла смеющееся лицо. – Но только не говорите, что я прекраснее всех. Это будет уж чересчур откровенной ложью. Ни за что не поверю и очень расстроюсь.
Она улетела прочь, а виконт посмотрел ей вслед с невольным восхищением. Кажется, маленькая вдова не лишена остроумия; во всяком случае, он едва не рассмеялся вслух.
– Вы потрясающе красивы, – сообщил он, как только они оказались во главе цепочки и взялись за руки.
– Благодарю, сэр. – Ванесса просияла лучезарной улыбкой. – Вы необыкновенно добры.
– Но должен заметить, – продолжил он, ведя свою даму между рядами танцующих, – что то же самое можно сказать о каждой из присутствующих здесь леди. Без исключения.
Она откинула голову и засмеялась звонко и самозабвенно – так, что и ему не удалось сдержать улыбку.
О Господи, неужели он флиртует?
С этой маленькой некрасивой женщиной, которую не испугал титул и не сбили с толку комплименты? С той, которая танцевала с упоением, словно в жизни никогда не было большей радости?
Музыка неожиданно смолкла, и виконт удивленно замер. Что, уже?
– А что, третьей мисс Хакстебл здесь нет? – поинтересовался Эллиот, провожая партнершу.
– Третьей? – Ванесса взглянула вопросительно.
– Меня познакомили с мисс Хакстебл, вон той темноволосой леди, – кивком показал виконт, – и с мисс Кэтрин Хакстебл, ее младшей сестрой. Но мне казалось, что есть еще и третья.
Ванесса ответила не сразу. Посмотрела неожиданно остро и лишь потом произнесла:
– Третьей мисс Хакстебл не существует, хотя есть третья сестра. Это я.
– А, – растерялся виконт, и рука сама потянулась к моноклю. – Меня не предупредили, что одна из сестер была замужем.
– А что, должны были предупредить? – Изогнувшиеся дугой брови свидетельствовали о крайней степени удивления.
– Вовсе нет, – торопливо ответил Эллиот. – Всего лишь праздное любопытство. Скажите, а ваш супруг был старшим сыном сэра Хамфри?
– Нет, – просто ответила она. – Он был младшим из двух братьев, а старшего зовут Криспин.
– Глубоко сожалею о безвременной кончине вашего мужа, – произнес виконт. Нелепое замечание, если учесть, что он совсем не знал парня, да и случилось все давным-давно. – Должно быть, потрясение оказалось тяжким.
– Когда я выходила за него замуж, то уже знала, что он умрет. У него был туберкулез.
– Сожалею, – повторил Эллиот.
«Черт возьми, вот влип!»
– Мне тоже очень жаль, – произнесла Ванесса, раскрывая веер и прикрывая лицо. – Но так случилось. Хедли мертв, а я все еще жива. Вы его совсем не знали и совсем не знаете меня, а потому нам обоим незачем впадать в сентиментальность. Спасибо за танец. Теперь мне все будут завидовать, ведь я оказалась первой.
Ванесса ослепительно улыбнулась.
– Доброго вам вечера, миссис Дью, – пожелал виконт Лингейт и галантно поклонился.
Он поспешил туда, где предположительно находилась карточная комната, надеясь таким образом спастись от следующего танца и новой протеже сэра Хамфри.
Глава 4
Когда следующим утром Ванесса закончила завтракать, в Рандл-Парке все еще спали, кроме сэра Хамфри, Баронет собирался ехать в деревню, чтобы нанести визит виконту Лингейту и мистеру Боуэну. Потирая ладони и, как всегда, излучая бесконечное довольство жизнью, он сообщил невестке, что собирается пригласить джентльменов к обеду.
– А что, если я велю запрячь коляску? Может быть, тогда ты, Несси, поедешь со мной и навестишь сестру? Кажется, она такая же ранняя пташка, как и ты.
Ванесса с радостью приняла предложение – уж очень хотелось обсудить с Маргарет вчерашний бал. Что за чудесный вечер! Конечно, она полночи не могла заснуть, вспоминая о первом танце. Ничего удивительного. Присутствующие в зале просто не позволили забыть. Виконт же ограничился единственным приглашением.
Еще до того, как заиграла музыка, Ванесса решила, что не собирается хранить ошеломленное молчание. Но спустя несколько минут стало ясно, что партнер вовсе не намерен поддерживать беседу, хотя по-настоящему вежливый джентльмен наверняка приложил бы некоторое усилие. Так что скорее всего виконта Лингейта нельзя было считать истинно вежливым – еще один недостаток, который она обнаружила в нем.
А расстались они с шутками. Почти с легким флиртом. Ванесса никогда раньше в жизни не флиртовала. И никто из мужчин никогда не флиртовал с ней.
Единственный танец явно отбил у виконта охоту приглашать новых партнерш. Остаток вечера он провел в карточной комнате, разочаровав дюжину дам, мечтавших привлечь внимание высокого гостя и удостоиться танца.
Однако заснуть не позволяли слова, сказанные тогда, когда танец уже закончился. Они удивили сразу и продолжали вызывать недоумение даже сейчас. Очень хотелось услышать мнение Маргарет по этому поводу.
– По-моему, Несси, – заметил сэр Хамфри, весело хмыкнув, – виконт Лингейт положил на тебя глаз. Ведь больше ни с кем так ни разу и не танцевал.
– А по-моему, папа, – с улыбкой возразила Ванесса, – он положил глаз на карточный стол, за которым провел почти весь вечер.
– Чрезвычайно благородно с его стороны. Наши почтенные игроки по достоинству оценили такую снисходительность. Ротерхайд выудил из него двадцать гиней и теперь целый месяц не сможет говорить ни о чем другом.
Дождя не было, но низкие тучи грозили разверзнуться в любую минуту, а пронизывающий ветер не добавлял оптимизма. Ванесса была искренне благодарна за возможность проехать в экипаже, о чем и поведала свекру, как только кучер остановился возле калитки и помог ей спуститься.
Кэтрин оказалась дома вместе с Маргарет, так как в этот день малыши не учились. Стивен тоже еще не успел никуда убежать: сидел наверху, в своей комнате, и корпел над латинским переводом. Маргарет запретила брату выходить из дома прежде, чем задание будет выполнено.
Ванесса обняла сестер и уселась на обычное место возле камина. Разговор, разумеется, крутился вокруг бала, а Маргарет, как всегда, одновременно что-то шила.
– Я так обрадовалась, Несси, когда увидела, как ты входишь в зал вместе с леди Дью, Генриеттой и Евой, – призналась она. – Боялась, что в последний момент передумаешь. И с восторгом наблюдала, как ты непрерывно танцуешь. Право, даже устала за тобой следить.
Сама Маргарет пропустила лишь два танца.
– И я за весь вечер ни разу не присела, – поделилась впечатлениями Кэтрин. – Было чудесно, правда? Но ты, Несси, перещеголяла всех. Танцевала первый танец с виконтом Лингейтом. А уж он так хорош, что все леди едва дышали. Если бы ты сейчас сама не приехала, то я ни за что не удержалась бы и побежала к тебе в Рандл-Парк. Ну, рассказывай все!
– Да особенно-то рассказывать и нечего. Виконт пригласил меня, потому что свекор не оставил выбора, – начала Ванесса. – Увы, мои чары его не околдовали. Если он приехал в Трокбридж за невестой, то одного танца со мной вполне хватило, чтобы отказаться от дальнейших поисков. Если честно, то ужасно унизительно.
Сестры прыснули со смеху.
– Недооцениваешь свои достоинства, Несси, – возразила Маргарет. – Виконт вовсе тебя не игнорировал. Постоянно беседовал во время танца.
– Только потому, что я его заставила. Сказал, что я потрясающая красавица.
– Несси! – воскликнула Кэтрин.
– А потом добавил, что то же самое относится ко всем присутствующим дамам без исключения, – продолжала Ванесса. – И уточнением практически свел комплимент на нет. Разве не так?
– И после этих слов ты так красиво откинула голову и очаровательно рассмеялась? – уточнила Маргарет. – Все вокруг сразу заулыбались и пожалели, что не могут подслушать. Значит, ты заставила его говорить такую чепуху? И как только тебе удается? Всегда всех смешишь. Даже Хедли хохотал, когда… когда тяжело болел.
В те последние недели Ванесса старалась из последних сил, пытаясь развеселить мужа, вызвать если не смех, то хотя бы улыбку. А потом свалилась сама. Две недели после похорон не могла встать с постели.
– О, – ответила она, с трудом сдерживая слезы, – на этот раз виконт Лингейт смешил меня.
– А он объяснил, зачем оказался в Трокбридже? – не сдержала любопытства Кэтрин.
– Нет, – ответила Ванесса, – но зато сказал кое-что очень странное. Спросил о третьей сестре Хакстебл – после того как его познакомили лишь с двумя. Когда свекор представлял вас, обмолвился о моем существовании?
– Насколько помню, не сказал о тебе ни единого слова. – Маргарет подняла глаза от наволочки, которую зашивала.
– Нет, ничего не говорил, – решительно подтвердила Кэтрин. – Но может быть, упомянул уже после того, как они отошли от нас, или когда представлял Стивена. И что же ты ответила?
– Ответила, что третья сестра – это я. И после этого виконт заметил, что его не предупредили о замужестве одной из нас. А потом резко сменил тему и начал расспрашивать о Хедли.
– Как странно! – воскликнула Кэтрин.
– Интересно, что же все-таки виконт делает в Трокбридже? Конечно, если просто-напросто не едет дальше. Свекру сказал, что приехал специально. Откуда он узнал, что здесь живут три сестры Хакстебл? И с какой стати этот вопрос вообще его интересует?
– Скорее всего праздное любопытство, – отмахнулась Маргарет. – Скажите-ка лучше, каким образом Стивен умудряется рвать по швам все наволочки? – Она взяла из стопки следующую и принялась зашивать.
– А может быть, вовсе и не праздное любопытство, – возразила Кэтрин, смотревшая в окно. – Вот он, идет сюда. Они оба идут. – Голос зазвенел от волнения.
Маргарет поспешно отложила шитье, а Ванесса обернулась и увидела, что джентльмены уже вошли в садовую калитку и направляются по дорожке к дому. Должно быть, этот визит свекра оказался значительно короче прочих.
– Послушайте! – Стивен в два прыжка преодолел лестницу, явно радуясь любому поводу отвлечься от утомительной работы. – Мег, к нам идут гости. А, и ты здесь, Несси! Кажется, вчера виконт не смог устоять против твоих чар и вот уже спешит сделать предложение. Учти, прежде чем дать согласие, я строго выясню, в состоянии ли он обеспечить тебе достойную жизнь. – Мальчик улыбнулся и весело подмигнул.
– О Боже! – в ужасе произнесла Кэтрин, – о чем же следует говорить с виконтом?
А Ванесса внезапно поняла, что джентльмены приехали в Трокбридж ради их семьи! Они и есть то самое дело, о котором говорил виконт. Что за странная, интригующая тайна! И как хорошо, что в ответственный момент сама она оказалась рядом с родными!
Они ждали, пока миссис Траш откроет парадную дверь. А потом ждали, пока откроется дверь гостиной, словно разыгрывали немую сцену. Спустя несколько мгновений, растянувшихся на несколько часов, дверь наконец распахнулась.
В этот раз первым вошел виконт.
Ванесса сразу обратила внимание на то обстоятельство, что во внешности гостя не ощущалось снисхождения к деревне и ее жителям. Одет он был в тяжелое длинное пальто с многослойной пелериной, бобровый цилиндр, который, впрочем, уже успел снять, желто-коричневые кожаные перчатки – их он как раз снимал – и черные сапоги из мягкой кожи, стоившие, должно быть, целое состояние. Сегодня утром он выглядел внушительнее, значительнее, даже страшнее – и в десять раз великолепнее, чем вчера. Окинув быстрым взглядом маленькую гостиную, элегантно поклонился Маргарет. Лицо оставалось серьезным, даже хмурым: казалось, визит вовсе не приносил радости, а шутки и легкий флирт остались в прошлом.
Зачем же он явился? Для чего?
– Мисс Хакстебл, – официально приветствовал виконт хозяйку дома, а потом по очереди обратился к каждому из присутствующих: – Миссис Дью. Мисс Кэтрин. Хакстебл.
Мистер Боуэн поклонился всем сразу.
– Леди. Хакстебл, – поздоровался он.
Также как и вчера вечером, Ванесса сочла необходимым напомнить себе, что не намерена впадать в благоговейный трепет при виде роскошного пальто, дорогих сапог и аристократических манер. Равно как и при виде смуглой красоты точеного хмурого лица. В конце концов, ее свекор тоже был не кем-нибудь, а баронетом!
И все же благоговение и трепет закрались в душу. В крошечной, едва ли не убогой гостиной виконт Лингейт выглядел абсолютно лишним. Из-за него комната казалась в сто раз меньше, чем обычно, Гость словно мгновенно втянул в себя и пространство, и воздух.
– Милорд? Мистер Боуэн? – произнесла Маргарет с постойным восхищения самообладанием и показала на кресла возле камина. – Не желаете ли присесть? Миссис Траш, будьте любезны принести чай.
Гости и хозяева расположились в креслах и на диване, а миссис Траш с явным облегчением поспешила прочь.
Мистер Боуэн не преминул восхититься живописностью дома и сада и резонно предположил, что летом все вокруг утопает в ярких цветах. Потом похвалил жителей деревни за прекрасный бал, заверив, что вечер был удивительно хорош.
Виконт Лингейт заговорил лишь после того, как появился поднос с чаем и наполнились чашки.
– Я явился, чтобы сообщить новость, которая непосредственно касается всех вас, – мрачно заявил он. – Должен исполнить печальный долг и сообщить о недавней кончине графа Мертона.
Все взглянули с единодушным недоумением.
– Новость действительно горестная, – наконец нарушила молчание Маргарет, – и я признательна вам за то, что вы, милорд, потрудились сообщить ее лично. Кажется, мы имеем какое-то отношение к семейству графа, хотя никогда не имели чести общаться. Больше того, наш отец резко пресекал любые разговоры на эту тему. Но Несси, должно быть, лучше разбирается в родственных связях. – Она вопросительно взглянула на сестру.
В детстве Ванесса проводила много времени у дедушки и бабушки со стороны отца и с удовольствием слушала бесконечные рассказы об ушедшей молодости. Маргарет этими историями совсем не интересовалась.
– Наш дед был младшим сыном графа Мертона, – заговорила она, – однако родители отвергли его и лишили наследства, не одобрив образа жизни и выбора невесты. И с тех пор он больше никогда их не видел. Но мне нередко рассказывал, что наш отец доводился двоюродным братом нынешнему графу. Так это он скончался, милорд? Получается, что все мы его двоюродные племянники.
– Надо же, – удивился Стивен, – такое близкое родство! А я и не предполагал, хотя знал, что какая-то связь существует. Мы искренне благодарны вам за визит, милорд. Новый граф просил нас разыскать? Может быть, речь идет о семейном примирении? – Лицо мальчика просветлело.
– Честно говоря, вовсе не уверена, что хочу этого! – с чувством воскликнула Кэтрин. – Они же прогнали дедушку за то, что он женился на бабушке! Послушайся он их, нас бы не было на свете!
– И все же я напишу письмо новому графу и его семье и выражу соболезнование, – возразила Маргарет. – Того требует вежливость. Ты согласна, Несси? Может быть, вы возьмете его с собой, когда соберетесь уезжать, милорд?
– Недавно умерший граф был всего лишь шестнадцатилетним мальчиком. Своего отца он пережил только на три года, – пояснил виконт Лингейт. Я состоял его опекуном и управляющим поместьями и состоянием – ответственность легла на мои плечи год назад, после смерти моего собственного отца. К сожалению, мальчик с рождения отличался слабым здоровьем и не вселял надежд на долгую жизнь.
– Бедняжка, – прошептала Ванесса.
Внимательные, невозможно голубые глаза на мгновение остановились на ней, и она невольно придвинулась ближе к спинке кресла.
– У молодого графа, разумеется, не было сына, – продолжил виконт, вновь переводя взгляд на Стивена. – Не было брата, к которому мог бы перейти титул, и даже дяди. Поиски наследника привели к деду и его брату – вашему деду – а далее к потомкам.
– О, вот это да! – произнес Стивен. Ванесса еще глубже вжалась в кресло, а Кэтрин прижала ладони к щекам.
У дедушки был лишь один сын – их отец.
– Вот так судьба указала на вашу семью, – серьезно поведал виконт. – Я приехал сюда, чтобы сообщить вам, Хакстебл, что отныне вы являетесь обладателем титула графа Мертона, а вместе с этим – владельцем поместья Уоррен-Холл в графстве Гэмпшир и еще ряда имений. Должен с радостью сообщить, что все они процветают. Так что примите поздравления.
Стивен побелел и молча смотрел на виконта.
– Граф? – шепотом переспросила Кэтрин. – Наш Стивен – граф?
Ванесса крепко сжала подлокотники. Маргарет казалась высеченной из мрамора.
– Поздравляю, парень. – Мистер Боуэн добродушно улыбнулся, встал и дружески протянул Стивену руку. Тот мгновенно вскочил, чтобы ее пожать.
– Очень жаль, Мертон, что воспитание не позволило вам подготовиться к той жизни, которую отныне придется вести. Помимо блеска и богатства вас ожидают масса работы, множество обязанностей и огромная ответственность. Потребуется упорно учиться, чтобы получить отличное образование. Всем этим я с радостью займусь и непременно доведу дело до успешного конца. Естественно, вас ожидает срочный переезд в Уоррен-Холл. Сейчас уже февраль. Хочется надеяться, что к Пасхе вы сможете появиться в Лондоне. Как вы понимаете, высшее общество будет в сборе – как-никак разгар светского сезона и парламентской сессии. Несмотря на молодость нового графа, все будут с нетерпением ждать знакомства. Сможете ли вы собраться в путь к завтрашнему утру?
– К завтрашнему утру? – Стивен наконец выпустил руку мистера Боуэна и ошеломленно уставился на виконта. – Так скоро? Но я…
– К завтрашнему утру? – Более твердо повторила Маргарет, и Ванесса уловила в голосе сестры стальные нотки. – Один?
– Это необходимо, мисс Хакстебл, – попытался объяснить виконт. – Мы уже и без того потеряли несколько месяцев, разыскивая наследника. Пасха непременно…
– Но мальчику всего лишь семнадцать, – перебила Маргарет. – Не может быть и речи о том, чтобы он поехал с вами один. Завтра? Невозможно! Необходимо как следует собраться. Высший свет немного подождет знакомства!
– Я прекрасно понимаю, мэм… – снова начал виконт.
– А по-моему, как раз ничего не понимаете, – не позволила продолжить Маргарет. Ванесса и Кэтрин в молчаливом потрясении переводили глаза с одного из спорящих на другого, а Стивен снова опустился на стул, словно боялся упасть.
– Мой брат ни разу в жизни не уезжал дальше чем за пять миль от дома, а вы хотите, чтобы завтра утром он один поехал с совершенно незнакомым человеком, поселился в новом доме, среди людей, которых никогда не видел, и жил каким-то неведомым, совершенно чуждым образом?
– Мег! – Щеки Стивена неожиданно стали пунцовыми.
– Когда восемь лет назад наш отец лежал на смертном одре, – остановила Маргарет брата, подняв руку, но продолжала смотреть исключительно на виконта, – я торжественно обещала ему заботиться о сестрах и брате, довести их до совершеннолетия и помочь устроиться во взрослой жизни. И всегда считала данное слово священным. Стивен никуда не поедет. Ни завтра, ни послезавтра, ни через два дня. Во всяком случае, один.
Виконт Лингейт поднял брови с весьма высокомерным видом.
– Позвольте заверить вас, мэм, – заявил он, даже не пытаясь скрыть раздражение и нетерпение, – что под моей опекой ваш брат будет окружен всей возможной заботой. Он один из самых богатых людей страны, а потому крайне необходимо, чтобы…
– Под вашей опекой? – возмутилась Маргарет. – Прошу прощения, милорд! Стивен находится под моей опекой, даже если он богат, как Крез или король Англии!
– Мег, – снова подал голос Стивен и провел ладонью по волосам, после чего кудри мгновенно вернулись в обычное беспорядочное состояние. Он выглядел безмерно смущенным и совершенно сбитым с толку. – Мне же все-таки семнадцать лет, а не семь. И если все это не причудливая мистификация, то я – граф Мертон. Так что, думаю, стоит поехать на месте выяснить, что все это значит, и как можно быстрее научиться достойно выполнять свои обязанности. Тебе придется с этим согласиться.
