Текст книги "Что, если это произойдет? (ЛП)"

Автор книги: Мелани Харлоу

Соавторы: Дэвид Романов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Ты не хочешь, чтобы я уходил?

– Нет, – он обнял меня. – Мне так хорошо, когда ты здесь.

– Означает ли это, что ты готов…

117

– Это значит, что мне нравится то, что ты здесь. Это значит, что мне было очень

хорошо с тобой в эти выходные. Я хочу сохранить это.

Я так хотел, чтобы это означало, что он принял решение. Но я не был уверен. Я сел

ближе и посмотрел ему в глаза, желая хоть что-то увидеть в темноте.

– Так ты хочешь... чтобы мы были вместе?

– Как и раньше. Да.

Как и раньше. Тайно.

– И ты все также хочешь прятаться?

– Да, – он сказал это, как будто это было обычным делом. – И, если ты съедешь,

мы никогда больше не увидимся.

– Так ты хочешь, чтобы я жил здесь, чтобы мы могли видеть друг друга наедине и

только посреди ночи?

– Тебе не нравится проводить со мной ночи?

– Дерек, дело не в этом, – бл*дь, спорить на моем втором языке было тяжело. —

Это... это похоже на шаг назад. В эти выходные было так классно, быть полностью

открытыми.

– Мы можем делать это иногда. Ездить в путешествие, – он тоже сел, и я видел,

как напряжено его тело, как он ерзал. – Но это должно быть там, где люди не будут знать

нас.

Я покачал головой.

– И как долго, по-твоему, мы могли бы так продолжать? Я живу здесь, мы

путешествуем... в течение короткого промежутка времени станет очевидным, что между

нами что-то происходит. Эллен не глупая.

Дерек изо всех сил пытался ответить, и до меня вдруг дошло.

– Ты не планируешь, что это продлится долго.

– Я этого не говорил.

Я отодвинулся назад, нуждаясь в небольшом расстоянии.

– Ты по-прежнему настроен на жену и детей. Я просто для развлечения?

Он не отвечал достаточно долго, и я встал.

– Нет, Дерек. Я не хочу этого. Ты можешь подумать, что я просто ребенок, или

бедный иммигрант, или прожигатель жизни, но это не так. Я не хочу быть твоей

временной игрушкой, пока ты ищешь женщину.

– А чего ты хочешь? – он тоже встал. – Чертово кольцо?

– Нет! – я сделал глубокий вдох. Злиться на него не было смысла. – Посмотри. Я

не искал отношений, когда приехал сюда. Это было самое последнее, о чем я думал. Я был

готов работать как вол, столько часов в день, сколько потребуется, чтобы чего-то добиться

в этой стране. И именно к этому я и стремлюсь. Я не хочу возвращаться назад.

– Я не прошу тебя, – огрызнулся он.

– Но это так, – я пытался объяснить, чтобы он понял меня. – Я переехал сюда

ради себя. Потому что у меня была моя мечта. А потом я встретил тебя, и эта мечта

изменилась.

Он двинулся ко мне, но остановился, сжимая по бокам руки.

– Как?

– Теперь я думаю о тебе, о нас, как о части моей мечты. Я приехал сюда, чтобы

построить новую жизнь, и сейчас я хочу, чтобы ты стал ее частью. Не в тайне, как будто

мы стыдимся друг друга. Открыто, не скрываясь.

Он вздрогнул.

– Я не могу.

118

– Тогда я тоже не могу. Я не хочу жить двумя жизнями, Дерек. Публичной и

частной, и ни одной из них на сто процентов полной для меня. Я не хочу прятаться, – я

понизил голос. – Я уже жил таким образом. Это не очень приятно.

Он молчал.

– Если ты хочешь быть кем-то другим до конца своей жизни, вперед. Я – нет.

– Ты не можешь понять, как мне тяжело, – сказал он сквозь сжатые зубы. – Дело

не в тебе.

– Это то, что ты на самом деле думаешь? – я приблизился на шаг ближе. Я хотел,

чтобы он увидел мое лицо. – Я всегда чувствовал, что недостаточно хорош для тебя. И у

меня такое чувство, что ты соглашаешься со мной. Мне очень больно.

– Это совсем не так! – его крик вырвался наружу. – Ты для меня всё. И то, что ты

заставляешь меня чувствовать – никто и никогда… никогда не вызывал во мне таких

чувств раньше. Я никогда никого не хотел так, как хочу тебя.

– Но ты готов отказаться от этого?

– Нет! Вот почему я прошу тебя остаться, – он схватил меня за голову и впился

поцелуем, и соблазн сказать: к черту, я останусь ради этого чувства, почти ошеломил

меня. Дерек немного отступил назад. – Пожалуйста, не уходи. Ты единственный, кто

меня понимает.

Я колебался, чувствуя, будто меня разрывают надвое.

– Тогда это должно стоить чего-то большего, – осторожно, я опустил его руки и

вышел из комнаты.

Он не задерживал меня.

Наверху, я лег в постель, не испытывая желания спать здесь. Было тяжело

осознавать, что Дерек был прямо через коридор и страдал, особенно когда я знал, что могу

убрать эту боль. Но это будет только поверхностное облегчение. В глубине души он

никогда не смирится с собой, если будет жить так, как хочет, как чувствует. Если бы я

сдался, если бы остался, он бы только откладывал это. Он никогда не позволил бы мне

любить его так, как я хотел. Он никогда бы не впустил меня в свою жизнь, даже если бы

тоже любил.

И тогда он бы меня просто бросил.

Нет. Было бы глупо остаться. Мне придется уйти, ради нас обоих. Моей

единственной надеждой было то, что он проанализирует то, что между нами было, и

изменит свое мнение. Если он не сделает это, мне придется смириться с потерей и

двигаться дальше.

Но, по крайней мере, я дал нам реальный шанс.

* * *

После бессонной ночи я подождал, пока Дерек уйдет на работу, а затем собрал свои

немногочисленные вещи и заказал такси. Я оставил одежду, которую он одолжил мне,

сложенную на кровати в комнате, его старый ноутбук на кухонном столе, положил на

стойку ключ от дома, который он дал мне, и рядом записку.

Спасибо за все. Я всегда буду благодарен тебе.

Максим.

Моя голова была мутной от бессонной ночи, но я не хотел делать кофе на его кухне.

Я где-нибудь позавтракаю, в конце концов. Прямо сейчас, я просто хочу уйти. Но

воспоминания накрыли меня.

119

Именно там он поцеловал меня в первый раз.

Вот здесь я опустился на колени.

Вот дверь, в которую он постучался посреди ночи.

Прямо там, мы спорили и упали на ковер.

Именно там он впервые попробовал меня.

Именно там он сказал: « я хочу трахнуть тебя».

Здесь он попросил меня переночевать в его постели.

Тут он оставил мне записку, в которой говорилось: ты милый, когда спишь.

И прямо там... прямо там, стоял он вчера, когда я ушел.

Я вышел, чтобы подождать на крыльце, слишком встревоженный и расстроенный,

чтобы оставаться внутри, и прикрыл за собой дверь. Она заблокировалась с бессердечным

щелчком – это был конец.

Глава 33

Дерек

Я совсем не спал.

Всю ночь я лежал там, тело все еще болело, в мозгах был полный беспорядок от

гнева, боли и разочарования, мое сердце разрывалось на кусочки.

Он сказал «нет». Он уйдет. Он не захотел остаться.

Как он мог так поступить со мной? Как он мог заставить меня так влюбиться в него,

перевернуть всю мою жизнь с ног на голову, заставить меня сомневаться во всем, во что я

верил, чего хотел и над чем работал, а затем уйти?

Он вел себя как ребенок, хочет все или ничего. Все не так просто. Он этого не

понимал. Он не знал, как тяжело мне было просить его не уходить. Он не знал, чего мне

это стоило. Я должен признаться себе, что во мне недостаточно силы, чтобы вынести

наказание, которое я навлек на себя, что я был слабым, безвольным, беспомощным, что я

хотел того, чтобы он заставил меня чувствовать больше, чем я хотел быть натуралом.

Часть меня знала, что я эгоистичный мудак. То, что я попросил его остаться, было

бы краткосрочным решением долгосрочной проблемы, пластырем на открытой ране. Это

временно бы позволило мне чувствовать себя счастливым, но как насчет будущего? Что,

если я никогда не смогу вычеркнуть его из своей жизни? Что, если наши отношения

станут еще сильнее и глубже? Или, если я встречу нормальную женщину, ту, которая

сможет заставить меня влюбиться в нее, ту, которая могла бы сделать для меня то, что не

сможет Максим? Это все еще было возможным, не так ли? Так что я рад, что Максим

уйдет. Он избавит меня от неприятностей, связанных с разрывом отношений.

Потому причины, по которым мы не могли быть вместе, все еще существовали. Я не

хотел быть геем. Я не был геем. Он был единственным моим мужчиной. Все это было

таким препятствием на пути к нормальному будущему. Проверка на прочность. Я всегда

был хорош в тестах, и не было таких причин, по которым я не смогу пройти через это. Это

было моим удовольствием, моим увлечением, моим путешествием, и теперь этому пришел

конец. Переполненный гневом, я со злостью ударил подушку и уткнулся в нее. Мне

хотелось выть и кричать, разорвать себя на куски. Мне хотелось напиться до полного

ступора, чтобы не чувствовать этой безнадежности, этой потери, этого страха, что я

никогда не буду счастлив, что бы я ни делал.

Это был чертов ад. Но я заслужил это.

* * *

120

Я вытащил свою задницу из кровати около пяти утра, пропустил тренажерный зал и

собирался на работу. У меня были воспаленные, красные глаза, я был измотан и все еще

чувствовал дискомфорт в теле. Но мои воспоминания о той ночи того стоили – я не

жалел.

Мой гнев прошлой ночью несколько поутих, но отчаяние осталось. Я решил

полностью погрузиться в работу и попытаться не думать о том, что Максим уже сегодня

покинет мой дом. Постараться забыть все, что он сказал вчера вечером. Постараться не

видеть его точку зрения. Но это было невозможно.

Ты все еще хочешь иметь жену и детей?

Я не хочу быть твоей временной игрушкой.

Я не хочу жить двумя жизнями.

Я не собираюсь отступать.

Я всегда чувствовал, что недостаточно хорош для тебя. И у меня такое чувство,

что ты соглашаешься со мной. Мне очень больно.

Зайдя в кабинет и закрыв за собой дверь, я опустился в кресло за столом и сидел,

сгорбившись, закрыв глаза. Бл*дь. Я причинил ему боль. Все было совсем не так, что он

говорил мне, но я понимал, что именно так это и выглядело. Конечно, он был достаточно

хорош – более чем достаточно хорош. Слишком хорош. Он заслуживал того, кто сможет

принять его, кто разделит с ним свою жизнь, кто будет любить его так, как он мечтает.

Открыто, всецело, безоговорочно.

Меня убивали мысли о том, что он может быть с кем-то другим, представлять его с

кем-то другим. Эти руки на чужом теле. Его смех в чужих ушах. Его бесконечное

восхищение жизнью будет осветлять чей-то день.

Я продолжал гипнотизировать свой телефон, надеясь, что он напишет мне что-

нибудь, что угодно. Расскажет о новом жилье. Попросит о помощи. Даже если бы он

попросил куда-нибудь его отвезти, я бы подорвался и поехал, чтобы забрать его.

Но он не просил о помощи.

Чего ты ждал? Ты оскорбил его. Так будет лучше.

Тем не менее, когда я вернулся домой той ночью и увидел его записку, моя грудь

болезненно сжалась. Я бродил по его комнате. В ней пахло Максимом. Он поменял

постельное белье, иначе я, наверное, залез бы на кровать и завернулся в простыни, на

которых он спал прошлой ночью. Я уже так соскучился по нему. Его одежда исчезла из

шкафа и комода – я проверил все ящики – его телефона не было на тумбочке. Я сел на

кровать и открыл ящик.

Мое сердце дернулось. Он оставил свой блокнот.

Не трогай его.

Но я сделал это. Конечно, сделал. Это была единственная его часть, к которой у меня

был сейчас доступ, единственная вещь, которая могла бы облегчить мое одиночество.

Я открыл случайную страницу, обрадовавшись тому, что она была на английском, а

затем начал листать, как будто беглое перелистывание страниц сделает незначительным

мое вторжение в его частную жизнь. Фразы бросились мне в глаза.

Так неожиданно... что между нами… он отрицает все... правду о нем не знает

никто... я никогда никого не хотел так, как его... люблю его руки, обнимающие меня,

когда мы спим... не могу перестать думать о нем… жаль, что я не могу быть тем, кого

он хочет... это так здорово... поворотный для нас момент... я знаю, чего хочу... быть в

его жизни... никогда не представлял себя с детьми, но... я влюблен в него…

121

Он влюблен в меня?

Мои глаза еще раз просмотрели каждое слово на последней странице, прежде чем я

смог остановиться, мои внутренности перевернулись. Должно быть, он написал их

прошлой ночью.

Он попросил меня не уезжать завтра, но не потому, что хочет быть со мной по-

настоящему. Я надеялся, что после этих выходных он поймет, что я стою того, чтобы

рискнуть, стою того, чтобы открыться, но он этого не сделал. Он все еще хочет

скрываться. Было бы так легко сдаться, остаться и быть с ним на любых условиях. Но я

не могу. Я хочу большего. Я хочу поделиться с ним своей жизнью. Я хочу, чтобы он

гордился мной. Я хочу сделать его счастливым, и я думаю, что смогу, если бы он только

позволил мне. Но не в тайне.

Мне надоело прятаться. Я влюблен в него, и уходить сегодня было одним из самых

трудных решений, которые я когда-либо принимал, но я сделал это для него, а также для

себя. Он никогда не будет счастлив, если не будет смотреть правде в глаза.

Я захлопнул блокнот и отбросил его на кровать, как будто он укусил меня. Я не

должен был читать его. Теперь у меня в голове были его слова. « Я влюблен в него». Он?

Он влюблен? Но почему он никогда не говорил об этом?

По той же самой причине, что и ты, засранец. Он просто напуган.

С глухим стоном я плюхнулся на кровать и закрыл рукой глаза. Я был эгоистичным

мудаком. Я хотел услышать, как он это скажет. Мне нужно было услышать это от него. Я

был болен, и это было моим единственным спасением. Если бы я только слышал, как он

признается, что чувствует то же, что и я, тогда бы я был не один.

Я достал из кармана телефон.

Прекрати, эгоистичный ублюдок.

Но нет. Я написал ему.

Я уже скучаю по тебе. Позвонишь мне?

Прошло пять минут. Больше десяти. Больше двадцати.

Я нахмурился. Но он ведь на работе, верно? Может, он еще не видел моего

сообщения?

Я спустился вниз и съел остатки ужина, не чувствуя вкуса. Я развязал галстук и

налил немного виски.

Прошел час. Потом еще.

Он видел его! Он игнорировал меня? Как он мог! Если бы он любил меня, он, хотя

бы, ответил на мое сообщение.

Может, у него не было телефона? Это, скорее всего, именно так. У него не было

телефона, и он был так же расстроен, как и я, думая, что мне плевать на него. Мне

придется это исправить.

Я поставил на стойку ополовиненный стакан с виски, помчался наверх, чтобы

захватить блокнот, и запрыгнул в машину.

Я припарковался в гараже в конце улицы и бросился вниз по тротуару к бару, а затем

ворвался в дверь, как злой ковбой в старом вестерне. Должно быть, я выглядел нелепо, но

мне было все равно.

Эллен сразу увидела меня и подошла, ее лицо было встревожено.

– Эй. Ты в порядке?

– Где Максим? Мне нужно с ним встретиться.

– Я думаю, что он в подвале, выбирает спиртное. Ты знаешь, где это находится?

122

– Я обязательно найду, – я ушел, оставив ее удивленно моргать мне вслед и,

вероятно, в полном недоумении, но я не останавливался. Я прошел через кухню.

Спустился по лестнице. Завернул за угол.

Он был один среди полок, вглядываясь в тусклом свете в список.

Я упорно шел на него, прижимая его к кирпичной стене, потянувшись к его рту

своими губами, желая высказать все то, что хотел сказать, но боялся прервать поцелуй,

вдруг он будет последним, который я когда-либо смогу получить?

Наконец он оттолкнул меня.

– Дерек, какого черта? Ты не должен этого делать.

– Должен. Я люблю тебя.

– Что?

– Я люблю тебя. И ты любишь меня, – я поднял блокнот.

Его глаза расширились.

– Ты читал мой блокнот?

Бл*дь.

– Только последнюю страницу, – сказал я, извиняясь. – Мне очень жаль, окей? Я

знаю, что это было неправильно, мне правда жаль, но я должен был знать, что ты

чувствуешь.

Он выхватил у меня блокнот.

– Ты знал, что я чувствую. Я говорил тебе прошлой ночью.

– Ты не говорил мне, что любишь меня, – мое сердце так сильно колотилось. —

Не так ли?

– Да какая разница?

– Да, – крикнул я, хотя совсем не то имел в виду.

– О, серьезно? Какая разница? Готов ли ты принять нашу любовь по-настоящему?

Или ты хочешь продолжать это скрывать?

– Я... Я защищаю её! Если мы выложим ее на всеобщее обозрение, она будет

разрушена, Максим. Сейчас это что-то красивое, необычное и особенное. Она

принадлежит нам. Если другие люди узнают, они, бл*дь, очернят это. Они изуродуют ее.

Они скажут, что это грязно и неправильно. Если мы сохраним ее для себя, она останется в

безопасности.

Он покачал головой.

– Нет, это не так. Это ты делаешь ее уродливой, Дерек. Не кто-то другой. И я не

собираюсь в этом участвовать.

– Но…

– Ты должен уйти сейчас же. Ты сказал все, что хотел сказать.

Разбитый и беспомощный, я провел рукой по своим волосам, чувствуя, что мои глаза

становятся влажными.

– Я не знаю, что, бл*дь, делать. Меня разрывает на части изнутри. Я не хочу жить

без тебя, но я не могу заставить себя передумать.

– Тогда прощай, – его голос дрожал. – Я ничего не хочу, кроме как быть с тобой,

заботиться о тебе и позволить тебе заботиться обо мне. Я даже начал представлять

будущее для нас – семью. Для меня сама мысль об этом безумна. Но ты отказываешься

от шанса на свою мечту, потому что она не выглядит так, как ты себе ее представляешь.

Но я ничего другого не могу сделать с этим.

Он был прав. Он был намного умнее, проницательнее и сильнее, и я отдавал ему

должное за это.

– Иди, – твердо сказал он. – Мне надо работать.

Но я не мог уйти.

123

– Сначала скажи мне. Я хочу услышать эти слова, – в этот момент я ненавидел

себя так, как никогда в своей жизни. Но мне нужно было услышать, что он любит меня.

– Я люблю тебя, – глядя мне в глаза, сказал он спокойным голосом. – А теперь

иди и наказывай себя за это.

С рыданием, рвущимся из моего горла, я отвернулся и поднялся по лестнице,

прошел через кухню, зал бара и вышел за дверь.

Он слишком хорошо меня знал. Он видел меня.

Это была такая боль, как болит обгоревшая на солнце пустыни кожа, сожженная и

покрывшаяся пузырями.

Я потерял сон.

Глава 34

Максим

Шли дни.

Я обосновался в своей квартире. Очень много работал. Купил старый ноутбук,

который нашел на Craigslist (прим. сайт электронных объявлений, продаж и др.). Изучил

иммиграционное законодательство. Записался в онлайн-класс английского языка, который

смог себе позволить. В наследство от «Слепой свиньи» мне достался велосипед, который

нуждался в ремонте, и я отремонтировал его, и теперь мне не приходилось тратиться на

дорогу на автобусе.

И я скучал по Дереку каждую чертову минуту.

Я пытался улыбаться на работе, но это было очень тяжело. Наконец, через неделю

после того, как Дерек оставил меня в подвале, ближе к концу смены ко мне подошла

Эллен.

– Давай, мой друг. Мы поедем пораньше и где-нибудь посидим, выпьем. Я уже

сыта этой гребаной тишиной.

У меня не было права спорить. И мне нужен был друг.

Мы прошли по улице к другому бару и скользнули на стулья рядом друг с другом.

Она заказала бокал вина, я попросил пива, и пока мы ждали его, она поставила локоть на

барную стойку и подперла рукой подбородок.

– Вываливай.

– Вываливать?

Она кивнула.

– Вываливать. Это значит говорить. Расскажи мне, что тебя беспокоит.

Я покачал головой.

– Я не могу. Это означало бы обмануть доверие.

– Хорошо, тогда я отгадаю, – она положила руки на колени и села выше. – Это

касается тебя и моего брата. У вас есть чувства друг к другу. Он упрямится и не признает

этого, поэтому тебе пришлось уйти.

Мои глаза широко раскрылись.

– Это немного жутковато, даже для меня.

Она коротко улыбнулась.

– Со мной все в порядке, – затем Эллен снова стала серьезной. – Но ситуация с

Дереком не простая. Скажи мне, что чувствуешь по этому поводу.

Я боролся с решением. Если я буду честен с ней, это означает раскрыть Дерека, а это

было не мое дело.

124

– Если ты переживаешь о том, как сказать мне, что Дерек гей, или, по крайней

мере, тебя это беспокоит, ты можешь забыть об этом. Он сам сделал это чертовски явным.

– Он сделал?

Она закатила глаза.

– Да! Знаешь, у меня все равно были подозрения, а потом той ночью за ужином в

его доме, в комнате была... такая атмосфера. Я видела это между вами. И он порвал с

Кэролин. Потом он все время приходил сюда, и, черт возьми, явно не встретиться со своей

сестрой, – она засмеялась, покачав головой. – То, как его лицо начало светиться, когда

он увидел тебя, сделало это довольно очевидным. Его аура полностью изменилась. Затем

были романтические выходные в Лагуна Бич. Я не уверена, относительно того, о чем он

думал, когда говорил мне «я абсолютный натурал и здесь нет ничего, что ты бы могла

увидеть», если у меня и были еще какие-то сомнения, это в значительной степени

подтвердило их.

Все, что я мог сделать, это пялиться на нее.

– Максим, я думаю, что это замечательно, – она улыбнулась, положив свою руку

на мою. – Серьезно.

Нам принесли наши напитки, и я долго тянул свое пиво.

– Он этого не хочет.

– Что случилось? Могу я спросить?

Я отчаянно нуждался в сочувствии, но в тоже время должен был быть осторожным.

– После выходных, я был готов быть с ним в открытую. Но он – нет.

– Дай ему время, Максим. Он такой упрямый, всегда был таким. И это важное

решение для него. Я рассказывала тебе, как мы росли – он постоянно сражается со всеми

этими демонами.

Я кивнул.

– Конечно. Я понимаю. Но я не уверен, что он действительно хочет выиграть этот

бой. Он надеется, что это пройдет.

Она вздохнула и сделала глоток вина.

– Этого не случится.

Не отвечая, я снова поднес бутылку к губам.

– Так что теперь? Ты вообще говорил с ним с тех пор, как переехал в свою

квартиру? Что насчет той ночи, когда он ворвался сюда, чтобы поговорить с тобой?

– Это был тот день, когда я уехал от него. Он... не хотел, чтобы я уходил.

– Но в тоже время он не хотел, чтобы ты остался?

– Нет, все совсем не так. Он хотел, чтобы я остался, был с ним, но тайно. Я не мог

позволить так поступать с собой, – все остальное, о чем мы говорили с Дереком, я

оставил при себе. Некоторые моменты были слишком личными и болезненными, чтобы

ими делиться.

– Нет, ты все правильно сделал, и тебе не следовало поступать иначе. Боже, он

иногда сводит меня с ума. Он беспокоится о наших родителях?

Я кивнул.

– Среди прочего, да.

– Надеюсь, он не беспокоится обо мне, – она коснулась своей груди. – Я думаю,

что это классно. И наш брат, Давид, тоже не будет против. Мы никогда не покупались на

все это греховное дерьмо.

– Я думаю, что Дерек именно это и делает, – сказал я тихо.

Она кивнула и выпила еще вина.

– В некотором смысле, да. Но в б ольшей степени, я считаю, что дело в том, что он

всю свою жизнь пытался угодить родителям. Он делал именно то, что от него ожидали.

– Возможно.

– Я имею в виду, что в этом мире много чего не так. Ужасные, злые люди.

125

Жестокость и несправедливость. Ради Бога, это любовь. Какая-то часть Дерека должна это

понимать.

– Хотел бы я, чтобы он это понимал.

– Наш отец жесток с ним, и даже по сей день, но в тоже время я думаю, что он

оценил бы, что вырастил человека, достаточно сильного, чтобы постоять за себя и за то,

чего он хочет в этой жизни.

Я пожал плечами. Я никогда не встречался с их отцом и, наверное, никогда и не

встречусь, что я могу о нем знать?

Она снова накрыла мою руку своей.

– Мне очень жаль, Максим. Хотела бы я знать, как сделать лучше и изменить его.

– Все в порядке. Никто из нас ничего не может сделать. Это выбор Дерека.

– Я надеюсь, что он примет правильное решение, – сказала она.

– Не знаю. Я думаю, его убеждения слишком глубоко укоренились. И пожалуйста,

не говори ему ничего, – в тот же момент я вспомнил, что Дерек говорил о ее

неспособности хранить секреты.

– Не буду, – заверила она меня. – Даже если он придет ко мне, я не скажу ему,

что мы разговаривали с тобой. Твои секреты в безопасности.

– Спасибо тебе. И спасибо, что выслушала.

– Тебе спасибо, что доверяешь мне, – она положила голову мне на плечо. – Я

буду молиться за вас. Богам, богиням, вселенной и всем, кто может меня услышать.

Я тихо рассмеялся, но глубоко в сердце я понимал, что это безнадежно. Чем дольше

мы не разговаривали, тем больше я убеждался, что Дерек сможет двигаться дальше.

– Ты его не видела? – спросил я, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком

эмоционально.

– Нет, не видела, – она подняла голову и посмотрела на меня. – Я думаю, что он

скрывается ото всех дома, страдает в одиночестве. Он даже не звонил мне.

Мне стало только хуже.

Глава 35

Дерек

Я не мог спать, есть. Практически через день пропускал спортзал. У меня не было

сил, и все вокруг подавляло меня.

В доме было слишком тихо. Моя кровать была слишком пустой. Жизнь очень

одинокой.

О чем он думает? Как у него дела? Он много работает? Ему нравится его новая

квартира? Скучает по мне ночью так, как я скучаю по нему?

После десяти дней таких пыток, я обнаружил, что разговариваю с незнакомцами в

продуктовом магазине, только чтобы почувствовать человеческую связь. Конечно, я мог

позвонить Гейджу или Эллен, но я не доверял себе, что не расскажу правду и не

растворюсь в жалкой луже стыда и унижения за то, что я сделал.

Наконец, я сломался и вечером пятницы по дороге домой с работы пошел в «Слепую

свинью». Я не видел Максима почти две недели, мои руки дрожали, когда я открывал

дверь. Неужели прошел всего месяц с тех пор, как я приехал сюда забрать его? С тех пор

многое изменилось. Я стал совсем другим человеком.

Так почему ты так себя ведешь?

Я прочистил горло и подошел к бару, стараясь выглядеть круто и непринужденно. Я

не оглядывался вокруг, пока не заказал пива и не посчитал до двадцати. Затем я позволил

себе оглянуться вокруг, как будто хотел увидеть здесь что-то новое.

126

Максим стоял за мной и вытирал высокий стол, и я не был уверен, видел ли он меня.

Отвернувшись, я снова сосредоточился на своем пиве. Мое сердце гремело в груди, я

задыхался.

– Привет, незнакомец, – Эллен появилась за стойкой и улыбнулся мне. – Не

видела тебя целую вечность. Был занят?

– Да, – я провел рукой по своим волосам. – Работа. Много работы.

– Папа командует тобой?

– Что-то вроде того, – я поднес бутылку пива ко рту, присасываясь к ней.

– Что ж, я рада тебя видеть. Принести тебе что-нибудь поесть?

Я ни в малейшей степени не был голоден, но это давало бы мне повод сидеть там.

– Конечно. Принеси мне что-нибудь.

Она вздохнула.

– Один момент. Сейчас все принесу.

Как только она исчезла за дверью кухни, я снова посмотрел на Максима, но не

увидел его. Просматривая зал снова, я заметил его в дальнем углу, загружающего поднос

пустыми стаканами. Когда он принес их за барную стойку, то заметил меня.

Я улыбнулся, прежде чем смог сдержать себя. Мое горло было сухим. В груди все

сжималось. Он подстригся и выглядел фантастически. И эти глаза – как я мог забыть,

какие они голубые? Его руки, бл*дь, я скучал по его рукам. Я скучал по нему.

Напротив, увидев меня, он не выглядел счастливым. Он с каменным выражением

лица протер стаканы, а потом подошел ко мне.

– Дерек.

– Максим, – я протянул руку через барную стойку, и он пожал ее. – Рад тебя

видеть.

Вскоре он кивнул.

– Я тоже.

– Есть минутка поговорить где-нибудь? – бл*дь. Что я творю?

– Не совсем.

– О. Ну, как дела?

– Нормально.

– Нравится на новом месте?

– Да.

– И работа все еще устраивает?

– Да.

Все шло не так гладко. Если бы я мог остаться с ним наедине

– Во сколько ты сегодня вечером заканчиваешь? Я подумал, может мы могли бы

поболтать немного. Хочешь, поедем ко мне домой? – меня даже не волновало, что меня

мог кто-то услышать.

– Сожалею. Но я не могу.

Я нахмурился. Мне потребовалось много времени и сил, чтобы прийти сюда сегодня

и попросить его поехать ко мне, несмотря на то, что меня могли услышать любое

количество людей вокруг меня. Мы долго и напряженно смотрели друг на друга, прежде

чем он заговорил.

– Я должен вернуться к работе.

– Окей. Рад был увидеть тебя, – я схватил бутылку пива так сильно, что удивился,

что она не треснула.

Когда чуть позже Эллен принесла мне еду, я спросил, как Максим выглядел

последние пару недель.

– Хорошо, просто отлично, – беззаботно сказала она, прежде чем уйти.

127

Это меня разозлило. Как он может быть в порядке? Краем глаза я заметил, как он

улыбается кому-то в конце барной стойки. Высунувшись со своего места, чтобы

рассмотреть, кто это был, я почувствовал, как огонь пробегает по моим венам, когда

увидел, что это был другой парень. Высокий, с темными волосами, бородатый, стройный,

но мускулистый. Очевидно, Максиму такие нравились, судя по тому, как он пожимал руку

и смеялся над тем, что тот говорил.

Я закипал, из ноздрей, казалось, пошел пар. Одно дело смотреть, как женщины

флиртуют с ним, но совсем другое дело, когда это делает мужчина. Я хотел сломать руку

тому парню за то, что он прикасался к Максиму.

Усилием воли я переключил внимание на свою тарелку и продолжил есть, но не мог

даже сказать, что это было.

Я никогда не чувствовал себя таким несчастным. Неужели я все испортил? Что, если

я совершил ошибку?

Мне нужно было с кем-то поговорить, но с кем?

* * *

На следующий день, после субботней изнурительной тренировки в тренажерном

зале я пришел домой, принял душ и вышел где-нибудь позавтракать. Я возненавидел есть

в одиночестве на своей кухне. Сидя один за столиком на двоих, я заказал яйца с беконом и

картошку, старясь не загоняться по поводу пустого стула напротив меня. Две женщины по

пути к двери прошли мимо моего столика, и одна из них остановилась.

– Привет, Дерек.

Я посмотрел вверх и увидел Кэролин.

– О, привет.

– Ты здесь?

– Да, – я, должно быть, выглядел слишком расстроенным, потому что ее лоб

сморщился от беспокойства.

– Хочешь, составлю тебе компанию?

Я пожал плечами.

– Конечно.

– Дай мне одну секунду. Мы уже собиралась уходить, так что позволь мне

попрощаться с моей подругой, – она похлопала меня по руке. – Я сейчас вернусь.

Через мгновение она вернулась и заказала чашечку кофе.

– Так что рассказывай, что с тобой. Что происходит?

Мгновение я изучал ее. Без макияжа, с волосами, убранными в хвост, она выглядела

красивой, расслабленной и счастливой. Я ей завидовал.

– Давай сначала о тебе поговорим. Что нового?

Она болтала о своей тренировке по марафонскому бегу, своей племяннице, работе, а

затем покраснела, девичья улыбка осветила ее лицо.

– И я кое-кого встретила.

– Ты? – мне принесли еду, и я с вилкой замер на полпути к тарелке. – Это

замечательно.

– Он классный, – прошептала она. – Он тоже марафонец, мы встретились в

обувном магазине. Он только что переехал из Сан-Франциско. Мы вместе хорошо

проводим время.

– Ого, – я ткнул вилку в картошку. – Я очень рад это слышать.

128

– Спасибо. У меня хорошее предчувствие насчет него. Но достаточно обо мне, —

она махнула рукой в воздухе. – Что насчет тебя? Как работа? Как жизнь? Ты выглядишь

немного подавленно.

Я приподнял плечи, боясь открыть рот.

– Дерек, что? – она сделала глоток кофе, затем опустила кружку и коснулась моей

руки. – Слушай, я знаю, что у нас все пошло не так, но я хотела бы быть тебе другом. И я

действительно хороший слушатель. Если ты…

– Ты была права, – проговорил я. – Обо мне. И Максиме. Ты была права.