Текст книги "Что, если это произойдет? (ЛП)"

Автор книги: Мелани Харлоу

Соавторы: Дэвид Романов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Мелани Харлоу и Дэвид Романов

«Что, если это произойдет?»

Серия: вне серии

Авторы: Мелани Харлоу и Дэвид Романов

Название на русском: Что, если это произойдет?

Серия: вне серии

Перевод: Лана Флата

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Ника Бит

Оформление:

Eva_Ber

Аннотация

Я не искал Дерека Вулфа.

Я никого не искал. Я только хотел начать новую жизнь в Америке.

Но когда я оказался в затруднительном положении и мне некуда было идти, он

пришел мне на помощь, предложив место для проживания.

Он умный, успешный и чертовски сексуальный – я едва могу спать, зная, что он

прямо по коридору. И когда, однажды ночью, между нами вспыхивает химия с неистовой,

огненной страстью, трудно отрицать, что это было что-то настоящее.

Но он это делает.

Он говорит, что был пьян. Говорит, что это был одноразовый поступок. Говорит, что

ему не нравятся парни и то, что мы сделали, ничего не значит.

Он лжет. Потому что это происходило снова, и снова, и снова. И с каждым разом все

прекраснее.

Я знаю, что нам было бы хорошо вместе, и я хочу попробовать, но мне надоело

скрываться. Если он недостаточно уверен в себе, чтобы признать правду, я должен быть

достаточно силен, чтобы уйти.

Глава 1

Дерек

Ее звали Кэролин, и она была чертовски прекрасна.

– Большое спасибо за ужин, – сказала она, когда я подъехал к ее дому. – Я как

всегда отлично провела время

Красивая. Милая. Умная. Двадцати девяти лет. В разводе со своей школьной

любовью, детей нет, но очень хотела бы их в будущем. Преподавала в колледже

математику. Любила путешествовать. Добровольно работала в ЮНИСЕФ. Бегала

марафон.

– Я тоже.

Я поставил «Рендж Ровер» на парковку.

– Позволь мне проводить тебя до двери. Подожди здесь.

Мы были на шести свиданиях – одно в кафе, два обеда и три ужина – и я

наслаждался каждым из них. Она была именно той женщиной, которую я себе желал.

Ничего меня в ней не отталкивало.

В чем проблема? Ничего меня в ней не возбуждало тоже.

Она отстегнула ремень безопасности и, прежде чем выйти, ждала, пока я обойду и

открою пассажирскую дверь. Я предложил ей руку, и она взяла ее.

– Спасибо.

Ты недостаточно стараешься.

Поддерживая ее худенькую руку своей, я закрыл дверь машины и проводил ее до

входной двери. Июньский ночной воздух был теплым и мягким, пахло апельсиновыми

цветами. Этим вечером все шептало романтикой.

– Такой джентльмен, – дразнила Кэролин. – Приятно осознавать, что рыцарство

не умерло.

Мне нравилась идея рыцарства, что человек может руководствоваться нормами

поведения, основанными на традициях, чести и благородстве, несмотря на то, что в

2

глубине души он воин. Что он похоронил свою склонность к насилию и свои темные

побуждения, чтобы сохранить социальные нормы морали или, по крайней мере, внешний

вид. Я осознавал это.

Мы ступили на ее крыльцо, и она повернулась ко мне лицом.

– Ты хотел бы выпить? – ее глаза блеснули в темноте, когда ее тело качнулось к

моему. – И, может быть, перестанешь быть таким джентльменом?

Она опустила руки мне на грудь.

Я обнял ее за талию и прижал к себе, наклоняя свои губы к её, молясь, чтобы хоть

что-то почувствовать. Что угодно.

Но я ничего не почувствовал. Никакого учащенного пульса, никакого прилива тепла,

никакого возбуждения в моей крови... или в моих штанах.

Она робко скользнула языком между моих губ, и я встретил его своим, приоткрывая

шире, чтобы углубить поцелуй.

Ничего.

Разочарованный, я сжал ткань ее блузки в один кулак и схватил горсть ее волос в

другой, надеясь, что некоторая агрессия и сопротивление были тем, что мне нужно, чтобы

завестись. Мне больше нравился секс, когда он был немного противоборствующим.

Немного агрессивным. Игра во власть. И так было длительное время…

– Ой! – вскрикнула Кэролин.

Я тут же отпустил ее и отступил назад.

– Прости. Мне очень жаль. Ты в порядке?

– Да. Я в порядке.

Она пригладила затылок и нервно рассмеялась.

– Не надо извиняться. Я сама сказала, что не надо быть джентльменом. Это просто

застало меня врасплох, – она смягчила свой голос. – Может, попробуем еще раз? На

этот раз полегче?

В чем, бл*дь, смысл?

– Мне очень жаль, Кэролайн. Я сегодня немного не в себе. Может, в другой раз?

– О, хорошо. Конечно.

Девушка выглядела подавленной, ее взгляд опустился вниз. Затем она снова подняла

глаза.

– Может завтра вечером?

– Конечно.

Она улыбнулась, явно с облегчением.

– Классно. Я принесу десерт. Буду рада познакомиться с твоими друзьями.

– Они тоже будут рады познакомиться с тобой.

Она улыбнулась.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Засунув руки в карманы, я увидел, как она вошла и закрыла входную дверь.

Твою мать.

В чем, черт возьми, была моя проблема?

Спустя двадцать минут я зашел в красивый кирпичный дом с тремя спальнями,

который купил несколько лет назад, когда собирался сделать предложение своей

тогдашней девушке. Я думал, что к этому времени мы уже поженимся. Я думал, у нас уже

будет семья. Думал, что уже чувствую себя готовым.

Ничего из этого не произошло.

Я выключил свет и побрел наверх, ощущая себя на все свои тридцать шесть лет.

3

В ванной я нахмурился от своего отражения в зеркале, проведя рукой по-своему

немного неухоженному подбородку. Господи, посмотри на эту выступающую седину.

Какое-то время это было всего лишь несколько волосков, но теперь я был однозначно

«соль с перцем». И на висках тоже. В этом возрасте нормально седеть? И какого черта

эти морщины между бровями? От того, что хмурюсь? Я быстро расслабил лицо, и они в

основном пропали. Но не полностью.

Черт возьми, я старею.

Но, по крайней мере, я был в хорошей форме. Я снял пиджак и повесил его и

рубашку в шкаф, бросил футболку в корзину для белья, затем встал перед зеркалом на

двери ванной в полный рост, критически оглядывая себя.

Живота пока что нет. Нигде не тронуто жиром. Мой живот все еще был твердым и

плоским, шестерка кубиков сохранялась, грудь и руки были все еще мускулистыми.

Возможно, у меня не было тех скульптурных линий и рельефов, которые были лет десять

назад, но я упорно работал, чтобы поддерживать свое телосложение. Мне нравилось

тренироваться. Это заставляло меня контролировать свое тело, чувствовать себя сильным

и крепким. Я управлял им, и оно повиновалось. Бежать эти километры. Поднимать эти

тяжести. Бить кулаками по мешку.

Легко.

По той же причине, по которой я держал свой дом таким безукоризненным. Моя

семья и друзья бесконечно дразнили меня тем, что называли «одержимостью» мою

аккуратность. Я не понимал – кто бы не захотел вернуться домой туда, где все было

чисто и органично? Это не было зачатком чего-то, это было просто неприятие к хаосу и

бардаку. Никакого беспорядка на полках, никакого грязного белья, разбросанного

повсюду, никакой посуды, оставленной в раковине. И я всегда точно знал, где находится

вещь, потому что после того, как я использовал ее, я, бл*дь, убирал ее на место. Что в

этом такого странного?

Я готовился ко сну и выключил свет, чувствуя себя немного жалким, так как это

было даже не десять часов вечера в пятницу, но я говорил себе, что надо хорошо

выспаться и рано попасть в тренажерный зал. Я даже не успел закрыть глаза, когда мой

телефон зажужжал на прикроватной тумбочке. Подняв его, я прищурился на экран в

темноте. Моя сестра, Эллен.

– Привет?

– Привет, это я.

На заднем плане был слышен приглушенный шум бара: музыка, голоса, звон тарелок

и бокалов.

– Что случилось?

– Мне нужна услуга.

Глава 2

Максим

4

Впервые с тех пор, как я прыгнул в самолет в Москве, я начал задаваться вопросом,

не ошибся ли я.

Это было совсем на меня не похоже. Я имел тенденцию поспешно принимать

решения и не был тем типом людей, который после этого мучается вопросом, правильно

ли я поступил или нет. Я доверял своей интуиции.

Так что на прошлой неделе, когда моя интуиция сказала мне перестать мечтать о

переезде в США и сделать это уже, я пошел за ней. Уволился с работы, забронировал

билет и собрал вещи.

Оглядываясь назад, я, вероятно, должен был спланировать это немного лучше.

Друг из числа друзей – какой-то парень по имени Джейк – должен был быть здесь,

в аэропорту, чтобы забрать меня, но я уже два часа стоял возле международного

терминала Лос-Анджелеса, а он все еще не показывался. Я надеялся, что все было в

порядке, но начал думать, что мне, возможно, придется перейти к плану Б.

Не то, чтобы у меня был план Б.

Почти все зависело от Джейка. Он нашел мне квартиру, и я уже перевел ему деньги

за месячную аренду. Мне не нравилась идея платить за то, чего не видел, но Джейк сказал,

что если я не возьму её, то возьмет кто-то другой, и он не знал ни одного другого места,

где я мог бы арендовать так дешево, особенно в такой короткий срок. Я сказал ему, что

возьму её и отправлю деньги. Однако я не спросил адрес.

Это было ошибкой.

Я снова проверил свой телефон, как будто он мог волшебным образом зарядиться в

моем кармане. Все также мертв. К сожалению, взволнованный отъездом, я забыл бросить

в свою сумку зарядное устройство.

Еще одна ошибка.

Не в силах больше стоять на месте, я перешел улицу и запрыгнул в такси.

– Куда? – спросил водитель.

Ну, черт.

«Даунтаун», – решил я, полагая, что где-нибудь смогу поесть, может, посмотрю,

будет ли возможность зарядить свой телефон. Надеюсь, Джейк свяжется со мной в

ближайшие пару часов. Если он этого не сделает, мне придется снять сегодня вечером

номер в отеле. Это было бы абсурдно дорого, а я не хотел тратить такие деньги за одну

ночь, но не видел никакого другого способа избежать этого.

Движение было ужасным, и, чтобы добраться до центра города, потребовалось

много времени. Я кивал головой уже третий раз, пока водитель что-то рассказывал.

– Какой адрес? – он посмотрел на меня, и я моргнул несколько раз.

– Никакого конкретного адреса. Может, какой-нибудь бар или ресторан

поблизости?

Он почесал макушку большим пальцем.

– «Слепая свинья» довольно популярна.

– «Слепая Свинья»? – повторил я, немного смутившись. Может быть, название

имело другое значение, чем я подумал? Мой английский был довольно хорошим, но

далеко не идеальным.

– Это другое название, которое использовалось для подпольного бара во время

сухого закона (прим. «Сухо́й зако́н» – собирательный термин, включающий в себя

полный или частичный запрет оборота этанолосодержащих веществ (за исключением

медицинских, научных и промышленных целей, а также веществ с незначительным

содержанием этанола)).

5

– Ах! – я быстро вытащил свой блокнот из сумки и записал его. Я хотел быть

сценаристом, поэтому мне не только нужно было улучшить свой английский, но и узнать

все эти маленькие культурные подробности, которые сделают сценарий правдивым.

Мои друзья смеялись надо мной, что я всегда носил с собой блокнот, где делал

заметки и записывал все идеи, которые приходили ко мне в любой момент дня или ночи.

Я научен опытом, что позже могу их не вспомнить. И так как я продал свой ноутбук на

прошлой неделе, чтобы немного пополнить свои сбережения, блокнот – все, что у меня

было. Как только я смогу себе это позволить, мне придется купить новый компьютер.

Но это займет некоторое время.

Через несколько минут водитель остановился и выключил счетчик.

– Это впереди, справа.

Я поблагодарил его, заплатив наличными из банкомата аэропорта, и выскочил.

Несмотря на то, что я не был уверен, где буду сегодня ночевать, шагая по улице было

трудно не чувствовать себя взволнованным. До сегодняшнего дня я видел такие места

только на экране, но это было реально. Я действительно был здесь. Это заставило меня

чувствовать себя непобедимым, как будто все возможно.

Через минуту я открыл тяжелую деревянную дверь «Слепой свиньи» и вошел

внутрь. Свет был слабым, теплая атмосфера и бодрая музыка окружила меня. Было

многолюдно, но мне удалось найти свободное место у длинного деревянного бара.

– Приветик! – бармен улыбнулась мне, когда я положил свою сумку на пол.

У нее были темные волосы, затянутые в хвост, и большие карие глаза.

– Я Эллен. Что вам предложить?

– Могу я взглянуть на меню, пожалуйста?

– Конечно.

Она принесла мне меню, и, посмотрев его, я решил заказать самое американское, что

только смог придумать.

– Я возьму бургер. И пиво.

– Отлично. Могу я увидеть ваше удостоверение?

– Конечно.

Я вытащил портмоне, где хранил все важные документы, вручил ей паспорт и кинул

бумажник обратно в сумку.

– Россия, да? – Эллен снова улыбнулась мне. – Вы здесь по работе или просто в

гостях?

– Просто приехал.

Я не хотел сглазить, объявляя о своем намерении остаться здесь навсегда.

Технически, я мог остаться только на шесть месяцев по моей туристической визе, но у

меня не было желания использовать мой обратный билет.

– Хорошо проводишь время?

– Ну, я здесь всего около трех часов, и два из них провел в ожидании моего друга,

который должен был забрать меня из аэропорта, но он так и не появился.

Бармен посмотрела на меня с сочувствием.

– В Л.А. движение может быть ужасным. Вы ему позвонили?

Она вернула мне мой паспорт, и я сунул его в карман пальто.

– Я не смог. Мой телефон мертв. А я забыл взять с собой зарядное устройство.

Я подарил ей очаровательную улыбку. Я не интересовался женщинами и никогда

намеренно не разводил их, но не буду лгать, было полезно иногда быть привлекательным

для них.

– Как думаете, у кого-нибудь здесь есть подобное, чтобы я мог зарядиться?

Это сработало или она просто была милой, потому что девушка тепло улыбнулась.

6

– Я могу проверить. Давайте пока я принесу вам пиво, оно вам понадобится. Какого

сорта вы хотели бы?

– «Корону», пожалуйста.

Она кивнула и минуту спустя поставила его передо мной.

– Это за мой счет. Я распоряжусь по поводу вашей еды. Вы, наверное, очень

голодны после такого долгого путешествия.

– Да. Благодарю.

После большого глотка из бутылки я снова вытащил из сумки блокнот, и с первых

страниц выпала школьная фотография моей восьмилетней сестры Лилии. Она отдала её

мне прямо перед моим отъездом, а на обороте написала: «Максиму. Не забывай обо мне.

Люблю, Лилия». Я поставил её на барную стойку, когда на пустое место рядом со мной

скользнула женщина.

– Приветик!

Она была примерно моего возраста и одета, как будто работала в офисе, но она была

типичной американской блондинкой, которую я представлял больше как спасателя из

телевизора или танцовщицу из пляжного фильма. Ее улыбка была уверенной и

кокетливой. Американские женщины так отличались от русских.

– Здравствуйте, – сказал я.

Она взглянула на фотографию Лилии и ахнула.

– Боже мой, она такая красивая! И очень похожа на вас. Это ваша... дочь? —

спросила она, предварительно сморщив нос, надеясь, что это не так.

– Нет, это моя младшая сестра. Но мы действительно похожи.

У нас с Лилией были большие голубые глаза, светлые волосы и ямочка на

подбородке, несмотря на то, что наши отцы разные.

Она улыбнулась и протянула руку.

– Я Эми.

Я пожал её.

– Максим.

– Максим, – она повторила мое имя с акцентом.

После того, как моя ладонь сжала и держала её слишком долго, Эми повернулась ко

мне лицом, скрестив ноги таким образом, чтобы продемонстрировать их.

– Я никогда не видела тебя здесь раньше.

– Я никогда не был здесь раньше.

– Мне нравится твой акцент. Откуда ты?

Она наклонилась чуть ближе ко мне, так близко, что я почувствовал запах ее

цветочных духов.

– Из России.

– Я хотела отгадать!

Она слегка ударила меня по ноге, выглядя довольной собой.

– Что привело тебя в Лос-Анджелес?

– Просто путешествую.

– Путешествуешь в одиночку?

Она расширила глаза и похлопала своими ресницами.

– О, да.

– Значит, ты свободен?

Мне было странно, как американцы так легко задавали такие личные вопросы. Мне

придется привыкнуть к этому.

– Да, но…

– Да, но что? Тебе не нравятся американские девушки? – она дразнила меня.

7

Уклончивые слова уже были на кончике моего языка, но голос в моей голове

говорил: «Нет причин скрывать».

– Да, но я гей, – сказал я, глядя прямо в ее глаза.

Это был первый раз, когда я произнес эти слова вслух. Мне не было стыдно, когда я

рос, о сексуальности просто не говорили, будь ты геем или натуралом. Очевидно, что

границы здесь были разные.

Эми вздохнула, сосредоточившись на стуле, ее плечи опустились.

– Картинка, с такими-то данными. Я знала, ты слишком хорошо выглядишь, чтобы

быть натуралом.

Она взяла свой бокал и долго, долго пила.

– Извини, если я тебя побеспокоила.

Я улыбнулся.

– Все нормально. Ты не побеспокоила.

– Почему-то я всегда выбираю геев. Это похоже на проклятие.

Я не знал, что на это сказать.

– Гм. Мне жаль?

Она вздохнула и покачала головой.

– В любом случае, добро пожаловать в Америку. Твое здоровье! – она подняла

бокал с вином. – Эй, как сказать «твое здоровье» по-русски?

– Na zdorovie.

Она моргнула.

– Да я даже не буду пытаться.

Эми чокнулась бокалом с моей бутылкой, и мы оба выпили, когда появилась Эллен с

тарелкой, полной еды, – толстым, сочным гамбургером и картофелем фри.

Мой рот наполнился слюной.

– Это выглядит восхитительно.

– Да, – уверенно сказала она. – Я не могу найти зарядное устройство, но я все

еще ищу.

Я взял блокнот и убрал фотографию Лилии обратно в страницы, чтобы она могла

поставить тарелку передо мной.

– Большое вам спасибо. Не могу поверить, что…

Я замолчал и посмотрел вниз, куда потянулся за сумкой, но ничего не почувствовал.

Она пропала.

***

– Еще раз извини, мне очень жаль. Ничего подобного здесь раньше не происходило.

Эллен наклонилась над стойкой и коснулась моей руки. Она была владелицей бара и

чувствовала свою личную ответственность за кражу. Она извинилась уже тысячу раз,

даже разрыдалась.

– Я так ужасно чувствую себя.

– Это не твоя вина, – сказал я ей. – Было очень многолюдно. Даже я не видел, как

это произошло, хотя это было прямо у моих ног.

Полицейский, который ответил на ее безумный звонок, опросил всех в баре, видели

ли они, как кто-то уходил с сумкой или, заметили что-то подозрительное, но никто ничего

не видел. Он был приятным, но не слишком надеялся, что моя сумка будет найдена.

По крайней мере, у меня остался паспорт. К счастью, я засунул его в карман куртки,

а не обратно в сумку после того, как показал его Эллен. Замена его в США была бы

кошмаром. Моя самая большая проблема заключалась в том, что мой кошелек был в

8

сумке, и мои наличные и банковская карта исчезли. Теперь даже не было возможным

снять гостиничный номер на ночь. Не оплатить еду и питье, хотя можно вообще ничего не

есть и умереть с голоду…

Что мне делать?

– Боже, ты такой славный. Представляю, как любой другой парень взбесился бы.

– Это не принесет мне много пользы.

– Но что ты будешь делать сегодня вечером? – ее карие глаза были большими и

грустными. – Куда ты собираешься идти?

Я пожал плечами.

– Что-нибудь найду.

Эллен всплеснула руками, в ее голосе нарастала боль.

– Как? Ты даже никого здесь не знаешь! И кто-то украл твой бумажник, и у тебя

нет денег!

– Со мной все будет хорошо. Правда. Мне просто нужно зарядить телефон, чтобы

найти друга.

Я пытался говорить более уверено, чем на самом деле это чувствовал.

Расстроенное выражение Эллен вдруг сменилось решительным взглядом.

– Знаешь, что? Я собираюсь помочь тебе. Я верю в судьбу, и должна быть причина,

по которой ты пришел сегодня именно сюда и все это произошло.

Я покачал головой.

– Я тоже верю в судьбу, но это, наверное, просто случайная неудача.

Она положила обе ладони на стойку.

– Нет. Ничего случайного нет. Сейчас уже поздно, и я вижу, как ты устал, так что я

найду тебе место, где сегодня вечером можно остаться и зарядить телефон. А завтра я

помогу тебе найти твоего друга.

– В этом нет необходимости, – возразил я, сдерживая зевоту.

– Максим. Посмотри на себя. Ты вот-вот упадешь от усталости. И решение уже

принято.

Эллен кивнула, и ее тон сказал мне, что спорить с ней бесполезно.

– Я сейчас вернусь, мне нужно позвонить. Подожди здесь.

Она принесла мне еще одну «Корону», прежде чем исчезнуть через кухонную дверь,

оставив меня задаваться вопросом, кому она собиралась позвонить.

Глава 3

Дерек

Конечно, моей сестре нужна помощь. Она когда-нибудь звонила мне по-другому

поводу?

– Я не буду выхаживать очередного спасенного щенка, Эллен. Я все еще пытаюсь

вывести пятна от последнего, которого взял.

– На этот раз это не щенок, – она понизила голос. – Это человек.

– Человек? – я приподнялся на локоть. – Какого рода человек?

9

– Русский человек.

Я нахмурился.

– Эллен, какого черта? Это еще один из твоих друзей из цирковой школы?

– Я же говорила, это не цирковая школа. Это класс воздушных искусств. И в любом

случае, нет, он не оттуда. Он был клиентом, чья сумка была украдена, пока он сидел

сегодня в баре.

– Его сумку?

– Его багажную сумку. Он буквально несколькими часами ранее сошел с самолета

из Москвы. И друг, который должен был забрать его в аэропорту, не появился.

– Как он оказался в баре?

– Он сел в такси и сказал водителю отвезти его куда-нибудь в центр. Водитель

привез его сюда. Это была судьба!

Я проигнорировал это заявление. Эллен всегда бубнила о судьбе, звездах и

подобном мистическом дерьме.

– А потом его сумку украли?

– Да. Прямо у всех под носом, пока он сидел в баре. И никто ничего не видел.

– Да, эти ребята хороши. Вероятно, видели, как он вышел из такси с сумкой и

поняли, что он турист. Легкая добыча. Ты звонила в полицию?

– Да. Они пришли и сделали вывод, что вряд ли их найдут. И после всего этого

бедный мальчик был так мил. Но сейчас он оказался тут ни с чем, потому что кто-то в

моем баре украл все, что у него было. Я чувствую ответственность! Я должна ему помочь!

Эллен никогда не встречала беспризорного щенка, раненую птицу или котенка на

дереве, которого ей не хотелось бы спасти. Она была такой всю свою жизнь. Я не виню ее

за то, что у нее большое сердце, но у нее так часто это происходило, и почему-то все

время именно я оставался со случайными животными в своем доме, пока она решала, куда

их отдать.

– Во-первых, Эл, это не твоя вина. Это могло произойти где угодно.

– Но это не где-то произошло. Это случилось прямо здесь.

Я проигнорировал ее упрямый тон.

– Во-вторых, почему он под твоей ответственностью? А где его друг?

– Он не знает.

– Разве он не может ему позвонить?

– Его телефон разрядился.

– Так зарядите его.

Твою мать. Моей сестре было тридцать. Почему мне показалось, что я разговариваю

с первоклассником?

– Он забыл свое зарядное устройство в Москве. И я не могу найти такой же здесь.

– О, Господи!

Я зажал переносицу, почувствовав головную боль.

– Пожалуйста, Дерек. Это только на одну ночь. У тебя в твоем доме есть

дополнительная спальня и ванная комната.

– Что насчет твоего дома?

– Да ладно, у меня три соседки по комнате. И одну из них навещает ее брат,

поэтому он занимает диван. Ты живешь один в этом милом большом доме.

Это, вероятно, не было подкапыванием под меня, но было что-то похожее.

– Бьюсь об заклад, что дополнительная спальня уже готова, не так ли? – Эллен

продолжила. – Чистые простыни на кровати, никакой пыли на мебели, никаких

разбросанных подушек. Готова поспорить, что даже ванна сверкает чистотой, а большие

пушистые полотенца сложены и готовы.

10

– Знаешь, шутить надо мной – не лучший способ получить то, чего ты хочешь.

– Хорошо, ладно, прости. Но это правда, верно?

– Это правда, – признался я, стиснув зубы.

– Тогда, пожалуйста, забери его и отвези к себе на ночь. Только одну ночь, обещаю.

– Подожди минутку, я что еще должен приехать и забрать его? Ты серьезно?

– Ну, да. Я не могу просто посадить его в такси. У него вообще нет денег. И ты не

настолько далеко. Пожалуйста, большой брат. Пожааааалуйста? Для меня?

Я стонал в муках, потому что знал, какое именно лицо она сейчас делает. Это всегда

пробивало мою броню.

Она засмеялась.

– Спасибо тебе. Ты самый лучший.

– Я не сказал «Да».

Но я сел и отбросил покрывала.

– Я знаю тебя. Ты не можешь мне отказать.

– Отлично. Я приеду за ним, и он может остаться здесь на ночь. Но лучше ему тут

ничего не испачкать.

– Он будет аккуратным, я обещаю. Но, возможно, тебе придется одолжить ему

пижаму или еще что-нибудь.

Я встал с кровати и направился к шкафу.

– Господи, Эллен. Ты что, хочешь, чтобы я его уложил? Спел ему колыбельную?

– Что? Нет! Ты же знаешь, что ты ужасно поешь. Я бы никогда никого так не

подвела.

Включив в шкафу свет, я схватил джинсы и рубашку, которые на мне были ранее.

– Напомни мне об этом, когда в следующий раз будешь злиться, когда я попытаюсь

сказать тебе «нет».

– Бесполезно. Но я люблю тебя. Увидимся через несколько минут.

***

Завершив звонок, я отложил телефон в сторону и оделся. Из моего ящика комода

достал чистую пару носков и сел на кровать, чтобы надеть их. Выключив свет и

спустившись вниз, выбрал одну из нескольких пар кроссовок, выстроившихся в коридоре

возле задней двери, и взял ключи. На секунду я сделал паузу и представил, как там же

выстроились другие ботинки. Сандалии маленькой девочки. Бутсы маленького мальчика.

Или, может быть, две маленькие пары Adidas, как и у их отца.

Это было так глупо. Если бы я не облажался со своей бывшей, мы бы поженились и

у нас, вероятно, к этому времени, был бы уже ребенок, он бы, наверное, даже еще не

вырос бы из подгузников.

Но все же… Я буду мужем. Отцом. У меня будет семья, которую надо будет

поддерживать. Люди, которые будут нуждаться во мне, зависеть от меня и любить

безоговорочно так, как я любил бы их. Было ли что-то проще, чем любовь между

родителем и ребенком?

Остановись. Ты ведешь себя нелепо, и чем дольше ты будешь стоять здесь и

жалеть себя, тем дольше это продлится, прежде чем ты опять вернешься в постель.

Проверив и убедившись, что телефон и бумажник в кармане, я вышел через заднюю

дверь и закрыл ее за собой.

По дороге в бар я подумал, что не перепроверил свободную комнату, чтобы

убедиться, что она должным образом подготовлена, но я не очень волновался. Я всегда

держал ее готовой к гостям на всякий случай, и ванная в коридоре была убрана два дня

11

назад. Мои друзья смеялись надо мной за то, что каждую неделю приходила уборщица,

особенно друзья, которые были женаты и с детьми, потому что как мог быть беспорядок в

доме, когда там жил только один человек, и этот человек был самым привередливым

человеком на земле? В их домах всегда были бардак повсюду, как будто кто-то

перевернул там все с ног на голову. На самом деле, дом Эллен тоже был таким, как и ее

машина – О Боже, количество дерьма в ее машине было достаточно, чтобы повышать

мое кровяное давление каждый раз, когда я ехал в ней. Порой мне было интересно, в чем

мы родственны? Вся ее жизнь была похожа на пучок со свободными концами,

разбросанными в разные стороны, а моя была похожа на красивую, аккуратную линию.

На светофоре я заглянул на заднее сиденье своей машины, радуясь, что там абсолютно

ничего нет. Ничего на пассажирском сиденье, никаких старых стаканов из-под кофе или

пустых бутылок от воды в держателях. Ни крошек, ни салфеток, ни залетной картошки

фри. В ней даже хорошо пахло. Люди, которые ездили в моей машине, все время говорили

это.

Разве это не было хорошо? Разве человек не должен заботиться о своем доме,

машине и других вещах, за которые заплатил кучу денег? Эллен окунулась в свой

трастовый фонд миллион раз, но я не прикасался к своему после оплаты школы. Я упорно

трудился для всего, что у меня было, и хотел, чтобы так продолжалось. Кроме того,

внешность имела значение. Люди судили тебя по ней.

А что еще у меня было?

Я припарковался в центре города и подошел к «Слепой свинье». Несколько человек

выходили, когда я входил, и, прежде чем пройти, я придержал для них дверь открытой.

Эллен сразу меня заметила.

– Эй!

Она подошла к бару, перед тем как схватить меня в медвежьи объятия, и торопливо

поцеловала меня в щеку.

– Большое спасибо. Кстати, ты хорошо пахнешь.

– Подлизываешься?

– Да. Но это так и есть.

Смеясь, она отпустила меня и бросила взгляд через плечо.

– Он сидит вон там, в баре. Мне его так жаль.

– И как зовут твоего русского сироту?

– Максим Матвеев, – сказала она с сильным акцентом.

– Подожди, он говорит по-английски?

На мгновение я запаниковал, что попал с кем-то, кто не поймет ничего, что я говорю.

Мой русский язык был, мягко говоря, скудным. «Да». «Нет». «Водка». Я также знал слово

«перестройка» благодаря классу истории в колледже, но я подумал, что это вряд ли

пригодиться в разговоре.

– Да. Не волнуйся, ты сможешь сказать ему, чтобы вытер ноги, закрыл крышку

унитаза и повесил полотенце на английском языке, и он полностью тебя поймет.

Я закатил глаза.

– Будь милым. Я думаю, он чувствует себя странно, принимая предложение. Он

попытается сказать мне, как это нелепо.

– Это так.

Она показала мне рожицу, и я вздохнул.

– Идем. Представишь меня.

Она взяла меня за руку и потянула через толпу к бару.

12

Сначала я увидел его сзади. По крайней мере, я решил, что это он – он был

единственным, кто сидел один. Светлые короткие волосы. Стройное, мускулистое

телосложение. Он сидел ровно, выпрямив спину.

Эллен коснулась его плеча.

– Максим, это мой брат, Дерек.

Он повернулся лицом к нам, и даже в тусклом свете бара его глаза были

поразительно голубого оттенка. Он выглядел моложе, чем я ожидал, и как-то менее…

русским. Не знаю, чего я ожидал – Бориса Ельцина, может быть? – но не высокого,

стройного блондина, который встал и протянул свою руку для рукопожатия. Только не

кобальтовые глаза. Не остроугольный подбородок.

Я не ожидал увидеть его таким.

Я не ожидал ничего подобного.

Глава 4

Максим

Я был немного в шоке.

Этот мужчина был братом Эллен?

Она рассказала мне, что ему тридцать шесть, что он не женат, и о том, что не стоит

волноваться, если он сначала будет немного грубоват.

Но она не упомянула, что он был чертовски привлекательным.

– Привет, – сказал он. – Приятно познакомиться.

Он протянул руку, и я пожал ее. Его рукопожатие было идеальным – теплым,

сильным и достаточно долгим.

– Я слышал, что тебе немного не повезло.

Его голос был хриплым и немного резким. Он что-то сделал со мной. Что-то, что

затрудняло смотреть ему в глаза.

Я забыл весь свой английский.

Слава Богу, Эллен пришла мне на помощь.

– Он может рассказать тебе всю историю позже – бедолага уже, должно быть,

измотан. Но завтра мы все исправим. Все, что ему нужно сегодня, – это место для

отдыха.

– Без проблем, – сказал Дерек.

Мне нравилось, как он стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Он

выглядел сильным и уверенным. Парень, которому было не стыдно за себя. Который

проявлял инициативу и брал от жизни все. Я был так рад, что не стал спорить, что он не