Текст книги "Девушка из «Обители снов»"

Автор книги: Мэгги Кокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Вы действительно не хотите выпить чего-нибудь горячего?

Лиаден снова завернулась в мягкий махровый халат и нервно наблюдала, как Адриан направился к своей куртке, висевшей на двери. По правде говоря, она не надеялась, что он останется на ночь. Но все же было трудно сдержать чувство обиды: после такого страстного соединения такой резкий уход. Он быстро начал одеваться. Лиаден была потрясена его резким охлаждением. Ей предстояли муки ада, чтобы понять, в чем дело.

– Мне надо вернуться. У меня работа.

Он провел пальцами по волосам и попытался улыбнуться.

– Адриан, надеюсь, вы не...

– Это не вы, Лиаден. Я не хочу обижать вас, но если вы надеялись на что-то большее... – Он пожал широкими плечами и поморщился. – Если быть реалистом, секс – это все, что я могу вам предложить. Вы очаровательная девушка. Несомненно, в один прекрасный день вы встретите «своего» мужчину и будете счастливы в любви.

Он отвернулся и открыл дверь. Ветер ворвался в тепло дома и принес капли ледяного дождя. Лиаден вздрогнула под своим банным халатом. Но кровь у нее застыла не от морозного дождя. Она взглянула в мрачные, точно у загнанного зверя, глаза Адриана и почувствовала себя такой далекой от него.

– Они такие красивые, Джордж. Спасибо.

Лиаден опустила глаза, разглядывая большую охапку бледно-желтых нарциссов, которые Джордж подарил ей. При виде старика ее сердце сжалось. Он стоял в холле, шапка в руке, и явно испытывал болезненную неловкость. Она сама хотела сегодня навестить и успокоить его. Но не успела. Адриан передал длинный список заданий, которые она должна выполнить после своего возвращения.

Очевидно, он думал, что, если завалит ее работой, она не станет размышлять, правильное ли она приняла решение. Но он ошибался.

Несмотря на то, что было между ними, он ясно дал понять, что больше ей ожидать нечего. И хотя у Лиаден ныло сердце, она не могла себя заставить уйти от него. Она поняла, что любит его так, как и представить трудно. Между ними существует какая-то глубокая связь... Даже если Адриан так слеп, что не видит ее. Она не поверила его словам, что он может предложить ей только секс. Он просто прятался за грубостью. Защищал себя от еще одной эмоциональной обиды. Лиаден была в этом уверена.

И женщина решила остаться. Остаться при любой погоде, даже если разразится шторм. Сожалеет ли он о происшедшем между ними прошлой ночью? Этот вопрос очень тревожил ее. Неужели нет способа достучаться до него? Доказать, что она никогда не разобьет его сердце.

И Лиаден уговаривала себя, что, в конце концов, главное – это ее работа. Что она сможет заплатить очередные взносы за коттедж. Но в глубине души она знала, что согласилась бы жить в шалаше, лишь бы рядом с любимым.

– Я все готов сделать для вас, голубушка. Простите за то, что натворил Стивен. – Джордж поднял голову, будто подставляя себя под любое наказание, какое выберет Лиаден. Она в ответ лишь улыбнулась и тепло пожала ему руку.

– Вы ничего не должны мне, Джордж. Вы не отвечаете за то, что сделал ваш сын. Он взрослый мужчина. Мы не позволим ему вмешаться в нашу дружбу.

– Вы очень добры, голубушка... Вы знаете, что мистер Джекобс его уволил? Я благодарен, что он не позвонил в полицию. Хотя негодяй заслуживает этого... Простите меня. Я только хотел заверить вас, что он больше не будет вам надоедать. Я заплатил, чтобы он уехал и остался у моей сестры Мардж. Они живут в Уэлсе. Она и ее муж – фермеры, и они найдут ему работу. Он знает, что, если снова сюда заявится, я буду первым, кто позвонит в полицию.

– Хорошо, Джордж. Думаю, у вас уйма дел. Особенно теперь, когда нет помощника. Лиаден тоже есть чем заняться.

Она с удивлением обнаружила, что Адриан стоит рядом с ней. И голос его холоден как лед. А еще он уверен, что его команды будут немедленно выполнены.

– Увидимся, голубушка, – пробормотал Джордж и, нахлобучив шапку, шагнул к двери с напряженной спиной.

Адриан плотно закрыл за ним дверь и окинул Лиаден ледяным взглядом. Словно ничего между ними и не было.

– На вашем месте я бы нашел вазу, чтобы поставить цветы, и поспешил с ленчам. В полдень приедет моя редактор, чтобы обсудить дела. Так что остаток дня я буду занят.

Лиаден с трудом сдержала негодование, точнее, ярость. Это надменное обращение с Джорджем. Холодное презрение, с каким он приказывал ей приступить к работе. Прямо картинка из скверного сна. Руки крепче сжали нарциссы. Ее глаза не могли скрыть обиду и негодование.

– Почему вы так грубо разговаривали с Джорджем? Бедняжка, он, видимо, очень страдает из-за сына.

– Сын «бедняжки» оскорбил вас в моем доме, – сквозь стиснутые зубы процедил Адриан. – При подобных обстоятельствах я имел полное право выставить за дверь и Джорджа!

Лиаден аж задохнулась.

– Вы не можете быть таким жестоким. Джордж очень давно здесь работает, и, насколько я знаю, работает прекрасно. Куда он пойдет? Что будет делать?

– Это не моя забота.

– А что тогда ваша забота, Адриан? Если вы не возражаете, что я задаю вопрос. – Лиаден крепче прижала цветы к груди. Злость бурлила в ней. Должен же он что-то чувствовать! Это не по-человечески – не чувствовать ничего. – Я могу сказать только одно: должно быть, очень холодно в том месте вашей груди, которое отведено для сердца. Вы думаете, что сумеете защититься от любой обиды, если пробкой заткнете все свои чувства. Ничего не получится, Адриан!

– У меня нет времени на бессмысленные разговоры. Выполняйте свою работу, а мои чувства оставьте мне. – Будто ледяной ветер пронесся над головой Лиаден. Это он с презрительным видом прошел мимо нее. И, похоже, он считал вопрос решенным раз и навсегда.

Лиаден смывала косметику, когда услышала, как хлопнула парадная дверь. Она посмотрела на золотые часы с браслетом, которые сняла и положила на край раковины. Было за полночь. Этот мужчина не признает отдыха? Закусив губу, Лиаден сказала себе, что она, должно быть, своего рода мазохистка. Женщина отложила тампон, пошла в спальню, вытащила из шкафа куртку, всунула ноги в черные кожаные мокасины и заспешила вниз по лестнице.

Купавшиеся в лунном свете сады, казалось, парили в воздухе и обладали магической силой. Она искала Адриана. После отъезда его приятной редакторши в доме воцарилась такая атмосфера, будто кто-то умер. От ее вздоха в холодном ночном воздухе поплыло маленькое облачко. Лиаден вздрогнула и подняла теплый воротник куртки, чтобы спрятаться от холода.

– Какого черта! Вы хоть немного думаете, что делаете? Почему вы здесь одна?

– У меня из-за вас чуть не случился сердечный приступ!

Когда Адриан подошел и встал рядом с ней, Лиаден в шоке споткнулась и отпрянула назад. Он крепко схватил ее за руку и притянул к груди. Движение было машинальным. Он посмотрел на ее озадаченное лицо и хрипло рассмеялся.

– Вам надо лучше выбирать места, где вы бродите. Сад полон призраков, которые появляются только ночью.

Лиаден поверила ему. Он еще крепче сжал ее руку, явно не намереваясь отпускать ее. Она нервно облизала губы и попыталась улыбнуться, чтобы показать ему, что не боится. Ни его, ни предполагаемых призраков, которые разгуливают в его саду.

– Я не боюсь призраков, – мягко ответила она.

– Даже из вашего прошлого? – Его теплое дыхание овевало ее щеки. Глаза мрачно сощурились.

– Наверное, я примирюсь с моим прошлым. Может, это именно то, что нам всем надо сделать, чтобы жить дальше.

– Легко вам говорить. Вам двадцать семь лет. Но ваше лицо и ваше тело как места на карте, куда еще не приходила жизнь. Подождите, пока вы потеряете любимого и не сможете вынести потерю. – Его голос становился все более хриплым. Он вдруг отпустил ее и шагнул в сторону.

Почувствовав холод, Лиаден скрестила руки на груди и попыталась найти слова. Любые слова – лишь бы облегчить его боль. Он выглядел сломленным и затравленным.

– Я заглянула в газету, которая лежала на столе в вашем кабинете. И я увидела, что Петра Коллинз забрала свои слова назад. Вот видите? Вы не такой плохой человек, каким пытались выглядеть.

– Не позволяйте дурачить себя. – Он нахмурился. – Это я позвонил Петре и пригрозил, что подам иск, если она не заберет назад свое заявление.

– Почему вам нравится мазать себя самыми черными красками? – спросила Лиаден.

– А вы прочли, что было дальше в этой заметке? – Он пренебрежительно дернул головой.

– Да. – Ее голос превратился в шепот, горло сжалось от напряжения. – Я прочла, что вы потеряли в ужасном несчастном случае женщину, которую любили.

– Почему убийство вы называете несчастным случаем? Это не был несчастный случай! – Злость будто прыгала в воздухе и эхом отскакивала от стен. Гладкое красивое лицо исказилось от ярости. – Террористы взорвали бомбу специально в самый разгар делового дня, чтобы принести максимум вреда! Мы получали предупреждения. И в тот раз мы тоже получили предупреждение – и проигнорировали его. Я проигнорировал его.

– Вы не можете проклинать себя за то, что случилось. Вы были не один?

Ее спокойный, рассудительный голос вроде бы должен был успокоить его. Но вместо этого Адриан неожиданно взорвался:

– Я думал, что я непробиваемый. Золотой мальчик качался на гребне своей так называемой блестящей карьеры и носился с мыслью о своей абсолютной непогрешимости. О своей неуязвимости перед опасностью. Я убедил молодую женщину, которую любил, что идти в посольство безопасно. За несколько секунд перед тем, как это случилось, она смеялась... СМЕЯЛАСЬ. – Он отвернулся от Лиаден, чтобы спрятать боль.

– Долго еще вы собираетесь проклинать себя? Если кто и должен быть проклят, так это хладнокровные убийцы! Адриан, неужели вы думаете, что ваша... ваша Николь хотела бы, чтобы вы провели оставшиеся дни, корчась от боли? Чтобы вы никогда больше не могли наслаждаться ни единой минутой счастья?

Он с удивлением медленно повернулся к ней.

– Идите спать, Лиаден. День был долгий и утомительный. Вы, должно быть, устали.

– Вам не задвинуть меня в угол так легко! – Теперь рассердилась она. Он снова отгородился от нее. Отгородился так надежно, будто между ними построили кирпичную стену. Он останется один. И она уже никогда не сумеет снова добраться до него. – Вы меняете тему и направление разговора. То вы относитесь ко мне как к глупой школьнице, у которой в голове труха вместо мозгов. То как к легкомысленной особе, которая дрейфует по жизни без руля и без ветрил. Опасное высокомерие. Даже двухлетний малыш, Адриан, чувствует боль. Или это физическая боль, или боль оттого, что мать или любимый человек отказались от него. Такие переживания оставляют шрамы. Не сбрасывайте меня со счета, будто я не имею права сочувствовать вашей печали. Я имею такое право. Если бы я могла повернуть стрелки часов назад и привести к вам Николь, я бы это сделала. Слышите меня? – Голос прервался, и слезы, горячие и неудержимые, моментально ослепили ее.

Он еще любит призрак, похолодев, подумала Лиаден. И он никогда не полюбит меня так, как я люблю его... Не в силах оставаться, она побежала по тропинке к дому.

Адриан стоял перед ее комнатой. Разум убеждал его, что надо прямо идти в постель и все забыть. Но у тела явно были другие мечты. Его жизнь, его работа, его неудачи отойдут в тень, если он найдет временный покой в объятиях Лиаден. Он знал, что, даже если завтра утром будет ненавидеть себя, она не откажет ему в утешении.

Адриан отрывисто постучал, прислушиваясь к звукам за дверью, и решил, что, если еще десять секунд она не даст ответа, он отправится к себе в спальню. Но дверь открылась раньше, чем он додумал эту мысль.

Солнечные волосы рассыпались по плечам. Голубые глаза были красными от слез. Она посмотрела на него с безнадежной печалью.

– Да?

Адриан молчал. Затем повелительно подхватил ее на руки, словно она весила меньше пушинки, понес к кровати и положил на белое кружевное покрывало. Потом быстро снял рубашку и свитер. Сбросил туфли и забрался на постель. Он сделал все это с неоспоримой уверенностью мужчины, который не сомневается, что его отчаянная нужда в утешении не будет отвергнута.

Сердце Лиаден громко билось. Взгляд Адриана буквально обжигал ее тело. Без нежности и милосердия. Она закусила губу. Выступила кровь, и почти мгновенно его язык снял ее. От этого жеста в ней вспыхнула такая примитивная потребность, что она едва узнавала себя. Его руки обхватили ее за плечи. А рот двинулся в путешествие по телу. Легкое касание губами, дразнящий вызов – и все с такой опытностью, что ей захотелось убить его. Он не имел права так подчинять себе ее тело и разум.

– Я хочу тебя всю, – выдохнул он. – Никаких полумер.

– Нет. – Лиаден отвернулась и тут же почувствовала, как его теплые длинные пальцы повернули ее лицо к себе. – Как вы смеете? Почему вы думаете, будто я хочу вас? И это после тона, каким вы разговаривали со мной? Убирайтесь!

Он заставил ее замолчать страстным сокрушающим поцелуем. Хищной птицей он набросился на нее, и остальной мир перестал существовать. Внутри бушевал такой пожар, что ей показалось, будто они оба сейчас воспламенятся. Секундами позже он поднял голову и саркастически посмотрел на нее.

– Все еще хочешь, чтобы я ушел?

Обругав себя за уступчивость, Лиаден закинула руки ему на шею и притянула к себе.

– Помоги мне, боже, – убито прошептала она. – Я не хочу, чтобы вы уходили.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Лиаден?

Адриан вынырнул из глубокого сна. Яркий утренний свет проникал сквозь занавеси, точно лазерные лучи. Женщина, которую он любил с такой яростной страстью, УШЛА... Задумчиво пригладив густые темные волосы, он спустил на пол длинные мускулистые ноги и посидел несколько минут, обхватив голову руками. Ему хотелось просто наслаждаться чувством полноты жизни, которое, казалось, разливалось по всему телу.

Прежде каждое утро он с ужасом думал, что надо встречать очередной день. Понятно, кто вызвал в нем эту чудесную перемену.

ЛИАДЕН. Даже ее имя имеет над ним невероятную власть. Оно дарит ему колоссальный энтузиазм. Губы сложились в улыбку, а он не сразу это понял. Едва сдерживая радость при мысли, что сейчас снова увидит ее, Адриан потянулся за брюками, заправил ремень и пошел прямо по коридору в свою часть дома, чтобы принять душ.

– Вы не хотите поехать со мной... сегодня вечером?

Подняв на Адриана удивленные голубые глаза, Лиаден поняла, что он совершенно серьезен. Он пожал широкими плечами и улыбнулся. Медленной, влажной, сексуальной улыбкой, которая и взволновала, и рассердила ее. Она нахмурилась. Трудно поверить, но он ведет себя так, будто в ее спальне ничего не происходило. Там она отвечала на его жадную любовь с такой страстью и жаждой. Но сейчас ее эмоции находились в таком состоянии, будто их потерли наждачной бумагой. Но что разозлило ее больше всего, так это собственное поведение. Она встала, как обычно, на рассвете, затопила камин в его кабинете и приготовила ему завтрак, пока он спал. Сама она не знала, что ей делать дальше: уйти или остаться. А он стоит перед ней, абсолютно уверенный в своем дерзком мужском совершенстве. У него нет и тени сомнения, что она растает от радости при мысли, что он куда-то пригласил ее вечером.

Взяв из ее рук желтую перьевую щетку, которой она стирала пыль, он небрежно бросил ее на рояль.

– Мы поедем в оперу. «Богема» в королевском Альберт-холле. Любезность моей редакторши Линн. Она боится, что я превращусь в Дракулу, если буду постоянно торчать дома и разгуливать по ночам.

Лиаден не нашла ничего смешного в его словах. Неужели она позволит и Адриану диктовать, что ей делать, размышляла она. Такой диктовкой обычно любил заниматься Майкл...

– Адриан, а почему вы думаете, будто я хочу куда-то поехать с вами? У вас что, стало привычкой приглашать экономку в оперу? С каких пор?

Адриан считал идею пойти в оперу прекрасной. Ее холодность вызвала у него раздражение.

– Я не понял.

– Мне нужно небольшое разъяснение. Вы наняли меня, чтобы я работала у вас? Поправьте меня, если я не права. Сейчас мы вместе спим, и наши отношения, очевидно, изменились. Поэтому мне необходимо знать свое положение. Кто я, Адриан, – ваша экономка или ваша подружка? Я не могу быть и той и другой. – Ей не удалось скрыть дрожь в голосе. У нее перехватило горло и пересохло во рту. Но Лиаден твердо решила прояснить ситуацию. И если ей придется искать другую работу, значит, придется. Ей нужна определенность. А сейчас у нее ни в чем нет уверенности. Она не сомневалась лишь в одном: нельзя снова позволять мужчине использовать ее. Даже если она сходит по нему с ума.

У Адриана в голове громко били колокола тревоги. Неужели она готова оставить его, если ответ ей не понравится? Он боялся и другого: что он своей дерзостью и пренебрежением к ее чувствам может загубить еще одну женскую судьбу. И, наконец, она предъявила ультиматум, чего он не ожидал. Он бездумно досадовал на Лиаден, которая предъявляла какие-то требования. Особенно сегодня, когда он проснулся в светлом и оптимистичном настроении.

– Вы правы, – признал он. – Нам следует это обсудить.

Наконец Лиаден смогла дышать. Во всяком случае, он не отрицает необходимость разговора об их отношениях. Хотя ему явно не хочется. Она поступила правильно, подбодрила себя Лиаден. Лучше обсудить положение, чем топтаться в нерешительности. Одно дело – влюбиться в мужчину и не устоять перед его неотразимой силой. И совершенно другое – продолжать работать у него и к тому же быть его любовницей. Такая гибельная ситуация не может продолжаться.

– Так... что вы думаете? – нервно спросила она.

Нахмурившись, Адриан скрестил руки на груди и вздохнул.

– Что я думаю?

Когда уходила Кейт, он даже представить себе не мог, что позволит подобные отношения с человеком, работающим у него. Ему нужна экономка. И все. Так все и было, пока не появилась Лиаден.

Он раздумывал. У Лиаден сжался желудок.

– Я не могу работать у вас и... продолжать интимные отношения. Вы должны это понимать.

Она напряженно изучала собственные руки. Как быть? Бежать из дома так быстро, как могут унести ноги. Или кинуться ему в объятия и сказать, что она любит его. Но это будет иметь губительные последствия, учитывая его нерешительность.

– Вы можете оставаться здесь.

– Как?

Она подняла глаза, и сердце понеслось вскачь. На его скульптурно безупречной щеке бился нерв, потом он заговорил.

– Вы можете выйти за меня замуж, – сообщил он без всяких эмоций.

– Замуж за вас? – Хорошо, что за спиной Лиаден стоял стул для рояля. Она опустилась на него чисто машинально.

– Но вы не любите меня. – Вы любите призрак, мысленно добавила она.

Он удивился, словно ее заявление не имело никакого отношения к делу. Следующее замечание было ближе к теме.

– У нас есть и другой мотив. – Многозначительная улыбка заиграла в уголках его обычно скорбного рта. – Вы не можете отрицать, что нам хорошо вместе. И ваша компания мне более приятна, чем большинства женщин, которых я знаю. Вы не трещите мне в уши. И вашу ровную манеру говорить я нахожу успокаивающей.

ЛЖЕЦ. То, что он испытывал к ней, меньше всего можно назвать успокоением. Скорее это бурная лихорадка. Проклятие! И все к черту. Почему ты не можешь быть честным с этой женщиной, беззвучно корил он себя. Скажи ей, как ты сходишь по ней с ума!

Но как он мог быть честным? Страх провала требовал, чтобы он молчал. Очевидно, он все испортил. Но он знал, если не будет действовать быстро, то, вероятно, потеряет единственный шанс на счастье. Эта возможность открылась ему после долгого-долгого пути, и если он ее упустит, это будет его собственная идиотская ошибка.

Заявление Адриана вызвало у нее дрожь разочарования. «Моя компания ему приятна». Это все, что он мог сказать ей? Что в ней такого, отчего мужчины не теряют от нее голову, как это бывает у других женщин? Сначала Майкл. Теперь это вялое бормотание о ее некоторых привлекательных чертах, которые могли бы быть полезными в браке.

– Вам, должно быть, отчаянно нужна экономка, если вы готовы жениться на мне ради того, чтобы я продолжала работать у вас, – проговорила она отстраненным голосом, не в силах посмотреть на него.

У него заиграли желваки.

– О чем вы говорите? Если я женюсь на вас, я, естественно, поищу новую экономку. А вы будете моим компаньоном... моей ЖЕНОЙ. – Адриан все более укреплялся в мысли, что решение жениться – одна из лучших идей, какие приходили ему за долгие годы. Лиаден – добрая, красивая девушка, у нее любящая натура. Плюс сексуальное соответствие, полная совместимость. Он уже привык к тому, что она где-то рядом. И даже мысль о том, что ее не будет здесь, кажется невыносимой. Если она выйдет за него замуж, он обеспечит ей пожизненную финансовую стабильность. Ни один из них не будет чувствовать себя одиноким. Совершенный брак. Но, взглянув в взволнованные голубые глаза, Адриан насторожился: ему показалось, что она не согласится с ним.

– Я ценю ваше предложение, но... нет, благодарю. – Она встала, отвела непослушный локон и подобрала брошенную на крышку рояля желтую перьевую щетку. – Мне надо идти. У меня много работы. – Она была потрясена. Его холодное предложение заключить брак ничего не изменило. В эти минуты она ненавидела себя. Почему мужчина, которого она любила, не может ответить ей тем же? Почему?

– Лиаден? – Его брови сошлись на переносице. Когда она проходила мимо, Адриан схватил ее за руку. – Я обидел вас? Скажите!

– Обидели? С чего вы взяли? Почему меня должно обидеть ваше холодное, бесчувственное предложение выйти за вас замуж и быть вашим «компаньоном»? Ваша редактор права. Вам и правда необходимо почаще выходить из дома. Вы так захвачены вашими мрачными, депрессивными историями, что забыли про всякие эмоции. У меня, конечно, нет больших денег и нет другой работы. Пусть! Но, по крайней мере, у меня есть сердце, полное любви. А это лучше, чем если его нет совсем. Во всяком случае, я не боюсь выразить свои чувства! А сейчас, если вы не возражаете... – она высвободила руку и направилась к двери, – у меня много работы.

– Лиаден!

– Что? – Она повернулась к нему и застыла на месте.

– Я не хочу, чтобы вы уходили. Только не говорите, что вы бросите меня. Если мое предложение о браке выглядело менее привлекательным, чем вам хотелось бы, простите меня. Хоть я и писатель, но не всегда выбираю правильные слова, чтобы выразить свои чувства.

– У вас есть чувства? – Лиаден не могла не выразить свой сарказм. А он отшатнулся, будто в ее словах был спрятан отравленный шип, который глубоко ранил его. Ей стало неловко. Она не хотела обижать его, сегодня и так он получил свое сполна. Может быть, он не самый эмоциональный человек на планете, но у него доброе сердце. В глубине души Лиаден не сомневалась в этом... Адриан бессознательно водил ладонями по груди.

– Пойдемте со мной сегодня вечером в оперу... пожалуйста. По крайней мере, давайте насладимся приятным вечером и на время забудем все. Что скажете?

Музыка была одной из его величайших страстей. Кейт говорила ей об этом. Да и шанс увидеть «Богему» не стоило пропускать.

– Хорошо, я пойду. – Решение пойти в оперу далось ей легко. Совсем другое дело – его брачное предложение, оно требует размышления. Адриан не любит ее, это очевидно. Быть с ним – значит решить для себя одну большую проблему. Но как жить с ним без любви с его стороны...

Она испытывала невыносимую боль, но знала, что решение надо принять. Она может позволить себе несколько часов наслаждения оперой. Ведь вполне вероятно, что это последний вечер, который они проведут вместе.

Ее согласие принесло ему такое облегчение, какого он не ожидал. Все мышцы расслабились.

– Вы не пожалеете об этом, – пообещал он.

Состроив нечто вроде улыбки, она только кивнула, ничего не сказав.

– Вот. – Адриан сунул Лиаден чистый носовой платок. Его тронула ее эмоциональная реакция на финальную сцену, где Мими умирает на руках своего возлюбленного. Ему тоже было о чем подумать. Всю долгую дорогу в Лондон и сейчас она молчала. В театральном гардеробе, где они забирали пальто, ее полные слез глаза старательно избегали его вопросительного взгляда.

– Вы в порядке?

– Со мной все прекрасно, – солгала она. Хотя выглядела так, будто собиралась снова разразиться рыданиями.

– Лгунья. – Адриан подождал, пока она промокнет глаза его носовым платком, и помог ей надеть длинное твидовое пальто. Аромат ее духов плавал в воздухе. Он не мог сопротивляться его чарующей силе. Этой женщине можно не прибегать к искусственным способам, чтобы создать магический образ. Он был просто загипнотизирован ею.

– Разве можно остаться равнодушным к тому, что мы сейчас смотрели и слушали? Бедная Мими. – Беспомощно всхлипнув, она подняла глаза на Адриана. Он был неотразим. Темно-серый костюм, белая рубашка, галстук цвета бургундского вина. Длинное черное пальто, подчеркивающее ширину его плеч. Лиаден чувствовала себя Золушкой, встретившей на балу прекрасного принца. Она знает, что скоро от этих бесценных минут, проведенных вместе, останутся одни болезненные воспоминания. Когда стрелка часов покажет полночь, она вернется к своей прежней жизни без него.

– Не забывайте и бедного Рудольфа. – Адриан тепло улыбнулся. – Хотя с самого начала ему не следовало из ревности расставаться с ней.

– Мистер Джекобсен! Кто эта леди, ваша приятельница? Не одарите ли вы улыбкой наших читателей?

Они оба обернулись на требовательный мужской голос. И тотчас их ослепила вспышка камеры. Моментально рука Адриана, словно защищая, обняла Лиаден за талию. Она почувствовала, как каждая его мышца превратилась в железо.

– Оставьте нас в покое, – нахмурившись, бросил он, отталкивая нахального фотографа.

– Как вас зовут, дорогуша? Давно ли вы встречаетесь с Александером?

В первые секунды Лиаден удивилась, услышав писательский псевдоним Адриана. Потом до нее дошло, что большая часть читающей публики знает его под этим именем. Адриана Джекобса, военного корреспондента, сменил Александер Джекобсен, автор бестселлеров, мрачных психологических триллеров.

– Ничего не говорите, – шепотом предупредил Адриан, ведя ее к выходу. Ему не стоило беспокоиться. Лиаден так же охраняла свою частную жизнь, как и он.

– А вы знаете, дорогуша, что вы просто двойник погибшей страсти Александера – Николь Уилсон?

Адриан застыл. Она тоже замерла. Неужели он взял ее в экономки потому, что она была похожа на его девушку, которую он потерял в трагических обстоятельствах? Не потому ли сейчас он носится с идеей жениться на ней?

– Какого черта! Что вы несете?

Не способный сдержать ярость, Адриан повернулся к незадачливому фотографу. Он крепко, как собственник, держал Лиаден за талию, словно ждал, что вот-вот ее отнимут у него. Фотограф, лысеющий мужчина средних лет, самодовольно ухмыльнулся.

– Продолжайте, Александер. Ведь вы-то видите, что она выглядит как Николь? Мы все еще носим погребальный факел по очаровательной мисс Уилсон?

– Если вы напечатаете эту презренную ложь, вам никогда больше не работать в газетном бизнесе...

– Это угроза, мистер Джекобсен?

– Нет! Это не угроза! – Освободившись от рук Адриана, Лиаден сделала шаг вперед. Сердце билось о ребра. Она ненавидела этих любопытных зевак. – Вам не приходило в голову, что он уже через все это прошел? Неужели у вас нет более важных новостей и историй? Неужели ради того, чтобы продавалась ваша грязная газетенка, нужно делать гадости людям?

Может, это игра воображения, но Лиаден показалось, что фотограф слегка покраснел. Будто она поразила его в больное место.

– Лиаден, – спокойно, но твердо Адриан взял ее за руку и повел к выходу. – Поехали домой, хорошо?

– Подождите минутку. – Она сосредоточила взгляд на стоявшем перед ними мужчине с магнитофоном и камерой. – Не печатайте эти глупости... Пожалуйста. Я обращаюсь к лучшим качествам вашей натуры. Уверена, они есть. Неужели вы торгуете несчастьем людей, чтобы заработать на жизнь? Мы только что провели в опере замечательный вечер. Пожалуйста, не портите его нам, не пачкайте впечатление.

– Поедем домой, – повторил Адриан. На этот раз она разрешила вывести себя через тяжелые двойные двери на улицу. Они оглянулись. Никаких признаков фотографа. Он не преследовал их.

– Лиаден?

– Я очень устала, Адриан. Поговорим завтра, если вам есть что сказать.

– Нет. Это не может ждать до завтра. Это надо прояснить сегодня.

Девушка чувствовала такое эмоциональное опустошение, что едва помнила собственное имя.

– Поговорим в кабинете.

Камин не горел, потому что они уезжали на весь вечер. В комнате стоял жуткий холод. Лиаден порадовалась, что не сняла теплое пальто. Теперь она засунула руки глубоко в карманы и с ноющей болью в груди наблюдала, как Адриан подошел к бару и налил им обоим бренди.

– Спасибо. – Она бесстрастно взяла бокал, хотя ей не хотелось бренди.

Адриан пытался осмыслить, почему Лиаден кинулась защищать его от фотографа. Ее отвага восхищала его. Он любил ее безмерно. И в то же время без конца делал ошибки, промахи на каждом шагу. Он предложил ей выйти за него замуж таким тоном, словно приглашал на летние каникулы слетать на Северный полюс. Он сделал глубокий вдох и повернулся к женщине, одиноко стоявшей у рояля.

– Вы не похожи на Николь. Возможно, цвет волос и силуэт – но это все.

– Вы хотите сказать, что я не заменяю ее?

Лиаден осторожно поставила рюмку на крышку рояля, бренди осталось нетронутым. Ее улыбка была несчастной. Она пожала плечами. Ей предстояло быть очень стойкой, чтобы уйти из этого дома и от этого мужчины. И хотя она отдала ему свое сердце, но она должна уйти. Лиаден полагала, что он все еще любит ту женщину и, вероятно, всегда будет любить. Быть второй... Это не то, что она могла принять. Как бы она ни любила этого мужчину.

Совсем недавно она была второй после веры у Майкла. И он, наконец, сделал выбор. Она не может повторять то же с Адрианом. Со временем его отношение может дойти до презрения.

– Разве я могу заменить ее? – продолжала она. – Ведь Николь вы отдали свое сердце.

– Вы обвиняли меня в том, что у меня нет сердца. Помните?

– Помню. Как она выглядела... Николь?

Руки сжали бокал с бренди. Адриан нахмурился. Первый раз за все эти годы его желудок не скрутило судорогой, когда он подумал о своей бывшей девушке. Все, что тогда произошло, отпечаталось у него в душе и никогда не исчезнет, как бы он этого ни хотел.

– Она была прекрасная журналистка. С великолепным чувством юмора... и красивая. – Он сократил свое описание до минимума. И тут он со стыдом понял, что не может вспомнить, как выглядела Николь. Потому что перед ним сейчас было бледное лицо и почти святая красота Лиаден.

– Это из-за нее вы отказались быть военным корреспондентом? Это она – причина, по которой вы заперлись в этом огромном доме и начали писать романы?