Текст книги "Девушка из «Обители снов»"

Автор книги: Мэгги Кокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Почувствовав его боль и отчаяние, Лиаден не знала, что сказать. В этот момент она подумала, что никогда не видела человека более потерянного и... одинокого.

– Впрочем, лучше я познакомлю вас с завтрашним спектаклем.

– А что случится завтра? – Лиаден будто груз сбросила, когда он поменял тему.

– Газета «Черил кенделл» напечатает утверждение Петры об аборте. Утром я жду нашествия журналистов. Мой адвокат Эдвард Барри будет здесь и прочтет заявление с моей стороны. Вы оставайтесь в доме, пока они не уедут. Хорошо? Я не хочу, чтобы они вас поймали и приписали вам такое, чего вы не говорили. Поверьте мне, так бывает.

В темных глазах появилось выражение скорби. И снова Лиаден показалось, будто она успокаивает его. Она знала, что это не ее дело. Она всего лишь особа, которой он дал работу. И что она знает о мучениях, которые он перенес? Но она была убеждена, что он не должен переживать это нашествие в одиночку, только с адвокатом.

– Адриан, что я могу сделать для вас?

– Только выполняйте свои обязанности. Я плачу вам за это. Кроме этого, нет ничего, что вы могли бы сделать для меня.

Адриан отвернулся. Зачем он добавил ложь к списку своих грехов? Как раз сейчас не помешала бы помощь. И он с готовностью принял бы ее от Лиаден Ивы. Но это не входило в ее обязанности. Надо помнить, что экономка нужна ему больше, чем женщина для согревания постели.

Лиаден никак не могла заснуть. Она думала о завтрашнем налете репортеров. Девушка встала, надела белый махровый халат поверх фланелевой пижамы и вышла в коридор, чтобы спуститься в кухню на первый этаж. Убедив себя, что стакан горячего молока успокоит ее и поможет заснуть, она открыла дверь и зажгла свет. Сердце чуть не вырвалось из груди от испуга. Она увидела Адриана. Он сидел в удобном кухонном кресле и с удивлением смотрел на нее. В руке он грел бокал с виски. Он насмешливо улыбнулся.

– Сладкие сны сегодня ночью покинули вас, Лиаден? Может быть, вы присоединитесь ко мне и утопите печали в бокале виски?

– Спасибо, я бы предпочла горячее молоко.

Адриан невесело рассмеялся.

– Конечно, вы предпочитаете молоко. Наверное, вам отвратительно, когда человек в минуты слабости ищет утешение в алкоголе? Простите меня, Лиаден. Я не хотел задеть ваши деликатные чувства.

Лиаден расстроили его слова. Она подошла к креслу и встала перед ним.

– Вам надо бы лучше узнать людей, прежде чем высказывать о них случайные суждения! Вам не нравится, когда так поступают с вами. Так почему же вы воображаете, что я буду терпеть? Думаете, я не могу понять человека, который пьет виски, чтобы заглушить боль? – Она закусила губу, чтобы та не дрожала. Потом направилась к буфету, чтобы найти кастрюльку и подогреть молоко.

Она услышала, что за спиной раздался скрип кресла Адриана. Ее спина напряглась.

– Лиаден?

– Что? – Она нашла кастрюльку и пошла к холодильнику, чтобы взять молоко.

– Я прошу прощения. Позвольте мне это сделать.

– Я вполне способна...

– Ваши способности не вызывают сомнений. Но мне бы хотелось, чтобы вы сидели, а я приготовил вам молоко. И мне хочется рассказать вам немного о себе. И узнать о вас кое-что.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Она сидела, обхватив кружку обеими руками. Время от времени Лиаден поглядывала на Адриана, сидевшего в кресле напротив. Она пыталась понять, чем вызвано это желание интимности, которое витало между ними.

– Что вы хотите знать? – спокойно спросила она.

– Давно вы живете в деревне? Я никогда не встречал вас раньше.

– Я переехала сюда три с половиной года назад. До этого я жила в Дорсете с матерью. Теперь она живет в Испании.

– Почему вы бросили гостиничный бизнес, когда уехали из Дорсета? Почему не нашли другого места, кроме книжной лавки? – Он улыбался, но теперь в его улыбке не было насмешки.

– Здесь поблизости не так много отелей. А в тех, в которые я обращалась, не было вакансий. У моей подруги Мел есть знакомая Дженни. У нее магазин, и она искала помощника. Все получилось удачно. У бойфренда Мел агентство недвижимости. Он помог мне получить ипотеку на коттедж, когда я решила переехать сюда.

– А Мел? Она тоже жила в деревне?

– Поэтому я и переехала сюда. Мы с Мел знаем друг друга с детства. – Лиаден сделала глоток молока. Удивительно, это приготовленное им молоко неожиданно сделало их отношения гораздо интимнее.

– Так... вы здесь три с половиной года и все еще одна?

Лиаден крепко ухватилась за кружку.

– Был человек, – призналась она. – Мы собирались пожениться, но потом между нами все разладилось.

– Вы решили, что замужнее положение вам не подходит?

Сердце предупреждало: осторожно. Лиаден сомневалась, можно ли ему открыться. Она пожала плечами и продолжала:

– Нет. Мужчина, за которого я собиралась замуж, переживал конфликт приоритетов. Вопрос стоял так: или я, или его призвание быть с церковью. В конце концов, церковь взяла верх. Я не упрекаю его. Это выбор сердца.

– И вы любили этого мужчину? – Вопрос прозвучал так, будто он спрашивал про виски или сигареты. Лиаден отчаянно хотелось прервать рассказ, но было уже невозможно, с таким жарким напряжением он смотрел на нее.

– Я... я думала, что любила. – Лиаден пожала плечами. За этими словами стояло столько душевных поисков и сомнений, что их невозможно объяснить. Боль охватила ее. Она анализировала свое поведение так глубоко и так часто, что могла бы написать книгу по психологии. – Не знаю, была ли я влюблена в Майкла. Он солидный, надежный, а в то время мне казалось, что я нуждаюсь именно в этом. – Пока он не начал диктовать, что ей можно, а что нельзя делать.

Лиаден подумала, что ей надо быть точнее в своих суждениях. И вдруг у нее вылетели слова, которые она вовсе не собиралась произносить.

– Понимаете, умер отец. У меня было чувство, что земля уходит из-под ног. Он казался таким здоровым, таким сильным. И вдруг сердечный приступ. Мы с мамой не могли понять, что произошло. Страшно, когда кто-то вас любит – и вдруг его больше нет. А мы всегда были очень близки. Я чувствовала себя совершенно потерянной. Когда появился Майкл, мне показалось, что все наладится. По-моему, ему нравилась идея спасать меня. Он такой человек, который любит брать на себя ответственность. И он хотел, чтобы я поступала так, как он считает правильным. Даже в отношениях с друзьями. Мне бы следовало сразу понять, что у нас ничего не получится. Короче говоря... Я вздохнула с облегчением, когда он принял решение, которого я ждала. – Она замолчала. Странно, что она позволила себе так открыться. И кому? Адриану. Он так цинично относится к миру.

– Интересно, он все еще верит, что принял правильное решение?

Не успела Лиаден ответить на его вопрос, как он протянул руку и положил на ее пальцы, обхватившие кружку с горячим молоком. Его прикосновение обожгло ее. Кожа у него была гладкая и теплая. И невероятно эротичная. На несколько кратких секунд сильное желание охватило ее. Она смотрела в его глаза, позволив чувству взять верх. Она убеждала себя, что этот жест означает всего лишь утешение. Ему и в голову не приходило ничего эротичного. Но почему-то ее буйно стучащее сердце не хотело прислушаться к разуму. Адриан, должно быть, владеет особого рода магией, если может одним кратким прикосновением вызвать столько чувств.

– Конечно, верит. Почему бы ему не верить?

Лиаден подвинула стул. От резкого движения молоко расплескалось по столу. В замешательстве она отвернулась в поисках тряпки.

– Лиаден, а вы не задавали себе вопроса, почему мужчина предпочел строгое безбрачие жизни с вами? – Адриан встал и посмотрел ей в глаза. Это длилось несколько воспламеняющих секунд. Потом он взял тряпку и деловито вытер стол. Лиаден словно загипнотизированная наблюдала за ним.

– Не думайте, что наши платонические отношения послужили своего рода поводом. Майкл считал, что я опорочена, потому что уже спала с предыдущим бойфрендом. – Лиаден уставилась в пол. Майкл унизил и отверг ее. – Я не думаю, что в наши дни церковная жизнь такая уж строгая. Во всяком случае, я надеюсь. Просто Майкл любит комфорт. – Она понимала, что ее понесло. Лиаден всегда слишком много говорила, когда нервничала. А Адриан Джекобс заставлял ее нервничать. Она подняла голову и увидела, что его задумчивые темные глаза изучают ее. Она ухватилась за воротник халата и попыталась улыбнуться. Но это у нее не получилось.

– Спасибо, что вы вытерли стол. Это должна была сделать я.

– Так вы и этот Майкл никогда не занимались любовью?

– По-моему, он ждал дня, когда Бог лично спустится вниз и на глазах у Майкла отпустит мне грехи. – Ее рот скривился в ироничной улыбке.

– Этот мужчина, должно быть, ненормальный. – Адриан покачал головой, он явно не мог в это поверить. Лиаден прониклась к нему безмерной благодарностью.

– Мне не надо было беспокоить вас.

Он долго и волнующе смотрел на нее. Затем покачал головой.

– Ложитесь спать. Нам обоим завтра рано вставать.

В сердце Лиаден закралось разочарование.

– У вас столько забот, а я нагрузила вас своими проблемами.

– Я просил вас рассказать о себе, помните?

Адриан хотел одного – чтобы она поскорей ушла. Его потрясла ее женственность и беззащитность. Все те прелести, которые ни один нормальный мужчина, не оставит без внимания. У ее бывшего бойфренда или была железная воля, или он принимал таблетки, убивающие страсть. Если правда, что глаза человека отражают его душу, то у Лиаден она должна быть чистой и незамутненной, как вода из хрустального колодца.

– Что насчет завтра? – неуверенно спросила она, направляясь к двери.

– А что?

Озадаченная его холодностью после минут ошеломляющей интимности, она обиделась.

– Как насчет репортеров и всего прочего?

– Я справлюсь. Только не выходите из дома, пока все не закончится. Потом я хочу в конце подъездной дорожки установить электронные ворота. Это следовало сделать с самого начала. А сейчас идите спать, Лиаден. У вас усталый вид.

Лиаден нехотя повернулась к нему спиной. Она убедила себя, что эти широкие могучие плечи справятся с неприятностями, которые подстерегают его. Она молилась, чтобы репортеры, получив от адвоката Адриана заявление, спрятали свои фотокамеры и ушли. Надо завтра на обед сделать что-нибудь необыкновенное, решила она. Конечно, замечательный обед не разрешит его проблем. Но забота, с которой она все приготовит, может показать ему, что есть человек, который беспокоится о нем.

– Первоклассный кофе, Лиаден. Благодарю вас. Сейчас, Адриан, друг мой, думаю, нам лучше пойти усмирить этих волков. Ты так не считаешь?

Эдвард Барри, адвокат Адриана, оказался привлекательным мужчиной лет тридцати с небольшим. Безукоризненный костюм от Армани. Безупречно и стильно постриженный. В глазах вспыхивали искорки. И в то же время в нем чувствовалась надежность. На него можно было рассчитывать. Лиаден смотрела на него с надеждой. Адриану нужен такой человек, как Эдвард Барри. Атака репортеров у двери для неопытной Лиаден показалась просто пугающей. Она не могла дождаться, когда они уйдут. Еще на рассвете они разбили лагерь в саду. Повсюду их машины и оборудование для съемки. Они будто не замечали ни снега, ни холода. Они готовы были претерпеть любые трудности, лишь бы лицом к лицу столкнуться со своей жертвой.

Убирая чашки и молочники, она перехватила на секунду взгляд Адриана. Невозможно определить, что происходит в его голове. Она хотела сказать «удачи вам» или что-нибудь в этом роде, но потом решила, что это глупо. Тогда она рискнула просто улыбнуться. Пусть он знает, что она молится, чтобы его встреча с прессой не была слишком болезненной. Адриан сощурился, словно молча принимая ее поддержку. Потом без лишних слов открыл дверь и вывел своего адвоката из кухни.

Она поднялась в комнату на третьем этаже. Там она сразу отправилась к большому окну, которое выходило в сад перед парадной дверью. Каменные ступени сплошь были заняты людьми. Ей показалось, что все они выкрикивали имя Адриана. Они требовали, чтобы он посмотрел в сторону камер. Точно полчище стервятников, дерущихся за падаль. От того, что Лиаден увидела, у нее закипела кровь. Как они смеют? Как они смеют врываться в дом, будто армия мародеров, для которых закон не писан? Конечно, все знают, что этот печальный эпизод подстроен рекламной машиной Петры Коллинз. Их задача сделать так, чтобы Петра выглядела хорошо, а Адриан – плохо.

Сквозь шум до нее долетел внушительный голос Эдварда Барри, который просил тишины, чтобы зачитать заявление Адриана.

Дочитав заявление, написанное с достоинством, которое ни в коей мере не унижало Петру Коллинз ни как женщину, ни как актрису, Эдвард повел Адриана в дом. Толпа на ступенях нехотя расступилась. Лиаден отошла от окна со вздохом облегчения. Тяжелое испытание для Адриана почти завершилось. Она включила пылесос.

Когда гул наполнил тихую комнату, Лиаден заставила себя вспомнить, что она всего лишь экономка Адриана Джекобса. Она должна проявить здравый смысл и понять, что он не нуждается в ее сочувствии, которое появилось у нее после вчерашнего неожиданного разговора.

Она отнесла Адриану кофе и сэндвичи. Как обычно, поставила поднос на крышку рояля и покосилась в его сторону, пытаясь угадать настроение. После отъезда Эдварда Барри они не обменялись ни словом. Адриан тотчас отправился в кабинет. Лиаден увидела, что все его внимание отдано экрану компьютера. Она поразилась его способности сосредоточиться на работе. Ведь утром он столкнулся с ужасной сценой на пороге своего дома.

– Как идет работа? – Лиаден сама удивилась своему вопросу. Она не собиралась ни о чем спрашивать. И теперь, когда вопрос прозвучал, ей хотелось просто проглотить язык. Адриан повернул голову. У него был такой вид, будто он только сейчас понял, что она в кабинете.

– Прекрасно. – Он ограничился кратким ответом. Лиаден поняла, что это намек. Но она так беспокоилась за него, что не могла уйти, не убедившись, что у него и вправду все прекрасно.

– О чем книга?

Он покачал головой. Темные глаза моментально насторожились.

– Почему вы спрашиваете?

– Мне интересно.

Будь храброй, сказала она себе. Не позволяй его мрачному взгляду запугивать тебя.

– Вам же не нравятся мои книги. В них нет счастливого конца. И главная мысль – жизнь мрачная и опасная штука. Только вооружившись, мы можем отчасти справиться с ней.

– Если позволите сказать, это очень пессимистический взгляд.

– Вы можете говорить, что вам хочется. – Он пожал плечами. – Но в книгах правда.

– Нет. – Она так хотела убедить его, что он ошибается, что забыла об осторожности. – Жизнь такая, какой ее сделаете вы. Если вы верите во все мрачное и опасное, то будете готовиться к нему и, вероятно, притянете его к себе. Но если вы оптимист и ожидаете лучшего, тогда оно и поспешит вам навстречу. Я понимаю, вы, должно быть, пережили тяжелое время, видели такое, о чем мало кто знает. Но нельзя же в черном цвете рисовать свое будущее!

Старые болезненные воспоминания навалились на него. Перед глазами вновь возникла картина: Николь лежит на тротуаре, ее дивные волосы слиплись от крови... Адриан вскочил с кресла и прошел к окну. Черт возьми, кто сказал этой женщине, что она может указывать ему, в какой цвет красить будущее? Да кто она такая?

– Лиаден, не могли бы вы оказать мне любезность? Оставьте свои поучения насчет жизни для себя. Я нанимал вас как экономку, а не как наставника. Если мне нужно будет поговорить об этом, я обращусь к профессионалу. Понятно?

Он повернулся к ней. Она смотрела в холодное красивое лицо и отважно старалась скрыть обиду. Ведь она лишь хотела помочь. Она не собиралась вмешиваться в его жизнь. Неужели он и вправду думает, будто она хотела поучать его? Но Лиаден знала, что она права. Жизнь такая, какой мы ее делаем...

– Простите, если вам неприятны мои слова. Я не хотела обидеть вас – всего лишь пыталась ободрить.

– Лучший способ, каким вы можете мне помочь, – это помнить, для чего я вас нанял. Не забывайте, и все у нас пойдет прекрасно.

Ее без колебаний поставили на место. Она кивнула и повернулась к двери. И только толкнув ее, она вспомнила, о чем хотела спросить.

– В полдень я пойду в деревню за покупками. Вы не будете возражать, если я задержусь на полчаса, зайду в свой коттедж и проверю, все ли там в порядке?

– Не буду. Пожалуйста.

– Спасибо.

– Лиаден?

– Что?

– Если вы встретите кого-нибудь из репортеров, спрячьтесь или постарайтесь любым способом отделаться от него. Понимаете? А лучше забудьте о покупках до завтра.

– Я справлюсь с ними.

– Нет, не справитесь. Вы не представляете, какими могут быть эти люди. Поэтому делайте так, как я говорю. Хорошо?

Она закусила нижнюю губу и нехотя кивнула. Неужели он думает, что она им что-нибудь расскажет? Печально. Ей стало очевидно, что он не доверяет ей. Она заспешила по коридору в кухню.

Она вошла в свой коттедж, и тут же появился Джек Кемпси, ее очаровательный пожилой сосед. Он принес Иззи, капризную персиянку с длинной шерстью. Она купила ее в Лиге защиты котов. Лиаден с удовольствием плюхнулась на свою кушетку с ошеломляющим множеством подушек. Взгляд упивался видом уютной комнаты, по которой она так скучала в последние дни. Лиаден взяла на колени Иззи и с наслаждением гладила шелковистую шерсть.

– Не ожидал увидеть тебя так скоро, – улыбался Джек. – Голубушка, у тебя есть время выпить чашку чая?

– Ох, Джек, тебя сам бог мне послал! Да, конечно. Как вела себя Иззи?

– Не беспокойся. Она испорчена до мозга костей! Днем приходит поесть и ведет себя словно королева. К ночи через кошачий лаз возвращается домой с таким видом, будто она сторожит дом до возвращения хозяйки.

– Моя девочка. – Почесывая под подбородком довольно мурлыкавшую кошку, Лиаден окончательно стряхнула утреннее напряжение. Если возвращаться домой хоть ненадолго, будешь чувствовать свои корни, лучше поймешь, что мир не ограничен тем большим домом. У нее есть коттедж, куда она может вернуться. Чтобы ни случилось, какую бы работу ей ни пришлось выполнять, она сохранит свой маленький дом. Это ее рай. «Обитель снов» – так он назывался. И когда Лиаден возвращалась в свои четыре стены, все заботы и волнения исчезали.

– Как тебе работается у этого парня? – спросил из кухни Джек.

По шкале от одного до десяти? Ниже нуля... Лиаден молчала, задумавшись. Потом она подняла планку выше. Напомнила себе, что не все так плохо. Красивый дом, в нем приятно работать. Адриан Джекобс... он мог быть и хуже. Она сухо засмеялась.

– Что ты сказала, голубушка? Я не расслышал. – Джек выглянул из кухни, озадаченно вздернув брови на морщинистом лице.

– Я сказала, Джек, что все хорошо. Все хорошо.

– Это приятно. Приятно снова видеть твою улыбку. Когда ты была с Майклом, я скучал по твоей улыбке.

Днем Адриан множество раз смотрел на часы и не мог подавить тревогу и озабоченность. Где она? Она ушла давно. Даже если зашла в свой коттедж... Сэндвичи с цыпленком, которые она принесла раньше, так и остались на тарелке. И кофе остывал в кофейнике. После событий этого утра и последующей сцены с Лиаден он не думал о еде. Он размышлял, как бесполезно с каждым днем уходит его жизнь. Почему не он был одним из тех, кто остался лежать на тротуаре, когда взорвалась бомба? Почему это должна была быть Николь?.. Полная жизни, красивая, молодая. Она бы стала его женой... Матерью его детей.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Он ехал по извилистой, полуразрушенной дороге и недалеко от дома наткнулся на старомодный «моррис минор», съехавший в канаву. Адриан моментально догадался – это Лиаден. Он быстро выскочил из джипа и побежал к машине. Сердце рвалось из груди, кровь стучала в ушах. Он рывком открыл дверцу со стороны места для пассажира и окликнул ее. Она повернула голову. Голубые глаза были затуманены. И тут он увидел кровь.

На одно мгновение он замер и почувствовал приступ тошноты. Кровь сочилась из раны на лбу.

– По-моему, я ударилась головой. – Она криво улыбнулась, словно просила прощения. Он наклонился к ней.

– Вас надо вытащить из машины – и тотчас в травмпункт. Осторожно двигайтесь ко мне. Не спешите, никаких резких движений.

Он удивился чувству, переполнявшему его: ему хотелось ее защищать. Он быстро подавил эту непрошеную чувствительность и стал помогать ей выбраться из машины.

– Я свернула в сторону, чтобы не задавить кролика. – Из ее голубых глаз лились слезы, словно кристально чистая вода фонтана обмывала сапфиры.

– Кролика? – сухо спросил Адриан. Он деловито усаживал ее в джип. Потом застегнул ремень безопасности, убрал с глаз волосы и осмотрел рану. Рана сантиметров пять длиной и на вид глубокая. Насупившись, он смотрел на ее поднятое вверх лицо. Что делать? Пугать ее хмурым видом или зацеловать до бесчувствия? Он разрывался между двумя вариантами. Эмоции снова овладевали им. Необходимо взять их под контроль. В глубине души нарастала ярость: ничего в его жизни не подчинялось контролю. Ни одно проклятое желание.

– Вот, – он достал из кармана джинсов белоснежный платок и протянул Лиаден. – Приложите к голове и держите, пока мы не приедем в больницу. Она примерно в десяти милях. Выдержите?

– Конечно, выдержу. – Голос прозвучал хрипло и слегка прерывисто.

– Вам больно? – требовательно спросил он. – У вас кружится голова, вас тошнит?

– Голова не кружится, но... здесь саднит. – Сморщившись, Лиаден осторожно прижала чистый белый платок к голове. – Вы, наверное, думаете, что я ужасный водитель? Но я и в самом деле боялась задавить кролика.

– А разбиться насмерть вы не боялись? О чем вы только думали, когда совершали это благое дело?

Сколько ярости в голосе, подумала Лиаден. У нее стучало в висках. Счастье, что Адриан проезжал мимо. А то бог знает, сколько бы она выдержала на холоде. Температура быстро падала. Она попыталась сглотнуть, но боль в горле была почти такой же болезненной, как рана.

– Я не думала совершать «благое дело». Я действовала совершенно инстинктивно. Разве вы хотели бы иметь на совести смерть невинного создания? – Ей показалось, что ее вопрос звучит дерзко. Но Лиаден не смогла сдержаться. Почему он всегда на нее сердится?

Теперь он уставился на нее так, будто она ударила его. Потом отрывисто кивнул и захлопнул дверцу с ее стороны. Забравшись на водительское сиденье, Адриан включил мотор, прибавил скорость и поехал, не удостоив ее и взглядом. Ее слова эхом отдавались у него в мозгу: «Разве вы хотели бы иметь на совести смерть невинного создания?» Его охватило такое жуткое отчаяние, что, если бы рядом не сидела Лиаден, он бы добровольно съехал в ближайшую реку...

Дверь внезапно открылась, и в ее комнату широкими шагами вошел Адриан. Лиаден с виноватым видом приняла сидячее положение, опираясь на подушки. Она пыталась не обращать внимания на жжение в недавно зашитой ране. Они провели в больнице почти три часа. Вернулись домой около десяти вечера. Лиаден даже думать не могла об изысканных блюдах, которые собиралась приготовить. Кроме того, продукты для этих блюд остались на заднем сиденье ее брошенной машины.

С легким трепетом смотрела она на высокую, впечатляющую фигуру Адриана, и чувство неловкости нарастало. В больнице он был безукоризненно внимателен и заботлив. Пока они ждали, сидя на красных жестких пластмассовых стульях, он то и дело спрашивал, удобно ли ей. В отделении неотложной помощи скопилось много народа. Чуть ли не поминутно он подходил к маленькому окошку регистратора и спрашивал, долго ли им еще ждать, когда займутся Лиаден. В приемной все глаза были устремлены на него. Она не поняла почему, но вскоре ее приняли. То ли Адриан донял регистратора постоянными вопросами, то ли вокруг него создавалась такая аура, которой подчинялись окружающие.

И в то же время она не могла сдержать беспокойства. Ведь ему нужна экономка. И, несмотря на боль, она решила прямо завтра утром приступить к своим обязанностям. Будет в голове шум или не будет – неважно. Пусть Адриан знает, что она не слабый цветок, который вянет при первом же столкновении с жизнью.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он, рассматривая ее.

– Прекрасно. – Она сглотнула и отвела взгляд. Ведь он видел, что она лежала, потому что чувствовала себя совсем не прекрасно.

– Лгунья, – сказал он.

Неловкость постепенно снова сковывала ее. С беззаботным видом она потрогала белую повязку на лбу и вымученно улыбнулась.

– Очевидно, завтра мне будет лучше. Это маленькая рана. Не беспокойтесь, завтра я встану и буду как всегда. Вот увидите.

– Через мой труп.

Лиаден удивленно вытаращила глаза.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что только идиот будет смотреть, как вы встанете и приметесь за дела после несчастного случая. Чтобы выздороветь, вам нужен день, а то и два. И скажите правду, кружится ли у вас голова, тошнит ли вас?

Она смирилась и откинулась на подушки. Внезапно ее охватила страшная усталость.

– Я посмотрю, как буду чувствовать себя утром, – тихо пробормотала она.

Он изучал ее бледное лицо. Широко открытые голубые глаза со следами ссадин под ними. Потом поднял вьющуюся прядь рыжевато-золотистых волос. Ощущение шелковистости ее волос перевернуло что-то в глубине души. Он нахмурился. Сосредоточенный взгляд не отрывался от вьющейся прядки. Он увидел кровь в этих прекрасных волосах и испытал страшное потрясение. Запрятанная боль, которую он носил в себе все годы после гибели Николь, казалось, всплыла на поверхность. Слава богу, Адриан быстро пришел в себя и моментально отвез Лиаден в больницу. Он никогда бы не простил себе, если бы вовремя не пришел ей на помощь.

– Ранение головы бывает очень серьезным, – вслух произнес он. – Даже если поначалу оно не кажется таким.

Он был далеко от нее. Совсем в другом месте. Лиаден это ясно видела. Он думает о какой-то прошлой ситуации. И эта ситуация мучает его. Когда-нибудь, если у нее хватит отваги, она рискнет спросить. Но не сейчас. Потому что память пробудила у него прежнюю боль.

– Я... я буду осторожна, – пообещала Лиаден. Губы ее дрожали.

– Я позвонил парню, владельцу местного гаража, где чинят машины, чтобы он приехал и вытащил из канавы ваш «моррис минор». Теперь я жду от него звонка. Как только он даст о себе знать, я поеду и поговорю с ним. Если я ненадолго уеду, вам не станет плохо? Я постараюсь вернуться побыстрее.

– Конечно, со мной будет все прекрасно.

– Не вставайте с кровати и не двигайтесь слишком много.

– Не буду.

– Хорошо. – Казалось, он удовлетворен. Адриан резко отпустил ее мягкие локоны. Затем пересек комнату и подошел к двери.

– Спасибо за все. За то, что заметили мою машину, отвезли меня в больницу и за все другое. Я очень благодарна вам.

– Не за что. – Адриан пожал плечами и не удержался от колючей шутки: – Я всего лишь защищаю свои инвестиции.

Подавленная, она закрыла глаза. Боль от обиды добралась аж до кончиков пальцев.

Адриан сказал, чтобы она не беспокоилась. Сэндвичей и кофе ему на ленч достаточно. Но Лиаден решила, что мужчине, занимающемуся творчеством, нужно что-то более основательное. И в такой холодный солнечный день, как сегодня, ничего нет лучше горячего домашнего супа.

– Кто-нибудь есть дома?

Лиаден повернулась на голос. Ее взгляд столкнулся с улыбающимся Стивеном Феррерсом. Он вошел в кухню в обычной манере «плохого парня». Пронзительный взгляд пробежал по ее фигуре в свитере и джинсах. Стивен не скрыл, что увиденное ему понравилось. Лиаден моментально ощетинилась. Так делала Иззи, когда в дом приходил незнакомый визитер.

– Что вы здесь делаете? Как вы сюда попали?

После той неприятной встречи в саду она его не видела. И ее встревожил тот факт, что он не обратил внимания на ее предупреждение.

– Ничего себе, приятное приветствие! К твоему сведению, парадная дверь не заперта. Наш мистер Джекобс отправился на прогулку и оставил дверь приоткрытой. Я заглянул, чтобы проведать тебя. Папа сказал, что прошлым вечером ты съехала в канаву. И его светлости пришлось свозить тебя в больницу. Ты ушибла голову. Мне печально это видеть, Лиаден.

Лиаден слегка тревожило, что Адриана нет в доме.

– Рана не так серьезна, как выглядит. Теперь со мной все в порядке.

– Не спорю, дорогуша. Ты самое лучшее, что есть в этом богом забытом месте!

– Послушай, – она еле сдерживала раздражение, – мне и правда нужно идти. У меня есть работа, которую надо сделать. Уверена, что у тебя тоже.

– Видела утренние газеты?

И, прежде чем Лиаден успела ответить, он достал из глубокого кармана спортивной куртки сложенную газету и шлепнул ее на стол.

– Посмотри на вторую страницу и своими глазами увидишь, что представляет собой наш знаменитый мистер Джекобс!

Лиаден не шелохнулась и не посмотрела на газету, оскорбляющую Адриана. Вместо этого она окинула холодным взглядом Стивена. Тогда он сам развернул газету. Нехотя она заметила черно-белый зернистый снимок. Его явно сделали в бытность Адриана военным корреспондентом. Он стоял на фоне пустынного пейзажа в светлых брюках и в рубашке с завернутыми рукавами. И хотя ему приходилось вести репортажи из мест опасных и беспощадных, он выглядел моложе и беззаботнее, чем сейчас.

Рядом с фотографией Адриана поместили другой снимок, явно сделанный для гламурного журнала. Красивая брюнетка с экзотически раскосыми глазами и пухлыми губами. Петра Коллинз. Заголовок кричал: АКТРИСА ИЗ ГОЛЛИВУДА ЗАЯВЛЯЕТ, ЧТО ЕЕ ЛЮБОВНИК-ПИСАТЕЛЬ ТРЕБОВАЛ, ЧТОБЫ ОНА СДЕЛАЛА АБОРТ. Пробежав глазами по странице, Лиаден прочла: «Известный писатель Александер Джекобсен, в прошлом военный корреспондент Адриан Джекобс, отрицает сенсационное заявление Петры Коллинз, будто он заставлял ее сделать аборт, когда она была беременна его ребенком...»

– Чепуха. – С презрительной гримасой Лиаден сложила газету и повернулась к своей ароматной кастрюльке.

– Ты уверена, дорогуша?

Лиаден вздрогнула, потому что Стивен подошел к ней и положил руку ей на плечо. Будто какое-то насекомое проползло по голой коже. Лиаден резко повернулась и толкнула его в грудь, заставляя отойти.

– Я уже говорила вам, если вы коснетесь меня, я позвоню в полицию!

– Думаешь, твои угрозы напугали меня, мисс Добродетель? Для кого ты бережешь себя? Для хозяина этого поместья? Может быть, он и уложит тебя в свою постель, дорогуша, но на большее не рассчитывай. Видишь, что он сделал с этой актрисой? Когда он женится, он не возьмет такую, как она или как ты. Это будет шикарная особа, которая ходила в соответствующую школу. И папа у нее богатенький. А с тобой может случиться что-нибудь гораздо хуже, чем угождать мне. Гораздо хуже.

Его рот исказила омерзительная гримаса. Лиаден похолодела от его жуткой ухмылки. Дрожа от возмущения, она покачала головой.

– Радуйтесь своей убогой мечте! Но если вы снова подойдете ко мне ближе чем на тридцать сантиметров, я пойду к вашему отцу и расскажу, чем вы занимаетесь.