Текст книги "Диаммара"

Автор книги: Мэгги Фьюри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Закрыв глаза, Ориэлла сосредоточилась и устремилась мыслью через море в поисках подруги. Ответа долго не приходило, но наконец она услышала:

– Ориэлла, это ты? Слушай, пора бы тебе уже появиться, а то твой двуногий приятель не дает мне покоя. Ты так долго дрыхла, что я уж решила, что ты впала в зимнюю спячку.

– Шиа, как я рада тебя слышать! Мы в шлюпке…

– Да, это ты мне уже говорила прошлой ночью. Кто там еще с тобой?

– Вульф, Гринц со своей собакой и – угадай кто? Чайм, и он абсолютно здоров! Оказывается, он всех водил за нос.

– Ух ты! Вот это славная новость! – Волшебнице показалось, что она слышит довольное мурлыканье. – Надо поскорее сказать это Искальде, а то они с Шианнатом уже записали его в мертвецы. Твой двуногий говорит, что она своими глазами видела, как его кромсали солдаты. Хотя нет – пусть это будет для них сюрпризом. – Голос ее погрустнел. – Ориэлла, сегодня утром у Занны умер детеныш.

– О, Шна, нет! Бедная Занна! Какая ужасная новость! – Ориэлла невольно взглянула на своего сына. – Шиа, у нас совсем нет еды, и воды очень мало. Нам долго не продержаться, и к тому же надвигается шторм. Как ты думаешь. Ночные Пираты нас найдут?

– Будем надеяться, – ответила Шиа. – Линнет уже вылетела на поиски. Если найдет – приведет вас к нам или наоборот. Вам остается только ждать.

Ориэлла почувствовала, как ее напряжение немного спадает.

– Отлично, Шиа. Я уверена, она нас найдет. Скоро увидимся.

– Скорей бы! Тогда сама будешь говорить с этим неугомонным двуногим.

Ориэлла передала остальным то, что услышала от пантеры, и, сделав глоток из фляги с водой, сказала Чайму:

– Ну что, ты полетишь?

– Не нужно никуда лететь, Эфировидец, а тебе, дочь моя, не придется ждать. Я вас отвезу.

Из моря рядом со шлюпкой показалась большая серая голова кита.

– Теллас! – воскликнула Ориэлла. – Это ты? Но как ты узнал…

Левиафан перевернулся, чтобы лучше видеть волшебницу.

– Да, это я – и я счастлив, что вовремя вас нашел. Мне пришлось плыть со всей скоростью. Ты спрашиваешь, как я узнал, что вы здесь? Отвечаю: я почувствовал присутствие Талисманов. С тех пор как ты исчезла, я все время ждал твоего возвращения, я знал, что оно состоится.

– Но что ты делаешь здесь, на севере?

Теллас шумно вздохнул, обдав волшебницу мелкими брызгами.

– Увы, маленькая, как я и предполагал, моему народу не понравилось, что я открыл тебе великие тайны. И теперь я в изгнании, но не надо огорчаться понапрасну, волшебница. Я сам принял решение, и потом, я не одинок. Моя подруга последовала за мной, и моя стая, моя морская семья, тоже присоединилась к нам. – Вокруг лодки заблестели спины еще нескольких левиафанов. – Я просил их не вступать с тобой в разговор, – сказал Теллас. – Пусть мои грехи – хотя я не считаю их таковыми – падут на меня одного. Ну а теперь… – Теллас уперся головой в лодку и начал толкать ее вперед. Забурлила вода, и Гринц, испуганно пискнув, бросил весла и скатился на дно.

– Все в порядке, – с улыбкой сказала Ориэлла. – Это – мой друг.

– Ваш друг? Это чудовище вы называете своим другом? – Гринц покачал головой. – Одно могу сказать, госпожа, – с вами не соскучишься.

* * *

Линнет не могла найти Ориэллу, зато отыскала несколько других лодок, и вскоре на борту скопилось множество голодных и замерзших контрабандистов, которые были уже на грани отчаяния. Форрал и ксандимцы сбились с ног, стараясь обеспечить всех одеялами и едой, устроить поудобнее раненых, стариков и детей.

– Это безнадежно, – пробормотал наконец меченосец. – Здесь слишком тесно, и у нас нет хорошего лекаря. О чем только думают Янис с Тарналом! Как будто у них одних горе. Они должны быть здесь – в конце концов, это же их люди, – а не отсиживаться в теплых каютах!

* * *

Ваннор слышал шум, доносящийся с палубы, но не обращал на него внимания. Мысли его были далеко отсюда. Держа за руку Занну, которая наконец заснула, он вспоминал Дульсину и с горечью думал о том, скольких счастливых дней лишил себя по собственной глупости.

– Папа, пап? – Голос Мартека вывел Ваннора из задумчивости. Мальчуган, прижимая к себе белую собачку Эмми, стоял перед Тарналом, который, сгорбившись, сидел за столом, уронив голову на руки. Мальчик подергал отца за рукав, но Тарнал не отозвался.

Жалость к ребенку заставила Ваннора забыть о собственном горе. Бедный Мартек – он потерял сегодня брата, а ни у кого нет на него времени.

– Что-то случилось, Мартек? Скажи дедушке. Ты голодный?

Малыш покачал головой.

– Дедушка, когда Воланд вернется? На мгновение Ваннор похолодел. Он поднял мальчика и посадил себе на колени.

– Воланду пришлось уйти, – мягко сказал он. – Воланд умер, Мартек. Он не может вернуться.

– Но где он? Почему? Я могу пойти туда, где он сейчас? По спине Ваннора пробежали мурашки. Он обнял внука, моля богов, чтобы его наивное желание паче чаяния не исполнилось.

– Воланд ушел далеко-далеко. Он теперь с бабушкой Дульсиной. Они ушли вместе.

– И они не смогут вернуться? Никогда-никогда? Но так же нечестно! Я хочу с Воландом! Почему им пришлось уйти?

Теллас шумно вздохнул, обдав волшебницу мелкими брызгами.

– Увы, маленькая, как я и предполагал, моему народу не понравилось, что я открыл тебе великие тайны. И теперь я в изгнании, но не надо огорчаться понапрасну, волшебница. Я сам принял решение, и потом, я не одинок. Моя подруга последовала за мной, и моя стая, моя морская семья, тоже присоединилась к нам. – Вокруг лодки заблестели спины еще нескольких левиафанов. – Я просил их не вступать с тобой в разговор, – сказал Теллас. – Пусть мои грехи – хотя я не считаю их таковыми – падут на меня одного. Ну а теперь… – Теллас уперся головой в лодку и начал толкать ее вперед. Забурлила вода, и Гринц, испуганно пискнув, бросил весла и скатился на дно.

– Все в порядке, – с улыбкой сказала Ориэлла. – Это – мой друг.

– Ваш друг? Это чудовище вы называете своим другом? – Гринц покачал головой. – Одно могу сказать, госпожа, – с вами не соскучишься.

* * *

Линнет не могла найти Ориэллу, зато отыскала несколько других лодок, и вскоре на борту скопилось множество голодных и замерзших контрабандистов, которые были уже на грани отчаяния. Форрал и ксандимцы сбились с ног, стараясь обеспечить всех одеялами и едой, устроить поудобнее раненых, стариков и детей.

– Это безнадежно, – пробормотал наконец меченосец. – Здесь слишком тесно, и у нас нет хорошего лекаря. О чем только думают Янис с Тарналом! Как будто у них одних горе. Они должны быть здесь – в конце концов, это же их люди, – а не отсиживаться в теплых каютах!

* * *

Ваннор слышал шум, доносящийся с палубы, но не обращал на него внимания. Мысли его были далеко отсюда. Держа за руку Занну, которая наконец заснула, он вспоминал Дульсину и с горечью думал о том, скольких счастливых дней лишил себя по собственной глупости.

– Папа, пап? – Голос Мартека вывел Ваннора из задумчивости. Мальчуган, прижимая к себе белую собачку Эмми, стоял перед Тарналом, который, сгорбившись, сидел за столом, уронив голову на руки. Мальчик подергал отца за рукав, но Тарнал не отозвался.

Жалость к ребенку заставила Ваннора забыть о собственном горе. Бедный Мартек – он потерял сегодня брата, а ни у кого нет на него времени.

– Что-то случилось, Мартек? Скажи дедушке. Ты голодный?

Малыш покачал головой.

– Дедушка, когда Воланд вернется? На мгновение Ваннор похолодел. Он поднял мальчика и посадил себе на колени.

– Воланду пришлось уйти, – мягко сказал он. – Воланд умер, Мартек. Он не может вернуться.

– Но где он? Почему? Я могу пойти туда, где он сейчас? По спине Ваннора пробежали мурашки. Он обнял внука, моля богов, чтобы его наивное желание паче чаяния не исполнилось.

– Воланд ушел далеко-далеко. Он теперь с бабушкой Дульсиной. Они ушли вместе.

– И они не смогут вернуться? Никогда-никогда? Но так же нечестно! Я хочу с Воландом! Почему им пришлось уйти?

– Нам всем в свое время придется уйти, – объяснил Ваннор. – Раньше или позже каждый из нас отправится в дальний путь, но только каждому свой черед. Тебе повезло, Мартек, ты останешься здесь, с папой, мамой и со мной. Я знаю, ты будешь скучать по своему брату, но придет время, и ты увидишь его, я в этом уверен.

– Когда?

– Этого я не знаю.

– А Воланд будет по мне скучать?

– Конечно, будет. Вы оба росли храбрецами. Как ты думаешь, сумеешь ли ты быть таким же храбрым?

– Таким же, как папа?

Со стороны стола послышался странный звук. Ван-нор поднял голову: Тарнал выпрямился и вытирал слезы рукавом.

– Надеюсь, ты будешь храбрее меня, мой мальчик, – тихо сказал он, протянув сыну руки.

– Храбрее тебя никого нет на свете. – Мартек вскарабкался отцу на колени. Тарнал обнял сына и посмотрел на Ваннора с признательностью.

– Спасибо, – прошептал он. Белая собака, увидев, что все о ней позабыли, начала повизгивать. От этого звука Ваннору почему-то стало не по себе.

– Мартек, – сказал он. – Почему Снежинка тут сидит? Она разбудит твою маму… Мальчик посмотрел на собаку.

– Ой, я и забыл! Дядя Янис сказал, что я могу ее взять. Можно, пап?

Что? Янис отдал Мартеку любимую собаку своей жены? Ваннору стало еще больше не по себе.

– Мартек, – осторожно спросил он. – Что именно сказал тебе дядя Янис? И когда это было?

Мальчик нахмурился, стараясь вспомнить.

– Он сидел в трюме. Он плакал. Он сказал, чтобы я присматривал за Снежинкой, потому что он не сможет. Он сказал, что пойдет искать тетю Эмми.

– Проклятие! – Тарнал стряхнул изумленного сына с колен и ринулся к двери, но Ваннор его опередил. Они вместе подбежали к люку, и Тарнал, оставив купца снаружи, полез в трюм. Фонарь выхватил из темноты большое красное пятно на полу. Тарнал поднял голову и посмотрел на Ваннора горьким тоскливым взглядом.

– Не надо спускаться, Ваннор. Слишком поздно. – Он помолчал, и купец увидел на лице зятя выражение мрачной решимости. – Судя по всему, теперь я должен стать предводителем Ночных Пиратов. Ну что ж, за дело! – И, не говоря больше ничего, он начал взбираться по лестнице.

* * *

– Прощай, Теллас! Надеюсь, мы еще увидимся.

– Прощай, Эфировидец. Скрепи свое сердце. Помни – те, кто владеет магией, живут долго, и многое еще может произойти. Кто знает, быть может, однажды твои мечты станут явью.

– Вот уж не думаю.

– Ну что ж, время покажет. Да сопутствует тебе удача, друг мой!

«О чем это они?» – гадала Ориэлла, пока Чайм взбирался по веревочной лестнице, которую им спустили с корабля.

– Оставь свое любопытство, маленькая, – это тебя не касается, – хихикнул Теллас. – Во всяком случае, не сейчас. Ориэлла вздохнула:

– Как жалко, что мы не успели поговорить. Вечно мы встречаемся, только чтобы сказать друг другу «до свидания».

– Э, зато как радостна сама встреча! Хорошо, что ты собираешься вернуть Чашу Жизни Владыке Мертвых. Ты дала мне надежду. Очень может быть, что мой народ, узнав, как мудро и бескорыстно ты поступила, поймет, что я не зря доверял тебе, и моему изгнанию придет конец.

– Я тоже на это надеюсь. Жезлом Земли я распорядилась не слишком разумно, а с Мечом вообще вышло ужасно. – По пути Ориэлла успела рассказать обо всем левиафану.

– Да, это так. Но ты осознала свои ошибки и не станешь их умножать. Я вижу, что твои помыслы по-прежнему чисты, дочь моя. Иди туда, куда ведет тебя сердце, и все будет хорошо.

Левиафан простился с ней и поплыл прочь, но его последние слова еще долго звучали у нее в голове.

Поднявшись на палубу «Неспящего», она увидела Tap-нала, который отдавал матросам какие-то распоряжения. Прежде чем Ориэлла успела произнести слова соболезнования, он взял ее за руку и отвел в сторонку, подальше от чужих ушей.

– Пожалуйста, Ориэлла, помоги Занне. Я знаю, как она тебя уважает… – Тарнал оборвал себя на полуслове и, помрачнев, заговорил снова:

– Она просто сидит в каюте, иногда начинает плакать, но ничего не говорит и как будто не слышит. Она мужественная женщина, но Дульсина умерла, и Воланд, а сегодня утром – Янис… Девочкой она была в него влюблена. На нее так много горя обрушилось в одночасье…

– Хорошо, Тарнал. – Ориэлла знала, как ему дорога Занна. – Я пойду поговорю с ней. Не волнуйся, я знаю: она – сильная женщина.

В каюте было темно, но ночным зрением Ориэлла хорошо видела Занну, неподвижно сидящую на скамье. Глаза ее были устремлены в пространство. Волшебница ничего не сказала – просто присела рядом и стала ждать.

– Как ты смогла выдержать? – неожиданно выпалила Занна. – Ориэлла, ты должна понимать, каково это. Ты потеряла Форрала, потом – Анвара. В каком-то смысле ты потеряла сына. Что дало тебе силы продолжить дело?

– Когда я была маленькой девочкой, – тихо ответила Ориэлла, – Форрал дал мне один совет. Когда опускаются руки, делай то, что важно на данный момент. Остальные шаги придут сами собой.

– Но я не вижу, что я могу сделать сейчас. Мой путь темен, Ориэлла протянула руку, и на ее ладони замерцал маленький шарик волшебного света.

– На палубе под дождем стоят люди, которые, как и ты, потеряли своих близких, – тихо сказала она. – Среди них есть раненые…

– Не проси меня их утешать! Мне нечего им дать!

– Поделись с ними своей каютой, Занна. Людям нужны тепло и уют. Ты можешь им помочь.

– И утопить свое горе в добрых поступках? – с горечью воскликнула Занна. – Это все, что ты можешь мне посоветовать?

– Ты спросила, я ответила. – Ориэлла пожала плечами. – Но, поверь моему опыту, невозможно утопить горе ни в добрых делах, ни в добром вине. Но легче жить, если все время искать себе дело, вместо того чтобы сидеть в темноте и подпитывать свои страдания бесконечными «если бы только…». Подобные ошибки я совершала не раз и не два, о чем потом долго сожалела. И помни: Ваннор, Тарнал и особенно маленький Мартек нуждаются в твоей поддержке, точно так же, как тебе нужно их участие. Вы должны помогать друг другу – не только ты и твоя семья, но и все Ночные Пираты. Твой первый шаг будет самым тяжелым, но он начинается у порога.

Занна посмотрела на волшебницу, потом – на дверь. – Хорошо, – сказала она. – До порога, думаю, я дойти в состоянии.

* * *

– Где мы, будьте вы прокляты? – орал Паррик. – Это же не Ксандим! До него гораздо дальше. Ты, проклятый дурак. – Он обращался непосредственно к капитану корабля. – Ты куда нас завез?

Джескин невозмутимо сплюнул на палубу.

– А кто говорил, что мы поплывем на юг? Нашим людям и так пришлось хлебнуть горя – чего же я потащу их в чужую страну? Это Истхэйвен, приятель, и я собираюсь бросить тут якорь. У многих из нас есть здесь друзья или родственники, у меня самого племянница в деревне – так что нас приютят. Будем рыбачить, станем чинить паруса – и никто не скажет, что мы когда-то были пиратами. Жители Истхэйвена нас не продадут. Они терпеть не могут тех, кто приходит из Нексиса, – и правильно делают, уверяю тебя. – Он снова сплюнул и, посмотрев на начальника кавалерии, добавил:

– А если хочешь на юг, приятель, найди себе другого извозчика.

В руке Паррика внезапно сверкнул нож, и его острие уперлось Джескину прямо в голый живот.

– Поворачивай свою чертову каравеллу! Джескин остался невозмутим.

– Не выйдет у тебя ничего, приятель, – едва ли не с сожалением сказал он. – Если ты воткнешь в меня эту штуку, мои ребята все равно причалят здесь – только сначала вздернут тебя на pee. – Он сплюнул в третий раз, в опасной близости от сапога Паррика. – И это не каравелла, приятель, а барк.

Ругаясь на чем свет стоит, Паррик убрал нож. Угораздило же его остаться в шлюпке и уплыть на эту посудину! Теперь остается только вернуться в Нексис и рассчитаться с этим ублюдком Пендралом. Ориэлле этим, конечно же, не поможешь, но зато участь многих жителей города переменится к лучшему, а значит, и он почувствует себя счастливее.

Глава 26. ГОРА СЛЕПОГО БОГА

Через два дня «Неспящий» бросил якорь у ксандимского берега. Тридцать восемь уцелевших пиратов с нетерпением ждали возможности сойти на твердую землю, ибо в последние дни плавание стало совершенно невыносимым. Люди мерзли, еды и воды не хватало. Только благодаря целительству Ориэллы никто больше не умер.

После всех перенесенных ужасов южные земли казались контрабандистам желанным пристанищем. Тарнал знал, что его люди могут пригодиться народу Всадников, поскольку многому могут научить ксандимцев – ив первую очередь тому, как строить быстрые и легкие корабли, к которым те питали живой интерес.

Но для Ориэллы и ее друзей все обстояло иначе. Десять лет назад они увели с собой немало ксандимцев, которые в результате попали в рабство к фаэри, и поэтому надеяться на теплый прием волшебница не могла. Решено было сделать так: когда корабль причалит к берегу, до темноты отсидеться в трюме, а ночью улететь на своих скакунах.

К большому удивлению Ориэллы, Ваннор тоже вызвался идти с ними. Он уверял, что это поможет ему быстрее справиться с болью утраты. Посовещавшись с Форралом, волшебница согласилась.

Чайм предложил для начала отправиться в его прежний дом на Пике, Обдуваемом Ветрами. Там вы будете в безопасности, говорил он, потому что ксандимцы не осмеливаются заходить в Долину Мертвых, к древним гробницам. Сам Эфировидец намеревался побеседовать с Басилевсом, молданом Пика, который лучше чем кто-либо другой мог рассказать путешественникам, как обстоят дела в Южных Царствах.

Корабль вошел в гавань, и Ориэлла прилипла к маленькому иллюминатору. Поселок ксандимцев мало изменился с тех пор, как она была здесь в последний раз. Вдоль берега рядком выстроились невысокие каменные дома; с обеих сторон бухты в море далеко выдавались волнорезы. Ксандимцы, столпясь на пристани, смотрели на нежданных гостей несколько озадаченно, хотя и приветливо.

Измир, глава местных старейшин, вышел навстречу Тарналу. Они заговорили о чем-то, и Ориэлла увидела, как улыбка на лице ксандимца сменилась выражением скорби, и поняла, что Тарнал поведал ему о смерти Яниса. За эти десять лет сын Леонарда не раз привозил ксандимцам товары, и народ Всадников хорошо его знал и относился к нему с большим уважением.

Увидев, в каком жалком состоянии пребывают спасенные, Измир без дальнейших проволочек повел их в поселок. Чайм, глядящий на эту картину в иллюминатор, пробормотал что-то очень похожее на проклятие.

– Поглядите на них! – сказал он. – Меня они так никогда не встречали, и слов «пожалуйста, будьте как дома» я от них тоже вряд ли услышу.

Занна покидала корабль последней – и Ориэлла, давая ей последние наставления, неожиданно заметила в углу каюты Гринца.

– Я остаюсь с вами, – твердо заявил вор. Ориэлла окинула его хмурым взглядом:

– По-моему, мы уже обсуждали этот вопрос.

– Но я вам еще понадоблюсь! – настаивал вор.

– О боги, да зачем же ты мне понадобишься? – потеряв терпение, воскликнула Ориэлла. К ее удивлению, Гринц радостно заулыбался.

– Госпожа, пожалуйста! Я всю жизнь никому не был нужен – только Воину. Вы спасли мне жизнь тогда, в Нексисе. Я ваш должник. Дайте же мне возможность уплатить долг! Я был лучшим взломщиком в городе, но здесь мое мастерство никому не нужно, и мне от него одни неприятности. Но вам оно может пригодиться.

– Возьми его, – неожиданно вмешался Чайм. – Точно сказать не могу, но у меня есть какое-то предчувствие… – Он передернул плечами. – Ориэлла, позволь парнишке идти с нами. Ты об этом не пожалеешь.

Ориэлла пристально посмотрела на Эфировидца и подняла руки в знак того, что сдается.

– Ну хорошо, Гринц. Ты можешь остаться с нами. Только собаку лучше с собой не бери. Это лишние хлопоты.

– Ну, это я устрою, – сказала Занна. – Мартек приглядит за Морозом, тем более что у него все равно уже есть Снежинка. – Она обняла их всех на прощание. – Только, пожалуйста, берегите себя – и приезжайте к нам, когда все закончится.

– Обязательно, Занна, – сказала Ориэлла. И хотя больше никто ничего добавил, все подумали об одном – может быть, это наша последняя встреча.

* * *

Вечером Совет Старейшин устроил для Ночных Пиратов пир, но едва Занна решила, что наконец-то появилась возможность хоть немного отдохнуть душой, как Измир неожиданно затронул весьма болезненную тему. Он спросил, не поддерживают ли контрабандисты торговые отношения с фаэри.

Тарнал покачал головой:

– Нет, хвала богам. Наоборот, нам приходится от них скрываться. Они приравнивают смертных к домашнему скоту;

– Тогда вы, безусловно, разделите наше мнение, – мрачно проговорил Измир, – и поймете, почему мы проклинаем тот день, когда наш народ был предательски завлечен в заморские земли. И предатели нашлись среди самих ксандимцев! Я уж не говорю о чародеях, которые заварили всю эту кашу… – Он внимательно поглядел Tap-налу в глаза:

– Они не вернулись?

Вопрос был таким неожиданным, что Занна подавилась куском и закашлялась. Естественно, ее тут же начали хлопать по спине, принесли воды, подали платок, а Тарнал тем временем успел собраться с мыслями.

– Не верю, чтобы кто-то был способен выпасть из времени и снова вернуться, – сказал он.

– Но они были вашими друзьями? – настаивал Измир.

– Да! – с вызовом сказала Занна. – Но какая разница?

Измир нахмурился.

– Мне-то никакой, но должен предупредить, что кое-кому может весьма не понравиться, если вы произнесете хотя бы их имена. – Он наклонился к ней. – Впрочем, здесь вам ничто не угрожает. Если хотите, можете остаться с нами и стать членами нашей общины. Вы владеете многими ремеслами, а главное – умеете строить прекрасные корабли, и ваши умения будут оценены по достоинству.

– Вы хотите сказать, что, если в других местах станет известно, что мы были дружны с Ориэллой, у нас могут быть неприятности? – осторожно осведомился Tap-нал. – Но почему?

– Пожалуйста, не судите нас слишком поспешно и не лишайте ваших людей пристанища, в котором они нуждаются, – сказал Измир. – Но в землях Ксандима ваши друзья заочно приговорены к смерти, и приговор будет приведен в исполнение, если они вернутся. Уже несколько лет особый дозор охраняет наши границы, и у меня, как и у старейшин всех ксандимских поселений, имеются строжайшие указания на случай возвращения изменников и чародеев. Я должен схватить их и доставить в Ксандимскую Твердыню, а оттуда, после суда, они отправятся на Гору Слепого Бога. – Измир вздохнул. – Это значит, что их принесут в жертву.

* * *

Одинокий ксандимский пастух, сидевший у костра, взглянул на небо и вдруг увидел на фоне луны какие-то темные точки, летящие очень высоко и очень быстро. Пастух нахмурился. Во имя Богини, что это может быть? На Небесный Народ не похоже, они обычно по ночам не летают…

* * *

Ориэлла забыла все свои прежние страхи и вовсю наслаждалась полетом. Ей щекотали нервы высота, морозный воздух и очарование лунной ночи, еще более увеличивающие силу Древней Магии. Волшебница прижалась к шее Чайма, пряча лицо от колючего ветра, и зарылась пальцами в густую черную гриву. Земля внизу казалась вырезанной из топаза и янтаря. Лесные чащи выглядели морозными узорами на стекле, а ветра струились вокруг серебряным ливнем.

За спиной у нее сидел Гринц, а на плече – ястреб. Краем глаза Ориэлла видела Шианната и Искальду. Все трое ксандимцев были связаны воедино магией талисмана и потоками ветра. Форрал восседал на огромном сером коне, похожем на грозовое облако, а Ваннор мчался на белой кобыле, сверкающей в лунном свете подобно жемчужине. Между Чаймом и Шианнатом была натянута большая рыболовная сеть, взятая на «Неспящем», и в этой сети, словно диковинные рыбы, болтались обе пантеры и Вульф. Линнет летела по левую руку от волшебницы и, казалось, без труда выдерживала заданный темп.

А скорость была велика, даже несмотря на то что ксандимцам приходилось тащить дополнительный груз. Ориэлла надеялась достичь жилища Чайма за три дня – если не случится ничего непредвиденного. А что потом? Когда она заглядывала в Водоем Душ, Элизеф находилась в Аэриллии, но кто поручится, что Волшебница Погоды и сейчас еще там?

* * *

Незадолго до заката Элизеф вошла в Город Драконов, и масштаб разрушений ее поразил. Воспоминания Анвара, который в тот момент был напуган, спешил, да к тому же находился под землей, не передавали картину полностью. Крылатые носильщики опустили волшебницу на вершину самой высокой башни – именно отсюда Ориэлла с Анваром когда-то впервые увидели Диаммару. Алмазный шпиль, отмечающий центр города, треснул по всей длине, камни, которыми была вымощена долина, потрескались и раскололись, а здания производили впечатление разрушенных до основания. Но, присмотревшись, Элизеф поняла, что это лишь кажется: на самом деле многие дома уцелели. Она обернулась к Солнечному Перу, который с презрительным выражением рассматривал лежавший внизу город.

– За дело, – сказала волшебница.

Солнечное Перо пожал плечами – этот жест неизменно приводил Элизеф в бешенство, поскольку свидетельствовал о недостатке уважения.

– Как скажете, госпожа. Я пошлю людей в развалины, чтобы подыскали вам подходящее место для ночлега.

К наступлению ночи Элизеф уже успела устроиться в Диаммаре если не с комфортом, то по крайней мере с удобствами. Берн, в обязанности которого по-прежнему входило повсюду таскать за хозяйкой тщательно завернутый в плащ Пламенеющий Меч, положил Талисман у стены и отправился искать себе пристанище в соседнем домике. Бесполезность Меча ее слегка огорчала, но в остальном Элизеф была весьма довольна собой. Солнечное Перо сообщил, что войска из Казалима прибудут следующим утром и завтра же ночью начнут поступать первые рабы из Цитры и Эйри. Элизеф погрела у огня замерзшие руки и решила, прежде чем лечь спать, проверить, как там Ориэлла.

Она наполнила кубок водой и мысленно вызвала образ Ваннора. Почувствовав, что она со страшной скоростью летит по воздуху, Элизеф утратила сосредоточенность и испуганно вернулась в свое тело. Выругавшись, она заставила себя успокоиться и повторила попытку. Что же там, во имя всех демонов, происходит? В последний раз Ваннор еще плыл на корабле, а это было не так уж давно. Элизеф помнила, что тогда мысли его до такой степени были пропитаны страхом и скорбью, что ей ничего не удалось от него добиться. Теперь же он был гораздо спокойнее, и, покопавшись в памяти жертвы, Элизеф поразилась тому, что увидела.

Итак, отомстить Занне она не успела – проклятая баба осталась в ксандимском селении на побережье! Но это пустяк по сравнению с тем, что Ориэлла, оказывается, научилась летать на ксандимцах. Значит, времени практически не остается. Придется спешить, а Элизеф по опыту знала, что в спешке вечно совершаются ошибки, за которые потом приходится дорого платить.

Впервые за это время она задумалась о том, верно ли поступила, не став завоевывать сначала ксандимцев, и оставила у себя в тылу, как теперь выясняется, опасного противника. Но потом Элизеф решила, что глупо раньше времени поддаваться панике. В конце концов, у нее в руках есть заложники, судьба которых Ориэлле небезразлична. Надо будет не забыть найти среди рабов Элизара и Нэрени.

– Итак, пусть Ориэлла летит, – пробормотала она вслух. – Я буду готова.

* * *

Передвигаясь по ночам, Ориэлле и ее спутникам удалось добраться до цели незамеченными. На заре они прятались в перелесках и по очереди охраняли сон остальных. Как и рассчитывала волшебница, на рассвете четвертого дня они приземлились возле жилища Чайма. Эфировидец был до глубины души тронут, увидев свой прежний дом, и, не дожидаясь, пока остальные превратятся в людей, вбежал в пещеру у подножия Пика.

Внутри все свидетельствовало о десятилетнем отсутствии хозяина. Одеяла и шкуры сгнили, посуда разбита, пол загажен – здесь явно не раз побывали дикие животные. Эфировидец вспомнил уроки Паррика и с успехом воспользовался некоторыми новыми ругательствами, которым научил его начальник кавалерии.

– Эфировидец! Вот уж не думал от тебя такое услышать. Разве тебе неизвестно, что все дикие твари – несмышленые дети нашей Богини?

– Так пусть Ириана научит их себя вести… – начал Чайм и вдруг узнал этот голос. – Басилевс!

– Он самый – а ты кого ждал услышать? Хорошо, что ты вернулся, маленький Эфировидец. За века своего существования я никогда не был так рад. Где же ты пропадал? – Внезапно голос молдана стал грустным. – Я должен многое тебе рассказать, мой друг. За последние несколько лет я стал свидетелем весьма печальных событий.

«Опять», – подумал Чайм. Похоже, жизнь состоит из одних печальных событий и дурных новостей. Тут он вспомнил, что жутко проголодался, страшно замерз и дико устал.

– Тогда отдохни, – милостиво разрешил молдан, прочтя его мысли. – Я забыл, что вы, созданные из плоти и крови, утомляетесь быстро. Я ждал тебя десять лет – подожду и еще немножко.

Вошла Ориэлла и, увидев разбросанную посуду и кучи звериного помета на полу, произнесла свою излюбленную фразу:

– Семь кровавых демонов!

– Приветствую тебя, чародейка.

– Привет и тебе, Басилевс. – Ориэлла почтительно поклонилась, хотя в какую сторону кланяться, определить было невозможно: молдан был повсюду. – Нам нужно многое тебе рассказать.

– Мне тоже. Но вы пока устраивайтесь. Я подожду. Шиа шагнула в пещеру и принюхалась.

– Белки, – сказала она. – Крысы, и семейство лис. Чайм мрачно оглядел все это разорение и сказал:

– Не знаю даже, с чего начать.

– А я знаю, – откликнулась Ориэлла и, высунувшись наружу, медовым голоском позвала вора:

– Гринц? Помнится, кто-то говорил, что хочет быть полезен? Полы мыть умеешь?

– Мы с Хану пойдем на охоту, – сказала Шиа. – Надеюсь, на склонах Стального Когтя еще не перевелись козы.

– Стойте! – закричал Басилевс. – Не ходите на Стальной Коготь! Это дурное место. В долине есть олени и кролики – можете поохотиться там.

После путешествия в рыболовной сети Шиа была не в духе, и теперь в ее глазах вспыхнул упрямый огонек.

– Но на Стальном Когте тоже есть пантеры! – возразила она. – Так что не важно, что там за…

– Нет, – глухо сказал молдан. – Пантер на Стальном Когте нет. Больше нет…

От потрясения Шиа и Хану не могли слова вымолвить.

– Что с ними случилось? – спросила Ориэлла. – Болезнь? Или на них кто-то напал? Они что – все умерли?

– Я не знаю, что с ними случилось. – ответил Басилевс. – Но знаю, почему это произошло. Но это лишь часть того, что вам предстоит услышать. У нас еще будет время. А пока берегитесь даже приближаться к Стальному Когтю – это касается всех. Предупредите тех, кто не может понимать нашу речь.

– Мой народ… – пробормотала Шиа. – Никого не осталось… – Опустив голову, она побрела из пещеры, за ней Хану. Волшебница хотела ее догнать, но Хану сказал:

– Подожди немного, Ориэлла. Потом ей, наверное, понадобится твоя помощь, но сейчас ее может утешить только другая пантера. Как и меня. Мы поможем друг другу. – И он вышел вслед за подругой.