Текст книги "Спуститься с небес"
Автор книги: Мегги Чарльз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Глава 7
Алекс был в ярости. Давно уже он не сердился так из-за женщины. И ничего нельзя было изменить.
Он смотрел на дверь, только что закрывшуюся за Джо и Энди, и едва подавлял в себе желание расколотить ее в щепки. Подойдя к небольшому бару, он нашел чистый стакан, наполнил его льдом и плеснул сверху виски.
Алекс старался двигаться медленно и размеренно, словно это могло успокоить его гнев. Но ничего не помогало. Алекс присел на кресло, и ему показалось вдруг, что он ощущает аромат духов Джо. Он словно чувствовал тепло ее тела. Ерунда! Может быть, в ее теле вовсе и нет ни капли тепла. Она – самая холодная и равнодушная женщина из всех, кого ему доводилось встречать.
Но тут Алексу вдруг стало стыдно подобных мыслей. Конечно же, он был не прав.
Алекс посмотрел на часы. Вечер был в самом разгаре. Можно было еще пойти куда-нибудь поужинать, сходить в театр, в ночной клуб – да куда угодно. Не поздно было также позвонить Джо и спросить: – Эй, что все это значило? Но Алекс не мог этого сделать. Существовала еще такая вещь, как гордость. Джо задела его самолюбие.
Несколько мгновений Алекс смотрел в пространство. Потом начал мерить шагами гостиную, словно запертый в клетке тигр. На Сарасоту опускалась ночь. Тропическая ночь, полная звезд, с царящей на небе огромной луной. Но самым невыносимым было то, что у бассейна оркестр продолжал играть регги, и музыка словно нападала на Алекса, он чувствовал себя так, будто кто-то затягивает внутри его узел. Все туже и туже.
Джо хотела его так же сильно, как он хотел ее. Алекс знал это.
Но тогда, после дня рождения Фреда Бакстера, что-то между ними было разрушено. Алекс отдал бы все, чтобы восстановить ту невидимую связь, которая существовала между ним и Джо. Между ними вдруг выросла стена. И он не мог понять почему.
Алекс думал, что решит проблему, прямо спросив об этом Джо. Но она ушла от ответа. Алекс собрал волю в кулак и не звонил ей ни в воскресенье, ни в понедельник. Он знал, что все равно увидит Джо во вторник на открытии, и надеялся, что они смогут наладить отношения.
Но вышло иначе.
Несмотря на желание, которого Джо почти не скрывала, в ней присутствовала весь день какая-то внутренняя сдержанность, беспокоившая Алекса. Кроме, конечно же, их чудесного купания в бассейне. Неужели Джо сбежала только потому, что они знакомы всего неделю?
Видит бог, он и сам был испуган до предела, думая о том, что готов влюбиться в Джо. Страшно было при мысли, что он может по-настоящему полюбить женщину. Он никогда не позволял себе этого раньше. Единственный раз, когда Алексу почудилось, что он влюблен, все это оказалось лишь юношеской фантазией. Ему было больно, но раны быстро зажили. И он решил тогда, что настоящая любовь просто-напросто не для него.
У Алекса бывали отношения с женщинами. У него было то, что многие назвали бы весьма интересной жизнью. У него было даже две таких жизни, напомнил себе Алекс. Он понимал, что в один прекрасный день придется рассказать Джо о жизни номер один. Стать рок-звездой в совсем еще сопливом возрасте, а потом скатиться с небосклона, – конечно, после этого остаются шрамы. Вернее, большинство этих шрамов появилось еще до заката его карьеры. Будучи Дэнни Фортом, он заработал кучу денег. И ему попался честный менеджер, который удачно вложил эти деньги. Потом, когда возникла необходимость сменить направление, Алекс и сам узнал кое-что о бизнесе и капиталовложениях. Именно тогда он обнаружил в себе склонность к определенному виду предпринимательства, и на свет появилась «Моллз интернэшенэл».
Его менеджер, Рей Эллерсон, теперь удалился на покой и живет в Аризоне. Они до сих пор поддерживают отношения, и Алекс заезжает иногда в Таксон во время своих поездок на Западное побережье.
Рей был единственным, кто знал все об обеих жизнях Дэнфорта А.Гранта. Алекс вдруг почувствовал острую необходимость поговорить с Реем.
В Аризоне был еще вечер. Алекс набрал номер. Рей взял трубку после второго звонка.
– Не помешал?
– А чего ты ожидал? – ответил Рей. – Что прервешь мое свидание с вышедшей в тираж звездой Фоли Бержер? Нет, ты не прервал ничего важного, кроме повтора хоккейного матча, который я все равно не хотел смотреть. Когда живешь в Аризоне, хоккей не вызывает почему-то такого интереса, как в Нью-Йорке. Во всяком случае у меня. – Последовала пауза. – Ну, и как ты там?
– Потрясающе, – ответил Алекс. – Во всяком случае, должно быть потрясающе. Мы открыли сегодня новый торговый комплекс.
– Откуда же ты звонишь?
– Сарасота, штат Флорида.
– Сарасота? Там вроде подвизались когда-то братья Ринглинг и «Барнум энд Бейли серкус»?
– Да, наверное, – равнодушно ответил Алекс.
– Что-то голос у тебя не очень, – заметил Рей. – Что-то не так?
– Да нет, я в порядке, – успокоил его Алекс. – Все в порядке. Вот только…
– Да?
– Мне кажется, я влюбился, – признался Алекс.
Он был явно не готов к потоку бранных слов, посыпавшихся на него из телефонной трубки.
– Черт бы тебя побрал, – резюмировал Рей. – Кто же она?
– Президент и хозяйка одной фирмы в этих краях. Специализируется на озеленении. Зеленые пейзажи для торговых комплексов, ресторанов и…
– Кажется, я все понял, сынок, – прервал его Рей. – Ты познакомился с ней на деловой почве.
Алекс усмехнулся, вспомнив свою первую встречу с Джо.
– Да уж.
– Но это ведь противоречит твоему принципу, не так ли? Ты, помнится, кричал всегда, что только дураки смешивают бизнес и удовольствия.
– Но это совсем другое, – медленно произнес Алекс.
Рей задумчиво переварил сказанное, затем медленно произнес:
– Я просто не верю, что все это говоришь мне ты. Хотелось бы повидать эту птичку.
– Прилетай завтра во Флориду, – быстро предложил Алекс. – Я буду в Сарасоте целую неделю. Потом пару дней в Нью-Йорке – и лечу в Китай.
– На этот раз в Китай?
– Да. Но что-то мне не очень хочется туда лететь. Хотя совсем недавно я с удовольствием думал о поездке. Может быть, я даже пошлю вместо себя Энди.
– Да, плохи твои дела, – заметил Рей.
– Не знаю, не знаю. Уж ты-то не должен особенно удивляться. Ты ведь один из всех знаешь, как я переношу такие вещи.
– Сынок, – медленно произнес Рей, – когда-нибудь ты непременно должен был встретить женщину и по уши в нее влюбиться. Я всегда пытался убедить тебя в этом.
– Наверное, это было единственное из всего, что ты говорил мне, чему я никогда не верил.
– Нет, было еще кое-что, во что ты не верил, – возразил Рей. – Я пытался убедить тебя, что не все женщины на свете такие, как твоя мать или как та девица из шоу, что бросила тебя. Нельзя обвинять весь женский пол за грехи отдельных его представительниц.
– Ты действительно так думаешь? – тихо спросил Алекс.
– Я знаю, что ты именно так и делал, – продолжал Рей. – Иначе ты бы чаще влюблялся в девчонок, которые вились вокруг. Но ты никак не мог заставить себя доверять им.
– А ты доверял бы, если бы оказался на моем месте?
– He знаю, – пробормотал Рей. – Ей-богу, не знаю. Если бы у меня были перед глазами такие примеры, как твоя мать и тетя Лаура…
– Сейчас, оглядываясь назад, я не виню тетю Лауру, – сказал Алекс. – Мне было девять лет, когда меня кинули на нее, а она никогда раньше не имела дела с детьми. Я даже не был ее родственником – всего лишь племянником ее мужа. Она не знала, как обращаться со мной, а я не знал, как общаться с ней.
Рей недоверчиво хмыкнул.
– Алекс, после всего, что ты рассказал мне об этой женщине, я сомневаюсь, что она вообще пыталась наладить ваши отношения. Она ведь даже не разговаривала с тобой после того, как ты добился успеха. А ты помнишь, когда умер твой дядя… Я ведь был рядом, когда она позвонила тебе наконец – после похорон.
Алекс потянулся за стоящим рядом стаканом и сделал большой глоток виски.
– Черт побери, – сказал он. – Давай сменим тему. Эту песенку мы оба знаем наизусть. – Он подавил вздох. – Мы ведь все равно никогда не узнаем, что на самом деле творилось в голове у Лауры, правда? Слишком поздно строить догадки.
Алекс был поражен тем, какими болезненными оказались для него воспоминания о дяде Ральфе и тете Лауре, не говоря уже о родителях. Алексу было семь, когда его мать сбежала из города с любовником. Отец Алекса, преуспевающий адвокат из Берлингтона, штат Вермонт, просто помешался на измене жены. Чтобы разыскать ее, он нанял когорту частных детективов. Когда они наконец нашли ее, около трех лет спустя, мать Алекса уже развелась с Гарольдом Грантом и была замужем за человеком, с которым сбежала, – лучшим другом Гарольда, которого он знал с детства.
От горя и отчаяния Гарольд ушел в гараж позади дома, закупорил все окна и двери, включил мотор машины и заснул навеки.
Ральф Грант, брат Гарольда, тоже жил в Берлингтоне. Он был бухгалтером, уважаемым членом общества, но при этом человеком очень замкнутым. Хотя Ральф принимал участие в общественной жизни города, Алекс не мог припомнить, чтобы он или его жена вели какую-либо светскую жизнь. Они были угрюмыми чопорными людьми. И, как только что сказал Рею Алекс, в их жизни просто не было места для девятилетнего сироты-племянника. Хотя Ральф возражал против его появления гораздо меньше Лауры. Он даже пытался время от времени установить с ним какой-то контакт. Алекс помнил, как дядя несколько раз брал его с собой на рыбалку. Лаура же, по мере того как шло время, относилась к Алексу все хуже и хуже.
Кончилось все незабываемым инцидентом с разбитой гитарой, которая была лишь очередной попыткой Лауры причинить мальчику боль. Морально и эмоционально, если уж не физически.
Но это не остановило его. Холодными зимами он разносил газеты, копил деньги и в результате купил себе еще одну старую акустическую гитару. Но теперь, чтобы поиграть на ней, он находил укромные уголки. Алекс хорошо усвоил преподанный ему урок.
Он снова вздохнул, а Рей произнес на другом конце провода:
– Сынок, расскажи мне побольше о своей девочке.
– О Джо?
– Это сокращенно от Джозефины?
– Да.
– Мою мать звали Джозефиной. Если она такая же, как моя мать, ты заполучил настоящее сокровище, Алекс.
Алекс печально улыбнулся. Рей и раньше рассказывал ему о своей матери, которая умерла за два года до их с Алексом встречи. Алекс подозревал, что Рей ведет все эти разговоры отчасти затем, чтобы показать ему, что не все женщины бросают своих детей и мужей.
Да и у него самого хватало здравого смысла, чтобы понять, что не все матери так аморальны, а не все тетушки страдают мизантропией с садистскими наклонностями. Но все же, когда дело доходило до того, чтобы всерьез связаться с какой-нибудь женщиной, Алекс всегда пугался. Когда речь шла о любви и верности, женщина должна была доказать ему, что способна на эти чувства. Он вовсе не сомневался, что это возможно, но хотел быть уверенным в своей избраннице на все сто.
– Алекс? – снова заговорил Рей. – Эй, ты еще здесь?
– Да, – быстро ответил Алекс. – Извини.
– Так ты расскажешь мне о Джозефине?
– Она очень красивая, – хрипло произнес Алекс. – Фигура такая, что кровь вскипает в жилах. Потрясающие темно-карие глаза. Волосы цвета янтаря.
– Цвета янтаря?
– Да, да, именно такого цвета. Я все время дразню ее, что она маленькая, но на самом деле Джо среднего роста. Умная. Очень умная. Когда пару лет назад умер ее отец, Джо стала президентом его компании и ведет все дела сама. И еще она очень смелая. Не боится возразить, если уверена в своей правоте. Хранит верность своим клиентам. Джо – настоящий борец, Рей. Я был одним из ее крупнейших клиентов, но это не помешало ей отбрить меня как следует при первой встрече.
– И она отбривает тебя до сих пор?
– Наверное, – уныло произнес Алекс. – Мы ходили недавно на день рождения к одному из ее друзей. И я сказал что-то такое, что заставило ее отвернуться от меня. Но я не могу заставить ее объяснить мне, что же это было.
Голос его становился все более хриплым.
– Я буду тебе очень признателен, если ты проконсультируешься в ближайшее время с врачом, – тихо произнес Рей.
И на Алекса нахлынули воспоминания о том ужасном дне, когда Рей впервые посоветовал ему обратиться к специалисту. Это было в Чикаго, где Алекс должен был дать важный сольный концерт. Но, проснувшись утром, он обнаружил, что с ним что-то не так. В горле было какое-то странное ощущение… не боли, нет – неудобства.
Конечно, он дал концерт и собрал полный зал. Поклонники либо не заметили странной хрипоты его голоса, либо им это понравилось.
Позже, в номере отеля Алекс отправился в ванную и стал полоскать горло теплой водой с антисептиком. После напряжения на концерте голос был уже таким хриплым, что он едва мог разговаривать.
Рей ждал его за дверью ванной.
– Я думаю, нам надо обратиться к специалистам по голосовым связкам, – угрюмо произнес он.
И это означало для Дэнни Форта конец всего. Но он сумел возродиться из пепла, напомнил себе Алекс. И он не вернулся бы назад, даже если бы у него была такая возможность.
Джо вытянулась на кровати и перевернулась на другой бок. Она проворочалась несколько часов, потом встала, прошла на кухню и взяла из холодильника банку пива.
Джо не очень любила пиво. Она вообще почти не пила, но сегодня ей вдруг вспомнилось, что, если выпить на ночь пива, это поможет уснуть.
Джо прошла с пивом в гостиную, свернулась калачиком в кресле у окна и стала медленно пить. Огромное окно ее гостиной выходило на залив Сарасота. Далеко слеза виднелись огни шоссе, ведущего к Лидо, Сент-Арманд и Лонгбоут-Ки – барьерным прибрежным островкам, находящимся чуть поодаль от этой части побережья Флориды.
Джо глядела на светящиеся окна домов по другую сторону шоссе и чувствовала себя чудовищно одинокой. Она напомнила себе, что вовсе не одинока, что у нее в Сарасоте есть друзья, множество друзей. Стоит моргнуть глазом – и можно собрать шумную вечеринку.
Но прошло так много времени с тех пор, как она была по-настоящему с кем-то близка! И вовсе не потому, что Джо была необщительна. Просто после смерти отца у нее было столько дел! Все время и силы уходили на организацию бизнеса – за время болезни отца дела были немного запущены, и только совсем недавно Джо смогла сказать себе, что все снова в порядке.
Наступило время, когда она могла бы позволить себе немного расслабиться. Может быть, даже допустить кого-то в свою жизнь.
Кого-то? Но единственный, ради кого она была согласна хотя бы приоткрыть немного дверь в свое сердце, был Алекс Грант.
А что Алекс?
С тех лор как Энди Карсон высадил ее перед дверью собственного дома, Джо корила себя за то, что сбежала от Алекса. Сбежала самым позорным образом. И неудивительно, если он не захочет после этого с ней общаться.
Она была несправедлива, очень несправедлива к Алексу. Не дала ему шанса объяснить свою мелкую ложь, которая казалась все менее и менее значительной по мере того, как Джо думала на эту тему. Алекс имел право не петь, если ему этого не хочется. И объяснить это любым способом, который не вызвал бы дальнейших расспросов.
Просто Джо очень смутилась, когда они вернулись в номер Алекса и увидели там Энди. Не надо было быть ясновидящим, чтобы разглядеть, что происходит между ней и Алексом. Может быть, Джо просто не замечала в себе раньше стыдливости, заставившей ее так мучиться. Энди не сказал и не сделал ничего такого, что могло бы усилить ее смущение. Совсем наоборот.
Но никакая стыдливость не оправдывала поспешных выводов, сделанных ею в спальне.
Она судила Алекса по единственной реплике, показавшейся ей ложью, и по предполагаемым привычкам, касавшимся женщин.
Пройдя в спальню, Джо взглянула на часы со светящимися цифрами. Пятнадцать минут третьего. Очень хотелось позвонить Алексу и объяснить ему свое странное поведение, но было уже поздно.
Джо вернулась в постель и испробовала все способы заснуть – от подсчета овец до попытки отключить сознание. Ничего не помогало. Ее буквально преследовал образ Алекса. Только к утру Джо наконец задремала.
А Алекс тем временем мучился бессонницей в своем номере во «Флоридиане».
Телефонный разговор с Реем хотя и оказал терапевтическое воздействие, в то же время пробудил к жизни весьма неприятные воспоминания.
Алекс прошел в небольшую кухоньку и подогрел себе в микроволновой печи чашку молока. Потом он вернулся в гостиную и стал смотреть в окно на темную ночь, разукрашенную серебром. И вдруг он почувствовал в полной мере, как пуста его жизнь, несмотря на интересную работу, богатство, друзей, захватывающие возможности.
Алекс не мог вспомнить, чтобы был когда-нибудь в своей жизни по-настоящему близок с кем-то, кроме Рея. Наверное, отец вовсе не хотел научить его ненавидеть свою мать, но Алекс ненавидел ее, пусть даже подсознательно. С отцом у него тоже никогда не было настоящего взаимопонимания. Особенно после побега матери, когда Гарольд практически от всего отстранился. Он стал угрюмым страдальцем, в разбитой жизни которого не было места для малолетнего сына.
Затем шли несчастные семь лет с дядей Ральфом и тетей Лаурой.
Попивая молоко, Алекс вспоминал, как в шестнадцать лет ночью выбрался из дома дяди, держа в руках гитару и пакет с вещами. В кармане лежал бумажник со всеми его сбережениями: пятьдесят четыре доллара восемьдесят шесть центов.
Он добрел до окраины городка и начал ловить машину. Наверное, все дело было в гитаре или в его опрятном внешнем виде, но мальчику удалось добраться до Элбани, штат Нью-Йорк. Именно там ему предстояло стать Дэнни Фортом.
Он начал играть, где мог и когда мог. Он прошел Элбани и кучу других маленьких городков, играя на перекрестках и городских площадях. Футляр от гитары лежал у его ног, люди бросали туда монеты, пока рано или поздно не появлялись полицейские и не прогоняли его.
Потом он стал играть с разными группами, если те принимали его к себе. А чаще всего его принимали, потому что Алекс был по-настоящему хорош в своем деле. И не только в игре на гитаре – сам он считал, что играет чуть выше среднего, хотя со временем мастерство его совершенствовалось. Алекс потрясающе пел. У него был волшебный голос – молодой, глубокий, с широким диапазоном.
Алекс быстро учился жизни – для него не могло быть другой дороги: он сумел сделать фальшивый паспорт на имя Дэнни Форта, где значилось, что ему на три года больше, чем было на самом деле.
Постепенно его стали брать к себе все более серьезные ансамбли. Потом появился постоянный состав. А вскоре его нашел агент. Алекс встретил Рея. Они заключили сделку с крупной студией звукозаписи, которая выпустила диск Дэнни. Так началась его карьера.
К двадцати трем годам Алекс был на вершине. У него не было конкурентов, способных сбросить его оттуда.
И вот однажды утром он проснулся и обнаружил, что ему трудно глотать…
Алекс допил молоко и осторожно помассировал горло. Инстинктивный жест, потому что он до сих пор так и не привык до конца к тому, что может глотать нормально.
В то ужасное утро у него еще было все – слава, богатство. Все, кроме любви, с горечью напомнил себе Алекс. Конечно, у него всегда были поклонницы. Толпы поклонниц, которые при виде его орали до хрипоты и пытались оторвать от него хоть что-нибудь на сувениры – клок волос или камушек из ожерелья.
Дошло до того, что пришлось окружать себя телохранителями. При таком поклонении нетрудно было стать тщеславным. И легко относиться ко всему, что давала тебе жизнь.
Но даже тогда Алекс не путал увлечение, восторг, страсть и настоящую любовь, кроме того единственного раза, когда он позволил себе увлечься фантазиями. И это была ошибка, от которой он тяжело и мучительно оправлялся.
Но после того ужасного утра, когда стало ясно: что-то не так с его горлом, Алекс на собственном опыте быстро понял, как быстро закатываются вчерашние звезды. Он мог бы написать книгу о непостоянстве поклонников, о том, как быстро остаешься один, как только прожектор индустрии развлечений перестает тебя освещать.
Только Рей остался верен ему. Тогда и все то время, когда Алекс снова поднимался на вершину, но уже совсем в другой области.
Он попытался представить себе, как все могло бы получиться, если бы он встретил Джо тогда, а не сейчас.
Глава 8
Джо не могла больше ждать. С шести часов утра она мерила шагами свою квартиру, дожидаясь, когда можно будет позвонить Алексу. Наконец она решила, что восемь часов не так уж рано.
В трубке прогудело три раза. Джо уже хотела отключиться – может быть, Алекс пошел с утра искупаться или, после вчерашнего вечера, вообще выбрал другое место для отдыха и покинул Сарасоту, – когда Алекс взял наконец трубку.
– Я разбудила вас… – растерянно произнесла девушка.
– Джо!
Она представила, как он лежит, приподнявшись на локте. Наверняка еще не брился. Волосы спутаны. Глаза сонные. Одной мысли о нем было достаточно, чтобы тонкие ниточки желания снова опутали ее по рукам и ногам.
– Алекс, – Джо запнулась и начала снова: – Алекс, извините. Я знаю, что еще очень рано, но мне не хотелось упустить вас.
– А разве я куда-то собирался? – Алекс усмехнулся.
– Н-не… знаю, – запинаясь, произнесла Джо.
– Джо, дорогая, что может быть лучше – проснуться от звуков вашего голоса? – хрипло произнес Алекс. – Мне плевать, сколько сейчас времени.
Джо пожалела, что не позвонила ему в три часа ночи.
– Кстати, я вовсе никуда не собираюсь, – продолжал Алекс. – Я даже не помню, какой сегодня день. Вот что случается с человеком в отпуске. Мозг начинает слабеть.
– Это будет нечто – дожить до того дня, когда ваш мозг на самом деле ослабеет. Алекс, послушайте, мне надо сегодня на работу. С Восточного побережья прилетает потенциальный клиент. Я должна встретиться с ним сама.
– Джо, – тихо произнес Алекс. – Я вовсе не ожидал, что вы тоже возьмете ради меня отпуск.
– Но мне, – сказала Джо, – мне очень жаль, что я не могу поступить именно так. Мне хотелось бы быть с вами.
– Прямо сейчас?
– Да, – призналась Джо.
– Иногда мне кажется, что я совсем вас не понимаю, – пожаловался Алекс.
Голос у него был обескураженный. Джо понимала его. Всего несколько часов назад она покинула его номер при таких обстоятельствах, которые согласился бы простить не каждый мужчина.
Она неожиданно решила рассказать Алексу о той дурацкой реплике на дне рождения Фреда, которая так расстроила ее и повлияла на их отношения. И… сейчас она скажет Алексу, что знает, кто он.
Нет, тут же решила Джо. Не стоит говорить – надо показать ему это.
– Послушайте, – сказала она, – очень трудно объяснить некоторые вещи по телефону. По крайней мере мне. У меня лучше получается лицом к лицу.
– Один из прекраснейших сюрпризов этой жизни – возможность встретиться с вами лицом к лицу, – пробормотал Алекс.
Джо не стала ловить его на слове. Сейчас она меньше всего собиралась флиртовать с ним.
– Алекс, – снова начала она.
– Да, Джо? – в голосе его угадывалась улыбка.
– А что вас так позабавило? – подозрительно спросила Джо.
– То, как вы произнесли мое имя – словно хотите сделать какое-то заявление. А впрочем, – серьезно добавил он, – может быть, это не так уж и смешно.
Джо перехватила инициативу:
– Я бы хотела пригласить вас к себе поужинать сегодня вечером.
На другом конце провода повисла тишина. Джо казалось, что она слышит бег секунд. Она сказала себе, что после вчерашнего Алекс, конечно же, не очень хочет принимать ее приглашение, хотя и разговаривает с ней как ни в чем не бывало.
– Послушайте, Алекс, – сказала она. – Все в порядке. То есть, если у вас другие планы…
– Джо, дорогая, – терпеливо произнес Алекс, – разве я не говорил уже, что у меня нет никакого расписания на ближайшие несколько дней, которые я собрался провести в Сарасоте? Повторить еще раз, чтобы вы запомнили? Это означает, что единственное, чего я хочу…
– Чего же?
– Я хочу быть с вами столько, сколько вы можете быть со мной. Но ритм придется задавать вам, Джо. Я не знаю, что случилось вчера, не знаю, что оттолкнуло вас в субботу вечером. Остается только надеяться, что вы меня просветите.
– Обязательно, – пообещала Джо.
– В любом случае я не хочу, чтобы вы делали то, чего вам не хочется.
– Я уже большая, Алекс, – невесело усмехнулась Джо.
– В чем-то – да, – согласился он. – Но в каких-то вещах вы – словно маленькая девочка, заблудившаяся в лесу. И мне ни за что не хотелось бы обидеть вас, Джо. Если я тороплю события, мне очень…
– Думаю, для нас обоих события развиваются очень быстро, – сказала на это Джо.
– Спасибо, что сказали, – голос его был еще более хриплым, чем обычно. – Большинство женщин на вашем месте не сделали бы этого.
– Более взрослые – может быть.
– Большинство женщин, – повторил Алекс. – В любом случае…
– Алекс, – прервала его Джо. – Я знаю – вы не хотите меня обидеть.
Она действительно знала это. Ее лишь немного беспокоило, что Алекс счел нужным сделать подобное заявление. Может, предупреждает, что готов разделить с ней только одну неделю из своей жизни? Сообщает, что серьезные отношения не для него? Сколько ему лет? Тридцать пять? Наверняка он уже решил, чего хочет от жизни.
– Послушайте, Алекс, – сказала она. – Я не говорю, что мы должны сегодня начать все сначала. Мне не хотелось бы отказываться от того, что уже было между нами. Мы взрослые люди, мы нравимся друг другу, нам приятно быть вместе. Так?
– М-м-м, – промычал Алекс. – Я бы сказал больше.
Он снова дразнит ее? Джо не могла ничего понять.
Неожиданно Алекс спросил сугубо деловым тоном:
– В какое время мне приехать сегодня, Джо?
– Вам удобно в семь?
– Замечательно. Привезти что-нибудь?
– Только самого себя.
При мысли о том, как Алекс вечером наполнит пустоту ее квартиры своим неотразимым обаянием, Джо стало вдруг почему-то не по себе, и она пробормотала почти испуганно:
– До встречи. Алекс повесил трубку.
Утро в «Гринскейпс» пролетело быстро. Джо переговорила с четырьмя клиентами из разных концов страны, интересовавшимися услугами фирмы, затем позвонил ее кузен Тим, которому необходимо было обсудить несколько мелких проблем, с которыми они столкнулись в офисе в Майами. Джо уже прошла через это и с удовольствием приободрила Тима.
– У меня самая умная и красивая сестричка в мире, – сказал Тим, прежде чем положить трубку.
– Подхалим, – засмеялась Джо. Они с Тимом оба росли единственными детьми в семье. Отец Тима был старшим братом ее отца. Несколько лет назад он разбился на личном самолете, попав в нелетную погоду. Тиму было тогда около тринадцати. После этого он часто приезжал погостить в «Гринскейпс». Кларк Беннет стал для него вроде второго отца. Поэтому смерть его потрясла Тима почти так же сильно, как Джо.
Мать Тима снова вышла замуж и перебралась в Санкт-Петербург, но Джо знала, что Тим нечасто видится с ней. Он был не в восторге от своего отчима. После открытия офиса в Майами Джо спросила, не хочет ли Тим возглавить его, и тот с радостью ухватился за эту возможность.
Покончив с телефонными переговорами, Джо занялась срочными бумагами. Через какое-то время глаза ее стали закрываться сами собой, и она пожалела, что некогда прилечь поспать. Раньше ей никогда не пришла бы в голову подобная мысль. Но сегодня ей хотелось выглядеть свежей и красивой во время ужина с Алексом. Однако впереди был тяжелый день, и нечего было даже мечтать об отдыхе.
В одиннадцать Джо встретилась с клиентом, который хотел открыть неподалеку новый обеденный комплекс с кинотеатром. Он знал, что у него много конкурентов, но рассчитывал на несколько оригинальных идей, и энтузиазм его казался заразительным.
Джо нравилось, когда ее начинали посещать идеи – одна тянула за собой другую, и это превращалось почти в игру.
Время шло. Потенциальному клиенту было около пятидесяти, он уже успел рассказать ей о своей жене – еще одна вещь, которую всегда приятно было услышать. Сообщил, что две их дочки-близняшки учатся на втором курсе колледжа. Затем он взглянул на часы, обнаружил, что уже перевалило за полдень, спросил, не согласится ли она на совместный ленч, и Джо, неожиданно для самой себя, согласилась.
Они поехали в ресторанчик на побережье неподалеку от «Флоридианы». Проезжая мимо отеля, Джо попыталась угадать, что делает сейчас Алекс – расслабляется у бассейна или пьет свой дайкири в баре под соломенным навесом.
Как ей хотелось быть рядом с ним!
Было уже два тридцать, когда Джо вернулась в офис. Она не собиралась отлучаться так надолго, но приятно было сознавать, что за ленчем отношения определились и теперь она могла смело назвать этого человека своим клиентом. «Гринскейпс» получит заказ на цветочные композиции для кинотеатра. Это будет очень интересная, увлекательная работа, которая, однако, потребует серьезного планирования. Надо будет обязательно обсудить свой план с Фредом. Может быть, ока наймет его для этой работы. Совместно со штатным дизайнером фирмы Фред сделает отличный проект.
Вернувшись в офис, Джо обнаружила, что за время ее отсутствия возникли проблемы. Мардж передала ей пачку телефонограмм – все с пометкой «срочно». Боб Хоули оставил сообщение, что хочет повидаться с ней как можно скорее.
Джо подозревала, что Боб до сих пор расстроен по поводу фиаско в «Мимозе». Он был помощником Лена Фарадея и честно признался Джо, что считает случившееся своей оплошностью. Джо заверила его, что не винит в неудаче никого конкретно. Если считать, что в этом деле все же есть их вина, придется разделить ее поровну. Но не стоит беспокоиться – все закончилось хорошо.
И все же после того случая Боб стал излишне осторожным. Сейчас он хотел, чтоб Джо лично осмотрела груз экзотических растений, доставленных в «Гринскейпс».
– Мне кажется, у них какой-то странный запах, – пробормотал Боб.
– Боб, – ответила Джо, стараясь не терять выдержки, – вы ведь и сами прекрасно можете разобраться, все ли в порядке с растениями. Если нет – верните их.
– Но это из питомника, который регулярно поставляет нам продукцию. До сих пор мы получали от них саженцы только высшего качества. Джо, я буду очень благодарен, если вы найдете время взглянуть сами.
Боб был одним из старейших сотрудников «Гринскейпс». Он работал здесь не так давно, как Лен, но тоже достаточно долго. Отец Джо считал его одним из лучших сотрудников. Она решила выполнить его просьбу.
Джо сменила бежевые туфли на пару старых теннисок, которые держала в офисе как раз на такой случай, и отправилась с Бобом осматривать саженцы. Она пришла к выводу, что растения, возможно, немного пострадали при транспортировке, но в общем с ними все в порядке.
– Им нужна только наша забота и регулярный полив водным раствором «Гринскейпс», – с улыбкой успокоила она Боба.
Тот улыбнулся в ответ.
– Ты, наверное, думаешь, что я чересчур осторожничаю, – сказал он.
– Вовсе нет, – попыталась приободрить его Джо.
