Текст книги "Единственный (ЛП)"

Автор книги: Меган Вернон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 17

Мои глаза открылись в темноте, и я услышала храп матери в гостиной. Я застонала и попыталась встать, но все, что мне удалось сделать – повернуться на бок и застонать, когда стреляющая боль между ног заставила меня увидеть звезды. Я крепко зажмурилась и прикусила губу, чтобы не закричать.

– Эй, ты в порядке? Тебе нужна обезболивающая таблетка? – Валери стояла рядом со мной, включив лампу на прикроватной тумбочке, со стаканом воды и огромной белой таблеткой в руке.

Я кивнула и медленно, очень медленно села. Я чувствовала себя так, словно весь день пролежала в чемодане, и мне было трудно даже вытянуться.

– Спасибо, – сказала я, прежде чем проглотить таблетку и воду.

– Вот, тебе лучше съесть что-нибудь. Это довольно мощные таблетки. – Валери протянула мне несколько крекеров. Я не ела весь день, и у меня не было особого аппетита, поэтому я просто смотрела на них.

– Я буду сидеть здесь, пока ты не съешь это. Так что либо ты их съешь, либо это будет долгая ночь, – сказала она, и на ее лице совсем не было видно веселья.

– Отлично. Ладно. – Я закатила глаза и откусила маленький кусочек крекера.

– Как ты себя чувствуешь? Ты была не в себе.

– Как будто кто-то направил лазер на мою дамскую часть. – Я сказала это без всякого юмора и откусила еще один кусок крекера.

– Ха, ну они вроде так и сделали.

– Я не сказала ничего слишком глупого, пока была под наркозом, не так ли?

– Ты все время говорила своему горячему не-бойфренду, что он очень хорошо пахнет.

Я моргнула.

– Значит, он действительно остался?

– Э-э, да, – сказала Валери голосом девушки из долины. – Парень, кажется, действительно влюблен в тебя. Он даже несколько раз отнес тебя из комнаты в ванную, чтобы я сменила этот гигантский ледяной подгузник.

– Серьезно? – Я широко раскрыла глаза. Я думала, что он видел меня в самом худшем состоянии, но теперь парень носил меня на руках, когда я была без сознания, да еще и в ванную. Он никогда не будет думать обо мне больше, чем о сломленной девушке.

– Я бы не стала лгать тебе о чем-то подобном. Даже мама была впечатлена им. Ты должна попытаться не испортить все с ним.

Я закатила глаза.

– Вэл, я не собираюсь портить все еще больше, чем уже есть. Мы не вместе. Он просто жалеет меня.

– Может, ты прекратишь это? – Слова Вэл остановили меня. Ее обычно веселый голос стал резким и привлек мое внимание. – Ты всегда сама себя унижаешь. Только потому, что этот неудачник, Робби, изменил тебе, а папа был придурком, не означает, что каждый парень будет таким же, как они.

Я отрицательно покачала головой.

– Валери, ты не понимаешь. Этот парень – ходячий секс на одну ночь. Он был со многими девушками, и я даже поймала другую девушку, которая танцевала ему приватный танец в его комнате.

– Серьезно? Может быть, ты не поняла, что увидела. Может, девушка хотела его, а он пытался сбежать, – сказала она, наполовину шокированная, наполовину защищаясь.

Я прищурилась.

– Не защищай его. Тебя там не было.

Валери подняла руки.

– Эй, это ты сказала, что вы не встречаетесь. Я просто пытаюсь прояснить факты.

Я вздохнула:

– Вэл, я просто пытаюсь справиться с раком прямо сейчас. Я не хочу продолжать думать о том, кто мы с Джоном, или о том, кем мы не являемся.

– Окей. – Вэл кивнула и поцеловала меня в лоб. – Я просто пыталась отвлечь тебя от этих мыслей. Но я не буду тебе мешать, спи.

***

Остаток недели я провела в одной и той же рутине. Я просыпалась, принимала болеутоляющие таблетки и снова ложилась спать. Я чувствовала, что нахожусь в каком-то доме престарелых, и обо мне нужно заботиться 24/7. Джон писал мне довольно много из дома, и Моника эпизодично писала, главным образом потому, что она оставалась с Чапменами на День Благодарения и чертовски нервничала рядом с семьей Трея. Она обещала, что вернется после Дня Благодарения и все мне расскажет.

Моя семья никогда не собиралась всем составом в праздники. Мой отец был единственным ребенком, чьи родители проводили много времени во Флориде, а семью моей мамы мы почти не знали. Таким образом, я не чувствовала, что я пропустила, праздник. Однажды маме не пришлось работать, и она пришла ко мне домой, неся уже приготовленный обед на День Благодарения из продуктового магазина, который поставила на мой кофейный столик.

– В этом нет ничего особенного, но мы же не причудливые люди, – шутливо сказала мама, но в ее голосе прозвучала печаль. Это был не первый наш День Благодарения без папы, но все равно казалось, что чего-то не хватает, но никто из нас не хотел этого говорить. Я не думала, что мама вообще с ним разговаривает. Он, вероятно, понятия не имел о моем раке, и я не была уверена, что хочу говорить ему об этом. Я не знала, стоит ли мне открывать эту банку с червями.

– Ну, как ты себя чувствуешь, Мел? Как думаешь, сможешь вернуться в колледж в понедельник?

Я положила на тарелку немного индейки. Аппетит у меня так и не вернулся, но Валери всегда следила за тем, чтобы я ела, чтобы меня не вырвало болеутоляющими таблетками.

– Думаю, да. Мне пора возвращаться на работу, так что лучше расхаживаться.

– Блин, у тебя тут только что была серьезная операция, неужели они не могут дать тебе передышку? – спросила Валери.

– Извини, но не все из нас получили стипендию для колледжа, – пробормотала я.

Валери уронила вилку на стол, что произвело бы еще больший эффект, если бы она не была пластиковой.

– Серьезно, Мелани, возьми себя в руки.

– Прошу прощения? – Я посмотрела на сестру, которая сидела, сжав кулаки, на столе.

– Валери, прекрати. Давай просто хорошо поужинаем, – сказала мама, положив руку на плечо Валери.

Валери стряхнула мамину руку.

– Нет. Я устала от этого. Я здесь всю неделю забочусь о тебе, Мэл, а ты ведешь себя как сука. – Она испустила глубокий вдох. – Да, это отстой, что у тебя рак, но посмотри на все эти удивительные вещи, которые у тебя есть. У тебя есть мать и сестра, которые любят тебя, и один из самых горячих парней, которых я когда-либо видела, так сильно заботится о тебе. Я не знаю, слишком ли ты слепа, чтобы увидеть это, или ты просто думаешь, что тебе будет больно, но ты должна выбраться из этой колеи, Мэл, или ты похоронишь себя.

Я с трудом моргнула. Я даже не знала, что на это ответить. Конечно, она была права. Но я никогда не позволю ей узнать об этом.

– Простите? – Я положила вилку и салфетку и пошла в ванную, мою единственную комнату с дверью. Я включила воду в раковине и сползла на пол, наконец, позволив слезам упасть из моих глаз. Ну и что с того, что у меня была вечеринка жалости, и мне нужно было плакать? Я больше не могла делать это перед мамой и Валери. Моя жизнь была в беспорядке, и, возможно, я хоронила себя, но я не знала, что еще делать.

В дверь постучали.

– Мэл? Я знаю, что ты не просто так пускаешь туда воду, так что лучше впусти меня, пока твой счет не взлетел до небес, – донесся из-за двери голос Вэл.

– Нет. – Я шмыгнула носом. – Я в порядке. Возвращайся к еде.

Она все равно открыла дверь. Я должна был запереть ее, но не думала, что потребуется. Я не подняла на нее глаз, но услышала, как она закрыла дверь и плюхнулась на пол рядом со мной. Ванная комната была не такой большой, поэтому мы были буквально прижаты между душем и туалетом, как две сардины.

Она тяжело вздохнула.

– Мне очень жаль, Мел. Я просто очень разозлилась. Я не должна была так на тебя набрасываться. Ты и так испытала сильный стресс, и мне не нужно было давить на тебя.

Я медленно покачала головой.

– Нет. Прости меня за то, что я такая плакса.

Она прислонилась своей головой к моей.

– Посмотри на нас, болтающихся в ванной, пока мама сидит там с ужином. Я чувствую, что мы обе пытаемся подготовиться к выходу на футбольный матч или что-то вроде того, когда мы жили дома.

Я шмыгнула носом.

– Да, это отстой – иметь только одну ванную.

– Все было не так уж плохо, и мне пришлось проводить с тобой больше времени. Если бы нам не пришлось делить эту ванную, мы бы, наверное, и вполовину не разговаривали так много, как раньше.

Я вздохнула:

– Потом ты получила стипендию и оставила меня с мамой и папой.

– Эй, я не собиралась торчать здесь с этой катастрофой, и я знала, что ты сильная. Ты живучая, Мел. Ты всегда была такой. Ты пережила больше дерьма, чем любая другая девушка, которую я знаю, и ты пережила это: развод наших родителей, измену Робби и оплату колледжа без какой-либо финансовой помощи. Ты переживешь этот рак. – Она сжала мою руку. – И, если у тебя с Джоном ничего не получится, ты тоже это переживешь. Тебе никогда не нужен был парень, чтобы помочь тебе. Ты сама по себе, и Мелани Уайлдер, ты чертовски хорошо заботилась о себе последние девятнадцать лет.

– Спасибо, Вэл. Ты тоже не так уж плоха.

– Наверное, нам лучше убраться отсюда, пока мама не решила, что ты либо умерла, либо у тебя сильный понос.

Я сморщила нос, поднимаясь на ноги.

– Грубо.

– Эй, просто констатирую, о чем она, вероятно, думает.

Мы обе вышли из ванной, и нам было гораздо лучше, чем когда мы вошли. В конце концов, я села и поужинала в День Благодарения со своей семьей, и больше не жаловалась на рак или мальчиков, а просто наслаждалась двумя удивительными женщинами в моей жизни.

Глава 18

На следующее утро мама уехала рано, и Вэл никак не могла решить, уходить ей или нет.

– Ты уверена, что я тебе не нужна? Ты нормально себя чувствуешь?

– Клянусь, Вэл. Я в порядке. – Я снова и снова говорила ей, что чувствую себя лучше. Я некоторое время обходилась без льда и даже отучила себя от болеутоляющих таблеток. Я буду готова вернуться в колледж и на работу в понедельник.

– С тобой точно все в порядке, или ты говоришь это потому, что твой замечательный мальчик возвращается в колледж, и ты хочешь побыть одна?

Я закатила глаза. Это правда, что Джон возвращался в город, но не похоже, что мы будем делать что-то, что потребует времени наедине. В моей выписке было ясно сказано, что я не должна заниматься сексом до четырех недель после процедуры. Не то чтобы я думала, что буду заниматься сексом с Джоном, но, по крайней мере, такой вариант был.

– Он придет, когда вернется и устроится. Но это не значит, что ты должна уехать из-за этого. Я уверена, что мы все могли бы потусоваться.

Валери подняла руки.

– Ого, я не вхожу в сестринскую тройку.

Я легонько ударила ее по руке.

– Ты такая противная!

– Да ладно тебе! Ты бы смеялась, если бы Джон сказал это, и ты знаешь, что он бы так и сделал. Эти парни из Братства не могут насытиться мной во всей моей пышной красе. Потому что ты знаешь, у меня так много парней в колледже. – Ее слова сочились сарказмом. У Валери была фигура песочных часов, но она определенно не была толстой. И она выставляла напоказ свои изгибы.

– О, пожалуйста. Не надо меня жалеть. Я сама себя пожалею!

Она сложила руки вместе в позе утиного клюва и заставила его говорить.

– Бла-бла-бла, пожалейте меня. У меня есть горячий мужчина, который любит меня и мой рак и собирается лизать меня, как леденец, когда придет сюда. Бла бла бла…

Я сложила руки в той же насмешливой позе, откидывая волосы назад.

– Бла-бла, у меня потрясающая работа в Чикаго и никаких студенческих кредитов. Бедная я.

Валери опустила руку.

– Ты выиграла этот раунд, жалкая тусовщица.

– В следующий раз я позволю тебе выиграть.

Она покачала головой.

– Ах ты, сумасшедшая сестренка, но я люблю тебя. – Она раскрыла объятия, и я с радостью обняла ее.

– Я тоже люблю тебя, Вэл.

Она выпустила меня из объятий, а затем посмотрела мне в глаза, продолжая держать руки на моих плечах.

– Звони, ладно? Я вернусь через несколько недель, чтобы забрать тебя на Рождество, но я не хочу, чтобы это был единственный раз, когда мы говорим. Держи меня в курсе. Даже если ты просто рассказываешь мне, какой замечательный Джон.

– Я сделаю это, Вэл, обещаю.

– Хорошо. – Она кивнула и сжала мое плечо, прежде чем отпустить и схватить свой чемодан на колесиках. – Я скоро позвоню, Мел. Пока.

– Прощай, Вэл.

Я проводила ее до входной двери и рухнула на диван. Как бы ни было приятно, что Вэл и мама помогают мне, было здорово наконец-то получить квартиру в свое полное распоряжение.

Я закрыла глаза и прислонилась головой к стене. Я подумала, что могла бы вздремнуть или поесть овощей, или, может быть, даже пойти за покупками в «Черную пятницу», но тут мой телефон завибрировал рядом со мной. Я подняла его и увидела лицо Джона, улыбающегося мне в ответ. Он звонил? Не писал? В замешательстве, я ответила.

– Алло?

– Привет, Рыжая. Ты занята?

– Нет. Валери только что ушла. Тебе что-то нужно?

Он выдохнул, и в трубке послышался треск.

– Да, вообще-то. Это действительно неудобно, но у нас проблемы с водой, и я думал, что смогу прийти пораньше и принять душ, прежде чем увижу тебя, но я не могу.

Душ у меня дома? Мои мысли блуждали, думая об обнаженном теле Джона. Как вода стекала с его волос и по линии живота. Мне пришлось выкинуть эти мысли из головы, потому что я не хотела сходить с ума, даже не прикоснувшись к парню.

– Да, конечно, особенно после того, что ты для меня сделал.

– Круто. Извини, что я тебя так расстроил, но я обещаю пригласить тебя на ужин, чтобы загладить свою вину.

– Ужин? – Я моргнула.

– Да. Если я собираюсь использовать твой душ, то самое меньшее, что я могу сделать.

– Окей. Отличная идея.

Душ и ужин с Джоном? «Черная пятница» не выглядела такой уж черной.

***

Не прошло и десяти минут, как Джон постучал в мою дверь. Я проходила большую часть недели в спортивных штанах и без макияжа, и, хотя он видел меня такой, я все еще хотела выглядеть немного прилично. Я натянула джинсы и вязаный свитер, прежде чем нанести несколько слоев туши и немного блеска для губ.

Несмотря на то, что Джон не принимал душ, он все еще выглядел потрясающе в облегающих джинсах «Хэнли». Его волосы, как обычно, были скрыты под бейсболкой «Уайт Сокс», но я начинала думать, что она сексуальна, даже если я не могла провести пальцами по его волосам.

– Привет, Рыжая. Ты хорошо выглядишь. Тебе уже лучше? – У него была такая сексуальная кривая улыбка на лице, что я растаяла.

– Да. Чувствую себя хорошо. – Я отошла в сторону и позволила ему войти. Он перекинул рюкзак через плечо и короткими, методичными шагами вошел в мою квартиру.

– Приятно слышать.

– Да. – Я кивнула, пытаясь придумать что-нибудь, чтобы развеять неловкость. Я указала на открытую дверь ванной. – Гм, душ там, за дверью. Я уже повесила чистое полотенце на вешалку и положила туда свежее мыло и новую мочалку.

– Ты слишком добра ко мне, Рыжая. – Он наклонился и поцеловал меня в щеку. Затем он повернулся и встал в дверях ванной комнаты.

Я не могла не смотреть, как он поставил свою сумку на закрытую крышку унитаза, и его мышцы напряглись. Мне пришлось прикусить губу, чтобы не улыбнуться, и я надеялась, что мое лицо не было красным, как свекла.

Он оглянулся через плечо, улыбка расползлась по его лицу.

– Ты идешь?

– Гм, прости? – Я отшатнулась назад. Имел ли он в виду то, о чем я думала? Потому что я могла бы.

Он кивнул головой в сторону душа.

– В душ со мной?

Я моргнула.

– Серьезно?

– Если ты не хочешь, то не надо, но я подумал, что, если я собираюсь воспользоваться твоим душем, мы должны экономить воду и принимать душ вместе.

– Гм… ух… я не могу. Заниматься. Хм. Сексом. Половой акт, – пробормотала я, запинаясь.

Джон повернулся ко мне лицом и медленно стянул с себя рубашку. Его татуировки смотрели мне прямо в лицо, и я не могла не позволить своим мыслям вернуться к фантазиям о нем в воде, струящейся по его прессу.

– А кто говорит о сексе? Я просто хочу принять душ вместе с тобой.

Как бы мне ни хотелось прижаться к нему всем телом и посмотреть, как он будет выглядеть голым в моем душе, я знала, что это плохая идея. У меня все еще были кровотечения после операции, и они могут идти еще в течение трех недель. Я боялась, что гигантский сгусток крови просто выпадет из меня и упадет ему на ногу. Это бы испортило настроение.

– Не думаю, что сейчас подходящее время. – Я едва смогла выдавить из себя эти слова. Мне снился голый Джон с того самого момента, как я увидела его в набедренной повязке, а теперь я отказала ему. Дурацкая операция по удалению рака.

Он кивнул.

– Все в порядке. Я понимаю. – Он сделал несколько шагов назад. – Но это не значит, что мы сегодня не поужинаем.

– Я думала, ты шутишь по этому поводу.

Джон покачал головой, закинув руки за голову и прислонившись к дверному косяку. Его мышцы растянулись, и я еще лучше увидела его идеально подтянутый пресс. Должно быть, парень прятал личный спортзал у себя в комнате. Он был накачан сверх всякой меры.

– Я подумал, если мы собираемся что-то попробовать, то лучше сделать это правильно и пойти на ужин, держась за руки. – У него была такая кривая усмешка на лице, что у меня задрожали ноги.

– Это должно быть свидание? Как будто мы встречаемся? – Я широко раскрыла глаза и, должно быть, говорила, как самая глупая девушка в мире, но было слишком поздно, чтобы брать слова обратно.

– Да, пожалуй, это можно назвать и так. Если ты не против.

Я сглотнула. Возможно, я не была уверена, хочу ли я быть с таким парнем, как Джон, или с любым другим парнем, но после всего, что он сделал для меня, я не могла сказать «нет».

– Ну, конечно. Я думаю, мы можем попробовать.

Он опустил руки и положил ладонь на дверь.

– А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно принять душ перед нашим свиданием.

Он закрыл дверь и оставил меня стоять там, ошеломленную, как обычно. Время ужина еще не подошло, но я надеялась, что он уберется из моей квартиры раньше, чтобы я могла собраться без его наблюдения за каждым моим движением – хотя втайне я хотела наблюдать за каждым его движением в душе.

Глава 19

К счастью, Джон не торчал здесь все время, так что мне не пришлось собираться вместе с ним в моей квартире. Не то чтобы я возражала против его присутствия, но были некоторые вещи, которые я еще не была готова, чтобы он увидел, например, как я крашусь. Особенно после того, как делила маленькую однокомнатную квартиру с моей сестрой в течение недели. Мне нужно было место, чтобы подготовиться к сегодняшнему вечеру.

Каждое утро Валери тусовалась часами в ванной, хотя мы просто сидели дома. Я была более расслабленной и обычно просто принимала душ, потому что потела. Но сегодня все будет по-другому. Я была готова снять больничную одежду и провести ночь с Джоном.

Как обычно, я никогда не знала, что надеть, но вместо того, чтобы рыться в шкафу, я просто надела первую одежду, которая выглядела прилично и в которой я не замерзну: черные узкие джинсы, сапоги для верховой езды, бирюзовую майку, серый кардиган и фланелевый шарф. В прошлом году Валери подарила мне шарф на Рождество и сказала, что он от какого-то известного дизайнера, о котором я никогда не слышала. На самом деле я никогда его не носила и нашла только тогда, когда рылась в ящике с носками в поисках чистой пары. Наверное, пора было тащить мои вещи в прачечную или к Монике. У меня был иррациональный страх, что кто-то собирается украсть мое нижнее белье из прачечной, и я старалась избежать этого любой ценой.

Около шести раздался стук в мою дверь, но я уже успела нанести остатки блеска для губ, поэтому просто крикнула:

– Войдите!

Я в последний раз взъерошила волосы, все время, ожидая, что он откроет дверь, но ничего не произошло. Может, это был не Джон?

Сбитая с толку, я подошла к двери и открыла ее. Он стоял там с кривой ухмылкой на лице, выглядя очень аппетитно в черной куртке «NorthFace» и выцветших джинсах. Я думала, что только девочки-подростки носят куртки «NorthFace», но то, как она обтягивала бицепсы Джона, делало это слишком красивым, чтобы ее могла носить какая-то девушка с брекетами на концерте Джастина Бибера.

– Я кричала, чтобы ты вошел. Ты что, не слышал меня? – Я приподняла бровь.

– Я же сказал тебе, Рыжая, что пытаюсь сделать все правильно. Я ждал, что ты откроешь дверь, как это делают нормальные люди на первом свидании.

Я не смогла сдержать улыбку.

– С каких это пор все, что мы делали, стало нормальным? Это, вероятно, одни из самых испорченных отношений или дружбы или что бы это ни было.

Джон переступил порог и положил руки мне на плечи, а затем медленно опустил их вниз, пока наши пальцы не переплелись.

– Может быть, нормальность переоценивают, но я подумал, что мы могли бы хотя бы попробовать это и посмотреть, как все пойдет. Это ведь не повредит, правда?

– Пожалуй, ты прав. – Я провела большим пальцем по его руке. – Это значит, что ты принес мне цветы и шоколад?

– О! – Джон откинул голову назад и сделал лимонное лицо. – Нет. – Он снова посмотрел на меня, и улыбка вернулась на его лицо. – Извини, я не могу правильно провести первое свидание.

– Думаю, я могу простить тебя. Пока. – Я приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его, но он попятился. У меня изо рта плохо пахло? Я дважды почистила зубы.

– Ого, никаких поцелуев на первом свидании. Ну, по крайней мере, не в первую минуту свидания.

Я закатила глаза.

– Серьезно? Мы собираемся зайти так далеко?

– Да. – Он отпустил мою руку и открыл дверь. – Но если ты правильно разыграешь свои карты, то сможешь получить все.

***

Мы выехали из кампуса и поехали дальше в город. Единственные случаи, когда я покидала кампус, были покупки в торговом центре или продуктовом магазине. Возможно, я выросла меньше чем в часе езды от центра, но это не означало, что я так много изучала город.

Я понятия не имела, где мы находимся, но Джон чувствовал себя комфортно и непринужденно, как будто точно знал, куда направляется. Ничего похожего на нормального парня не будет на первом свидании. Первый раз, когда мы куда-то пошли вместе, был мой прием у врача, и я не хотела думать об этом как о свидании. И не болтался в моей квартире, а потом ел чизкейк. Ужин для первого свидания звучал намного лучше.

– Надеюсь, ты любишь суши. – Джон остановил машину перед небольшим торговым центром. По обеим сторонам «Имперского суши-холла» располагались маникюрный салон и зал для видеоигр. Он совсем не походил на имперский особняк с кирпичным фасадом и неоновой вывеской.

– Суши – это хорошо, – сказала я. По правде говоря, я никогда не пробовала суши. Сама мысль о сырой рыбе немного пугала меня, но я не хотела признаваться в этом, когда он так старался.

Прежде чем я успела открыть свою дверь, Джон подбежал с другой стороны и открыл ее, протягивая руку, чтобы помочь мне выйти. Я взяла ее и выпрыгнула из джипа.

– Ух, ты, ты и впрямь собрался на первое свидание.

Он пожал плечами и взял меня за руку.

– Я уже давно не делал ничего подобного.

– Свидание? – Я подняла брови. Джон был из тех парней, которые могут заполучить любую девушку, какую захотят, и, судя по тому, что сказала мне Моника, он, вероятно, так и делал.

– Да, неужели в это так трудно поверить?

– Гм, да. Ты горячий, и я видела, как девушки вешаются на тебя в доме.

Он покачал головой.

– Есть разница между перепихом и приглашением девушки на свидание. А ты из тех девушек, с которыми я хочу встречаться.

Мои щеки вспыхнули при этой мысли. Я пыталась сдержать свои чувства к Джону. Я не должна была думать об отношениях, когда не прошло и недели после операции, но в Джоне было что-то такое, что заставляло меня отказаться от всех моих правил и нырнуть с головой туда, куда он хотел. Но более логичная часть меня все еще смертельно боялась получить травму.

Он открыл входную дверь и вошел следом за мной. Несмотря на то, что снаружи ничего особенного не было, внутри все выглядело так, как будто это было прямо из Японии. Стены, обшитые темными деревянными панелями, украшали белые вертикальные полосы с японской каллиграфией. Единственным источником света были красные бумажные фонарики, свисавшие с потолка и отражавшиеся от темного деревянного пола. Прямо перед нами был небольшой пруд с красивыми рыбками. Камни, которые окружали пруд с коями, были сложены вместе позади него, образуя большую круглую платформу, на которой стоял стол хостес.

Джон повел меня к трибуне хостес, как будто делал это каждый день. Я была занята разглядыванием окрестностей и надеялась, что рыба в пруду не станет нашим ужином.

Невысокая азиатка с прической, как у Клеопатры, стояла за ним и улыбалась, когда мы подошли.

– Здравствуйте, у вас заказан столик? – спросила она высоким голосом.

– Да, на двоих для Уолдена. – Его голос был гладким, как шелк, когда он заговорил. Я была удивлена, что женщина не дрожала от каждого его слова.

Она провела длинными ногтями по подиуму.

– Хорошо, на двоих для Уолдена. – Она схватила два меню из-под подиума. – Следуйте за мной.

Она повернулась на каблуках и, для маленькой женщины, пошла очень быстро. Мне пришлось почти бежать, чтобы поспевать за длинными шагами Джона и ее маленькими ножками. Она провела нас в большую комнату, которая, вероятно, была размером с баскетбольный стадион моей средней школы. Вдоль стен тянулись японские ширмы Седзи, а за двадцатью гигантскими серебряными столами теппана стояли повара, готовя еду для посетителей с широко раскрытыми глазами, словно это было искусство.

– Я думала, мы будем есть суши, – сказала я Джону. Я не думала, что они готовят суши на гриле перед людьми, но могу ошибаться.

– Да, но мы не можем есть суши в одиночку. Придя сюда, ты должна попробовать стейк.

– А что, если я скажу тебе, что я вегетарианка?

Джон резко остановился, как будто кто-то ударил его в живот.

– Ты серьезно? – Он посмотрел на меня большими щенячьими глазами.

Я не смогла удержаться от смеха.

– Нет, конечно, нет, но я просто хотела увидеть выражение твоего лица.

Легкая улыбка появилась на его губах, и он сжал мою руку, прежде чем мы продолжили следовать за женщиной.

– Я рад, что у меня есть ты, чтобы держать меня в узде.

– Взаимно, Джон.

Женщина остановилась перед одним из столов теппаньяки, за которым сидели еще четыре человека: седовласая пара и латиноамериканская пара средних лет в одинаковых хипстерских очках. Думаю, наше свидание стало немного многолюдным.

– Ну, это очень интимно, – пробормотала я.

Джон пододвинул мне стул, и я села, думая, что он меня не слышит. Но он услышал, потому что наклонился, когда сел и прошептал мне на ухо:

– Половина удовольствия этих мест – люди, наблюдающие за другими парами за столом.

Я должна была признать, что мое любопытство было задето. Раньше я очень любила наблюдать за людьми. Не в жутком смысле, а так, как это сделал бы будущий журналист или писатель, возможно. Когда люди заходили в кофейню, я следила за их жестами, когда они делали заказ, и составляла всю историю их жизни только по тому, какой напиток они заказывали. Многие из них закончили тем, что стали кофеиновыми наркоманами в моей голове, но это потому, что было много студентов колледжа.

– Какие роллы ты хочешь? – спросил он.

– Эм, что? – Я моргнула, отложила меню и тупо уставилась на него.

– Суши? – Он издал тихий смешок через нос. – Ты действительно не любишь суши, да?

Я отрицательно покачала головой.

– О, нет, я этого не говорила. – Я вздохнула. – Ладно, момент истины, я на самом деле никогда не ела суши.

– Ты издеваешься надо мной, Рыжая.

Клянусь, старая леди ахнула, но отвела взгляд, когда Джон взглянул на нее. Наверное, она не привыкла к этому сквернословящему парню.

– Нет, это не так. Я, правда, никогда не ела это. В сырой рыбе есть что-то такое, что никогда меня не привлекало.

Он поднял бровь.

– Тогда почему ты сказала, что не против съесть сегодня суши?

Я почувствовала, как румянец заливает мои щеки. Я не могла придумать ничего остроумного в ответ, поэтому просто сказала правду:

– Потому что ты очень хотел пойти куда-нибудь поесть, и я не хотела тебя разочаровывать.

Он сжал мою руку.

– Ты никогда не разочаруешь меня. – Его глаза встретились с моими, и я не была уверена, говорил ли он о суши или о чем-то совершенно другом.

Седовласая дама с улыбкой склонилась над плечом Джона.

– Как долго вы уже вместе? – спросила она дрожащим голосом.

Джон повернулся к ней.

– Вообще-то это наше первое свидание.

– Неужели? – Она поправила очки, и ее глаза, казалось, увеличились по меньшей мере вдвое.

Я уже собиралась ответить, что мы были друзьями какое-то время или что-то еще неубедительное, но Джон опередил меня, положив руку на спинку моего стула.

– Да. Никакого трепета от первого свидания.

Она улыбнулась, ее губы сложились в почти идеальную линию.

– Ну, я думаю, вам двоим суждено быть вместе. Уверяю вас. У меня как будто шестое чувство.

– О чем ты болтаешь, Марта? – Ее муж заглянул ей через плечо. Для своего возраста он выглядел как человек, который был какое-то время привлекательным. У него все еще были зачесанные набок волосы и густая седая борода. Он мог быть родственником Шона Коннери.

Она оглянулась на мужа.

– Ричард, я только что разговаривала с этой прекрасной парой. Это их первое свидание. Ты можешь в это поверить?

– Неужели? – Он поднял брови. – Вы двое выглядите слишком уютно для первого свидания.

Джон сжал мое плечо.

– Иногда мне кажется, что просто хорошо быть с кем-то.

– Ох! – Марта сложила руки на груди. – Я до сих пор помню наше первое свидание. – Она опустила руки. – Ричард опоздал!

– Я не опоздал. Ты просто ослышалась насчет времени! – проворчал Ричард.

Ее глаза сузились, когда она повернулась к мужу.

– Это не так! Ты сказал мне в пять и не появлялся до семи!

– И я думаю, что это наш сигнал, – сказал Джон, отворачиваясь от спорящей пары.

– А кто, по-твоему, прав? – прошептала я, бросив взгляд на пару, а затем снова посмотрев на Джона.

– Я думаю, что этот парень всегда ошибается. – Он улыбнулся.

– Ты просто используешь разговоры на первом свидании, чтобы произвести на меня впечатление, – съязвила я.

– Это работает?

– Возможно. – Я снова взяла меню. – Но ты должен перестать тянуть время и выбрать для меня роллы или что-нибудь еще.

Джон заказал несколько блюд, о которых я никогда не слышала, и заверил меня, что ни в одном из них нет сырой рыбы. Я подумала, не говорит ли он, что в них нет сырой рыбы, чтобы я попробовала их, прежде чем судить.

Когда принесли суши и мы заказали ещё кое-что, из помещения, где находился гриль вышел азиат в высоком красном колпаке шеф-повара.

– Привет, привет. – Он включил гриль под собой и вытащил тележку с разным мясом и специями.

– Думаешь, он всегда хотел стать поваром? Или, может, он хотел стать врачом и просто не смог поступить в медицинскую школу?

Джон наклонился и прошептал мне на ухо:

– Дело не в том, что он не мог поступить в медицинскую школу. Его мать заболела, и сказала ему, что он должен остаться здесь и исполнить свою судьбу, чтобы работать в азиатском ресторане, – прошептала я, пытаясь удержаться от смеха.