Текст книги "Связанные восхищением (ЛП)"
Автор книги: Меган Мартин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
– Спасибо вам, – тихо произнесла я, когда их мама – моя мама – подошла и погладила их по плечам. На её ногтях был маникюр, кончики идеально круглые и белые, как будто она сделала их сегодня.
– Прошу прощения, – сказала она. Но я не подняла на неё взгляд. Мой взгляд был прикован к девочкам.
– Ничего страшного, – сказал Коул передо мной, напоминая мне, что он все ещё был здесь. Я посмотрела на него. Его лицо было наполнено волнением, его стиснутая челюсть напряглась. – Джу…
– Мне нужно выбраться отсюда, – слова вырвались из моего рта. – Сейчас.
Он посмотрел на отдаляющуюся спину моей матери, затем на меня.
– Хорошо, – он встал и протянул мне руку. Я благодарно приняла её, так как мои ноги были шаткими. Я позволила ему вывести меня из ресторана, подальше от моей матери, подальше от сестёр, с которыми я никогда не познакомлюсь.
Я обернулась, чтобы посмотреть в окно, когда мы вышли на улицу. Было уже темно, и ледяной ветер пронизывал мою кожу.
– Кто были эти люди? – спросил он.
Мой взгляд сфокусировался на них. Они все листали свои меню, улыбаясь. У них была жизнь, которой никогда не будет у меня, по крайней мере, не долго. Я не могла вспомнить последний раз, когда я выходила куда-то с мамой и папой. Я не могла вспомнить, когда мы все счастливо улыбались, благодарны за то, что мы вместе. У меня никогда не будет этих моментов. Но она собирается получить их все с её новой семьей. Горечь прокатилась по мне, прежде чем я вспомнила о девочках. У них все это будет. И эта мысль успокоила меня. Даже если они никогда и не узнают об этом, но я была в состоянии дать им что-то, но никто не мог никогда дать мне.
– Никто, – я взглянула на Коула. Он уставился на меня, беспокойство в его глазах. – Незнакомцы, – и это было правдой.
Глава 15
Джулия
– Ты врешь мне, – упрекнул меня Коул, пока мы ехали в лимузине, наше место назначения было мне неизвестно, но, конечно же, меня это не заботило больше. – И я не уверен почему, – я сидела рядом с ним, вжатая в его бок, его тепло просачивалось ко мне сквозь его костюм и мое платье. Часть меня хотела оттолкнуть его, ненавидеть его за то, что он был такой сволочью все это время, но прямо сейчас у меня не было сил на это.
– Не имеет значения.
– Имеет, – он отклонился от меня и поднял мой подбородок так, чтобы я смотрела на него. Его взгляд умолял меня, требуя ответа. Я пожевала губу. Слезы все еще были в уголках моих глаз. Все те же, с которыми я боролась весь день.
– Она моя мать, – выпалила я, голова как будто поцарапали мое горло. – Женщина в ресторане с маленьким девочками.
– Что?
Я пожала плечами.
– Я так понимаю, что ты знал, где она была, – мысль ворвалась в мою голову. – Ты преследовал меня, поэтому я уверена, что ты изучил и ее. Черт, ты, наверное, знал, что она собирается быть здесь сегодня вечером, не так ли? – я отодвинулась от него, позволяя этим мыслям вертеться в моей голове.
– Нет, – он тряхнул головой, но не уточнил.
Я фыркнула.
– Ага. Конечно, – одинокая слеза упала мне на щеку, и я зло смахнула ее. – Почему я? Почему я та, кто всегда получает дерьмовые окончания во всем?
– Это не...
– Моя собственная мать бросает меня и создает новую семью. Мой отец выгоняет меня. Мой парень избивает меня, – я загибала пальцы каждый раз. – Парень, в которого я влюблялась, оказался моим сталкером. Кто-то перерезал мне горло, – я ударила себя по шее. – Мэнди убита, – я тряхнула головой. – И затем все это сегодня, родители Кевина, – мой голос дрожал, образ того, как Элизабет боролась с мужчинами Коула, чтобы добраться до своего мужа, мужчины, который избивал ее и изменял ей, застрял в моей голове. Меня тошнило от воспоминаний моего личного прошлого, которое ужасало меня. – И сейчас это, – добавила я, имея в виду мою мать. – Что следующее, Коул? Ты тоже убийца? – смех покинул мои губы, когда на ответ появился у меня в голове. – Конечно, ты и есть убийца. Прямо глазурь на торте, правда? Мой сталкер также и осужденный убийца. Чертовски восхитительно! – я поцеловала свои подушечки пальцев и вскинула руку в воздух.
Я ожидала, что Коул будет отрицать вещи, которые я о нем сказала, или как минимум будет защищать себя, но он этого не сделал. Он просто сидел и смотрел на меня, бесчисленное количество эмоций в его глазах.
– Все наладится.
– Наладится? Станет лучше? – закричала я, злость вырывалась из меня, как будто ее срывали с моей кожи. – Все не наладится. Знаешь, откуда я знаю, Коул? Потому что все продолжает ухудшаться. Как только я начинаю думать, что все будет в порядке, так оно сразу становится хуже. Разве ты этого не видишь? – слезы появлялись быстрее сейчас, падая мне на лицо.
– Иди сюда, – Коул потянулся ко мне, но я отодвинулась, чтобы он не смог прикоснуться ко мне. Он вздрогнул, как будто я ударила его. Но мне было все равно. Он был тем, что приволок меня в этот город. Он был тем, кто утверждал, что он любит меня, а затем отвернулся и назвал меня шлюхой. Он не заслуживал того, чтобы держать меня. Чтобы иметь меня. Больше нет.
– Не трогай меня, – я сжимала руки на коленях снова и снова, пытаясь ухватиться за что-то, за какое-то подобие надежды, но ничего не было. Не было ничего, за что можно было ухватиться. Больше нет. Все уже забрали у меня.
– Давай поговорим об этом.
– Я закончила говорить с тобой, – шикнула я. – Я пыталась вчера, но ты не слушал, и сейчас с меня хватит.
– Ты не можешь закончить.
– Пошел на хрен! Я могу делать все, что хочу. Мне не нужно твое разрешение или одобрение, – я скрестила руки. – И я хочу выйти, – я посмотрела на дверь. – Я хочу выбраться отсюда, сейчас, – я скребла и била по перегородке. – Останови у тротуара!
– Нет, Джулия. Мы все еще не на месте.
– Мне все равно, где мы. Я хочу выйти!
Образы моей матери всплывали в моей голове. Ее кожа загорелая и она была в лучшей форме, чем до того, как она ушла. Она выглядела идеально, не похоже на женщину, которая оставила позади дочь.
– Пожалуйста, остановите машину! – я вопила и била сильнее. Сильные руки обернулись мягко вокруг меня, и я с ними не боролась. Я позволила Коулу прижать себя к его груди. Я знала, что позже, когда обернусь, то буду зла на себя за это, за то, что не оттолкнула его, но прямо сейчас мне было все равно. Слезы струились по моему лицу обжигающими ручейками. Я сжала руками материал его пиджака, ткань дала мне какое-то чувство стабильности.
Неконтролируемые рыдания сотрясали мое тело, в то время как я дышала с трудом. Я закрыла глаза у него груди, но все, что я могла видеть, это были ее руки. Эти идеальные наманикюренные ногти. Руки, которые выглядели моложе, чем мои. Руки, которые когда-то держали меня. Руки, которые любили меня. Но больше нет.
Что-то прижалось к моему уху, и я подпрыгнула, когда услышала знакомый гудок телефона. Я почти оттолкнула его от себя, когда бабуля ответила на другом конце. Ее голос мгновенно успокоил меня, и я села. Она была тем человеком, с которым мне нужно было поговорить, единственной, кто бы понял. Мой отец не смог бы. Он был занят делом, когда речь шла о моей маме. Он не сказал ни одного слова о ней с того момента, как она ушла. Как будто ее никогда и не существовало.
Но бабуля понимала мою боль. В конце концов, моя мама, Аманда, была ее дочерью.
Коул изучал меня какое-то время, прежде чем открыть дверь лимузина и выйти. Очевидно, что мы остановились в какой-то момент моих рыданий.
– Бабушка?
– Привет, малышка. Не ожидала услышать тебя так поздно. Ты в порядке?
Сам факт того, что она знала, что это была я, немного улучшило мое настроение. Я планировала быть полегче с этим, сказать ей мягче, но это было слишком много услышать ее голос.
– Я не в порядке. Я так далека от этого, – зарыдала я. – Я видела маму сегодня вечером. Я увидела ее, бабушка, вживую. Она... – и слова просто полились. Я рассказала ей все о том, как она выглядела, каждую деталь о девочках, о ее ногтях. Я не прекращала говорить до того момента, пока это все не было в воздухе, в пространстве, либо где, где черт возьми, ловил сигнал телефона. Я ожидала, что она тоже будет плакать. Что будет огорченной, расстроенной, немного потерянной, как и я. Но она такой не была.
– Я знаю, малышка. Я знаю, где она.
Ее слова ошеломили меня, заставляя мое сердце ухнуть вниз.
– Что ты имеешь в виду, что ты знаешь?
– Она оправила мне несколько писем за эти года. Она...
– О чем они? – прохрипела я, паника клокотала внутри меня. Что, если она спрашивала обо мне? Что, если она хотела увидеть меня, но бабуля никогда не говорила мне? Эта вероятность заставила меня съежиться.
– Ты не захочешь знать.
– Я не хочу знать? Как ты могла утаивать это от меня? Мне нужно знать, бабушка!
Она вздохнула на том конце, и я знала, что она собирается выдохнуть дым от ее сигареты. Тотчас я могла почувствовать его, тот запах был чисто ее. Цветы и дым. Запах детства. Я могла представить, как она выглядела, кислород воткнут ей в нос, ее рука дрожащая, в то время как она держала свою сигарету.
– Они писала мне, чтобы сказать о своей новой жизни. О том, как ей было лучше без меня, тебя и Артура. Она писала жалкие вещи, Джулия. Вещи, которые тебе не стоит знать.
– Она вообще сказала тебе, почему она ушла? – это был единственный вопрос, на который я хотела получить ответ сильнее всего, но никогда его не задавала.
– Она сучка, Джулия. Эгоистичная сука. Ты знаешь это.
– Я знаю это, – безобразный смех вырвался из моих уст. – Но говорила ли она...
Она затихла на мгновение, прежде чем снова вздохнуть.
– Она никогда не говорила. Я спросила ее только раз, после того, как она отправила мне свое первое письмо. Тебе было тогда десять или одиннадцать, наверное, когда оно пришло. Я оправила ей сразу же назад, так как на нем был обратный адрес, – она сделала паузу. – Я задала ей этот вопрос. Но когда она написала мне спустя три года, то она не упоминала это.
Я потерла рукой лицо, чувствуя боль, которая была у меня, когда я была ребенком, который хотел свою мамочку. Это было жутко.
– Больше я ей не отвечала. Я знала, что это было бессмысленно. Мне жаль, что тебе пришлось увидеть ее. Мой охранник, Робби, сказал, что вы с Коулом уехали в Нью-Йорк, но я даже и не могла подумать о том, что ты столкнешься с ней. Мне стоило предупредить тебя.
– Это не твоя вина, бабуля. Плюс, как бы ты предупредила меня? Я без своего телефона, – горечь прошла по мне от того, как меня выволокли из «Восхищения».
– Не будь с ним так строга, Джулия.
– Строгая с кем? С Коулом? Ты серьезно?
– Он всего лишь мужчина, малышка.
– Ага, он сволочь! – фыркнула я.
– Ты помнишь первый раз, когда ты привела его в мой дом?
Я потерла свое лицо.
– Да... – я была удивлена, что она помнила.
– Он уже был влюблен в тебя.
– Ох, бабуля.
– Не охкай мне. Ты знаешь, что я права. Ты знаешь, чертовски хорошо, что этот мужчина любит тебя.
– Но бабуля, ты не знаешь тех вещей, которые он сделал...
– Ты имеешь в виду, что он убил своего брата?
– Как ты узнала об этом? – я задержала дыхание.
–Я узнала его, Джулия, – она хмыкнула. – Его лицо крутили по телевизору месяцами где-то десять лет назад. Не часто миллиардер вырезает сердце собственного брата и хоронит его на заднем дворе.
– Ты знала все это время? Ты знала, кем он был, впервые, когда встретила его? Что он сделал? – спросила я в неверии.
Слова бабули месяцами ранее всплыли в моей голове: «Тебе всего лишь нужен кого-то, кто бы любил тебя, не разрушая себя в процессе. Настоящая любовь, которая не испорчена памятью о ее крови».
– Ее кровь, – слова покинули мои уста.
– Да.
– Но он убил своего брата, не сестру. Это кровь его брата, которая на нем.
– Но она была той, кого он любил, Джулия. Для того, чтобы сказать тебе это, тебе не нужен журналист.
Я дала ее словам пронестись в моей голове.
– Окей, но почему ты мне не сказала?
– Не думала, что это имеет значение.
Я ждала продолжения.
– Это все, что ты собираешься сказать? Почему ты как минимум не предупредила меня?
– Предупредила тебя о чем, малышка? О том, что он любит тебя?
– Нет, об убийстве, бабуля, – я сжала зубы.
Была пауза, и я услышала ее шарящую чем-то, прежде чем знакомый звук щелчка зажигалки послышался из телефона.
– Я думала, ты знаешь.
Я потерла лоб и тряхнула головой, улыбка расцвета на моих губах. Конечно же, бабуля знала. Естественно знала.
– Плюс, я не беспокоилась о тебе. Я знала, что он любит тебя.
– Не знаю... он так не действует, – то, как он назвал меня шлюхой ранее, всплыло в моей голове.
– Он всего лишь мужчина, Джулия. Богатый и влиятельный мужчина. Совсем другая порода мужчин. Запомни это, – она сделала паузу, и я услышала чей-то голос на фоне. – Но, эй, Робби только что пришел с шашками. Я собираюсь снова протереть пол его задницей, как и прошлым вечером.
Я улыбнулась, мое лицо натянулось.
– И не беспокойся, хорошо? Твоя мама все упустила, а не ты. Проводи время, пока ты там и наслаждайся Нью-Йорком. Не позволяй всяким кускам дерьма расстроить тебя. Хорошо?
– Хорошо, – кивнула я, желая, чтобы я могла обнять ее и вдохнуть ее запах.
Мы обе попрощались и отсоединились. Я убрала телефон от уха и уставилась на экран. На заставке была моя фотография. Я смеялась и смотрела в сторону от камеры. Блестящие золотые огни освещали меня на фото, и я мгновенно узнала розовое платье, которое я надела, когда мы пошли на ужин в Новом Орлеане. Он, должно быть, сделал его во время ужина, что я не заметила.
Я хотела, чтобы меня это беспокоило, но нет. Что-то внутри меня потеплело, подобно глупой женщине, которой я и была. Я выключила телефон и начала вылезать из машины, когда телефон зазвонил снова. Я посмотрела вниз, удивление прокатилось по моему телу, когда имя высветилось на экране.
Глава 16
Джулия
– Вик?
– Сокровище! О господи, слава богу. Я чертовски сильно переживал за тебя! Ты в порядке? Где ты? Скажи мне, и я сразу же приеду за тобой.
– Ты не поверишь мне, если я тебе скажу, – пробормотала я, проводя рукой по волосам.
– Не имеет значения, где ты. Только скажи мне, и я приеду за тобой, – его тон был серьезным и взволнованным.
– Со мной все хорошо, Вик. Я в Нью-Йорке, веришь или нет.
– Ты, блять, прикалываешься надо мной? – его голос, казалось, отдалился на пару секунд. – Этот чертов псих, увез ее в Нью-Йорк.
– Вик, успокойся. Все в порядке, правда. Я в порядке. Он не причинил мне вреда.
– Не причинил вреда? Ты серьезно сейчас? Я видел то, каким образом он запихнул тебя в раздевалку и каким образом вытащил тебя оттуда. Как будто ты была рабом или кем-то подобным.
– Раб? Вик, серьезно? – я фыркнула.
– Он выглядел так, как будто хотел убить тебя, – произнес он мрачно.
– Ну, он не хотел. Я в порядке... не благодаря тебе. Кстати, что это было на сцене? Почему ты то сделал?
– Сделал что?
Я закатила глаза.
– Позаботься о Уизли для меня, пожалуйста. Мне нужно идти, – я не была в настроении для этого. Не прямо сейчас. Вик был моим лучшим другом, но у меня на уме было слишком много всего, было не до него.
– Сокровище, подожди, – он сделал паузу, и я услышала шарканье шагов, и последующий звук открывания двери. – Я... о прошлой ночи...
– Запомни это, – пробормотала я. – Позаботишься о Уизли, пока ты там?
– Да, но...
Дверь лимузина открылась, и Коул засунул голову внутрь.
– Мне нужно идти, Вик, – я положила трубку и отдала телефон Коулу. Я не пропустила злобное выражение его лица. Без разницы, он может быть разозлен, если хочет. Мне все равно уже.
Я последовала за ним в его здание, и мы ехали в лифте в тишине. Как только мы зашли вовнутрь его пентхауса, он снял свой пиджак и положил его на спинку дивана, затем он двинулся на кухню. Я хотела пойти в его спальню и уснуть навсегда; сама мысль об этом была заманчивой, но я не могла. Я физически не могла заставить себя зайти туда, сначала не поговорив с Коулом. Волнение обожгло мою кожу. Взгляд, которым он меня наградил, когда я положила трубку в машине, остался на первом плане в моем мозгу.
Он вытащил большую стекляннуй черную емкость с темным алкоголем из холодильника и налил себе в стакан.
– Ты не собираешься ничего сказать? – я подошла ближе и облокотилась на кухонный уголок.
– Конечно, – он посмотрел на меня, его взгляд искал мой пару секунд. – Тебе налить?
– Это не то, что я имела в виду, но да, – напиток более чем нужен был сегодня вечером.
Он налил мне и подтолкнул бокал по мраморному столу. Но он ничего не сказал. Я сделала глоток, позволяя алкоголю обжечь мое горло. Он отличался от всего, что я когда-либо пробовала. Я была уверена, что это был виски, но не тот вид, который я когда-либо раньше пила.
– Тебе понравилось?
– Неплохой.
– Хм. Всего лишь неплохой? Это один из десяти самых покупаемых виски в мире.
Я сделала еще один глоток, думая о его словах, пока жидкость согревала меня.
– Обсидиановый ликер был всегда слишком дорогим для меня, и когда у меня было достаточно денег после того, как я начала танцевать стриптиз, то в клубе его просто не было. Поэтому я никогда не пробовала его.
Казалось странным думать, что я была здесь в пентхаусе мужчины, стоящего за этим миллиардным бизнесом. Бизнес, который создавал все с нуля, каждая бутылка сделана из вулканического стекла. У них было свое вино, свой собственный виски, водка, все. По всему миру были вискикурни, которые были частью его компании. Точки в куче стран. В последнее время об этом было легко забыть.
«Он всего лишь мужчина, Джулия. Богатый и влиятельный мужчина. Совсем другая порода мужчин». Слова бабули звучали в моей голове.
– Ты никогда не пила то вино, которое я отправила тебе, – это было утверждение, не вопрос.
Я вспомнила, что проснулась несколько месяцев назад, после того, как он трахнул меня в «Rapture X» с желтыми розами и обсидиановым красным вином, но я никогда не пила его, и когда я покинула свою квартиру, то я оставила и его позади.
– Это так.
Тишина растянулась между нами. Коул уставился на свой бокал с виски, в то время как я смотрела на него. Он выглядел злым, что очевидно было частью его жизни. Было ли когда-то время, когда он не был чертовски зол из-за чего-то?
– Скажи уже это, Коул.
Он посмотрел на меня, казалось, темные синие глубины его глаз были полны эмоций.
– Сказать что?
– Разве ты не собирался накричать на меня и снова обозвать шлюхой? Считаю, что ты настолько зол, потому что я говорила с Виком, не так ли? – я приподняла брови на него. – Или еще лучше, ты собираешься поиметь и мое ухо, чтобы доказать, что оно тоже принадлежит тебе?
Он сузил свой взгляд и наклонился ко мне.
– Мы оба знаем, что твое ухо недостаточно большое, чтобы выдержать то, чем я одарен, – маленькая улыбка натянула уголки его губ, спрятавшись среди контуров его злого выражения.
Я была настолько удивлена, что он поддразнивал меня, что почти улыбнулась и сама.
– Я не шучу.
Он вздохнул, но ничего не ответил. Разочарование поднялось внутри меня, наряду со всем, что я чувствовала. Как так, что, несмотря на все, несмотря на все те дерьмовые вещи, которые произошли – и это только за сегодня – что Коул все еще обладал властью причинить мне боль? Я ожидала, что ему будет жаль; возможно, это делает меня слабой, но я хотела, чтобы ему было жаль. Я хотела свернуться в его руках и забыть все плохие вещи. Я просто хотела быть с ним. Мы могли бы быть вместе. Это было бы просто. Это то, чего я страстно желала. Просто.
Но ничего никогда не будет с ним простым. Я допила остатки своего напитка и пошла в спальню. Я разделась и приняла душ, позволяя горячей воде очистить меня на столько, насколько это было возможно, хотя это не особо помогло. И когда я показалась в спальне, то Коул был в темной комнате, одетый в одни боксеры, со злостью крича в свой телефон.
– Что, блять, ты имеешь в виду? – он остановился. – Я хочу ответов прямо сейчас! Мне все равно, с кем тебе надо трахнуться, чтобы добраться до них, но я хочу этого.
Я остановилась в дверном проеме, прижимая полотенце к груди.
– С меня хватит этих игр в угадайку. Хватит! – я могла слышать кого-то неистово говорящего на том конце, но Коул завершил звонок, прежде чем они могли закончить то, что говорили.
Он взглянул на меня. Я стояла заморожено, вода стекала по моей спине.
–Что произошло? – я не хотела спрашивать. Я не думала, что могла выдержать еще больше плохих новостей.
– Это все так хреново, – он тяжело выдохнул и тряхнул своей головой.
Я кивнула и обошла его, плавно проскальзывая в шелковую ночнушку, которую он положил на кровать. Единственный свет в комнате исходил от большого LCD телевизора, висевшего на стене, проигрывавшего какой-то приглушенный боевик.
– Я получил сообщение, пока ты была в душе.
– От кого?
– От неизвестного номера.
–Что? – мое сердце подскочило к горлу и я обернулась.
Он провел рукой по волосам, дергая длинные пряди.
– Что там?
Коул пощелкал в телефоне пару секунд и затем начал читать сообщение вслух:
– Ты явно не знаешь, как слушать, сука. Поэтому, кажется, я должен научить тебя. Кстати, хорошее выступление прошлой ночью. У меня было лучшее место в зале.
Мою кожу покалывало, и я нервно посмотрела вокруг. Они были там прошлой ночью? В конце концов, они следили за танцующей мной?
– Это...
– Это все, что в нем, – он бросил со злостью телефон на кровать. – Мои люди занимаются этим.
Я кивнула и забралась на кровать. Страх скрутил мои внутренности, но я почти не чувствовала этого. Что-то похожее на безразличие распространилось по моим конечностям, ошеломляя все тело. Я легла как можно дальше от стороны кровати Коула, и свернулась клубочком.
Почему я? Почему все это происходит? Я не сомневалась, что это сообщение предназначалось мне. Откуда у них номер Коула? Как они все это узнают?
Я услышала звук выключения телевизора, перед тем как его мускулистая рука обернулась вокруг меня, вжимая меня в положение ложка, моя спина к переду Коула.
– Мы собираемся выяснить, кто это, – произнес он уверенно.
– Окей, – прошептала я. У меня не было энергии, чтобы выбраться из его объятий.
Какое-то время он был тихим, и я могла чувствовать стук его сердца напротив моей спины.
– Прости меня.
Слова удивили меня.
– Что?
– Прости меня, – повторил он снова. – За то, что было ранее. За то, что обозвал тебя шлюхой, – он сжал руку вокруг моей талии, как будто бы он боялся, что я ускользну. – Дерьмо настолько запутывается в моей голове. Вещи с тобой. Они настолько запутаны, но я не знаю, где начинается моя любовь, и где заканчивается моя одержимость, – он тяжело выдохнул, щекоча сзади мою шею. – Я не думаю, что ты шлюха. Я просто... когда увидел тебя с ним прошлой ночью... – он сжал кулак на моей талии. – Я не могу выдержать этого, Джулия. Я все еще, блять, не могу выдержать этого.
– Я сделала это, чтобы помочь тебе, – слова покинули мои губы, и я повернулась лицом к нему. – Я сделала это, пытаясь спасти тебя. Я не хотела, чтобы кто-то причинил тебе вред. Но думаю, это было бессмысленно. Кто бы это не был... они просто издеваются надо мной сейчас, – я едва видела контуры его лица. Я моргнула, пытаясь сфокусироваться и вытолкнуть панические мысли из моей головы. – Я не знала, что он сделает это. Это никогда не было частью...
– Я знаю, – он оборвал меня. – Сам факт того, что моя мать была там, и Элейн тоже, доказывает, что это была не твоя вина. Это вероятно было что-то, что они придумали с Виком, чтобы я специально увидел.
– Вик бы не поступил так, – мгновенно отреагировала я.
Он фыркнул, но ничего не сказал.
– Я не знаю, зачем это все было. Я просто хочу, чтобы это все закончилось.
Он провел одной из своих рук по стороне моего лица.
– Я знаю, детка, – ласковое прозвище заставило мое сердце биться быстрее. – Ты сможешь простить меня? – слова сорвались с его языка, отчаянно звуча, как будто он нуждался в моем прощении сильнее всего.
Я медленно кивнула, зная, что он может почувствовать мое движение.
– Я люблю тебя, – произнес он тихо.
Слово любовь заставило меня подумать о моей матери. Я не знаю почему, но она выпрыгнула на передний план в моем мозгу, наполняя меня сомнением.
– Как ты можешь любить меня? Даже моя собственная мать не любит меня.
– Нет. Джулия, не говори так, – Коул обхватил мое лицо своей второй рукой. – Нахрен ее. Она та, кто все упускает.
– Это то, что также сказала бабуля, – всхлипнула я.
– Я люблю тебя, Джулия. И я сожалею о том дерьме, которое я вылил сегодня утром и о том, что я сходил с ума от одержимости тобой прошлой ночью. Я не должен был, но я люблю тебя. Почти слишком сильно. Видеть тебя с ним разрывает меня на куски. Это единственная причина, по которой я отреагировал так, как отреагировал. Это единственная причина, по которой я сказал тебе все это дерьмо этим утром, – слова лились из его уст так быстро, как будто он их тщательно обдумывал, запоминая. – Мне было больно, и я хотел причинить боль и тебе. Это не правильно в любом случае, а особенно после всего того дерьма, через которое ты прошла. Я...
– Коул, – я прижала свои пальцы к его губам, желая, чтобы я могла увидеть его красивое лицо. – Все хорошо, – так и было. Я поняла. Воспоминание ворвалось в мой мозг. – Я была влажной для тебя той ночью.
– Ночью, когда я впервые увидела тебя с Элейн, когда ты пришел в «Экстази», клуб встреч после рабочего дня, – воспоминания вспыхивали в моей голове, то, как теплые кирпичи впивались в мою спину, то, как его руки чувствовались на мне. Это заставило меня задрожать. – Ты спросил, заставил ли бармен, с которым я танцевала, меня намокнуть. Я ответила, что да, но это не так. Это был ты. Только ты, – я хотела сделать ему больно, как и он сделал мне. И теперь он сделал что-то подобное, и я поняла. Я, блять, поняла.
Коул был тих, и я заинтересовалась, о чем он думал. Сантиметры, разделяющие наши лица, были наполнены кучей непроизнесенных слов, чувств и мыслей. Я хотела залезть ему в голову и узнать все его секреты. Я хотела узнать все.
– Спасибо.
– За что? – его слова удивили меня.
– Я не как он.
– Как кто? – я нахмурилась, поглаживая кончиками пальцев по щетине на его челюсти.
– Как Кевин, – он проскользнул обеими руками в мои волосы и притянул меня поближе. – Я не один из тех мужчин, которые опускают тебя, оскорбляют тебя своими словами, и затем извиняются только чтобы сделать это снова, – он содрогнулся. – Я не такой, – его голос был хриплым, а слова как будто трещали по краям.
– Но что насчет ... что ты сделал ранее? – я позволила словам покинуть мой рот. Мне нужно было знать, что произошло с Гарреттом и Сэнди.
Его руки задрожали в моих волосах, соприкасаясь с моим телом.
– Я... я расскажу тебе, Джулия. Расскажу, – он выпустил дрожащее дыхание. – Скоро. Пожалуйста.
Мне нужно было знать, но меня устраивало ожидание. А не должно было. Я должна была потребовать ответов, но я узнала достаточно сегодня. Я могла прожить еще день без этого.
– Я не заслуживаю твоего прощения за то, что я сказал, за то, что действовал как подонок. Но я, блять, хочу этого. Я собираюсь доказать тебе, что я не такой. Я не он. Не он.
Мое сердце было настолько наполнено эмоциями, что оно угрожало вырваться с моей груди.
Он приблизился и дотронулся своими губами моих, я смогла почувствовать его любовь. Она не была чистой или неиспорченной. Она была запутанной и сломанной. Но я не возражала против этого. Я знала, что любовь, которую я могу предложить ему, была не намного лучше. Она была переломанной. Но этого было достаточно.
Он любит меня.
«Это то, что все они говорят», – слова Дженнифер прозвучали в моей голове и наполнили меня сомнением. Это сильно давило на мое бьющееся сердце. Я пожевала губу и уставилась на его силуэт, желая, чтобы я могла видеть его, но я не хотела двигаться, чтобы включить свет. Я оттолкнула все, все мои сомнения, его мать, все, и позволила себе погрузиться в судорожный сон.
Глава 17
Коул
Я сильнее сжал руку Джулии в своих ладонях, пока мы ехали к месту нашего назначения. Прошло несколько дней после того, как я извинился за то, что был полным уродом. И за это время все было просто и хорошо – ну настолько просто, насколько может в этих обстоятельствах. Последние несколько дней были одними из самых лучших в моей жизни. Мы с Джулией не занимались ничем особенным. Мы по большей части спали, она больше чем я. И также я работал. Я посетил несколько утренних заседаний совета директоров, которые давно назревали, оставляя её лежащей в постели с полным штабом охранников прямо за дверью пентхауса. Чаще всего я возвращался домой до того, как она вообще вставала.
Мы оставались внутри и делали заказ еды, все виды вкусной еды доставлялись к нам. Мы смотрели телевизор. Мы занимались вещами, которыми занимаются нормальные люди, когда они влюблены – помимо секса. Мы им не занимались. Я хотел. Блять, я реально хотел. Но я намеривался показать ей, что я не был пещерным человеком. И это было адски трудно. Каждый раз, когда я смотрел на неё, я хотел быть похороненным внутри неё, с её стонами в моих ушах. Но я сдерживался. Джулия была идеальным, красивым созданием, которому неоднократно причинял боль мужчина, которого она думала что любила. Она еле выбралась из тех отношений живой, и затем здесь был я, клеймя её, требуя, чтобы она была только моей и в то же время, подавляя её. Это было ужасно. И я не заслуживал её присутствия, но каким-то образом она простила меня, как если бы ничего и не происходило никогда.
Я решил показать ей больше себя. Показать ей мою любовь теми способами, которые не включают в себя мое тело – даже если это и было чертовски сложно. Она не поднимала на обсуждение тот факт, что у нам не было секса, хотя много раз она казалась потерянной в своих мыслях. Я бы спросил, все ли с ней в порядке, и она бы улыбнулась и оттолкнула меня, утверждая, что перегружена.
Вчера я нашёл её в душе, сидящей на маленьком сидении, она плакала. Вид разрывал меня на части, и когда я спросил её из-за чего, она просто пробормотала пару слов мне в грудь. Я уловил только одно из них.
Мама.
Как будто тиски сжались вокруг моего сердца. После её первого приступа слез в машине, она, казалось, откинула свою интерлюдию с матерью, как будто это ничего не значило, однако было ясно, что это не так. И меня разрушало то, что я не могу никак исправить это. Что я не могу просто купить ей новую маму. Я почти фыркнул от этой мысли. Я уже пробовал это для себя; черт, со всеми этими пластическими операциями, через которые прошла моя мать за эти годы, я практически сделал себе новую мать.
Сегодня я снова поймал её хлюпающей носом после душа, и я решил отвезти её куда-нибудь и показать ей мои любимые вещи в Нью-Йорке. Для этого случая я удвоил количество охранников.
