Текст книги "Принцесса Миа"
Автор книги: Мэг Кэбот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Дневник принцессы 9. Принцесса Миа
!!!!!
ТлстЛуи: ЧТООО????? КАК ОНА МОЖЕТ ТАКОЕ ГОВОРИТЬ??? Я ЕГО ВСЕГО ЛИШЬ ЧМОКНУЛА!!! И Я СОБИРАЛАСЬ ЧМОКНУТЬ ЕГО В ЩЕКУ!!! Я ПОЦЕЛОВАЛА ЕГО В ГУБЫ ПО ОШИБКЕ!!!
ЯлюРоманы: Да. Но разве вы с ним вчера вечером не ходили на «Красавицу и Чудовище»?
ТлстЛуи: Ну, ходили, но все было совершенно невинно. Мы пошли в театр просто как друзья.
ЯлюРоманы: Но разве ты раньше не говорила, что твой идеал мужчины – тот, кто сможет просидеть от начала до конца весь спектакль «Красавица и Чудовище», самую романтическую историю на свете, и не хихикать в неподходящих местах?
ТлстЛуи: Говорила, но это было давным-давно. С тех пор я поняла, что ошибалась. Теперь мой идеал – мужчина, который хихикает.
ЯлюРоманы: Ну, тогда тебе бы лучше рассказать это Лилли.
ТлстЛуи: Почему? Что она говорит? Постой-ка,.. откуда она вообще знает, что мы с Джеем Пи делали вчера вечером? Откуда ТЫ об этом знаешь?
ЯлюРоманы: Ой… разве ты не видела?
ТлстЛуи: ЧТО НЕ ВИДЕЛА?????
ЯлюРоманы: Огромную фотографию в сегодняшней «Нью-Йорк пост». Ты и Джей Пи вместе выходите из театра… И такой заголовок: «Принцесса с разбитым сердцем находит новую любовь»?
ПРИНЦЕССА С РАЗБИТЫМ СЕРДЦЕМ НАХОДИТ НОВУЮ ЛЮБОВЬ
11 СЕНТЯБРЯ, СУББОТА, НЬЮ-ЙОРК СИТИ
По-видимому, наша Нью-Йоркская принцесса, Миа Термополис (принцесса Дженовии) и ее давний бойфренд, студент Университета Коламбия, простолюдин Майкл Московитц, расстались.
По слухам, Московитц подписал годичный контракт с японской фирмой и будет работать в Японии над сверхсекретным проектом в области робототехники.
Но Ее Королевское Высочество, по-видимому, не собирается тосковать по своей любви и, не теряя времени даром, вновь возвращается к светской жизни. Ее бывшего кавалера уже сменил загадочный незнакомец, который сопровождал юную особу королевской крови на бродвейскоё шоу «Красавица и Чудовище». Источники, пожелавшие остаться неизвестными, сообщают, что молодой человек – не кто иной, как Джон Пол Рейнольдс-Эбернети IV, сын богатого театрального промоутера и продюсера Джона Пола Рейнольдса-Эбернети III.
Один театрал, наблюдавший юную пару в их ложе, отмечает: «Им явно было хорошо вместе», в то же время другой заявил: «Они очень красивая пара, оба высокие, светловолосые».
Представитель Дженовийского двора по связям с общественностью в ответ на просьбу прокомментировать новость сказал: «Мы не комментируем личную жизнь принцессы».
11 сентября, суббота, 10.00, мансарда
Ну вот. По крайней мере, теперь я знаю, почему Лилли мне не звонит и не пишет.
Все это так запутано во многих отношениях. Я хочу сказать, во-первых, я же его всего лишь чмокнула, А во-вторых, когда все это происходило, они уже расстались. И в-третьих, МЫ ХОДИЛИ НА ШОУ КАК ДРУЗЬЯ. Как кому-нибудь в здравом уме может прийти в голову, что я ВСТРЕЧАЮСЬ с Джеем Пи Рейнольдсом-Эбернети Четвертым?
Я хочу сказать, конечно, он милый, забавный и умный и все такое, не поймите меня неправильно. Но мое сердце принадлежит и всегда будет принадлежать Майклу Московитцу!
Все это какая-то бессмыслица. Лилли же считается моей лучшей подругой. Как она может верить таким ужасным вещам обо мне?
Ну да, согласна, на этой неделе я правда вела себя по отношению к ее брату ужасно. Но только потому, что я (по глупости) не осознавала, как прекрасно то, что у нас есть – пока не потеряла это.
Но я же перед ним ИЗВИНИЛАСЬ, Он мне обязательно позвонит или пришлет ё-мейл (Господи, прошу тебя!), это лишь вопрос времени (осталось два часа), и мы все уладим, и он пришлет мне обратно ожерелье из снежинок, и мы снова будем вместе и все снова будет прекрасно.
Если только он случайно не проверит google news и не увидит огромную статью про меня и Джея Пи.
Но с какой стати ему в это верить? Он никогда не верил папарацци, когда они писали про меня и Джеймса Франко, с какой стати ему верить этой статье? Он не поверит, не может поверить.
Так в чем проблема Лилли?
Ладно, я не собираюсь беситься. Я знаю, что раньше, если бы такое случилось, я бы была в истерике, я бы позвонила папе, стала умолять его обратиться к адвокатам и потребовать опровержения. Я бы попыталась докопаться до сути, выяснить, кто навел на меня репортеров (как будто я и так не знаю, что это бабушка). Я бы лихорадочно посылала е-мейлы Майклу, истерично объясняя, что все это неправда…
Но не сейчас. Сейчас я слишком взрослая. А еще я к такому привыкла.
Кроме того, я и так вся на нервах, как я могу разнервничаться еще сильнее? Моя рука такая мокрая от пота, что я еле-еле удерживаю ручку, чтобы это писать.
Так что… будь что будет. Я дам Лилли время остыть. Уверена, когда она соберет свою вечеринку, и придут все, кроме меня (я звонила Тине, после того, как сбегала за бумагой. Я сказала, что, конечно, ей нужно пойти на вечеринку к Лилли, хотя она хотела из солидарности со мной ее бойкотировать. Но на самом деле мне просто необходимо, чтобы она пошла, потому что иначе я не узнаю, что Лилли про меня говорила. Клянусь, если Лилли будет говорить про меня гадости, я позвоню в Федеральную Комиссию по коммуникациям и сообщу, что в последней серии «Лилли рассказывает все, как есть» она употребляла слово на букву Д, когда описывала текущее положение дел в Ираке), ей станет меня не хватать, и она позвонит мне и пригласит.
И тогда я приду, и мы обнимемся, и все будет прекрасно,
А пока я буду просто сидеть дома и делать домашнее задание по математике. Потому что, видит Бог, на этой неделе я плохо слушала учителя и в итоге ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, что мы проходим на этом уроке. Да и на других тоже, если уж на то пошло. В довершение всех проблем не хватало еще вылететь из школы.
И, пожалуй, пока я этим занимаюсь, прикончу-ка я последние свиные клецки, которые остались от заказа из китайского ресторана (удивительная штука, это мясо: как только начнешь его есть, невозможно остановиться).
Потому что именно так справляется с ситуацией взрослый человек.
ДО ПРИЗЕМЛЕНИЯ ОСТАЛОСЬ ДВА ЧАСА!!
ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ
ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ
ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ
ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ
ИИИИИИИИИИИИИИИИИИ
11 сентября, суббота, 10.15, мансарда
Я просто взяла и задала поиск на мое имя в google news, чтобы посмотреть, сколько про меня статей и насколько вероятно, что Майкл увидит эту статью про меня и Джея Пи и…
…оказалось, что про это есть 527 ссылок в формате RSS,
И это еще не все.
Я зашла в поисковик google по блогам, чтобы посмотреть, пишут ли обо мне в блогах, и обнаружила новый веб-сайт ihatemiathermopolis.com.
На этом сайте есть список самых больших глупостей Миа Термополис. Под номером первым идут мои волосы. А под десятым – мое имя. Все, что между первым и десятым, расставлено в порядке ухудшения.
Я знаю, мне полагается не обращать внимания на негативную прессу. Бабушка говорит, что если я буду на нее реагировать или каким-то другим способом признавать ее существование, я буду только ее подкармливать и давать ненавистникам больше материала, о чем им писать,
Но это… Это просто…
Здорово. Просто супер. Как будто у меня мало других поводов для беспокойства.
Теперь еще кто-то в этом мире возненавидел меня настолько сильно, что готов выложить на прочтение всему миру новость, что с моей новой стрижкой уши у меня стали похожи на ручки чайника.
Этого мне только не хватало.
11 сентября, суббота, 10.30, мансарда
Дорогой Майкл,
Ты наверное уже успел увидеть
Дорогой Майкл,
Привет! Я тут думала, не видел ли ты
Дорогой Майкл,
Делай что угодно, только не смотри на
Дорогой основатель сайта ihatemiathermopolis.com,
ЕСЛИ ТЫ ТАК СИЛЬНО МЕНЯ НЕНАВИДИШЬ, ПОЧЕМУ НЕ СКАЖЕШЬ ЭТО МНЕ В ГЛАЗА, ТРУС НЕСЧАСТНЫЙ?????
11 сентября, суббота, полдень, мансарда
Входящие: О
Только что зазвонил мой мобильный. Я.была так уверена, что это Майкл (его самолет уже приземлился), что чуть не выронила телефон, потому что руки у меня ужасно вспотели и к тому же дрожали (а еще они были жирными от куриной ножки, которую я нашла в глубине морозилки, разогрела и теперь грызла).
Но это был всего лишь Джей Пи. Он интересовался, видела ли я газету.
– Да, видела. Забавно, правда? – Я пыталась говорить этак легко и непринужденно, что нелегко сделать, когда у тебя во рту остатки куриной ножки. – Они считают, что мы влюблены друг в друга. Ха-ха.
– Да, – сказал Джей Пи. – Ха-ха. Молодец, все-таки мне с ним повезло.
– Мне очень жаль, – сказала я. – Как видишь, со мной опасно встречаться. Дело кончилось тем, что ты попал в газеты.
Я не стала говорить про сайт ihatemiathermopolis.com. Думаю, он все равно рано или поздно узнает.
– Я не против, – сказал Джей Пи. – Мое имя упоминается вместе с именем принцессы, наследницы престола? Родители просто потрясены. Они считают, что я наконец-то чего-то достиг.
Тут уже настала моя очередь говорить «Ха-ха». Хотя, если честно, мне было плоховато. Может, это от огромного количества мяса, которое я съела за последние полтора часа? Я съела почти все, что было в холодильнике. Серьезно, не знаю, что со мной такое. Меньше, чем за неделю, я превратилась из вегетарианки практически в каннибала.
Ну ладно, не в каннибала, но в того, кто объедается мясом, как уж их там называют.
Вот только я знала правду – мне было плохо вовсе не из-за мяса, которого я наелась, а из-за того что самолет Майкла уже совершенно точно приземлился, и он в любую минуту может проверить сообщения.
– Послушай, – сказал Джей Пи. – Ты слышала про вечеринку Лилли.
– Да, – сказала я, – меня не пригласили. Судя по всему.
– Я так и подумал. – Джей Пи вздохнул. – А я надеялся, что она уже успокоилась.
– Вообще-то наши фотографии во всех газетах не очень-то улучшают дело, – сказала я.
– Да, – согласился Джей Пи. – Может быть, за эти выходные она остынет…
– Может быть.
Я на это надеялась, но очень сомневалась, что все пройдет за один уикэнд.
– Может, встретимся и устроим нашу собственную вечеринку? – предложил Джей Пи. – Знаешь, вроде как покажем им, как это делается…
– Боже, как это мило с твоей стороны… Но лучше я останусь дома. Потому что самолет Майкла уже сел, так что он может скоро проверить электронную почту, и я хочу быть дома, когда он позвонит.
Если он позвонит.
Но он должен позвонить. Ведь должен?????
– А-а… – Кажется, Джей Пи слегка опешил, – А разве не будет лучше, если, когда Майкл позвонит, тебя не будет дома? Чтобы он понял, как ты популярна и востребована?
Я засмеялась. У Джея Пи извращенное чувство юмора.
– Очень смешно! Но я думаю, он вполне может сам это понять, когда увидит газету. Если эта фотография попадет в Ассошиэйтед Пресс, то ее увидят и в Японии. Кроме того, мне нужно заниматься математикой, а то я ее завалю/
– Если тебе нужна помощь, я готов прийти, – предложил Джей Пи, – Я большой спец по сложению бесконечно малых.
Ну разве он не прелесть? Представляете, человек жертвует субботним вечером, чтобы помочь мне с математикой!
– Ох, – сказала я, – это очень мило с твоей стороны. Но я в порядке. У меня тут живет самый настоящий учитель математики, я всегда могу обратиться к нему за помощью, если начну рвать на себе волосы от отчаяния. Я хотела сказать, то, что осталось от моих волос.
– Ну ладно, – сказал Джей Пи. – Но если передумаешь…
– Я знаю, кому позвонить, – сказала я. – Я в некотором роде пыталась закончить разговор побыстрее. Потому что в это самое время мне вполне мог звонить Майкл. Конечно, мобильный бы об этом сообщил, но все равно. Вы понимаете.
– О'кей, – сказал Джей Пи. – Но запомни, из нас получилась очень привлекательная пара.
– Потому что мы оба высокие и светловолосые, – сказала я,
Джей Пи тоже засмеялся и повесил трубку.
Когда Йеллоустонская кальдера взорвалась в прошлый раз, а это было сорок тысяч лет назад, она выбросила тысячи кубических километров обломков, которые покрыли половину Северной Америки слоем пепла глубиной в шесть футов.
Примерно это же самое случится, когда Джей Пи наконец найдет свою истинную любовь.
Я знаю, эгоистично так говорить, я только надеюсь, когда он обретет свою любовь, моя все еще будет со мной.
11 сентября, суббота, 16.00, мансарда
Входящие: О
Принятые сообщения: О
Поверить не могу! Майкл все еще не позвонил!
Ко мне только что заглянула мама и спросила:
– Миа? Ты сегодня никуда не идешь?
Наверное, она догадалась, что я остаюсь дома, по тому, что я до сих пор сижу во фланелевой пижаме.
– Не-а, – сказала я, стараясь казаться более беззаботной, чем я была на самом деле. НУ ПОЧЕМУ ОН НЕ ПОЗВОНИЛ? – Я собираюсь остаться дома и делать домашнюю работу по математике.
– Домашнюю работу по математике? – Мама по правде взяла и пощупала мой лоб, проверяя, нет ли у меня температуры. – Жара у тебя вроде нет…
– Ха-ха.
Что-то в последнее время все вокруг меня превращаются в комиков. Я убрала руки за спину, чтобы мама не увидела, как сильно они вспотели.
– Миа. – Мама приняла материнский тон. – Ты не можешь вечно сидеть в этой квартире и тосковать по Майклу.
– Я знаю. – Я была потрясена. – Господи, мама, думаешь, я собираюсь это делать? Ты же знаешь, я феминистка. Я не нуждаюсь в мужчине, чтобы быть счастливой.
Просто, знаете, когда этот конкретный мужчина рядом, и я могу нюхать его шею, у меня повышается уровень окситоцина, и я становлюсь более спокойной и расслабленной, чем когда я одна. Или с кем-нибудь еще.
– Ладно. – Мне показалось, что мама сказала это скептически. Про окситоцин она знает. – Я не знаю. Ты ведь осталась дома не из-за этой статьи в газете?
– Ты имеешь в виду статью, в которой меня обвиняют в том, что я встречаюсь с бывшим бой-френдом моей подруги, когда после моего разрыва с моим собственным бойфрендом прошло меньше недели? – непринужденно поинтересовалась я. – Ха, с какой стати я бы стала из-за этого волноваться?
– Миа. – Губы у мамы стали совсем тонкими, а это верный признак, что она мной недовольна. – Ты не должна допускать, чтобы тот факт, что Майкл пошел в жизни своим путем, мешал тебе идти твоим. Конечно, потерю нужно оплакать, но…
– КАКУЮ ПОТЕРЮ? МОЖЕТ БЫТЬ, МАЙКЛ ЕЩЕ НЕ ПОЛУЧИЛ МОЙ Е-МЕЙЛ С ИЗВИНЕНИЯМИ! Я ЖЕ НЕ ЗНАЮ, МОЖЕТ, ОН ПРЯМО СЕЙЧАС ТОЛЬКО НАЧИНАЕТ ПРОВЕРЯТЬ ПОЧТУ И ВИДИТ, ЧТО Я ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ, И СОБИРАЕТСЯ МНЕ ПЕРЕЗВОНИТЬ. ЭТО МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ В ЛЮБУЮ СЕКУНДУ!
– Не кричи, – сказала мама. – Ты правда нормально себя чувствуешь? Какая-то ты взвинченная. Ты сегодня что-нибудь ела?
– Гм… – Я не знала, как сообщить ей новость, что я доела все мясо, приготовленное на ланч, и съела весь бекон, который она купила на завтрак. Во всей мансарде вообще не осталось мяса. И мороженого тоже. А еще я прикончила все печенье «Герл-скаут». – Да.
– Ну, раз ты уверена, что чувствуешь себя хорошо, и раз ты все равно остаешься дома, – сказала мамы, – может быть, посидишь с Рокки, пока мы с Фрэнком сходим к Анджелине и посмотрим ее новый любительский фильм?
– Конечно, – сказала я. Я решила, что раз уж у меня нет возможности нюхать шею Майкла, можно поиграть с Рокки в его любимую игру, которая заключается в том, что ты указываешь на разные детали его конструктора и кричишь: «Гузаик!», что на языке Рокки означает «грузовик». Возможно, это поможет мне расслабиться.
Так что теперь я сижу с младшим братиком.
Вот бы видели меня сейчас фотографы из «Нью-Йорк пост». Гламурная жизнь любимой принцессы Америки: она сидит на полу в гостиной во фланелевой пижаме и играет с младшим братом в его игру…
… а ее сердце между тем медленно, но верно разбивается.
12 сентября, воскресенье, 10.00, мансарда
Входящие: О Звонков: О
Но я получила сообщение!!! А-а, оно всего лишь от Тины. Но, наверное, это лучше, чем ничего.
ЯлюРоманы: Эй, Миа!!! Он звонил?????
ТлстЛуи; Нет еще. Но скоро позвонит, я уверена. Наверное, он еще устраивается на новом месте и все такое. Он мне позвонит или напишет, как только у пего будет возможность.
Боже, меня послушать, так я сильная и смелая, а на самом деле в душе я дрожу, даже не знаю, как кто.
НУ ПОЧЕМУ ОН НЕ ПОЗВОНИЛ???
ЯлюРоманы: Конечно, позвонит. Я хочу сказать, если только он не увидел ту фотографию.
Так, кажется, пора менять тему.
ТлстЛуи: Как прошла вечеринка?
ЯлюРоманы: Вечеринка? Наверное, нормально. Не случилось ничего слишком волнующего. Кенни Шоутер пришел с друзьями из секции тайской борьбы, и они все стали без рубашек показывать стойку на руках и отжимания, и наверное, на Лилли это произвело сильное впечатление, потому что она спуталась с одним из них. А потом Перин переела вишни в мараскино, и ее вырвало в раковину в ванной, причем многие ягоды остались целыми, поэтому Линг Су пришлось резать их ножницами, чтобы они прошли в слив. Вот вроде и все. Как я уже сказала, ты не много потеряла.
ТлстЛуи: Постой-ка, Лилли спуталась с каким-то ПАРНЕМ ИЗ СЕКЦИИ ТАЙСКОГО БОКСА, В КОТОРУЮ ХОДИТ КЕННИ ШОУТЕР?
ЯлюРоманы: Ох. Да. Вообще-то Борис сказал, что видел, как Лилли обжимается в кухне с каким-то парнем. Но он не успел как следует рассмотреть, кто это, потому что Лилли бросила ему в голову щипцами для омаров. Ты же знаешь, Борис боится омаров…
ТлстЛуи: Но это точно был какой-то парень из их секции???
ЯлюРоманы: Ну да. Он был без рубашки, значит, это был один из них.
ТлстЛуи: Но это… это так неправильно! Ведь у нее еще не было времени оправиться от удара после разрыва с Джеем Пи! Ясно же, что к этому парню она отлетела рикошетом! О чем она вообще думала? Кто-то должен с ней поговорить. Ты не пробовала?
ЯлюРоманы: Ну, вообще-то, пробовала. Но она просто рассмеялась мне в лицо и велела не быть такой…
ТлстЛуи: Кем не быть? Какой ТАКОЙ?
ЯлюРоманы: Никакой. Миа, я больше не могу писать, мне звонит мама.
Но суть в том, что я и без Тины знала, что ей сказала Лилли.
«Не будь такой, как Миа».
Но я не просто так за нее волнуюсь, у меня есть ПРИЧИНА. Иногда Лилли делает неправильный выбор, а потом сама от этого страдает.
Ну да, конечно, иногда она делает правильный выбор, например, когда она выбрала Джея Пи, но потом все равно страдает.
Но обжиматься с первым встречным из секции борьбы в собственной кухне всего лишь через день после разрыва с парнем, который полгода был ее бойфрендом?
Не понимаю, как это можно считать правильным выбором.
Кто-то должен с ней поговорить, пока она не натворила такого, о чем сама потом пожалеет.
Я бы позвонила ее маме, если бы та не ненавидела меня за то, что я бросила ее сына, а потом ЯКОБЫ стала встречаться с бойфрендом ее дочери.
Но при нынешнем состоянии наших отношений, пожалуй, это был бы не самый мудрый поступок с моей стороны.
12 сентября, воскресенье, 11.00, мансарда
Входящие: О
Но тут зазвонил мой мобильный!
Но это был не Майкл, а всего лишь Джей Пи.
Джей Пи: Привет, как ты?
Мне было трудновато скрыть горькое разочарование.
Я: Прекрасно. А ты?
Джей Пи: Что случилось? Постой-ка… уж не хочешь ли ты сказать, что он не позвонил?
Я: Он не позвонил.
В трубке послышалось какое-то невразумительное бормотание, а потом:
Джей Пи: Не волнуйся, он позвонит.
Я: Надеюсь.
Джей Пи: Ты что, шутишь? Да он дураком будет, если не позвонит. Ну, как прошел вчерашний вечер?
Я: Прекрасно. То есть, я ничем особенным не занималась, только играла с братом в «Гузаик».
Джей Пи: Во что, во что ты играла?
Вот видите, Майкл знает, что такое «Гузаик». Мало того, он САМ играл с Рокки. Мне кажется, ему даже НРАВИЛОСЬ играть в эту игру. Ему это так же помогало расслабиться, как и мне.
Я: Это… ладно, неважно. Ты слышал про Лилли?
Джей Пи: Нет. А что с ней такое?
Мне не хотелось быть тем самым гонцом, который приносит Джею Пи дурную весть о его бывшей подружке, но я рассудила, что пусть уж лучше он узнает новость от меня, чем от кого-нибудь в школе в понедельник.
Я: На своей вчерашней вечеринке она спуталась с каким-то парнем из секции тайского бокса.
Я ожидала, что Джей Пи в ужасе ахнет, но он… в общем, у него был такой голос, как будто он чуть ли не смеется.
Джей Пи: А что, это похоже на Лилли.
Я была в шоке. То есть, конечно, на прежнюю Лилли – Лилли ДО Джея Пи это было похоже, но не на новую, улучшенную.
И он еще смеется!
Я: Джей Пи, ты что, не понимаешь? Лилли так себя ведет только потому, что она ужасно подавлена и сердце ее разбито из-за нашего, как она считает, предательства по отношению к ней! Вся эта история с парнем из секции тайского бокса напрямую связана со статьей в «"Нью-Йорк пост». Нам надо что-то предпринять, пока она не покатилась по наклонной плоскости саморазрушения, прямо как Линдсей Лохан.
Джей Пи: Ну, вообще-то я не знаю, что мы тут можем поделать. Лилли достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения. Если она хочет путаться со случайными парнями из секции тайского бокса, то это ее дело, а не наше.
Я просто поверить не могла, что он все еще смеялся.
Я: Джей Пи, это не смешно!
Джей Пи: Ну, вообще-то немножко смешно.
Я: Нет, это…
12 сентября, воскресенье, полдень, мансарда
Мне пришлось бросить писать, потому что телефон снова зазвонил. Звонил Майкл. Он в Японии.
Он получил мой е-мейл.
А еще он видел нашу фотографию в «Пост».
Но он сказал, что это ничего не меняет. Он сказал, что ему жаль, что приходится говорить об этом по телефону, но другого варианта нет.
Я спросила, что «это», и он ответил, что думал об этом на протяжении всего полета до Японии, и что он серьезно думает, что будет лучше, если мы с ним вернемся к тому, чем мы были до того, как стали встречаться, то есть снова будем друзьями.
Он сказал, что он думает, что нам обоим нужно вырасти, и, возможно, нам пойдет на пользу, если мы проведем какое-то время порознь и будем встречаться с другими людьми.
Я сказала « о'кей», хотя каждое его слово было для меня как нож в сердце.
А потом я сказала «до свиданья» и повесила трубку. Потому что я боялась, что Майкл услышит мои рыдания.
А я не хочу остаться у него в памяти рыдающей.
12 сентября, воскресенье, 12.30, мансарда
НУ ПОЧЕМУ Я СКАЗАЛА О'КЕЙ??????????
Почему я не сказала то, что думала на самом деле, а именно, что я понимаю, что нам нужно вырасти и провести какое-то время порознь…
… но не понимаю, почему мы должны быть просто друзьями и встречаться с другими людьми???
Почему я не сказала, что я думаю, а именно, что я скорее умру, чем буду с кем-то, кроме него?????
Ну почему я не сказала Майклу правду?????
И я ЗНАЮ, что это бы все равно ничего не изменило, я только выглядела бы тем, кем я, по его мнению, и являюсь, то есть незрелой девчонкой.
Но, по крайней мере, он бы не думал, что меня это устраивает.
Потому что оно меня НЕ устраивает.
Не думаю, что я когда-нибудь снова буду «в порядке».
13 сентября, понедельник, 8,00, мансарда.
В мою комнату только что заходила мама, чтобы сказать, что она понимает, что я скорблю, что потеряла любовь всей моей жизни.
Она сказала, что понимает, как я должна быть расстроена и как мне должно быть тяжело, потому что на протяжении недели я пережила ужасный разрыв и еще потеряла лучшую подругу.
Она сказала, что глубоко сочувствует моему состоянию и понимает, что я чувствую необходимость оплакать потерю.
Она сказала, что пыталась дать мне время и не трогать меня, чтобы я могла оплакать потерю.
Но она сказала, что целый день в постели – это достаточно долгое время.
И что ей неприятно видеть меня во фланелевой пижаме, которую, если она не ошибается, я не снимала с субботы. А еще она сказала, что пора вставать, одеваться и идти в школу.
Конечно, мне ничего не оставалось, кроме как сказать ей правду:
Что я умираю.
Конечно, я понимаю, что я не умираю по-настоящему.
Но почему у меня такое чувство, как будто я умираю?
Я все надеюсь, что это само пройдет.
Но оно не проходит и не проходит. Когда я закрываю глаза, чтобы уснуть, то надеюсь, что когда я проснусь и открою их снова, то окажется, что это был просто дурной сон.
Но это не сон. Каждый раз, когда я просыпалась, я все еще была в своей кровати во фланелевой пижаме, в той же самой, в которой я была, когда Майкл сказал, что нам лучше снова стать просто друзьями, и наш разрыв не оказывается сном.
Мама сказала, что я не умираю. Даже после того, как я дала ей пощупать мой неровный пульс и потрогать мои липкие от пота ладони. Даже когда я показала ей белки глаз, которые заметно пожелтели. Даже когда я показала ей язык, который стал почти белым вместо здорового розового цвета. Даже когда я ей рассказала, что зашла на медицинский сайт и мне стало ясно, что у меня менингит.
В таком случае, сказала мама, мне лучше одеться, чтобы она срочно отвезла меня в больницу.
Тут я поняла, что она распознала мой блеф. Поэтому я стала умолять ее разрешить мне провести еще один день в постели. И тут она наконец смягчилась.
Но я не сказала ей, что я никогда больше не встану с постели.
Это правда. Сами подумайте, теперь, когда Майкл ушел из моей жизни, у меня нет ни одной веской причины вообще вставать с постели. Тем более для того, чтобы идти в школу.
Ну да, верно, я принцесса Дженовии, я ВСЕГДА буду принцессой Дженовии, независимо от того, буду я ходить в школу или нет.
Так какая разница, пойду ли я в школу? Работа у меня всегда будет – я принцесса Дженовии, независимо от того, окончу я школу или нет.
А поскольку мне уже исполнилось шестнадцать, никто не сможет заставить меня ходить в школу.
Следовательно, я решила больше туда не ходить. Никогда.
Мама сказала, что позвонит в школу и скажет, что меня сегодня не будет, а потом позвонит бабушке и скажет, что на уроки принцессы я тоже сегодня не приду. Она даже сказала, что ласт Ларсу выходной день, и что если мне так хочется, я могу проваляться еще один день в постели.
Но что завтра, что бы я ни говорила, я пойду в школу.
На что я сказала только, что это ОНА так думает.
Может быть, папа разрешит мне переехать в Дженовию.
13 сентября, понедельнику 17.00, мансарда
Только что заходила Тина. Мама разрешила ей меня навестить.
Лучше бы не разрешала.
Наверное, по мне заметно, что я два дня не принимала душ, потому что, когда Тина меня увидела, то у нее глаза на лоб полезли. Однако она притворилась, что ее не шокировали мои сальные волосы и все такое. Она начала:
– Твоя мама мне сказала. Насчет Майкла. Ох, Миа, мне ужасно жаль. Но ты должна вернуться в школу. Все по тебе ужасно скучают.
– Лилли не скучает, – сказала я.
– Ну… – Тина поморщилась. – Это правда, но все равно. Не можешь же ты на всю оставшуюся жизнь закрыться в своей комнате.
– Я знаю, – сказала я. – Завтра я вернусь в школу.
Но это было полное вранье, даже произнося эту фразу, я чувствовала, как у меня потеют ладони. При одной мысли о возвращении в школу мне хотелось рвать я метать.
– Я очень рада, – сказала Тина. – Я знаю, что у вас с Майклом не сложилось, но может быть, око и к лучшему. Он же тебя намного старше, и ты еще учишься в школе, а он уже в колледже и все такое.
Мне просто не верилось. Даже Тина, моя самая преданная сторонница в том, что касается моей любви к Майклу, и та меня предает. Но я постаралась не показать, как я потрясена.
– Кроме того, – продолжала Тина, не подозревая, какую ужасную боль она мне причиняет, – теперь ты можешь полностью сосредоточиться на романе, который ты всегда хотела написать. И можешь уделять больше внимания школе, и тогда ты получишь оценки, с которыми можно поступить в хороший колледж, где ты встретишь классного парня, который поможет тебе забыть Майкла.
Ну да. Потому что именно этого я и хочу. Напрочь забыть Майкла, Единственного парня, единственного ЧЕЛОВЕКА, рядом с которым мне было совершенно спокойно.
Но вслух я этого не сказала. Я ответила:
– Знаешь, что, Тина? Ты права, встретимся завтра в школе, Я обещаю.
И Тина ушла, вся такая довольная, думая, что она меня подбодрила.
Но я в это не верила. В то, что Тина права.
И я не собираюсь идти завтра в школу. Я сказала это только для того, чтобы Тина ушла. Потому что разговор с ней меня очень утомлял. Я хотела только одного: снова лечь и заснуть.
На самом деле именно этим я сейчас и займусь. Пока я это писала, я совсем обессилела.
У меня нет сил просто жить.
Может быть, когда я проснусь в следующий раз, действительно окажется, что все это было просто кошмарным сном.
14 сентября, вторник, 8.00, мансарда
Нет, это не оказалось дурным сном, мне не повезло. Я сразу это поняла, когда ко мне в комнату заглянул мистер Джанини с чашкой горячего шоколада и со словами:
– Миа, вставай и сияй! Смотри, что я тебе принес! Горячее какао! Со взбитыми сливками! Но ты его получишь, только если встанешь с кровати, оденешься и сядешь в лимузин, чтобы ехать в школу.
Он бы ни за что так себя не вел, если бы я не была жестоко брошена моим давним бойфрендом и не находилась в тисках отчаяния.
Бедный мистер Джанини, нужно дать ему дополнительные очки за старания. Правда.
Я сказала, что не хочу горячего какао. А потом объяснила, причем очень вежливо, что не пойду в школу. Вообще никогда.
Только что посмотрела в зеркало на свой язык. Но он не такой белый, как был вчера. Возможно, у меня все-таки нет менингита.
Но как еще объяснить тот факт, что как только я думаю о том, что в моей жизни больше нет Майкла, мое сердце начинает биться очень быстро и не успокаивается секунд шестьдесят, а то и больше?
Разве что у меня ласская лихорадка… Но я же вообще никогда не была в Западной Африке.
14 сентября, вторник, 17.0, мансарда
Сегодня после школы снова заходила Тина. На этот раз она принесла домашние задания по всем предметам, которые я пропустила.
А еще привела Бориса.
Борис был немного удивлен, когда увидел меня в моем теперешнем состоянии. Я это знаю, потому что он сказал:
– Миа, я удивляюсь, что феминистка вроде тебя так расстраивается из-за того, что ее отверг какой-то мужчина.
Потом он громко охнул, потому что Тина как следует ткнула его локтем в ребра.
Моей версии про ласскую лихорадку он не поверил.
Поэтому, хотя я и не хотела никому причинять боль – видит Бог, я сама достаточно страдаю – мне пришлось напомнить Борису, что когда его бросила некая девушка, он в тщетной попытке ее вернуть уронил себе на голову целый глобус. Я сказала, что по сравнению с этим мое нежелание вставать с кровати несколько дней, – это просто мелочь.
С чем он согласился. Хотя он все время принюхивался и говорил: «Можно открыть окно? Кажется, здесь… здесь немного жарковато».
Если от меня пахнет, то мне безразлично. Честно говоря, мне безразлично абсолютно все. Ну разве это не грустно?
Поэтому Тине было трудно вовлечь меня в пустой разговор, что она явно пыталась сделать, не иначе как по сговору с моей матерью. Для того чтобы мне захотелось вернуться в школу, Тина пыталась меня заинтересовать рассказами, что про меня спрашивали и Джей Пи, и Кенни, но особенно Джей Пи, который попросил Тину кое-что мне передать – плотно сложенную записку, к которой я не проявила ни малейшего интереса.
