Текст книги "Любовь в наследство"

Автор книги: Мэдлин Харпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 11

Все собрались в баре. Кара, Майкл, Мелисса и Бетти сидели в столовой. Бак, Артур и Ник с мрачными лицами тихо разговаривали у стойки.

– Как на похоронах, – уныло произнес Майкл.

Хотя Каре не понравились его слова, она была вынуждена признать, что он прав.

Тем временем по всему бару, наверху и внизу, на помосте и под зданием сновали ревизоры, представляющие различные коммунальные предприятия, департаменты и организации, которые вели себя так, будто проводили обследование смертельно больного пациента.

– Я думаю, за нашествие мы должны благодарить Лари Хартвелла, – продолжал Майкл. – Интересно, как он умудрился пригнать сюда всех в один день?

– У него есть влиятельные лица и связи в округе, – хмуро ответила Мелисса. – Видимо, он хочет запугать нас, чтобы мы думали, что все безнадежно. Может, он и прав. – Глаза у нее покраснели от слез. – Если мы закроемся, мне придется на какое-то время бросить колледж.

– А может, и нет, – рассеянно сказала Кара.

Она нервничала от беспокойства и устала от попыток не терять оптимизма.

– Тут не найдешь подходящей работы. – Мелисса нервничала больше всех, глаза у нее все время были на мокром месте. – Я обегала весь город, прежде чем начала работать здесь. Одни экспресс-закусочные с мизерной зарплатой и без чаевых. Нельзя оплатить ни жильё, ни обучение. Если я лишусь работы в баре…

– Ты ее пока не лишилась, – строго напомнила Бетти. Кара взглянула на нее с благодарностью. Последние несколько дней Бетти стала ее поддержкой и опорой.

Майкл тоже пал духом, но выказывал большую стойкость, чем Мелисса.

– Возможно, так оно и будет, – сказал Майкл, придвигая стул поближе к ее стулу. – Вы должны понимать, что они не трогали бар из-за Шона. Теперь они попали в зависимость к Хартвеллу и обязаны чем-то компенсировать свои поблажки. Вот увидите, не пройдет и недели, как они нас закроют.

Кара почувствовала тошноту. Она не могла ни есть, ни спать, а вид Ника, сурового и холодного, разрывал ей сердце.

– Простите, – в тысячный уже раз сказала она.

– Что сделано, то сделано, – ответила Бетти, настроенная более философски, чем молодые люди.

– Мы должны что-нибудь предпринять, – предложила Мелисса.

– Что, например? – поинтересовался Майкл.

– Не знаю, – всхлипнула девушка. – Ты можешь выдержать благодаря зарплате жены. А Бак? – Она посмотрела в сторону бара, где собрались остальные. – У него ведь ни дома, ни семьи. Бар – его жизнь.

– Он что-нибудь найдет, – сказала Бетти. – Мы все найдем. Если потребуется.

– А как насчет вас с Артуром? – спросил Майкл.

– За нас не беспокойся.

– Конечно, с вашим-то мастерством вы нигде не пропадете. А для меня бар был лучшей работой, пока я не закончу колледж.

– И для меня, видимо, тоже. В данное время, – подхватил Майкл.

Кара почувствовала, что больше не вынесет,

– Ладно, я выйду, подышу воздухом, – пробормотала она и, покидая столовую, услышала приказание Бетти:

– Теперь, ребята, оставьте ее в покое. Разве не понимаете, что ее сердце разбито?

Кара держалась за перила веранды, и старое шершавое дерево дало ей ощущение стабильности, чего-то прочного, за что можно ухватиться, когда все вокруг куда-то ускользает. Конечно, она виновата, она принесла людям несчастье, и хотя Бетти ее защищала, Мелисса с Майклом имели право расстраиваться. Бар – основа их существования, она должна сохранить его для них. Для всех. Но как?

В дальнем конце веранды появился Ник, а спокойно следующий за ним Топаз сел у его ног и с любопытством посмотрел на хозяина.

– Как там дела? – спросила Кара.

– Хуже, чем ты предполагала, – ответил Ник, глядя на воду. – Плохая электропроводка, не хватает выходов, гнилые сваи. Еще мы должны заменить железные трубы медными, установить разбрызгиватели.

– Что? – удивилась она.

– Не для поливки цветов, Кара. Нужно оборудовать противопожарную систему. Здание старое, деревянное и в случае пожара… А, не важно.

– Что ты имеешь в виду под «не важно»? Ведь бар принадлежит и мне, Ник.

– Потому-то мы сегодня и наблюдаем за подготовкой к его уничтожению.

Несколько дней она была мишенью для обвинений, пора что-то предлагать.

– Я думаю, мы сможем найти деньги на ремонт. Если продать лодку и мою машину…

– Они подержанные и в недостаточно хорошем состоянии, – возразил он. – Всего пара тысяч, не больше, а нам требуются деньги, Кара. Много денег.

Устав разговаривать с ним через веранду, она пошла туда, где он стоял, и Топаз передвинулся так, чтобы сесть у ее ног.

– Можно обратиться в банк. У нас доходный бизнес, мы вполне способны взять ссуду на его реконструкцию.

– Конечно, – невесело улыбнулся Ник. – Если бы проклятым банком владел не отец Лари Хартвелла.

– Я не знала. Но ведь на побережье существуют другие города и другие банки.

– Я уже думал об этом. Они сказали, что нет дополнительного обеспечения, Кара.

Сердце у нее сжималось от боли, видя, Ника таким угнетенным, но он имел на то причины. Оставался единственный выход.

– Я поеду в Атланту и поговорю с отчимом.

– Он ведь, по-моему, не дает взаймы.

– Сейчас он не откажет, – решительно произнесла Кара, пытаясь обратить свою решимость в надежду.

– Конечно, – безо всякого интереса повторил Ник и собрался войти в ресторан.

– Ник…

– Хорошо, Кара. Попробуй.

Она смотрела, как он уходит от нее. Затем, чувствуя страшное одиночество, медленно села на помост и обхватила колени руками. Топаз прижался к ней, лизнул теплым влажным языком ее щеку, Кара обняла его, и слезы закапали на желтоватую шерсть старого пса.

Бак, стоявший за стойкой, пытался выглядеть веселым, хотя Ник видел, что его улыбка была напряженной.

– Налей-ка мне двойной, Бак.

– А не рановато ли с самого утра?

– Такие обстоятельства! Ты ведь хороший слушатель, да, Бак?

– Стараюсь им быть, но ты недавно сказал, что я слишком много болтаю.

– Теперь я намерен поболтать.

– Валяй, босс.

– Думаю, ты понимаешь, что мы не в состоянии отремонтировать бар?

– Полагаю, да. – У нас просто нет таких денег. – Ник сделал большой глоток. – И нет шансов их достать. – Бармен кивнул. – Поэтому Кара отправилась в Атланту, чтобы узнать, не сможет ли она взять в долг у своего отчима.

– Прекрасно,

– Да, только есть одна проблема. Я боюсь, что, уехав, она может не вернуться. – Ник подождал ответа и сказал: – Вижу, и ты не исключаешь такую возможность. Теперь здесь очень тяжело, может быть, слишком тяжело для Кары. Приемы гостей закончились, пора идти дальше.

– Быть может, босс.

– Да. Быть может. – Ник сделал еще глоток. – В моей жизни было только два по-настоящему близких мне человека. Шон и потом его дочь. Шон меня покинул.

– Он умер, Ник. Он не хотел тебя покидать.

– Когда он ушел, появилась Кара. Человек, с которым я мог бы прожить до смерти. Во всяком случае, я так думал. И она тоже ушла. Кажется, мне на роду написано страдать, а, Бак?

Тот лишь молча наполнил его стакан.

Кара провела два напрасных дня в городском доме Селвинов. Ее миссия оказалась безрезультатной.

– Мне не хочется, чтобы ты уезжала так скоро, дорогая.

– Я уже выяснила все, что должна была выяснить, мама. Джеймс не дал мне ссуду.

Ее отчим был тверд, как скала, и не изменил своему принципу, хотя Кара приложила все усилия, пытаясь заинтересовать его, даже пообещала несомненную выгоду от предприятия.

– Это не потому, что он тебя не любит, Кара, – ответила Джанет Селвин, опускаясь на диван.

Она, как обычно, была элегантна, идеально причесана, шелковая блузка, и льняная юбка безупречно выглажены.

– Я не понимаю твоей одержимости дешевым, старым баром во Флориде. Он совершенно того не стоит, – презрительно фыркнула Джанет. – По-моему, ты хотела приобрести картинную галерею и поехала во Флориду с намерением продать никчемное заведение, чтобы купить ее. И вот теперь, когда у тебя появилась такая возможность, ты не хочешь.

– Я знаю, что тебе мой поступок кажется странным, мама. Но я действительно хочу, и сохранить бар, и открыть там галерею. Я уже начала смотреть работы местных художников. Некоторые из них по-настоящему хороши. Со временем я ими займусь, но, прежде всего мы должны спасти бар.

– На прошлой неделе, – хитро улыбнулась Джанет, – я встретила в клубе Дину Колдуэлл. Она скоро открывает небольшой антикварный магазин в Декейтере. Он будет прелестным.

– Не сомневаюсь, – рассеянно ответила Кара, продолжая укладывать сумку.

– Она ищет управляющего, и спросила о тебе. Интересовалась, скоро ли ты вернешься в Атланту.

Кара застегнула молнию.

– Я не гожусь на роль управляющего прелестным бутиком Дины. У меня уже есть работа, я управляю рестораном. Надеюсь. Кроме того, я сдала квартиру в Атланте, и теперь буду жить в Сайпрес-Ки.

– На какой-то убогой лодке, – подняла брови Джанет.

– Которую придется, видимо, продать, – неохотно призналась Кара. – Да, кстати, я заверила в банке документ, удостоверяющий мое право собственности на машину, и взяла из своей банковской ячейки бабушкины жемчуга.

– Я рада, что ты, наконец, собралась их носить.

– Я собираюсь их продать, мама. – Увидев огорчение на лице Джанет, она поцеловала ее в щеку. – Мне нужны деньги. Нам с Ником очень нужны деньги.

– Мы даже ничего не знаем о твоем Нике, откуда он родом, кто его родители…

– Уверена, он тебе понравится. – Кара оглядела комнату. – Что я забыла?

– Не пытайся сменить тему, дорогая. Ты, кажется, серьезно относишься к этому человеку, даже чересчур серьезно.

– Да. И не отвергай его с такой легкостью, если ничего не знаешь о нем.

– Я знаю, что он управляет баром, как и твой отец. Но ты не можешь жить, перебиваясь с хлеба на воду. Такая жизнь не для человека вроде тебя.

Кара собиралась уехать через два часа, и у нее не было времени на разговоры по душам. Но они с матерью столько лет его избегали, а такой момент уже мог не повториться. Кара села на кровать и обняла Джанет за плечи.

– Мы с тобой очень не похожи, мама. Мы хотим разного от жизни. Ты всегда хотела надежности…

– Хотя бы крыши над головой, – горько сказала Джанет. – А с Шоном Галлахером – твоим отцом – я никогда ни в чем не была уверена.

– Я многое узнала о Шоне от людей, которые благодарны судьбе, что она свела их с ним. Он был хорошим человеком, мама. Возможно, не тем, кто нужен тебе, но верным и добрым человеком. Мне очень жаль, что я не проводила с ним больше времени,

Джанет встала и подошла к окну, повернувшись к дочери спиной.

– Я чувствую себя виноватой, что не разрешала ему видеться с тобой, но Джеймс… и я тоже, мы считали недопустимым осложнять твою жизнь. Джеймс так хотел быть тебе отцом и гордился, когда ты взяла его фамилию. – Она повернулась к Каре. – Надеюсь, ты не слишком огорчена из-за ссуды, которую он тебе не дал. Ты знаешь, он бы дал тебе деньги, если бы считал, что поступает в твоих интересах.

– Я знаю о Джеймсе и его капиталовложениях, мама. Они должны иметь твердые гарантии.

– Да, он весьма осторожен, хотя ничего для тебя не жалел, Кара. Ты у него единственная дочь.

– Но я и дочь Шона. Иногда я задаю себе вопрос, как могло бы быть, если бы я знала его. – В глазах Джанет блеснули слезы.

– Я понимаю. Иногда я тоже задаю себе вопрос, как бы все могло быть, если бы я осталась с Шоном.

Кара подошла к матери, и они крепко обнялись. Потом Джанет вдруг прошептала:

– Шон был потрясающим мужчиной, я никогда его не забывала. Поезжай к своему мужчине. Надеюсь, у тебя все получится.

– Ближайший рейс отменен, – сказала служащая авиакомпании, когда Кара поставила дорожную сумку на весы.

– Отменен? Почему? – удивилась она.

– Из-за погодных условий.

– Но погода великолепная.

– К месту вашего назначения приближается ураган.

Кара вспомнила, что сегодня утром действительно слышала по телевизору о каком-то урагане, только не обратила на сообщение никакого внимания.

– Кажется, он уходил в море.

– Он начал смещаться к востоку, поэтому мы отменили все рейсы на побережье Флориды. Могу я отправить вас другим рейсом?

– Куда, например?

– А куда бы вы хотели полететь?

– Я хотела бы лететь в Сайпрес-Ки, – с раздражением ответила Кара.

– Но я уже говорила вам…

– Знаю. Просто отправьте меня поближе к Флориде. Служащая проверила данные по компьютеру.

– Через полчаса есть рейс в Майами, но на него нет билетов. Если вы готовы…

– Хорошо. – Кара протянула ей свой билет, с нетерпением дожидаясь, пока служащая внесет изменения.

– Если вы не попадете на него, то можете подождать следующие рейсы. Если их тоже не отменят. Прогноз погоды неблагоприятен даже для Майами.

– Я рискну. – Схватив билет, Кара заторопилась на посадку.

Лишь когда ее самолет набрал высоту, она поняла вдруг, какая опасность угрожает Сайпрес-Ки.

Ураганы имели странную привычку менять направление или превращаться в тропические бури.

Ураган «Ада», первый в этом сезоне, несся вперед по прямой, К тому времени, как самолет Кары сел в аэропорту Майами, поднялся ветер и затем полил дождь. Все местные рейсы были отменены. Ей пришлось ехать в гостиницу.

Следующие двенадцать часов Кара неотлучно просидела в номере перед телевизором, глядя на разрушения, которые произвел ураган, перепахавший западное побережье Флориды. Зрелище было устрашающим. Громадные волны перехлестывали через дамбы и стенки набережных, лодки перевернуты, дома снесены. Толпы репортеров устремились на побережье, передавая информацию с места событий. Но в выпусках не было ни одного сообщения непосредственно о Сайпрес-Ки. Видимо, на остров пришелся самый жестокий удар стихии.

Кара позвонила по всем городским номерам, какие знала. Ни один телефон не работал. Ее тошнило от беспокойства, не только за Ника, а за каждого оставшегося в баре. Все произошло так быстро, она могла лишь надеяться, что их вовремя предупредили, и они теперь в безопасности, на территории, удаленной от моря.

Сознавая, что нужно набраться терпения и ждать, Кара попыталась успокоиться, заказала в номер сандвич и позвонила матери. Прежде чем повесить трубку, она сказала ей:

– Я люблю тебя, мама. И папу. Не беспокойтесь. Я вам позвоню, когда приеду туда.

Подложив под спину подушки, Кара уставилась в потолок. Она любила родителей. В Атланту она вернулась не только за деньгами, но также за ощущением покоя и безопасности, которые всегда ее там окружали. Но она поняла, что больше не хочет так жить.

Теперь она свободна, все в прошлом. Джеймс ей отказал, а на что еще она рассчитывала? Ведь он не мог изменить свой характер лишь потому, что ей вдруг захотелось спасти бар. Она теперь узнала другое. Родители ограждали ее от встреч с Шоном не потому, что ненавидели его, а потому, что боялись потерять дочь. Джеймс и Джанет прожили свою жизнь в эмоциональном страхе, их уже нельзя изменить. Она же свою жизнь должна строить по-своему.

Как бы она ни любила, как бы ни уважала своих родителей, у нее будет собственная жизнь с ее собственными целями, ее собственными ценностями. И с Ником. Ее, по мнению матери, безумное возвращение в Сайпрес-Ки – только первый шаг.

Утром худшее осталось позади, но ливень еще не кончился. Даже в Майами с крыш сорвало кровельную дранку, а улицы были завалены сломанными ветвями деревьев.

Кара решила больше не ждать. Если нет вылетов, она просто возьмет напрокат машину и поедет в Сайпрес-Ки.

Однако выбраться из города она сумела только к полудню и в середине путешествия уже почти жалела, что не послушала гостиничного клерка и агента по прокату машин, советовавших ей подождать до завтра. Автомагистраль, соединяющая западное и восточное побережья Флориды, шла от Эндитауна до Нейплса по заболоченной местности к северу от национального парка «Эверглейдс». Недаром шоссе прозвали «Дорогой крокодилов». С темными каналами по обеим сторонам и частыми знаками, предупреждающими о местах перехода медведей и кугуаров, шоссе было нелегким для езды даже в лучшее время. А теперь, при ливне, оно превратилось в настоящий кошмар.

Ладони у Кары взмокли, шея затекла, сердце учащенно билось, когда она, наконец, добралась до Нейплса. Она зашла в кафе, чтобы выпить чашку кофе, съесть бутерброд и немного отдохнуть. Она сумела преодолеть только часть пути. От цели путешествия ее отделяют еще десятки миль.

Передние фары освещали мокрую дорогу, Кара автоматически вела машину, представляя себе тысячи бед, случившихся с Ником и баром. Лишь когда она подъехала к повороту на Сайпрес-Ки, ей открылось зрелище, поразившее ее до глубины души.

Слово «ураган» вызывало в воображении Кары громадные волны прилива на открытом ветрам берегу, опрокинутые передвижные дома и машины, раздавленные упавшим деревом.

Сейчас перед Карой предстала ужасающая картина разрушений. Ураган, пронесшийся над западным побережьем Флориды, уничтожил целую сосновую рощу – стволы деревьев теперь походили на сломанные зубы, торчащие из земли, а огромные виргинские дубы были вырваны с корнем.

На въезде в город Кара увидела поперек дороги полицейские машины с красными мигалками. Когда в ее сторону направился молодой патрульный, она затормозила и опустила боковое стекло.

– Простите, мэм, вы должны вернуться.

Дождевая вода текла с полей его шляпы на блестящий черный плащ. Он выглядел изможденным.

– Вернуться? Я не могу. Я должна проехать!

– Вся автострада вдоль побережья закрыта. Оборванные электрические провода упали на дорогу. Они представляют большую опасность для жизни туристов.

– Но я не турист! Я еду домой. Я – хозяйка бара. Он заглянул в машину.

– Бар?

– Да, меня зовут Кара Селвин, я партнер Ника Флеминга. Вы не слышали, как там дела?

– Никаких подробностей я не знаю, но дела в городе плохи. Я не могу разрешить вам…

– Пожалуйста, офицер. Мой… моя семья очень во мне нуждается.

– Ладно, раз вы тут живете… Но обещайте ехать осторожно. На дороге работают команды по расчистке завалов, они могут снова остановить вас. – Тогда я пойду пешком, – заявила Кара.

– О'кей, мэм, только будьте крайне осторожны, избегайте упавших проводов, вы меня поняли?

Благодарно махнув полицейскому, Кара тронулась с места. Она медленно ехала по городу и поражалась увиденному, В одном месте целый квартал был не тронут ураганом, в другом – совсем рядом, там, где раньше стояли дома, теперь был пустой участок, заваленный строительным мусором: Уцелел банк и церковь напротив, только ее шпиль лежал на земле. Мотель, где она провела две ночи, превратился в груду битого стекла и деревянных щепок.

Если ураган и выбирал пути для опустошения, то весьма причудливо. Кара могла лишь надеяться, что его капризы пощадили бар.

Даже без предостережения молодого полицейского ей бы все равно пришлось двигаться с величайшей осторожностью, высматривая на дороге находившиеся под напряжением провода и прижимаясь к самой обочине, чтобы миновать поваленные деревья.

Подъехав к заливу, Кара увидела лодки не в гавани на якорях, а разбросанные по всему берегу. Двухметровая парусная шлюпка лежала на чьей-то веранде, быстроходный катер стоял на месте того, что осталось от магазина. О рыбачьей верфи напоминали несколько свай, телефонные столбы, как пьяные, склонились над дорогой.

– Господи, пусть у Ника все будет в порядке, – шептала Кара. – Прошу тебя, Господи, дай ему пережить этот ужас.

Дорога впереди была наглухо перекрыта, но Каре и не требовалось ехать дальше. Она уже стояла перед баром.

Вернее, перед тем, что от него осталось.

Она вылезла из машины. Ноги тут же увязли в мокром песке, а дождь хлестнул ее по лицу. Бар превратился в дикую мешанину обломков, разбросанных по берегу.

Сдержав крик, она шагнула вперед, но споткнулась о камни. Хотя еще не наступил вечер, небо было темным, к тому же она почти ничего не видела сквозь завесу дождя и туманную дымку. Кара оглядывалась в поисках каких-нибудь признаков жизни. Тщетно.

Потом из-за кучи досок появилась неясная тень. Кара вздрогнула, сердце у нее чуть не выскочило из груди, когда непонятное создание побежало в ее сторону и едва не сбило с ног.

В следующий момент она упала на колени и прижала к себе мокрую грязную собаку.

– Топаз! Ты жив. А где Ник? Скорее найди мне его. На одну сводящую с ума долю секунды она представила Ника, лежавшего под руинами. На ватных ногах Кара пошла за собакой, переступила через искореженное бревно, бывшее когда-то сверкающим тиковым деревом стойки, больно ударилась о покоробленный остов морозилки, некогда отвоеванной Артуром у Бетти, и захромала дальше через обломки разбитых столов и стульев.

– Ник, ты где? – Но ее слова отнесло ветром.

Вдали что-то двигалось. Кара напрягала зрение, идя к согнутой фигуре, которая словно рылась в мусоре.

– Ник!

Он поднял голову, посмотрел в ее сторону, потом выпрямился и побежал, отбрасывая с дороги обломки.

– Кара, ты вернулась. Ты здесь! – Голос у него дрожал от радости и облегчения.

Топаз прыгал и лаял рядом с ней, пока она ковыляла навстречу. Ник обнял ее, прижал к себе, а Кара целовала его снова и снова.

– Ты жив, – заплакала она, – Слава Богу, ты жив. Я так боялась за тебя.

– Да, я ждал тебя. – Обхватив ладонями ее лицо, он смотрел на нее. – Ты вернулась. Ты действительно вернулась.

– Конечно, дорогой. Я бы приехала быстрее, если бы смогла. Где ты был во время урагана? Что с остальными?

– Все живы и здоровы. Нас вовремя предупредили и вовремя успели перебраться в безопасное место. —

Ник оглядел залитые водой руины бара. – Никогда не предполагал, что случится такое.

– Главное, никто не погиб, – твердо сказала Кара. – Мы сможем начать все сначала, Ник.

Тот нагнулся и поднял керамический осколок.

– Моя кофейная чашка, то есть ее часть, – произнес он. – Вот и все, что я способен теперь сделать. Бродить вокруг, пытаясь найти, за что бы мне держаться.

– Ты уже нашел, – ответила Кара. – У тебя есть за что держаться. У тебя есть я.

– Но я не могу взять тебя с собой, – пробормотал он, крепче обнимая ее. – Это все, что осталось от дома.

– У нас есть плавучий дом. Или нет? – испуганно спросила она.

Ник вдруг откинул голову и начал хохотать.

– Что с тобой? В чем дело, Ник? Перестань, ты меня пугаешь.

– Наш плавучий дом в целости и сохранности, – ответил Ник, продолжая смеяться. – Только есть одна проблема.

– Какая?

– Он находится у Кайла в саду. Прямо в середине. Кайл немного расстроен, поскольку его томаты никогда уже не будут прежними. – И Ник снова захохотал.

Сраженная абсурдностью их отчаянного положения, Кара присоединилась к нему. Они сели на мокрую землю и, не выпуская друг друга из объятий, хохотали, пока у обоих не потекли слезы.

– Только не говори, Кара, – предупредил Ник, когда вытер с лица слезы и капли дождя. – Только не говори, что мы имеем все необходимое – друг друга, солнце утром, а ночью луну. Я не уверен, что смогу воспринять твои слова.

– Но это правда, – возразила Кара. – У тебя есть я, у меня есть ты, у нас есть прекрасные друзья и очень мокрая, странного цвета, но здоровая собака. Мы можем жить в плавучем доме, пока не восстановим бар… – Увидев, как изменилось у Ника выражение лица, она спросила: – Разве мы собираемся его восстанавливать? Он промолчал.

– И кстати, разве ураган – не ответ нашим грабителям? Мы сможем восстановить бар с соблюдением всех норм и сказать Лари Хартвеллу, чтобы он шел куда подальше. Я уверена, что страховая компания… О нет… – Кара сделала глубокий вдох. – Ты же не забыл оплатить страховку?

– Не забыл. Ее у меня и нет. Страховку платил Шон и оставил полис у Томми. Сегодня мы все проверили. Мы застрахованы, но такой суммы не хватит на восстановление. У Шона была теория, что страховые компании назначают завышенную цену, поэтому он выбрал самые низкие расценки с самыми высокими скидками. И я с ним полностью согласен.

– Но ведь какие-то деньги мы получим?

– Кое-какие. – Он еще крепче обнял ее. – Теперь я начинаю ощущать себя человеком, который должен быть счастлив, что у него есть солнце, луна и ты. Мы сможем восстановить, Кара… нечто вроде киоска для продажи креветочных рулетов Артура. Но мы никогда не сможем восстановить то, что было раньше.

Кара отвела с его лба мокрые пряди и, несмотря на плохие новости, вдруг осознала, что худшее они уже преодолели.

– Возможно, все не так уж плохо. Возможно, мы все-таки найдем деньги и попытаемся сделать что-нибудь другое.

– Мы? – Ник огляделся. – Ты видишь какой хаос кругом и продолжаешь говорить «мы»? Десять лет назад я пришел сюда ни с чем, Кара. И вот я здесь, опять ни с чем.

– Я больше никогда тебя не оставлю, Ник Флеминг. Я прилипла к тебе, словно клей. Итак, что ты думаешь по этому поводу?

Он нагнулся и поцеловал ее мокрые губы. – Я думаю, что ты сумасшедшая.

– Не настолько уж и сумасшедшая, а истерично смеюсь оттого, что плавучий дом стоит посреди огорода.

– Нет, ты действительно сумасшедшая, раз хочешь жить с нищим… в лодке посреди огорода.

– Конечно, хочу. – Она схватила его руку.

Ник поднял ее с земли, и они прильнули друг к другу, не обращая внимания на промокшую насквозь одежду. Наконец, обняв Кару за плечи, Ник вывел ее из руин и громко свистнул.

– Ко мне, Топаз. Мы идем домой.