Текст книги "Это несерьезно!.."

Автор книги: Майра Хестон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Да, но зачем же вспоминать об этом теперь? Во всяком случае, возможно, тут замешано подсознание. Совпадения – такая странная штука… Вероятно, подсознательно я искала именно Сэмми.

Такие разговоры всегда выбивали Кента из колеи. Заметив это, Миранда сменила тему:

– А что это за девушка, для которой ты ничего не можешь сделать?

– Я дал слово молчать. – Жестоко, конечно, но что поделаешь?

– О-о-о! – растерянно протянула Миранда. – Ну, если дал слово, тогда конечно… Это твоя старая знакомая, или?..

– Да нет, я ее в первый раз увидел.

– А-а-а! Это имеет какое-то отношение к твоей новой работе?

Кент рассмеялся. Как хорошо, когда тобой действительно кто-то интересуется! Дед с бабкой задавали ему вопросы исключительно об успехах в школе, да о том, переспал ли он с девочкой, которую пригласил на свидание. Хотя Кент вспомнил об унизительных допросах, только когда сестра сама заговорила о них. Неудивительно, что он стал остерегаться женщин. Он и теперь относится к ним с опаской.

– Ну, можно сказать, что имеет.

– А кстати, что ты сделал с тем объявлением?

Кент заерзал на стуле. Чертова интуиция Миранды! Нет, рассказывать ей про Поуни, с ее проблемами, ни в коем случае нельзя. Если эти две женщины объединятся, он перед ними не устоит. И в конце концов сделает то, чего ему делать совсем не хочется.

– С каким? – спросил он, чтобы выиграть время.

– Ну, помнишь, с тем, которое ты увидел в газете, когда мы вместе смотрели объявления? Что-то насчет Йемена…

Кент легонько пнул Сэмми под столом два раза с перерывом между пинками. Это был старый условный знак: «Срочно нужна помощь, выручай!» Они пользовались им во время жутких сцен, происходивших во время совместных трапез с дедом и бабушкой.

Сэмми откликнулась почти автоматически:

– Да, кстати, Мэнди, давно собиралась тебе сказать… э-э-э…

Кент видел, что сестра лихорадочно подыскивает подходящую тему для разговора.

– …Знаешь, что через два месяца Майкл Уэлш открывает новую экспозицию в «Галерее Джонсона»?

– Да, а что?

– Ничего, я просто хотела тебе сказать, что подкинула журналу «Мы, женщины» идею сделать гвоздем номера интервью, которое я у него возьму. Может, замолвишь за меня словечко?

– И не подумаю. Я очень ценю свои отношения с Майклом, а он репортеров на дух не переносит. Майкл просто скажет, чтобы ты написала о его работах, если тебе это по силам, или не писала вообще.

Сэмми не стала настаивать.

– Жаль, что ты, Кент, не сможешь быть на открытии выставки, – сказала она. – Ты уже знаешь, когда тебе уезжать?

– Они там что-то тянут, – ответил Кент.

Сэмми, спрятавшись за спиной Миранды, страдальчески закатила глаза. Это означало, что она уже выдохлась и не в состоянии придумать, чем еще можно отвлечь будущую свекровь. Кент вдруг почувствовал, что его губы неудержимо расползаются в улыбке. Что бы такое сказать, чтобы не рассмеяться? Ничего подходящего в голову не пришло, и внезапно брат с сестрой расхохотались совсем как в добрые старые времена. Еще одна черта, объединявшая их в борьбе с дедом и бабушкой, – присущее обоим чувство юмора. Стариков это всегда ужасно бесило. Хотя Мэнди была совсем не такая…

Все сидящие за столом обернулись в их сторону.

– О Господи, опять эти Джаггеры разошлись! – воскликнула Кэрол, невестка Бена, возводя очи горе.

– Причем на этот раз они смеются надо мной, хотя, убей Бог, не пойму из-за чего! – беззлобно заметила Миранда.

– Ой, Мэнди, ну что ты! – сквозь смех выдавила Сэмми. – Пожалуйста, не обижайся, это просто старая-престарая семейная…

Бен, вскинув брови, посмотрел на Кента. Похоже, он догадался, что это была какая-то уловка. Ну да, конечно, Сэмми ведь разговаривала с ним и оборвала разговор на полуслове, чтобы прийти на выручку брату.

– Мама, если ты не будешь припирать людей к стенке, им не понадобится вызывать подкрепление, – сухо пояснил он.

– Ох, Бен, ну что ты такое говоришь! – запротестовала Миранда. – Совершенно не понимаю, о чем ты. Кого это я припираю к стенке? Я просто расспрашивала Кента о тех девушках, с которыми он встречался по объявлениям, вот и все!

– Я именно об этом, – подтвердил Бен.

– Ну, не знаю! – возмущенно заявила Миранда. – Кента вполне устраивает то, что я для него делаю. Верно ведь, Кент! – Она не спрашивала, а утверждала, и у него не хватило духу ей возразить.

– Ну…

С одной стороны, чрезмерная заботливость раздражала Кента. С другой – радовала. Радовала, потому что Миранда искренне желала ему счастья… Увидев, что лицо женщины разочарованно вытянулось, он поспешно промямлил:

– Ну, в общем, да…

Все дружно расхохотались.

– Вот тебе, мама! – сказал старший брат Бена, Люк. – Сама видишь: ты зашла слишком далеко.

Посыпались и другие комментарии.

– Я прекрасно поняла, что имел в виду Кент, – с достоинством заявила Миранда, когда шум поутих. – И мы оба будем вам весьма признательны, если вы не станете нам мешать. – Затем она обернулась к Кенту: – Так, значит, ты не хочешь рассказывать про девушку, которая дала объявление? Ладно, ладно, не буду мучить тебя вопросами. А она хорошенькая?

3

– Конечно, в Йемене права женщин попираются, как и во всем исламском мире, – вещала Алтея. – Корень проблемы в том, что муллы не желают признать необходимость новой интерпретации шариата. Они упрямо противятся новым веяниям.

Кент обнаружил, что начинает клевать носом. Да, но тем проще было поддерживать видимость разговора: ведь от него требовалось только одно – слушать не перебивая.

Алтея умолкла, но лишь затем, чтобы закурить новую сигарету. Она бросила на столик изящную золотую зажигалку, затянулась, выпустила струю дыма.

– Знаете, на чем основана идея нового прочтения шариата? То, что Мухаммед говорил о женщинах в действительности, должно в корне перевернуть традиционное отношение к ним мусульман – держать взаперти, и все такое. Вы это знали?

– Да нет, пожалуй, не знал.

– И никто не знает. А между тем это так. Читайте Коран, там все написано! Все дело в том, что мне просто необходимо попасть в какую-либо мусульманскую страну. Я хочу проследить за развитием ситуации. И Йемен идеально подходит. Процесс порабощения уже начался, но все еще пребывает на ранней стадии. Я имею в виду, что женщин там пока не заставляют носить паранджу, так ведь?

Неожиданный вопрос застал Кента врасплох.

– А? Э-э-э… не знаю…

Алтея уставилась на него в полном недоумении.

– Как не знаете? – Видно было, что подобное невежество сильно уронило Кента в ее глазах.

Он аж вспотел. Оказывается, просто слушать недостаточно…

– Понимаете, я там еще не был…

Девушка кивнула и выпустила струю дыма, не глядя на собеседника. Видимо, не хочет, чтобы я видел, какое презрение она ко мне испытывает, решил Кент.

– Да, понимаю. Извините, мне казалось, вы говорили, будто проходили что-то вроде ознакомительного курса, инструктажа или чего-то в этом духе…

Прошло еще часа два, прежде чем Кенту наконец удалось сбежать. Он с трудом добрался до дома Сэмми и вывалился из лифта, чувствуя себя совершенно разбитым. В квартире было темно. Когда Кент открыл дверь, раздался сигнал охранной системы, требующий набрать код. Значит, Сэмми у Бена…

Кент принялся ощупывать стенку прихожей, ища выключатель. Обычно сестра, уходя, оставляла свет включенным. Откуда-то из темноты слышались требовательные гудки, и Кент вдруг сообразил, что совершенно не представляет, где может быть эта проклятая кнопка. Если он не наберет код сию секунду, включится тревога…

– Черт, черт, черт! – восклицал Кент, продолжая шарить по стене.

Выключатель явно прятался от него из каких-то своих коварных соображений. Гудки сменились тревожным воем. Либо он через тридцать секунд наберет код, либо… Пульт системы охраны слабо светился. Может, удастся набрать код в темноте?

Оставив дверь в коридор открытой, Кент бросился к пульту. И наступил на телефон, который почему-то оказался прямо посреди прихожей. Кент пошатнулся, запутался в телефонном проводе и с грохотом рухнул на пол.

В прихожей вспыхнул свет.

– Могу я чем-нибудь помочь?

Он перекатился на спину и поднял глаза. Мэри, соседка Сэмми, легко перешагнула через его ноги и набрала код. Вой затих.

«Пожалуйста, повесьте трубку. Пожалуйста, повесьте трубку», – произнес другой голос, и снова раздались гудки, на этот раз из телефона. Мэри присела и положила трубку на рычаг.

– Вот и все, – сказала она, не меняя положения и глядя на Кента, лежащего на полу, – Я услыхала шум и решила, что у вас, должно быть, проблемы с сигнализацией. Что, опять забыли код?

– Да нет, просто не мог найти пульт в темноте, – пробормотал он, чувствуя себя полным идиотом.

– Наверное, Сэмми ушла из дому, когда было еще светло, – объяснила Мэри, освобождая его левую ногу от телефонного шнура, потом встала и протянула руку Кенту.

Он поглядел на нее снизу вверх. Тощая, как тростиночка. Неужто она всерьез думает, что сможет его поднять? Но из вежливости все же взял протянутую руку и встал. Никогда еще он не чувствовал себя таким большим и неуклюжим!

– Спокойной ночи, Кент, – ровным тоном произнесла Мэри. – Я как раз ложилась спать. Мне завтра рано вставать на съемки.

– Простите, что побеспокоил. И спасибо, что выручили.

– Не за что.

Когда Кент закрыл за ней дверь, телефон, стоявший у его ног, зазвонил.

– Сэмми… Это ты?!

– Нет, Мэнди, это Кент. Боюсь, сестры нет дома.

– Кент, а ты что там делаешь? Ты ведь должен был сегодня встречаться с этой милой девушкой. Как ее? С Алтеей!

Ох, только этого не хватало! Что ж, видно, судьба такая. Кент виновато взглянул на часы. Без десяти десять. Не так уж поздно, как ему казалось.

– Ну, встречался я с ней…

Миранда моментально уловила его настроение.

– О Господи! А мне она показалась такой славной, такой умненькой…

– Да, она очень умная, – согласился Кент.

– И так много знает о Йемене! Она тебе сказала?

– Только об этом и говорила. – Голос Кента прозвучал весьма сухо.

Пожилая дама хихикнула. И он понял, что возмущаться она не собирается. Что хорошего было в Миранде, так это то, что она всегда знала, когда стоит настаивать, а когда нет.

– Ну да, мне тоже показалось, что она слишком… А, неважно! «Не гонись за автобусом, другой подойдет», – любила повторять моя мама. Я уже договорилась на четверг с одной замечательной девушкой. Ты не мог бы попросить Сэмми, чтобы она позвонила мне завтра утром?

– Хорошо, передам.

Кент весь день не вылезал из костюма и теперь, едва положив трубку, принялся поспешно раздеваться. Но не успел он снять пиджак, как телефон зазвонил снова.

– Кого еще черти несут? – недовольно буркнул он, поднимая трубку и не заботясь о том, что его могут услышать на том конце провода. – Да?

– Кент? Это Кент Джаггер?

Голос вроде бы знакомый… Наверное, очередная Мирандина протеже. Кент устало закрыл глаза. Нет, на сегодня с него хватит!

– Нет, – малодушно солгал он. – Его нет дома.

– Надо же, а как у вас голоса похожи! Извините, что я так поздно. Вы не могли бы ему передать, что звонила Поуни Уолкер? Дело сроч…

– О, Поуни! – с облегчением выдохнул Кент.

– Кент? Так это все же вы? Замечательно! – пропела Поуни. – Весь вечер вам звоню, сначала никто не отвечал, а потом вдруг занято! Я чуть с ума не сошла. Послушайте, не могли бы мы встретиться? Мне надо поговорить с вами.

О том, что Кент сначала соврал, будто его нет дома, девушка даже не заикнулась. Если бы она упомянула об этом – хотя бы в шутку, – Кенту сделалось бы неловко. Приятно все-таки разговаривать с женщиной, которая не пользуется любым случаем, чтобы тебя унизить!

Быть может, именно это заставило Кента взглянуть на часы и ответить:

– Да, конечно. В том же кафе? Минут через пятнадцать?

Хотя еще пару минут назад он был уверен, что до завтра и шагу больше не сделает.

– Чудесно! – воскликнула Поуни. – Но на этот раз я обязательно угощу вас кофе!

Звезды сверкали так, словно их надраили щеткой с мылом, воздух был свежий и чистый. Машин на улицах почти не было. На тротуаре лежал скрипучий снег по щиколотку.

Щеки Поуни раскраснелись от мороза. Когда появился Кент, она все еще растирала руки. Увидев молодого человека в дверях, девушка улыбнулась и помахала ему рукой, хотя найти ее в маленьком зальчике и без того было нетрудно. Тем более что посетителей было совсем немного.

– Я заказала вам кофе, ничего? – спросила Поуни, когда Кент снял куртку и уселся рядом. – И кое-какие закуски. А то в прошлый раз неудобно вышло: мы тут просидели кучу времени, а я вас даже ничем не угостила!

– Не беда, – ответил Кент. – Мне тут подали доллар на бедность, так что с голоду я не помер.

Он не так уж часто шутил с женщинами. Обычно они принимали его чересчур всерьез, а что-то объяснять не хотелось. Поуни расхохоталась, словно шутка Кента действительно показалась ей смешной.

– Что, неужели я говорила совсем как ваша матушка? Но ведь мне действительно следовало…

Но тут на столе появились две чашки с дымящимся кофе, несколько тарелочек с восточными закусками и лепешки-пита.

– Спасибо. – Поуни одарила официанта ослепительной улыбкой.

Официант был заодно и поваром. Когда народу набиралось много, за заказом приходилось подходить к стойке. Но сейчас большинство постоянных посетителей напугал холод.

– Вы еще не знаете, когда уезжаете? – спросила Поуни, отрывая кусок лепешки и обмакивая его в соус.

При этом она не сводила с Кента глаз. Совсем как Алтея. Это заставляло его чувствовать себя жучком на булавке. Кент терпеть не мог, когда женщины пялились на него.

Он покачал головой и принялся за баба-гануш. Ближневосточная кухня ему нравилась. Еда в списке причин, по которым Кент не хотел возвращаться на Аравийский полуостров, не значилась. На самом деле, его даже раздражало, что в кафетерии компании обычно подавали исключительно канадские блюда. Какой смысл ехать за тридевять земель, если там тебя кормят как дома?

– Должен был на той неделе, но на несколько дней отложили. Почему – никто не знает.

– Замечательно! Значит, время у нас есть, – сказала Поуни.

– Время? На что? – простодушно поинтересовался Кент, охотясь за маслиной.

– Время пожениться без того, чтобы это выглядело чересчур скоропостижно.

Если бы Кент не сидел, он бы рухнул как подкошенный. Но в данном случае он просто окаменел с куском лепешки в руке. Пару минут спустя Кент осторожно положил питу на край тарелки. Медленно и тщательно вытер пальцы салфеткой. И еще несколько секунд помолчал.

– О черт! – огорченно воскликнула Поуни. – Я так и знала, что все испорчу!

Кент поднял глаза на девушку.

– Знаете, – заметил он, – совершенно чужому человеку не говорят: «Давай поженимся» вот так, с бухты-барахты. Объясните, пожалуйста, что вы имели в виду. Может, я чего не понял?

Поуни беспомощно рассмеялась и спрятала лицо в ладонях.

– Да нет, вы все правильно поняли! Я думала, думала, как вам это сказать поделикатнее, а потом поняла, что просто слов не подберу. Я не сумасшедшая, честное слово! Просто меня вдруг осенило, что это было бы лучшим выходом. И мне надо было вас спросить об этом как можно быстрее, а то бы храбрости не хватило.

Она улыбнулась. И Кенту вдруг пришло в голову, что Поуни Уолкер влюбилась в него с первого взгляда. Но он тут же отмел эту мысль: да нет, не может такого быть. Однако пока он размышлял об этом, ему вдруг стало на удивление хорошо… Кент смущенно потер нос и отхлебнул кофе.

– Послушайте, – умоляюще продолжала Поуни, – дайте я постараюсь объяснить! Это очень хорошая идея, честное слово! Просто я, наверное, немного поторопилась. А вы… – Она тяжело вздохнула. – Вы меня выслушаете?

– Конечно.

Пока девушка лихорадочно соображала, с чего начать, Кент рассматривал ее. Хорошенькая. Наверное, не раз бывала на свиданиях, но вряд ли за ней так уж увиваются. Темные волосы небрежно заброшены за уши, чересчур бледная и, пожалуй, слишком худенькая. Неудивительно: за все время, что они провели в кафе, она проглотила лишь один кусочек питы и явно утратила всякий интерес к еде. Глаза большие, темные, но под ними синеватые тени, и ногти обгрызены до мяса. Вот и сейчас она грызла ноготь, задумчиво хмурясь.

Быть может, как женщина она не особенно привлекательна, но как человек Кенту очень нравилась. Если бы Поуни сказала: «Я люблю тебя», что бы он ответил? Пока неясно, но все равно приятно, когда тебя любят, даже если сам ты не отвечаешь взаимностью.

Все эти мысли пронеслись в считанные мгновения. Но вот Поуни перестала терзать ноготь и сказала:

– Понимаете, все очень просто. Если вы женитесь, то, естественно, захотите взять жену с собой, верно? Я хочу сказать, что это никого не удивит.

Так-то оно так. Многие его коллеги зачастую именно так и поступали, чтобы иметь возможность взять своих подружек в командировку. К тому же иначе не дадут квартиру на двоих.

– Ну да, согласен.

– Вот видите? Это единственный способ! Если я буду искать людей, готовых взять меня с собой в Йемен, рано или поздно это попадет в газеты или даже в Министерство внешней политики. И я вдруг поняла, что больше никого в мою тайну посвящать нельзя.

– А вы уже многим говорили о своих планах? – поинтересовался Кент.

Поуни опустила голову.

– Пока только вам. Больше никто не звонил. Нет, звонил один – мелиоратор какой-то… Но в нем было что-то такое… Не знаю. Короче, как говорится, в разведку я бы с ним не пошла. И я ему ничего рассказывать не стала. А вот вам… Я сразу почувствовала, что вам довериться можно.

Она подняла на него темные, встревоженные глаза. Ей не хотелось говорить, что именно благодаря контрасту между двумя мужчинами она внезапно осознала, что Кенту доверилась бы не раздумывая, не боясь, что он воспользуется ее беззащитностью там, в Йемене. Молодой человек был хорош собой, с густыми темными волосами – совсем как у ее папы. К тому же он куда опытнее и сильнее ее, и это тоже располагало Поуни положиться на него.

– После того как я встретилась с тем мелиоратором, я осознала, как рискованна моя затея…

– Я же вам говорил!

– …и поняла: вы или никто, – продолжала Поуни, словно не услышав его. – А вы ведь сами говорили, что есть только один способ взять женщину с собой в Йемен… Пожалуйста, Кент, давайте поженимся! Я поеду с вами, как ваша жена. Мне очень надо найти Кри! Ну пожалуйста!

– И что вы будете делать, когда найдете ее? – напрямик спросил Кент.

– Увезу домой! – сказала Поуни так, словно это была единственная цель ее жизни.

Кент с минуту поразмыслил.

– А вам не кажется, что в вашем плане есть одно слабое место? – спросил он почти сердито.

– Что?

Поуни взглянула на него измученными, запавшими глазами. И Кент увидел, что девушка заметно сдала с прошлого раза. Должно быть, она и впрямь готова загнать себя до смерти. Кент подвинул к ней одну из тарелок.

– Вы бы поели… – несколько не кстати посоветовал он.

Поуни даже не взглянула на еду.

– Так что же я упустила?

– Вы, значит, поедете, отыщете свою сестру, вернетесь с ней в Канаду, попадете во все газеты и сделаетесь национальной героиней. А меня вызовет начальство и потребует объяснений: почему я обманул компанию и иммиграционную службу. Представляете, в какой ярости они будут?

– Ну, это можно замять. Когда мы вернемся, я постараюсь держаться подальше от журналистов. А вы…

– А я буду выглядеть идиотом, от которого молодая жена сбежала через пару недель после свадьбы.

– У-у-у…

Поуни мгновенно скисла, словно ее поддерживало только возбуждение, а теперь, когда оно иссякло, у девушки совершенно не осталось сил.

– Да, вы правы… Об этом я и не подумала…

Она подняла голову.

– Извините. Вы, наверное, думаете, что я ужасная эгоистка. Наверное, это правда. Но если бы вы видели, что творится с моими родителями… Лишиться фермы было тяжело, но с банкротством они смирились. А похищение Кри убьет их. Ведь иногда такие вещи тянутся месяцами, верно? А когда я думаю о сестре, о том, что ей приходится переносить…

Кент неловко заерзал на низком сиденье.

– Послушайте, я же вам уже говорил: когда попаду в Йемен, постараюсь разузнать для вас все, что смогу.

– Кент, а сколько вы там пробудете?

– Как только дело можно будет передать в руки местных специалистов, я получу новое назначение. Я пока не руководитель проекта – это ему придется сидеть там до конца строительства.

– А это надолго?

Кент пожал плечами.

– Если тамошние строители знают свое дело – от четырех месяцев до полугода.

– А если я пообещаю остаться с вами до конца командировки, что бы ни случилось с моей сестрой? Это вас устроит? Когда же вернемся, то сможем сделать вид, что поссорились. История – старая как мир. Идет? Ну пожалуйста, Кент, давайте поженимся!

Кент явился домой с таким ощущением, будто его отколошматили бейсбольной битой.

– Привет! – крикнула Сэмми из ванной.

Она стояла в пижаме и чистила зубы. Волосы собраны резинкой на макушке, лицо буквально лучилось счастьем. Должно быть, сестра только что простилась с Беном, подумал Кент, и его больно поразил контраст с несчастным, изможденным лицом Поуни.

– Смотри-ка, уже первый час ночи! – с улыбкой заметила Сэмми, выходя в коридор и гася свет. – Ты, видно, неплохо провел время!

– Да не то чтобы очень… – вздохнул Кент.

Хорошо, что сестра дома. В длительных командировках он томился от одиночества и был рад снова вернуться домой и хоть ненадолго почувствовать себя членом семьи. Может, рассказать ей про Поуни? Кенту хотелось бы знать, что скажет про все это сестра.

Да нет, не стоит. В конце концов, это же не его тайна. Тем более что он отказал Поуни в ее просьбе. Отказ дался ему нелегко, но Кент был уверен, что поступил правильно. И все же… Под конец Поуни просто сидела и повторяла: «Пожалуйста! Ну пожалуйста!»

– Ты слушал сегодняшние новости? – спросила Сэмми, возвращаясь из кухни. Она поставила на столик поднос с кофейником и чашками и расположилась на диване напротив Кента, предвкушая задушевную семейную беседу.

– Нет, меня не было.

– Ну ничего, завтра услышишь подробности. А в двух словах следующее: в твоем Йемене возникли непредвиденные осложнения. Стало известно, что канадская заложница тяжело больна… или что-то вроде того. И если правитель страны не уступит требованиям мятежников, она может умереть. Не по их вине. Воля Аллаха, знаешь ли.

Сэмми налила себе кофе, отхлебнула и посмотрела на брата.

– Похоже, дело начинает пахнуть жареным, Кент. Как будут дальше развиваться события, никому не известно. Тебе точно надо туда ехать?

Кент уставился в стену, представляя, что испытала Поуни, вернувшись домой и услышав такое! Бедняжке ведь наверняка кто-то сообщил. Кенту стало не по себе. Ее план, конечно, смешон, но все лучше, чем перспектива сидеть сложа руки!

Молчание несколько затянулось. Кент заставил себя вернуться к реальности.

– Надо, – ответил он, пожав плечами. – Если компания отправит туда команду, мне тоже придется ехать… либо увольняться с работы. Не волнуйся. У «Полигона» еще не бывало серьезных неприятностей. Если ситуация действительно станет взрывоопасной, проект закроют.

Но Сэмми это не успокоило.

– Бен говорит, что дело дрянь, а он в таких вещах разбирается. Он считает, что тамошнее правительство долго не протянет и начнется гражданская война. Тебе удастся выбраться из страны, если что?..

Кент поморщился.

– Мы ведь будем не в каком-нибудь захолустье, Сэмми! Нас посылают в крупный город, где есть современный аэропорт. Мы вылетим прежде, чем мятежники закончат штурмовать дворец… Хотелось бы знать, как там Кри…

Сэмми озадаченно уставилась на брата.

– Ну… знаешь, Кри Уолкер, заложница, – пояснил он.

– Ой, Кент, так вы что, знакомы? Я и не знала! Ты мне ничего не говорил.

– Да нет, не знакомы. Я… э-э-э… немного знаю ее сестру.

– А-а-а! Это та, что требовала от нашего правительства, чтобы они хоть что-то сделали? Должно быть, ужасно, когда твою сестру держат в заложницах, а ты не в силах ей помочь! Как она это переносит?

– Довольно тяжело. Похоже, это ее буквально убивает. Она хочет… – Ну вот, он уже начал рассказывать… Может, так даже лучше? – Слушай, Сэмми, тебя ведь не надо просить, чтобы ты молчала? Видишь ли, то, что ты услышишь, стало бы лакомым кусочком для любой бульварной газетки…

– Нет, меня просить не надо, – улыбнулась Сэмми.

Кент еще немного помолчал и решился:

– Понимаешь, Поуни собирается отправиться туда, выследить террористов и выкрасть у них сестру, словно какая-нибудь героиня дурацкого боевика. По-моему, у нее с головой не в порядке.

– Не скажи! Если бы тебя взяли в заложники, я бы лбом стену пробила!

– Но неужели ты бы поперлась туда, где орудуют банды террористов?

– Конечно, поперлась, если бы считала, что могу тебя выручить! А что она собирается предпринять?

Вот об этом он ее даже не спросил… Кенту впервые пришло в голову, что, быть может, у Поуни действительно есть какой-то конкретный план действий.

– Я не в курсе. Знаю только, как она собирается попасть туда. А для этого хочет, чтобы я женился на ней и взял ее с собой.

Сэмми пролила кофе себе на ногу.

– Что-о?!

Кент только кивнул.

– Ну знаешь ли! Это… И ты согласился?

– Нет. Я отказался. Понимаешь, Сэмми, если она окажется в беде, если ее тоже похитят… Ведь я прав, Сэмми?

Сестра ответила не сразу.

– Не знаю, Кент. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что чувствую себя подлецом. Я уверен, что прав. Тогда почему мне было так трудно ответить «нет»? Но если я возьму Поуни с собой, ее ведь могут убить!

Сэмми внимательно взглянула на брата.

– Ты так о ней заботишься!.. Влюбился, что ли?

– Да что ты! Нет, конечно. Разве обязательно любить человека, чтобы бояться за его жизнь?

– Пожалуй, и нет. Но ведь ты сам сказал, что это ее буквально убивает. Представь, каково ей сидеть дома, в безопасности, когда сестра там, может быть, умирает!

– Так ты полагаешь, мне следует согласиться? – удивился Кент.

– Этого я не говорила. Просто, мне кажется, этой девушке лучше знать, что ей следует делать. Если ты действительно не влюблен, почему бы тебе не позволить ей распоряжаться собственной жизнью, как она сочтет нужным?

– Хороший вопрос…

Кент еще не пробовал взглянуть на рискованную затею с такой точки зрения. Хотя Поуни, видимо, пыталась объяснить ему именно это. Скорее всего он ее просто не слушал, потому что был уверен в своей правоте.

– Не знаю, Сэмми. Все так запутано… – вздохнул он.

– Да нет, Кент, я вовсе не утверждаю, что тебе следует согласиться на ее предложение! – встревожилась Сэмми. – Я просто пыталась объяснить, что та девушка, Поуни, тоже по-своему права. Может, она смелая и сильная, может, она не настолько боится опасностей, чтобы пасовать перед ними. И возможно, ей будет легче, если она сделает все, что в ее силах. Только и всего.

– Привет, – пропел мягкий, грудной голос. – Меня зовут Доро. Мне сказали, что у меня только четыре минуты, и я не хочу терять времени. Значит, так: я стройная, но кругленькая везде, где надо. Белокурая, почти без всякой химии, голубоглазая, рост пять футов пять дюймов. Мужчины говорят, что я веселая и хорошенькая, а зубки у меня, как жемчуг.

– Это цитата из песни, если ты не понял, – поспешно пояснила Миранда. – Девушка с юмором.

Кент покосился на Мэнди, но ничего не сказал. Голос ему совсем не нравился: слишком фальшиво звучал. Молодому человеку сразу представилась пухленькая, смешливая, взбалмошная блондиночка. Как раз такие женщины раздражали его больше всего. Вот у Поуни голос совсем другой… Кент, еще не видя ее, сразу понял, что с ним говорит здравомыслящая, толковая женщина. Правда, последующие события несколько опровергли первое впечатление, напомнил он себе. Идею фиктивного брака вряд ли можно назвать толковой.

– Теперь, какой мужчина мне нужен? О, это не так-то просто! Мне нравятся высокие, но я не собираюсь говорить «нет» только потому, что в вас не шесть футов роста. Еще…

Кент протянул руку и нажал на клавишу магнитофона.

– Не нравится? – разочарованно спросила Миранда. – Там дальше лучше…

– Да нет, это тоже нормально, просто я… Извини, Мэнди. – Он покачал головой. – Наверное, я сейчас просто не в настроении.

– Понимаешь, Кент, я хочу подыскать тебе кого-нибудь, прежде чем ты уедешь!

– Жену за пару недель?

– Да, конечно… – Миранда вздохнула. – У тебя мало времени… Но я думала, что если найдется кто-то, с кем ты мог бы хотя бы переписываться, кто станет ждать тебя дома, то потом, когда ты вернешься, тебе будет проще. Ведь знаешь, бывает, что люди влюбляются по переписке!

– Терпеть не могу писать письма. Спроси у Сэмми, часто ли я ей пишу. Давай отложим это до моего очередного приезда.

– На свадьбу Бена и Сэмми? Но мне просто будет не до того!

– Я имел в виду: до моего очередного отпуска. На свадьбу я все равно вырвусь не больше, чем на пару дней.

Это произойдет в Валентинов день. Его сестра выйдет замуж за парня, в которого влюблена до безумия. А что будет делать Кри Уолкер? Как будет звучать голос Поуни, когда он ей позвонит? Наверное, не слишком дружелюбно…

– Ладно, – сказала Миранда. – Ты прав, я веду себя слишком напористо. Надо просто оставить тебя в покое. У тебя не так много времени, и тебе, наверное, не хочется проводить каждый вечер с очередной незнакомкой.

– Не то чтобы я очень возражал, – заверил ее Кент; теперь, когда он победил, можно было проявить великодушие. – Но больше одной девушки в неделю для меня многовато!

– Ладно, Кент. Пока повременю. Разве что найду для тебя само совершенство… – Она похлопала его по колену и никак не могла понять, что его так рассмешило.

– Вы, наверное, слышали новости?

Как только раздался знакомый голос, сердце Кента отчаянно заколотилось.

– Да. Слышал.

– У моей бабушки диабет. Родители боятся, что и у Кри началось что-то вроде диабета – на нервной почве. И потом, плохое питание, грязная вода… Никто даже и не поймет, что с ней случилось. Родители уверены, что она умрет…

Кент не ответил. Повисло тяжелое молчание. Даже в трубке, как назло, не трещало.

– Поуни… – выдавил он наконец.

– Кент, я сделаю все, как вы скажете! Я останусь с вами столько, сколько понадобится. Я сделаю вид, что это вы решили со мной развестись, что это меня убивает. Я хорошо готовлю. Я вообще хорошая хозяйка. Я готова на все! Вы не пожалеете!

Кент отчего-то ужасно разозлился.

– Да? И на что именно вы готовы? – осведомился он.

Он услышал, как девушка с шумом втянула воздух.

– А… а чего вы хотите?

– Чего я не хочу, так это, чтобы вы продавали себя по дешевке!

– Не по дешевке, – тихо, но с достоинством возразила Поуни. – Моя сестра мне очень дорога. Дороже всего на свете.

– Ну, во всяком случае, меня не устраивает, что вы готовы расплатиться собой за то, чего я делать не собираюсь. Если я и согласился бы, то лишь затем, чтобы вам помочь, а никак не ради секса!

– Секса я не предлагала, – сказала Поуни. – Это вы заговорили о сексе.