Текст книги "Римские императоры. Биографический справочник"

Автор книги: Майкл Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Однако Галлиен оказался в весьма сложном положении. Объединившиеся германские племена перешли в наступление по всей северной границе. Наибольшую опасность представляли франки, впервые упомянутые в связи с этими событиями. Они представляли собой союз различных мелких племен, чьи беспорядочные перемещения в районе нижней Эльбы вынесли их к рейнской границе. Неоднократно совершая нападения небольшими армиями, численностью около тридцати тысяч человек, они прорвали римскую оборону и опустошили Галлию и Испанию, разрушив испанскую столицу Тарракон и дойдя до Тингитаны у побережья Северной Африки. Одновременно еще один крупный германский племенной союз, але-маннов, постоянно тревожил приграничные крепости в Ре-ции, а в 258 г. он вторгся в Италию через Бреннеров перевал. Галлиен, находившийся в Галлии, отправился туда, чтобы отразить их нападения, и, судя по всему, одержал важную победу у Медиолана, где около 259 г. основал монетный двор. Он также предпринимал попытки справиться с германской угрозой невоенным путем. Так, бойгемским маркоманнам он разрешил образовать государство (либо расширить уже существующее государство) к югу от их родных земель на римском берегу Данувия, а сам Галлиен, как сообщают, вступил во второй брак с дочерью их вождя. Однако примерно в то же время на Десятинные поля, стратегически важный выступ между верхним Рейном и верхним Данувием, напало другое германское племя, свевы, после чего Рим потерял их навсегда.

Все эти события достигли своего пика к 260 г., который по количеству постигших страну несчастий стал самым тяжелым годом в римской истории. За пленением персами Валериана (Галлиен, сделавшийся единственным правителем, не стал его спасать) последовал ряд попыток узурпировать власть со стороны военачальников, которые провозглашали себя императорами в разных провинциях. Некоторые источники, называющие это время «Эпохой тридцати тиранов», имеют сомнительную достоверность и значимость. Однако сохранились и достаточно надежные сообщения. Так, установлено, что в дуна-вийских землях сменили друг друга два подобных претендента на власть (весьма возможно в том же 260 г.)– Сначала Инге-нуй, наместник Паннонии, поддержанный расквартированными в Мезии войсками, заявил о претензиях на престол. Он расположился со своим штабом в Сирмии, но неподалеку от этого места, в Мурсии, его атаковал и разбил Галлиен со своим военачальником Манием Ацилием Авреолом. Ингенуй пытался бежать, но был схвачен и казнен. Однако его войско не прекратило бунтовать и наделило властью Регалиана, наместника Верхней Паннонии. Он выпустил в Карнунте монеты (попросту перебив старые) со своим именем и именем своей жены Сульпиции Дрианциллы, принадлежавшей к влиятельному сенаторскому роду. Через несколько недель Галлиен. разгромил и его и в 262 г. основал в Сисции новый монетный двор (после отражения нападения на Верхнюю Паннонию сарматских роксоланов).

Пока Галлиен подавлял выступления германских племен, он доверял власть на Рейне своему военачальнику Постуму, оставив своего сына и наследника Салонина Цезаря в Агрип-пиновой колонии под присмотром префекта преторианцев Сильвана. Но Постум поссорился с Сильваном и двинулся на город. Во время осады города Салонина демонстративно провозгласили Августом и соправителем отца, о чем свидетельствует единственная сохранившаяся золотая монета. Но вскоре гарнизон сдался, и юношу вместе с Сильваном предали смерти. Армия провозгласила императором Постума, и ему подчинились все западные провинции, и Галлиен, незадолго до того получивший тяжелое ранение, не смог сколько-нибудь действенно противостоять ему.

Тем временем пленение Валериана оставило восточные римские провинции на милость персов. Они пытались взять приступом Антиохию, Таре и города Месопотамии, а Кесарию в Каппадокии, несмотря на доблесть ее защитников, персы получили благодаря предательству. Макриан, начальник квар-тирмейстерской службы на Востоке, попытался собрать остатки римской армии у Самосаты. Его поддержал военачальник по имени Каллист (по прозвищу Баллиста, то есть «катапульта»), внезапным ударом разбивший Шапура у Корика на киликийском побережье и вынудивший его вступить к Евфрату. После своего успеха Макриан, будучи слишком старым и немощным, чтобы самому занять престол, заставил своих сыновей Макриана Младшего и Квиета провозгласить себя соправителями, которых признали Сирия, Малая Азия и Египет. Оставив Квиета в Сирии, оба Макриана, движимые честолюбивыми стремлениями, двинулись на Балканы, где их разбил и предал смерти Домициан, подчиненный Авреола, военачальника Галлиена. Кроме того, Галлиен призвал на помощь Одената, весьма могущественного наследника правителя Пальмиры (в Сирии), которого он поставил во главе римского войска на Востоке. Оденат напал на Квиета в Эмесе, где тот погиб от рук горожан.

Затем в течение пяти лет, с 262 по 267 г., Оденат предпринял ряд удачных наступлений на персов, отвоевал значительную часть Месопотамии (хотя и без ее столицы – Ктесифона) и, вероятно, занял также Армению. Галлиен пожаловал победоносному военачальнику титул императора. Он действительно на время предотвратил потерю и распад восточных провинций и оставил их в формальном подчинении центральной римской власти, хотя в действительности сам был безоговорочным правителем всех этих земель. Однако в 267 г. и Оденат, и его старший сын были убиты, и его место заняла его вдова Зенобия. Галлиен посчитал, что настало время положить конец независимости Пальмиры. Но карательная экспедиция во главе с префектом преторианцев Гераклианом успеха не принесла.

Вскоре после этого над Востоком нависла серьезная угроза готского нашествия. Сговорившись с моряками из числа геру-лов, которые недавно поселились на берегу Меотийского озера, они в 267—268 гг. собрали в устье Днестра небывалое количество людей и кораблей. Огромный флот пустился в путь, и Греция и Малая Азия вновь подверглись страшным опустошениям (историк Дексипп принимал участие в обороне Афин, которая оказалась успешной). Но, по-видимому, лишь Галли-ену удалось перехватить захватчиков, когда они возвращались на родину через Балканы (хотя враждебно настроенные критики, которым вторят многие современные авторы, предпочли приписать триумф его преемнику Клавдию, получившему от них неумеренные похвалы за то, что Константин назвал его своим предком). Обрушившись на растянутую колонну неприятеля, римская армия вступила в самую кровавую битву столетия, одержала в ней полную победу, уничтожив от тридцати до пятидесяти тысяч врагов. Однако, когда вождь герулов сдался, Галлиен вновь обратился к политике умиротворения и вручил ему консульские знаки. Этот военный успех знаменовал собой перелом. Было положено начало выполнению гигантской задачи: наперекор всем историческим закономерностям отбросить прочь германские племена.

Несмотря на все эти потрясения, Галлиен умудрялся находить время для реорганизации армии. Римляне уже давно использовали в сражениях конных лучников и копейщиков, кроме того, уже более ста лет существовали небольшие кавалерийские отряды с закованными в доспехи лошадьми. Но теперь, когда тяжелая конница персов и некоторых северных племен (особенно сарматов, имевших иранское происхождение) показала свою грозную силу, стало ясно, что этот род имперских войск требует значительного усиления. Приблизительно в 264—268 гг. или немного раньше Галлиен создал крупное формирование из тяжело вооруженных всадников. Такое войско, несмотря на дороговизну его содержания (поскольку на питание лошади уходило столько же средств, сколько и на солдата), представляло собой не только ударную силу, но и основной резерв армии, что доселе вряд ли имело место, хотя, возможно, еще Септимий Север пытался сделать нечто подобное. В качестве основной базы новой армии Галлиен избрал город Медиолан, расположенный примерно на равном расстоянии от границ и от Рима; отныне, согласно новой оборонительной и наступательной схеме, войска размещались в крупных городах Северной Италии. Эти изменения представлялись особенно важными в связи с недавней потерей Десятинных полей, расположенных между верховьями Рейна и Данувия, а это значило, что германские племена теперь подошли совсем близко к самому Апеннинскому полуострову.

На монетах, относящихся к правлению Галлиена, превозносятся различные достоинства этой новой отборной конницы, среди них стоит упомянуть о стремительности (АГАСМТАП) и преданности (РЮЕ1 Е<3ТР/М). Более того, на одном из больших золотых медальонов, которые с некоторых пор вошло в обычай вручать старшим командирам в качестве личного дара и награды, теперь имелась красноречивая надпись «За сохранение верности* (ОВ БШЕМ ЯЕБЕЯУАТАМ). Чтобы командиры не утратили столь желанной преданности, Галлиен зачислял некоторых из них в тщательно отбираемую личную гвардию или в протекторы. Большинство из них во главе с «защитниками божественного фланга» стояли лагерем неподалеку от императора и всегда находились при нем.

Расчет на преданность новой кавалерии оказался ошибочным. И хотя в 268 г. Галлиен назначил консулом своего третьего сына Мариниана, полагая, что он станет его преемником, командиры нового формирования оказались такими же любителями заговоров и мятежей, как и военачальники прежних времен. Это привело к тому, что Галлиен не смог воспользоваться плодами победы над готами при Наиссе, поскольку до него донесся слух о мятеже командующего конницей Авре-ола, которому он поручил защиту Италии. Галлиен поспешил в Италию и сумел запереть мятежного военачальника в Меди-олане, осадив город, но при этом гарнизон города вызывающе провозгласил Авреола императором.

В это время Галлиен был убит в результате заговора. Во главе переворота стояли Гераклиан, занимавший должность префекта преторианцев, Марциан, который в свое время возглавлял поход против готов, и Цекропий, командующий далматской конницей, по-видимому, в заговоре были замешаны и два следующих императора, Клавдий Готик и Аврелиан. Все они происходили из дунавийских земель, как и большинство лучших римских военачальников и солдат римских войск, и эти военачальники считали, что правитель обязательно должен быть из их среды.

Хотя Галлиен и пользовался популярностью среди солдат, он сильно отличался от прочих солдатских императоров, которые были как до, так и после него. Это ясно видно по его сохранившимся изображениям: на них мы видим не бритоголового громилу, а вполне мыслящего человека. Он был восторженным поклонником всего греческого, увлекался литературой, искусством и философией. Он участвовал в Элевсинских мистериях – этом пережитке наиболее древних классических традиций. Более того, именно он по совету своей жены Корнелии Сапонины (известной также под именем Хрисогоны, что значит «порожденная золотом») возбудил в великом неоплатонике Плотине надежды на создание в Кампании государства философов. Несмотря на преданность языческой духовности, Галлиен прекратил проводимые его отцом преследования христиан с целью завоевать поддержку их восточных общин в борьбе против Шапура.

Галлиен делал все возможное, чтобы справиться с постоянно возникавшими опасностями, но его осуждали за то, что он при этом то и дело находил время для развлечений. Скорее всего эти и им подобные критические высказывания вызваны неправедными побуждениями, а именно, во-первых, стремлением позднейших авторов выставить в благоприятном свете его преемника Клавдия Готика, а во-вторых, негодованием сенаторов, которых Галлиен, не доверяя им, отрешил от высшей власти.

Во время его правления военный и политический кризис усугублялся тяжелым экономическим положением, страна находилась на грани полного хаоса, чему также могли способствовать заговорщики, решившие покончить с Галлиеном. Как пример можно привести то обстоятельство, что качество монет этого периода наихудшее во всей римской истории. Резко уменьшился вес стандартной золотой монеты, аурея, а мелкие серебряные монеты теперь совсем не содержали серебра, за исключением тонкого быстро истиравшегося верхнего слоя. Когда обесценивание монеты стало известно гражданам считавших, что количество содержащегося в монетах драгоценного металла соответствует их достоинству, то все, включая менял и торговцев, перестали принимать огромные количества по сути ничего не стоящих монет по номинальной стоимости; это вызвало повышение цен на много сотен процентов и вело к неплатежеспособности государства и к беспримерным лишениям для народа.

ПОСТУМ 260 – 268 гг.

Постум (Марк Кассианий Латаний) (260—268 гг.), правитель Галло-Римской империи, возможно, и сам был по происхождению галлом. Когда Ингенуй (вероятно, после получения известия о пленении Валериана персами в 260 г.) поднял в Пан-нонии мятеж против его сына Галлиена, тот вверил командование на Рейне Постуму, в то время наместнику Верхней и Нижней Германии. В отсутствие Галлиена (занятого подавлением выступления еще одного бунтовщика, Регалиана) Постум напал на префекта преторианцев Сильвана и вынудил его гарнизон в Агриппиновой колонии сдаться, после чего убил его и сына императора Сапонина и объявил себя императором. Его признали не только германские легионы, но также войска и население Галлии, Испании, а впоследствии и Британии, которую он посетил лично.

Постум основал новое римское государство, полностью независимое от центральной власти. Его органы управления включали в себя собственный сенат и двух избираемых ежегодно консулов, причем сам Постум пять раз занимал этот пост. У него была и собственная преторианская гвардия, размещавшаяся в Августе Тревиров, городе, который он выбрал местом своего пребывания (столице империи в последующие десятилетия) и украсил величественными зданиями. Поначалу в отношениях с Римом он проявлял определенную сдержанность, заявляя, что не прольет ни капли римской крови, и что в его намерения входит лишь защита Галлии, каковую задачу, собственно, и возложил на него Галлиен.

Об этом говорится и на монетах, где Постум называется «освободителем галлов* (ІІЕ5ТГР/Т(Ж САШАІІ(шл). На них же упоминается и о местных обрядах, таких как культ Геркулеса в Девзо (НЕЯСм// ОЕУБОМІЕКБІ). Другие монеты с изображением Нептуна и военного корабля напоминают об успешных действиях Постума по защите побережья от набегов пиратов. Более того, он сдержал свое обещание защищать и проходящую по суше границу тоже. Правда, потеря Империей Десятинных полей (см. Галлиен) во многом вызвана тем, что он отделился от нее. Однако Постум сумел вновь занять и усилить ряд укрепленных пунктов на этой территории (в долине Неккар), а в 261 г. он отбросил за Рейн франков и але-маннов, так что его заявление о «победе над германцами» не выглядит совсем уж безосновательным.

Галлиен, однако, считал, что подобный раздел Империи недопустим. В 263 г., воспользовавшись тем, что Альпийские перевалы находятся в его руках, он перешел через них в Галлию и напал на Постума. После первой неудачи он добился крупного успеха, но командующий конницей Авреол слишком неспешно преследовал побежденного противника. В итоге Постум сумел набрать новую армию, в том числе и из германцев с другого берега Рейна, но даже после этого он потерпел поражение от войск императора и был вынужден укрыться в одном из городов. В сражении Галлиен получил ранение, и ему пришлось вернуться.

Попытка уничтожить отколовшуюся империю Постума провалилась. Возможно, с молчаливого согласия императора раскольника оставили в покое: видимо, в этом заключается смысл надписи на монете Постума от 265 г., изображающей Меркурия «посланца богов* (ІМТЕІШУМТГУЗ ИЕСЖУМ), своего рода посредником между ним и Галлиеном. Во всяком случае, Постум получил передышку, а его монеты свидетельствуют, что он начал строить новые грандиозные планы, которые далеко не ограничивались управляемыми им землями. Он называл себя уже не «освободителем галлов*, а не более и не менее как защитником Вечного Рима ROMA AETERNA и «освободителем мира» (RESTITVTOR ORBIS), в который на всякий случай включил и Восток, мысленно присовокупив его к своим владениям (ORIENS AVGusti). На монетах встречается также и всеобъемлющее, относящееся ко всей Империи, выражение «процветание провинций» (SALVS PROVICIARVM). Его религиозные претензии тоже соответствующим образом возросли. Мы больше не встречаем упоминаний о местном Геркулесе из Девзона, зато находим Геркулеса Римского, с которым Постум неявно отождествлял себя как подражателя славным подвигам героя. Лучше всего это отождествление заметно на тех монетах, где Постум и Геркулес изображены вместе, и при этом их лица выглядят многозначительно похожими.

В 268 г. военачальник Галлиена, Авреол, тот самый командующий конницей, который пять лет назад упустил отступавшее войско Постума, открыто перешел на другую сторону. Император Галлиен, отправляясь на восток Европы, поручил ему командовать войсками в Северной Италии, чтобы воспрепятствовать предполагаемому вторжению Постума на полуостров. Но Авреол объявил себя сторонником Постума и выпустил в Медиолане ряд монет с его именем. Неизвестно, как относился сам Постум к этому перевороту, но в любом случае он никак не мог прийти на помощь Авреолу, которого Галлиен осадил в Медиолане, поскольку на германской границе против него поднялся мятеж. Один из его старших командиров, Лелиан, провозгласил себя императором в Могунциаке, и его поддержали основные гарнизоны этой области. Постум взял Могунциак осадой и казнил Лелиана, но не позволил солдатам разграбить город. Те пришли в ярость, и вскоре Постум был убит.

В отсутствие надежных письменных источников представляется большой удачей, что монеты Постума столь многообразны и содержательны. Особенно ценные сведения были получены после внимательного исследования тринадцати тысяч монет из низкопробного металла, обнаруженных в Кунеционе в Англии и ныне хранящихся в Британском музее. Такое обилие денег было частью хорошо продуманного плана по возрождению торговли. Единственный известный нам монетный двор находился в Агриппиновой колонии, упомянутый на монетах выпуска 267 г. Вообще такое упоминание о монетном дворе весьма нехарактерно. Очевидно, оно сделано в честь открытия нового монетного двора, перенесенного из другого места, возможно, из Августы Тревиров. Золотые монеты Постума были более полновесными, чем ауреи Галлиена, что свидетельствует об умелой экономической политике, а кроме того, они чеканились более искусно и имели более внушительный вид. На изображениях Постума видна окладистая вьющаяся борода, кроме того, на них часто присутствуют военные доспехи и шлемы. Некоторые головы на них не повернуты в профиль, а даны анфас, чего больше не встречается нигде. Столь претенциозные изображения позволяют предположить, что двор отколовшейся империи, возможно, не уступал в пышности окружению Галлиена, хотя иные свидетельства этому отсутствуют.

После утраты Британии и Испании, которые после смерти Постума вновь перешли под управление центральной власти, существенно уменьшившиеся Галло-Римские владения унаследовали Марий (на два месяца в 268 г.), Викторин (около 269– 271 гг.) и Тетрик (271—274 гг.), подчинившийся Аврелиану.

Часть шестая.

Восстановление империи военным путем

КЛАВДИЙ II ГОТСКИЙ

268-270 гг.

Клавдий II Готский (Марк Аврелий Валерий Клавдий) (268– 270 гг.) родился около 214 г., вероятно, в Дардании (Верхняя Мезия). В Historia Augusta приводятся письма, свидетельствующие, что он служил военным трибуном при Траяне Деции и Валериане, назначившим его главнокомандующим в Иллири-ке. Эти документы вымышлены, но, возможно, придуманные сообщения содержат какую-то долю истины. Во время убийства в 268 г. Галл иена в окрестностях Медиолана, в котором Клавдий, судя по всему, принимал участие, он занимал в этой области пост заместителя командующего. Выбрали нового императора из двух претендентов: Клавдия и другого крупного военачальника Аврелиана, также замешанного в заговоре. Неизвестно, почему армия избрала именно Клавдия, хотя, возможно, сыграла роль репутация Аврелиана как поборника строгой дисциплины. Так или иначе, но была пущена в ход история, о том, что будто бы умирающий Галлиен формально назначил Клавдия своим преемником.

Однако убийство Галлиена возмутило солдат, и в войсках началось брожение, которое удалось приглушить лишь традиционным обещанием выплатить дополнительное вознаграждение в размере двадцати золотых монет на человека. Со своей стороны, сенаторы в Риме, возмущенные тем, что Галлиен отстранил их от управления, приветствовали его смерть. Они тут же приступили к уничтожению его друзей и родственников, в том числе его брата и сына Мариана. Клавдий призвал сенаторов к милосердию, настаивая даже на том, чтобы обожествить покойного императора и успокоить этим армию.

После восхождения Клавдия на престол осада Медиолана с мятежным военачальником Авреолом, которую вели и Галлиен, и его убийцы, продолжалась без перерыва. Узнав о смене правителя, Авреол попытался прийти к соглашению, но когда его приближенные выступили против этого, решил сдаться Клавдию, видимо, на условии, что ему сохранят жизнь. Но его

вскоре убили – солдаты были возмущены тем, что он предал Галлиена. Несмотря на устранение этой опасности, Клавдий по-прежнему был вынужден оставаться на севере Италии, поскольку возникла серьезная угроза со стороны алеманнов. То ли по наущению Авреола, то ли потому, что гарнизон в Реции был ослаблен, его части стянули к Медиолану, но алеманны прорвалось через Бреннеров перевал и дошли вплоть до озера Бенак. Здесь их встретил Клавдий и нанес алеманнам столь тяжелое поражение, что на север вернулась едва ли половина их первоначального количества. Клавдий же присвоил себе титул «Германский*.

Отколовшаяся Империя, основанная Постумом на западе, переживала трудные времена, и Клавдий, чтобы еще больше ослабить ее, послал в Южную Галлию разведывательный отряд под командованием Юлия Плацидиана. Тот, расположившись у Куларона, установил связь с Испанией и тем самым вернул ее под власть центрального правительства. Сам Клавдий не возглавлял этот поход, так как считал, что в первую очередь необходимо организовать сопротивление сотам на Балканах. В 268 г. Галлиену не удалось одержать окончательную победу при Найссе, но его полководец Марциан продолжал тревожить захватчиков, а потом прибыл и сам Клавдий, чтобы довершить разгром. Когда готам, испытывавшим недостаток продовольствия, пришлось в поисках пропитания спуститься из лагеря на горе Гессакс в Македонию, Клавдий яростно атаковал их, по-видимому, неподалеку от города Марцианополя. Этот успех был отмечен выпуском монет (УЮТОЮАЕ СОТШСае) и принес императору звание «Готского*, под которым его с тех пор и знали. Новые отряды готов перешли через Данувий, чтобы оказать помощь своим соплеменникам, но они не добились особых успехов, другая их часть попыталась на кораблях геру-лов пробиться к городам Эгейского моря, но также встретила отпор и потерпела поражение от римского флота во главе с Те-нагиноном Пробой, наместником Египта. Многие германцы, попавшие в плен во время различных войн, были зачислены в римскую армию либо расселены на севере Балкан. Об интенсивном строительстве дорог в этой области свидетельствуют сохранившиеся мильные камни.

Клавдий еще был занят осадой готов на горе Гем, когда поступили сообщения о том, что племя ютунгов, которое до тех пор довольствовалось выплачиваемыми Римом деньгами, перешло Данувий в поисках новых земель и угрожает Реции, а другое племя, вандалы, готовится вторгнуться в Паннонию. Поэтому Клавдий, поручив борьбу с готами Аврелиану, поспешил с войсками в Сирмий, чтобы осмотреть новый театр военных действий. Но его армию поразила чума, и в январе 270 г. ее жертвой пал и сам Клавдий.

Хотя он правил менее двух лет, его кончину искренне оплакивали как солдаты, так и сенат, и его обожествление последовало незамедлительно. Более того, впоследствии память о нем вновь была воскрешена, когда Константин Великий заявил, что его бабка приходилась Клавдию дочерью или племянницей. Это утверждение было вымышленным, но из-за него жизнеописания Клавдия превратились в восторженные панегирики. Но тем не менее несомненным остается тот факт, что он был выдающимся полководцем, показавшим прекрасный пример военного искусства и доблести, которому Империя обязана своим сохранением. Но он не имел ни времени, ни возможности заняться тяжелыми экономическими проблемами; например, качество посеребренной бронзовой монеты стало еще хуже, что неблагоприятно сказалось на и без того стремительном росте цен. На его монетах изображен типичный представитель данувийских военачальников того времени: коротко стриженный, бородатый и неумолимый.

КВИНТИЛЛ

270 г.

Квинтилл (Марк Аврелий) (январь – март/апрель 270 г.) был братом Клавдия Готского и, видимо, возглавлял те его войска, которые сосредоточились в Аквилее для защиты северо-восточной части Италии от набегов германских племен. Когда до его лагеря дошло известие о смерти императора Клавдия, его провозгласили императором сначала, видимо, его солдаты, а затем, довольно восторженно, и сенаторы. Они опасались, что очевидный кандидат на престол, Аврелиан, возглавлявший армию на Нижнем Данувии, вряд ли будет испытывать к ним расположение. По всей видимости, Квинтилла признали и в провинциях, поскольку монеты с его именем были выпущены не только в Риме и Медиолане, но и в Сисции и Кизике. Не было их только в Антиохии, находившейся под властью правительницы Пальмиры Зенобии, которая собиралась открыто отделиться от Империи. Опасались также нападения со сторо-сударства, основанного Постумом.

По просьбе Квинтилла сенат обожествил его покойного брата, о чем имеется надпись на монетах, выпущенных в Риме и Медиолане. Квинтилл особенно стремился завоевать распо-ложны Викторина, правителя отколовшегося Галло-Римского гоение имевших ключевое значение войск в приданувийских землях, откуда и сам был родом, и на монетах, выпущенных в Медиолане, появились персонифицированные изображения Верхней и Нижней Панноний. Но на Балканском полуострове вновь стало неспокойно, так как готы, возвращавшиеся в родные места, на другой берег Данувия, могли разграбить Анхиал и Никополь на Истре, если бы им не дали достойный отпор. В отражении натиска, видимо, немалую роль сыграли местные войска, но решающий перелом принесло вмешательство Аврелиана. После этой победы Аврелиан двинулся в Сирмий, гарнизон которого провозгласил его императором, а сам он заявил, что именно его Клавдий Готский намеревался сделать своим преемником. Хотя, с другой стороны, Historia Augusta придерживается мнения, что покойный император избрал Квинтилла, имевшего, в отличие от бездетного Клавдия, двух сыновей. Квинтилл узнал о том, что Аврелиан провозгласил себя императором, он все еще находился в Аквилее, и поэтому не двинулся к столице. Этим он совершил серьезную ошибку, так как, находясь в Риме, смог бы предпринять шаги для укрепления своей власти, например, путем раздачи народу обещанного вознаграждения. В течение нескольких дней он пытался противостоять притязаниям Аврелиана, но затем, покинутый своими солдатами, покончил с собой, вскрыв себе вены.

Трудно точно сказать, как долго длилось его правление. Евт-ропий и Зонара сообщали о семнадцати днях (превратившихся в девятнадцать в Historia Augusta), хотя, возможно, это ошибочно прочитанное число семьдесят семь, каковое приводится в так называемом «Хронографе 354 года*. Зосима также предполагал, что он правил несколько месяцев; да и многочисленность его монет делает этот срок наиболее вероятным. Поэтому скорее всего он встретил смерть в марте или апреле 270 г. На папирусе, датированном 25 мая, сообщается, что к этому времени в Египте уже знали об избрании другого императора.

Евтропий, поддерживаемый Historia Augusta и Орозием, наделяет его исключительной скромностью и учтивостью. Несомненно, отчасти это объясняется тем, что во времена Евт-ропия брата Квинтилла, Клавдия Готского, уже объявили предком Константина. Но при этом Евтропий вдет дальше, утверждая, что он по своим качествам не только ни в чем не уступал Клавдию, но и превосходил его. Причина подобной лести кроется в том, что Квинтилл был ставленником сената. Однако на самом деле он явно уступал в опыте, умении руководить и заслугах как своему брату, так и Аврелиану, напору которого он так быстро уступил.

АВРЕЛИАН

270-275 гг.

Аврелиан (Луций Домиций Аврелиан) (270—275 гг.) происходил не из Сирмия, как сообщается в одном источнике, а из более восточной дунайской области, именуемой Нижней Ме-зией. Он родился в 214 г. в бедной семье. Сведения о молодых годах его жизни, приводимые в Historia Augusta, полностью вымышлены. Но в 268 г., когда Авреол поднял мятеж против Гал-лиена, он, видимо, командовал конницей на севере Италии. Аврелиан вместе со своим земляком Клавдием Готским подавил мятеж, но почти сразу вслед за этим организовал заговор против Галлиена, после чего Клавдий, ставший преемником императора, назначил Аврелиана командующим кавалерией.

После смерти Клавдия от чумы в 270 г. Аврелиан быстро завершил войну с готами, освободив от осады Анхиал и Никополь, а затем стал оспаривать императорский титул у брата покойного императора, Квинтилла. Он провозгласил себя императором в Сирмии, уверяя при этом, что именно его, а не Квинтилла Клавдий собирался назначить своим преемником.

Неотложной задачей Аврелиана стала организация отпора германскому племени ютунгов, перешедших через Бреннеров перевал и двинувшихся в глубь Италии. Прослышав о его приближении, ютунги начали отступать, надеясь добраться до родных мест с награбленной добычей, но Аврелиан перехватил их и наголову разбил во время переправы через Данувий. Тогда они прислали послов с просьбой о возобновлении мирного договора и денежной дани, которую ранее платили им римляне. Дексипп описывает, как закутанный в пурпурный плащ император принял эту делегацию перед всей армией, восседая на возвышении. Предложения ютунгов были отвергнуты, но им все же разрешили беспрепятственно вернуться в свои земли.

После этого Аврелиан направился в Рим, где сенаторы без особого восторга (поскольку он не был их ставленником) наделили его соответствующими полномочиями. Однако почти сразу вслед за этим его вновь вызвали на север, на этот раз в связи с тем, что вандалы, еще одно германское племя, перешли Данувий. Приказав наместникам Верхней и Нижней Паннонии сосредоточить все продовольственные запасы в городах, чтобы враг не мог ими воспользоваться, он самолично прибыл на место военных действий и одержал решающую победу. Вандалы запросили мира, и Аврелиан выставил этот вопрос на суд своего войска, которое согласилось удовлетворить их просьбу. Вандалам разрешили вернуться в родные места при условии, что они оставят в заложниках своих сыновей и поставят для римской конницы две тысячи всадников.