Текст книги "Серебряное сердце"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

Соавторы: Сторм Константайн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

ГЛАВА ПЯТАЯ
ПРИЕМ В МЕДНОМ ДОМЕ

Корнелиус Коффин стоял перед высоким, отражающим его в полный рост, зеркалом в своей холостяцкой спальне, приглаживая и оправляя мундир. Его подбородок заметно выдавался вперед. Его глаза были серо-стального цвета и – как он надеялся – оживлялись оттенком легкого юмора. Даже будучи свежевыбритыми, его щеки темнели пробивающейся щетиной. Иногда, сравнивая их с гладкой кожей Лордов, Корнелиус чувствовал раздражение. Но кто среди этих высоких Лордов обладал такими волевыми чертами лица и таким упрямым подбородком?

Он раздул ноздри и одернул мундир. Его сапоги были надраены, а металлические пуговицы горели в свете лампы. Очень коротко остриженные волосы Коффина казались посеребренными металлической пылью. Это только подчеркивало правильность и жесткость его черт. Он потянулся за своей широкополой шляпой и аккуратно надел ее. Да, он определенно красив. Довольный собой, Капитан отвернулся от зеркала и вызвал слугу.

Коффин знал, что большинство приглашенных в особняк Клана Меди будет недовольно его присутствием. К счастью, ему удалось убедить Лорда Айрона, что из соображений безопасности ему следует быть там. У Коффина не было иллюзий относительно отношения к нему Лордов, но это не имело значения. Лорд Айрон отличался от них. Лорды могли рассуждать о чести и благородстве, но в действительности они были лишь стаей глупых гусаков. Лорд Айрон был совсем другим. Коффин его уважал. Ну, что же. Однажды, если все пойдет по плану, Лорд Айрон станет его тестем.

Откинувшись на сиденье паровой кареты, движущейся по направлению к Шинлечу, Корнелиус Коффин вздохнул. Леди Роза. О, она истинная дочь своего отца. Не глупая жеманница, как большинство Леди. Коффин был тайно влюблен в нее уже несколько лет. Но к ней его влекло не только чувство. Капитан знал, что он лучше большинства тех людей, что управляли городом, и хотел войти в их число, укрепив свои позиции таким образом. Только тогда он стал бы идеальной партией для будущего лидера Карадура. Он жаждал их обоих – и Карадур, и Леди Розу. Кроме того, никто другой не был достоин ее руки. Он надеялся, что однажды Роза поймет это.

Карета продолжала свой путь вверх по Цехиновой Авеню, широкой оживленной магистрали, застроенной солидными домами – владениями банкиров и коммерсантов, – нижние этажи которых занимали дорогие магазины с ярко освещенными витринами. Фантастические бронзовые скульптуры устремлялись с крыш, будто застыв на лету: грифоны, драконы, крылатые ящеры. Под ними высокие деревья с медными кронами резной листвы казались карликами на фоне гигантских зданий. В конце авеню взгляду открывался Узорчатый Двор, где главенствующую позицию занимал Театр Меди. Бронзовые пятидесятифутовые кариатиды выстроились стройными рядами вдоль фасада театра. Между ними виднелись со вкусом выполненные декорации к предстоящему действу. Коффин откинул голову назад, устроившись на удобных подушках, и смотрел на проплывающий мимо город. Он так нуждался в вознаграждении, назначенном за поимку Макса Силь-вер-Скина! Миллион платиновых слитков. Такая сумма! Это была бы неслыханная удача. Он смог бы купить один из древних особняков в Пейгроне, рядом со Старой Кузницей, и воссоздать его заново. Там было полно заброшенных и запущенных зданий. Поимка Сильвер-Скина всего лишь вопрос времени. Коффин обыщет каждый уголок Карадура. Не останется ни единого закоулка, где смог бы затаиться этот пройдоха. Карета достигла конца авеню перед Узорчатым Двором и подъехала к стенам резиденции Клана. Огромные ворота, украшенные барельефами с изображением грифонов, открылись. За ними раскинулись обширные владения Клана Меди, сердце Шинлеча. Особняк сверкал огнми, освещая множество паровых экипажей, стоящих на изогнутой подъездной аллее. Как только его собственный экипаж остановился, Коффин услышал музыку. Выйдя, он взглянул на небо. Скоро взойдет Рубиновая Луна. Тогда ставни Особняка плотно закроют, чтобы ни один ядовитый луч не смог проникнуть внутрь. А Лорды и Леди будут неистово веселиться, словно в последний раз перед концом света. Коффин вздохнул. У него будет совсем мало времени, чтобы полюбоваться Леди Розой. В десять часов ему надлежит уехать. В ночь Рубиновой

Луны Ополченцы встречаются у себя в клубе, по соседству с Башней Гильдий и рядом с временным ложем питающегося лучами Алмаза. Эту традицию, берущую начало еще со времен Литейщиков, Ополченцы взяли себе на вооружение. Как их глава, Капитан присоединится к ним и выпьет пару бокалов вина. Он знал, где его место. Кроме того, на Розу может произвести впечатление то, что он готов рисковать, выходя под алые лучи Луны. Откровенно говоря, Коффин считал, что люди излишне запуганы. Нужно просто принять необходимые меры безопасности от ядовитых лучей. Капитан был уверен, что ему удалось внушить эту мысль своим людям. Он не был глуп и не стал бы призывать к безрассудным прогулкам под Луной, но ведь хорошо известно, что в эту ночь некоторые преступники просто как с цепи срываются. Так что пускай и те, кто по роду службы должен пресекать нарушения порядка, будут готовы точно так же рисковать. В холле дворецкий в сопровождении целой свиты слуг принимал у гостей верхнюю одежду. Отделанные медью стены тепло мерцали, отражая свет мириадов свечей. Лорды и Леди расходились по всему холлу маленькими группами. Коф-фин, направляясь к бальному залу, кивал тем, кто, прервав беседу, удостаивал его взглядом. Его никто не приветствовал, но это только забавляло Капитана. В главной комнате он увидел Лорда Айрона, стоящего у стены с Лордом Гол-дом и Лордом Тином и зашагал прямо к ним. Коффин знал, что не ошибся, подумав, что Лорд Айрон вздохнул с облегчением, увидев его.

– А, Коффин! – сказал он.

Коффин понимал, что их отношения были странными. Айрон хотел бы презирать его, как и другие Лорды, потому что Корнелиус Коффин был простолюдином, но на самом деле доверял ему значительно больше, чем любому из своего круга. Коффин поклонился.

– Добрый вечер, милорд.

Он оглянулся вокруг в поисках Леди Розы. Ее не было, и Коффин пал духом. Он надеялся, что она все же не осталась дома.

– Ха, Капитан! – воскликнул Септимус Тин, который, судя по румянцу на его обычно пепельно-сером лице, уже начал праздновать. – Еще не нашли нашего беглого негодяя?

– Он имеет в виду Сильвер-Скина, – пояснил Лорд Айрон.

Коффин снова поклонился:

– Могу заверить вас, милорд, что вскоре у меня будут для вас хорошие новости.

– Какая-нибудь зацепка у Сильвер-Скинов? – спросил Маркус Голд. – Они что-нибудь сообщили, когда вы нанесли им визит?

– Это было не слишком продуктивно, – с гримасой ответил Коффин. – Однако они хитрые бестии. Все время кажется, будто они издеваются над тобой.

– Так, может, они выгораживают своего родственничка?

Капитан сделал отрицающий жест.

– Не думаю, они могут быть лживыми, но не глупыми. Многие из их Клана – пожилые люди, и они не хотят провести остаток жизни в Грагонатте.

– Сильвер-Скины, со всеми их странностями, отнюдь не воры, – отметил Септимус Тин. Он покачал головой. – Я очень сомневаюсь, что им хочется внести это преступление в список их подозрительных деяний.

– Они проклинают день, когда Августус сбежал с Со-фелией, так же как и Сильверы, – сказал Лорд Айрон.

– И они никогда не пытались принять Максимилиана в семью, – добавил Тин. Он снова покачал головой. – С их странными делишками, они учуяли дурную кровь задолго до того, как это смогли сделать Сильверы.

Мужчины согласно кивнули.

Именно в этот момент, отодвинув атласные занавеси медного цвета плавным движением руки, в открытую дверь сзади вошла Леди Роза. Она была одета в простое черное платье, складки которого переливались на свету, как ртуть. Ее стройная шея была открыта, а волосы умело и довольно свободно убраны наверх. Прическу пронзала единственная железная шпилька, увенчанная на конце сверкающим бриллиантом. Блеск чуть раскосых глаз подчеркивали серебряные тени. Коффин почувствовал, что его тело словно плавится и растекается по полу.

– Приветствую, Капитан, – улыбнулась она. Улыбка сказала обо всем, но язык ее сложен, и Коф-

фин не был уверен, что понял все нюансы. Роза знала, что он чувствует – это было ясно.

– Миледи, – он щелкнул каблуками.

Улыбка Розы стала еще шире, когда она повернулась к отцу:

– Фабиана настаивает, чтобы мы шли танцевать. Лорд Айрон округлил глаза:

– Я не подпадаю под ее приказ из-за возраста.

– А я – да! – хихикнул Септимус Тин. Он оглянулся. – Где моя женушка? Я с удовольствием поскачу! – и он нырнул в толпу.

Коффин сомневался, отважится ли он пригласить Леди Розу на танец. Но как только он собрался было это сделать, Роза бросила на него кислый взгляд, и Капитан передумал. Она – восхитительное дикое создание, ее нужно покорять осторожно и постепенно. И только когда Ка-ринтия Стил внезапно вторглась в их компанию, он понял, что тот кислый взгляд предназначался не ему.

– Роза, – поздоровалась Леди Стил. – Я так рада, мы давненько не виделись. Я уже стала подумывать, не случилось ли чего.

Роза натянуто улыбнулась.

– Я была очень занята.

– Знаю. Я на днях была в библиотеке Клана Серебра, и библиотекарь сказал мне, что ты – их постоянный посетитель. Ты учишься?

– Да так. Просто читаю о городе.

– Готовишься принять наследство, – жестоко ухмыльнулась Леди Стил. Она была в ослепительно белом платье, усыпанном стальными блестками. Ее прическа напоминала металлическую паутину, сплетенную среди многочисленных шпилек. Вьющиеся локоны спадали ей на шею, как слепые белые змеи. Коффин считался с ее стихийной первобытной силой, скорее мужской и в то же время чарующе женственной. Однако он прекрасно осознавал, что она опасна и ей нельзя доверять. Роза, по его мнению, была во всех отношениях куда более замечательной женщиной.

Леди Стил, проигнорировав Коффина, обратилась к Лорду Айрону:

– Есть новости о Сильвер-Скине?

– Нет, – ответил тот, повернувшись, чтобы взять бокал вина у проходящего с подносом слуги.

– Интересно, чем он сегодня занимается, – задумчиво проговорила Леди Стил.

– Не сомневаюсь, забился в нору, как все остальные, – ответил Маркус Голд. – Не хотите потанцевать, Карин-тия?

Леди Стил колебалась достаточно долго, чтобы заставить его поволноваться, но в то же время не обидеть.

– Это было бы чудесно, – и позволила Голду увести себя.

– Змея, – пробормотала Роза.

– Ну-ну, дочка, – сказал Лорд Айрон. – Не будем опускаться до уровня злобствующих сплетников, правда?

– Ты презираешь ее так же, как и я, отец.

– Не следует быть столь глупым, чтобы презирать такое прелестное создание, – произнес Лорд Айрон.

– О, ты только взгляни, кто направляется к нам летящей походкой, в жажде порадовать своим присутствием! – мрачно усмехнулась Роза.

Кловис Пьютер подошел к их компании. Он был красив, но в его чертах сквозило какое-то коварство, хитрость, глаза почти всегда были слегка прищурены – в общем, его нельзя было назвать привлекательным или симпатичным.

– Добрый вечер, Лорд Айрон, – сказал он. – Роза, вы ослепительны.

– Мм-м, – пробормотала Роза.

– Я увидел, что вы тут стоите, и понял, что просто обязан пригласить вас на танец.

– Неужели?

Пьютер подставил ей руку:

– Ну, миледи?

Айрон слегка шевельнул пальцами в сторону дочери:

– Иди, потанцуй. Ты для этого сюда и пришла. Роза сощурилась, посмотрев на отца, затем взглянула на Коффина. Он знал, как если бы Роза произнесла это вслух, что она спрашивала, нельзя ли сказать Пьютеру, что первый танец уже обещан ему. Можно ли расценивать как комплимент, что она предпочитает его Пьютеру? Вряд ли. Роза предпочла бы танцевать в объятиях трупа, нежели с Пьютером. Коффин кивнул ей, показав, что понимает ее чувства. Она, состроив гримасу, позволила Пьютеру увлечь ее прочь. О, его чудесная Роза!

Он вышел из своей короткой задумчивости, обнаружив, что Лорд Айрон строго смотрит на него. Коффин откашлялся:

– Ну, раз уж я здесь, проведу небольшой допрос. Лорд Айрон поднял брови.

– Слуги Клана хорошо знают, о чем говорят на рынках, – пояснил Капитан. – Собирают свежие слухи. Не стоит терять время.

– Отлично, – согласился Лорд.

Коффин растворился среди гостей. Многие собрались в центре зала, ожидая начала первого танца. Было много родственников Розы – этих кислых Айронов. Роза являлась чудесным исключением. В толпе виднелась Фабиана Коппер, ее изящное тело облегало платье цвета расплавленной меди. Она стояла в объятиях младшего Стила, Сэра Руперта, явно осознающего свою привилегию. Лицо Фа-бианы горело от возбуждения, ноги пританцовывали. Коффин про себя улыбнулся. Она была такая воздушная, совершенно безмозглая, конечно, но премиленькая. Неподалеку стояла Роза с непроницаемым лицом, на расстоянии вытянутой руки от Пьютера.

Коффин прошел через широкую арку в другую комнату, где слуги хлопотали у столов. Он направился к слуге Фабианы, пожилому мужчине, похожему на гигантскую амфибию, поднявшуюся на задние лапы, с массивным торсом и худыми икрами. В очертаниях его головы, сразу, без шеи, высовывающейся из безупречной ливреи, было что-то черепашье.

– Добрый вечер, Труффл, – сказал Коффин, взяв себе пирожное.

– Руки прочь, Коффин, будешь есть, когда начнут остальные.

Коффин облизнул пальцы.

– Что слышно на улицах сегодня? Труффл повел головой из стороны в сторону.

– Там как всегда болтают, – сказал он. – Люди не могут держать рот закрытым. Всякая чушь.

– Ну, а есть чушь, которая меня могла бы заинтересовать? – Капитан достал монету из кармана – он заблаговременно положил достаточное количество этого вспомогательного материала – и вертел ее в пальцах, заставляя сверкать на свету.

Труффл увидел монету:

– Может быть.

– Мои уши – твои преданные слуги.

Труффл принял монету быстрым незаметным движением и отправил ее в свой собственный карман.

– Слышал я одну вещь сегодня. Очень интересную. Абсолютная неправда, конечно.

– Как знать.

Труффл придвинулся ближе.

– Представьте, если бы это было правдой… – он перевел дыхание.

– Теперь мои уши – рабы, распростертые у твоих

ног.

– Ну, я слышал из нескольких источников, так что неизвестно… В общем, похоже, возродился древний культ.

– Что за древний культ?

– Самый ужасный, – понизил голос Труффл, – из литейных.

Коффин пододвинулся еще ближе.

– Ты говоришь о культе Секмет? – Он не хотел, чтобы это оказалось правдой, ясно осознавая, что тогда кто-нибудь из его людей может оказаться вовлеченным в это.

Труффл кивнул:

– Так говорят.

– Кто в это втянут?

– Откуда я могу знать? Я не имею к этому отношения. Единственное, что я слышал – и это самое неприятное, – что некоторые люди Клана имеют тут свой интерес.

Коффин нахмурился.

– Каким образом?

Труффл повернулся обратно к столу, раскладывая вилки.

– Леди скучают, знаете ли, заключенные в своих дворцах. Когда им надоедают услуги смазливых молодых слуг, они ищут себе какие-нибудь новые развлечения. Вот и все.

– Ты имеешь в виду, что Леди замешаны в этом?

– Я сказал то, что сказал. Оставь меня, я занят.

– Мне нужно знать больше, – настаивал Коффин. Труффл повернулся к нему.

– Настали странные времена, Капитан. Очень странные. Все не так, как было раньше.

– Мне нужно знать, что именно ты услышал.

– Я уже сказал. Больше ничего.

– Но какие основания…

– Нет никаких оснований, только слухи. – Труффл отошел в сторону и принялся ругать нерадивую служанку.

Коффин обдумывал услышанное. Возможно ли такое? Если да, это будет хорошая встряска для Кланов. Возможно, это сыграет ему на руку.

ГЛАВА ШЕСТАЯ
УКРАСТЬ СИЯЮЩИЙ АЛМАЗ

Как только Центральный Рынок закрылся на ночь, постамент с Алмазом выкатили на паровой платформе за огромные металлические ворота. Комитету достойных представителей одного из младших Металлов было поручено провести церемонию. Лорд Лид[6]6
  свинец


[Закрыть] зачитывал слова из официального свитка перед быстро редеющей толпой. Сегодня вечером люди хотели побыстрее разойтись по домам, чтобы подготовиться к Карнавалу, который будет сотрясать город до рассвета.

Последние слова были произнесены, и Лид отложил свиток, возможно сам витая мыслями где-то у Медного Дома и предстоящей вечеринки. Механическая гвардия прогрохотала к постаменту. Они еще не успели выполнить до конца свою задачу, когда показались первые лучи Рубиновой Луны, пробивающиеся из-за горизонта. Всего через несколько минут город уже был затоплен красным сверхъестественным светом. Улицы выглядели странно пустыми и спокойными. Ни звука не доносилось из-за закрытых ставен. Сейчас уже должны были начаться празднования. Только Ребята патрулировали улицы, и странный свет придавал им какую-то дикую красоту. Некоторые были сделаны по подобию людей, с отлитыми ногами и лицами големов, иные – катились на колесах и выглядели как гигантские автоматические маслобойки. Все они были снабжены сиренами, оружием, огнеметами и прочим необходимым снаряжением. При патрулировании они гремели и издавали шипящие звуки, присущие паровым двигателям.

Колокол пробил положенное время, и из громадных механических часов на главной рыночной площади показались металлические куклы, движущиеся в своем собственном жутковатом карнавале. Время мертво, словно говорили они. Вскоре по улице загромыхали закрытые ставнями паровые экипажи. Они останавливались у ворот таверн, которые широко распахивались им навстречу. Дворы за воротами были покрыты крышами, и посетители безбоязненно проходили внутрь, не рискуя попасть под ядовитые лучи.

Около девяти часов таверна «Молот и Наковальня» сектора Акра была заполнена веселящимися. Это было известное местечко, где сегодня обеспеченные любители музыки собирались петь и танцевать под выстрелы хлопушек и фейерверки. Запах вина, фруктов и специй насытил воздух. Красное вино в чанах нагревалось над открытым огнем.

Макс и Менни сидели в отгороженном уголке у окна, что давало возможность отделится от толпы вокруг. Макс водил пальцем по тяжелой вельветовой занавеске, горя желанием отдернуть ее, открыть деревянные ставни и выглянуть наружу. Его защитные очки лежали в кармане. Макс купил их у человека, который – в темном подземелье, глубоко под одним из борделей в Ирне – продавал людям его профессии все необходимые для работы приспособления. Макс и Менни были далеко не первыми, кто рискнул выбраться под едкие лучи Луны. По традиции, самые отважные мастера воровского мастерства пользовались пустотой улиц и тем, что большинство жителей празднует карнавал, как большим преимуществом. Отважные, но и глупые. Многих находили наутро после краткого мига царствования Рубинового светила скорченными и покрытыми волдырями, лежащими на улицах. Причем они были тщательно «упакоованы» в многослойные защитные одежды и имели толстые очки. Рубиновая Луна карала тех, кто осмеливался бросить вызов ее могуществу. Но случались и удачные вылазки, ставшие легендами. Сердце Макса сильно и быстро стучало в груди, и ему казалось, что оно позванивает, ударяясь о клеймо. Он знал, что не умрет этой ночью, но хотел надеть очки прямо сейчас, в относительной безопасности таверны. Менни с печальной миной потягивал свой эль, но Макс чувствовал, что это недовольство показное. В молодости Менни был настоящей грозой улиц. Юный Менни, живущий где-то внутри нынешнего, наверное, оплакивал тот факт, что ему самому не пришла в голову мысль украсть Бриллиант. Они сделают это, Макс был уверен. Некоторые вещи предопределены.

Луна зайдет в три часа, но тогда улицы заполнятся празднующими. Работу необходимо сделать сейчас, пока нужно опасаться только появления боевых Ребят.

Менни встряхнул головой.

– Убери руки от занавески, мальчик мой. Скоро насмотришься на Алмаз. – Менни нахмурился. – Он загорится новой жизнью. Как мы сможем держать его? Это то же самое, что попытаться украсть голыми руками пирожок Матушки Бэппи прямо из печи.

– Я проделывал это сотни раз, – беззаботно отмахнулся Макс, потягивая из оловянного кубка «Водоворот»: странный холодный бурлящий ликер, оставляющий своеобразную металлическую пленку на губах. – Это была одна из первых вещей, которым ты меня научил, помнишь?

– Чокнутый, – проворчал Менни. – На тебя нужно надеть смирительную рубашку. И на меня тоже, раз я иду с тобой.

Днем, когда они спорили, обсуждали и прикидывали, как украсть камень, Менни предложил Максу идти одному. Впервые он предложил подобное. Они всегда работали вместе. Было непостижимо изменить это.

– Ты – моя удача, мой талисман, – сказал Макс. – А я – твой. Я знаю, что ты со мной не согласен, но, пожалуйста, поверь, что у меня есть причины так поступить.

– Причины, которых ты не понимаешь, – сухо парировал Менни. – Я не знаю, мальчик. Я не вижу в этом смысла. Что мы выиграем, украв Алмаз?

Макс пожал плечами:

– Я пока не знаю, но в одном я совершенно уверен: когда мы разберемся – это будет что-то грандиозное.

В конце концов Макс убедил Менни сопровождать его, как обычно. Он не лгал и не льстил, говоря, что Менни – его талисман. Он действительно так считал.

Макс поставил опустевший кубок и вытер рот.

– Нам пора, – сказал он. – Эту работу нужно сделать быстро.

Макс подумал, что нельзя оставлять Менни ни минуты на размышление, чтобы он не передумал и не отступил.

Они пробрались через толпу на крытый двор, где все пели и танцевали среди молчаливо ожидающих паровых экипажей. Окрашенные в темно-красный цвет круглые плафоны ламп соревновались со светом Рубиновой Луны снаружи, многие гуляющие были раскрашены красным театральным гримом, будто их опалили смертоносные лучи. Горячее вино было красным, и даже бочка эля, окрашенного специальными пищевыми красителями, исходила розовой пеной.

За аркой главных ворот находился маленький коридорчик, который вел к калитке для пеших посетителей. Народу в толпе было слишком много, чтобы кто-нибудь смог обратить внимание на две фигуры, скользнувшие в темноту короткого туннеля. Ворота были крепко заперты, чтобы никто из чрезмерно разгулявшихся случайно не вывалился в ночь, но для Макса было секундым делом справиться с замком.

Они застегнулись на все пуговицы и обмотали толстыми шарфами головы, оставив только щелочки для глаз. Затем пришла очередь очков, после – широкополых шляп. Финальный штрих – руки обтянули шелковые перчатки, плотно тканные, но достаточно тонкие, чтобы позволить пальцам совершать самые аккуратные движения.

Снаружи, на улице, было жутко. Так пусто, будто город вымер. Макс и Менни подкатили пару бочек, загородив выход, чтобы никто не смог последовать за ними. Через окрашенные толстые стекла очков было плохо видно. Свет казался бурым, как от умирающего солнца. Макс взглянул на небо и увидел свирепый шар цвета корицы, висящий прямо над ним. Им нужно спешить.

Они пробежали по боковым аллеям, где дома соприкасались крышами, наклонившись друг к другу. Даже крысы не высовывались на рубиновые улицы. Из какого-то здания раздался плач ребенка, который, впрочем, быстро стих. Они прошли дом, в котором истерически залаяла целая свора собак. Будто животные учуяли, что люди, там, в лунном свете, задумали что-то чудовищно неправильное.

Макс и Менни добрались до Башни Гильдий, рядом с которой теперь находился Алмаз, расположенный снаружи на постаменте. Даже сквозь очки был виден его ядовитый свет, уже значительно усилившийся. Он отбрасывал глубокие тени на дома и деревья: тени – друзья воров. Менни нес мешок с инструментами – щипцами и веревками. Макс начал карабкаться по внешней стороне опоры Башни, чтобы занять позицию над Бриллиантом Шрена. Повиснув на гигантской бронзовой горгулье, гримасничающей над площадью, Макс обратил внимание на механических охранников, безжизненно застывших по углам пьедестала. Группа Гремящих Ребят тяжело маршировала вокруг. Вдруг один из них остановился и зарычал на опаляющий свет без каких-либо видимых причин. Сверкааю-щие Ребята, напротив, стояли группой неподвижно, соприкасаясь своими вооруженными частями тела. Их серебристая кожа горела под лучами Алмаза, словно машины купались в них. Макс задумался, обладают ли древние автоматы каким-либо видом сознания, и является ли эта ночь для них такой же особенной, как и для людей. Он улыбнулся своим мыслям. Как забавно!

Менни сейчас находился за ним, привязывая веревку к голове горгульи. Когда узел был закреплен, Макс начал медленно спускаться, пока не оказался прямо над Алмазом. Тогда он протянул руку к Менни, который передал ему щипцы. На мгновение Макс остановил взгляд на Бриллианте. Он здесь. Он собирается сделать это. Все было очень просто. Казалось, что лучи Алмаза проникают сквозь его тяжелую одежду, омывая тело жаром. Макс почувствовал себя слегка пьяным, испытывая легкое головокружение. Как могла столь целительная благодать питаться жестокими колдовскими лучами Рубиновой Луны?

Менни потянул за веревку, словно напоминая Максу о необходимости поторопиться. Макс осторожно протянул щипцы, пристраивая их у Алмаза. Руки его не дрожали. Он чувствовал прилив сил. Но в тот самый миг, когда челюсти щипцов сомкнулись вокруг камня, капли света брызнули из него, сопровождаемые громоподобным звуком. Гремящие Ребята тут же подняли головы и издали громкий сигнал тревоги. Макс бешено завертелся на веревке, голова наполнилась кипящим пламенем. Бриллиант защищал себя сам, отгораживаясь от человеческого прикосновения. Тело Макса больно билось о металлические опоры Башни. Он не был уверен, держит ли еще щипцы. Руки онемели, а беспорядочный огонь слепил глаза. Тогда Менни скользнул вниз, не более чем черная тень на фоне яростного света. Он протянул к Алмазу руку в перчатке. Бриллиант Шрена пылал теперь алым сиянием, проникающим даже через очки. Сверкающие Ребята испускали неистовые слепящие лучи света и оглушающий свист. Макс и Менни спускались по опоре. Они достигли перекладины, и оба отчаянно вцепились в металл. Макс увидел, что очки Менни сползли. Он прижимал пылающий алый Бриллиант к груди, а его лицо над светящимся камнем было ужасным, демоническим.

– Я ослеп, Макс! Я ослеп! – Макс поправил на нем очки и посмотрел вниз. Внезапно их нехитрое приспособление звучно треснуло и резко опустилось.

– Тише, – прошептал Макс. Он пытался привести в порядок мысли, несмотря на то что голову разрывал пронзительный вой Алмаза, а глаза слепил его безумный свет. ,Аумай. План. Очки защитят их от слепящих лучей Сверкающих Ребят, а Гремящие не смогут достать их здесь. Если они затаятся, возможно, архаичная гвардия в конце концов снова вернется в пассивное состояние. Наверняка, никто из людей не отважится выйти из укрытия, чтобы разобраться, в чем дело. Еще не пробило одиннадцати. У Макса и Менни оставалось в запасе несколько часов.

Менни за спиной издал странный хнычущий звук. Его тело задергалось.

– Тише, – повторил Макс. Но Менни, похоже, не слышал. Его резкие движения расшатали прогнившую балку. Она с треском сломалась, а Макс и Менни беспомощно рухнули вниз. Алмаз выскочил из рук и отлетел в густую тень.

Несколько секунд они лежали, охваченные холодным пламенем. Макс почти ничего не видел. Он почувствовал, что в какой-то миг его поглотил странный огонь. Они должны бежать. Сейчас. Иначе – это вопрос минут – их схватят Ребята. Макс сгреб Менни в охапку, поставив на ноги. Вокруг мелькали кружащиеся цветовые пятна, заполняющие собой всю площадь наподобие цветного тумана, – наверное, эффект Алмаза, оказавшегося не на своем месте. Но где же он? Нет времени его искать. Слышалось громыхающее движение автоматов. Макс вытащил меч. Раздался ненавистный голос, голос, который невозможно было не узнать:

– Окружить их! Никакой жалости!

Коффин? Как это возможно? Макс начал пятиться, почти таща за собой Менни, который тяжело наваливался на него. Должен быть выход. Но они были окружены. Ополченцы приближались, все защищенные от Лучей тяжелыми доспехами и затемненными шлемами. За ними, вырисовываясь на фоне пламени, выпрямившись в пыхтящей паровой повозке, стоял Коффин собственной персоной. Свора механических легавых была привязана к повозке. Они порывисто двигались, словно подражая повадкам своих живых прототипов. Пар вылетал из их угловатых челюстей, а стальные когти царапали булыжную мостовую.

Макса наполнило чувство ужасной безысходной покорности. Он проиграл. Алмаз потерян, и Коффин пришел схватить его. Сколько еще раз неуемная пустая гордость будет приводить его к этому? Наверное это – последний раз. Всего на миг вспомнилась Максу загадочная женщина, с которой он разделил завтрак. Он больше не увидит ее никогда. Она придет, а за столиком никого не будет. Макс будет в Грагонатте, беспомощный перед жестоким сбродом, что служит Коффину. Лучше умереть. Аа. Лучше умереть.

Менни тяжело вздохнул, возможно не осознавая отчаянности их положения. Мысленно Макс приготовился защищать себя и своего ослепшего друга. Через несколько минут их сомнет дикая звериная сила Ополченцев, но по меньшей мере нескольких он заберет с собой. Странное сияние понемногу убывало, и уже можно было пересчитать надвигающихся Ополченцев. За ними виднелись покачивающиеся вперед и назад, будто вышедшие из строя, механические патрульные, явно не способные справиться с ситуацией.

Паровая повозка двинулась с места. Коффин наклонился вперед.

– Макс Сильвер-Скин, это ты? – произнес он без тени сомнения в голосе.

Макс ничего не ответил, он держал свой меч обеими руками и описывал им медленные круги.

– Взять живым! Аккуратнее. Только легкие повреждения!

Ополченцы шагнули вперед. Но неожиданно возникла еще одна вспышка сияющего огня. Свет окружил Макса и Менни, отбросив Ополченцев назад. Была ли это работа Алмаза, пожелавшего самостоятельно отомстить своим обидчикам? Пламя было ярким. Его гудение поглотило прочие звуки. Макс приготовился сгореть заживо и опустился на колени, держа Менни за руку. Тот продолжал трясти головой, что-то бормоча. Наверное, бредил.

– Мне так жаль, – сказал Макс, скорее себе, чем Менни, который бы его, наверное, не понял. Он закрыл глаза, ожидая смерти. Вместо этого Макс почувствовал, как кто-то легко касается его плеча.

– Встань, Макс Сильвер-Скин, – произнес незнакомый голос.

Макс обернулся и увидел расплывчатую неясную тень на фоне огня. Тень не была ни высокой, ни низкой, но стройной. Голос был человеческим. Мужчина или женщина? Макс не понял.

– Поторопись, – мягко приказал голос. – Они сейчас придут в себя.

– Что это? – спросил Менни, вытирая слезящиеся глаза.

– Я не знаю, – ответил Макс.

– Нет времени, нет времени, – повторил незнакомец. – К твоему другу возвращается зрение. Следуйте за мной.

– Алмаз, – Макс тяжело дышал. – Алмаз… – он указал на опустевший пьедестал. – Мы должны найти его.