Текст книги "Кровь Керенского-3: Потерянная судьба"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)

XXVI

Элайна

зона оккупации Клана Нефритовых Соколов

12 апреля 3052 г

Кай расстелил на земле карту и начал водить по ней пальцем.

– Похоже, что ферма Малера от нас на расстоянии двухсот километров, это нормально.

Дейра присела на корточки слева от Кая и прижалась к его плечу. Обхватив колени, она внимательно разглядывала карту.

– Замечательно, – подтвердила она. – Если мы подойдем к ферме ближе, у меня возникнет соблазн зайти к Малерам. Тогда кланы обязательно нагрянут к ним. – Она вытянула руку и показала Каю на маленькую точку. – Ты говоришь, что мы направляемся сюда? Здесь у них находится радиотелескоп? Почему же тогда рядом с горой Сера нет никаких обозначений?

– Потому что это секретный объект, – ответил Кай и пожал Дейре руку. – Но Секретариату разведки известны все подобные объекты, находящиеся в пределах Федеративного Содружества. Правда, степень секретности и информация о них может быть различной. Например, Институт Наук Нового Авалона и его подземные заводы по разработке и изготовлению новых типов вооружения считаются совершенно секретными. – Кай махнул рукой. – Но о таких вещах местное население хорошо знает. Спроси любого, и он тебе все расскажет и покажет. Так что местонахождение объекта трудно удержать в тайне, остается только одно – не допустить туда посторонних.

Кай качнулся и встал. Стряхивая с колен налипшие листья и иголки, он продолжал говорить:

– Помнишь, как на Новом Авалоне все вдруг заговорили о каких-то НЛО?

– Неопознанных летающих объектах – спросила Дейра, и ее голубые глаза задорно блеснули. – Помню. Все чуть с ума не посходили от них. Я в эту чепуху не верю. А что там было на самом деле.

– В аэрокосмическом центре Федеративного Содружества – он расположен на Гудзоне – проводили испытания истребителя «Молот». Его чертежи и описание выцарапали из памяти компьютера времен Звездной Лиги. Проект считался совершенно секретным, и полеты проводились только ночью. Но однажды, когда какой-то лунатик увидел в небе самолет, выделывавший немыслимые пируэты, такое началось... Возникли целые школы НЛО. Здесь, конечно, военно-воздушные силы виноваты, отказались все комментировать. Ну и пошло, набралась целая орава любителей острых воздушных ощущений и давай вопить о том, что прилетели инопланетяне и скоро начнут всех захватывать. Даже называли даты агрессии.

Дейра махнула рукой и начала складывать карту.

– Кажется, я даже какой-то фильм об этом видела, не помню. Такие вещи мимо меня проходят. А, нет, вспомнила. В фильме какой-то ученый говорил, что на военно-воздушной базе на Гудзоне даже находится сбитый корабль пришельцев и несколько их тел. Сначала я подумала, что этот ученый бредит, но он даже называл номер ангара, где хранятся останки. Восемнадцатый, что ли?

– Точно, – подтвердил Кай. – Пятьдесят первый блок, восемнадцатый ангар. – Он медленно потянулся. Двигать руками было больно, ребра еще не зажили.

– Так это что, все правда? – удивленно спросила Дейра.

– Конечно, – ответил Кай. – Один из истребителей грохнулся прямо на ферму. Это произошло в местечке Мур-Фолли, в районе Розвелл. Военно-воздушные силы окружили ферму и собрали все останки истребителя вплоть до мельчайших кусочков брони. Но, скорее всего, кое-что они пропустили. Потом это место облазили энтузиасты НЛО и заявили, что ими обнаружено нечто, что человечество еще не научилось делать. Вот тогда-то и началась настоящая истерия. Откуда ни возьмись выпрыгнули теоретики и практики неопознанных машин и давай мозги крутить народу. Знала б ты, сколько звонков посыпалось в государственные учреждения. – Кай покачал головой. – Ужас просто.

– Значит, в летающие тарелки ты тоже не веришь? – спросила Дейра.

Кай пожал плечами.

– Честно говоря, сейчас мне очень хотелось бы в них поверить. Я был бы крайне признателен кому угодно, хоть тарелке, хоть сковородке, если бы одна из них от нечего делать приземлилась сейчас и отвезла нас домой.

Дейра весело засмеялась.

– А, так вот почему мы направляемся к этому радиотелескопу. Ты хочешь позвать на помощь инопланетян.

Кай не ответил. Он застегнул «молнию» и с улыбкой посмотрел на Дейру. Радиотелескоп был ему нужен для вполне реальных целей – с помощью его Кай хотел послать во Вселенную зашифрованное сообщение. Он знал, что такое сообщение дойдет до Нового Авалона только через несколько веков, а чтобы достичь радаров на ближайшей планете Федеративного Содружества, ему понадобятся два десятилетия. Оставалось надеяться только на то, что какой-нибудь шаттл, случайно залетевший сюда, услышит сообщение и доставит его на ближайшую планету Федеративного Содружества. Надежда очень слабая, но других способов сообщить о себе у Кая не было. Оба они, и Кай и Дейра, прекрасно сознавали, что «прыгуны» появляются здесь редко, пройдет немало времени, прежде чем какой-нибудь корабль возникнет в этой системе. «Кто знает, сколько нам будет лет к тому моменту», – печально подумал Кай.

Лишь одного Кай не сказал Дейре: ему было известно о секретной коммуникационной станции, некогда оборудованной Федеративным Содружеством перед вторжением кланов. Местонахождение передатчиков тщательно скрывалось, Федеративное Содружество не желало попадать в абсолютную зависимость от кланов. Оборудование работало не столь надежно, как ультрасовременные станции Ком-Стара, сигналы, посылаемые старинными устройствами, шли намного медленнее, но у Кая все-таки была надежда на то, что его сообщение получат намного раньше, чем они с Дейрой успеют состариться.

Кай, правда, не знал, есть ли на секретной станции факс, но надеялся, что это ему удастся выяснить на месте. Кай очень мучился, что ему приходится скрывать от Дейры такую важную информацию, но он сам узнал о тайной станции случайно: много лет назад о ней ему как-то обмолвился его отец и тут же взял с Кая обещание никому об этом не рассказывать. Кай считал, что он обязан поделиться всем, что ему известно, с Дейрой, но в то же время не хотел нарушить данное отцу обещание. К тому же информация о станции могла просто повредить Дейре, а меньше всего Кай хотел подвергать опасности жизнь любимой женщины.

– Через пару недель мы дойдем вон до той горы. – Кай показал Дейре на высокую скалу. – А оттуда полетим на галактическом такси. В общем-то добираться туда не так уж и долго, нужно только перейти через перевал Тедеско – и мы окажемся возле самой горы Сера.

Кай старался говорить как можно беззаботней, хотя в душе знал, что впереди у них с Дейрой нелегкая дорога. Им придется пройти по национальному заповеднику Уоррей, обогнуть город и пару деревушек. В качестве экскурсии такая прогулка была бы великолепной, вокруг них будут простираться живописные луга и величественный лес, но в данном случае, когда нужно соблюдать крайнюю осторожность и таиться от всякого встречного, поход измотает и его, и Дейру. Кай прекрасно знал, что, когда они достигнут своей цели, они будут едва держаться на ногах от усталости.

Дейра сложила карту и сунула ее в рюкзак.

– А ты уверен, что телескоп находится именно там, куда мы направляемся? – спросила она.

– Абсолютно, – ответил Кай, разбрасывая ботинком угли маленького костра. – Когда я учился в военной академии на Новом Авалоне, я как-то попал на лекцию профессора Тодора Меира. Он говорил о своих исследованиях, но не упоминал места, где он проводил их. Позже, на приеме, устроенном в его честь, он заметил у меня на руке часы для подводного плавания. Мы разговорились и выяснили, что оба любим плавать. В этом разговоре Тодор Меир упомянул Черное море на Элайне. Ну, а дальше все просто: я немного поразмышлял, провел кое-какие аналогии и понял и где работал профессор, и в каком месте находится станция.

Шагая рядом с Каем, Дейра улыбнулась.

– Ты очень похож на своего отца, – произнесла она.

Кай взглянул на нее, пытаясь увидеть следы былой ненависти, но прекрасное лицо Дейры выражало только радость.

– Возможно, – сказал он. – Во всяком случае, мне бы очень этого хотелось.

Дейра перепрыгнула через поваленное дерево.

– Не скромничай, ты очень похож на него. И вообще, я знаю, что твои родители очень гордятся тобой.

– Ты говоришь серьезно? – спросил Кай, чувствуя, как сердце его наполняется гордостью. – Но почему ты так думаешь?

Прежде чем ответить, Дейра задумчиво помолчала.

– Я поняла это по их глазам, – произнесла Дейра и посмотрела на Кая. – Когда на Аутриче я давала свидетельские показания о твоих действиях на Элайне, я смотрела на твоих родителей и видела все, что они чувствуют. Честно говоря, – Дейра замялась, – мне очень хотелось обидеть твоего отца, но я не смогла солгать. Как странно, теперь мне кажется, что именно он, твой отец, сделал тебя таким.

– Это плохо? Дейра засмеялась.

– Нет, именно таким ты мне и нравишься. Никогда бы не подумала, что твой отец такой прекрасный воспитатель.

– Ну, ты уже вконец меня захвалила, – усмехнулся Кай.

– Как я хотела бы сама быть такой, – проговорила Дейра.

– О чем ты сожалеешь? Ведь ты же врач, выполняешь благородную работу. Люди доверяют тебе самое драгоценное, что у них есть, – свою жизнь.

Дейра пожала плечами.

– Я просто пытаюсь загладить вину своего отца. В отличие от твоего, мое происхождение доставляло мне больше несчастий, чем гордости. Что бы я ни делала и где бы ни была, за мной вечно тянулся шлейф мнимых предательств моего отца.

Кай стряхнул с волос крошки древесной коры и по корням, как по ступенькам, начал взбираться вверх по невысокому холму.

– Мне кажется, – задумчиво ответил он, – ты слишком много думаешь о поступках твоего отца. Ты считаешь их его грехами, но стоит ли осуждать его? Возможно, Питер Армстронг был не самым лучшим из родителей, но ведь, насколько я знаю, ты не его дочь.

Дейра бросила на Кая недоуменный взгляд.

– Что? Я не ослышалась?

– Послушай, Дейра, ты говоришь, что все время мечтала загладить перед Федеративным Содружеством вину своего отца и у тебя были сотни возможностей сделать это. – Кай взял Дейру за руку и помог подняться на вершину холма. – Ты выбрала медицину, поскольку, как тебе казалось, в ней ты можешь добиться лучших результатов. Но здесь я вижу влияние твоего отчима, Роя Лира, ведь он тоже врач. Так что происхождение состоит не в том, чей ты сын или дочь, а в том, кем ты хочешь стать и что собираешься делать в оставшиеся годы жизни. – Кай пожал плечами. – К сожалению, я не могу выразить всего, что думаю. Это психология, а в ней я слаб. Оставим этот разговор для ученых, – усмехнулся Кай.

Дейра поправила выбившиеся волосы.

– Я никогда не рассматривала свое происхождение с такой точки зрения. Мой отчим всегда был для меня добрым наставником, но никак не отцом. Я, конечно, любила его, но не так, как следует.

– А кто сказал, как следует любить родителей? – спросил Кай и тихо засмеялся. – Мои родители мной практически не занимались, у них было все расписано по часам: обеды, приемы, полеты на другие планеты, планирование и ведение войн. Казалось бы, что в такой жизни, где все разложено по полочкам, а все поступки диктуются необходимостью, нет места чувствам. Однако это не так. Мы любили друг друга. Часто мы не виделись месяцами, но, возможно, это-то и хорошо. Мы скучали друг без друга и с нетерпением ждали встречи. Хотя со стороны такой образ жизни может кому-то показаться ненормальным, я считаю его вполне естественным. Разве лучше постоянно иметь перед глазами нелюбимых родителей?

Дейра взяла его за руку.

– Знаешь, для солдата ты слишком сообразителен, – вдруг сказала она.

– Ты так думаешь? – улыбнулся Кай. Дейра кивнула.

– Меня только две вещи беспокоят.

– Какие же?

– Дорога на гору Сера проходит слишком близко от Голубчика Костосо. – Дейра наморщила нос – Мне не очень хочется оказаться рядом с нашим дорогим деми-регентом.

– Вот как? – Кай игриво посмотрел на Дейру. – А я подумал, что было бы неплохо заскочить к нему на чашку чая. – Кай пожал Дейре руку. – Не волнуйся, мы обогнем город. Нас никто не заметит. Мы пройдем мимо него не настолько близко, чтобы кланы захватили нас. Ну а что еще тебя беспокоит?

– Почему мы бросили аэрокар? Кай поморщился.

– Для нашего перехода он совершенно бесполезен. Точнее, он нас связывал. Нам пришлось бы ехать по дорогам либо по открытой местности. А так я его запрограммировал и пустил летать в совершенно противоположном направлении. Его, конечно, засекут, но пока это произойдет, мы хотя бы немного выиграем время. Кроме того, когда элементалы увидят в кузове своего воина, они будут вести себя поосторожней. Возможно, выбор нового охотника займет пару дней.

– Кошмар, – поежилась Дейра. – Вот уж о чем даже думать не хочется.

Кай почувствовал, как все его тело обдало холодом. Он инстинктивно ощутил опасность. «Может быть, просто показалось», – подумал Кай и посмотрел на Дейру. Девушка безмятежно улыбалась. Ее радостное лицо успокоило Кая, он заставил себя поверить, что тревога напрасна, просто его обдало порывом холодного ветра.

– Кто поспорит со мной, что мне не понадобится моя броня! – заревел один из элементалов.

– А я пойду на охоту без лазера – закричал другой.

Таман Мальтус перемахнул через ограду и очутился в центре небольшой площадки, где воины его подразделения оспаривали между собой право преследовать Дэйва Джуэлла. Расставив мускулистые ноги, одетый в шорты и легкие сандалии, Мальтус стоял непоколебимо, как скала. Тяжелым взглядом он оглядел спорящих и, сжав кулаки, сложил могучие руки на груди.

– Как трогательно, – усмехнулся Таман Мальтус. – Смотрю на вас, и просто плакать от счастья хочется. – Он переводил грозный взгляд с одного лица на другое, и воины опускали глаза. – Вы за кем собираетесь охотиться? За роботом или за человеком?

– Но, звездный капитан, – возразил один из воинов, – вы же сами видели, что он сделал с Корбином.

– Да, видел, – рявкнул Мальтус. – Джуэлл победил Корбина! Он переломал ему кости, расплющил, раздавил, как червя! Потом привязал к этому дурацкому грузовику и пустил гулять по планете. Лично мне это ни о чем не говорит. Испугались?! А я – нет. Да, Джуэлл – опасный противник, ну и что из того? И еще неизвестно, что явилось причиной смерти Корбина, его собственная глупость или сила Джуэлла. Мне кажется, что именно первое. – Таман Мальтус повернулся и ткнул рукой в сторону одного из административных зданий. – В лаборатории исследовали кинжал Корбина и нашли на нем следы крови Джуэлла. Значит, он ранен и не может быстро двигаться. Его шутка с грузовиком – акт отчаяния, его последняя попытка выиграть время, сбить нас со следа.

– Я принимаю твой вызов! – крикнула женщина-элементал воину, который грозил победить Джуэлла без лазера.

– Твой вызов ничего не стоит! – тут же откликнулся Мальтус. – И ваш тоже, – обернулся он к остальным воинам.

Мальтус поднял кверху сжатые в кулаки руки и крикнул: – Я возьму Джуэлла голыми руками!

Вначале пораженные воины смолкли, затем один из них воскликнул.

– Как? Мы даже не знаем, где он находится.

– Зато я знаю, – огрызнулся Мальтус. – Джуэлл ранен и отлично понимает, что долго скрываться от нас в зарослях он не сможет. Мы перережем ему все пути отхода. И еще – он убил нашего товарища, значит, он должен умереть. Куда он идет? Конечно, в горы. Там легче всего спрятаться или найти партизан. – Командир элементалов сложил руки на груди. – Короче говоря, мы отправляемся в погоню немедленно и выследим Джуэлла. Мы будем идти за ним, и, когда он подумает, что находится в безопасности, я отниму у него жизнь.

XXVII

Лотан

зона оккупации Клана Волка

17 апреля 3052 г

Послышался тихий стук, и на землю полетел еще один кусок брони. Фелан зарычал. «Этот чертов элементал начинает действовать мне на нервы, – раздраженно подумал он. – Скотина. Чувствует, что я прибью его сразу же, как только увижу. Но куда он уполз? Ни черта не видно. Ну, мерзавец, попадись он мне на глаза...»

Поведение Эдика очень удивило Фелана. Во время ритуала воин долго и с гордостью перечислял свои победы, поэтому он ожидал, что элементал выйдет в открытый бой, а не станет хитрить и прятаться.

Когда Наташа вытащила медальон Фелана и, улыбнувшись, произнесла: «Фелан, ты – охотник», он обрадовался и, повернувшись к Эдику, заявил:

– Битва будет при полном вооружении.

По сути, это означало смертный приговор Эдику, так как редко какому элементалу удавалось выстоять против робота больше пяти минут, но воин и бровью не повел. Он усмехнулся так, словно Фелан предлагал ему биться на водяных пистолетах. Фелана такое отношение насторожило сразу. Он знал, что молодой элементал блестяще выиграл предыдущие битвы, убил летчика аэрокосмических сил, а двух пилотов боевых роботов уложил в госпиталь с тяжелейшими травмами. Правда, все эти схватки были кулачными, но все равно. Короче говоря, Фелан ожидал от элементала все что угодно, но только не такой спокойной реакции. Тем не менее Эдик усмехнулся и, глядя в глаза Фелану, хладнокровно произнес:

– Биться будем на территории национального промышленного парка Камелот на Лотане.

Как только Фелан увидел место будущей битвы, он сразу понял, что у Эдика прекрасные советники. Все здания промышленного парка, и большие и маленькие, были сделаны из одинакового строительного материала. Вошедшему на его территорию казалось, что он попал в царство зеркал и стали. По команде ильХана все сотрудники парка были эвакуированы, и битва началась.

Фелан снова осмотрел фасады зданий, и в глазах у него зарябило от яркого света.

«Проклятый лабиринт. Тут этого чертового элементала и за день не найдешь».

Фелан переключил сканер на инфракрасное излучение и непроизвольно зажмурил глаза. В таком режиме смотреть на экран было просто невыносимо, да и отражаемое множеством зеркал тепло делало инфракрасный поиск бесполезным. Насколько Фелан смог заметить, Эдик укрылся в громадном здании слева от него и оттуда, перебегая с этажа на этаж или просто проламывая стены, стрелял из своего лазера по роботу Фелана. Хотя лазер и был маломощный, но в такой ситуации вреда он мог наделать много.

Другой пилот просто вломился бы в здание, но Фелан решил не рисковать и не наносить ненужного ущерба парку, хотя это было бы наиболее простым решением. И прежде всего потому, что с каждой секундой кабина боевого робота становилась все более опасным укрытием.

Хотя охотник и получал преимущество, по закону клана в битве за родовое имя противники оказывались более или менее в равных условиях. Учитывая жестокость схватки, честность проведения поединка ставилась на первое место. Поэтому в битве с Эдиком Фелану не разрешили взять своего тяжелого робота «Волкодав», а дали боевой робот «Меркурий», легкий и мобильный. Таким же легким было и его вооружение. В частности, установленный на роботе лазер по мощности не намного превышал лазерный пистолет Эдика. Строго говоря, даже увидев элементала, Фелан не смог бы убить его с первого выстрела, даже очень точного. Именно поэтому, чтобы прибавить схватке остроты, Фелана и втиснули в крошечную кабину «Меркурия».

«Что у меня, собственно, есть? Одни только лазеры, – думал Фелан. – Но здесь, среди этих проклятых зеркал, они просто бесполезны. Зараза! Мне бы сейчас сюда простой пулемет, и я бы вдребезги разнес все эти сверкающие окна», – раздраженно подумал Фелан, в бессильной ярости сжимая кулаки. Пальцы «Меркурия» повторили его движение.

Стоящие вокруг Фелана здания были раза в три выше его почти десятиметрового робота и доверху напичканы металлом. От этого магнитное сканирование становилось бесполезным. Фелан понимал, что не в состоянии обнаружить Эдика и инфракрасным сканированием – этому мешал яркий солнечный свет. Оставалось надеяться только на глаза, но кто мог сказать, откуда, из какой щели элементал в следующий раз высунет руку и сделает очередной выстрел? Фелан понимал, что до тех пор, пока элементал бегает по десятиэтажной громаде, он в абсолютной безопасности.

Фелан протянул руку к панели управления, отключил наушники и включил внешние громкоговорители.

– Эй, Эдик! Ты чего прячешься? Выходи и бейся, как воин.

– А ты зайди ко мне, Фелан, – немедленно прозвучал ответ. Хриплый голос элементала эхом разнесся по стеклянно-стальному лабиринту.

Странное злорадство в голосе врага удержало Фелана от того, чтобы сразу не вломиться в стоящее рядом здание и не разнести по камням его стены.

– Ничего. Дай мне только... – прошептал Фелан и, услышав, как по лабиринту громом прокатилось гулкое эхо, замолчал. «А что, если?.. Пожалуй, может получиться», – подумал он.

Не прошло и секунды, как Фелан громко рассмеялся. Внезапно пришедшая мысль понравилась ему самому. «Попробуем, сейчас все попробуем», – повторял Фелан. Он не произносил слова, он только шевелил губами, но в ответ подрагивали стекла зданий.

Фелан снова надел наушники, включил микрофон и стал медленно поворачивать ручку громкости внешних динамиков. Сначала послышался скрежет, затем визг. Постепенно он перешел в рев, и вскоре весь лабиринт начал сотрясаться от тысячекратно усиленного эхом, разрывающего перепонки звука.

Фелан сжал зубы. Вокруг его «Меркурия» все тряслось и грохотало, трещали и со звоном вываливались из окон зеркальные стекла, кое-где стены зданий сначала дали трещины, затем завибрировали и рухнули на землю.

Грохот и скрежет волнами накатывал на «Меркурия», но Фелан только крепче стискивал зубы и ждал, когда покажется Эдик. Вскоре он вывалился из одного из окон. Зажав уши, с выпученными глазами, раздирая до крови обнаженные руки и ноги, элементал завертелся в пыли. Рот его был перекошен от ужаса и боли. Иногда он порывался отнять руки от ушей и броситься к спасительному зданию, но снова падал и бился о камни. Фелану он почему-то вдруг напомнил хитрую, кровожадную крысу.

Правая рука «Меркурия» начала медленно подниматься. На мгновение сверкнул установленный на ней лазер, и длинная слепящая очередь впилась в грудь элементала. Эдик видел нацеленное на него оружие и в отчаянии замахал руками, словно пытаясь оттолкнуть от себя смерть.

– Вот и все, Эдик, – прошептал Фелан, снова включая лазер.

Вдруг перед его глазами сверкнуло пламя и послышался оглушительный взрыв. Фелану казалось, что вокруг его «Меркурия» все горит. Здание, из которого только что вылетел Эдик, исчезло в пламени. Тело самого Эдика начало гореть и через секунду исчезло в адском огне. Ударная волна прошла между зданиями. Она развернула робот Фелана и отшвырнула его к стене. Тщетно Фелан старался удержать «Меркурия» – неуклюже взмахнув руками, робот пробил головой и плечами стену и, круша три нижних этажа здания, рухнул внутрь его. При этом ноги робота подбросило вверх.

Фелан приготовился к падению, схватился за подлокотники и вжался в кресло, но удар был столь силен, что на какое-то мгновение он потерял сознание. Открыв глаза, Фелан увидел над собой зияющую пустоту и покачал головой. «Да, ну и дырищу я проделал», – подумал он. Затем Фелан повернул «Меркурия» на бок. Это было большой ошибкой. Робот начал по разрушенной стене скользить в низ здания и через несколько секунд очутился в каменном мешке.

Вытянувшись во весь рост, боевой робот лежал в горящем здании. Руки «Меркурия», зацепившись за одну из верхних балок, были вытянуты, а ноги его, протаранив несколько стен, оказались внутри другого здания, поменьше, стоящего напротив. Оценив обстановку, Фелан понял, что его положение не безнадежно – если упереться руками, то можно встать на ноги и выбраться из западни.

Сначала Фелан с грохотом развернул робот лицом вниз, затем легко поднял его и вышел на открытое пространство подальше от опасных стен. Фелан начал снова осматривать робот, но провести полную проверку ему помешал очередной взрыв, значительно более мощный, чем раньше. Огненный столб вырвался из здания, в котором он только что находился, и поглотил все строения, стоящие рядом с ним. Огненный шар пожирал все: стены, стальные конструкции, стекла. Фелан рванул рычаг, и «Меркурий» отбежал на безопасное расстояние. Почти сразу же после этого раздалось еще несколько взрывов, и огонь охватил большинство зданий парка. Вверх и в стороны полетели куски стен, балок и лестниц. Пытаясь защитить корпус робота, Фелан опустил «Меркурия» на колено и, загородив руками робота иллюминатор, смотрел на гигантское пламя, охватившее парк. Затем, словно очнувшись, Фелан повел «Меркурия» вперед и начал ногами и руками разбивать горящие стены, не давая пожару уничтожить весь промышленный парк. Послышался вой сирен пожарных аэрокаров. Фелан отошел в сторону и долго смотрел, как языки пламени слизывали с асфальта останки зданий. Где-то среди них находилось и тело Эдика.

«Ты погиб в битве за родовое имя, – печально подумал Фелан. – Мы, воины клана, считаем себя выше жителей Внутренней Сферы и гордимся этим. Мы уверены в том, что мы более цивилизованны. Но разве можно назвать цивилизованным человека, который во имя тщеславия станет разрушать творения ума и человеческих рук?»

Фелан нажал на головидеографе кнопку «пауза».

– Вон смотри, видишь там маленький лазер? – Он ткнул пальцем в небольшую точку на экране. – Вот-вот, в резиновой прокладке. Эдик прострелил в окне небольшое отверстие, надел на лазер прокладку и установил его в окне. Он бегал по всему зданию, а иногда подбегал к этому окну и стрелял в меня.

Наташа холодно усмехнулась.

– Его идея мне понятна. Он перерезал газопровод. И газ потек в здание, а чтобы самому случайно не взорваться, он предварительно отключил электроэнергию. После этого Эдику оставалось только ждать, когда ты вломишься в здание. А прокладка из термостойкой резины не давала стеклу перегреваться и не пропускала искры. Неплохо. Если бы ты поддался на его уловку и вошел в здание, от тебя остались бы одни воспоминания.

Ранна, стоявшая позади кресла, в котором сидел Фелан, положила руки ему на плечи.

– Совершенно верно! – воскликнула она. – Он постоянно стрелял в тебя, заманивая внутрь. Стоило тебе войти, как Эдик вытащил бы лазер и выпрыгнул из здания...

Фелан перебил Ранну:

– Это слишком долго. Все произошло бы не так. Эдик просто выпрыгнул бы и дал залп по окну ракетой ближнего боя. Так и быстрее, и надежнее.

Ранна содрогнулась и сжала плечи Фелана.

– Представляю, какой бы получился взрыв, – тихо произнесла она. – Здание рухнуло бы. Тебе бы никогда из него не выбраться.

– Он собирался заживо сжечь тебя, – сказала Наташа. В голосе ее звучал ужас. – Обычно, – медленно продолжила она, – элементалы никогда не участвуют в битвах за родовое имя высшего ранга. Для них предназначены другие имена. Однако родовое имя, за которое ты бьешься, настолько почетно, что даже элементалы решаются попробовать свои силы в сражениях за него. Но и к чести сказать, Эдик бился совсем неплохо.

– Он победил столько же воинов, сколько и я, – кивнул Фелан.

– Совершенно верно, – согласилась Наташа, – но в битвах за родовое имя удача играет далеко не последнюю роль. Самое страшное, что элементал не может позволить себе биться честно, вот он и пускается на разные хитрости – адские ракеты и поджог зданий. Вот тогда-то удача и отворачивается от него. Она не любит подлецов и встает на сторону только честных воинов. Методам, которые используют элементалы, нет места в битвах за родовое имя.

Фелан пожал плечами.

– А я не виню Эдика. Он должен был что-нибудь придумать. Ведь если бы он вышел на открытое пространство, я бы его тут же убил.

– И правильно сделал бы. Но что другое он мог ожидать, вступая в единоборство с боевым роботом? Он сам захотел участвовать в схватках за имя Уордов и поэтому был готов ко всему. Ему следовало бы подождать, пока не объявят битвы за родовое имя для элементалов, но он не захотел этого. Эдик сделал крупную ставку, но потерял много больше.

Внезапно дверь открылась, и Наташа прервала свой монолог. От неожиданности Фелан вздрогнул, но, увидев ильХана Ульрика, вскочил и вытянулся по стойке «смирно».

– Вольно, – сказал Ульрик. Он закрыл дверь, оглядел присутствующих и понимающе улыбнулся. – Разбор битвы? – усмехнулся ильХан.

Заложив руки за спины, Фелан и Ранна смотрели на Ульрика. Одна Наташа развалилась в кресле и протянула руку за стоящей на столе бутылкой пива.

– Прости меня, ильХан, – протянула она, – но ты выглядишь так, словно сам только что вернулся с поля боя.

– Ты почти угадала, – сказал Ульрик. – Я только что выиграл целую кампанию. – ИльХан наклонился и оперся о спинку кресла, в котором сидела Наташа. – Нефритовые Соколы рвутся к Туаткроссу как дьяволы, Новые Коты и Дымчатые Ягуары пытаются возместить свои потери на Люсьене, Медведи-Призраки, Стальные Гадюки и Бриллиантовые Акулы мечтают наверстать упущенное. Словом, все хотят обскакать Клан Волка.

– Бриллиантовые Акулы? – переспросила Наташа. – Вон как. А я и не знала, что их полки входят в армию вторжения. Ульрик поморщился и пожал плечами.

– Совет посчитал предстоящую битву очень серьезной и решил призвать дополнительные силы кланов, – ответил Ульрик и обратился к Фелану и Ранне: – А вы что стоите? Садитесь. – ИльХан махнул рукой. – «Тимбукуи темный», – прочитал он, наклоняясь. – Прекрасное пиво. У тебя случайно нет в запасе еще одной бутылочки? – ИльХан подмигнул Фелану.

Тот улыбнулся и потянулся к холодильнику.

– Вот уж кто обожает «Тимбукуи темный», так это Рагнар. Пока я жег Лотан, он занимался тем, что переворачивал магазины в поисках этого пива. Его особенно любят в районах, приграничных с Лигой Свободных Миров. Признаться, и мне оно тоже нравится. В Найджелринге я предпочитал это пиво всем другим сортам.

Ульрик взял бутылку и открутил пробку. Отпив, он зажмурил глаза от удовольствия и крякнул.

– Отлично, – проговорил Ульрик и обратился к Керенской: – Наташа, если я как-нибудь забуду взять Найджелринг, напомни мне об этом при случае.

Наташа облокотилась о подлокотник кресла. Ее черный облегающий костюм великолепно смотрелся на белой кожаной обивке. Она положила ноги на другой подлокотник и посмотрела на ильХана.

– Ну так как, тебе удалось нажать на Совет? Согласились наши старцы направить войска для битвы на Токкайдо? Ульрик вскинул голову и задорно посмотрел на Наташу.

– Я сказал, что двадцать пять галактик будет вполне достаточным ответом на пятьдесят полков Ком-Стара. То есть от каждого клана потребуется отправить три галактики, четыре галактики резерва дадим мы, Клан Волка.

– Да, – кивнула Наташа, – это вполне честно.

– Вот тут-то и началось самое интересное, – усмехнулся ильХан. – Поднялся целый скандал. Прежде всего меня сразу же заставили ограничиться двумя галаксами резерва. Совет испугался, что я припишу себе победу на Токкайдо, и потребовал, чтобы войска Клана Волка вообще не участвовали в битве в первые пять дней. – На губах ильХана заиграла такая зловещая улыбка, что у Фелана по спине забегали мурашки. – Эти мерзавцы так и хотят отравить мне жизнь. Сначала они вообще потребовали, чтобы наши войска бездействовали в течение первых двух недель битвы. Это уж я надавил на этих старых маразматиков и сократил срок до пяти дней.