Текст книги "Рожденный для войны"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

XL

На той огромной дистанции, которая

разделяет битву проигранную от битвы

выигранной, умещаются целые империи.

Наполеон Бонапарт

Вотан, Зона, оккупированная

Кланом Нефритовых Соколов

10 декабря 3057 г.

Хан Вандерван Чистоу едва сдерживал гнев. Когда Хан Элиас Крисчелл хлопнул его по спине, он чуть не ударил его в лицо. И даже представил себе, как кулак расплющивает этому напыщенному индюку губы, крушит нос, как синева растекается под глазами. А уж потрясение, которое появится на лице Крисчелла, он воспринял бы с гораздо большим облегчением, чем ту неуемную радость, которая царила на этой физиономии сейчас.

– Это было блестяще, Ван, просто блестяще. Держать свои части здесь, делая вид. что боишься ее, а затем ошеломить на Туаткроссе. – Крисчелл захлопал в ладоши. – И теперь Наташа Керенская мертва, а наши планы развиваются.

– Да, мой Хан.

Крисчеллу не понравился тон Чистоу. – Что случилось? Ошибка в донесении? Наташа жива?

Чистоу покачал головой.

– Нет, мой Хан, у нее не было шансов остаться в живых. Она погибла в схватке один на один с воином-ветераном из Соколиной Гвардии. Кокпит робота Наташи пробит, уничтожен. Сомнений нет: Черная Вдова мертва.

– Прекрасно. Все произошло так, как мы задумали.

Мы задумали? Чистоу был рад, что Крисчелл отвернулся и не видел выражения его лица. Какой-то перестарок, водитель боевого робота, убил Наташу Керенскую в схватке один на один. Чистоу не раз просмотрел по головизору эту схватку. Черная Вдова была мертва окончательно и бесповоротно. Наверное, он должен был бы радоваться столь бесславной гибели одного из трех самых грозных врагов Клана Нефритовых Соколов, но не получил должного удовлетворения от ее смерти.

Он сам хотел прикончить ее. Он намеревался поставить Черную Вдову на колени. Он должен был услыхать ее мольбу. Он должен был унизить ее, посмеяться над ней, и он, Вандерван Чистоу, должен был стать ильХаном. А затем и обрести славу захватчика Терры и реставратора Звездной Лиги.

Но какая-то старая баба украла у него победу на Туаткроссе. Чистоу дал себе задание узнать поточнее имя воина, сразившегося с Керенской, на всякий случай: вдруг понадобится в будущем. Он заслужил награду, и дело не в окончательном результате сражения там. Если не считать гибели Наташи, битва на Туаткроссе почти ничем не примечательна. Соколы одержали победу – войска Наташи бежали, – но победу почти пиррову, ведь тяжелейшие потери понес 6-й временный батальон, отряд «Пятый Коготь» лишился четверти своих боевых роботов.

Крисчелл ладонью потер подбородок и повернулся к Чистоу.

– Нет ли у вас похожего приема против ильХана Ульрика и его орды на Батлере?

– Ульрик? – Чистоу задумался, отбросив гнев. – Да, он на Батлере. На этой планете у нас находятся 7-й и 8-й Временные Гарнизонные батальоны, 7-й и 8-й кластеры. Флот Ульрика подлетел к системе Батлера в незарегистрированную точку, и они уже запросили, какими силами мы собираемся защищать планету.

Крисчелл высоко поднял кустистые седые брови.

– И против Ульрика вы направили всего лишь гарнизонные отряды? Разве не лучше было послать фронтовые части, как это произошло с Соколиной Гвардией, уничтожившей Наташу на Туаткроссе? Здесь, на Вотане, у нас четыре такие единицы, и одной вполне хватило бы для подобной работы.

Чистоу сжал зубы, затем медленно покачал головой.

– Верно, но я надеюсь, что они не понадобятся. Должно быть, вы поняли из донесений, насколько серьезный урон мы понесли в ходе этой войны. Для того чтобы оправиться, нам необходимо время, а если мы сохраним нетронутыми фронтовые части, то оправимся быстрее. Мой замысел в том и состоит, чтобы против ильХана Ульрика выступили гарнизонные части. Поскольку они обороняются, то имеют преимущество перед Волками, и если даже не уничтожат их, то основательно потреплют. В случае же победы Ульрика я брошу наши фронтовые части туда и заставлю его защищать собственную победу. – Чистоу подумал: не глухому ли он все это говорит? – Тебе что-то не нравится, Элиас?

Тот медленно покачал головой.

– Значит, прежде чем возобновить вторжение, нам необходимо оправиться?

Хан Вандерван Чистоу энергично кивнул, с удовлетворением отметив, что Крисчелл побледнел.

– Нам на это понадобится лет пять. А может быть, и все семь.

– Лет пять, а то и семь?

– Да, Элиас, пустяк. Если не считать того, что твое искусство водителя боевого робота за это время здорово потускнеет.

– Ты думаешь, это действительно необходимо?

– Если ты хочешь, чтобы Соколы захватили Терру, то да. – Чистоу вскинул голову. – Если только…

– Да?

– Я мог бы взять те фронтовые части, которые находятся здесь, и сформировать из них новую галактику. К ним я подключил бы галактику «Сапсан» – после того, разумеется, как они прикончат Волков на Моргесе. Мы снова собрались бы на Кварелле, а затем устремились бы на Терру, в то время как вы, ильХан, прервали бы перемирие.

Чем шире улыбался Крисчелл, тем больше он, по мнению Чистоу, напоминал обезьяну. Разумеется, я не собираюсь делать ничего подобного. На самом же деле, как только я дам знать Великому Совету, что за его спиной ты затеваешь поход на Терру, у тебя будут серьезные неприятности. И еще я скажу, что, когда мне предложили славу такого завоевания, я отказался от нее, как от нечестно добытой. И тут меня выберут илъХаном вместо тебя. После же восшествия на должность я смогу контролировать судьбу клана, а посредством этого и будущее человечества.

– Да, Ван, я думаю, это превосходная мысль. Прикончить Ульрика на Батлере, а затем устремиться к Терре с нашими лучшими войсками. Ведь мы затеяли эту войну с Волками вовсе не для того, чтобы не дать им осуществить стратегию Хранителей. Ведь это означало бы победу Ульрика, а мне это ни к чему.

– Как вам будет угодно, мой Хан. – Чистоу низко поклонился. Но когда я одновременно осуществлю мною задуманное, ты, как и Улърик, будешь в числе про игравших.

XLI

Иногда все решает сражение; а иногда

судьбу сражения решает какой-нибудь пустяк.

Наполеон Бонапарт Из письма к Бэрри О'Меара, 9 ноября 1816 г.

Т-корабль «Дикий Волк», на подходе к Батлеру

Зона, оккупированная Кланом Нефритовых Соколов

10 декабря 3057 г.

С покрасневшими от бессонницы глазами, с гудящей головой и ноющими плечевыми мышцами от долгого сидения за компьютерным терминалом Влад вошел в голотанк и посмотрел на Ульрика. Звездного капитана одолевали противоречивые эмоции. Ему хотелось ненавидеть этого человека, но при этом Влад понимал, что не может не уважать его. К тому же он испытывал к нему и чувство благодарности за то, что Ульрик посвятил его в замысел нападения на Батлер.

– Я закончил, мой Хан. Готов показать планы. Хотя нам не хватает двух с половиной боеспособных кластеров, я взял лучших водителей из гарнизонов галактики «Тау» и усилил ими наши фронтовые части. У нас осталось два полных гарнизонных кластера, Пятый Регулярный батальон Волков и Первый Кавалерийский. Это на предмет усиления в случае необходимости. – Влад позволил себе слегка улыбнуться. – Даже если Соколы воспользуются фортификационными сооружениями, мы их все равно одолеем.

Ульрик одобрительно склонил голову, словно старательно размышлял над словами звездного капитана, но у Влада сложилось полное впечатление, что тот почти его не слышит.

– Как вы оцениваете состояние наших войск после этого сражения? По крайним меркам? С высшим показателем потерь и с самыми затянутыми сроками на восстановление? – спросил он.

Влада удивила серьезность, прозвучавшая в голосе ильХана, и усталость как рукой сняло.

– Если нам придется воспользоваться резервом, я бы сказал, что мы выйдем из схватки с полутора или двумя фронтовыми кластерами или двумя частями гарнизонного уровня в запасе. Противник превосходит нас числом, и, хотя он избрал тактику защиты отдельных пунктов планеты, что позволяет Волкам разбивать отдельные гарнизоны, ничто не помешает ему быстро собраться в единый кулак и броситься на нас в атаку.

– Вот и я так думаю. – Ульрик оглядел Влада холодными голубыми глазами. – Сколько в тебе Волка, Влад?

– Я не понимаю вас, ильХан. Ульрик слегка улыбнулся.

– Насколько ты предан своему клану, Влад?

– А разве я давал вам повод усомниться в моей преданности клану? – Влад нахмурился, отчего кожа вокруг шрама на левой стороне лица натянулась. – У вас достаточно было времени, чтобы оценить предложенные мною планы. Если вы думаете, что я предаю Волков, то можете покончить со мной до битвы. И если я действительно виновен в измене, любая казнь не будет слишком суровой.

– Что ж, мужественный и прекрасный ответ, Влад. Это напомнило мне о том, как меня обвинили в измене – по результатам твоего расследования.

– Я добивался вовсе не этого, ильХаи.

– Я тоже так думаю, во всяком случае, не совсем этого. – Ульрик зашагал внутри голотанка, описывая круги вокруг Влада, как голодная акула. – Нам предстоит яростная схватка. Ты будешь биться бок о бок со мной. Если мой боевой робот выйдет на строя, что ты будешь делать?

– Буду защищать вас или делать все, чтобы спасти.

– Почему?

Этот вопрос пробил стену, которую Влад возводил месяцами, пытаясь укрыться за ней от расспросов Ульрика. Почему я должен спасать его? Ведь я же с ним в раздоре. Я хочу его гибели. Внезапно ответ нашелся, но Влад понял, что ни за что не сможет повторить его Ульрику. Я хочу, чтобы он потерпел поражение, но этого никогда не случится. Этого не понимают Соколы, как не понимает и никто из Крестоносцев. Ульрик не просто Волк, а Волк, которого не сломить.

– Я буду защищать вас потому, что вы Волк и я Волк. И другого ответа я не приемлю.

Ульрик подошел к Владу и посмотрел ему в глаза.

– А если я погибну, ты знаешь свой долг?

– Победить.

– Для того, чтобы сохранить клан. Если сможешь победить, побеждай. Но если не сможешь, сделай все, чтобы увести как можно больше бойцов клана к Хану Фелану.

Влад напрягся.

– Увести их к Фелану? Ульрик пожал плечами.

– Да, или сдаться Клану Нефритовых Соколов, стать рабами их клана.

– В этом выборе зла не меньше, ильХан. Ульрик громко рассмеялся.

– А из тебя в конце концов выйдет хороший Хан. И когда придет время, ты сделаешь лучший выбор.

Я могу его сделать прямо сейчас, Ульрик. Влад медленно выдохнул.

– Фелан сражается на Моргесе. Вы предлагаете мне отправить оставшихся в живых к нему, если он не погиб?

– Да, если он не погиб. А если он мертв и мертва Наташа, то вся ответственность за судьбу Клана Волка падает на тебя.

– На меня? – Влад помотал головой. – Как же вы можете доверить будущее Волков мне? Я же Крестоносец.

Ульрик развел руками.

– Кланы для создания лучших воинов выбирают лучшую генетическую комбинацию. Это эволюция по выбору, но эволюция совершается не только на физическом уровне. Человеческая раса развивала философию, как и мы, кланы. Некогда мы были Хранителями, а сейчас Крестоносцы идут к власти. Возможно, философия Крестоносцев превзошла философию Хранителей. Возможно, именно она откроет новые пути к развитию кланов. Если ты исполняешь свой долг предо мною потому, что ты Волк, то я как Волк должен исполнить свой долг перед кланом. Если я совершил ошибку и буду уничтожен в этом испытании отказа, то я все равно хочу, чтобы мой клан стоял выше других. Даже если Нефритовые Соколы прервут перемирие, я хочу надеяться, что именно Волки овладеют Террой. Может быть, я больше и не буду вождем клана, но не хочу, чтобы клан отдавал свое лидерство другим.

Влад ощутил, как грудь его наполняется гордостью, но не позволил себе унестись далеко в своих фантазиях. Ведь его вознесение на вершину иерархии клана возможно только в случае гибели двух Ханов Клана Волка, но даже при всей преувеличенной к ним ненависти он не считал Нефритовых Соколов настолько искусными, чтобы справиться хотя бы с одним из них.

– Я скажу так, ильХан Ульрик: если вы погибнете на Батлере, мы одержим победу здесь и двинемся побеждать на Вотан.

Ульрик вновь улыбнулся, но Влад понял, что это не ответ на его слова, а реакция на что-то еще. Как всегда, Ульрик что-то недоговаривал, и, как всегда, Влад блуждал в потемках неведения.

– А вот в этой акции нет никакой необходимости.

– Я не понял.

Вдобавок к общему недоумению Влада по Т-кораблю пронеслись три звуковых сигнала. Сигналы прыгать, но ведь мы уже на Батлере.

Ульрик кашлянул.

– Я должен извиниться перед тобой, как хотел бы извиниться и перед Феланом. Ты старательно потрудился, разрабатывая план нашего нападения на Батлер, как и Фелан поработал, готовясь защищать меня перед Великим Советом. Я сожалею, что вы напрасно потратили время.

– Напрасно?

Злоба, вспыхнувшая в груди Влада, была сравнима лишь с всплеском энергии при прыжке корабля. У него сложилось такое ощущение, что с тела рывком сразу содрали всю кожу. Тем не менее энергия ярости никак не могла найти выхода наружу. Но в тот самый момент, когда казалось, что он вот-вот взорвется, «Дикий Волк» вышел в нормальное пространство, в тридцати световых годах от Батлера.

Корабль вновь прыгнул. В отличие от того, что Влад ощущал секунду назад, кожа теперь туго обтягивала его, как намокшая простыня. Боль, начинаясь от шрама на лице, разрасталась по всему телу. Он не мог дышать, и легкие запылали, требуя кислорода, но все, на что был способен Влад, это лишь удержаться на ногах.

И только спустя целую вечность, которая уложилась у корабля в секундный прыжок, Влад начал падать.

Он рухнул на пол сразу же, как Т-корабль вернулся в эвклидово пространство. Правда, содержащаяся в словах Ульрика, молотом шарахнула его по голове, отчего та закружилась.

Несколько секунд он приходил в себя, потом заговорил:

– Так мы потому так медленно подходили сюда, чтобы разогреть кольца Керни-Фучида, а вовсе не для того, чтобы я успел произвести все расчеты. Соколы ожидали, что мы дадим им битву на Батлере, тогда они могли бы защищать лишь те миры, которые находятся в одном прыжке отсюда, а не в двух?

– Да, я рассчитывал застать Соколов врасплох, как и тебя. – Ульрик, стоя над ним, протягивал звездному капитану руку. – Вставай, Влад. Пора готовить наши боевые роботы. Через шесть часов – схватка.

– Где мы? Ульрик усмехнулся.

– И ты еще спрашиваешь? Ведь ты же давал оценку нашим планам. Атаковать Вотан двумя кластерами сродни самоубийству. Но с тем, что есть у нас, и с оставшимися войсками Наташи после Туаткросса у Волков есть все шансы уничтожить противника прямо в их собственном гнезде. – Он рывком поднял Влада на ноги. – Добро пожаловать на Вотан – планету, где решится наша судьба. Твоя и моя, Влад, и судьбы всех мужчин и женщин нашего клана.

XLII

Двое ворот открыты для снов.

Из одних вылетают легко правдивые только виденья;

Белые створы других изукрашены костью слоновой,

Однако из них только лживые сны вылетают.

Вергилий. «Энеида»

Авалон-Сити, Новый Авалон

Федеративное Содружество

10 декабря 3057 г.

Настойчивый крик разбудил Франческу Дженкинс, но из-за полумрака она не могла понять, кто же издает эти звуки. Лежа на полу, она ощутила холод и внезапно осознала, что поднимающийся вокруг прохладный туман не может скрыть ее наготу от галдящих людей. Это странное место, где она очнулась, казалось, освещалось откуда-то снизу, и она не могла разглядеть ни стен, ни потолка.

Вновь прозвучавшие крики заставили ее обратить внимание на пол. Холодная скользкая поверхность отбирала тепло у тела. Она без особой уверенности подумала, что, наверное, это стекло. Дымка, холод, нагота и крики – все сбивало с толку и не походило ни на одно ранее известное ей явление. Что-то было не так, и она начала ощущать страх.

Глянув вниз, сквозь пол, Франческа увидела нечто, напоминающее на первый взгляд операционную. Доктора и медсестры в голубых халатах напряженно хлопотали над телом, лежащим на металлическом столе.

– Останавливается. Дайте эпинефрин! Готовьте дефибриллятор.

– Давление падает.

– Держите. Давайте кардиопомпу, ну!

Кто-то наклонился над головой пациента, и тут Франческа увидела саму себя, лежащую на этом столе. Ассистент прижал к ее лицу кислородную маску, и Франческа ощутила призрачное давление на рот и нос. Она вновь посмотрела вниз и внезапно поняла, что это над ней хлопочут медики.

Она потянула под себя ноги, и так, стоя на коленях и упираясь в поверхность ладонями, продолжала наблюдать, как работают хирурги. Я здесь, наблюдаю, но я нахожусь в то же время там. Как же это может быть?

Над головой вспыхнул яркий свет, ловя ее в самый центр луча. Франческа поднялась, и тут же появился чей-то силуэт, неразличимый из-за яркого света.

– Не бойся, Фрэнси. Ты больше не будешь страдать.

– Мама? – Что-то изнутри ей подсказывало: мама не может говорить с ней, но голос и образ принадлежали ей. Но моя мама умерла. Но тут и этот свет, и туман, и ее возможность смотреть вниз на собственное тело слились в один мозговой резонанс. Я тоже умерла.

Мама медленно и горестно кивнула, как делала всегда, если Франческа поступала нехорошо.

– Может быть, на этот раз не умерла.

– Мама?

– Фрэнси?

По коже побежали мурашки.

– Это небеса?

– Ты в дороге. Но вскоре попадешь туда. – В свете, исходящем от пола, улыбка мамы казалась такой чужой. – Мы вновь будем вместе, и я жду не дождусь этого дня.

– А разве я не могу быть с тобой прямо сейчас?

– Мне очень этого хотелось бы, Фрэнси, но сначала ты должна искупить свои грехи.

– Грехи? Какие грехи? Я делала только то, что ты ждала от меня, мама. Я спасла Джошуа Марика. – Она дотронулась до изуродованной плоти на бедре и груди. – Я чуть не погибла.

Она глянула вниз и увидела докторов, продолжающих свою работу.

– Я действительно погибла.

– Не только ты виновата в своих грехах, Фрэнси. Тебя обманули.

Франческа вскинула голову.

– Нет, это я одурачила их. Дэвион и не подозревал, что я Джирик. Твои родители мне все рассказали. Они рассказали, чем и ты обладала бы, мама, если бы была жива.

Холодный страх охватил ее желудок, когда мама медленно покачала головой.

– Милая, милая Фрэнси. Я покинула Кастор с твоим отцом, потому что любила его, и меня ничто не удерживало в Лиге Свободных Миров. Мой дедушка, Джирик, был убит во время гражданской войны, еще до моего рождения, и потому, что служба безопасности сочла его агентом Антона Марика. А затем служба безопасности схватила и моих родителей, когда Кастор был захвачен Федеративным Содружеством. И меня не убили вместе с ними только потому, что этой ночью я как раз сбежала с твоим отцом.

– Но они сказали…

– Молчи, дитя. Они сказали то, что ты хотела услышать. Как ты думаешь, почему после развода с твоим отцом я сменила фамилию на Дженкинс, а не на Джирик?

– Чтобы обезопасить себя от Дэвиона.

– Нет, Фрэнси, нет. Я сделала это для того, чтобы ты росла как гражданка Федеративного Содружества. Я не хотела, чтобы ты была связана моим прошлым. Нам хорошо жилось здесь. Здесь твой дом, а ты предала этих людей. Вот почему, пока ты не искупишь свои грехи, мы не можем быть вместе.

Все смешалось в мозгу Франчески – эмоции, мысли и жужжание дефибриллятора, чередующиеся с глухими ударами, доносящимися снизу. Девушке так хотелось оказаться снова вместе с мамой, но боль ее слов разрывала Франческе душу. Из этой боли родилась ярость на людей, которые выдавали себя за ее бабушку и дедушку, а ярость превратилась в пожар, стремящийся захватить всех тех, кто хоть самую малость был настроен против Дома Дэвиона.

– Как же мне искупить свои грехи, мама? Женщина в тумане улыбнулась ей.

– Пользуясь тем, чему тебя обучили, и тем, чему научишься. Тебя превратили в орудие, и ты должна обрубить руки, что вылепили это орудие. И прежние враги, которые стали теперь друзьями, помогут найти верную дорогу. Только тогда сердце твоей мамы наполнится радостью.

Туман сгустился, а свет позади мамы стал меркнуть.

– Будь сильной, Фрэнси. Люди, захотевшие уничтожить твоих благодетелей, должны заплатить за это.

Франческа попыталась протянуть руку и удержать тусклый образ матери, но дымка завертелась, и девушка потеряла равновесие. Сначала она упала на руки, но локти подогнулись, и она распласталась на полу. Глянув вниз, Франческа увидела, как доктор вновь поднес к телу электродные подушки дефибриллятора.

– Есть!

Она услыхала этот звук и ощутила, как по телу прошла дрожь.

Я вернусь к жизни и искуплю свои грехи.

– Есть пульс, доктор!

Франческа Дженкинс улыбнулась и погрузилась в темноту.

Гален посмотрел на Курайтиса и на маленького человечка позади.

– Мои поздравления, доктор Саймоне. Похоже, у вас получилось.

Саймоне пожал плечами и нацепил очки.

– Благодарю вас, секретарь Крэнстон. Это один из способов, с помощью которого организация наемных убийц гарантирует преданность своих членов. С помощью наркотиков они приводят их в бессознательное состояние и перевозят в какой-нибудь роскошный дворец. Субъекты опыта слышат, как им говорят, что они уже на небесах и каждое их желание исполнится через три дня. Затем с помощью наркотиков их возвращают к реальности. А «мистический» опыт укрепляет их веру в догму. В случае с Франческой я воспользовался стандартными атрибутами нашей культуры. Совместил это с лучшими психоактивизирующими наркотиками, прекрасным видеоизображением снизу и с доказательствами, а ее собственный вывод оказался неизбежным и неумолимым.

Курайтис кивнул в сторону палаты.

– Последовательный ряд видов из операционной составлен из минисерий, снятых во время операции над Дженкинс.

– То-то мне показалось, что я уже видел это раньше, – сказал Гален. – А роль ее матери играла актриса Джина Винтере, не так ли? Это ведь она изображала мать Франчески в сериях о ее жизни, насколько я помню. Как вам удалось ее заполучить?

Курайтис улыбнулся, и Гален вдруг понял, что впервые видит такое выражение на его лице.

– Мисс Винтере давно хотела соприкоснуться с принцем в каком-нибудь культурном событии. Она уверена, что именно эта съемка поможет ее карьере.

– И вы согласились допустить ее к принцу?

– Принц проявит такое снисхождение. Гален сузил глаза.

– Но потом в связи с этим не разболтает ли она обо всем?

Курайтис еще шире улыбнулся.

– А у нас есть аудитор в департаменте государственных налогов, которому мы сообщим, что деньги, которые она тратит на «ледяной огонь» и прочие незаконные синтетические медикаменты, нельзя отнести к расходам на медицинское обслуживание. Скандальные публикации погубят карьеру актрисы.

Гален кивнул и заглянул в окошечко звукового киносъемочного павильона, где создавалось это шоу. Спящая на стеклянном полу Франческа выглядела маленькой и невинной, как дитя.

– Выспись хорошенько, Франческа, – пробормотал он. – После того, как ты проснешься, вряд ли тебе еще придется поспать так спокойно.