Текст книги "Игра Веджа"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

– Может, еще и чек выписать на предъявителя и ключи от банковского сейфа предложить? – сварливо осведомился Хорн.

Своего он добился: Ведж все-таки хихикнул.

– Нашей крови им уже мало, теперь они лезут к нам в карман. Насколько я знаю, на операцию выделили какие-то деньги, и насколько я знаю, их недостаточно. Если дела пойдут наперекосяк, несколько кредиток никогда не бывают лишними…

– Могу подтвердить собственным опытом, – согласился Корран. – Хотя освежать воспоминания не слишком хочется. Как думаете, босс, десяти хватит?

Эриси покосилась на Хорна, перевела взгляд на Веджа.

– Десяти хватит? – повторила она. Корран широко ухмыльнулся:

– Я имел в виду – десять тысяч. Эриси вернула ему улыбку:

– Я имела в виду – десять миллионов.

Ведж вновь откашлялся в кулак и по очереди посмотрел на пилотов-бизнесменов.

– Наверное, хватит, – неуверенно сказал он.

– Да, совсем неплохо иметь карманные деньги на покупку эскадрильи легких истребителей, – согласился Корран. – Так, на всякий случай. А после операции нам нужно будет возвращаться?

– Возвращаться?.. – Ведж выбрался из-за стола и протянул Хорну руку. – Не знаю, но от всей души надеюсь, что вы сможете это сделать. Да пребудет с вами Великая сила.

– И с вами она же, сэр, – Корран с энтузиазмом пожал его руку. – Ровно столько, сколько нужно, а потом – еще немножко.

14

Самое время проверить, работает маскировка или нет… О том, что произойдет в случае, если не работает, он предпочитал не задумываться. До Кесселя он, скорее всего, не доживет. По экрану, вмонтированному в спинку впередистоящего кресла, бежали строчки: сводки военных действий, пропаганда, потоки ругани на головы повстанцев. Битва с грязными и подлыми убийцами возлюбленного Императора шла неплохо, справедливость вот-вот должна восторжествовать, а предатели поголовно преданы суду и истреблены…

Его маскировка являлась аргументом, опровергающим имперскую пропаганду. Металлическая маска, закрывая почти всю голову, спускалась через правый глаз и скулу до нижней челюсти. В результате правое ухо практически ничего не слышало, хотя техники клялись, что сенсорный аппарат работает, как хронометр. Лучше бы он работал, как сенсорный аппарат. Гибкая металлическая полоса плотно охватывала затылок и горло. Специальная линза увеличивала правый глаз и позволяла собеседнику подивиться необычайной синеве радужки.

Носить этот металлический ужас, превращающий человека в монстра, было жутко неудобно. Ко всем прочим радостям, маска вдавливалась в кожу, внушая всем, что вживлена в плоть. Голову постоянно кренило вправо, шея ныла, приходилось время от времени массировать ее, морщась от неудовольствия. Очень реалистично.

Таможенники поднялись на борт, как только дайрканский лайнер "Драгоценность Чарбы" вошел в систему Корусканта.

– Попрошу ваши документы.

Ведж выудил ИД из нагрудного кармана черного имперского кителя. Правой, затянутой в черную кожу рукой протянул карточку офицеру. Перчатка сидела туго и не скрывала, что кисть изуродована. Тонко завыл сервомотор.

– Прошу вас, офицер.

Он не узнал собственного голоса в хриплом карканьи, изданном модулятором.

Таможенник едва взглянул на ИД, прежде чем сунуть ее в прорезь портативной деки.

– Полковник Ангар Роэт…

– Ро-ат.

– Что?

– Мое имя произносится "Роат", – хрип делал слова более чем неразборчивыми, хотя ядовитая интонация до таможенника докатилась.

– Прошу прощения, полковник Роат. Вам предписано явиться в Центр для реконстр… да, разумеется, – таможенник откашлялся. – Кажется, все в порядке, полковник.

Антиллес поднял уродливую клешню, но не спешил брать документы обратно.

– Вы в чем-то не уверены?

– Нет-нет, что вы… я уверен, – таможенник неуклюже попытался всунуть карточку ему в руку, но не так-то просто было удержать ее всего тремя пальцами.

– Я прекрасно понимаю необходимость проверки, офицер…

– Я ничуть не сомневаюсь, полковник.

– Если у вас возникли какие-то проблемы, я помогу, – голос упал почти до шепота, как будто полковника одолел внезапный приступ слабости. Голова начала клониться к правому плечу, но полковник тут же деревянно выпрямился. – Я помогу.

Таможенник измученно кивнул:

– Я буду помнить об этом, полковник.

Он забрал у мальчишки "свою" карточку и неуклюже повертел ее, прежде чем сунуть обратно в карман.

– Живу, чтобы служить.

Перебор. Полковник ни разу не был на Кореллии. С языка сорвалось… Но таможенник уже пятился прочь, сердито бормоча под нос:

– Ты покойник, а все еще служишь. Врачам надо было дать тебе умереть…

Он ни за что не услышал бы замечания, но встроенные в маску сенсоры, оказывается, все же работали. Он придушил готовую выползти на губы улыбку, потому что его заставили запомнить: полковник Антар Роат не видит в жизни ничего смешного. Сейчас тебя поймают, и веселиться будешь уже не ты, а умельцы из госбезопасности…

Пока Ведж шел на брифинг, ему даже в голову не приходило поинтересоваться, а как, собственно, его собираются отправить на Корускант? Разумеется, он не допускал мысли, что просто посадит свой "крестокрыл" прямо на площадь перед Императорским дворцом. Версия нелегальной иммиграции и контрабанды тоже отпадала. Следующими на очереди были соображения по поводу маскарада. Но даже его наглости не хватило на мысль, что карнавальным костюмом станет мундир военного летчика Империи.

Совещание получилось потрясающим. Ребятки генерала Кракена разработали несколько сценариев. Личность полковника Роата предназначалась для проникновения на планету и возможного отступления. Еще одна личность – для шныряния по Корусканту. И третья – на всякий случай. Его проинформировали о двух последних, но сказали, что все документы он получит уже на месте.

Полковник Антар Роат был выбран по многим причинам. Во-первых, протезы удачно скрывали собственное лицо Веджа. Более того, они притягивали чужие взгляды, но позволяли видеть лишь маску, а не человека под ней. Любой, кто посмотрит в его сторону, тут же отвернется со смесью стыда и отвращения. Запомнят калеку, но не смогут сказать, ни какого он роста, ни какого цвета у него глаза. Стоит снять личину, и властям придется разыскивать несуществующего человека.

Во-вторых, Ведж был пилотом. Роат – тоже. При случае Антиллес без труда сумеет поддерживать беседу об истребителях, тактике и стратегии боя и прочих мелочах. По легенде он был сбит при защите Владета в системе Рачук, а уж об этой битве Ведж мог рассказывать до посинения собеседника. Он был там. Не совсем в том месте, где полковник, но близко.

По кораблю прокатилась слабая дрожь. Ведж нажал кнопку возле экрана, изображение переключилось на внутренние камеры. Ушел первый челнок: пассажиры ультра-класса не собирались унижать себя ожиданием вместе с простыми смертными.

Изысканная, неуместная в смутное время роскошь смущала. С точки зрения закоренелого повстанца, Империи оставалось недолго – либо Альянс, либо мятежный военачальник Зсинж, либо еще кто-нибудь положит ей конец. Дело было даже не в том, кто именно победит, просто подобная расточительность не укладывалась в рамки здравого смысла расчетливого кореллианина. Разумеется, он понимал, что многие согласны выкидывать на ветер огромные суммы, лишь бы окружить себя коконом, в котором Альянс просто не существует. Не слишком сложно поддерживать иллюзию, что Империя, как прежде, велика и могуча, если велик счет в банке. Ведж не сомневался, что в каких-нибудь далеких анклавах годами, может, даже столетиями будут считать, что Император жив, здоров и заботится о своих подданных.

Неведение я понять могу, но сознательное заблуждение – увольте…

Он погасил еще одну улыбку, хотя она была упорнее первой. Те же самые люди, которых он считал сознательными уклонистами, напомнили бы ему о недремлющих агитаторах Альянса. Половина из них стала бы страстно возражать, что в Империи существует рабство, геноцид и оружие, с легкостью уничтожающее планеты. Вторая половина согласилась бы, да, проблемы существуют, но едва ли это повод для открытого неповиновения законному правительству. Они – внутри системы, они работают на нее, изменяют ее, но не хотят понимать, что система прогнила, что ее не изменишь без основательной встряски.

Фокус в том (Антиллес чуть было не улыбнулся опять, врожденную живость характера не могли преодолеть ни жизненные обстоятельства, ни инструктаж у Кракена), что обе стороны могут разумно и логично аргументировать свою точку зрения. Проблема в политике – искусстве компромисса, когда круг за кругом идут дебаты, не приносящие плодов. Изменения начинаются, когда находится кто-то, кто готов умереть за свои убеждения.

Возле его кресла опять остановился человек:

– Полковник Роат?

Ведж медленно поднял голову. Кивнул.

– Префект Додт? – модулятор ловко скрывал и неистребимый акцент, и слишком длинные паузы, во время которых Ведж натужно вспоминал манеру столичного общения. – Давненько не виделись. Э-э, несколько лет, пожалуй?

Имперский префект Парин Додт – он же Паш Кракен – с достоинством покивал головой.

– Насколько я помню, в последний раз мы встречались на церемонии годовщины траура. Как раз незадолго до того, как вас перевели в действующую армию. Прошу прощения, я не узнал вас, полковник, пока таможенник не назвал вашего имени. Галактика со временем становится все теснее и теснее…

Ведж неуклюже похлопал ладонью по сиденью рядом с собой.

– Присоединяйтесь, если желаете. Тело мое не то, что раньше, но голова пока работает. Летите в Центр по делам?

– Полковник, вам же известно, какие вопросы не стоит задавать. Я же не спрашиваю вас, где вы были ранены, – Паш уселся в кресло и пристегнул, не слишком затягивая, ремень. – Гладкий полет.

– Действительно, – рассеянно кивнул Антиллес.

Замечание Кракена-младшего подтверждало его собственные ощущения: служба безопасности не настолько роет носом землю, чтобы обнаружить их, но и не спит в конуре, как хотелось бы. Еще Паш хотел сообщить, что не предвидит проблем с прочими пассажирами. В противном случае он не подошел бы даже на пушечный выстрел.

На плоском экране возникло улыбающееся лицо помощника пилота.

– Мы приступаем к предпосадочной подготовке. Пожалуйста, приведите спинки ваших сидений в…

Ведж выключил звук.

– Надеюсь, посадка пройдет так же гладко.

– Присоединяюсь к вашему пожеланию, полковник, – Паш покивал. – Не переношу эти задержки в космопортах. Если возникнут проблемы, то именно там.

x x x

Космопорт, на одну из площадок которого опускалась «Драгоценность Чарбы», располагался на крыше высотного здания в полусотне километров от Императорского дворца. Несколько этажей позволяли пассажирам разных классов не смешиваться друг с другом. Те богачи, что не убыли на собственных челноках, выходили в роскошный огромный холл. Негуманоидов и людей низшего класса ждал грузовой выход.

Им с Пашем, как и прочим пассажирам классов с первого по третий, достался чистый, хотя и переполненный накопитель. Таможенники проверяли пассажиров наугад, но Ведж не заметил, чтобы кого-нибудь, заломив руки, тащили прочь. Он старался не слишком вертеть головой по сторонам, через каждые две стандартные минуты напоминая себе, что полковник не должен глазеть на набившие оскомину достопримечательности столицы. Он был здесь не раз, он вообще здесь родился. Вроде бы… Больше всего хотелось по-детски прилипнуть носом к прозрачной стене, за которым разворачивалась чудовищная панорама города-планеты. А еще хотелось расстегнуть натерший шею воротничок. И вытереть пот. Кожа под маской нещадно чесалась.

После иммиграционного контроля ("С возвращением, полковник, добро пожаловать в Центр Империи, попрошу документы…") начиналась выдача багажа, но прежде чем они с Пашем сумели пробиться к своим сумкам, к ним подошла русоволосая женщина в чопорно-серой униформе медтеха.

– Полковник Роат?

Ведж церемонно кивнул. Иначе бы и не получилось, в такой-то тяжести!

– Я – Роат. Это мой друг, префект Парин Додт. Кто вы?

– Ирин Фоссир. Младший техник биомеханической клиники Рохайр. Меня послали встретить вас.

– Вы встретили.

– Мне сказали, что вы в курсе событий. Я говорила с вашим адъютантом капитаном Сиено.

– Ясно. Это все объясняет. Капитан Сиено был убит перед самым моим отлетом.

– Примите мои соболезнования, полковник.

– Приняты, – Ведж вновь торжественно кивнул.

Воспользовавшись положением и вздорным нравом полковника, Ведж вдруг закапризничал и отправил за багажом Паша и женщину-теха. Затем женщина вывела их к одному из челноков, на борту которого красовалась эмблема биомеханической клиники. Багаж разместили на внешней раме, пассажиры забрались внутрь, и машина отвалила от площадки космопорта. Далеко внизу замелькали здания.

Женщина села к ним лицом.

– Минут через пятнадцать будем на месте. Можно было бы быстрее, но…

Ведж улыбнулся, насколько позволяла ему маска.

– Осторожность прежде всего, ясно. А маску снять можно?

– Будьте как дома, не стесняйтесь, полковник.

Ведж с наслаждением отодрал металлического монстра от липа, стянул с правой руки перчатку и принялся бешено чесаться, как блохастый ворнскр.

– Интересно, как Люк уживается со своим протезом? Тренировки, наверное…

Паш вежливо хихикнул, но женщина отреагировала более бурно. Она выпрямилась, со всхлипом втянув в себя воздух. Некоторое время она в изумлении наблюдала за безуспешными попытками Веджа привести в порядок всклокоченную шевелюру. Затем покраснела и отвела взгляд.

– Простите меня. Мне сказали, что вы – важная птица, но я не поняла, насколько… Я знаю ваше лицо. Видела на листовках с объявлением о награде. Вы – Антиллес, верно?

– Награда большая? – не утерпел Ведж. Женщина прыснула было, но тут же прикусила губу.

– Листовки имели ограниченное хождение, – сказала она. – Диктат может поддерживать Империю, но не все кореллиане думают одинаково, – женщина протянула руку. – Я – Йелла Вессири. Рада познакомиться с вами, "полковник".

Йелла Вессири? Знакомо звучит. Почему? Ведж пожал ей руку и, сделав вид, что засмотрелся на красоты Корусканта, предоставил Пашу возможность поговорить с их провожатой. Ему нужно было подумать. Идиот. Так звали партнера Коррана…

– Вы видели эти листовки в КорБезе, – брякнул он, перебив Кракена.

Йелла моргнула. Помолчала. Медленно кивнула.

– Конечно, – она смущенно потерла переносицу, – вас должны были ввести в курс…

– Нет, – перебил ее Ведж. – Просто слышал о вас. Только не спрашивайте, от кого.

– Не буду, – согласилась девушка.

Налаженный было контакт начинал разваливаться. Паш переводил недоуменный взгляд с одного на другого. Ведж заставил себя беспечно улыбнуться.

– Скажем так: то, что я слышал, заставляет меня думать, что миссия и дальше пойдет так же гладко, как началась.

15

Вот уже много часов, как Корран Хорн чувствовал себя самым несчастным существом в Галактике. Да что там в Галактике – во всей Вселенной! Легенда потребовала напялить на себя ворох одежд, в большинстве своем неимоверно тяжелых и не пропускающих воздух. Корран буквально плавился под многочисленными пурпурно-алыми балахонами, волочащимися следом и подметающими палубы почище робота-уборщика. Воротник нижней рубашки садистской удавкой впивался в шею, да так, что Хорн едва мог сипеть. Апофеозом издевательства над личностью Хорна была нелепая круглая высокая шляпа, украшавшая его голову. А неудобство, причиняемое отсутствием под всеми этими юбками штанов и белья, не шло ни в какое сравнение с той боевой раскраской, которая украшала физиономию кореллианина. Особенно Эри-си удалась подводка глаз и тени на веках.

И надо было постоянно помнить, что благовоспитанный тельбун с Куата может позволить себе высунуть из рукавов лишь самые кончики наманикюренных ногтей. И еще: что он постоянно молчит и благостно всем улыбается. К середине путешествия на комфортабельном лайнере "Драгоценность Чарбы" Корран Хорн чувствовал себя несчастным, потным и мечтал ответить колкостью на очередной завистливо-сочувственный взгляд.

Зато Эриси блаженствовала. Она купалась в море всеобщего внимания и цвела на глазах. Голубые лосины так туго обтягивали ее стройные ноги, что она могла их вовсе не надевать, а просто покрыть оные ноги нужного цвета краской. А на просторной блузе, собранной на поясе ремешком, застежка отсутствовала как факт, поэтому каждый, кто обладал чуть более развитым интеллектом, чем ковакианский примат, мог представить себе, как Эриси выглядит неглиже. От желающих разделить с ней каюту не было отбоя. Но место было занято – размалеванным чучелом в пурпурно-красных юбках и балахонах,

Хотя находились такие, кто смотрел на Коррана с жалостью. Не из-за нелепых одежд: Галактика велика, и обычаев в ней нет числа. Хорна жалели те, кто видел и слышал, как с ним обращается спутница. Эриси разражалась бранью по каждому поводу, а иногда и без оного. Это в тех случаях, когда вообще замечала его присутствие. Большую часть времени Хорн следовал за ней бессловесной почтительной тенью, платил за ее покупки, приносил забытые или требуемые вещи, подбирал оброненное и отвешивал поклоны тем, кого Эриси ухитрялась обидеть. А Эриси, похоже, в открытую наслаждалась и черпала силы из жестокого обращения с ним. И с окружающими.

Сейчас эта фурия нетерпеливо постукивала ногой, пока полная неповоротливая женщина в форме таможенного офицера проверяла документы у пассажиров. Когда наконец дошла очередь и до них, Эриси сложила на груди руки и презрительно выпятила нижнюю губу. Офицер помедлила, потом выжала холодную профессионально-вежливую улыбку. Вспомнила, видимо, что власть здесь принадлежит ей, а Эриси теперь придется расплачиваться за неуважение к закону.

Таможенная дама разглядывала персональную деку так, словно силилась найти на дисплее хоть одну знакомую букву.

– Рис Дарск? – в конце концов осведомилась она.

Эриси кивнула, сохраняя ледяное величие.

– Я вижу визы и отметки о прививках в ваших документах, но на вашего спутника у меня ничего нет.

– Он – Дарск Ристель, – Эриси расплела руки и пренебрежительно махнула в сторону потупившегося Хорна. – Вон он стоит.

– Мне предоставлены документы лишь на одного пассажира.

Эриси соизволила ткнуть пальцем в нужную строчку.

– Вот, – обронила тайферрианка. – Там, где багаж.

Тонкие губы таможенной дамы сложились в кислую усмешку.

– Цель приезда в Центр Империи?

– Личные дела.

Официальная усмешка стала елейной.

– Недостаточно для въезда в столицу. Эриси коротко глянула на Хорна.

– Я развлекаюсь. Я должна была развлекаться, хотя на данный момент не испытываю никакого веселья.

Если она рассчитывала пробить брешь в невозмутимости служащей, то не рассчитала сил. Таможенница повернулась к Хорну.

– Цель приезда в Центр Империи, сэр? Корран не поднимал головы, крепко сжав губы. За него ответила Эриси:

– Деловая поездка.

– Деловая поездка и развлечения? Разве это не различные понятия?

– Нет, – Эриси явно теряла терпение. – Только не в том случае, когда мои развлечения являются его делом. Он – тельбун.

Таможенная дама некоторое время недоверчиво разглядывала Коррана, а тот впервые за поездку радовался румянам, пудре и тональному крему, густым слоем покрывавшим его физиономию.

– Тельбун?

– Совершенно верно. По семейной традиции мой тельбун привез меня в столицу. Все женщины нашего рода приезжают в Центр Империи для зачатия.

– Зачатия? – переспросила таможенница. – Ребенка?

– Кого же еще?!

– Значит, тельбун. Ясно, – она вновь глянула на Коррана и отвела взгляд. – Тельбун.

Хорн с такой ненавистью и потому с великим тщанием изучил свою легенду, что мог теперь читать лекции. Некоторые семьи среднего достатка на Куате воспитывали своих детей особенным образом. От них требовались безукоризненные манеры, академические знания и прекрасная физическая форма. Когда дети достигали определенного возраста, их подвергали тщательному тестированию. Они должны быть здоровы, умны, надлежащим образом воспитаны и не иметь генетических изъянов. После одобрения тельбуны поступали в богатые дома, где обязаны были сделать ребенка представительницам рода. Ребенка усыновляла семья матери, он становился наследником, а родители тельбуна богатели, получая немалую плату за услуги своего отпрыска.

Корран считал этот обычай отвратительным и негуманным, но аристократия Куата полагала иначе и мнением Хорна поинтересоваться забыла. Таким образом они предохранялись от возможного вовлечения ребенка в межклановую вражду. К тому же гарантировалось отсутствие кровосмешения, а дети получали телохранителя и учителя с очень серьезной привязанностью к подопечному. От детей не скрывали, что часть биологического материала поставляют тельбуны, но семьей они признавали только аристократических родственников.

Тельбунам было тяжело, но кому до них было дело? Они были собственностью, только и всего.

Таможенная дама перебирала клавиши деки.

– Добро пожаловать в Центр Империи, – сказала она. – Возле шлюза вас ждет челнок. Вас и вашего… спутника.

– Тельбуна, – поправила Эриси.

– Тем более. Наслаждайтесь жизнью… – женщина-офицер сочувственно посмотрела на Хорна. – И всем прочим.

Она пошла дальше, а Эриси и Корран отступили в центр стыковочного отсека. Пришлось еще подождать: пока загерметизируется переходник шлюза и уравняется давление. Потом люк открылся; по ту сторону их ждал пилот челнока. Тоже женщина.

– Прошу вас занять места и пристегнуться.

Та же вежливая улыбка, то же отсутствие интереса, то же игнорирование пыхтящей от ярости Эриси.

– Я доставлю вас в отель "Империал". Эриси с холодным интересом осмотрелась по сторонам.

– Мы что, уже получили разрешение на посадку?

– Разумеется, мистрисс Дарск.

Корран занял место в последнем, четвертом ряду. Других пассажиров не было. Эриси посмотрела на рубку, в которой скрылась женщина-пилот, постояла в нерешительности и уселась возле Хорна. Она не сказала ни слова, только положила ладонь ему на колено. Ее широкая блуза меняла цвет в зависимости от освещения.

Челнок задрожал, потом подпрыгнул, освобождаясь от захвата лайнера, раскрыл плоскости. Заработали обзорные голографические панели на стенах салона. Создавалось впечатление, будто Корран и Эриси парили в открытом космосе. Некоторое время они направлялись в противоположную сторону от планеты, на панелях сияли звезды, больше напоминающие золотистый пожар.

– Прости меня, пожалуйста, – шепнула Эриси. – Я так дурно с тобой обходилась.

– Как пожелает моя госпожа, – очень вежливо и любезно улыбнулся Хорн.

И чуть было не покатился от хохота, увидев, с каким ужасом смотрит на него Эриси. Вместо этого он едва заметно покачал головой. То, что они одни, еще не значит, что салон не прослушивается. Эриси наклонилась к Коррану, отчего тому в нос хлынули сладкие ароматы цветов нлорна, и поцеловала.

– Ты – тельбун, – прошептала она. – Ты меня понимаешь.

Корран кивнул, точно дроид.

– Я – тельбун, – эхом отозвался он. – Я понимаю.

Ах, если бы он действительно мог понять свои чувства! Ему нравилась Эриси, он находил ее привлекательной, как физически, так и духовно, но предпочитал оставаться ее другом и не переступать черты. Когда выяснилось, что по легенде им придется несколько недель провести в одной каюте на борту "Драгоценности Чарбы", Эриси ясно дала понять, что не прочь воплотить легенду в жизнь, хотя бы частично. Никто не осудил бы их, но Корран решил держаться стойко, будто джедай перед лицом Дарта Вейдера.

Сначала он объяснял это тем, что не хочет, чтобы Эриси расслабилась и прокололась на каком-нибудь пустяке. Одна оговорка, и все пойдет прахом.

Чем больше времени они проводили вместе, тем крепче становилось его убеждение, что, переспав с Эриси, он каким-то образом предаст Миракс. Это было непонятно. Ни обязательств, ни обещаний они с Миракс друг другу не давали. Да если бы у нее в каждом порту было по страстному любовнику, ему-то какое до этого дело? И почему это он бьется головой о стену от ревности при одной лишь мысли о вероятном наличии такого любовника? Они с Миракс – взрослые, совершеннолетние люди, и если им действительно суждено завязать отношения, то что бы ни было в предыдущей жизни, значения не имеет.

Сопротивление проистекало из двух вещей. Первая удивляла его, но отрицать ее он не мог. Он думал об Эриси как о женщине обеспеченной и не подверженной предубеждениям. На своей планете она принадлежала к благородному сословию. Деньги, возможности, материальный достаток, с рождения она привыкла к высшему качеству. Корран тешил себя романтическими бреднями, что истинное благородство Эриси проявилось в том, что она присоединилась к Альянсу. Но вот они летели на прогулочном лайнере, и Хорн не мог не замечать, как Эриси наслаждается роскошью. И как невнимательна она к окружающим, будь то живые существа или предметы.

Корран считался тельбуном, но вся эта роскошь была доступна и ему. И он оказался неспособен ею воспользоваться. Тем временем Эриси не видела ничего особенного в том, чтобы очистить палли и бросить кожуру на ковер. Или забыть в кресле огрызок. Корран боялся пролить на дорогую обшивку напиток, а Эриси такие мелочи не волновали. А если вдруг такое случалось, она просто не замечала. Или со смехом требовала заменить испорченную вещь.

Эриси сорила деньгами, она приказала Кор-рану давать слугам невероятно высокие чаевые. А Хорн никак не мог взять в толк, почему и плохое обслуживание, и хорошее он должен оценивать одинаково. Лизоблюдство и раболепие персонала раздражало его сверх меры. Однажды он не сдержался и пустил в ход зачесавшиеся кулаки. Стюард, прижав ладонь к покрасневшему, распухшему уху, поклонился и поблагодарил за то, что высокоуважаемый господин так доходчиво и умело выразил свое недовольство.

Корран понял: он никогда не сумел бы приспособиться к миру Эриси. И заподозрил, что Эриси знает об этом. Она не прекращала попыток забраться к нему в кровать, но порой тон ее голоса или взгляд свидетельствовали – она знает. Эриси и любила Коррана, и ненавидела его, и постоянно воевала сама с собой, не зная, какому из чувств отдать предпочтение.

А Хорн цеплялся за семейные традиции, за службу в КорБезе, чтобы убедить самого себя: если им с Эриси не быть вместе, это будет ее потеря, не его. С ним – полный порядок.

Пальцы Эриси стискивали его руку:

– Ты погляди!

Челнок развернулся, и теперь Корускант был виден во всей красе. Станции "голан" и орбитальные зеркала остались выше. Хорн вспомнил разговор в кают-компании лайнера. Какой-то профессор рассказывал всем желающим, что Корускант… прошу прощения, Центр Империи находится далеко от своего солнца и вынужден обогреваться с помощью орбитальных зеркал.

Челнок пошел на снижение над дневной стороной. Серо-бурая поверхность планеты выглядела очень странно; она была угловата и щетинилась шпилями башен. Над феррокритовым морем лениво плавали каменные острова, покрытые цветущими садами. Ничего естественного в этой планете, по мнению Хорна, не было. Она была изуродована шрамами от постоянной перестройки и реконструкции.

Кусочек ночной стороны по контрасту сверкал всеми огнями спектра. Свет очерчивал здания, прорисовывал линии улиц и трасс воздушного сообщения. На границе света и тьмы постепенно вылезало из мрака исполинское строение, которое по высоте и протяженности могло спорить с горами на юге. Больше всего здание напоминало коралловый риф.

Корран задрожал от внезапного холода. Ему было необъяснимо страшно и стыдно за страх. Гнездо зла, залетела посторонняя мысль. Выжечь… выжечъ до основания, иначе никто не сможет спать спокойно…

– Впечатляет, не так ли? Мы пролетаем Императорский дворец.

В проеме люка, небрежно опираясь на комингс, стояла девушка-пилот.

– А кто управляет этой штукой?

Несмотря на улыбку, от девушки веяло холодом. Нет, поправился Корран, не холодом, а первым снегом.

– Автопилот, – девушка указала на планету внизу. – Вам повезло. Сегодня в этом районе ясная погода. В ином случае вы немногое увидели бы.

Эриси вздернула подбородок:

– Мой тельбун и я…

– ..летите в "Империал", знаю. Вы затребовали лучший номер, но здесь удача вам изменила. Номер занят другими.

Корран нахмурил накрашенные брови:

– А мы-то думали, все устроено, – сказал он, чтобы хоть как-то выразить свою реакцию.

– Возможно. Эриси прищурилась.

– А сто кредиток наличными ничего не уладят?

– Как начальная цена – да. Хмурое выражение на румяной физиономии Хорна сменилось широчайшей ухмылкой.

– Ты – наш связной?

Девушка-пилот кивнула. Пожалуй, только сейчас Корран как следует рассмотрел ее. Красивой ее можно было назвать только с большой натяжкой, мешало отрешенное выражение слишком бледного лица. Но в глазах пылал огонь. Сначала Корран списал его на возбуждение, слишком быстро безымянный пилот превратился в повстанца, но, приглядевшись, Хорн понял, в чем дело. Новая знакомая напомнила ему Йеллу Вессири.

Девушка сделала шаг вперед, и Корран окончательно утвердился в своем мнении. А еще она чем-то походила на принцессу Лейю Органу, хотя негустые короткие и очень светлые волосы она зачесывала назад, а не носила кос, уложенных вокруг головы.

Пилот опустилась в кресло напротив Хорна и Эриси. Кожа у нее была почти белой, а наличие столь же белых бровей и ресниц скорее подразумевалось, нежели наличествовало на самом деле. Определенно, она была не во вкусе Хорна. Его эстетические размышления были прерваны самым бесцеремонным образом:

– Времени мало, но здесь нас не подслушивают, так что можем поговорить.

В ее голосе так явственно прозвучал акцент, что Корран мог держать пари на собственный "крестокрыл": их связная родом с Алдераана.

– Я знаю, кто вы. Здесь меня знают как Наводчика, но вы можете называть меня Римой Бореалис. Я доставлю вас в отель и помогу поселиться, но жить вы будете в других номерах, а не в тех, что были заказаны. Позже я передам вам новые документы и легенды.

Эриси кивнула.

– Надеюсь, комнаты приготовлены не там? – Дларит указывала на Императорский дворец. – Мы мирные люди. Мы только хотим собрать данные, как получше сбить пару-тройку слишком высоких башен.

Рима не засмеялась, похоже, чувство юмора у нее было столь же бесцветным, как и она сама.

– Не знаю, а если бы и знала, не имела бы права сказать, – она протянула холеную руку и невесомо прикоснулась к плечу Эриси. – Но я не стала бы волноваться. Я так понимаю, вы, Проныры – заноза в теле Империи. Самое время и место вогнать вас поглубже.

– А мне нравится это сравнение! – объявил Хорн, радуясь тому, что хоть что-то в подобной ситуации ему начинает нравиться.

– Я старалась, – Рима все-таки улыбнулась на полградуса теплее. – Могу сказать, что самую легкую часть задания вы уже выполнили.