Текст книги "Нетуристический Нижний (СИ)"

Автор книги: Матвей Курилкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Где она?! – строго спросила старушка, как только Валерка открыл-таки дверь. И не только спросила, но и пошла в комнату, бесцеремонно отодвинув плечом парня, вдвое тяжелее себя.

– Кто, баб Валь?! – парень попытался изобразить удивление.

– Нечисть где?! – пояснила старушка. – А ну, ирод, показывай, куда эта нечистая девка скрылась! Вот говорила я Ивановне – нечего всяких молодых оболтусов подселять! Семью с детьми нужно! Но я-то думала, ты блядей будешь водить, а ты вон чо, выделился! Нечисть где-то нашел! Вроде тихий-тихий, а ты смотри… права поговорка-то!

– Да вы, баб Валь, сами же предыдущих квартирантов отсюда сжили, – эту историю Валерка знал. – Как раз за то, что у них дети шумят. И потом еще говорили…

– Ты мне зубы не заговаривай! Куда бесово отродье дел, паршивец?

– Баб Валь, а к вам внуки давно приезжали? – не выдержал Птицын. – Может, таблетки какие забывали? Знаете, такие таблеточки бывают, на них еще рожицы смешные выгравированы.

– Ты на что намекаешь, паршивец?! – бабу Валю такими намеками было не смутить. Да мои-то внуки, в отличие от тебя, приличные люди! – Шкаф в прихожей был уже осмотрен, и теперь старушка проследовала в спальню. Смотреть в спальне было не на что. Кровать – старая, панцирная. От входа, даже не наклоняясь, было прекрасно видно, что под ней лишь пыль и старые тапки. Кроме кровати в комнате стоял столик на четырех круглых ножках и телевизор, заботливо накрытый кружевной салфеткой. Артефакт, оставленный хозяйкой квартиры. Валерка его не трогал, обходился своей плазмой. В зале кроме продавленного дивана и такого же кресла тоже мебели не было. В крохотной кухоньке спрятаться мог бы разве что хомяк.

– Баб Валь, я понятия не имею, о какой нечисти вы говорите, – твердо сказал Валерка. – И честно говоря, мне сегодня не до гостей. Да-да, у меня жуткое похмелье, я алкоголик и тунеядец, но можно вы мне все это передадите через Зинаиду Ивановну, как обычно?

– Значит, говоришь, нет тут нечисти. – Прокурорским взором посмотрела на него старуха. – А с кем же ты утром скандалил? Я прекрасно слышала, что голоса было два. И один – девчачий.

– Ну вот была у меня гостья, но мы поссорились, и она ушла. Извините, что побеспокоил вас шумом.

– Не хочешь, значит, признаваться, – поджала губы старуха. – Ну смотри, Валерка. Хуже будет. Душу свою бессмертную сгубишь, с нечистью якшаясь. Купился, дурак, на пушистый хвостик из круглого задика, да на сиськи торчащие, а о том не подумал, что утащит тебя эта тварь в геенну огненную!

– Баб Валь, вы мне и так все время её прочите, геенну эту самую, – буркнул Валерка, закрывая за старухой дверь. Но оставить за собой последнее слово не получилось. Уже в закрывающуюся створку донеслось угрожающее:

– Я это так не оставлю!

Глава 3, в которой герой обалдевает знаниями

Птицын устало привалился к стене и сполз на корточки. Утро выдалось слишком насыщенным, особенно для человека, который заснул всего пару часов назад.

– Даже не знаю, что хуже, – пробормотал парень. – Если я все-таки рехнулся, или если это все по-настоящему.

Под ванной зашуршало, потом из-за двери ванной высунулась физиономия Алисы.

– Принеси мне те портки и сорочку без рукавов, будь добр! И почему ты так не хочешь признать, что я реальна?!

Валерка, кряхтя, поднялся и сходил за так и валявшимися посреди квартиры шмотками, передал их лисице.

– Потому что я понятия не имею, что со всем этим делать, – объяснил парень. – Я как бы не слишком силен в общении с потусторонними сущностями, а ты ведь явно никуда не собираешься исчезать, независимо от того, глюк ты или настоящая.

– Если мое общество тебе так неприятно, можешь просто провести меня обратно через границу, – пожала плечами уже одетая девчонка. – Но лучше после того, как я хорошенько разгляжу верхний мир. Когда еще такая возможность представится!

Валерка подумал, что приятным общество дамочки, которая, чуть что лезет драться может быть только для законченного мазохиста, но сказал другое:

– Дело не в твоем обществе. Просто если ты реальна – со мной, получается, произошло какое-то чудо. И вроде бы я должен радоваться, но мой опыт говорит, что хорошего от чудес ждать не стоит. С другой стороны – это же все-таки чудо. Сделать вид, что ничего не произошло будет совсем неправильно. Я потом об этом всю жизнь жалеть стану.

– Да все равно не получится, – беспечно махнула рукой лиса-оборотень. – Если уж ты раз стал проводником, останешься им навсегда. Дорога между слоями, что была столько лет запечатана кровью, вновь открыта.

– Можешь рассказать, что это за проводник такой, и что за слои? – спросил Птицин то, что в общем-то давно должен был выяснить.

– Тут я тебе сильно не помогу, – призналась девчонка. – Подробности – это к ведунам! А я только так, в общих чертах знаю. Только то, что нам в гимназии рассказывали.

Несмотря на предупреждение, Алиса вывалила на растерянного парня просто ворох информации. По ее словам, выходило, что когда-то очень-очень давно, мир был един. Точнее делился на Явь, Навь и Правь. Эти названия Валерка слышал.

– Как ты знаешь, Правь – это вотчина богов, Навь – мир мертвых, ну а мы все обретаемся в Яви, – объясняла Алиса, расхаживая с видом лектора из угла в угол. Валерка все время отвлекался на ее хвост, которым она того и гляди должна была смахнуть забытый стакан с подлокотника дивана. – Однако пару тысяч лет назад, когда пришел большой и сильный бог Иегова, все изменилось. Сам-то бог ничего, а вот последователи его почему-то решили, что в Яви нет места ни для кого, кроме людей. Дальше ты знаешь. Всех нелюдей начали истреблять, где только находят, а поскольку нас и так было не слишком много, у них были все шансы нас уничтожить полностью. Фанатики даже до старых богов могли дотянуться! Ну и тогда кто-то разделил Явь на два слоя, – быстро закончила лисица.

– Кто разделил? – не понял Птицын.

Алиса замялась.

– Вот это я не помню, я тогда невнимательно слушала, – девчонка даже слегка покраснела. – То ли сам Иегова разделил, то ли старые боги, то ли они там как-то скооперировались… Да какая разница?! – девчонка уперла руки в боки и злобно уставилась на слушателя. – Тебе вот прям важно знать, кто именно в седой древности разделил Явь на слои?

– Да ладно, – поднял руки Валерка. – Я ж просто так. Продолжай, пожалуйста!

– Я уже почти все, – успокоилась девчонка. – Наш слой немного поближе к Нави, ваш, соответственно, подальше. Люди остались наверху, мы – внизу. Всем хорошо – никто никому не мешает, ваши фанатики поубивали или пожгли на кострах всех, кто по случайности остался в вашем слое, у нас людей тоже вырезали, в общем, мир и благодать. Но связь между слоями всегда была. Это ведь неестественное разделение, не должно такого быть, там какие-то то ли энергии должны циркулировать, то ли еще что, я не помню, потому что не слушала. Всегда были такие специальные проводники, которые могли ходить этими путями, ну и водить других с собой, кому зачем-то понадобилось навестить соседний слой. А потом у вас тут какая-то заварушка произошла, это я совсем не в курсе, и переходы были запечатаны, а всех проводников, кто еще мог бы их как-нибудь распечатать пустили под нож. И вот уже больше ста лет связей между слоями совсем нет. Они остались где-то, но не поблизости. Или больше тысячи? – вдруг задумалась Алиса. – Нет… вроде все-таки больше ста. Не помню. Мы подошли к главному. Ты – вот этот самый проводник, который появился впервые за сто лет. Или за тысячу, я не помню. И ты распечатал проход. Так что теперь ты – большая шишка, и рано или поздно все наши сильные мира сего захотят тебя прибрать к рукам. А я хотела к тебе в вассалы пойти, пока ты еще можешь сам решать, кого брать под руку.

На этом Алиса посчитала лекцию законченной, и с размаху плюхнулась на жалобно скрипнувший диван.

Валерка помолчал несколько минут, осознавая информацию. Откровенно говоря, звучало как полный бред, но живое доказательство с ушами и хвостом никуда исчезать не собиралось.

– Ладно, – объявил Птицин, и, поднявшись с табуретки у кухонного стала, двинулся в спальню – одеваться. – Если всё действительно так, как ты говоришь… в общем, рассказывай, как открывать проход. Не хочу, чтобы меня кто-то прибирал к рукам, у меня и так начальников достаточно. Так что вертайся в свой слой, и на этом закончим. Приятно было познакомиться.

– Ты чем слушал? – возмутилась девчонка, явно с трудом сдержавшись, чтобы не завопить в полный голос. Она прошла за парнем и продолжала говорить, ничуть не смущаясь тем фактом, что он, вообще-то, переодевается, – Как я тебе расскажу? Это ты – проводник, а не я! Вот сам и разбирайся. И почему ты думаешь, что если ты меня вернешь, тебе не придется идти к кому-то под руку?

– Потому что после того, как я тебя верну, я просто больше не буду открывать никаких проходов, – пожал плечами Птицын. – Это все очень интересно, и ты сама – классная, и ушки у тебя красивые, но я не хочу ни под чью руку.

– Ой дурак… – покачала головой Алиса. – Я же сказала – ты проводник. Ты открыл проход. Это уже не изменить! И значит, все равно будешь чьим-то. У нас не бывает, чтобы разумный был сам по себе. Одиночки не выживают. Тебе сейчас надо хорошенько постараться, хозяина хорошего выбрать, условия выбить получше, потому что ты ценный и можешь их ставить. Ну, если наглеть не станешь. А ты артачишься! Говорю же – дурак!

– Врешь ты все, – набычился Птицин. – Не надо мне никаких хозяев, пошли они в задницу! – и тут же втянул голову в плечи, потому что в стену опять застучали.

– Черт! – прошептал парень. – Пошли отсюда уже, а? Она же сейчас опять припрётся!

– Пошли, – с готовностью кивнула Алиса. Подождала немного и поинтересовалась: – И чего не идешь?

– Жду, когда ты обратно в лису превратишься. Как мы отсюда, по-твоему, выйдем? Она же и в окна будет смотреть и в дверной глазок.

– Что, одновременно? – поразилась лиса. – Она что, такая могучая ведьма?

– Могучая, могучая, – фыркнул Валерка. – Давай уже, оборачивайся. Потом обратно перекинешься, когда от дома отойдем. – Парень порылся в шкафу и нашел объемистую спортивную сумку.

– Да какая разница? – все еще не понимала его задумки Алиса. – Я же когда лиса – не невидимая!

– В сумке будешь невидимая, – сказал Птицын.

– В смысле – в сумке? – опешила девушка. – Ты что, ты хочешь меня засунуть в этот мешок?!

Выяснилось, что залазить в сумку Алиса не собирается, потому что это противоречит всем ее убеждениям, роняет ее честь, и вообще – так с дамами не поступают. Беседа опять пошла на повышенных тонах, но почему-то в стену больше не стучали, и это настораживало еще сильнее.

– А ну лезь в сумку! – злобным шепотом потребовал парень, окончательно потеряв терпение. – Иначе… иначе всем будет плохо. Ну пожалуйста!

Алиса, взглянула в лицо собеседника. Прониклась. Молча перекинулась в лисицу и, всячески демонстрируя свое возмущение и недовольство, всё-таки залезла в баул. Птицын сложил сверху «её» штаны и футболку, потом спохватился, и закинул туда же свитер, старые джинсы и пуховик. Чуть подумал и добавил теплые носки и осеннюю обувь, потому что второго комплекта зимней у него не было. Изнутри сумки ощутимо несло кровожадной яростью, но Валерка все равно больше боялся бабу Валю, чем лису-оборотня.

Самому одеться было совсем недолго. Натянув шапку, парень распахнул дверь. Попытался – створка во что-то уперлась, причем удар сопровождался ругательством. Осторожно выглянув за дверь, парень получил возможность понаблюдать, как какой-то парень, чертыхаясь, потирает коленку.

– Прошу прощения, я вас не видел, – буркнул Птицын и собрался прошмыгнуть мимо, но не тут-то было.

– Здравствуйте. Вы здесь проживаете? – за спиной у молодого человека маячила торжествующая баба Валя.

Слово «проживаете» чуть не заставило парня кисло скривиться, но он сдержался. Вызвала-таки полицию, мегера старая!

– Проживаю, – вздохнул Валерка.

– Участковый уполномоченный Васильев. Тут вот соседи на вас жалуются.

Птицин отступил внутрь квартиры и уложил недовольно пошевелившуюся сумку на пол. Можно было попытался прорваться, но после секундного размышления решил не обострять отношения с полицией. Участковый прошел в дверь, закрыв за собой, и, кажется, чуть не прищемил собиравшейся юркнуть вслед за ним бабе Вали нос.

Валерка махнул рукой, изобразив приглашение, прошел на кухню.

– На что именно жалуются? – уточнил парень.

– Что систематически распиваете спиртные напитки, по ночам шумите. – И немного помявшись добавил: – И еще, говорят, животных диких в квартире содержите.

– Систематически – не распиваю. И не шумлю тоже. Сегодня вернулся поздно, с девушкой. Утром действительно шумели – мы поссорились, за что я перед бабой Валей уже неоднократно извинился. – Хмуро объяснил Птицин.

– Ясно. А по поводу диких животных что?

– Да сами посмотрите – нет никого, – обвел руками квартиру Валерка. – Не знаю, чего ей привиделось. Мне утром вообще говорила, что я с нечистой силой знаюсь, проклинала по-всякому.

Участковый сочувствующе вздохнул. Было заметно, что баба Валя его и без того изрядно достала, – иначе он не явился бы так быстро на ее вызов! – но теперь, когда у старушки еще и проблемы с головой начались, полицейский предвкушал новые проблемы. И в целом к «гражданину» отнесся вполне лояльно, правда, объяснения все равно взял, документы проверил, выяснил, почему жилец живет без прописки. Валерка привычно соврал, что просто гостит у дальней родственницы, участковый привычно поверил. Квартиру осмотрел цепким взглядом, подмечая детали – знакомая манера. У лучшего друга детства Птицына отец был полицейским, точнее, тогда еще милиционером, и взгляд у него был похожий. Профессиональная деформация, не иначе.

– Ладно, Валерий Николаевич, – вздохнул Васильев, закончив со всеми формальностями. – Ситуацию я понял. Постарайтесь больше не шуметь по ночам, а еще лучше, помиритесь как-нибудь с соседкой.

Валерка пообещал.

Уже выходя из квартиры Васильев чуть не споткнулся о сиротливо стоящую возле выхода сумку. У Птицына аж сердце замерло. Но обошлось. Почти.

– А в сумке у вас что? – спросил участковый.

– Да вот, одежда старая, – Валерка дернул язычок молнии, из сумки тут же вывалился кроссовок. – На помойку хочу отнести. Может, понадобится кому.

– Ясно. Всего хорошего!

Валерка тоже попрощался и принялся запихивать кроссовок обратно. Потом подхватил несчастный баул и выбрался-таки из дома, мысленно проклиная соседку. Хорошо, что участковый не стал дальше в сумке швыряться… «Хотя он же вроде и права такого не имеет», – вспомнил парень. Из дома выбрался прямо-таки с облегчением. Очень чувствовалось недоброе внимание из соседней квартиры. Нормально поговорить там с Алисой явно не выйдет, да и вообще, Валерка привык спасаться от нервных потрясений прогулками.

Куда идти «гулять» даже вопроса не стояло. Вверх по Черниговской, под метромост, а потом дальше – на старую набережную. Там почти настоящий лес, там им точно никто не помешает. И идти совсем недалеко. Валерка там, вообще-то часто гулял, а летом, как и многие горожане, устраивал шашлык. Место, несмотря на близость к центру города, глухое, особенно в зимнее время. За исключением немногочисленных рыбаков, скучающих на льду, никого там нет, а рыбакам глубоко наплевать на всё, что происходит более чем в метре от лунки. Так что можно будет спокойно пообщаться с Алисой.

Идти было совсем недалеко. Валерка даже не устал – лиса-оборотень в своей звериной форме весила совсем немного. Никто на них внимания не обратил, разве что некоторое время Птицын спиной чувствовал внимательный взгляд бабы Вали – может, следила за ним старушка, а может, ему просто показалось из-за нервов.

Удалившись от метромоста, парень зашел за кусты и вытащил одежду. Алисе приглашающе махнул рукой, а сам отвернулся – чтобы не смущать. За спиной сначала звонко расчихались, потом послышалось шуршание и сдавленные ругательства:

– Я тебе этого никогда не прощу, мерзкий человек! Такого унижения я не испытывала даже в своем роду! Это просто за гранью!

– Слушай, ну прости, пожалуйста! – повинился Валерка. – Не хотел тебя обижать, но сама ведь видишь, как вовремя я тебя в сумку запихал! Она таки не поленилась участкового на меня натравить! И, самое главное, он пришел! Всего через… сколько там прошло, как мы с ней расстались, полчаса? Это, блин, космическая скорость для участкового, обычно-то не допросишься! Считай, по краю прошли. Если бы он тебя нашел – наверняка бы так просто не отцепился, а так он подумал, что бабка слегка двинулась.

– Мне совершенно наплевать, почему мне пришлось сидеть в мешке! Меня возмущает сам факт! – не желала принимать извинений Алиса, но по голосу было слышно, что она уже не так злится.

– Ладно. Я как-нибудь заглажу свою вину, обещаю. Потом придумаю. Лучше расскажи, почему ты так уверена, что если я не буду ходить в твой слой, меня все равно сцапают? И кто вообще может меня сцапать?

– Потому что ты будешь ходить через проходы, поверь мне. Ты же проводник, повторяю. Ты открыл проход между слоями. Он пока нестабильный, и никто не знает, что он открыт. Но они узнают, поверь мне. Слухами земля полнится, слышал такое выражение? Обязательно узнают. Но дело даже не в этом. Дело в том, что проводник должен выполнять свою работу. Это твоя способность, твой дар. Ты просто не сможешь с этим ничего сделать.

– Посмотрим, – снова насупился парень, но Алиса только рукой махнула.

– Что касается второго твоего вопроса – любой захочет иметь проводника, который станет переводить только тех, на кого ему укажут. Так что не сомневайся – тебя обязательно захотят прибрать к рукам. Еще и драка за тебя может начаться нешуточная. Ох и всколыхнется наше болото! Ты ведь мне не веришь, да? – уточнила девушка, посмотрев в лицо собеседнику.

– Нет, – покачал головой Птицын. Иногда с ним случались приступы прямо-таки ослиного упрямства. – Не верю. То есть в целом концепция скорее всего правдивая – глупо отрицать, что я разговариваю с оборотнем! Только в то, что я непременно стану шастать туда-сюда против своей воли, я не верю. Хотя бы потому, что сейчас меня на вашу сторону совершенно не тянет. С чего бы что-то изменилось потом?

Валерка слегка лукавил. Это ведь действительно любопытно – посмотреть на другой слой, в котором есть оборотни… и кто там еще, Алиса пока не рассказывала, но, судя по всему, они там разные.

– Ну-ну, – хмыкнула девушка, и повернула голову к печально бредущему в их сторону мужичку.

Глава 4, в которой герой обрастает неожиданными знакомствами

– Прошу прощения, можно к вам обратиться? – вопрос, который каждый день слышат множество граждан. Особенно те, кто часто бывает на железнодорожных и автовокзалах, а также поблизости от алкомаркетов. Птицын, печально вздохнув, нащупал в кармане мелочь. Он обычно не отказывал таким. Еще от матери осталась привычка – она таких товарищей очень жалела, видимо в память о деде, который тоже очень любил заложить за воротник.

Странно только встретить страдальца здесь. Любители дармовой выпивки обычно предпочитают пастись в более людных местах. «После вчерашнего что ли забрёл?» – недоумевал парень.

– Что тебе, отец? – спросил Валерка.

– Понимаете, такая ситуация сложная, – как всегда, издалека, начал мужичок. Одет он был классически, однако не по погоде. Костюм двойка, потертый, но достаточно чистый, из-под которого выглядывает сероватая от времени майка-алкоголичка, на ногах – классические туфли. Мягко говоря – не по погоде, хотя и довольно аккуратно. Даже лицо побелело – не удивительно, в такой-то холод, да без шапки! Таких принято называть не «бомж» даже, а «бывший интеллигентный человек». Их, к слову, теперь редко встретишь. В девяностых таких бедолаг было много, тех, кто не смог пережить развала Союза. Со временем, по понятным причинам, их количество уменьшилось, и им на смену пришли обычные бомжи – большинство из которых выбрали свой путь по совсем другим причинам.

– Мы с друзьями… даже товарищами по несчастью, оказались в сложной ситуации, и самостоятельно из нее выбраться никак невозможно. Такая досада! В общем, не буду долго отнимать ваше время, перейду сразу к делу. Не могли бы вы оказать нам помощь? Мы будем вам безмерно благодарны, и непременно, в меру своих скромных сил постараемся вернуть долг!

Птицын кивнул и протянул мужчине выуженную из кармана мелочь вперемежку с парой сотенных купюр. Хотел сначала ограничиться только железными деньгами, но страдалец показался ему таким несчастным, что парень неожиданно для себя решил помочь чуть больше.

– Отец, ты бы погрелся где, что ли, – предложил Валерка. – Или, я не знаю, приоделся потеплее. Недавно только на помойке видел вполне приличную куртку, её специально кто-то рядом с контейнером повесил.

– Что? – удивился мужичок, непонимающе уставившись на протянутые деньги. – Ох, молодой человек, вы меня неправильно поняли. Моя вина, недостаточно ясно выразился. В финансовом вспомоществовании мы с друзьями, к счастью, не нуждаемся уже очень давно! Дело совсем в другом. Я по другому вопросу. Вот только что, прошлой ночью, мы с товарищами услышали, что кто-то открыл проход. Ну, вы понимаете. И буквально на следующее утро появляетесь вы, от которого так пахнет потусторонним, что перебивает даже запах молодой крови! Да еще в компании с этой прекрасной дамой! Перепутать невозможно! Вот я и отправился к вам навстречу в надежде, что вы окажете милость и поможете. Поверьте, мы ведь не просто так. Мы в любом случае останемся перед вами в неоплатном долгу, но и о бесплатной услуге не просим! Готовы расплатиться деньгами или работой, на ваш выбор. Только помогите!

Валерка такого совершенно не ожидал и испуганно отступил, шагнув с узкой тропинки в снег и сразу же провалившись по колено.

– Ох, ну что ж вы как неаккуратно, молодой человек! – расстроился… теперь уже непонятно кто, и одним движением вытащил парня обратно на дорожку. Птицына от этого короткого прикосновения передернуло. Хватка бездомного оказалась очень крепкой и леденящей. В буквальном смысле – рукопожатие показалось даже холоднее воздуха. Не бывает таких холодных рук у людей. Живых, по крайней мере.

– Вы… кто?! – ошеломленно спросил парень.

– Андрей Иванович, меня зовут, – с готовностью представился мужичок, – А вас?

Валерка представил себя и Алису. После стандартных заверений в радости знакомства, мужчина продолжил:

– В прежней жизни был преподавателем литературы в университете, а потом бездомным – такая оказия! А если вы природой моей интересуетесь, то ныне я имею честь быть вурдалаком. В девяносто втором переродился, после того, как меня тут в жертву принесли. Не прямо здесь, конечно же – на старой водокачке. Мы, в общем-то все там и обретаемся с тех пор, неприкаянные.

Валерка слышал эту байку, но и предположить не мог, что когда-нибудь ему доведется вот так вот встретиться с живым свидетелем тех событий. Ну или не совсем живым, не важно. Говорили, что в девяностые здесь «озоровали» сатанисты – принесли в жертву своему господину пару десятков бомжей. Тела, по слухам то ли сбросили в глубокие подвалы под зданием, толи спалили в печи, которая питала когда-то паровые машины, поднимавшие воду в верхнюю часть города. Печь, надо сказать, выдающаяся – высоченная труба до сих пор возвышается над лесом, который поглотил и разрушил здания. Птицын всегда считал, что это досужие байки, и никаких бомжей там в жертву не приносили. По крайней мере, не в таких количествах. Как выяснилось, зря не доверял народному творчеству.

– Понимаете, молодой человек, существование наше здесь не назовешь веселым. Ладно, что не хватает общества – это можно было бы пережить. Но вот тот факт, что мир наш совершенно не подходит для таких как мы, игнорировать не получается. Нам здесь плохо. Тяжело. Тянет, тянет нас со страшной силой, а перейти – не можем. Печальная участь, и мы были вынуждены с ней смириться, но теперь, когда появилась возможность уйти… Ох, что ж мы стоим, молодые люди! Пойдемте в гости, не то вы, того гляди, замерзнете!

Птицын никакого желания гостить у вурдалаков не имел, и уже открыл рот, чтобы вежливо отказаться, но Алиса с готовностью двинулась вслед за Андреем Ивановичем, и ему ничего не оставалось, как последовать за ней. То есть он даже подумал секунду, не свалить ли, и пусть девчонка сама разбирается с заложными покойниками, раз такая смелая, да вот, совесть не позволила.

– А, прошу прощения, Андрей Иванович, – Валерка сам не уверен был, что хочет спросить, а после того, как вурдалак, до того шедший первым, обошел по снегу Алису и встал рядом с ним, и вовсе забыл. Потому что, во-первых, Андрей Иванович не проваливался в сугробы и даже не оставлял на них следов, а во-вторых, «обошел» – это очень, очень плохо подходящее для случившегося описание. Силуэт вурдалака размылся, в воздухе, и разделявшие их метров пять он преодолел за какую-то долю секунды.

– Что вы хотели узнать, Валерий? – склонил голову на бок Андрей Иванович. Вот теперь Птицына по-настоящему проняло. Всё из-за того, что выглянуло солнце. При ярком свете человеческого в Андрее Ивановиче было и не разглядеть. Серая, дряблая кожа в мелких чешуйках, рот широкий и безгубый. И глаза – большие, на пол лица, желтые, яркие, с вертикальным зрачком. Натуральная жуть. Если бы не «прививка» в лице Алисы и прочих странностей прошедшей ночи, Валерка, наверное, оконфузился бы. Уж очень страшная рожа. Валерка быстро взял себя в руки, так что собеседник даже ничего не заметил. Парень этим своим умением по праву гордился. Считал, что это важное профессиональное качество для торгового представителя – оставаться невозмутимым, даже если с собеседником что-то не так. И не важно, насколько «не так» – изо рта пахнет, или он превращается в ожившего мертвеца.

– Вот честное слово, Андрей Иваныч, я до сегодняшнего дня понятия не имел о всяких слоях, лисах оборотнях и вурдалаках. – Парень старался подстроиться по стилю речи под собеседника, и сам чувствовал, что получается так себе, – Был уверен, уж простите, что это всё сказки. Я вам больше скажу – я до сих пор не уверен, что вообще могу какие-то проходы открывать и кого-то куда-то провожать, так что сразу предупрежу: я пока не знаю, как вам помочь. Но вопрос у меня в другом. Я не совсем понимаю, почему вы хотите туда перейти? Если я правильно понял объяснения Алисы – это ведь не мир мертвых, не Навь. Значит, там вам будет ничуть не лучше, чем здесь… если я правильно понимаю.

– Ошибаетесь молодой человек! – вурдалак наставительно поднял указательный палец. Солнце, на несколько секунд выглянувшее из-за туч уже скрылось, и Андрей Иванович принял более человекоподобную форму. – Вы уверены, что я, и мне подобные, мертвы, а мы – всего лишь перерождены. Не совсем мертвые и не совсем живые. Другая, так сказать, форма существования. Нам нет места в этом мире, но и в Навь нам еще рано.

– Он прав, – оглянулась Алиса, целеустремленно шагающая впереди. – Верхний мир выдавливает нечисть и иных в наш слой.

У Валерки сразу же возник вопрос – если он-таки выдавливает, зачем жителям нижнего слоя может понадобиться проводник? Задавать его при «посторонних» он, конечно же, не стал. И еще ему было очень интересно, не совершают ли они ошибки, вот так вот беспечно двигаясь в гости к вурдалакам. И он даже решился его задать.

– Андрей Иванович, я слышал, у вурдалаков довольно специфические пищевые привычки… я как-то даже не знаю, как спросить?

– Правильно опасаетесь, – тут же закивал собеседник. – Мы – существа хищные, этого не отнять. В другой ситуации некоторые из моих соплеменников непременно захотели бы вами, так сказать, полакомиться. Однако у нас довольно мирная община. Видите ли, я был первым обращенным… а человеком я в прошлой жизни был порядочным. Когда сообразил, что со мной случилось и почувствовал жажду, смог с ней бороться. Могу с гордостью сообщить, что наша община за время своего существования не убила и не обратила ни одного человека! Почти ни одного. Тех негодяев, которые нас переродили, я лично упокоил, когда сил поднабрался. Однако этих я даже за людей не считаю.

– А как же вы обходитесь? – удивился Птицын.

– Берём понемножку, по чуть-чуть, – объяснил вурдалак. – Были у нас горячие головы, которые хотели всего и сразу, но я удержал. Летом хорошо, отдыхающих много. Они и не замечают потери. Зимой хуже, но тоже жить можно. Однажды, в две тысячи третьем, каюсь, пришлось с голодухи собаку задрать бездомную. Жалко было до слез, все-таки божья тварь. Я до перерождения очень собак любил, подкармливал всегда, а тут такая оказия. Печально!

– А сейчас не любите? – уточнил Валерка.

– Сейчас они меня не любят! – посмотрел на собеседника Андрей Иванович. Взгляд прямо укорял – можно ли не знать таких очевидных вещей!

– Думаю, с таким мастером гнезда вы легко себе место среди нас найдёте, – подытожила Алиса. – Вы, Андрей Иванович, уже и не вурдалак, а почти упырь. С Остромыслом, думаю, договоритесь, он вас тепло примет. У него как раз толковых людей не хватает.

Андрей Иванович только руками развёл.

– Верю вам, барышня. Сам-то я ничего про ту сторону не знаю, как там все устроено – не видел.

– А откуда вы вообще знаете о разных слоях и всяком таком? – удивился Птицын. Он, наконец, сообразил, что его так настораживало. Ну, помимо того, что он общается с вурдалаком. Если верить Андрею Ивановичу, убили, или, как он изъясняется, переродили его в девяностых. Связи с нижним слоем у него не должно было быть, а он так говорит, как будто это общеизвестные вещи.

– Кстати, да! – заинтересовалась Алиса. – Ты удивительно осведомлён для жителя верхнего мира!

– Всё просто, – улыбнулся Андрей Иванович. Валерка с содроганием уставился на кривоватые, но острые, как иголки зубы, показавшиеся между бледных губ. – Нам рассказали. Вы ведь знаете, что связь с другой стороной нарушилась не везде. Если ничего не изменилось, то один переход всё еще открыт в далёкой Японии, и один – в джунглях Амазонки. Некоторые из потусторонних существ любят путешествовать и исследовать верхний мир. Нам посчастливилось встретить такого. Точнее, такую, – вурдалак ностальгически улыбнулся, – баканэко по имени Дзидзи. Она заинтересовалась нашей общиной и на некоторое время остановилась у нас, расплатившись за постой знаниями о том, как устроен мир. Насколько я понимаю, жители островов время от времени появляются в наших краях, как с этой, так и с той стороны. Вы ведь, барышня, тоже с ними в родстве?

– Не важно! – отчего-то разозлилась Алиса. – Это не имеет значения!