Текст книги "И вспыхнет пламя: новая версия (СИ)"

Автор книги: Маша Сундеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

====== Восставшие из мертвых ======

Я смеюсь над очередной шуткой Цепа. Парень с улыбкой тащит мою сумку. Мы встречаемся уже 3 месяца. Видели бы вы глаза его двоюродной сестры, моей одноклассницы! Мы вваливаемся на школьный двор. Цеп каждый день меня провожает, хотя сам здесь не учится. Я тут же замираю. Слишком знакомое свечение висит в воздухе. Невольно оглядываюсь по сторонам. Людей вокруг почти нет, но взгляды всех имеющихся прикованы ко мне. Многие помнят мой недавний “прыжок” туда. Я смотрю на синюю рябь как завороженная. – Цеп, пока! – выхватываю у него свою сумку и беззаботно целую его. Нельзя, чтобы он понял, что я собираюсь сделать. Парень удерживает меня за руку. – Рит... – он бросает взгляд вперед, и его зрачки расширяются. – Ты собираешься... – Нет, конечно! – заверяю я. Кажется, поверил. Во всяком случае, отпускает мое запястье и разворачивается. Я должна подождать, пока он уйдет. Но любопытство бурлит в моей крови и я бегу к порталу. Наваливаюсь, пленка проседает под моими пальцами. Чьи-то пальцы вцепляются в мой локоть, но я не успеваю вырваться. Все вокруг окутывает тьма.

Неужели опять подвал 7? По темноте похоже. Я повожу вокруг руками. Ну и кто шагнул сюда вместе со мной? Пальцы дотрагиваются до кого-то,я кричу, но знакомые руки обвиваются вокруг моего туловища. – Рита? Цеп. Облегченно выдыхаю и тут же набираю полную грудь воздуха: – Зачем ты пошел со мной? – Помочь, – пожимает плечами здоровяк. – Где мы? Он все знает. Я рассказала Цепу и даже дала прочесть трилогию. – Наверное, в подвале 7, – я пожимаю плечами. Нужно выбираться отсюда.

Делаю несколько шагов вперед. Где-то тут должна быть дверь... Нога что-то задевает,я слышу звон стекла. В воздухе разливается отчетливый запах... соленых огурцов. Вот блин! Теперь тут и порезаться недолго! Еще шаг, еще... Пальцы касаются стены. Я веду ими на ощупь. Здесь что-то изменилось. Вот! Узкая щель, которую я увидела невероятно каким образом. Дверь здесь. Я с силой налегаю, готовая вывалиться под ноги миротворцам. Ноль эмоций. Дверь не поддается. Руки Цепа отодвигают меня в сторону, и он врезается всем телом. Бесполезно. Очень интересно, в прошлый раз было совсем не так... Цеп бьет еще раз, потом мы ударяем вместе.

Слышу звук металлической цепи. С другой стороны кто-то гремит ключами. Потом дверь осторожно приоткрывается. Прямо перед нами – женщина лет 45, сжимающая в руках вилы. Она настороженно смотрит на меня, потом переводит взгляд за мою спину,и ее глаза изумленно округляются. Черенок вил выпадает из ее пальцев. – Цеп?! – кажется, женщина близка к обмороку. – Тетя Смитти! – парень выскакивает из чулана и подхватывает ее. Здорово. Кажется, это знакомая Цепа.

Спустя полчаса мы сидим за большим столом и за обе щеки уплетаем вкусные оладьи. Тетя Смитти сидит на софе и смотрит на Цепа, качая головой. – Тетя Смитти, я принесла тебе муки! – звонкий голос. Я застываю на месте, не успев донести оладушек до рта. Я знаю, чей это голос. Дверь кухни распахивается. На пороге стоит Рута.

Пару секунд она смотрит на нас, явно не веря своим глазам. – Рита? Цеп? – она кидается к нам. Парень подхватывает ее на руки и кружит, потом бережно опускает на пол, и я крепко обнимаю ее. Рута на самом деле жива. Китнисс справилась. А еще я только сейчас понимаю очевидную вещь. Мы в Одиннадцатом дистрикте.

====== Стычка с миротворцами и неприятное открытие ======

Я лихорадочно соображаю. Разве Рубака не из 11? Может быть, мне на этот раз не идти на Игры, а остаться в тени? Наблюдать со стороны? Рубака и Сидер сами справятся... Рута тесно прижимается к Цепу и радостно улыбается. Кто бы мог подумать, что они так привязаны друг к другу! Я смотрю на девочку, и тут спохватываюсь: – А почему ты не на Жатве? Девочка растерянно поводит плечами: – Она послезавтра. Послезавтра? Однако на этот раз все совсем по-другому... Интересно, им уже сказали условия этой Жатвы? Да, точно, сказали. И давно уже, когда до Жатвы осталось несколько месяцев. – Рута, с тобой все в порядке? – осторожно спрашиваю я. Взгляд девчушки какой-то мутный, однако она все-таки кивает. – Да, все отлично. Конечно, она волнуется. Ведь девочка думает, что может вернуться на Арену. Цеп протягивает руку и легко касается ее запястья: – Не волнуйся, малыш, все будет хорошо. Рута невесело улыбается.А парень уже тянет меня к выходу.

Я хочу увидеть окраины города. Там, где вспыхивали восстания. Цеп, кажется, сошел с ума. Он с таким ажиотажем оглядывается вокруг...А меня терзают сомнения: Цеп ли это? Ведь это всего лишь его двойник из параллельного мира. Он не может помнить! Улицы здесь немного странные. Разрушенные. Землю усеивают осколки, местами в окнах домов зияют пустые рамы. Урны перевернуты. Цеп с недоумением оглядывается вокруг. Я осматриваю стены. В некоторых местах пробоины от пуль. Повсюду миротворцы. Я фальшиво улыбаюсь, внутри натянута как струна. Как хорошо, что я всегда ношу с собой темные очки, которые и надела сейчас. Не хочу, чтобы меня кто-нибудь узнал. Один парень потрясает плакатом, что-то выкрикивая. Хор голосов вторит ему, но мы слишком далеко, и я ничего не слышу. Но понимаю, что нужно делать. Оскальзываясь на мусоре, несусь по тротуару. Миротворец поднимает руку, я вижу пистолет. Сейчас произойдет что-то неминуемое. Как это остановить? Моего любимого кинжала у меня нет.

– Долой Капитолий! – вопли обретают смысл. Парнишка взмахивает дубинкой, пытаясь выбить из рук миротворца оружие. Смелый выкрик. Я замираю, пытаясь сообразить, что делать. Зато не замирает Цеп. Вихрем налетает на охрану, отшвыривая одного из них. Его вторжение будит вулкан. Толпа с воплями, потрясая различные оружием налетает на миротворцев. Гремит выстрел, один парнишка спотыкается и падает на землю. А я только тут вижу плакат. И мгновенно останавливаюсь, не в силах даже вдохнуть. На плакате лицо Цепа и букет в его пальцах. Я замираю, но быстро прихожу в себя. Хватаю парня за плечо и пытаюсь вытащить из драки. – Пойдем, пожалуйста! – шепчу я. Тут же кто-то врезает мне по голени, и я падаю на землю. Щелкает курок. Миротворцы деловито расшвыривают толпу. Двое из них поднимают Цепа, третий с ехидной улыбкой прикладывает дуло к затылку. Почему его не узнают? – Стойте! – звонкий голос, и я выдыхаю от облегчения. Мужчина с черными волосами качает головой.

– Извините, мэр, у нас приказ, – вежливо произносит один из них. Мэр? – Этот парень ничего плохого не хотел, – тот указывает на Цепа. Миротворец фыркает. – Лучше отойдите, – советует он, поднимает руку... Цеп ловко выворачивается и бросается бежать. – Вы что, удержать его не могли? За ним, быстро! – командует миротворец. Я приподнимаюсь на локтях и осторожно оглядываю место побоища. Кажется, толпа поредела. Во время разборок с Цепом половина явно покинула улицу. Но есть и люди, которым спасти не удалось... Не думала, что доблестная охрана Капитолия на самом деле вовсе не безжалостные автоматы! Отползаю в сторону, и ствол пистолета мгновенно перемещается на меня. Опа! И что теперь делать? – А девчонка-то чем виновата? Тем, что упала? – фыркает мэр и помогает мне подняться. Ноги меня не слушаются, он буквально тащит меня за руку, не позволяя останавливаться. Заворачиваем за угол, и я облегченно сползаю по стене. И зачем я вообще туда полезла? – Рита! – Цеп бросается ко мне, я прижимаюсь к нему и закрываю глаза. Руки парня ощутимо трясутся, он переводит взгляд на моего спасителя и сипло произносит: – Спасибо.

Брови мэра взлетают вверх. – Меня попросила дочь, – тихо произносит он, и Цеп замирает. Рядом с мужчиной появляется девушка. Светлокожая (ну да, дочь мэра ведь, не горбатилась в полях наверняка!), с каштановыми кудряшками. Ее карие глаза расширяются, когда незнакомка видит Цепа. – Цеп! – она шагает вперед и дотрагивается до его руки. Наверняка юноша кажется ей привидением еще и из-за другого цвета кожи. – Анни? – парень явно не верит своим глазам. Он шагает вперед и крепко обнимает ее. Девушка счастливо закрывает глаза. Я делаю глубокий вдох, но к глазам неуловимо подступают слезы. Повезло же мне иметь парня, который хранит воспоминания о девушке своего двойника из параллельного мира.

– Цеп... – Анни улыбается и смотрит ему в глаза. – Я знала, что ты вернешься с Арены!Но как...? Ее глаза наполнены таким счастьем, а Цеп так радостно улыбается в ответ, что я не выдерживаю. Делаю несколько шагов назад, разворачиваюсь и бегу. Даже не могу определить, куда именно. У Цепа есть девушка. Она – дочь мэра Одиннадцатого дистрикта. И теперь я ему не нужна.

====== Кто же такая Анни? ======

Неудачница! Слезы катятся по щекам, а я бегу по улицам Одиннадцатого, не разбирая дороги. Почему мне всегда так везет? Опомнившись, оглядываюсь по сторонам. Сквозь застилающие глаза слезы вижу деревянный плетень, огораживающий огромное поле. Одиннадцатый дистрикт этим славится... Иду вдоль ограды. Говорят, что если сунуться на поле, миротворцы тебя убьют. Какое счастье, что мои солнечные очки скрывают половину лица. Какой-то мальчишка пошатывается и падает на землю. Видно, смертельно устал. Ну да, здесь же загоняют до смерти. К упавшему не спеша подходит миротворец. В его руке распрямляется плеть. Раздается свист, и я зажмуриваюсь. Но крики проникают в уши и даже ненадолго отвлекают от мыслей об Анни.

Я сажусь на корточки возле ограды, прислоняюсь к ней спиной и закрываю глаза. Мне кажется, мы с Цепом были знакомы всю жизнь... А я так ничего о нем не знаю... Резкий свист раздается совсем рядом со мной, и я вздрагиваю. – Отлыниваешь от работы? – ледяной голос. Вот я идиотка! – Нет, я... Миротворец хмурится и показывает рукоятью плети на поле. Так просто? Я думала, здесь жестокие нравы... Встаю, делаю шаг вперед... Удар обрушивается на мою спину, и я невольно спотыкаюсь. Плеть проходится по моим плечам, и я шиплю сквозь стиснутые зубы. Сглазила. Еще удар. Я уже не знаю, кричу или нет, мир плывет перед глазами. – Отлыниваешь от работы?! – хриплый голос, и вновь свист. – Марк! – этот голос мне знаком. – Оставь ее! – Она не работает! Интересно, а почему те люди, которые устроили бунт, не работали? Наверное, тогда еще просто не начался рабочий день... Или был перерыв... – Послезавтра Жатва. Я вскидываю голову и вижу знакомое лицо. Тетя Смитти. Видимо, аргумент про Жатву решающий. Миротворец морщится и нехотя отпускает меня. Мои ноги подкашиваются, я падаю, но нежные руки успевают подхватить меня. – Ладно, можешь заняться ею, – бросает миротворец.

Спустя пять минут по моей спине нежно скользит рука, смазывая меня каким-то кремом. Больно, но терпеть можно. Потом я иду, пошатываясь от боли в спине и плечах, изучая главное занятие Одиннадцатого Дистрикта. Поле похоже на огромный лабиринт. Сначала – злаковые, затем яблони, вишни, малина. Люди разделены на группки. Я иду к яблоне и собираю в корзины плоды. Почему яблоки? На верхушке дерева сидит Рута и обеспокоенно смотрит на меня. – Сильно досталось? – улучив минутку, она шепчет мне на ухо. Я машу головой, но девчушка смотрит прямо мне в глаза. И, разумеется, замечает, что они красные. Спелые плоды летят с верхней ветки на землю, а потом она спрыгивает и принимается их собирать. Я помогаю ей, а Рута шепчет: – Ты плакала. Это не вопрос, а утверждение. Я передергиваю плечами. Рута вопросительно смотрит на меня. – Анни, – выдыхаю я, и горло вновь щекочут слезы.

Глаза Руты широко распахиваются. Она знает. – Анни? Ну, это подруга детства Цепа... – звучит неубедительно. – Ты сама-то в это веришь? – горько усмехаюсь я. – В твоем голосе нет уверенности. Тяжелые шаги раздаются совсем рядом с нами, и я поспешно кидаю фрукты в корзину.

Спустя некоторое время мои руки трясутся, а спина не разгибается. Я слышу звон колокола и вопль: “Перерыв 5 минут!”. 5 минут? Мои ноги подкашиваются, и я прислоняюсь к стволу. Мимо проходит миротворец и кидает мне на колени бумажный пакетик. Такой же получает и Рута. Разворачиваю и вижу маленькое коричневое печенье с мелкими зернышками. С ума сойти, как я успела проголодаться! Черные глаза Руты рядом со мной пожирают печенье. Свое она проглотила в один присест. Я улыбаюсь и протягиваю ей еду. – Мне не хочется, – отвожу взгляд, но Рута разламывает его напополам и протягивает мне. Печенье вкусное, тает на языке и исчезает в одно мгновение. – Теперь расскажешь? – тихо спрашиваю Руту. – Кто такая Анни? Девочка вздыхает: – Цеп и Анни знакомы с детства. Они дружат всю жизнь. Но, если честно, мне кажется, что Анни давно влюблена в него. – слова падают в пропасть. Анни давно влюблена в него... А Цеп относится к ней как к другу? Или же нет?

POV Цеп. В этом дистрикте все возвращает меня в прошлое. Это мой дом, моя маленькая Родина. И моя память невольно возвращается к событиям 4,5 месяца назад.

4,5 месяца назад... Я вздрагиваю и открываю глаза. В районе груди угасает боль. Чьи-то прозрачные голубые глаза внимательно изучают меня. – Стас, с тобой все в порядке? Это девушка с прямыми светлыми волосами. Она участливо смотрит на меня и слегка касается моего плеча. Минутку... Стас? Она обращается ко мне? Меня зовут Цеп... – Да, все в порядке, – отмахиваюсь я, и та смеется. – Я уже испугалась, – и ее губы тянутся к моим. Я отшатываюсь. Что происходит? Почему меня называют Стасом? Кто эта девушка? – Стас, что случилось? – она капризно хмурится и вновь тянется ко мне. – Не подходи ко мне! – я отшатываюсь и ухожу прочь. Целовать меня имеет право только одна девушка... Мой взгляд падает на висящее на стене зеркало. Я невольно вздрагиваю. Моя кожа светлая. Пальцы касаются лица. У меня никогда не было такого цвета кожи... И волосы у меня стали менее кудрявые... – Стас! – чья-то ладонь опускается на мое плечо. Черноволосый парень улыбается мне: – Где свою половинку потерял? – беззаботный смех. – Свою половинку? – переспрашиваю я. – Ну да. Катька где? – Катька? Незнакомец испуганно смотрит на меня. – Катя – твоя девушка, – медленно произносит он. МОЯ ДЕВУШКА??? ЭТА БЛОНДИНКА – МОЯ ДЕВУШКА?? Искрящиеся глаза Риты пляшут передо мной, и я словно наяву ощущаю ее ладонь в своей руке. – Можешь забирать ее себе, – бормочу я. Тот фыркает: – Ага. В прошлый раз, когда ты с Катькой поссорился, то же самое сказал, а потом в челюсть двинул, – его пальцы касаются подбородка. Правда? – Сейчас такого не будет, – твердо говорю я. – Честно. Глаза парня вспыхивают. Он не веря смотрит на меня: – Что, правда? Я киваю, и он уносится. Не нужна мне эта... Катя. Меня волнует только одна девушка. Но есть ли она здесь вообще? Всю свою жизнь меня звали Цеп. Выходит, мальчишка по имени Стас умер вместо меня, а я занял его место? Это странно. Я чувствую себя ужасно одиноким. Здесь нет никого, кого я знаю.

А потом я встречаю Риту. И этот новый мир обретает новые краски. Но происходит еще одно чудо. Я возвращаюсь в родной дистрикт. Я вижу своих знакомых и близких. А потом сталкиваюсь с одним из самых дорогих мне людей. – Анни! – я крепко обнимаю подругу. Этот мир мне привычен. Я думал, что больше его не увижу. Я думал, что больше никогда не встречу мою Анни. И поэтому я забываю обо всем, продолжая обнимать ее... Конец POV Цеп.

====== Много всего ======

Спина не разгибается, конечности отказываются повиноваться. Никогда в жизни так не уставала. Уйти с поля мне помогают два парня, буквально силой дотаскивают меня на плечах. Всего лишь один взмах руки тети Смитти, и меня уже хватают за руки, помогая встать... Рута плачет, заглядывая мне в лицо. Хорошо, что она не видела мою спину... Меня укладывают на кровать. Тетя Смитти строго кивает, и помощники уносятся. Рута усаживается на краешке стула, но прогоняют и ее. Это хорошо. Девочка не должна это видеть. Нежные морщинистые пальцы приподнимают мне футболку, на спину опускается что-то холодное, и я шиплю сквозь стиснутые зубы от боли. – Тшшш, все будет хорошо...

Хлопает входная дверь. Я слышу звонкий смех и, слезы мгновенно вновь бегут по щекам. Он привел сюда Анни!!! – Тетя Смитти, я Риту потерял! – в голосе Цепа звучит настоящая паника. Хорошо хоть, что он волнуется. Тетя Смитти досадливо цокает языком и шлепает меня по спине. Только тут я понимаю, что напряглась. – Тетя Смитти?..., – дверь в комнату распахивается, и Цеп замирает на пороге. – Рита?..., – он выдыхает и закрывает глаза. Из-за плеча Цепа появляется Анни и мгновенно перестает смеяться. – С тобой все в порядке? – обеспокоенно спрашивает она. – Да, спасибо, – изо всех сил стараюсь, чтобы голос звучал ровно. Но Цеп уже тоже заметил мою окровавленную спину. – Рита? – парень мгновенно оказывается рядом. Потом приседает, и его лицо теперь находится вровень с моим. Я вспоминаю, какие нежные у него губы. Вспоминаю, как его руки скользили по моему телу. Он кружил меня в воздухе... Обнимал и тихо шептал: “Все наладится, вот увидишь”...

– Кто это сделал? – голос Анни нарушает мое единение с самой собой. Почему она меня так раздражает? Перевожу взгляд на Цепа и мгновенно приподнимаюсь на локтях. Парень тяжело дышит, его зрачки сузились, лицо покраснело, он сжимает-разжимает кулаки. Ой-ой-ой. Цеп явно хочет кого-то убить. Ничего, пусть переживает. Меньше надо со своей Анни гулять! – Тетя Смитти, что с ней? – Анн оборачивается к женщине, но та хмурится и качает головой: – Выйдите из комнаты, – роняет она. – Рите нужен отдых. Цеп открывает рот, явно собираясь возразить, но Анни толкает его в плечо и буквально выпихивает из комнаты. Вот надоеда!

Женщина наклоняется к моему лицу,быстро смотрит мне в глаза и нежно гладит по плечу. Кожа отзывается болью. – Все будет хорошо, – тихо произносит она. В чем дело? Я недоуменно касаюсь щек и только тут понимаю, что плачу. Вид Анни, выталкивающей Цепа из комнаты, окончательно выбил меня из колеи. Надо ловить момент. И я решаюсь задать мучающий меня вопрос: – Тетя Смитти, а сколько лет Цеп и Анни знают друг друга? Женщина закусывает губу и начинает втирать мне в кожу очередную мазь. Ей надо было массажисткой работать. – Не могу сказать точно. Я никогда не видела их друг без друга. Носились по всему дистрикту, помогали старикам на работе. У них-то руки слабые, мало фруктов собирают, роняют их часто... Вот ребята и помогали, иногда даже в ущерб своей добыче. У нас же здесь заработок выдается в связи с собранным урожаем... Мы считали их маленькими героями. А они называли друг друга братом и сестрой. – Братом и сестрой... – эхом отзываюсь я. Бешеный стук сердца немного успокаивается. Уже лучше. Ладно, видимо, это все, что знала тетя Смитти. Но думаю, она о чем-то умолчала... Интересно, Цеп так и собирается покорно стоять за дверью? Раньше он бы уже давно снес ее... Словно подслушав мои мысли, дверь вздрагивает и отворяется.

POV Цеп. – Пусти! – я пытаюсь вырваться из рук девушки. Анни буквально висит на мне. В детстве мы часто так играли. Я делал вид, что не могу вырваться из ее объятий или что не могу убежать от нее... Детство. Не могу поверить, что нахожусь в месте, которое связано с моим детством. Я уже думал, что никогда его не увижу. – Анни, в чем дело? – я строго смотрю в глаза подруги, ожидая ответа. На долю секунды девушка отводит взгляд, а потом бойко тараторит: – Тетя Смитти никогда не ошибается. Она явно нас не зря выставила. Тетя Смитти ведь умная, она непременно поможет ей. Я с минуту смотрю на нее, а потом сурово отрезаю: – Но я должен быть рядом. И налегаю на дверь... Конец POV Цеп.

Я не могу сдержать радостной улыбки. Анни за плечом Цепа хмурится. Так тебе и надо. Это МОЙ Цеп. Парень приближается ко мне и нагибается. Преодолевая мои вялые сопротивления, крепко обнимает. Разумеется, задел раны. Я стараюсь не шипеть, но получается плохо. – Прости, – виновато говорит Цеп. Потом отстраняется и весело произносит: – Ну, какого миротворца мне серьезно покалечить? Я невольно улыбаюсь, а парень прижимает меня к себе, а потом приникает к моим губам. На долю секунды я закрываю глаза, а открыв их, вижу отвернувшуюся к двери Анни...

– Так, все, кыш отсюда! – тетушка Смитти толкает ребят к выходу. Цеп пытается возразить, но дверь за ним захлопывается и запирается на щеколду. Тетушка Смитти протягивает мне кружку, от которой поднимается ароматный парок. Надо же! Неужели она настоящая травница? – Пей, это придаст тебе сил, – командует она. Я послушно выпиваю жидкость и откидываюсь на подушку. Теплый напиток мгновенно проносится по горлу, и внутри разливается приятный жар... Пьянящий туман окутывает меня, тело начинают покалывать иголочки, и я отбываю в царство Морфея.

– Ты должна помочь мне! Примени свои силы! – звонкий, захлебывающийся слезами голос. Я останавливаюсь, сердце бешено колотится. Соня. – Соня? – несусь вперед и замираю. Тело моей сестры опутано прочной сетью. Я пытаюсь справиться со страхом. Соня не погибнет. Она не Рута. – Примени свои силы! – настаивает сестра. Откуда она знает? – Соня... – мой голос дрожит. – У меня больше нет сил. – А ты пробовала?! – отчаянно кричит девочка. А потом прямо в мою сестренку со страшным свистом летит копье. – НЕТ!!!!! – я кричу во все горло и отчаянно взмахиваю рукой. Оружие словно врезается в невидимую преграду и падает на землю. Я кидаюсь к закрывшей глаза девочке... и просыпаюсь.

Во всем теле поразительная легкость, от давней боли нет ни следа. – Тетя Смитти, вы настоящая волшебница! – с чувством произношу я. Та с улыбкой кивает, но мое настроение успевает испортиться. За дверью вновь разносится заливистый смех Анни. Надоела уже кадрить моего парня! С ней надо что-то делать. Да и к тому же, внутри разрастается чувство голода...

Я влетаю на кухню. Цеп прихлебывает чай, Анни сидит на другом конце стола и смеется над очередной шуткой... Руты. – Рута! – с облегчением восклицаю я. Девчушка вскидывает голову. – Рита! С тобой все в порядке? – Да, спасибо. – я набираю побольше воздуха и на одном дыхании говорю: – Рута, как Китнисс смогла вытащить всех с Арены? На мгновение лицо девочки искажается, но потом она собирается с силами и произносит: – Сейчас расскажу. Комментарий к Много всего Простите за задержку, универ – это нечто) Да, еще круче, чем школа...(

====== Финал Голодных Игр ======

POV Рута. Когда Рита закрывает глаза, Китнисс медленно поднимается с колен. Ее глаза опухли от слез. В ладони моя союзница сжимает какую-то деревянную безделушку. – Нас трое, – тихо произносит Пит. Как раз в эту секунду я остро ощущаю себя лишней. Китнисс разворачивается в нашу сторону. Ее лоб хмурится, девушка явно нашла решение проблемы. – Да. Нас трое, – каким-то безжизненным голосом отзывается она. А потом выпрямляется, задирает голову и злобно кричит: – Что ты придумаешь сейчас, Сноу? Меня всю трясет. Рита умерла. Она спасла мне жизнь и умерла. – Не стоит его злить, – шепчет Пит, прижимая к себе Двенадцатую. Китнисс сжимает кулаки, опускает глаза на безделушку в своей ладони,и ее лицо мрачнеет. Поднимает лицо и целует Пита. Они должны выжить вдвоем... Я лишняя...

Медленно подползаю к краю крыши Рога. Ноги не слушаются. Внизу с утробными рыками пируют переродки. Просто прыгнуть вниз, и все будет хорошо. Я слишком слабая, чтобы быть победителем Голодных Игр... Просто прыгнуть. – Даже не думай! – пальцы Китнисс хватают меня за запястье. – Вы должны победить... – шепчу я, глотая слезы. Рита с копьем в груди. Цеп с закрытыми глазами и раной в животе... Они погибли, а я жива... Это несправедливо. Китнисс крепко обнимает меня и гладит по волосам. – Я уверена, сойки не хотят, чтобы ты сдавалась... – произносит она. – Тебя ждут дома. Ждут дома... Сердце рушится вниз со страшной высоты. У меня дома братья и сестры. А маме больше некому помочь. – Рута, это не выход, – продолжает Китнисс. – Нас трое, а победителями могут быть двое из одного дистрикта, – напоминаю я. Китнисс улыбается. Затем смотрит вниз. Тело одного из переродков с кровавой отметиной на шее валяется на земле. Они загрызли своего же, когда делили Катона...

– Не смотри, – бормочет Китнисс. Но зрелище слишком жуткое, чтобы я могла спокойно от него отвернуться. Переродок в последний раз прыгает на Рог, его когти проходятся по стенам. А потом его тело изгибается, и он... исчезает. Я не веря смотрю на землю. Ни следа злобных существ, которые только что хотели меня убить. – Они исчезли... – только и могу произнести я. В горле зарождается смех, а из глаз брызжут слезы. – Они исчезли! – я начинаю хохотать. – Исчезли!!! Китнисс притягивает меня к себе и медленно покачивает. – Все хорошо, Рута... Все хорошо. У нее истерика, Пит. – поясняет она. Истерика? У меня истерика?

Напарник Китнисс по дистрикту кладет ладони ей на плечи. – Что теперь делать? – шепчет он. – Я не знаю. Я не знаю, чего ждать от Сноу. Я боюсь, Пит, – признается она. Я тоже боюсь... Я не хотела попасть на эти Игры. Я не хотела, чтобы от меня зависела судьба двух людей. Если я умру, они станут победителями... – Побудь с ней, Пит, – Китнисс резко вскакивает, я пытаюсь подняться следом за ней, но парень мягко хватает меня за плечи. – Не волнуйся за нас, Китнисс.

Не знаю, сколько времени проходит прежде, чем Китнисс вновь поднимается на крышу Рога. (Наверное, мы остались здесь потому, что сейчас на Арене самое безопасное место.) Меня все еще колотит. Чувствую себя маленькой психованной истеричкой. – Есть только один выход, – мягко произносит Китнисс. В мои подставленные ладошки падают черные ягоды. – Съешь их, Рута. Это поможет тебе успокоиться. Я послушно раскусываю ягоду. Кисло-горькие капли касаются моего языка. А потом мир плывет перед глазами. Плачущая Китнисс целует меня в лоб и вытягивает в моем направлении три пальца. – Прости меня. Прости, прости, прости, – ее слова доносятся словно сквозь туман, а потом мир гаснет. Конец POV Рута.

– А очнулась я уже на койке в Капитолии. Китнисс плакала и во всем призналась. Она решила обмануть Капитолий. Дала мне ягоды, которые вызвали у меня летаргический сон. Мое сердце перестало биться, и это зафиксировали датчики специалистов. Для них на Арене осталось в живых всего два трибута. Рута делает глубокий вдох и заканчивает: – Еще несколько минут промедления, и я бы умерла на самом деле.

В глазах девочки блестят слезы. Я не знаю, что сказать. Китнисс – гений. Совершенно безумный, абсолютно ненормальный гений. Она сумела спасти Руту. И безумно подставила себя. Сноу еще больше возненавидел ту девушку, которая сумела вытащить с Арены ТРОИХ!!! Я ведь знала, что она справится... Рута вздрагивает. Бедняжка, как же много она натерпелась... – Китнисс знала, что делает. – сообщаю я. Должна же я хоть попытаться ее успокоить.

Цеп, до этого опирающийся на стену, мрачнеет. Он явно думает о возможной смерти Руты. Во всяком случае я точно не смогу выкинуть ее из головы. Китнисс – сумасшедший гений. Вот. Комментарий к Финал Голодных Игр Дорогие мои читатели! Никто не хочет встретиться в жизни? Живу в Москве, если что) Очень люблю фикрайтеров, а своих читателей, людей со схожими интересами, просто обожаю! В лс пишите о встрече, если что))

====== “А что, если...?” или новая цель. ======

Рута смотрит на меня, и в уголках ее глаз закипают слезы: – Одно хорошо. Я победила в Играх, а значит, больше не вернусь на Арену! – радостно восклицает она. Китнисс тоже так думала... Но вроде ведь репортаж о Квартальной бойне показывали за две недели до Игр? Я оглядываюсь на тетушку Смитти, и та отводит взгляд. Понятно. Рута просто его не смотрела. Наверно, она вообще не вспоминает теперь об Арене. Слишком большое потрясение для маленькой девочки.

Цеп яростно ударяет кулаком по стене: – Сноу – мерзавец! Да и Китнисс хороша... – злобно добавляет он. – Она спасла Руте жизнь, – резко обрываю я. Пусть я и не одобряю Сойку в этом, но как еще она могла поступить? Что еще могла сделать? Парень хмыкает, насмешливо смотрит на меня и скрещивает руки на груди. Ненавижу этот его взгляд. Стараюсь не взорваться, глубоко дышу. Я сегодня на взводе, поэтому спокойствие дается с огромным трудом. – По-другому спасти Руту она не могла, – продолжаю я. Рута часто моргает. Видно, что именно таким приемом она сдерживает слезы. Цеп шагает вперед и быстро целует меня в края рта. – Не сердись, – заискивающе произносит он. Все-таки еще не совсем толстокожий. Но почему-то не сердиться на Цепа сегодня я неспособна. В конце концов, я все-таки не до конца простила ему Анни. – Цеп, смотри, что я купила! – а вот и она. Легка на помине. Девушка залетает в комнату, потрясая непрозрачным пакетом. – Булочки! – радостно восклицает она. – Цеп, твои любимые! Тетя Смитти, ваши песочные пирожные! Рута, печенье с фруктами! Глаза девчушки вспыхивают. – Ой, Анни! Где только нашла? И как только раздобыла? – мурчит она, счастливо вгрызаясь в сладость. Анни улыбаясь смотрит на друзей, уплетающих хлебобулочные изделия. Я же внезапно ловлю себя на мысли о том, что всегда хотела попробовать шедевры Пита. Здесь, конечно, другой дистрикт... Но почему только я осталась без угощения? Зачем это так подчеркивать? Удивляясь собственной наглости, вырываю из рук Анни пакет и заглядываю внутрь. – О, Анни! С шоколадной крошкой, мои любимые! Спасибо! – восклицаю я. Одно печенье отправляется в рот, пакетик с остальными находит приют в моем кармане. Оглядываюсь. Они чуть ли не урчат от удовольствия. Анни гневно шипит. Пожалуй, в таком состоянии я могу их спокойно оставить.

– Рута. Извини, пожалуйста, я пойду погуляю? Подышу свежим воздухом? Брови тетушки Смитти взлетают вверх. Цеп привстает. Они явно боятся меня отпускать. – Все будет в порядке, – бросаю я и выскакиваю из дома. Узкие улочки 11 дистрикта приводят меня к огромному дереву. Я сажусь у его подножия, прислоняюсь спиной к стволу и закрываю глаза. Нужно сосредоточиться. Я ведь снова в мире Голодных Игр,так? Значит у меня должна быть моя сила телекинеза. А я должна ее... активировать, что ли? Что я делала в прошлый раз? Нашла себе цель. После ее исполнения силы и исчезли... Так, что я должна сделать в первую очередь? Цинна. Финник. Боггс. Прим. На этот раз я исправлю всё.

Вытягиваю ладонь вперед и неуверенно шевелю пальцами. Как я делала это в прошлый раз? Знакомая щекотка магии накрывает меня с головой. Я смеюсь от облегчения, когда сухая ветка, на которую я нацелилась, вращается в воздухе. А что, если пойти дальше? Безумная идея, но я мерно качаю пальцем. Ведь людей можно загипнотизировать движущимися предметами? Если достаточно потренироваться?

====== Я. Анни. Цеп. ======

Время протекает незаметно. Где-то час я заставляю предметы мерно покачиваться. Это не так-то легко: заставить ветку двигаться в одном ритме. Она все время норовит замедлиться или ускориться. Потом я слышу знакомые голоса, и тут моя интуиция срабатывает быстрей меня. Я пулей влетаю на дерево, усаживаюсь на дереве и стараюсь дышать как можно тише. – Анни, ты зря так себя ведешь! – такой родной голос заставляет мое сердце биться чаще. – Как – так? – Ты ведешь себя, будто бы ты...моя девушка. Молодец Цеп! Я слышу какое-то странное шипение из губ девушки. Она отворачивается, но через минуту берет себя в руки: – Ну, прости, я больше так не буду себя вести... – мне кажется, или в голосе звенят слезы? Цеп улыбается, порывисто шагает вперед и крепко обнимает девушку. Та вздрагивает и прижимается к его плечу. Глаза Анни плотно закрыты, а плечи мерно вздрагивают. Она точно плачет. Искра сочувствия к бедной девушке на долю секунды прошивает все мое существо. Опомнившись, я сердито трясу головой. Рита, эта девушка собиралась заграбастать твоего парня!