Текст книги "Марья Моревна. В тумане пророчеств (СИ)"

Автор книги: Марья Моревна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Глава 13. Дева в беде

Рассказывала медленно, думая, что говорить, а что нет. Но Ванечка возможности что-либо утаить не давал – уточнял и переспрашивал то, что не понимал. Василиса злилась, но говорила. Марьяна уже была замужем, навредить им с Кощеем это не должно, – оправдывала себя Василиса. А Ивану и Злате никто кроме нее не поможет. Разбойник выслушал ее рассказ, но делиться мыслями не спешил.

Ногу осмотрел сам, не вызывая лекаря, достал из сундука густо пахнущую травяную мазь. Ее возмущения по поводу задранного платья, как и Царевич, слушать не стал.

– Мы уже не дети, чтобы я щеголяла перед тобой с голыми ногами, – попыталась она. – К тому же, мне совсем не трудно воспользоваться мазью самостоятельно.

Он опустился перед ней на колено, поднял юбку до колен и посмотрел на распухшую голень.

– Давай скажем прямо, мне просто хочется это сделать. И как раз потому, что мы уже не дети.

Герой или не герой, а краснеть могут все. И избежать этого никаким волевым усилием невозможно. Василиса залилась багрянцем, но, разбойник в это время, как нельзя кстати, смотрел на ногу и ее конфуза не заметил.

– Сильный ушиб, переломов нет, – сделал он вывод. – Пару дней полечим, и все пройдет.

Пальцы обмакнул в мазь и толстым слоем нанес на ногу. Вонючее вязкое зелье приятно холодило ушибленное место, и Василиса прикрыла глаза от удовольствия. Голень под сильными пальцами не болела, а сладостно ныла.

– Вар, – в шатер ввалился еще один разбойник – высокий, тощий с жиденькими волосами и безбородый. – Он нам всю душу вынул своими разговорами. Пришей его или язык вырежи, иначе мы за себя не в ответе.

Внутрь втолкнули Царевича.

Василиса оголенную ногу спрятала, но, похоже, ее успели заметить. К тому же разбойник сидел перед ней на одном колене, и подниматься не спешил.

– Оставляй здесь. Пусть поболтает, – велел Ванечка. – Мы его послушаем.

Тощий с явным облегчением привязал Царевича к жерди и вышел. Иван смотрел на Василису и стоящего перед ней на коленях разбойника с удивлением.

Вар, как назвал его тощий, несмотря на зрителей, вознамерился продолжить занятие, на котором их прервали.

– Придержи юбку, лягушка.

Василиса на Царевича не глядела, стыдно.

– Довольно, – она удержала разбойничью руку. – Я уже почти здорова и готова резвиться аки горная козочка.

Вар недобро поглядел на Царевича, но руку убрал, поднялся.

– Чем это вы так утомили моих друзей?

– Предлагал им отпустить нас и получить за это золото.

– Золота у нас достаточно.

Такого ответа, Иван, кажется, не ожидал. Тишину нарушил разбойник.

– Я собираюсь пожаловать вам свободу. Даром. За исключением вот этой прекрасной барышни, – он указал на Василису.

«Барышня» дернулась.

– Я тоже хочу домой.

– Нет, милая. Ты просто не понимаешь собственных желаний, – как маленькому ребенку пояснил он. – А я собираюсь тебе все подробно растолковать. Но на это нужно время.

– А, по-моему, все ясно, – с видом знатока вклинился Царевич. – И хочу предупредить вас, мы друзей в беде не бросаем.

Но Вар на его бравые рассуждения лишь хмыкнул.

– В какой, к черту беде? Я собрался жениться.

Василиса чуть было со стула не упала.

– На ком? – глупо хлопая глазами, спросила она.

– На тебе, солнышко, – он приподнял ее подбородок и ласково погладил.

Но Ивана его нежности не смутили.

– А девушку спросить не забыли? – он выразительно посмотрел на Василису. – Она уже дала согласие мне.

Та, хоть и ненавидела Царевича, его стойкости сейчас завидовала. Слабую девицу опять выручали из плена, а она красиво взмахивала ресницами и молчала. Красиво, но не про нее. Хватит, увольте! Она уже совсем не такая.

– Свои желания я прекрасно понимаю, – разделалась она с первым женихом. – Не нужно мне ничего растолковывать. Любовь, если она есть, подобного не требует.

Разбойник наблюдал за ней с интересом.

– А вы, – посмотрела на второго. – Сами отказались от этого брака, и не нужно вызволять меня из беды. Не маленькая.

Мужчины впечатлились, но каждый по-своему. Царевич разозлился, чуть дым из ушей не пошел, а Вар сразу после пламенной речи беззаботно рассмеялся.

– Такой ты мне больше нравишься, лягушка. Я даже перестану тебя так называть. Будешь просто царевной, – затем взгляд посуровел. – А теперь о серьезном. Вы, кажется, успели забыть, что находитесь не в гостях у радушной матроны, а в плену. И плясать будете так, как скажу я. Так что ты, милая, останешься со мной, и мы, не торопясь и с взаимным удовольствием выясним, кто чья невеста. А вы, если не желаете свободы, будете сидеть в клетке. С языком или без, выбирайте сами.

Кажется, вышло совсем не то, что предполагалось. Слова оказались бесполезны.

– Тогда выбираю свободу, – неожиданно заявил Иван, забыв свои принципы.

– Поздно, – усмехнулся разбойник. – С вашей ретивостью и желанием украсть чужую невесту, боюсь, вы просто так не исчезните. Так что извольте пока обживать клетку, а там поглядим, что с вами делать.

Василиса на Царевича не глядела, но прожигающий взгляд чувствовала кожей. Ивана вывели из шатра.

– Я уверен, ты не забыла, царевна, – Вар присел рядом и повернул ее лицо к себе. – Нужно лишь слегка напомнить.

Он поцеловал ее в щеку, а потом коснулся губ.

Глава 14. Неизвестность.

Голова у Василисы все еще была на плечах, поэтому поцелуя не случилось. Отвернувшись в сторону, она почувствовала, как губы коснулись скулы, затем послышался вздох.

– Все еще не можешь вытравить из себя маленькую стеснительную девочку? – разочарованно протянул Вар. – Хотя нет, вру. Раньше ты краснела, но целовалась. Страстно и с чувством. Что же случилось?

– Раньше я этого хотела, а теперь нет.

– Что же так? До сих пор я у женщин отторжения не вызывал.

Черт возьми, проще поцеловать, чем объяснить отказ! Вар из милого мальчика превратился в красивого мужчину. Светлые волосы оттеняют загорелую кожу, голубые глаза почти светятся на темном лице. Но Василиса простых путей не искала. Придется поговорить.

– Прошло шесть лет. Я любила другого человека. А тебя я не знаю.

Кажется, это его задело.

– Ты тоже изменилась, я уже говорил. У нежного цветочка появились зубки. Помнится, раньше ты не могла мне отказать.

Он задумчиво погладил ее по щеке.

– Но так мне даже больше нравится.

Василиса отодвинулась от разбойника.

– Меня тоже посадят в клетку?

– Как ты могла подумать, солнышко? Будешь жить со мной. Ножка твоя до свадьбы заживет, там и поговорим. Ручаюсь, ты передумаешь.

Странная уверенность. Но на свободе она сможет куда больше, это уж точно. Опасно, конечно, играть с огнем, постоянно находясь вблизи от разбойника. Хотя пока он никаких границ не перешел, несмотря на возможность. Это внушало некоторую надежду.

– А что с моими друзьями?

Если Злату еще можно считать другом, то к Царевичу это слово неприменимо. Но разбираться в тонкостях их отношений сейчас было совсем некстати. Поэтому спросила так, как спросила.

– А что с ними? Условия сносные – погода прекрасная, небо над головой, кормят опять же. Не будут сумасбродничать, после свадьбы выйдут на свободу.

Опять он за свое! Что это ему приспичило жениться?

– Понятно, – глухо пробормотала Василиса, а сама погрузилась в раздумья.

Нужно бежать, ясно как день. Но не одной, а с теми, с кем угодила в лапы разбойников. А это, безусловно, сложней. Можно, конечно, принять свою участь, расслабиться и наблюдать, как жизнь скатывается совсем не туда, куда хотелось и мечталось, но Василиса подобного смирения не чувствовала.

Хотелось… Мечталось… А к чему она вообще стремилась? Какой жизни желала? До сих пор не задумывалась. Не до того было. Пожалуй, более самостоятельной, насколько это возможно.

– Ты невероятно притягательна в такие моменты, – руки разбойника обвили талию.

Сам он оказался у нее за спиной, горячо дыша куда-то в шею. Вряд ли Вар был бы так воодушевлен, если бы знал, о чем она думает.

– Мне нужно отдохнуть, – она аккуратно привстала на больную ногу и тихонько вскрикнула, специально, чтобы новоиспеченный жених не вздумал приставать со своими глупостями.

Он ее игру понял и оценил, одобрительно прицокнув языком.

– Отдыхай, солнышко.

Василиса никогда не любила сюсюкающие прозвища. Лучше бы уж лягушкой называл.

Проводил ее к роскошной лежанке. Интересно, похоже, он говорил Царевичу правду, и в средствах они не стеснены. Но откуда такие богатства? Что ж, они короля ограбили?

– Схожу, посмотрю, как там наши пленники, – весело заявил Вар, уложив ее на мягкие перины. – Не вздумай бежать, солнышко. Тебя хорошо охраняют.

Когда он покинул шатер, во внутрь вошел огромный разбойник, с огненно-рыжей бородой, закрывавшей почти все его лицо. Только глаза выделялись в этом зареве голубыми ледышками. От этого холода захотелось зарыться лицом в перины и не дышать. Да и топор в руках шарма ему не добавлял. Это он что, для нее приготовил? Василиса с испугом поглядела вслед Вару, но тот уже исчез.

Ладно, будет лежать смирно – не тронет. Василиса вытянула ноги, почти проурчав от удовольствия, погладила ноющую голень. Скорее бы боль проходила. Беспомощность невероятно раздражала. Она возвращала в то время, когда другим людям было позволено управлять ее жизнью.

Снаружи послышались крики и топот копыт. Рыжий громила не двинулся с места, продолжая отстраненно глядеть в сторону. Василиса заерзала на перинах. Что там случилось? Пожар, нападение, побег? Она напряженно прислушалась, привстав на руках, стараясь разобрать хоть что-то в доносящихся криках. Среди гомона слышались приказы. Рубленые, хлесткие, сдержанные. Их то она и пыталась расслышать. Но тщетно.

Хаос прекратился так же резко, как и начался. Снаружи все стихло, оставив Василису в недоумении и растерянности. Вар не возвращался. Да и вообще никто в шатер не спешил.

Морщась, Василиса опустила ноги и встала. Громила не шевелился. Тихонько похромала к выходу. До самого последнего шага, разбойник ее передвижения игнорировал. Потянулась рукой к ткани, занавешивающей выход – протянул наперерез руку с топором. Она отшатнулась.

– Выходить нельзя, – довольно миролюбиво сказал рыжий.

Таким тоном только с расшалившимися детьми разговаривать. Но топор недвусмысленно говорил о серьезности предостережения. Василиса руку послушно убрала.

– А выглянуть? – поинтересовалась она. – Одним глазком.

Молча покачал головой.

До вечера она еще не раз попыталась договориться со своим конвоиром, теряясь в догадках. Но громила остался непреклонен. Василиса ходила, лежала, сидела, рассматривая шатер главаря шайки, два раза поела и, в конце концов, уснула, не дождавшись никаких вестей.

Ночью почувствовала, как кто-то ложится рядом и в страхе вскочила, будто ужаленная. Это вернулся Вар.

– Об этом разговора не было! – возмутилась она хриплым ото сна голосом.

– Давай осудим, – он говорил с опасной легкостью, наглаживая ее бедро.

– Зачем тебе свадьба, если все так просто? Сделаешь меня обычной любовницей?

Сама задала вопрос и задрожала, боясь получить не тот ответ.

– Нет, лягушка. Ты мне нужна вся, не только тело.

Прозвище обидное, но сейчас оно заставило Василису выдохнуть с облегчением. Назвал так, как обещал не называть, значит, недоволен. Руку он убрал, с перин перешел на пол, скинув вниз пестрое мягкое одеяло.

– Утром уходим, – бросил он. – И не надейся на мою доброту, свадьба будет. А потом и все остальное. Я всегда получаю, то, что хочу.

Что ж, пожалуй, и ей стоит взять это за правило.

– Что случилось? – спросила Василиса вместо ответа, стараясь не выдать свой страх.

– Твой защитник сбежал, – со странным спокойствием проговорил Вар. – Но мы то знаем, что он вернется.

Глава 15. Цепь

Это было осознанное решение. И вот правы те, кто говорит, что инициатива наказуема. Рассказала Кощею все, что случилось. Почти все. Тайну Ярослава не выдала. Просто сказала, что ее застукали в хозяйских покоях, а кто, не уточнила. Объяснила, для чего ходила.

Рассказала, чтобы позже не возникло никаких недоразумений, а получилось наоборот. Кощей хмурился, слушал, а в конце предложил такое! Такое! Ну, вот что у мужчин за логика? Сама честно призналась, а он сразу привязать? Метки ему разве мало?

– Ты должна согласиться, – настаивал он. – Это твоя же безопасность.

– Ни за что! Не хочу быть собачкой на привязи.

– Я буду в таком же положении.

– Нет, и еще раз нет.

– Я могу сделать это без твоего согласия.

Марьяна опешила.

– Как это? Почему?

– После единения тел, возможности магии расширяются.

Это он о сексе, что ли? Ну и правила у них. Один раз сказала «да» и как будто повелителя себе выбрала, которому будешь подчиняться. Ну, это мы еще посмотрим.

– Ты не можешь так поступить! Я запрещаю! Это мое тело, и я не хочу его не к кому привязывать. Даже к тебе.

– Твое «даже» льстит, но я не намерен уступать.

Ее накрыла паника, но мозги все равно работали.

– Ты совсем мне не доверяешь? Я же сама рассказала тебе о вылазке.

– Тем не менее, она уже случилась, и я не мог ничего предотвратить. Только принять твою выходку. А если бы что-то случилось? Ты уже один раз сходила в ма…ма…

– Магазин.

– Ааа… к черту…Тебя похитили, и мы встретились перед алтарем. Мне такие неожиданности не нравятся, – его глаза, и без того черные, потемнели. – И повторять я не собираюсь.

– Я для нас всех старалась, когда пошла в его покои.

Звучало, конечно, так себе.

– Несомненно. Но о безопасности, как всегда, не думала.

– Ты опять за свое? Я не пострадала.

– Ярослав может быть опасным, поверь мне. И не проверяй это.

– Никаких привязей! – отрезала Марьяна. – Кругом куча опасностей, и от всех ты меня не убережешь!

Оправдываться надоело. Уже пожалела, что рассказала.

– Уберегу от тех, что смогу.

Марьяна молча пускала пар из носа, вперив в упрямца злобный взгляд. Он не уступал в ответ. Воздух потрескивал от напряжения. Что за противостояние? Неужели они не смогут договориться полюбовно? Она ведь знает, что способна повлиять на его решения.

Она сделала шаг вперед, обвила руками его шею. Легонько коснулась губ. Он ответил жадно и требовательно. И только оторвавшись, Марьяна заметила, что от того же запястья, на котором красовалась метка, тянется тонкая, еле заметная нить. Она вскрикнула от удивления, увидев, куда она ведет.

– Ты невыносим! Сейчас же убери эту дрянь!

Кощей покачал головой.

– Я за тебя боюсь.

– Невозможно контролировать все! – Марьяна в бешенстве стукнула его в грудь. – Я хотела по-хорошему, а ты…

Тьфу ты, глупо все вышло. Впрочем, как с ней часто бывает.

– Это и было по-хорошему. Твое тело быстро со мной согласилось.

– Да что ты? Сговорились, значит?

Собственному телу нельзя доверять! Это где же видано?

Возмущение нарастало, подминая ее под себя. Хотелось кричать и брыкаться, кусаться и кидаться вазами, но в итоге она лишь отвернулась, будто вмиг устав.

– Не сердись, так лучше, – послышалось за спиной.

Не ответила. Взглянула на переливчатую нить, подергала. Больно не было, но очень неприятно. Будто тянут сухожилия.

– Лучше так не делать.

Он еще умничает!

– Надеюсь, ты почувствовал то же, что и я.

Скрипнул зубами и… вышел. За спиной хлопнула дверь.

Стоп, стоп! Как это вышел? Марьяна посмотрела на нить. Та натянулась, став еще незаметнее. Сердись – не сердись, нужно узнать, как это привязывание действует. И что это за новости с ее телом, согласным на любые пакости?

Может быть, лучше даже проверить. Она вышла из комнаты и отправилась в зал, где они в прошлый раз обедали. Вышла на лестницу – стало тянуть. Спускалась осторожно, чувствуя, как подрагивает от напряжения поводок.

До зала дошла, но на лбу проступили капли пота. Дальше идти не хотелось и не моглось. Кажется, это предел. Марьяна прислонилась головой к стене, приложив холодные ладони к вискам. В голове шумело и слегка подташнивало.

– О, как это мило и … неожиданно, – голос был знакомым. – Вы решили связать друг друга?

В коридоре появился Ярослав.

Решили, конечно же! Или ее просто никто не спросил!

Она кивнула, не в силах сказать и слова, опасаясь, что ее вывернет.

– Вам помочь? – всполошился хозяин Трехозерья, заметив ее состояние.

– Я пойду, – пробубнила она.

Интересно, как он узнал. Видит нить?

– Кажется, вам это не нравится.

Она промолчала. Не с ним же это обсуждать. Отступила в сторону, пытаясь обойти Ярослава.

– Постойте. Если вам плохо, я могу помочь.

Он дотронулся до ее руки и обвел вокруг них круг. Господи, только этого не хватало!

Но ей внезапно стало легче. Тошнота отступила, голова прояснилась.

– Мы в Лисьей капсуле, – пояснил Ярослав. – Она тормозит ход времени и не пропускает любую магию. Отдышитесь и можете идти.

Он вглядывался в нее так, что стало неудобно. Взгляд скользнул по лицу, шее, задержался на груди.

– Спасибо. Я пойду, – произнесла она, отвлекая его от своего декольте.

– Если будет нужна помощь, вы знаете, где мои покои.

Марьяна сглотнула, призывая себя к спокойствию. Что он делает? Его взгляд недвусмысленно намекал на нечто интимное. Помним, он любит всех женщин, но недолго. Ладно, другие дамы, но жена друга?

– Мы разберемся сами, – легкая неприязнь отразилась в ее голосе, не оставшись незамеченной.

Немного кольнуло, что он так легко справился с магией Кощея. Пожалуй, и правда стоит быть начеку.

– Идите, – он развел временной круг, и Марьяну снова накрыло.

Она, торопливо переставляя ноги, бросилась к лестнице.

***

Кощей так и не соизволил появиться. Марьяна сидела в комнате, переваривая случившееся. В любом случае, он в замке. С этой привязью далеко не денешься.

– Ты невероятно беспечна.

Ну, сколько можно гостей! Ей бы с мужем спокойно поговорить.

– Вещатели – опасные союзники, – Тимофей присел рядом с ней.

– Я никаких союзов не заключала. И что ты то здесь забыл? – неожиданно грубо поинтересовалась она. – Ладно, извини. Мне бы валерьяночки.

В воздухе возникла маленькая кружечка с водой и баночка с таблетками.

– Я пошутила.

– Пей. Тебе не повредит.

Марьяна покосилась на Тимофея, но выпила.

– Ты не должна была сюда вернуться. Это мое упущение. Я чувствую себя в некотором роде ответственным.

– Понятно.

Она постаралась отодвинуть на задний план свои обиды. Хранитель к ним отношения не имел.

– И что же опасного в вещателях? Расскажи подробнее.

Глава 16. Семицветье

Елена прищурилась от яркого света и поднесла ладонь к лицу, закрываясь от безжалостного полуденного солнца, чтобы рассмотреть своего спутника.

После пропажи Выслава место придворного вещателя Семицветья занял его младший брат Болеслав. Светловолосый, божественно красивый, приятно словоохотливый и учтивый, он сразу покорил ее сердце. Они были знакомы лишь несколько дней, а она уже была готова слушать его часами, не отрываясь смотреть на мужественный профиль и беспрестанно мечтать о поцелуе. Раньше с ней подобного не случалось. Она привыкла быть всегда холодно-отстраненной и чуть высокомерной, как и следовало царевне, но теперь выглядела скорее восторженно-глупой и мечтательной.

Болеслав ее затуманенный взор заметил почти сразу, но события не торопил. Вещатели в Семицветье ценились на вес золота и женихами были завидными, с состоянием и землей. Даже для царевны такая партия была честью. И Елена чувствовала, что отец был бы рад ее выбору, если бы не Койград. От мысли о том, что там будут править его потомки, он все еще не отказался. Оттого начинать с ним любые разговоры о замужестве Елена опасалась.

Зато Болеславу деликатно намекнула на существование проблемы. Сказала, что замуж за Кощея не хочет, но отец настроен категорично. Предоставила решение этого вопроса мужчинам, а сама ждала результата.

– Вы сегодня прекрасно задумчивы, – спутник коснулся ее руки, легонько прочертил пальцами линию от локтя до запястья.

– Мечтаю, чтоб наши прогулки никогда не заканчивались. Невыразимо приятно вот так просто болтать обо всем на свете. Думаете, это возможно?

– Все возможно, – проговорил Болеслав, вселяя в нее надежду.

Они помолчали, глядя друг на друга. Кажется, он был готов ее поцеловать, но отчего-то медлил. Она сжала его пальцы и подалась вперед.

– Хотите, я расскажу вам, откуда появляются пророчества?

Елена разочарованно вздохнула. Нет, неправильно. Не нужно подавать вида, что расстроена.

– Конечно, – получилось безрадостно, но он внимания не обратил.

– Представьте старую пыльную библиотеку, с бесчисленными полками, заполненными стройными рядами книг.

Говорил он красиво, так что картинка, будто живая, возникала перед глазами. Елена кивнула, прикрыв глаза и погрузившись, будто в омут, в его чарующий голос.

– По этой библиотеке ночь и день бродят вещатели, то и дело вытаскивая с полок какие-то книги, и пробуют их открыть. Но страницы будто слиплись, намертво сцепились между собой. И львиная доля попыток оканчивается ничем.

Болеслав остановился, и Елена нетерпеливо приоткрыла глаза, чтобы понять причину молчания. Но, кажется, ничего особенного не происходило. Он заговорил, глядя куда-то в сторону, и она вновь сомкнула веки.

– Редко кого-то из них, особо упорного или особо везучего, в этих поисках настигает удача. Книга распахивается, шелестит страницами, останавливается на определенном развороте и являет миру одно из сотен тысяч пророчеств. Остается только запомнить крепко-накрепко начертанные строки и даровать это редкое сокровище людям.

– Неужели ваши предсказания – просто удача? – Елене и правда было любопытно.

– Наши предсказания – это честь быть выбранным той неведомой силой, что наделила вещателей их способностями. Пророчество не случайно является к определенному человеку. Каждое предсказание – драгоценность и свидетельство избранности. Если вещатель перестанет вещать, значит, боги его оставили, и он скоро зачахнет.

– Такое случалось? Я никогда не слышала…

– Случалось, но крайне редко.

Он только сейчас на нее взглянул, будто вынырнув из неведомых глубин своего сознания.

– Вы этого страшитесь?

– Конечно, – усмехнулся он, наконец, снова став собой. – Это страшный сон любого вещателя. Все остальное – просто игры.

– Как же нужно провиниться, чтобы быть наказанным столь сурово?

– Не знаю, и узнавать не желаю, – он взял ее руки в свои. – Извините, мне нужно поговорить с вашим отцом. Надеюсь еще вас увидеть.

Она улыбнулась, но все же расстроилась из-за столь скорой разлуки. Хотя, может разговор с отцом будет о том, чего она так желала? Тогда она готова ждать.

Болеслав покинул ее, а вскоре в сад прибежала служанка, чтобы пригласить ее к повелителю Семицветья.

Сердце Елены радостно затрепетало в груди. Вот она, вот. Возможность счастья, возможность быть избранной избранным. Возможность прожить жизнь в любви, всепоглощающей и не оканчивающейся никогда.

Она впорхнула в главный зал, словно невесомая бабочка. Отец возвышался над всем, сидя в высоком кресле, Болеслав стоял рядом. Что-то в его глазах заставило Елену остановиться. Неведомая сила замедлила ее шаги, а потом и вовсе превратила ноги в колонны, сдвинуть которые было невозможно.

– Отец.

– Елена, ты не поверишь, – повелитель, кажется, был воодушевлен. – Наш новый придворный вещатель только что принес хорошую весть. Это новое пророчество.

Елена чувствовала, что теряет равновесие. Улыбка медленно сползала с лица. Очередное пророчество? Так он не говорил с отцом о свадьбе? Она снова перевела взгляд на вещателя. Тот словно закаменел.

– Ты не поверишь. Он говорит, что мы вернем себе Койград, а ты станешь там царицей.