Текст книги "Пленница демона (СИ)"

Автор книги: Марья Лиса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– А могу я вернуть его обратно?

– Увы, бежняжка! – Театрально сложил руки на груди Эрикл. – Нет, отдать его ты не сможешь.

Сердце сжалось в предчувствии замершей угрозы. Почему в душу прокрался ужас легкой вымораживающей поступью?

– И чем мне все это грозит? – Спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Эрикл молчал, задумчиво рассматривая меня, словно решал, что со мной делать дальше. Меня же снедало нетерпение наряду с плохими предчувствиями.

– Теперь, даже если ты вернешься на землю, твои способности будут развиваться, хотя вряд ли сможешь контролировать их в полной мере. Тем самым, ты можешь выдать нас светлым. – Мне стало страшно, а он продолжил:

– А этого не должно произойти. Поэтому ты не вернешься домой никогда.

Мои волосы встали дыбом. Страшное слово «никогда». А как же мой сын?

– Впрочем, здесь тебе тоже оставаться не стоит. Тениэль стимулирует твои возможности. Чем больше он забирает, тем сильнее ты становишься. Но ты и сама понимаешь, что того Тениэля, которого ты знала, больше нет. Сейчас его место занял демон похоти, который не видит в тебе ничего, кроме игрушки.

– В каком смысле? Тениель сверг своего отца и занял его место? Но зачем? – Моя голова трещала от обилия информации.

– Не совсем так. Чтобы ты и твой ребенок остались жить, он отдал в залог свою душу и память. Так что можешь не надеяться, что он тебя вспомнит. Его воспоминания выжжены болью. И на его любовь тоже не надейся. Для любви нужна душа, а ее у Тениэля больше нет. Демоны по призванию любить не умеют. Вот пользоваться – это да, это про нас.

Эрикл говорил что-то еще, только я его не слушала. Собственные проблемы отступили перед той правдой, которую я сечас узнала.

Что такое душа? Раньше я даже не задавалась этим вопросом. Но теперь… Для меня – это орган, который болит, причем всегда. Только вот боль бывает разная: дикая, разрывающая на куски – от тоски, сладкая, тянущая – от счастья. Но предложи мне кто-нибудь променять душевные муки на мертвое спокойствие, я никогда бы на это не согласилась. Одна только мысль об этом ужасала.

Неужели теперь Тэль не может испытывать ничего подобного? Не может радоваться, грустить, любить. Теперь понятна его холодность, перемежающаяся с грубостью. Теперь все слова и поступки Тэля выглядели для меня в ином свете.

«Ты просто не понимаешь, что наделала» – сказал он, уходя от меня. Почему он мне ничего не объяснил, а, просто накричав, ушел? Я закрыла глаза от боли. Я была уничтожена услышанной правдой. А ведь Эрикл перед началом разговора предупреждал меня. И все-таки, и все-таки… Знать правду – это немаловажно. Когда известна первопричина, можно бороться с последствиями. По крайней мере, попытаться это сделать.

А ведь все это время, что Тениель вычеркнул себя из моей жизни, я недоумевала, почему он поступил со мной таким образом. Подло, не по-мужски. А он…

Теперь все встало на свои места. Предельно ясно и просто. Боже, как же мне стыдно за свои мысли! О нем. Без него.

Он любил меня. Если бы я знала, о, если бы я только знала! Ну почему он ничего не сказал мне? Почему не объяснил? Почему ушел, молча? Почему не озвучил плату за мою жизнь и жизнь нашего ребенка?

И тут я подумала, а что я бы сделала, узнай от Тениеля правду еще тогда? Смогла бы я его остановить, если бы узнала, в какую цену обойдется для него моя жизнь?

Я не знаю. Не знаю, кого бы я выбрала в тот момент. Кого смогла бы принести в жертву. Они оба были для меня одинаково важны. И все же, кого? Себя? Его? Ребенка?

Понятно, что кто-то из нас должен был пострадать. Я ощутила огромную благодарность к Тениэлю за то, что он не поставил тогда передо мной этот выбор. Жуткий выбор.

Груз вины придавил меня, мешая дышать. Я не желала чтоб Эрикл видел мои слезы, а потому встала и отошла к окну. Рванула на себя фрамугу, чтобы хлебнуть свежего воздуха. Не помогло. Сдавленное рыдание вырвалось из груди. Несмотря на свежий ласковый ветерок в лицо, я задыхалась.

Это только моя вина. Это я превратила любимого мужчину в чудовище. О, если бы я могла что-нибудь изменить!

«И что бы я сделала?» – мой мозг впал в ступор. – «Да ничего!». Тэль все равно не послушался бы меня. Он до последнего заботился обо мне! Так, как мог.

– Ты слышишь меня!? – Донесся резкий голос из-за спины. – Теперь я – твой единственный шанс. Я могу научить тебя пользоваться даром и верну к сыну.

– Нет!

– Однако ты должна пойти со мной, и лучше, если это будет по доброй воле. Поверь, нет ничего хуже принуждения.

– Я не двинусь с места, пока Тэль не придет. – Упрямо возразила я.

– Поверь, только я могу погасить твой дар, что бушует в тебе. Тениель же только распаляет его.

– Но ты ведь сказал, что я не могу избавиться от своих способностей

– Ну, по-моему, я сказал, что ты не можешь отдать дар. А ведь его можно еще и заглушить.

Я закусила губу, раздумывая.

– Постой, а почему ты возишься со мной? Не проще убить меня как свидетелся?

Эрикл вздернул бровь:

– У нас есть на тебя некоторые планы.

– Какие? И у кого это «у нас»?

– Деточка, этого тебе знать пока не положено. И в данном случае твой ответ может быть только один. – По тону мужчины было понятно, что откровенничать более он не расположен. – Я лишь только намекну на один из возможных исходов. Твой дар способен спровоцировать войну между Тьмой и Светом, а от нее как волны на воде будут начаты войны и на земле. Так что ты должна будешь пойти со мной.

– Я могу подумать? – От обилия информации, не успевавшей перевариваться, в голове образовалась невообразимая каша. Кроме того, я никогда не любила принимать решения второпях. Слова Эрикла не внушали мне доверия. Я на собственном опыте убедилась, как демоны могут умело обманывать.

– Нет времени ждать. Твой ответ нужен сейчас.

Внутри все разрывалось надвое. С одной стороны, материнский инстинкт вопил о Дениске. С другой стороны, любовь и вина кричали остаться тут, с Тениелем.

В качестве кого? Игрушки? И нужна ли я теперь Тэлю? Возможно, и нет. Вот только моя слепая любовь не хочет в это верить. Глупая надежда на то, что я смогу пробудить Тэля, заставить все вспомнить.

И тогда мы будем все вместе. Семья. Я поняла, что не могу лишиться никого из них.

Двое любимых на чаше одних весов! И как же решиться? Как? И слова о войне тоже не давали покоя.

 Глава 13

 – Fuck… Fuck… – Кира в бессильной злости ударила ладонями по рулю.

 – Не знал, что ты умеешь ругаться, – раздался с соседнего сиденья мужской голос.

 – Да не начнешь тут! – Девушка заправила за ухо выбившуюся прядь и недовольно продолжила:

 – Дом не нашли, мобила села, да еще и машина заглохла, и не где-нибудь, а посреди этого чертового леса! Что будет следующим?

 – Сломаешь ноготь, – саркастически поддел Макс.

 – Ха-ха-ха. – Продекламировала Кира. – Не смешно.

 – Мне тоже. Вместо того, чтобы искать Софи, я застрял здесь с тобой.

 – Между прочим, я тебя не тащила сюда, насколько помнится. Да и не думаю, что с Софи случилось что-то страшное. Она ведь не с чужим уехала, а с отцом своего ребенка! – Попыталась успокоить Кира, но своими словами добилась обратного результата. Макс скривился. Лишнее упоминание об отце Дениски было сродни удару под дых.

 – Вот интересно, Кира, что в тебе нашла Софи? Смотрю на тебя и думаю, что кроме себя, любимой, больше тебя ничего не беспокоит. Жесткая и непробиваемая, как деревяшка.

 В машине царила напряженная обстановка. Оба – и Кира, и Макс, – были вымотаны до предела. То, что в начале пути казалось – раз плюнуть, сейчас стало недостижимым. Даже хваленая Кирина память не помогла. А последнее заявление Макса прорвало плотину сдержанности девушки. Светло-карие глаза засверкали праведным гневом. Казалось, еще мгновение, и она, не сдержавшись, ударит мужчину. Костяшки пальцев побелели, вцепившись в руль. Однако Кира переборола в себе порыв раздражения и одарила Макса злым взглядом:

 – Три дня, бросив все дела, почти не вылезаю из машины, ищу этот проклятый дом. И ты смеешь заявлять, что мне наплевать? Ты думаешь, я не переживаю за подругу? Если я не сижу и не лью слезы в подушку, это не значит, что ее судьба мне безразлична. Я прекрасно помню, в каком состоянии Софи вернулась из Англии. Правда, не знаю, что у них произошло. И теперь мне тоже страшно, только я боюсь несколько иного, чем ты. Это как раз ты заботишься больше о себе. Вот скажи, для чего ты хочешь ее найти?

 Макс молчал.

 – То-то же, для себя! А я боюсь повторения прошлой истории. Я волнуюсь о душевном спокойствии Софи. Боюсь, что, наигравшись, он опять оставит ее. Но второго удара ей не пережить, и даже твое хваленое понимание ее не спасет.

 Парень, сидевший рядом, судорожно дернулся, словно от удара. А Кира вдруг осознала его состояние, и поняла, что своим неосторожным высказыванием провернула нож в кровоточащей ране.

 Она пожалела о сказанных в запале словах. Ему однозначно труднее, чем ей. Но менять что-либо было поздно. Сказанного не вернешь, и жаль Макса. А с другой стороны, она не питала иллюзий насчет исхода встречи Софи и Тениэля. Либо подруга останется с ним, либо вернется еще более сломленной, чем раньше, но, в любом случае, Максу её уже не видать. И чем скорее он это поймет, тем ему же будет легче. Девушка искренне симпатизировала парню и, конечно, была бы рада, если бы Софи выбрала его. Только в подобный выбор верилось с трудом.

 Кира до сих пор помнила взгляд подруги, обращенный к Тениэлю. Да и знала, что любовь Софик нему не исчезла. Пусть подруга никогда не говорила об отце ребенка, но чувства к нему читались в её глазах, в уголках опущенных губ. Кира замечала тоску подруги, но ничем помочь не могла. И сейчас, находясь рядом с Максом, видела его боль и бессильную ярость, и злилась на Софи, что та неосторожно дала парню надежду.

 А он молодец. Держится. Другой на его месте извел бы девушку бесконечными вопросами и жалобами. Но только не Макс. Внешне спокоен, собран, и только вынужденная остановка подкосила его. Что ж, понятно, когда-нибудь взрыв эмоций должен был произойти. И на кого, кроме как не на попутчицу, срываться? Но все же обидно.

 – Ненужный спор, – взъерошив волосы, устало заявил Макс.

 Слова Киры были не так уж и несправедливы. До этого момента он не задавался вопросом, почему так отчаянно хватался за соломинку, стремясь отыскать Софи.

 А ведь Кира права – он до дрожи в коленках боялся, что Софи помирится со своим бывшим. Макс гнал от себя эту мысль, но та как назойливая муха продолжала кружить рядом. Страх, что девушка бросит его, не оставлял ни на минуту. Даже в коротких полудремах парень видел Софи в жарких объятьях бывшего любовника. А ведь цель была так близка! Казалось, совсем немного, и любимая женщина, наконец, станет целиком и полностью его.

 Горькая улыбка коснулась губ Макса. Мечта развеялась в прах. Всего один неверный шаг… Парень уже тысячу раз пожалел, что не послушался Софи. Зачем потребовалось разыгрывать из себя рыцаря? Что и кому он доказал своим гусарским лихачеством? Макс непроизвольно встряхнул головой, смахивая неприятные мысли.

 – Согласна, – тоже поуспокоившись, ответила Кира.

 В машине опять повисла тягостная тишина. Думать о том, чем сейчас занимается Софи, не хотелось, а чтобы отогнать мысли, необходимо двигаться и чем-нибудь себя занять.

 – Ты можешь определить, где мы примерно находимся? – Спросил Макс.

 – Да, и это мало радует. До города километров сорок, а до трассы около десяти.

 Оба замолчали, уставившись на лесной массив, окружающий машину.

 – Может быть, кто-нибудь проедет? – Снова подал голос Макс.

 – В два часа ночи? Мы уже час стоим, и за это время не встретили ни одной живой души. Что будем делать?

 Макс задумался.

 – Может, пешком? – Спросил он спустя некоторое время.

 – Тебе хорошо говорить! Ты в удобной обуви, а у меня вот. – И Кира выставила свою ножку. Из-под стильных голубых джинсов выглядывала изящная туфелька на тонкой длинной шпильке. – Как думаешь, далеко я в них уйду?

 – Кира, а что, надеть кроссовки была не судьба?

 – Ты опять? – Начала злиться девушка.

 – Хорошо, молчу.

 И Макс действительно на некоторое время замолчал. Злость на рассеянность девушки немного отвлекла его от мыслей о Софи.

 – Я попробую дойти до трассы, – предложил он.

 – И оставишь меня тут одну? – Не веря, как он вообще мог допустить такую мысль, изумилась Кира.

 – Не вижу смысла в том, чтобы сидеть тут впустую.

 – А я вижу! Во-первых, я даже до трассы в такой обуви не дойду. Во-вторых, машину тут не оставлю. Она, знаешь ли, не одну тысячу стоит, и лишиться ее как-то не хочется.

 Максим задумался.

 – Выбирай: или вместе, или я один, но, в любом случае, больше торчать тут я не намерен.

 – Ты не оставишь меня одну! Это из-за твоих альтруистических идей мы торчим в лесу!

 – Может быть, это я забыл заправиться и зарядить телефон? – Насмешливо поинтересовался Макс.

 – Я была расстроена.

 – Послушай Кира, сидеть в машине, ожидая неизвестно чего, не имеет смысла. Надо действовать.

 – А почему бы и нет? Мы вполне можем дождаться утра, а вместе с ним и помощи. Кто-нибудь обязательно проедет мимо и прихватит нас до ближайшей заправки.

 Слова Киры были не лишены смысла. Но застрять в машине до утра означало бездействие. А Макс был сыт им по горло. Два адских дня, что он провел в квартире Софи, до сих пор не изгладились из памяти. Два дня он метался из комнаты в комнату как зверь в клетке, воображая разные ужасы, и одним из его кошмаров было примирение Софи с бывшим.

 Макс не мог потерять ее снова. Он не вынесет, если Софи уйдет. Она принадлежит только ему и никому другому.

 Тот, другой, бросил ее однажды, а он, Макс, был рядом, когда ей было трудно, поддерживал, утешал. Бесконечные вопросы, на которые не было ответа, лезли в голову, не позволяя расслабиться ни на минуту. Макс сам себе напоминал натянутую тетиву лука, готовую сорваться в любой момент. «Чем я хуже? Что сделал не так? Что, наконец, в нем есть такого, чего нет во мне?» – Терзался он, но вслух не было произнесено ни слова.

 Макс открыл дверь и вышел из машины, больше не в состоянии сидеть без дела и без цели. Поездка по предместьям Лондона была последней отчаянной попыткой найти дом Тениеля, но и она провалилась. Вот уже три дня Макс и Кира колесили по дорогам Англии, и все оказалось впустую.

 Он прикурил последнюю сигарету и выкинул пустую пачку, уже вторую за этот нелегкий день.

 Софи

 Пока я металась по комнате, обдумывая и сопоставляя известные мне факты, Эрикл терпеливо наблюдал за мной. Из его темного непроницаемого взгляда невозможно было что-либо понять. Что из сказанного им являлось правдой, а что – ложью? Как правильно истолковать его слова и не ошибиться в выборе? Где то единственно верное решение?

 Слова гостя как барабанный бой вертелись по кругу в моей голове. «Нет времени ждать. Твой ответ нужен сейчас». Почему нет времени? Чего он боится? Или, действительно, нет времени, и мой дар растет? Как он может возрастать, если вчера я не смогла даже загнать гребень в коробочку?».

 Я попробовала силой воли дернуть за занавеску. Ого! Она взметнулась гораздо сильнее, чем я рассчитывала.

 – Проверяешь? – Хмыкнул Эрикл. Я не обратила внимания на его слова.

 И все же, почему эта фраза смущает? Для чего Эриклу нужно мое согласие? Ах да, вот оно! Тэль всегда добивался от меня положительного ответа, когда ему требовалось, причем различными способами.

 Значит, пока я не скажу это самое «да», Эрикл бессилен? Возможно, возможно… И вообще, зачем я ему понадобилась? Узнать причину можно, лишь сказав проклятое «да». А вот хочу ли я знать? Если единственно таким способом, то точно не горю желанием. Кроме того, интуиция просто вопила – послать Эрикла с его предложением куда подальше. Как говорится, бойтесь данайцев, дары приносящих.

 Эрикл терпеливо ожидал моего ответа, развалившись на кровати, и поигрывал бахромой полога.

 Я потерла виски. На глаза упали непослушные пряди. Черт, эти волосы! Как же я от них отвыкла. Непроизвольно подняла руки, чтобы заплести косу, отчего короткая рубашка поползла вверх. Перехватив заинтересованный взгляд Эрикла, плюнула на идею с косой, оставив все, как есть. Не больно-то и надо, не особо эти локоны и мешают.

 Интерес во взгляде гостя не угас. Он смотрел на меня оценивающе, словно кобылицу собрался покупать. Того и гляди, попросит показать зубы. Заметив, что я наблюдаю за ним, Эрикл улыбнулся, а его взгляд стал кристально честным, до неприличия честным, словно у вора, укравшего кошелек и пойманного за руку.

 Меня передернуло. Отчего этот красавчик вызывал во мне дрожь, я не могла внятно объяснить самой себе. Наверняка не одно женское сердце забилось в ускоренном ритме от его улыбки, но только не мое. Мое сжималось в панике.

 Я отчетливо чувствовала, что Эрикл заманивает меня в хорошо расставленную ловушку, и непроизвольно отступила назад, но оторвать взгляд от его лица уже не могла. Словно в каком-то дурмане, смотрела на него, теряясь во времени и в пространстве, все меньше понимая и осознавая, где нахожусь. Его глаза затягивали глубже и глубже, словно в омут. И вот уже не Эрикл передо мной, а Тэль протягивает руку, а я тянусь к ней.

 Мысли текут вяло. И совсем не кажется странным, что Тэль вдруг появился передо мною. Он зовет меня к себе, я не хочу и не могу сопротивляться. Я знаю, чего он ждет от меня, но последние остатки разума сопротивляются, не позволяя поддаться его молчаливой мольбе. Я делаю шаг навстречу, наши руки соприкасаются. Еще секунда, и я выдохну «да».

 Но тут в голове что-то щелкает, словно переключается выключатель, и я возвращаюсь в реальность. Непроизвольно тряхнув головой, пытаюсь скинуть остатки морока. Вырываю свою руку из чужой ладони и отскакиваю на безопасное расстояние. И вот уже не Тениэль протягивает ко мне руки, а Эрикл, весело скалясь, раскрывает свои объятия.

 Понимание, что меня едва не заставили под гипнозом ответить согласием, взрывается в сознании. Злость волной овладевает разумом. И вот даже не я сама, а что-то внутри меня заставляет сказать яростное «нет!». Тут же понимаю, что это было единственно правильным решением.

 – Что значит «нет»? – Прищурившись, спросил Эрикл. Гляжу на его удивленный взгляд, и в душе просыпается злорадство.

 «Все же я оказалась ему не по зубам!» – Даже понимание того, что играю с огнем, не смогло вытеснить внутреннего ликования. – «Я его сделала!».

 – Это значит – нет! – Мои губы непроизвольно растягиваются в злой усмешке. – Я никуда не пойду с тобой.

 По мере того, как менялись глаза Эрикла, радость уступила место замешательству. Но я упрямо не отводила взгляд и огромным усилием заставила себя остаться на месте, вместо того, чтобы, сорвавшись, бежать, куда ноги несут.

 – Ты отказываешься? От своего ребенка? – Прошипел Эрикл. Черты его лица заострились, выдавая нечеловеческую природу. – Ради чего?

 Я задохнулась, будто меня ударили под дых. Опять во мне все смешалось. Любовь, боль, вина…

 И ведь знал же, гад, куда бить! По самому больному, сразу в сердце. Тоска сжала внутренности в тугой узел.

 О Дениске ли я думала все это время? Или любовь затмила мне глаза настолько, что я ищу любую лазейку в собственной совести, чтобы остаться с Тениэлем еще на день?

 – По ходу, похоть затмила твой разум, – словно в подтверждение моих мыслей послышался голос Эрикла.

 Почему его заботит мое возвращение к сыну? По какой причине он торопится убрать меня из замка Тениэля? Куча вопросов, и вроде бы вот они, ответы, стоит лишь копнуть поглубже. Однако стойкое ощущение подвоха не проходит.

 Внезапно отворилась дверь, сквозняком впустив в комнату свежий порыв ветра. Запутавшись в моих волосах, ветерок игриво растрепал пряди, а затем улетел в приоткрытую дверь, на пороге которой остановилась в нерешительности очень красивая молодая девушка.

 Отвлекши нас от баталии взглядов, она переминалась с ноги на ногу. Все внимание и злость Эрикла в ту же секунду обрушились на ни в чем не повинную девушку. Его глаза превратились в две злые щелки.

 – Чего тебе? – Накинулся он на нее. – Почему без спроса и с дерзким взглядом?

 Прижимая к груди белую ткань, незнакомка испуганно опустила глаза в пол и непроизвольно поддалась назад.

 – Ты что, онемела? – Спросил Эрикл презрительно. – Или бессловесная тряпка?

 Девушка вздрогнула и ссутулилась от страха.

 – Я принесла одежду, – заикаясь, ответила незнакомка. Эрикл, молча, сверлил взглядом несчастную, отчего та замерла в проеме двери, не решаясь ни уйти, ни остаться.

 – Мне господин приказал. – Добавила она севшим голосом.

 – Так чего застыла? Живо выполняй и выметайся отсюда.

 Грубость, которую позволял Эрикл по отношению к девушке, покоробила меня, заставив ощетиниться.

 – Почему ты разговариваешь с ней подобным тоном? – Прошипела я. Эрикл вскинул бровь, не удостоив мой вопрос ответом.

 В этот момент девушка проскользнула к кровати. Старомодная юбка, но от того не менее красивая, аккуратно легла на простыню, через секунду к ней присоединилась свободная рубашка в тон. Девушка замерла на мгновение, словно прощаясь с милыми сердцу вещами. Мое же сердце сжалось от жалости к ней. Вроде как мелочь, а для нее, видно, эти вещи важны.

 Даже особо не приглядываясь, можно было понять, что девушка отдала лучшее, что у нее было. Не хотелось быть безучастной свидетельницей грубости Эрикла. Поддавшись порыву, я остановила незнакомку:

 – Постой!

 Девушка замерла. Я подошла к ней и наклонилась, чтобы встретиться глазами, но она упорно прятала взгляд в пол.

 – Это твои вещи?

 – Да, – ответила она шепотом, который я едва расслышала. – Они чистые, не волнуйтесь.

 Ну, вот, девушка неправильно истолковала суть вопроса.

 – Верю, – как можно мягче ответила я и услышала едкий смешок из-за спины. Не обращая внимания на мужчину, спросила:

 – Как тебя зовут?

 – Харона, – настороженно ответила девушка.

 – Спасибо, что поделилась столь красивыми вещами, Харона. Но думаю, что они слишком красивы для меня. Может, у тебя есть что-нибудь попроще?

 – Нет– нет, – испуганно ответила Харона. – Это вам.

 Понятно, что она не заберет вещи назад. Я сдалась и с благодарностью сказала:

 – Хорошо, я возьму их на время. Спасибо тебе большое, обязательно верну все в целости…

 И недосказав, впала в ступор. Когда у меня появятся собственные вещи? Я не знала. Не закончив фразу, я замялась, а потом не нашла ничего лучше, чем отпустить девушку.

 – Хорошо, иди.

 Харона как будто только этого и ждала. Так и не отрывая взгляда от пола, она поспешила к выходу из комнаты. Ее страх витал в воздухе, что вызвало мое искреннее возмущение.

 Дверь за нежданной посетительницей бесшумно закрылась, а я накинулась на Эрикла:

 – Ты только на женщин и стариков давить можешь? Неужели боишься тех, кто сильнее тебя?

 – Если ты не закроешь свой очаровательный ротик, то на себе познаешь мою силу. – Высокомерно заявил тот. – Мое терпение, знаешь ли, не бесконечно.

 – Нечего меня пугать! Я тебя не боюсь.

 – А зря. – Мужчина сделал шаг ко мне.

 – Ты меня не тронешь. Ведь я нужна тебе! – Последние слова я произнесла четко, с расстановкой, и с наглой улыбкой добавила:

 – Не правда ли?

 Чего мне стоила эта улыбка! Но я решила разыграть свою карту до конца.

 – Ты в самом деле так думаешь? – Эрикл обошел меня и остановился за спиной. От его слов холодок неприятно прошелся по позвоночнику. Я застыла как изваяние, задрав подбородок выше.

 – А ты, оказывается, умеешь кусаться. – Послышался его голос у моего уха.

 Я ощутила, как его ладонь касается моей руки. Касание было легким, но неприятным. Я вздрогнула, а моя кисть, подхваченная его рукой, взметнулась вверх.

 – Интересно, эти маленькие пальчики умеют царапаться? – Вкрадчиво нашептывал Эрикл.

 Я вырвала руку.

 – Хочешь проверить? – Попыталась повернуться, но мужчина удержал меня за печи.

 – Если только в порыве страсти, – продолжал он нашептывать на ухо.

 – Тебе об этом не узнать никогда! – Злорадно ответила я, не сдерживая ехидства.

 – Никогда не говори «никогда», – в тон мне ответил Эрикл.

 – Чего ты от меня хочешь?

 – Ты знаешь, Софи. – Мурлыкал его голос. – Ты должна пойти со мной.

 – Мой ответ ты уже слышал.

 Его прикосновение опалило мою спину. Я не успела что-либо предпринять, как он разорвал на мне рубашку до середины спины. Отпрыгнув, я повернулась к нему лицом. Эрикл же, словно его обожгло, отдернул руку.

 Меня трясло от злости.

 – Что ты себе позволяешь? – Произнесла я по слогам и только тут заметила, что его лицо перекосилось, будто он наткнулся на нечто ужасное.

 Взгляд мужчины был полон бешенства. Так он даже на Серника не смотрел. Но странно, я чувствовала, что сила его взгляда направлена не на меня.

 Тут я на подсознательном уровне ощутила, как что-то изменилось. Эрикл замер и напрягся, словно услышал или почувствовал нечто, скрытое от меня.

 Несколько долгих секунд стояла гробовая тишина, затем послышались тяжелые шаги, и дверь распахнулась.