Текст книги "Пленница демона (СИ)"

Автор книги: Марья Лиса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Я брала, но и отдавала.

Для меня не существовало ничего, кроме его глаз, его рук, его тяжелого дыхания.

Мощные резкие толчки, сводившие с ума тело и разум, убивали и возрождали меня вновь. Я упивалась его криками, больше похожими на звериное рычание, чем на стоны любви. Чувствовала, что принадлежу только ему, что все три года ждала только его одного.

Кажется, я умудрилась прокусить кожу на его плече, а потом с удовольствием зализывала нанесенную мной ранку. Он тоже не остался в долгу, исцарапав мне спину, но боль на грани блаженства лишь добавляла жара в мои вены, разжигая желание и доводя до исступления.

Мне казалось, что когтями он ставит на мне свое клеймо, должное всем показать, что я его собственность. Но осознание этого факта не унизило меня, нет. Мысль, что теперь я навсегда принадлежу ему, приводила в восторг.

Я чувствовала, что он пытается беречь меня, но не этого мне хотелось. Мне нужны были его сила и страсть, чтобы ощущать себя живой. Я хотела, чтобы наше единение продолжалось вечно, хотела услышать его просьбу о пощаде. Но он был также неутомим, как и я. Каждый раз казалось, что большего восторга мне уже не испытать, но Тэль доказывал обратное, снова вознося меня на грань жизни и смерти. Наслаждение взрывало тело, разрывая его на части, и каждый спазм, казалось, был последним. Еще одно мгновение – и мое бешено бьющееся сердце просто не выдержит наплыва чувств, разорвавшись.

Не разорвалось.

Наверное, резервы организма были неисчерпаемы, если откуда-то брались силы для продолжения испепеляющей страсти, и не угасало желание испытывать ее вновь и вновь.

И все-таки последний стон растворился в тишине. Мой или его? А может, наш? Вот тогда я почувствовала слабость во всем теле. Металлический привкус крови на устах, от прокушенной Тэлем губы, ощущался на языке, а царапаны на спине и плечах от когтей демона горели адским огнем, причиняя жгучую боль. Но я не обращала внимания, главное, Тениэль был в моих объятиях. Тут я почувствовала, как мышцы, словно налившись свинцом, одеревенели, и мне показалось, что я умираю.

Умираю от счастья. В руках или, вернее сказать, в когтях любимого. Ярость соития сошла на нет, но его упругий орган все еще пульсировал, вливая в пустое чрево жизнь, которая уже никогда не зародится. Я почувствовала, что теряю сознание. Уплываю в черное ничто. Умираю. Из последних сил я позвала его. Моего демона. Моего любимого. Мою жизнь.

– Тэль!

– Моя! – Услышало в ответ затуманенное сознание.

Я цеплялась за его образ, но он разлетелся на части как клочья тумана. Черная пустота звала и манила покоем. Наконец, не в силах больше сопротивляться, сознание уплыло, а любимый образ растворился.

Вдруг темноту разорвал луч света. А затем слабость и боль вдруг отпустили меня, и ночь превратилась в яркий солнечный день. Передо мной предстал прекрасный остров. Девушка и юноша стояли на берегу огромного океана. Девушка ковырялась носком изящной туфельки в песке, а ее брат задумчиво смотрел на высокую гору, возвышавшуюся перед ними. Сама гора была лишена растительности и поблескивала в лучах солнца, а у ее подножья росли красивые экзотические деревья. Я поняла, что опять подглядываю за тем, чего знать не должна, но меня, словно магнитом, притягивало к этим двоим. Что-то, что было сильнее меня во-стократ, что-то очень важное. Я понимала, что должна что-то понять, но пока была лишь в роли стороннего наблюдателя.

Я не чувствовала своего тела и своего Я.

Я была никем и в то же время всем. Я ощущала каждую травинку, малейшее колебание воздуха от полета птиц. Птиц? Да, птиц, и их были тысячи. А также могла наблюдать за каждым животным в отдельности и ощущать их всех вместе. Я чувствовала, как в воде плещется рыба, как переполнявший меня восторг рвется наружу.

И тут я поняла, что ощущаю все то, что чувствует Раялис. Меня или ее, а впрочем, это было и не так уж важно, охватило упоение от сотворенной жизни, и только страх, засевший глубоко внутри, сковывал и портил все впечатление от знакомства с новым миром. Страх был словно ложка дегтя в боке с медом, не позволяя полностью расслабиться и насладиться делом рук своих. Но теплые надежные объятия брата рассеяли неуверенность, сняли беспокойство. Его спокойствие и убежденность придавали и мне решительности. Или Раялис? Не знаю.

– Пора обзаводиться жильем, – с гордостью оглядев новые владения, постановил юноша.

– Тебе не страшно. – Скорее утвердила, чем спросила Раялис.

– А почему мне должно быть страшно в прекрасном мире, созданном нами?

– Ты уверен, что он не найдет нас? – Я ощутила маленький укол страха и благоговейный трепет перед этим таинственным им.

– Тут?! Никогда!

– И где ты планируешь жить? – Спросила девушка.

– Сестрица, тебе разве не нравится этот остров?

Меня вновь наполнил восторг:

– О, да он прекрасен!

– Мы назовем в честь тебя, моей единственной и любимой сестренки.

– Раялис? – Неуверенно спросила девушка.

– Мы назовем его так же, как мама звала тебя в детстве. Рай.

– Отлично. И он будет только наш.

– Но нам придется еще немного потрудиться, – строго напомнил юноша.

– Все, что ты хочешь! – Воскликнула Раялис.

– Видишь эту гору?

Раялис окинула взглядом огромную отвесную скалу, неприступно возвышавшуюся напротив.

– Здесь будет наш новый дом.

Девушка поняла брата с полуслова. А мне оставалось только с немым восторгом наблюдать, как гора дрогнула, а затем начала плавиться и видоизменяться.

«Неужели подобная мощь скрывается в столь хрупком теле?» – эта мысль поразила меня. Я ощущала потоки силы, исходившие от девушки. Адиус, молча, наблюдал за ее действиями. Лицо Раялис было напряжено, над губой выступили капельки пота. Вскоре гора, трансформировавшись, превратилась в чудесный замок с острыми зубцами шпилей. Купаясь и горя в последних лучах заходящего солнца, он был так прекрасен, что будь у меня глаза, они ослепли бы от подобной красоты. Только теперь мне стала понятна фраза «увидеть Париж и умереть», но сейчас в моем понимании она видоизменилась. Увидеть замок в раю и умереть.

И казалось, я действительно умирала, так как внезапно небо потемнело, видение замутилось черной дымкой, а я обрела собственное тело, ставшее вдруг тяжелым. Таким тяжелым, что я не могла открыть глаза или пошевелить пальцем. Но не это было самым страшным. Моим легким катастрофически не хватало кислорода. Я задыхалась, а легкие горели огнем. Что-то душило меня. Паника ужом вползла в сознание. Я не понимала, что происходит. Все еще пытаясь сопротивляться, я чувствовала, как жизнь капля за каплей покидает меня.

Тениэль

Тениэль разглядывал обнаженную, девушку, беззащитно раскинувшуюся на его постели. Длинные светлые волосы разметались по подушке, полностью скрывая ее лицо. На открытой его взгляду спине ярко горел красный узор, притягивая взгляд и наполняя демона торжеством.

Демон ликовал оттого, что теперь на теле ЕГО женщины стояло его клеймо. Кровь давно свернулась, впитав в себя яд. Только алые разводы на спине девушки говорили о том, что совсем недавно из незаживших царапин сочилась алая жидкость. Тэль взял полотенце и, смочив его, вернулся к постели, а затем бережно протер спину Софи. Кожа была белоснежной за исключением избороздивших спину алых полос, складывавшихся в руну подчинения. Точно такую же носил на своей груди и Тэль, с той лишь разницей, что внутри звезды на спине девушки стоял иероглиф обозначавший имя ее повелителя, и этим повелителем был он сам. Теперь Софи целиком и полностью принадлежит ему. Никто и ничто не в силах отобрать ее у него.

Тениель был даже рад, что девушка провалилась в сон. Ее кожа хорошо регенерировала для смертной, но яд в его когтях препятствовал быстрому заживлению. Он не хотел, чтобы, проснувшись, она почувствовала боль, и поэтому потратил часть своей силы на заживление ран. Странное чувство дежавю охватило мужчину, когда, повинуясь порыву, он лечил глубокие царапины, нанесенные им же самим.

Покидая спящую девушку, Тениэль думал о том, что будет, когда она узнает о его метке на спине. И как она отнесется к руне подчинения? Что-то подсказывало ему, что эта новость не вызовет восторга Софи.

Может, задобрить ее подарками? Потому как мегера в спальне ему не нужна. Вот, например, сегодня он пришел к ней в замечательном расположении духа и даже сделал комплимент. Вместо того чтобы поблагодарить, она взвилась. И что непонятного в том, что он похлопал рукой по кровати? Этим жестом Тениель хотел показать, что хочет чувствовать ее рядом, хочет насытиться ее телом. Ведь и она хотела того же, разве нет? Так не проще ли было просто подойти? Все равно конфликт исчерпал себя, закончившись сексом. Так зачем сопротивляться влечению? Ведь это ничего не изменит.

Фыркнув на отсутствие логики у всех женщин, вместе взятых, Тэль пошел одеваться.

Мягкая ткань рубашки, соприкасаясь с кожей, раздражала еще не полностью зарубцевавшиеся раны. Спина чесалась. Впрочем, как обычно, когда крылья, пробивая себе дорогу, сначала разрывали мягкие ткани, а, убравшись, оставляли рваные раны. Но сейчас причиняемое неудобство было самым малым, что беспокоило демона.

«Серник!» – Послал он, мысленный приказ, входя в библиотеку.

Тот явился по первому зову. Еще бы, отец отлично вымуштровал своих слуг, которые, к несчастью, достались Тениелю по наследству.

– К нам скоро пожалуют гости, так что приготовь комнату, и подальше от моих покоев.

– Да, господин, – склонился в поклоне старик.

– И еще мне нужна еда. Человеческая еда самого лучшего качества. – Тэль задумался. – И женские вещи.

Мужчина хотел побаловать Софи. Возможно, щедрый жест задобрит ее крутой нрав?

– Будет исполнено. Какие вещи требуется приобрести?

Об этом Тениель не подумал. Заданный вопрос ввел его в некий ступор. Все те вещи, которые приходили ему на ум, вряд ли бы понравились девушке.

– Нет, вещей пока не надо. – Заключил Тэль, решив, что этот вопрос он обдумает позже. – Лучше цветы. Большой красивый букет. И отнеси все в мою спальню.

Тут он вспомнил, как Софи отреагировала на появление Серника.

– Хотя нет, лучше передай еду и цветы Хароне.

«И все же, что такого мог сделать Серник? Отчего Софи так боялась его?»

Он посмотрел на старика долгим испытующим взглядом:

– Откуда ты знаешь Софи?

Глаза слуги испуганно забегали в поисках ответа.

– Мне приказали, я только исполнял. – Затрясся он мелкой дрожью.

– Конкретнее. Кто тебе приказывал, и что? – Голос демона стал угрожающим. Старик еще больше перепугался.

– Ваш… отец, – жалобно произнес он. – Я только исполнял его приказания.

– Что он тебе велел? – В глазах демона вспыхнули отблески адского огня, намекая на возможность вечных мук. Тело Тениеля напряглось, словно перед прыжком, подавшись в сторону несчастного.

– Это не я, мне приказали, – залепетал севшим голосом Серник. – Я не хотел.

– Что именно?

Слуга упал на колени и начал причитать как испуганная барышня, пытаясь поцеловать ноги демона. Брезгливо оттолкнув слугу сапогом, мужчина встал и прошелся по комнате. Крики и причитания раздражали, отчаявшись услышать от него что-нибудь вразумительное, Тениэль оставил допрос.

Как только его рука взлетела в отпускающем жесте, Серник вскочил и унесся, будто за ним гнались черти.

– Харона!

В комнату робко вошла темноволосая девушка и, не поднимая глаз, склонила голову. Она была боса, с терновым браслетом на левой ступне, что означало покорность и вечное служение своему господину. Из одежды на ней была только длинная шелковая юбка, упругие груди были прикрыты длинными локонами.

– Да, господин.

– У нас в замке есть приличная женская одежда?

– Если только моя.

Тэль смерил девушку придирчивым взглядом. Да уж, приличной ее одежду не назовешь. Он впервые обратил внимание на внешний вид своих слуг.

– У тебя есть что-то, чтоб прикрыть грудь, и я не имею в виду волосы?

–Я не понимаю вас господин? – Испуганно сказала девушка.

–Есть у тебя что-то типа рубашки?

Девушка исподлобья бросила на него полный ужаса взгляд.

–Я спрашиваю не для того чтоб наказать тебя. – Мягко сказал Тениэль, наконец, поняв причину ее страха. А затем подошел, и осторожно приподняв ее подбородок, посмотрел ей в глаза.

–Ты красивая. – Глаза служанки на мгновение сверкнули, а затем погасли, наполнившись привычным ужасом перед хозяином.

–Да у меня есть несколько блузок. – Ее слова прозвучали, так как будто она призналась в страшном преступлении, стараясь убрать взгляд от демона, продолжила. – Прежний хозяин запрещал мне их носить.

Тениэль, видел ее страх перед ним и наконец, сжалился и отпустил ее. Девушка постаралась подавить облегчений вздох. Его раздражал страх слуг перед ним. Но тут уже ничего не сделаешь, отец потрудился над ними на славу.

Отойдя на несколько шагов, он уже тоном повелителя произнес:

–На первое время сойдет и это. Подбери что-нибудь и отнеси в мою спальню. И прикройся перед этим. Веди себя тихо, смотри, не разбуди… – Тут Тениэль задумался, как представить девушку, спящую на его ложе. Наложница? Рабыня? Нет, ни одно из этих определений для нее не подходило. Харона, не поднимая глаз, терпеливо ждала дальнейших указаний.

– Софи, – наконец, выдавил из себя демон. – Не разбуди Софи.

А затем, махнув рукой, потерял к служанке интерес. Харона в поклоне попятилась к выходу. Переступив порог и притворив за собой дверь библиотеки, она распрямилась и помчалась исполнять приказание.

Теперь Тениэля ждали дела, а вернее, Амалия. Скоро, совсем скоро с визитом наведается Эрикл, и необходимо до его прихода доставить девушку в замок. Иначе этот пройдоха учует Софи, а раскрывать ее присутствие демону совсем не хотелось.

Серник испугался. Наказание, которому мог подвергнуть его демон, ужасало. Что, если девушка расскажет обо всем господину, или господин под ее влиянием сам вспомнит о прошлой жизни?

Пока не появилась эта девушка, Серник чувствовал себя в безопасности. Теперь же его спокойствие было нарушено, и кем? Человеческой женщиной.

Впрочем, проблему можно устранить, люди так хрупки…

Некогда молодой и красивый, Серник потерял право носить свое истинное обличье, и теперь был заперт в теле старика за оплошность гораздо невиннее, чем та, что сейчас пришла ему на ум.

Что за наказание придумал бы господин, узнай он о том, что Серник сделал с Софи?

Вряд ли хозяина будет волновать оправдание, что слуга лишь выполнял приказ.

Глава12

 Серник поджидал служанку в небольшой каморке, являвшейся ее спальней. Наконец, дверь открылась, и в комнату вошла Харона. Не заметив в полутьме помещения притаившегося в углу комнаты гостя, она скользнула к большому сундуку неподалеку от двери. Присела на корточки, отчего тонкая шелковая юбка образовала круг у ее ног, приподняла тяжелую крышку. Мышцы на руках напряглись в борьбе с непослушным деревом, и, с силой надавив, девушка, наконец, смогла откинуть крышку к стене.

 И тут… почувствовала прикосновение к своей спине. Серник как всегда подобрался неслышно. А то, что это Серник, девушка поняла в ту же секунду, когда рука с крючковатыми пальцами вцепилась в ее плечо и потянула вверх, заставляя подняться. Вскочив, Харона замерла, по опыту зная, что сопротивление не имело смысла. Тяжелый неприятный запах ударил в нос, вызывая отвращение. Тело же, не повинуясь разуму, задрожало. Мужская холодная рука прошлась по ее животу, скользнула к груди, вызывая омерзение. Тошнота подкатила к горлу. Харона судорожно сглотнула.

 – Я знаю, что стал противен тебе. – Послышался ехидный голос. – Но ведь было время, когда ты с радостью принимала меня в свои объятия. Ведь так, прекрасная Харона?

 Девушка молчала. Рука Серника больно сдавила грудь, а его мокрый язык прошелся по ее шее.

 – Пусти, я выполняю приказ господина.

 – Ему пока не до тебя.

 Вторая рука заползла меж бедер девушки, натянув юбку.

 Харона попыталась локтем оттолкнуть Серника, но его хватка, не в пример старческому телу, осталась прежней.

 – Ты еще помнишь мое упругое молодое тело? – Прошипел на ухо ее личный кошмар.

 – Да.

 Серник довольно часто измывался над Хароной таким образом. Но привыкнуть или смириться было выше ее сил. Правда, кроме как полапать ее, он был ни на что не годен. Но и унизительных тисканий служанке хватало с лихвой. Серник никогда не был ангелом, а изменившаяся внешность резко повлияла на его характер. Он словно мстил любому, кто обладал тем, что у него отобрали.

 – Ты же знаешь, когда хозяина нет рядом, то должна подчиняться мне.

 Харона перестала рваться из объятий, ненавидя Серника и себя за свой страх перед ним. Почему-то страх перед хозяином, в ее понимании, был правильным и не вызывал отвращения.

 – Ладно, я пришел только поприветствовать тебя. К сожалению, у меня есть дела, но я вернусь, и мы продолжим то, на чём остановились.

 Хватка Серника внезапно ослабла, и через мгновение девушка осталась одна. Тяжело вздохнув, она опять опустилась на колени. Несколько мгновений приходила в себя, а затем решительно вытащила белую блузку из недр сундука. Положив ее на колени, расправила, провела рукой по вышитому на ней узору, а затем со вздохом сожаления отложила. Следующая блузка была проще, да и материал, из которого она сделана, был не в пример первой. Не раздумывая, Харона натянула вторую. Кожа с непривычки покрылась мурашками. Давно забытые ощущения пробудили воспоминания о доме. Доме, который уже давно превратился в руины.

 Некогда в своем тщеславии она променяла душу на красоту и молодость, но даже в самых страшных снах ей не могло присниться, что единственным ценителем ее прелестей окажется Серник. Оборвав горестные мысли, девушка опять залезла в сундук, вытащила длинную красивую юбку. Харона одевала ее только по праздникам. Жаль, конечно, отдавать. Но девушка, оборвав сожаления, присоединила ее к блузке.

 ***

 Свидание с Хароной придало уверенности и подняло настроение. «Все будет отлично. Главное, провернуть дело умно и не сорваться», – с такими мыслями Серник появился в спальне хозяина, предварительно убедившись, что тот покинул замок.

 Комната была пропитана запахом секса. Ненавистный пряный аромат невероятно злил Серника, напоминая лишний раз, чего тот лишился. Вместе с внешностью слуга потерял и мужскую силу, и сей факт бесил его больше, чем уродский внешний вид.

 Серик с ненавистью посмотрел на кровать. Хрупкое тело девушки терялось в складках накинутого на нее одеяла. Только головка с россыпью светлых волос, покоящаяся на подушке, подсказывала, что кровать не пуста. Губы девушки растянулись в сонной блаженной улыбке, которую захотелось смять, стереть навсегда с кукольного личика.

 Создав над кроватью силовое поле и медленно опуская его на спящую, Серник злорадно улыбался. Сейчас он ощущал себя господином. Если придавить чуть посильнее, то девушку просто расплющит на постели.

 Как-то раз он уже проделывал такое. Было занятно наблюдать, как тело сминается под воздействием его силы. Но сейчас так делать нельзя… Слишком заметно и понятно.

 От тяжести, сковавшей тело девушки, улыбка на ее лице угасла, и две небольшие морщинки прорезали лоб. Да, увиденное нравилось Сернику. Он еще чуть поднажал, и ее лицо скривилось от боли. Сильное молодое тело девушки дрогнуло под одеялом, но пошевелиться она не смогла.

 Желание растерзать ее было почти непреодолимым, но останутся улики, а этого допустить было нельзя.

 И тут его взгляд наткнулся на подушку. Та в мгновение ока взметнулась в воздух и опустилась на лицо спящей. Ее тело прорезала судорога. Серник надавил сильнее, прижимая подушку плотнее к ее лицу.

 «Ни каких следов» – злорадно подумал он. Остались считанные мгновения до цели.

 Вдруг в соседней комнате послышался шум, вспугнувший несостоявшегося убийцу.

Неожиданно тяжесть пропала, и по закрытым векам ударил свет. Одновременно удалось сделать глоток воздуха. О боже, оказывается, как мало нужно человеку для счастья! Просто дышать.

Жадно глотая очередную порцию кислорода, я в то же время пыталась рассмотреть, что происходит в комнате. Свет, ударивший в глаза, на некоторое время ослепил меня. Интуиция кричала об опасности, но глаза никак не могли сфокусироваться на чем-то конкретном.

– Что тут происходит? – Сквозь туман и барабанный бой в ушах я услышала возмущенный мужской голос. Он был смутно знаком, но я не смогла его вспомнить. В горле пересохло. Паника все еще держала в своих цепких объятиях.

От второго, вкрадчивого и испуганного блеяния, у меня побежали мурашки по спине. Этот голос я узнала сразу.

– Неужели вы не понимаете? Ее небходимо убрать.

Ужас от понимания того, что мгновение назад меня хотели задушить во сне, прояснил сознание. Я испуганно перевела взгляд в сторону говорящих. Серник стоял спиной ко мне. Будучи у двери, он низко склонился перед своим собеседником, который, подперев плечом косяк, с интересом рассматривал меня. Ба! Знакомые все лица.

– Как интересно… – Лениво протянул он, не обращая на слова старика внимания. – Снова ты?

Я не ответила, продолжая жадно ловить воздух пересохшими губами.

– Воды, – было единственное слово, которое мне удалось извлечь из измученного горла. Я умоляюще посмотрела на мужчину.

– Потерпишь, – отрезал гость и обратился к Сернику:

– Оставь нас.

– Господин Эрикл, ее нельзя оставлять… Он может вспомнить…

– Я разве спрашивал твое мнение?

От металлических ноток в голосе мужчины мне сразу захотелось забиться под кровать, а от его взгляда, направленного на слугу, по телу поползли мурашки.

Что в этот момент творилось с Серником, не передать! Одно слово, трус. Только над слабыми и умеет издеваться. Может, кто другой и порадовался бы унижению врага, а вот лично мне было противно видеть его трясущимся от страха и слышать слабый оправдывающийся голос:

– Поверьте, я же… только для вас старался, господин… только в ваших интересах, – скулил старик, дрожа всем телом.

– Не сомневаюсь. А теперь пошел вон.

Старик пулей вылетел из комнаты, а я в который раз поразилась его ловкости. Вот смотришь и не понимаешь, в чем жизнь теплится, а бегать также быстро как он, я не умею. Хотя как знать, если бы взгляд подобной мощи адресовали мне, то, возможно, у меня даже пятки задымились, так я бы улепетывала.

Эрикл, – а это был именно он, – потеряв интерес к слуге, уставился на меня. Несколько мгновений он внимательно рассматривал меня, заставив смутиться и натянуть повыше одеяло. Героическим усилием воли я подавила желание забраться под него с головой, и, в свою очередь, решила нагло уставиться на своего спасителя.

Почему-то особой благодарности за спасение жизни я не испытывала. Такой, как он, без пользы для себя пальцем не пошевелит. Пока Эрикл, молча, пялился на меня, я смогла собраться и взять себя в руки.

– Что ты тут делаешь? – Спросил он, наконец.

– Тот же вопрос могу задать и …. – Сорвавшись на кашель, не договорила я. Он терпеливо дождался, когда приступ пройдет.

– Я считала, что это спальня Тэля, а не проходной двор. – Неужели это мой голос? Легкие еще не отошли от недавнего испытания, и каждая фраза давалась с трудом. Ощущение было таким, словно я только что пробежала марафон.

Мужчина усмехнулся:

– Я услышал шум и решил, что Тениэль тут.

– Как видишь, его нет. – Голос окреп. Слова давались уже легче, но кислорода по-прежнему не хватало.

– Ничего страшного, я подожду. – Гость нагло прошествовал в обратную от двери сторону, подошел к окну и, отодвинув тяжелую портьеру, уселся на широком подоконнике. – И вообще, где благодарность за спасенную жизнь?

– Простого «спасибо» будет достаточно? – Дыхание с трудом, но нормализовалось. – Теперь позволишь мне встать и одеться без свидетелей?

– Какие мы скромные! – Хохотнул мужчина. Я же не видела ничего забавного.

– А ты что, хочешь увидеть бесплатный стриптиз?

– Стриптиз? – Эрикл на мгновение задумался. – А это хорошая идея.

– Обломись. Стриптиза не будет.

– Не груби старшим.

Я только хмыкнула в ответ.

– Однако быстро же ты оправилась. Только что, можно сказать, при смерти была, – сказал гость, продолжая нагло пялиться на меня и беспечно покачивая ногой, что жутко раздражало. А затем притворно вздохнул. – Софи, скажи, все женщины настолько неблагодарны или ты особенная? Ведь, насколько мне помнится, только благодаря моему своевременному вмешательству ты до сих пор жива. Причем, если посчитать сегодняшний инцидент, то это было трижды. Так что ты мне должна, и немало.

– Стриптизом расплачиваться не собираюсь, к тому же я не просила меня спасать. Скажем так, это была твоя инициатива. – Столь длинная речь далась с трудом, с небольшими перерывами, и тут смысл его фразы дошел до меня – А почему трижды?

– А кто, думаешь, рассказал Тениэлю о твоей беременности?

Я молчала, пытаясь сообразить, о чем он толкует.

– Ах, деточка, можно сказать, что я твой ангел– хранитель, – пояснил Эрикл и рассмеялся с таким довольным видом, будто сморозил невесть какую шутку. При этом он продолжал бесцеремонно рассматривать меня, не давая сосредоточиться. В его глазах стояла тьма, а на губах играла доброжелательная улыбка. Брр… Наверное, он считал себя неотразимым. Может, другие и потеряли бы голову от его улыбки, но мое сердце лишь сжалось от неприятного предчувствия.

– И все же, можно мне хотя бы одеться без свидетелей? Вести разговоры с незнакомым мужчиной, лежа в кровати, я как-то не приучена.

Мне нужно было выиграть время, чтобы побыть одной, поймать мысль, которая несформированной вертелась в голове. Казалось, дай мне еще минуту тишины, и я пойму, о чем говорит мой спаситель.

– Я отвернусь и обещаю не подглядывать, – ухмыляясь, заверил он.

Ага, как же! Так я и поверила.

Он действительно отвернулся к окошку, всем видом строя из себя пай-мальчика. Деваться было некуда. Я встала и, завернувшись в одеяло, юркнула в ванную, с грохотом закрыв за собой дверь, тем самым выказав свое отношение к гостю. А затем, привалившись спиной к стене, бессмысленным взглядом обвела помещение.

Взгляд выхватил раковину. Вода! Я вспомнила, что хочу пить. Ополоснув лицо и сложив руки лодочкой я, наконец, утолила жажду. Мысли сразу же прояснились.

«Что он имел в виду, говоря, что спас меня, известив Тэля о беременности?»

Я никак не могла понять, причем тут Тэль и моя жизнь. Насколько мне помнилось, Тениель не обрадовался ребенку.

«Чем гадать, не лучше ли спросить напрямую?» – Решила я, а потом вдруг испугалась, что мой спаситель исчез из комнаты, ничего не объяснив.

Я прошлась по ванной взглядом в поисках какой-либо одежды. Не в одеяле же мне ходить перед незнакомцем! Неясного света, которое пропускало небольшое узкое окошко, было достаточно, чтобы дать возможность оглядеть помещение полностью. Вообще же, в замке единственным источником света были свечи. Электрическое освещение по неизвестной мне причине отсутствовало.

Кроме рубашки Тениэля, ничего подходящего я не заметила. Решив не привередничать, одела ее. Чуть выше колен, но альтернативы все равно не было, только если снова напялить одеяло, брошенное у двери красной кучей.

На подоконнике Эрикла не оказалось, и я в первую минуту решила, что он ушел.

– Тебе идет, – послышалось со стороны кровати.

– Другого места не нашел? – Облегченно выдохнула я, заметив фигуру мужчины, лениво развалившегося на кровати.

– Я все надеялся, что ты передумаешь и присоединиться ко мне, – призывно улыбнулся он.

– Ты упомянул, что рассказал Тэлю о ребенке. Зачем? – Не поддалась я на провокацию и решила напривать разговор в нужное мне русло.

– Деточка, ты действительно хочешь знать?

– Да.

– У вас, кажется, есть пословица – «любопытство сгубило кошку». Не боишься узнать жестокую правду? – Скривил лицо Эрикл, паясничая.

– Не боюсь. – Я стояла посреди комнаты, вперив руки в бока.

– Что ж, хорошо.

Он внимательно посмотрел на меня и, вздохнув, все же продолжил:

– Люди и, как вы нас называете, демоны хоть и похожи внешне, но созданы по-разному и в разное время. Люди, кстати, более ранние создания, чем мы. Но в какой-то мере менее удачные.

– И чем же это мы менее удачные?– Оскорбилась я за всех людей, вместе взятых.

– Вы слабы. Но сейчас не об этом. Вернемся к рассказу. Тениэль – это эксперимент Князя, далеко не первый, но единственно удачный. Видишь ли, благодаря некоему договору Князь не может создавать демонов, а светлые – ангелов. Создавать– то нельзя, но вот если демон родится, так сказать, естественным путем, то это же совсем другое дело. И Князь тут, вроде, как бы не при чем… Только есть одно «но». Раса демонов была создана из крови Князя. Мужчины вышли по его образу и подобию, а вот с женщинами получилось сложнее. Они все оказались бесплодны. Кстати, у ангелов аналогичная ситуация, но там бесплодны почему-то мужчины. Казалось бы, какие в этом заморочки? Матерью может быть «ангелица», а отцом «демон», всего делов-то! – При этих словах Эрикл оскалился. Оскал получился жутким и каким-то мертвым. – Ты, кстати, следишь за нитью или, поди, заснула?

– Да уж не полная дура, – буркнула я, усаживаясь на краешек кровати.

– Ну, и ладненько. В общем, подобный союз невозможен в силу различных причин, которые я перечислять не буду. Поэтому агенты Князя принялись подыскивать человеческих женщин, способных принять силу Тьмы. Силу князя. И когда, наконец, нашли одну такую, то доверили столь деликатное дело, конечно же, демону похоти. Но демон осмелился ослушаться Князя. Посеяв свое зерно в теле женщины, он совсем забыл о ее существовании, чем поставил под угрозу весь эксперимент. Спохватился же только тогда, когда девица умерла. Ему несказанно повезло, что ребенок выжил. Доложив Князю, что с младенцем все в порядке, демон опять на время позабыл о сыне, переложив воспитание на плечи старушки, приютившей мальчика. Правда, изредка все же приглядывал за ним. Все началось, когда Князь потребовал представить отпрыска. Вот тогда-то демон и зашевелился. Но Тениэль категорически отказался присягать Князю. А у нас тут, видишь ли, это дело добровольное. Так что пришлось прижать твоего Тениэля. Слишком много сил было затрачено на его рождение, да и Князь никогда не отдает то, что считает своим.

– Вы шантажировали его мной? – Наконец, поняла я.

– Именно так.

– Я не понимаю, зачем столько стараний? Почему бы не выбрать другую девушку и не провести повторный эксперимент?

– Потому что такие как мать Тениэля, и такие как ты, рождаются раз в сто лет, или того реже. Вы можете принять дар Князя.

– Вы хотите сказать, что я тоже теперь ношу силу Князя в себе?

– А иначе тебе было бы не выжить.

– Постойте! Но ведь я не чувствую изменений в своей душе.

–А с чего бы им быть?

–Ну как же… темный дар…

– Дар еще слишком слаб. Ему нужно время для того, чтобы раскрыться в полной мере. К тому же в умелых руках Князя и при некотором старании, – тут Эрикл многозначительно посмотрел на меня, – твои способности станут прогрессировать. Сама же ты с трудом его контролируешь. Ну, хотя… пребывание в этом месте… несколько стимулирует дар.