355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Маруся Хмельная » Шаг вперед, два шага назад » Текст книги (страница 1)
Шаг вперед, два шага назад
  • Текст добавлен: 29 апреля 2022, 01:01

Текст книги "Шаг вперед, два шага назад"


Автор книги: Маруся Хмельная



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Маруся Хмельная
Шаг вперед, два шага назад

Глава 1

– Слушай, Ань, сегодня на банкете в доме художника, ну, по случаю выпуска твоим бывшим ещё одного дурацкого журнала, будет Боровский, – Нинка, как обычно, ворвалась в мой кабинет словно ураган, внося с собой запахи ванильных духов, кофе, сладких конфет и уличной сырости. Залезла задницей на мой стол и сразу приступила к делу.

– И тебе привет, – заметила я, пытаясь достать из-под её зада папку, на которую она села.

Но Нинка лишь закатила глаза и многозначительно на меня уставилась.

– Это тот Боровский, что всех кругом свёл с ума? – пришлось уточнить мне.

– Да-да, именно! Мы с тобой обязательно должны пойти!

– Иди, – милостиво разрешила я.

– Ань, ну неужели тебе ни капельки не интересно? Он такой красавец! Такой мужик! Пальчики оближешь. Голову на отсечение даю, тебе понравится. Ну, скажи, много ли у нас в городе таких интересных мужиков?

– Откуда я знаю, если не видела. Но интригующе, да. Все как сговорились, только о нём и судачат. Нашли событие века. Нет бы так о проблеме вырубке Неглинского парка пеклись. Но всех интересует только какой-то заезжий мужичишко.

– Так это ж сплетни, – заржала Нинка, – новое лицо в нашем серпентарии в любом случае вызовет кучу пересудов. Даже если это будет, как ты говоришь, мужичок-замухрышка. Даже не обладая внешностью Боровского – хватило бы его богатства и положения. Загадочный бизнесмен, занимающийся антиквариатом, разбирающийся в искусстве, умеющий поддержать любую тему. А ещё он галантен, красив и при всём этом очень мужественен, как будто прошел все горячие точки мира.

– Ой, что-то ты уж совсем хватила лишку, – заметила я. – Рекламируешь для того, чтобы я сдалась и захотела взглянуть на этого супермена? Если он поселился у нас – кстати, с чего бы? – рано или поздно встретимся, тогда и оценю. К чему торопить события?

– Потом уже может быть поздно! – Нинкины глаза горели полыхающим пламенем азарта, знала я это её настроение. И также знала, что лучше в эти моменты ей не перечить – сэкономишь кучу сил и времени. Она всё равно пойдёт до конца. – Ты думаешь, на такого мужика не началась сразу охота? Все набросились на него в первую же минуту!

– Хорошо, я тебя поняла. Так в чём проблема? Иди да кадри своего супермачо-брутаччо. Зачем тебе ещё одна конкурентка?

Зазвонил телефон на столе, и я отвлеклась на работу. Нинка нервно мельтешила передо мной, закусывая губу. Наблюдая за ней, я тяжело вздохнула. Нет, так просто мне от неё не отделаться. Когда я закончила разговор, она сразу затараторила, не дав произнести ни слова.

– Во-первых, мы не конкурентки, а подруги. Если не повезёт мне, то лучше тебе, чем кому– либо другому…

– Спасибо, – заржала я. – А во-вторых?

– Во-вторых, – она сделала глаза как у кота из мультика про Шрека, – у меня нет туда приглашения. Я могу пройти только с тобой.

– Погоди. С этого и надо было начинать. Не возмущайся, – улыбнулась я на её обиженно надутые губки. – А чего без приглашения не пройдёшь? Тебя и так все знают.

– Твой бывший меня терпеть не может. Наверняка опять Ванечку на фейсконтроль поставит и снабдит инструкциями. Ты помнишь, как твой Стасик не дал мне пройти на губернаторский приём?

Вспомнив это, Нинка раскраснелась от негодования. И было от чего. У журналистки Нины было громадьё планов на этот приём, она собиралась убить несколько зайцев сразу, поговорив со всеми нужными людьми за один вечер. Кроме того, она надеялась захомутать там одного красавчика из администрации, к которому было очень трудно заполучить доступ к телу. Простым журналистам вроде Нины этого не светило точно. Она хотела под видом интервью познакомиться и пофлиртовать с этим «труднодоступным телом».

Но тут вмешался случай в виде моего бывшего, Стаса Крекшина, нашего самого влиятельного издателя, которому принадлежали почти все сми нашего края. Конкуренцию ему составляли пара газетёнок, в одной из которых с недавних пор трудилась Нина. По правде говоря, Нина раньше работала на Крекшина, но из-за того, что мы со Стасом громко и со скандалом расстались, ей пришлось уйти. Поскольку Стас считал, что в нашем расставании частично есть её вина. И мне не удалось переубедить его в обратном, как я ни старалась. Поэтому чувствовала свою вину перед Ниной и в последнее время старалась ей во всём уступать и потакать.

Но ради справедливости надо заметить, что при её характере и нелюбви к Стасу, да что там, она его просто терпеть не могла, она бы всё равно долго не продержалась. И её увольнение было вопросом времени. Но, поскольку я послужила той пружиной, что запустила процесс в движение, я всё равно чувствовала вину.

Так вот, надо же было так не повезти, что Стас поймал Нину ещё на входе. Приглашения у неё не было, но она часто мелькала на светских мероприятиях, и давно была знакома фейсерам, проблем никогда не возникало. Но тут Стасу прищемило хвост или какое другое место. Он обратился к Ванечке, известному фейсеру, чтобы впредь эту девушку – да-да, он даже не удостоил её именем, ещё одно унижение, которого не смогла стерпеть Нина – не пускали без приглашения.

Расфуфыренная и обломанная в планах Нина не сдержалась и достойно проехалась по Стасу, тем самым открыто объявив ему войну и сделавшись персоной нон-грата на его мероприятиях. Это не исключало того что она могла попасть на них хитростью, но сейчас, по-видимому, решила подстраховаться.

– Попроси Мишку, наверняка у него пригласительный на две персоны, – пожала я плечами.

– Да боже мой, Аня! Зачем мне Мишка, скажи на милость? Конечно же, я могу обратиться и к нему. Хотя тебе не жалко парня? Если Стас узнает, что он меня провёл? Он всё ещё на него работает!

– Да, об этом я как-то не подумала, – смутилась я.

– И я хочу пойти с тобой! Ну как, как ты можешь оставаться такой равнодушной к Боровскому? – патетично воскликнула она и засмеялась, и я захихикала в ответ.

– Действительно! Надо уже с ним разобраться. Ладно, пойдём, – Нина облегченно выдохнула, и я улыбнулась. – Не знаешь, почему я всегда иду у тебя на поводу?

– Потому что идти против – бесполезно.

Я с ней согласилась. Но молча.

– Стасик-таракасик прислал тебе приглашение? – подозрительно сощурившись спросила Нина.

– Да, где-то видела, – покраснела я. – Может, в мусорку выбросила.

– Ты что?!

Нинка подскочила к мусорному ведру и начала рыться в выкинутых бумагах. Я кинулась разгребать пачку конвертов на столе.

– Да погоди ты сразу к мусорке, давай сначала здесь посмотрим…

– Ага! Вот оно! – Нина победно достала вскрытый конверт с приглашением.

– Действительно в мусорке, – виновато проблеяла я.

Но Нина уже рассматривала приглашение. Лицо её вытянулось.

– Оно на одно лицо. Только на тебя, – она расстроенно протянула мне приглашение.

Я посмотрела. Да, на одно.

– Может, не пойдём тогда? В следующий раз? Ты Боровского уже видела, впечатлилась. Я смогу это сделать попозже.

Но Нина выглядела такой расстроенной, что я не выдержала.

– Ладно, сейчас всё исправим.

Я набрала номер Мишки. Он тут же откликнулся.

– Хай, мой дие френд, – пропел он в трубку.

– И тебе здорово! Как жизнь?

– А что со вчерашнего могло приключиться в нашем болоте? Инопланетяне не напали, конец света не наступил и даже судебный спор Лапшина с Козловым по поводу склада на Даниловке, назначенный на сегодня, отложили на двадцатое. Вот, сижу грызу карандаш и не знаю, какую тему придумать для колонки новостей.

– Как-то ты про инопланетян грустно сказал.

– Так как было бы весело, если бы они прилетели и выбрали для знакомства с землянами наш город. Представляешь, какой информационный повод! И я, Миша Зайцев, с псевдонимом Иванов, в самой гуще событий. Привет, хелло, салют, хола, салам, саватди, алоха и так далее. Я – Миша Иванов из местной вечёрки. А они мне: налей-ка, Миша, нам чарочку, посидим-побалакаем, и ты будешь нашим представителем на планете Земля. Вот тут бы и наступил мой звёздный час. Потом бы за меня дрались все лучшие издательства мира. И я бы, наконец, уехал из этой дыры.

– Ага, или бы зелёные человечки направили на тебя эти светящиеся палки, как из Звёздных войн, и всех бы нас уничтожили и поработили. А тебе и так предлагали перебраться в Москву несколько раз, но ты почему-то всё так же протираешь задницу в вечёрке. И назвать город-миллионник дырой – это сильно. Езжай тогда в Китай, там деревня больше, да. Чего не уехал?

– Мне не те условия предлагали.

– Ага, тебе надо сразу должность Руперта Мердока.

– Угум-с, с его миллиардами и тёлками.

– Ты мне, кстати, так и не рассказал до сих пор, сколько ни пытала, почему ты взял такой оригинальный псевдоним. Иванов.

– Да потому что рассказывать нечего, даже стыдно. Нажрались мы в тот вечер со Стасом так, что язык еле ворочался. Он говорит, какой псевдоним берёшь? А у меня вата в мозгах и во рту, единственное что на ум пришло. Потом уже как-то некогда было, а затем уже и поздно.

– Ясно, значит Стас был в лучшем состоянии, чем ты, если запомнил, – засмеялась я.

– Нет, он просто сразу подписал мою первую статью и отправил в номер. Ты чего хотела-то, новости узнать? Так у нас одно событие намечается – банкет Крекшина. Потом неделю разговоров, кто сколько пил, кто кого в подсобке трахнул. Из последних развлечений – гадание на кофейной гуще: появится ли новый мачо Боровский, главное блюдо этого сезона!

– О, и ты туда же, – простонала я. – Невыносимо слышать про этого Боровского. Я уже его ненавижу. А что, он может не прийти?

– Должен. Приглашён. Узнавали – собирается. Слишком многие его сейчас жаждут.

– Ну-да, ну-да, новое блюдо нашего светского ресторана. Я поняла. Я тебе, кстати, насчёт банкета на самом деле и звоню…

– Да?

– Видишь ли, Стас очень настойчиво приглашал меня, – я покраснела под пристальным взглядом очнувшейся Нинки, до этого с пониманием отнёсшейся к пустому трёпу с Мишкой и занявшейся своим маникюром, – я сначала не хотела… Но, передумала, короче.

– А-а-а, – подкалывающим тоном загоготал Мишка, – небось, тоже на Боровского клюнула, да?

Я скуксилась. Захотелось зарычать. Но пришлось подыграть.

– И это тоже, конечно. Любопытство меня снедает, – я погрозила Нинке кулаком, врать друзьям, да ещё по такому поводу я ой как не люблю. – Но вот какое дело. Приглашение, которое прислал мне Стас, я порвала и выбросила. И ещё, помню, оно вроде было на одну персону. А к Стасу я одна переться не хочу. Мне нужно новое приглашение и на две персоны. Скажи секретарю, пусть сделает.

– А с кем ты идёшь? Одна ты и так можешь прийти, тебя пропустят.

– Ну, я не одна. Да и не хочу я никаких одолжений. Хочу приглашение и всё, – закапризничала я. – Но не хочу звонить Стасу, ты сам понимаешь. Попросишь его, он сразу руку оттяпает. Просто сделай это ради меня.

– Надеюсь, ты не с Нинкой собираешься? – подозрительно поинтересовался Мишка.

Нина хотела отобрать трубку, но я на неё зашипела.

– Миш, меньше знаешь, лучше спишь. Не хочу тебе грубить, но это тебя уже не касается. И не надо мне говорить про недовольство Стаса, мне как-то плевать. Если он хочет меня видеть на приёме, пусть пришлёт приглашение на двоих. Всё.

– Ладно-ладно, – Мишка был не из обидчивых. Журналисту вообще не полагается быть обидчивым, эмоции надо держать при себе, иначе многого не добьёшься. – Я просто не уверен, что секретарша просто так мне его даст.

– Ну пусть сделает запрос Стасу. Делов-то.

На том и распрощались.

Нина, задумавшись о чём-то, теребила свою малиновую сумочку цвета вырви глаз. У меня на неё была эстетическая аллергия, а Нинка упорно таскала её чаще других. Ей она поднимала настроение, Нина говорила, что так раскрашивает серые будни яркими пятнами.

А у меня аж зубы сводило и во рту становилось кисло, как я её видела. Причём я заметила странную особенность, хотя не считала себя особо суеверной, что если Нина выбирала эту сумку, этот день сулил какое-нибудь приключение. Иногда оно было приятным и интересным, за это и терпела. Но любить от этого больше не стала, тем более надежды на хороший исход оправдывались не всегда. Что же сулит сегодня? Я раздумывала, попросить Жанну для нас кофе или нет, как Нина повернулась ко мне.

– Так и что у вас там со Стасиком-таракасиком? – прищурилась Нина и как-то недобро на меня посмотрела.

Глава 2

– Так и что у вас там со Стасиком-таракасиком? – прищурилась Нина и как-то недобро на меня посмотрела.

– Ничего, – честно призналась я. – И перестань его так называть, аппетит портит.

– Полезно для фигуры. Анька, неужели ты опять попадёшь в те же сети? Ты наконец-то освободилась от этого недоумка… Не позволяй ему снова войти в твою жизнь. Может, нам и правда не стоит ходить? – засомневалась она.

– Какой к чёрту Стасик, когда там будет Боровский! – наигранно весело воскликнула я. – И сколько времени у нас осталось? Надо ведь привести себя в порядок!

Мы решили тотчас этим заняться и поехали в салон красоты. Там мы побаловали себя кислородными масками, освежив в это время маникюр. Мы бы многое хотели ещё испробовать, но времени было в обрез. Потому пришлось ограничиться незатейливыми укладками.

Пышная каштановая шевелюра Нины легко поддавалась укладке, мастера любили её волосы, из них можно было соорудить журнальную прическу за минимум времени. Мои белокурые волосы, хоть и были не совсем уж жидкими, но тонкими, поэтому каждый раз вставал трудный выбор: укладка была им не на пользу, но при этом только с помощью всяких средств и изощрений, можно было придать им какой-то объём.

Моя красота требовала жертв, увы, но я старалась хотя бы не так часто их приносить. Сегодня, конечно, был особый случай – светское мероприятие, которое соберёт все сливки общества. Встреча с бывшим, которого избегаю уже почти месяц, общаясь незначительными фразами по телефону и в сообщениях. Ну и как тут не вспомнить главное: знакомство с новым похитителем девичьих сердец, господином Боровским.

И хотя из чувства упрямства и протеста хотелось наоборот выделиться антигламурностью, я расценила это желание как ту же попытку привлечь к себе внимания, чего не собиралась делать. А будучи гламурной фифочкой я не особо буду там выделяться, чего мне и надо. Под прощальную песню Патрисии Каас, с чарующей хрипотцой в голосе, навевавшую томные мысли о буржуазном Париже, мы с Ниной, такие все красивые и пахнущие миллионом парфюмерных отдушек от всяких лаков, спреев, пудр и прочих орудий красоты, покинули обитель красоты и неги и отправились покорять нашу местную столицу российской глубинки.

Когда вернулись ко мне на работу, секретарь Жанна передала оставленное на моё имя новое приглашение на две персоны. А также букет белых роз с запиской «Жду вечера с нетерпением». Нинка, глядя на это, только неодобрительно крякнула.

Мы поехали переодеваться, договорившись встретиться уже около Дома Художника. Я попросила Нину оставить сумку-вырви-глаз дома, потому что не хотела никаких приключений. Нина посмеялась над моими суевериями, но пообещала.

– Хотя, – добавила она, – это не значит, что я оденусь серо и уныло, обязательно добавлю яркий акцент!

Я закатила глаза, представив, что это значит в её понимании прекрасного.

– Ты тоже прибавь себе яркости, – посоветовала она. – Губы хоть алым накрась, – пробурчала она, видя мою реакцию на совет.

– Хорошо, где-то в недрах шкафа затерялись красные лодочки, – кивнула я послушно.

Нина неодобрительно хмыкнула. Зато она меня не разочаровала. Ярко-синее платье цвета электрик было обильно сдобрено аксессуарами цвета фуксии. Со всем этим у неё легко сочетались серьги и кольцо с изумрудами от бывшего ухажёра. Красоту ничем не испортишь, явно было девизом Нины.

– Какая скука, – осуждающе прокомментировала она мое чёрное простое, не считая фигурных вырезов на спине, платье. Правда красные туфли, как и было обещано, оживляли наряд.

– Зато мне нужно противоядие, – не удержалась я от подкола, но тут же себя одернула.

Нина не обиделась. К критике нарядов и внешности у неё был иммунитет, она свято верила в свою красоту и неотразимость, и эту веру ничто не могло поколебать, а все еретики отправлялись на костёр инквизиции снисходительного игнорирования.

Но не дай бог подвергнуть сомнению её профессионализм. Вот тут, не удостаивавшая даже взглядом своих критиков стиля, Нина превращалась в фурию и готова была разорвать в клочья любого, кто покусится на самое святое для неё. Поэтому на эту тему мы никогда не шутили.

– Ну что, пошли? – Нина взяла меня под локоток, и мы стали подниматься по мраморной лестнице с протёртыми ступенями к парадному входу особняка позапрошлого века, стуча каблучками туфелек так же, как двести лет назад спешащие на бал юные дебютантки.

На входе, как и ожидалось, стоял секьюрити Ванечка, в обязанности которого был и фейсконтроль. Довольно известная личность в нашем городе. Он знал всю нашу элиту, рукопожатную или нет, желанную на мероприятиях или нет. И поскольку такие характеристики могли измениться в любой момент для каждого, Ванечка держал нос строго по ветру. Вот уж кто был неиссякаемым источником информации и сплетен, почище иного журналиста.

Но у Вани было одно отличительное качество – язык за зубами он умел держать, как никто иной. Догадываюсь, что он довольно часто получал предложение в виде хороших сумм за некоторую информацию и услуги, но для Вани, как он говорил, репутация важнее всего. Я знала, что он один источников информации Мишки, они водили если не тесную дружбу, то приятельствовали точно. Но вместе их при этом не видела. Впрочем, возможно, там было обоюдное сотрудничество, и они его скрывали от ненужных глаз. В их дела я никогда не лезла, каждый имеет право на свои секреты, а уж тем более если речь идет о журналистской деятельности.

У меня к Ване тоже было много вопросов. Но случая близко свести с ним знакомства пока не представилось, а я события не торопила, не настолько уж велико было моё любопытство.

Я показала Ване пригласительный, на который он даже не взглянул, вежливо улыбнувшись. Он сделал рукой пригласительный жест внутрь и тут же остановил Нину.

– А вам сюда нельзя.

Нина растерянно посмотрела на меня.

– Ванечка, она со мной, – я показала пригласительный на две персоны.

Он кивнул.

– Именной на вас. Второе лицо не указано. А вот насчет неё, – он указал на Нину, – у меня указания чёткие: не пускать!

Я понимала, что спорить бесполезно, это его работа, которую он выполняет. Только уточнила:

– Это Крекшин приказал?

– Да, конкретно. Упомянув её имя несколько раз, – усмехнулся Ваня.

– Вот ведь гад. Это ж как я его достала, выходит! – стала громко возмущаться Нина, привлекая внимание.

Я схватила её за локоток, приказав успокоиться, и отвела в сторону.

– Тише ты! Давай без скандалов! А то приобретёшь славу скандалистки, может, он именно этого и добивается. Тогда перед тобой точно все двери закроются. Подожди, сейчас что-нибудь придумаем.

Я набрала номер Стаса. Я даже не надеялась, что он мне ответит, всё-таки сегодня его мероприятие, наверняка он очень занят. Но он ответил, хоть и не сразу.

– Да, дорогая? Ты где? Почему тебя до сих пор нет?

Закатив глаза от «дорогой» и сцепив зубы, призывая себя к терпению, я ответила:

– Я тут, Стас, на входе. Только у меня проблема: я не могу пройти, так как не пускают моего сопровождающего.

– Да? И кто же это? Скажи, я разберусь, – голос его звучал по моему мнению слегка саркастически, но был не тот момент, чтобы обращать на это внимание.

– Моя подруга.

– Не Нина случаем?

– Она самая.

– Тогда понятно. Милая, ну сама подумай, как я могу пустить сюда журналиста из конкурирующего издания? – пропел он елейным голоском, ему явно нравилось ёрничать.

– Это было бы так благородно и щедро с твоей стороны – дать возможность им насладиться твоим триумфом, дорогой, – пропела я ему в тон, – тем более, ты их никогда не считал за конкурентов. К тому же разве плохо, если о тебе напишут другие издания? Всё реклама.

– И не уговаривай, дорогая. С твоей Ниной у меня личные счёты, – голос изменился, стал жёстким. – Так что передай ей большой привет и пожелание сладких снов. Я тебя жду! – он хотел было положить трубку, и я тут же истошно завопила:

– Стас, я не пойду без неё! – и сама первая бросила трубку.

– Ух, какого врага я себе нажила! – воскликнула Нина. – В конце концов, это должно быть даже лестно. Наверное. Ну что, пойдём? – она развернулась от входа.

– Да нет, давай дадим ему пару минут, – предложила я.

Обидно, конечно, будет затраченных усилий на созданную сегодняшнюю красоту, которую никто не оценит, но, признаться, я испытала облегчение от мысли, что не придётся переступать порог особняка. Снова пикироваться со Стасом, улыбаться всем резиновой улыбкой, оценивать Боровского… Мы могли бы сейчас закатиться в какой-нибудь бар, взять на двоих бутылку текилы, распить. Повеселиться в расслабленной обстановке. Лучше домой, конечно, но сегодня можно было бы гульнуть, раз намарафетились, мы и так нечасто расслабляемся.

Я уже даже хотела предложить Нине сбежать и повеселиться, но она отвлекла меня, указав на трещины на колоннах здания, по которым водила пальцами.

– Посмотри, зданию требуется капитальный ремонт, штукатурка везде сыпется. На стене, – она указала в сторону на стену, – видна трещина. Крыша, небось, протекает, а ведь тут у нас проводятся выставки, устраиваются галереи, те же банкеты и презентации. И никто не пожертвует денег на реставрацию исторического памятника!

Глаза Нины загорались азартным огнем, и я знала к чему она ведёт. Завтра в её газете появится критическая разгромная статья о богатом издателе Крекшине, утроившем банкет в историческом особняке, который вот-вот разрушится и вполне может похоронить под собой гостей его вечеринки. Вместо того, чтобы потратить деньги на благое дело – на реставрацию архитектурного памятника и бла-бла-бла в том же духе.

– Нина! – предостерегающе обратилась я к ней, но не успела закончить, на выходе показался Крекшин собственной персоной. – Пойдём! – потянула я её.

Стас, заложив руки в карманы, с видом хозяина жизни осматривал нас с ног до головы с верхней ступени.

– Привет, дорогая, – подошел он ко мне, приобнял одной рукой и чмокнул в щёку.

– Здравствуй, – избегала я смотреть ему в глаза.

Стас перевёл критический взгляд на Нину.

– Ну что, решили меня шантажировать? Ладно, у меня сегодня праздник, и я добрый. Но не советую этой добротой злоупотреблять, – он обращался к Нине, та только надменно вздёрнула бровь. – От тебя зависит, будет это первый и последний раз или нет. Веди себя хорошо! – он поднял указательный палец вверх.

Он сделал патетическую паузу и добавил с нотками превосходства:

– И помни мою щедрость!

Мы с Ниной одновременно невежливо фыркнули, но Стас не обратил внимания, кивнул Ване, который делал вид, что ничего не видит и не слышит, пока Стас не повернулся к нему. И мы, наконец, прошли внутрь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю