Текст книги "Фракс и оракул"

Автор книги: Мартин Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 7

Несмотря на неопытность, у моей службы безопасности хватает умений для поставленной задачи. Прежняя одурманенная и безответственная Дру как будто переменилась. Снует повсюду, собирая и записывая сведения, и в основном занимается тем, что сказано. Кажется, ей все это доставляет удовольствие. Она впервые выбралась за пределы Эльфийских островов, так что, полагаю, все это приводит ее в возбуждение. Что касается Анумариды и Риндерана, то оба этих молодых чародея выказывают деликатность и деловитость, осуществляя магически поиски. Я бы не удивился наплыву сердитых старших офицеров, взбешенных тем, что кто-то роется в их прошлом, но пока что такого не происходит. Анумарида и Риндеран сумели установить целостную и непрерывную хронологию событий и для генерал-епископа Ритари, и для генерала Хемистоса. Никто из них не исчезал недавно, и их обычный распорядок неожиданно не прерывался. За прошедшие несколько месяцев никто из них не пропадал надолго. Да и магическое расследование, по-видимому, не допускает возможность того, что кто-то из них самозванец. Я прекрасно осведомлен о силе Дизиз, но определенно уверен, что она не прикидывается ни пехотным, ни кавалерийским главнокомандующим. Они наиболее близки к Лисутариде, что уже утешает. Даю указание Анумариде и Риндерану заглянуть в прошлое их ближайших подчиненных.

– Особое внимание уделите заместителю генерал-епископа Ритари, легату Апирои. У меня на его счет подозрения.

– Почему?

– Потому что он возмущался тем, что Лисутарида набрала весь свой личный состав из турайцев низшего сословия. Звучит так, словно я какой-то смутьян. Возможно, он оркский шпион.

Мы все еще проверяем лорда Калита-ар-Йила, чем Дру занимается с большим рвением. Она находит прекрасным, что наводит справки об эльфийском лорде, который в своем собственном государстве был бы избавлен от любых видов расспросов.

Анумарида и Риндеран разделяют некоторые общие черты характера, и даже внешности. Они оба юные волшебники с хорошей репутацией, у обоих длинные темные волосы, и они всегда облачены в плащи чародеев. Каждый весьма педантичен – неплохая черта при нынешних обстоятельствах. Никого из них не назовешь общительным, но у Риндерана есть большое преимущество над Анумаридой. Волшебник Южных холмов неожиданно оказывается докой по части пива. Его семья владеет пивоваренным заводом. Я впечатлен.

– Целый пивоваренный завод? И они там распоряжаются?

– Самый крупный на Южных холмах. Мы поставляем пиво во все таверны в округе. И я должен был заняться семейным бизнесом, но проявил талант к магии и вместо этого поступил в колледж для чародеев. Мой отец был разочарован, зато мать гордилась мной. У нас в семье никогда раньше не было волшебника.

– Какое же пиво вы варите?

– Главным образом, темный эль, но и мягкий тоже. Мы используем собственноручно выращенные хмель и ячмень.

– Никогда не слышал ничего более интересного о волшебстве. Рассказывай дальше.

В этот момент на нашу телегу грузят инвентарь. Я полагал, что отправлюсь в путь пешком, но нам, как неотъемлемой части команды Лисутариды, предоставили крытый фургон. Мы будем ехать следом за нашим военным вождем. Скидываю с себя броню, бережно обращаясь с мечом, новеньким эльфским клинком, подаренным мне Макри. Он был частью приза за победу в соревновании мечников. То был хороший приз и прекрасный подарок. Так хорош, что я не знал, как ее отблагодарить, переминаясь в неловкой тишине, насколько помню. Только Риндеран приступает к описанию процесса пивоварения, как вбегает Анумарида и прерывает нас какими-то дурацкими вопросами насчет провизии. Пытаюсь отмахнуться от нее, но Анумарида настойчиво наседает, и трудновато отказаться ее слушать.

– Мы выступаем через три часа, – зудит она. – Нужно удостовериться, что в итоговом перечне продуктов ничего не забыто.

Пялюсь на перечень.

– Ты забыла пиво.

– Мы не перевозим никакого пива.

Начинаю по-настоящему ее ненавидеть. Отправляю Дру искать пиво и возвращаюсь к беседе с Риндераном. Вокруг царит хаос, поскольку армия готовится к маршу. Приказы сыпятся во все стороны. Звучат трубы – офицеры силятся выстроить своих людей. На севере вздымаются огромные облака пыли – там перестраивается кавалерия. Привести армию в движение нелегкая задача. Тот факт, что мы все еще следуем графику, – еще одно подтверждение организаторских способностей Лисутариды.

Мне более не выпала возможность еще разок потолковать с Гурдом, хотя я и сумел вскользь с ним увидеться. Гурд вступил в турайскую фалангу, но, к его разочарованию, тут же был переведен во Вспомогательный волшебный полк, как и я. Его это не особо радует. Он хотел быть на передовой и опасается, что не увидит никаких сражений.

– Защищать волшебников? Не дело это для воина.

Гурд старше, чем я, а мне уже стукнуло сорок пять. Можно сказать, что человеку такого возраста не место в первых рядах фаланги. В действительности же вы бы не осмелились высказать все это в лицо Гурду, иначе он бы измолотил вас до потери сознания, – но это могло быть причиной его перевода. Или, быть может, все дело в просьбе какого-то турайского офицера, распределяющего обязанности. Гурд известен в городе как человек, достойный доверия. Если обернется так, что он окажется в одиночку между беззащитным чародеем и ордой орков, то и не подумает сбежать. У меня все еще тепло на душе из-за его появления, и я гадаю, сумел ли кто-то еще из моих старых друзей спастись из Турая. Капитан Ралли, например. "Старый друг", может, не совсем верное определение для Ралли. Мы оказывались по разные стороны баррикад куда чаще, чем вместе – он, из Службы Охраны, и я – частный сыщик. Даже так, я долгое время был с ним знаком, и, надеюсь, он выжил. Догружаю последнюю сумку со снедью в фургон, когда в поле зрения появляется бегущая трусцой Дру, баюкающая в руках корзину с бутылками, с улыбкой на все лицо.

– Я достала пиво, преогромный человечище.

– "Капитан Фракс" было бы более правильным обращением.

– А еще лорд Калит-ар-Йил желает видеть тебя.

– Для чего?

– Что-то вроде "Юные эльфы, по которым тюрьма плачет за нарушение субординации" и "Жду, когда же мне в руки попадется тот проклятый мерзавец Фракс, который, вероятно, натравил ее на меня".

– Так понимаю, он не в курсе, что ты проводишь проверку в интересах безопасности?

– Нет. Он довольно грубо ушел от ответа, когда я спросила, чем тот завтракал последние тридцать дней. Тебе известно, что он на день пропадал с острова? Утверждает, что по рутинной религиозной обязанности лорда Авулы, но все это вызывает подозрения, – юная Сендру светится от счастья при этой мысли. Ее радует возможность приводить в замешательство своего лорда. Я подогреваю ее бунтарский дух.

– Хорошая работа, – говорю я ей. – Так и продолжай. Я хочу, чтобы ты проверила каждого эльфа, что крутится возле Лисутариды. При любых жалобах уведомляй всех, что капитан Фракс, главный офицер персональной службы безопасности командующей наделил тебя всеми полномочиями осложнять им жизнь.

Дру поднимается по лестнице собирать свои вещи.

– Вы разве полагаете, что лорд Калит-ар-Йил на самом деле может оказаться Дизиз Невидимой? – спрашивает Анумарида.

– Не особо. Но он мне проходу не давал на своем острове. Не вижу причин, почему бы и мне не попортить ему слегка кровь.

– Можно ли утверждать, что Дизиз станет выдавать себя за мужчину? Или эльфа мужского пола?

– Нет, нельзя. В Турае она предстала певичкой. А до того мы считали ее мужчиной. По-видимому, нельзя ни в чем быть твердо уверенным. С учетом ее силы лучше всего полагать, что она может изображать кого угодно.

Когда наш фургон до отказа набили провизией, подручными инструментами и всякой всячиной, мы долгое время ожидаем, пока армейские подразделения, все еще торчащие внутри городских стен, неторопливо выбираются через главные ворота, присоединяясь к собравшимся снаружи. Риндеран берет управление на себя, Анумарида держится с ним рядом, тогда как я и Дру усаживаемся позади. Только мы проезжаем главные ворота, как Макри неожиданно забирается в фургон и валится на дно. Опускаю взгляд на нее. Несмотря на страсть к войне, она не обрезала свои волосы – весьма длинные и густые, и теперь они покрывают значительную часть дощатого настила дна.

– Разве тебе не следует оберегать нашего военного вождя?

– Собрание наивысшей секретности, – объясняет она. – Допущены лишь Лисутарида, Хемистос, Ритари и Калит. Меня освободили от несения службы. Я подумала, что мне стоит узнать, как у вас дела.

– Оно и видно.

Мы не спеша выезжаем в поля.

– Ты здесь только по этой причине?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что ты валяешься на полу, словно от кого-то прячешься.

– Почему Макри прячется? – спрашивает Дру.

– Из-за своей эмоциональной зрелости пятилетнего ребенка и невозможности встретиться лицом к лицу со своим бывшим любовником-эльфом.

Макри выглядит страдальчески.

– Они произвели его в вестовые! Как они пошли на это? Он же постоянно таскает донесения Лисутариде. Мне то и дело приходится от него скрываться.

– Прискорбно, Макри. У тебя не выйдет всю войну прятаться от эльфа. Нам суждено быть на одной стороне.

– Возможно, мне повезет, – говорит Макри, – и я смогла бы его быстро прикончить.

Юная Дру следила за всей беседой.

– О чем вы? Что случилось?

– У Макри было мимолетное увлечение во время посещения твоего острова. Очевидно, оно плохо закончилось. Впоследствии он ни разу с ней не связался.

– Оо! – заинтересовалась Дру. – И кто же он? Может, я его знаю?

– Его зовут Си-ат, – бормочет Макри, по-прежнему беспокоясь о том, чтобы ее не было видно.

Дру довольно бестактно смеется.

– Си-ат? Это все объясняет.

– Поясни.

– У Си-ата сотни подружек. Он известный серцеед.

– Нет, он не таков, – возражает Макри со злостью. – Он признался мне, что застенчив и робеет при разговоре с женщиной.

От этого Дру разражается ничем не прикрытым весельем. К лицу Макри приливает краска.

– Прекрати хохотать!

– Извини. Но это так смешно. На самом деле Си-ат совсем не стесняется женщин. У него множество любовниц.

– И насколько же много?

– Практически каждую неделю новая. Нет, преувеличиваю – каждый месяц. Нет, и это не вполне верно. Словом, одна в две недели. Две за месяц. Может, чуть больше.

Физиономия Макри суровеет.

– А мне он говорил, что я особенная.

– Ты отправила ему волшебное послание, угрожая снести голову прочь, – замечаю я. – Вероятно, это можно считать особенным. Явно не лучший способ.

– Боже мой, – Макри прячет лицо в ладонях. – Поверить не могу, что отправила ему все эти письма. Я должна сбежать. Передай Лисутариде, что я подхватила чуму, и ты был вынужден спешно предать мое тело земле.

В этот момент Лисутарида с легкостью атлета запрыгивает в фургон.

– Почему это Макри притворяется умершей от чумы? Я думала, ты намерена отправиться на войну. Макри, я ожидала от тебя лучшего.

– Это личное, – безнадежно говорит Макри.

– Ничего не личное, – говорит Дру. – Фраксу все известно. Как и мне. Си-ат, наверно, тоже с кем-то поделился, особенно если ты пригрозила срубить ему голову.

Макри съеживается. Я прилагаю отчаянные усилия, чтобы не рассмеяться. Недостаток деликатности у Дру в действии.

– Что такое? – требует ответа Лисутарида. Она многозначительно глядит на Макри. Макри неохотно разъясняет ситуацию вновь. Лисутарида проявляет интерес, затем хмурится.

– В прошлом году, помнится, я спрашивала волшебника-связиста Джуриаса, не мог бы тот отправить важное послание на Эльфийские острова. Он сказал, что придется подождать, так как истратил всю магическую силу для другого клиента. Ему требовалось время для восстановления. Твоя работа?

– Может быть, – печально отвечает Макри. – Я отправила кучу писем.

– Восхитительно, – говорю я. – Кто бы мог подумать, что безнадежный роман Макри завершится, сведя на нет военные приготовления.

– Может, хватит это обсуждать? – возмущается Макри. – В любом случае, я выше всего этого. – Она встает на ноги, выглядя донельзя свирепо.

– И представить не могла, что ты впуталась в историю с Си-атом, – говорит Лисутарида. – Какой конфуз. Но, возможно, он тебя и не помнит?

– Не стоит на это полагаться, – вмешиваюсь я. – Макри – единственная особа с оркской кровью, ступавшая на землю Авулы. Она произвела неизгладимое впечатление. После того, как свалилась в священный водоем, и им пришлось проводить специальный ритуал его очищения.

– Нельзя ли сменить тему? – спрашивает Макри. Она сердито таращится. – Хватит с меня эльфов.

Лисутарида ставит точку в разговоре, извещая знаменосца Дру, что прибыла сюда обсудить кое-что в частном порядке со своим главным офицером по безопасности, а именно со мной.

– Пойду гляну, не отыщется ли еще пива, – весело говорит Дру, выпрыгивая из фургона.

– Вижу, она хорошо вписывается в твое отделение, – замечает Лисутарида после ее ухода. – Речь пойдет о посещении оракула. Мы отправимся послезавтра ночью. Жди за пределами лагеря после полуночи.

– Командующая, меня все еще тревожит эта прогулка. Если Дизиз Невидимая уже проникла в наши ряды, то, быть может, уже прослышала о ней. Это же отличная возможность устроить засаду. Не думаю, что тебе следует идти.

– Я не буду беззащитной. Кораний, Ибелла и я способны управляться с огромным количеством волшебной силы. Ты будешь со мной. И Макри.

– Не нравится мне все это, – качает головой Макри. – Все, что потребовалось бы – одна стрела из хорошего укрытия, когда ты окажешься уязвима.

– Очень рискованно оставлять армию и плутать по сельской местности малой группой. Ты наш военный лидер. Запад нуждается в тебе.

Лисутарида не отметает полностью наши подозрения, но все же непоколебима.

– Возможно, какой-то риск есть, но он невелик. Никто, кроме вашего отдела и Ханамы, не знает, куда мы собираемся.

– Я пока не доказал непричастность Ханамы.

– Уверяю тебя, она и есть Ханама.

– Все равно ее проверю, – упрямо заявляю я.

Лисутарида не возражает мне, обстоятельно загибая пальцы:

– Генерал Хемистос и генерал-епископ Ритари уже пожаловались, что твои подчиненные досаждают им своими проверками. Я посоветовала смириться с этим. То же касается и лорда Калита. Несмотря на все, это и правда Ханама.

– Она может быть самозванкой.

– Я знаю ее куда лучше, чем ты себе представляешь, Фракс.

– Как? По Ассоциации Благородных дам?

– Члены этой организации неизвестны, – говорит Лисутарида и переводит беседу в другое русло: – Путешествие к оракулу займет семь часов. Мы обернемся за день. Я должна это сделать. Если не посоветуюсь с оракулом перед отправкой на войну, боевой дух Гильдии волшебников упадет. Пока мы держим все в секрете от генерал-епископа Ритари и остальных религиозных фанатиков, все будет чудесно.

Слова Лисутариды звучат убедительно. Для женщины, на чьи плечи легла такая ответственность, она держится молодцом. Пока что основное мнение армии – она хороша на посту военного лидера.

– Есть ли успехи у абеласинских чародеев в разработке заклинаний для изобличения Дизиз?

Лисутарида мотает головой.

– Нет. Мы уже собрали все сведения о ней. Я даже разрешила Ибелле Ливневый Град погрузиться в мои воспоминания, не упущено ли чего из нашей встречи в "Секире Мщения", а ведь обычно я не позволяю никому копаться в моей памяти, даже таким близким друзьям, как Ибелла. Пока что все это ничего нам не дало. Они не открыли заклинания обнаружения Дизиз. Но продолжают попытки.

– Будем ждать орков на границе или двинемся к Тураю?

– Пытался подловить меня этим вопросом?

– Да.

– Тогда тебе это удалось, – сознается Лисутарида. – Но я не могу тебе ответить. Это тайна Генерального совета.

– Вы уже приняли решение?

– И этого я не могу сказать, – наш военный лидер поворачивается к своему телохранителю. – Готова приступить к обязанностям, знаменосец Макри?

Макри кивает.

– Приношу извинения за минутную слабость. Си-ат более мне не помеха.

– Хорошо. Мы не можем позволить мелким личным проблемам мешать нашей работе. Я столкнулась с отвлекающим фактором в виде Кублиноса, но по зрелом размышлении сумела выбросить его знаки внимания из головы.

Это уже преувеличение. Кублинос, самсаринский портовый чародей, воспылал страстью к Лисутариде, и я бы не сказал, что она с легкостью позабыла о его знаках внимания. Помню, как она скрывалась в таверне, неспособная совладать с его ухаживаниями. Лисутарида и Макри отбывают. Звучит резкий приказ одного из командиров, отвечающих за приведение армии в движение, и наш фургон громыхает вперед. Дру взбирается на борт с бутылью вина в руке.

– Гляди, что я нашла.

Она передает мне бутыль. Делаю глубокий глоток. Мне нравится Дру. Она отличное дополнение к команде.

Глава 8

Спустя два дня путешествия обильные пахотные угодья Самсарина все так же бесконечно тянутся впереди.

– Ты знаешь, что я терпеть не могу Самсарин?

– Почему же? – спрашивает Дру.

– Слишком много полей.

Юная эльфийка смеется.

– А для меня нормально. Но я бы предпочла побольше деревьев.

Не только фермерские земли маячат впереди. Мы тащимся за длинной войсковой колонной, что размеренно ползет на северо-восток. Это движение создает огромное облако пыли, которое плывет над вереницей повозок и замыкает шествие. Сидя с поводьями в руках, я обмотал лицо легким шарфом, уберегая легкие от пыли, как поступают Дру и большая часть людей в хвосте колонны. Пока что мы передвигаемся без происшествий. Во главе колонны, вдалеке от нас, на флангах Лисутарида разместила патрули волшебников, прикрываемые частями Вспомогательного волшебного полка. Они следят за тем, чтобы по пути нас не подстерегала беда. Мы не ждем, что прямо сейчас повстречаем силы орков, но нельзя быть слишком беспечными. Принц Амраг уже сумел нас удивить, доставив драконов к Тураю зимой, чего раньше никогда не случалось. Его драконам до Самсарина вроде как не долететь, но сильнейшие колдуны врага могли бы придумать, как помочь им преодолевать большие расстояния.

Риндеран и Анумарида расположились внутри фургона. Во время привалов, когда армейские части устраиваются на обед, все четверо из нас шныряют среди них, охотясь за чем-либо подозрительным. Если это и называть как-то, то только никудышной затеей. Я не достиг ничего особо выдающегося. Опять-таки, и чародеям, которым поручено то же самое, нечем похвастаться. Ирий Победоносный не изобрел никакого заклинания, способного помочь. Во всяком случае, по словам Лисутариды. Я так и не повидал Ирия. А следовало бы, но я по-прежнему волнуюсь из-за этой встречи. Она обещается быть весьма неловкой.

– А что если Дизиз вообще тут нет? – задается вопросом Дру. – Может, она решила остаться с орками?

– Возможно. Но не вижу, с чего бы сильнейшей колдунье орков заниматься мелкими диверсиями. Полагаю, она могла бы выдать какое-нибудь всесокрушающее заклинание, но это не так-то просто, когда вокруг столько волшебников-людей. Даже если им невдомек, что надвигается, они постоянно поддерживают поле, гасящее чары. Не дают заклинаниям застать нас врасплох. Чародеи основательно гасят заклятья. В сражении это куда менее увлекательно, чем следовало бы ожидать.

– Что ты имеешь в виду?

– Каждая сторона стремится нейтрализовать другую. Они тратят кучу сил на защиту своей армии от насылаемых противником чар. Или предотвращают их, успев первыми метнуть заклятья. Война может подойти к концу, а никто так и не получит преимущества.

– Так что же происходит тогда?

– Остается обычным солдатам кромсать друг друга на куски. Во времена последнего нашествия наши чародеи сумели вывести из игры вражескую гильдию, но у врага хватило войск, чтобы достичь стен Турая. У них и драконы имелись, что давало им преимущество. Не прибудь эльфы, Турай бы пал.

– А почему на этот раз мы вас не спасли?

– Потому что орки атаковали зимой. Если подумать, дьявольски неприличное поведение. Война – это летнее занятие.

– Что же, сейчас мы здесь, – говорит Дру и выглядит счастливой от этого.

Дру – жизнерадостная молодая эльфийка. Сидя в фургоне, глотая пыль от огромной армии, оторванная от привычной жизни, она ни на что не жаловалась. Очко в ее пользу. С тех пор, как я видел ее последний раз, ответственности у нее прибавилось. Возможно, то было мое благотворное влияние. Вдалеке звучит труба. Солдаты устраивают привал. Пора поесть и отдохнуть. Только минул полдень, и мы остановимся на час или около того. Анумарида и Риндеран просовывают головы в парусину, что отделяет кузов фургона и место кучера.

– Есть новые инструкции? – спрашивает Анумарида.

– Те же, что и всегда. Ищите что-то странное.

Риндеран хмурится.

– "Что-то странное" – это так туманно. Мы посередь огромной армии на марше. Трудно понять, что странное, а что нет.

– Просто будьте начеку. Если попадется нечто действительно странное, вы это опознаете.

– Как?

– Понятия не имею. Дизиз не отправила нам инструкции, как ее искать. Побродите вокруг, порасспрашивайте людей и взгляните, что можно выведать.

Они уходят вместе, Риндеран так и не удовлетворен. Я сползаю с сиденья.

– Куда пойдем? – интересуется Дру.

– Куда-нибудь, где можно выпить. Когорта Гурда неподалеку. Если повезет, готовить будет Танроуз.

– Мы собираемся там расследовать?

– Так же, как и где-либо еще. Пускай Риндеран и Анумарида слоняются по округе, задавая вопросы, им это в удовольствие.

Мы пробираемся через скопление солдат. Кто-то тратит перерыв на сон, тогда как другие стряпают быстрый перекус – то, в чем бывалые служаки набили руку. Насколько мне известно, Танроуз раньше никогда не участвовала в военной кампании, но она такой талантливый повар, что сумеет приготовить великолепный обед при любых обстоятельствах.

– Танроуз нравится, когда хвалят ее блюда, – объясняю я Дру. – Вот почему я их ем так много. Это ей помогает.

Гурд и еще несколько изгнанников собрались вокруг костерка. Над огнем – металлическая тренога, на которой висит котелок, чье содержимое слегка побулькивает. Танроуз хлопочет над ним, добавляя специи.

– Уже вернулся? – хохочет Гурд. – Тебя в твоей части не кормят, что ли?

– Не так хорошо, как Танроуз – тебя. Я захватил фляжку вина, так что прекращай обжираться тем мясом и поделись-ка им с пристойным едоком.

Гурд не вполне справился с огорчением от перевода во Вспомогательный волшебный полк. Он не слишком рад служить в одном из отрядов, призванных защищать Лисутариду, и все еще надеется побывать в настоящем деле.

– Что это за война, если приходится все время бить баклуши, якобы защищая чародеев.

– Мы повидаем множество заварушек. Лисутарида непременно окажется в самой гуще событий.

– Уверен?

– У нас не хватает силенок справиться с орками без ее волшебства.

Танроуз обеспокоена.

– Мне не по себе от твоего предположения, что оркские колдуны поблизости.

– Не бойся. Когда те колдуны сосредотачиваются на своих заклинаниях, не составляет труда быстро проткнуть их копьем. Видел такое множество раз. Все будет в порядке. Пока я в хорошей форме. Ты же понимаешь – куча пирогов и тому подобное.

– Прости, Фракс, я не могу состряпать пирог на таком слабом лагерном костре. Тут нужна печь.

Даже не пытаюсь скрыть разочарование.

– Я таю на глазах. К тому времени, когда мы встретимся с орками, я стану тенью былого себя.

– Думаю, это вряд ли случится, – говорит Танроуз, поглядывая на мою талию.

Усаживаюсь и принимаюсь за котелок с тушеной говядиной от Танроуз. Разговор о пирогах и печах напоминает мне о человеке под именем Эрисокс. Еще в Турае он готовил отличную выпечку в переносной печи, когда над головой кружили драконы. Он наговорил мне самой настоящей лжи в ходе моего расследования, но я его простил за такие пироги. Этот случай наводит на мысль о высшем чиновнике Турая, консуле Калие.

– Есть ли какие-нибудь известия о консуле? Или королевской семье?

Никто из турайцев у лагерного костра ничего не слышал. По общему мнению, наш стареющий больной король, вероятно, погиб со всем семейством, наряду со старшими чиновниками. Дворец и главные правительственные учреждения находились близко к разрушенным северным стенам, через которые ворвались орки. На то время заместитель консула Цицерий фактически управлял городом. Цицерий был лучшим человеком, чем консул, но о нем тоже ничего не известно. На данный момент Турай остался без руководства. Что будет, если мы вернем город, никто не знает.

На некоторое время воцаряется мирная атмосфера, пока все наслаждаются готовкой Танроуз. Я не даю оставить себя позади.

– Где этот бездельник капитан Фракс? Приведите его ко мне!

У кого-то, разозленного на капитана Фракса, сильный ниожский акцент. Поднимаю глаза и вижу, как неистовствующий легат Апирои направляется ко мне, а в хвосте у него плетутся Анумарида и Риндеран. Легат, заместитель генерал-епископа Ритари, крупный мужчина, наголо остриженный и постоянно угрюмый. Он облачен в тунику ниожского офицера строгого черного цвета, а в ножнах на поясе – короткий меч.

– Капитан Фракс! – рычит он. – Ты в ответе за этот произвол?

Вскакиваю на ноги.

– Возможно. О каком произволе речь?

– Твои лакеи осмеливаются донимать меня! Вот какой произвол! Было довольно скверно, когда они домогались деталей моих передвижений. Это дерзкое требование не тот краткий перегиб, с которым военный лидер рекомендовала смириться. А теперь обнаруживаю – они проверяют ответы, что я им дал! Как ты смеешь приказывать им это? Если ниожский офицер снисходит до ответа на нелепые вопросы по безопасности, надлежит верить ему на слово, а не устраивать возню за спиной.

Анумарида и Риндеран, стоящие за ним, выглядят взволнованно, явно сомневаясь, как относиться к гневу старшего офицера.

– Ну и, турайский пес! – продолжает легат. – Что скажешь в свое оправдание?

Я поворачиваюсь к Анумариде Громовой Молнии.

– Вы закончили исследовать прошлое легата Апирои?

– Не совсем, капитан.

– Тогда проверьте его до конца.

– Что? – легат практически лопается от ярости. – Ты смеешь оскорблять меня, заместителя генерал-епископа Ритари? Тебя за это головы стоит лишить!

Гляжу ему в глаза.

– Каждого, кто близок к Лисутариде, необходимо проверять. Без исключений. Приказ самого военного вождя. Или он тебя коробит, грубиян? Тебе есть что скрывать?

Рядом со мной поднимается Гурд, готовый прийти на помощь, если легат вытащит меч и нападет, что не кажется невероятным. Легат приближается так, что наши лица почти соприкасаются.

– Ты заплатишь за это оскорбление. Ниожский легат вовсе не должен отвечать такому, как ты. Весьма дурно для военного лидера держать на службе грязного орка в качестве телохранителя, не говоря уж о личном штате, набранном из худородных турайцев. Предупреждаю тебя, Фракс, если генерал-епископу или мне вновь станет докучать твоя служба безопасности, последствия будут ужасны.

Легат Апирои сердито таращится на меня, Анумариду и Риндерана. Удовлетворив себя пристальным обзором, он удаляется, все еще пребывая в бешенстве.

– Обидчивый парень, – говорит Гурд.

– Ниожцы никогда не отличались дружелюбием.

– Что нам делать? – спрашивает Риндеран.

– Подсаживайтесь и подкрепитесь тушеным мясом и кувшинчиком винца. Потом возвращайтесь к его проверке. У него подозрительный характер.

– Это и впрямь мудро? – нервничает Риндеран.

– Мудро иль нет, мы этим займемся. Никто не избежит внимания моего отдела безопасности.

– Что если он нападет на нас?

– Вы же волшебники. Это не должно представлять для вас серьезной угрозы.

– У старших ниожских офицеров приличная защита от чар, – говорит Анумарида.

– Тогда ткните ему палкой в глаз. А теперь: мы собираемся болтать тут весь день или все-таки поедим?

Тушеное мясо Танроуз одно из чудеснейших блюд, что я едал после бегства из Турая. У нее такой метод добавления приправ и варки на медленном огне, что даже самые обычные ингредиенты просто тают во рту. После нескольких полных мисок наше будущее предстает в радужном свете.

– Мы погоним этих орков туда, откуда они вылезли.

Кулинарное мастерство Танроуз так благотворно подействовало на мое душевное состояние, что по возвращении к фургону меня даже не волнует присутствие там незнакомой волшебницы.

– Капитан Фракс? Я вас ищу.

– Зачем? И кто вы?

– Саабрил Чистая вода. Чародей-целитель первого класса из Камары. Командующая Лисутарида направила меня присматривать за Тирини Заклинательницей Змей.

– Понятно.

Саабрил Чистой воде под тридцать, она светловолоса и светлокожа. У нее довольно необычный акцент, хотя я такой уже слышал от камарских торговцев, которых повстречал во время путешествия. Камара – небольшое государство далеко на западе, возле Кастлина. Его граждан не так часто заметишь на дальнем Востоке. Не думаю, что мне когда-либо встречался камарский чародей.

– Как Тирини?

– Не очень. Лисутарида считает, вы могли бы помочь.

Я не отбрасываю мысль о помощи Тирини после того, как она помогла Гурду и Танроуз бежать из Турая, но и понятия не имею, как это сделать. Если уж целителю первого класса не справиться с лечением, мне-то и подавно. Саабрил просит меня сопроводить ее к Тирини, восстанавливающей силы в собственном фургоне неподалеку от передвижного штаба Лисутариды. Повсюду солдаты и маркитанты заканчивают с обедом, сворачивают лагерь и готовятся к выдвижению.

– Чем больна Тирини?

– Трудно сказать. Мгновенное перемещение через магическое пространство весьма опасно. Можно столкнуться с чем угодно. Острые предметы могут пройти через тело или повредить голову. Потом существуют непонятные энергетические области. Волшебники полагают, что они вызваны постепенным смещением пространства, но в действительности мы не понимаем их суть. Только одно перемещение через энергетическую область могло оказать ужасное воздействие. Но на самом деле я не представляю, чем больна Тирини. Ее тело выглядит здоровым, но она не встает на ноги, хотя и должна бы.

К тому времени мы достигаем небольшого фургона. Залезаю внутрь после Саабрил. Я не готов к зрелищу, что открывается моему взору. Тирини, записная красавица, известная модными нарядами и дорогими украшениями, выглядит словно нищенка, попрошайничающая в доках Турая. Она закутана во вполне приличное шерстяное одеяло, но ее тело будто съежилось. Лицо покрыто морщинами, а глаза слезятся. Ее волосы, прежде ослепительно-светлые, достойные модной вечеринки в Императорском дворце, свалялись и потускнели. Потемневшие корни виднеются по всей голове. На ней нет драгоценностей, а на ноги натянута пара старых тапочек, которые в Турае она бы не стала носить даже под страхом смерти. Я шокирован. Она будто бы постарела лет на двадцать за эти несколько месяцев. Не уверен, как мне ее приветствовать.

– Привет, Тирини, – отваживаюсь я.

Она не отвечает. На столике рядом с ней стоит нетронутая миска с супом. Перевожу взгляд на Саабрил Чистую Воду.