Текст книги "Подпусти меня ближе (СИ)"

Автор книги: Марсия Андес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

31

Placebo – Begin The End

Маша.

Я нервно осматриваюсь, когда Миша сворачивает с главной дороги и медленно заезжает за до боли знакомое здание, в котором три года назад мы столкнулись с Александром Малийским. На часах почти двенадцать, и темнота окутывает огромные окна торгового центра, лишь отблески редких фонарей отсвечивают в стёклах, словно холодный лунный свет.

Мы молчим. Я пытаюсь унять трепещущее сердце, но у меня ничего не получается. Егор на заднем сидении нервно постукивает костяшками пальцев по стеклу, а я так волнуюсь, что всё внутри меня разрывается на кусочки. С одной стороны я безумно хочу уехать отсюда куда подальше и больше никогда не возвращаться, но с другой нам нужно вытащить Соню из лап Тарана. И я уверена, что он будет на встрече не один. Он лишь пешка, лишь часть головоломки. Кто же на самом деле стоит за письмами и угрозами, которые мы получаем последние несколько месяцев?

Авто плавно сворачивает, проезжает мимо распахнутых ворот и медленно заезжаем в объятия здания. В этот раз на подземной стоянке светло. Здесь всего несколько припаркованных машин, но каждая из них безжизненная и опустошённая.

– Здесь вообще можно находиться? – неуверенно спрашиваю я, не понимая, как вообще мы смогли заехать на подземную парковку торгового центра, ведь здесь должны быть камеры наблюдения и охрана. Вряд ли каждого прохожего пустят на частную территорию.

– Камеры закрыты пакетами, – тихо говорит Миша, нагибаясь к рулю и смотря наверх. Я следую его примеру и понимаю, что да, действительно, все камеры на парковке кто-то специально закрыл пакетами, чтобы нельзя было увидеть наши лица. Но вопрос в другом, что делает охрана?

– Дичь, – Егор, наконец, перестаёт стучать о стекло и шумно вздыхает. – У меня плохое предчувствие.

– Навевает воспоминания, – бурчу я, поджимая губы.

Я прикрываю глаза, чтобы перестать так сильно волноваться, но ничего не помогает, затем медленно открываю их. Кузнецов проезжает в дальнюю часть парковки, но ему приходится остановиться, потому что свет неожиданно выключается и темнота обрушивается на нас, словно плотное зимнее одеяло.

– Что за чёрт? – Егор нагибается к нам, хватаясь за края сидений.

Я пытаюсь разглядеть, что происходит впереди, но ничего не вижу из-за непроглядного мрака.

– Включи фары, – осторожно тяну я, нервно сжимая в руке сотовый.

Но Миша не успевает выполнить мою просьбу: я слышу рёв чужих двигателей, а затем ослепляющий свет заставляет меня зажмуриться.

С трудом я могу разглядеть, что дорога перекрыта двумя машинами, их фары ярко горят, почти ослепляя, а в неприятных огнях тонут несколько тёмных фигур. Я пытаюсь разобрать, есть ли среди них моя сестра, но это всё равно, что пробовать увидеть птицу, парящую прямо на фоне солнца. Единственное, что я вижу, у одного из присутствующих в руках бейсбольная бита, на которую он облокотился, словно на трость.

– У них бита… – я не узнаю свой голос, переполненный ужасом и страхом.

– Ты останешься в машине, – спокойно говорит Миша. – Если что, звони Данику. Я их предупредил, что мы здесь. Они прикроют, если что-то пойдёт не так. Поняла?

Я не отвечаю, пристально вглядываясь в незнакомца с битой. Кто это? Таран? Или нет? Насколько агрессивно они настроены и что я смогу сделать в этой ситуации, если вдруг что-то пойдёт не так? Справлюсь ли я? Или как в прошлый раз не смогу ничего сделать? Три года назад я была такой беспомощной, такой уязвимой и путающейся под ногами… Сейчас я чувствую себя точно так же. Ничего не изменилось. Ничего…

– Маш, – Кузнецов поворачивается ко мне, привлекая моё внимание, и я сглатываю, с трудом отрывая взгляд от людей, всё ещё неподвижно стоящих в свете фар. Я смотрю на парня, но не вижу его, потому что перед глазами мелькают воспоминания о том, что произошло здесь три года назад. – Ты поняла меня?

Он кладёт руку мне на бедро, чтобы показать, что он рядом со мной. Я киваю, с трудом соображая, что от меня хотят. Никогда я ещё не видела Мишу таким серьёзным, и мне вдруг становится не по себе. Я не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось. Не хочу, чтобы они забрали его.

Я открываю рот, чтобы сказать ему, мол, давай лучше позвоним в полицию и уедем отсюда подальше, но парень уже выбирается из машины, и я упускаю свой шанс.

Егор следует его примеру. Я вижу, как ребята решительно направляются в сторону незнакомцев, а потом останавливаются где-то на середине пути, так и не дойдя до нужного места. Я вижу их спины. Слева стоит Миша, а справа Егор. В ярком свете они кажутся мне тенями, падшими душами, стоящими перед вратами рая. Я не вижу и не слышу, что происходит снаружи, и меня раздирает дикое желание выбраться из машины и оказать там, рядом с Кузнецовым. Взять его за руку и показать, что я с ним, но я понимаю, что буду только мешаться. Как в прошлый раз, когда меня схватили дружки Малийского. Может быть, это стало причиной дальнейших событий? Я бы смогла… Я бы…

Егор делает выпад вперёд, словно собираясь наброситься на противников, но Миша останавливает его, схватив за плечо.

Кузнецов неожиданно оборачивается, и моё сердце замирает. Он недолго смотрит на меня, а потом машет рукой, чтобы я вышла из авто и подошла к ним. Я медлю, потому что тело не слушается, а разум вообще находится непонятно где. Мне страшно. И я не могу справится со своими эмоциями. Фиговый из меня психолог…

Я не знаю, сколько времени моё тело пытается изобразить дерево, но, думаю, достаточно долго, потому что теперь уже оборачивается Егор. Парни смотрят на меня, и я понимаю, что изображать невидимку больше нет смысла. Я сжимаю пальцами телефон, на экране которого в этот момент затухает контакт «Даник», которого я собиралась набрать в случае худшего развития событий, затем вздыхаю, блокирую экран и прячу сотовый в задний карман джинс, прикрывая его кофтой, и только после этого, собрав все силы, выбираюсь из автомобиля.

Мне сразу становится зябко, и я скрещиваю руки на груди, медленно направляясь в сторону парней. Я останавливаюсь слева от Миши, поборов едкое желание взять его за руку. Прищурившись, я смотрю на незнакомцев, но даже отсюда трудно разобрать, кто из них кто. Единственное: я могу предположить, что парень с битой, – это Таран. Слева от него стоит девушка, рядом ещё одна.

Я украдкой осматриваюсь, пытаясь узнать, есть ли поблизости ещё люди, но в полумраке трудно что-то различить.

– Одного забыли, ну, это, в принципе, не важно, – раздаётся голос Андрея, и череда мурашек скользит по моему телу.

Я думаю о парнишке, который пришёл к нам в команду чуть больше года назад, о рыжем вечно улыбающемся чудаке, который отлично играет в страйкбол и может выручить тебя в любую минуту. Мы столько тренировок провели вместе, столько игр у нас за плечами, не считая обычных моментов из повседневной жизни.

А теперь передо мной стоит совершенно незнакомый парень с битой в руках, и его голос кажется мне чужим и пугающим. Могла ли я даже подумать о том, что этот человек шпионит за мной всё это время? Так искусно притворяется моим другом…

Свет фар неожиданного переключается с дальних на ближние, и теперь мне не приходится щуриться, чтобы увидеть собеседников.

Я смотрю на девушку слева с тёмными волосами в кожаной куртке и в джинсах, но не узнаю её. Рядом стоит Таран с битой в руках, а чуть правее за его спиной Соня. Она облокачивается на капот авто, скрестив руки на груди и, кажется, пытается сделать вид, что не участвует во всей этой заварушке.

Двери машин открываются, и из них вылезают ещё двое. Из правой – девушка, а из левой – парень. Никого из них я тоже не узнаю. Очевидно, единственный, с кем я знакома, – это Таран.

– Кристина? – выпаливает Егор, когда девушка вальяжно подходит ближе, останавливаясь рядом с Андреем. Она щёлкает зажигалкой и прикуривает.

– Удивлён? – она вскидывает бровь. – А ты думал, я за тобой бегала, потому что втюрилась в тебя? – она фыркает, иронично качая головой. – Уволь. И, кстати, можешь успокоиться, я не беременна.

– Вот ты шлюха… – бурчит Егор.

Я вспоминаю признание Штормова, рассказавшего нам, что у него есть соседка, которая преследует его и пытается навязать свою беременность. Кто бы мог подумать, что это именно она будет следить за ним.

– Ты полегче, – Кристина коротко смеётся. – Преимущество не на твоей стороне.

Я смотрю на Тарана, затем снова на Крис, потом на сестру. У меня возникает желание спросить у неё, всё ли с ней в порядке, но страх и напряжение сковывает всё моё тело. У меня такое чувство, словно мне в рот залили клей. Будто я Нео из первой части Матрицы, когда у него исчез рот.

Итак, что мы имеем? Андрей следил за моей сестрой. Кристина за Егором. Незнакомая девчонка, наверное, за Матвеем, потому что я её точно не знаю. И парня, стоящего слева, тоже. Он высокий и коренастый, у него светлые волосы, джинсовая куртка и белые выделяющиеся кроссовки.

– Оставим удивление на потом, – говорит Таран.

– Что ты хочешь от нас? – перебивает его Егор. – Отпусти Розину, и мы спокойно разойдёмся. Можно обойтись без травм.

– Это ты про свою спину? – насмешливо тянет незнакомая девчонка. – Будешь хорошо себя вести, она останется в порядке. Как и твои ноги.

– Заткнись, Куркина. Шкура, – ядовито тянет Шторм. – Ты вообще должна помалкивать в тряпочку, после всего, что сделала.

Яна Куркина? Так, вот кто это такая. Школьная подруга Сони. Я видела её пару раз три года назад, но тогда она была с короткими волосами и совсем мелкая. Её не узнать. Девушка возмущённо открывает рот, словно рыба, выброшенная на сушу. Яна смотрит на Андрея, затем снова на Егора.

Таран тяжело вздыхает, немного покрутив биту в руке.

– Заткнитесь оба! – просит он, но Яна лишь сильнее вспыхивает. Девушка собирается что-то сказать, но Андрей поворачивается к ней и впивается в неё предостерегающим взглядом, заставляющим Куркину смириться и успокоиться. – Она, на самом деле, права. Можем разойтись мирно, если выслушаете нас. Миш… Дело за тобой, – парень смотрит на Кузнецова и пару раз стучит битой по бетонному полу.

Мой парень прячет руки в карманы армейских штанов. Его оливковые берцы неестественно выделяются на фоне остальной одежды. Несколько секунд он молчит, а потом делает шаг вперёд, затем ещё один и ещё. Я непонимающе смотрю в спину Мише, пытаясь понять, что вообще происходит. В смысле «дело за тобой»? Только не говорите мне…

– Ты серьёзно, блять?! – выпаливает Егор. Он шумно выдыхает, стирая со лба пот и убирая назад взмокшие волосы.

– Миш, – тихо зову его я, и парень резко останавливается, но вовсе не из-за моего голоса.

Таран делает пару шагов вперёд и вытягивает руку с битой, которая упирается в грудь Кузнецу, словно непреодолимая преграда.

– Я же тебе говорил, – спокойно тянет Миша. – Я не собираюсь в этом участвовать.

Его голос приглушённый, но я всё-таки умудряюсь разобрать слова.

– Планы поменялись, – Андрей хмурится. – Я предлагаю вам перемирие.

– Перемирие?

Миша медлит, а потом происходит то, чего я вообще не ожидаю. Кузнецов перехватывает биту, тянет её на себя вместе с Тараном, а затем ловким движением хватает Андрея за локоть, заламывает ему руку за спину, ударяет по голени ногой и заставляет противника упасть на колени. Бита падает на бетонный пол и катится по нему, разрывая тишину, словно гром среди ясного неба. Яна взвизгивает, и её крик эхом отскакивает от стен.

– А вот это ты зря, – я слышу щелчок пистолета и резко смотрю в сторону незнакомого мне парня, до этого молча стоявшего в стороне.

Он направляет оружие в сторону Миши. Егор, который за секунду до этого бросается на подмогу Кузнецову, замирает на половине пути.

– Отпусти его, – приказывает незнакомец.

– Ром, остынь, – морщится Андрей, очевидно, не собираясь сопротивляться. – Всё нормально.

Но Рома не слушается, продолжая целиться в моего парня, и неожиданный ужас непонимания и страха охватывает меня. Голова идёт кругом от происходящего, и моя беспомощность сводит с ума весь мой внутренний мир.

– Ты хоть стрелять-то умеешь? – усмехается Миша.

Кузнецов неплохо разбирается в оружие, он отличный страйкболист и, наверное, знает наизусть каждую существующую в мире пушку. И не только страйкбольную, но и настоящую. Парень жуткий фанатик, но какой в этом толк, если пистолет не в его руках?

– Умею, не переживай, – спокойно тянет Рома. – А теперь отпусти его, если не хочешь, чтобы твоя подружка пострадала.

Блондин резко переводит пистолет на меня, и я вздрагиваю. Ноги не слушаются, будто приросшие к полу, а тело словно каменеет. Я уже представляю, как грохот выстрела разлетается по парковке, пуля вырывается из оружия и пронзает мою голову.

– Мы просто хотим поговорить, – подаёт голос Кристина, делая несколько шагов вперёд, чтобы не прятаться за машинами. – Да, мы изначально преследовали вас, но сейчас всё изменилось. Тот, на кого мы работаем, хочет уничтожить всех нас, чтобы не оставлять свидетелей. Егор, – девушка смотрит на Штормова. – Арчи стоит за всем этим. И ты знаешь, на что он способен. Если вы выслушаете нас, то мы всё расскажем.

Я смотрю на Егора, затем на Кристину, а после на Мишу с Андреем. Рома немного опускает пистолет, но всё равно продолжает держать меня на прицеле.

– Она права, – Таран морщится из-за сильного захвата Кузнеца. – Миш. То, что я тебе рассказывал в тот раз, это просто глупая шутка по сравнению с тем, что с нами будет, если мы не разберёмся с Арчи. Я сам лично слышал, что он собирается избавиться от каждого, кто причастен к этой истории. Всё зашло слишком далеко. Вы не понимаете, что вообще происходит. Дело уже куда серьёзней, чем просто детские разборки из-за прошлого. Отпусти меня, и я всё расскажу.

Миша медлит. Я качаю головой, мысленно умоляя его не делать этого. Они же врут, чёрт их дери! Это просто очередная уловка, чтобы сломить нас.

Но Миша не слышит моих мыслей и, помедлив, всё-таки отпускает Тарана. В этот же момент Рома опускает пистолет, прекращая целиться в меня.

Андрей поднимается на ноги и отступает, словно опасаясь, что на него снова могут напасть.

– Ладно, – Таран поднимает биту и смотрит на Соню, затем устремляет взгляд прямо на меня. – Давайте просто мирно поговорим…

Никто ничего не отвечает. Миша отступает от них в сторону и оборачивается ко мне, без слов показывая, чтобы я подошла к нему поближе. Помедлив, я осторожно пересекаю расстояние между нами и останавливаюсь возле парня. Мне хочется прикоснуться к нему или обнять, чтобы успокоиться, но вместо этого я тихо и холодно спрашиваю:

– Ты был заодно с ними? Отвечай.

– Мы поговорим об этом позже, – спокойно говорит парень.

Его рука опускается на мою спину и немного поглаживает её, показывая, что мне нечего волноваться, но я всё равно ёжусь от неожиданных мурашек, пронзивших мою кожу, и скрещиваю на груди руки.

Мне не по себе, и я жутко хочу вернуться домой.

– Это всё бред, – раздражается Егор, подходя ближе к нам. – Они следили за нами последний год, если не больше, а теперь предлагают перемирие. По любому какой-нибудь подвох есть.

– Я тоже так думаю, – тихо соглашаюсь я. – Им нельзя доверять. Они притворялись нашими друзьями, а сами работали чёрт знает на кого.

Я смотрю на Мишу, встречаясь с ним взглядом, но парень поджимает губы и отворачивается.

– Просто выслушаем их, – предлагает Миша. – Может быть, у нас действительно есть проблемы похуже, чем просто анонимные карточки. Я знаю, о чём говорю, – парень смотрит на меня. – Доверься мне. Позже я тебе всё объясню.

Я ничего не отвечаю, потому что уже не знаю, чему можно верить, а чему нельзя.

– Закончили? – Андрей подходит к нам, другие останавливаются чуть в стороне. – У нас мало времени. Расскажу основную суть. Итак, всё началось с Малийского…

– Я так и знала, – бурчу я, но Таран не обращает на меня внимания.

– …изначально это была просто шутка с карточками и прочей ерундой. Он отсылал их Соне по приколу, потому что никак не мог забыть её. У него в тюрьме там совсем кукушка двинулась, – Андрей крутит у виска. – После в игру вступил двоюродный брат Саши, Антон. Он предложил Малийскому подключить к игре и остальных, а потом свести всех вместе, чтобы вы покопались в прошлом. Саше вообще было всё равно и на Егора, и на Матвея. Ему нужна была только Соня, а вот Антона переклинило совсем. Парень тот ещё отморозок. Он решил вывернуть безобидную шутку в месть за то, что Штормов подставил его брата и усадил за решётку. Антон начал копаться в вашем прошлом. Втянул Яну, меня, Кристину и Ромыча. Мы следили за вами, как удавалась возможность, и периодически подкидывали письма, но Антону было всё мало. Он решил подключить своего дядю. Арчибальда. Сечёте фишку? Антон племянник Арчи и двоюродный брат Саши, следовательно, Малийский тоже племянник Арчи, – Андрей на несколько секунд замолкает.

– Чёрт, – тянет Егор, потирая переносицу. – Как же всё очевидно… Попался на их удочку, как дебил…

– Не ты один, – бросает Андрей. – Арчибальд совсем больной, у него куча связей как в полиции, так и в криминальной сфере. Он решил поддержать Антона, подключил бывшую жену, а после подставил Егора с деньгами и с клубом. Он хотел, чтобы выглядело всё так, словно ты сам облажался, – парень смотрит на Егора. – Недавно я случайно подслушал разговор, что Арчи собирается всех слить из игры. Устранить вас четверых, а потом и нас тоже, потому что свидетели ему не нужны. У него там какие-то проблемы с полицией, вроде как новый начальник, которого подкупить не получится. Держу пари, Арчи просто испугался, что мы можем его сдать, и тогда он сядет далеко и надолго. Поэтому мы всё обсудили и решили, что будет лучше, если мы объединимся с вами и избавимся от этого барыги, пока он не добрался до нас. Поэтому я и предлагаю вам перемирие. Устраним Арчибальда и разбежимся, словно ничего этого не было.

Парень замолкает, внимательно смотря на всех нас по очереди. Я молчу, бросаю взгляд на Мишу, затем на Егора.

– Ну, не знаю, – бурчит Шторм. – Где-то есть подвох, ты точно что-то не договариваешь. С чего нам тебе верить? Мы объединимся с вами, а потом вы приведёте нас прямо в лапы этому уроду, чтобы спасти свои задницы. Или, может быть, это всё вообще враньё.

– Ты что, серьёзно думаешь, что Арчи согласится оставить нас в покое? – не понимает Яна. – С ним бесполезно договариваться. Да и если он захочет, он найдёт вас и без нашей помощи. Он знает, где вы живёте, с кем общаетесь и что собираетесь делать. Вы просто ещё не поняли, в каком дерьме мы все находимся.

– Так, спокойно, – Таран поднимает руку. – Дело за вами, – говорит он. – Либо мы объединяемся, либо разбегаемся. Каждый будет сам за себя. Миш, – Андрей смотрит на моего парня. – Ты знаешь ситуацию. И знаешь меня. Поодиночке никто из нас не справится, нас отловят, словно крыс.

Кузнец задумчиво смотрит в сторону, пытаясь обдумать слова товарища по команде и сделать правильный выбор. Секунды тянутся, словно часы. Я смотрю на Соню и встречаюсь с ней взглядом. Девушка прикусывает губу и отворачивается.

– Мы уже и так кучу времени потратили, – раздражается Яна. – Если будем долго торчать тут, нас спалят. И вообще… – Куркина осекается, потому что до нас долетают неожиданные звуки приближающейся машины, которая умудрилась незаметно подъехать к нам на приличное расстояние.

Миша машинально хватает меня за кофту и оттаскивает в сторону, и я оказываюсь у него за спиной. В этот же момент неизвестный автомобиль вырывается из темноты левого пролёта и останавливается в свете фар наших машин. Это длится всего секунду, а после оглушающая автоматная очередь эхом разлетается по парковке, словно сошедшая лавина камней. Миша толкает меня на пол, и я падаю, больно ударяясь головой о бетонный пол. Всё начинает плыть, в ушах звенит, и я выпадаю из реальности, шумно хватая ртом воздух и пытаясь не провалиться в темноту, всеми силами удержавшись в реальности.

Не могу понять, попали ли в меня или же нет, потому что кроме шока я ничего не испытываю. Слышу выстрелы пистолета и звуки удаляющейся машины. Я пытаюсь позвать Мишу, но голос не слушается. Я словно забыла, как нужно говорить.

Крики и голоса перемешиваются, превращаясь в сплошной водоворот: меня кто-то переворачивает на спину и пытается привести в чувство.

– Эй, ты жива? Тебя ранили?

Я с трудом фокусирую взгляд и замечаю Егора. Парень помогает мне подняться – я облокачиваюсь рукой о машину, чтобы ноги не подкосились, и пытаюсь осмотреться.

– Я в порядке, – пытаюсь отмахнуться от моего спасителя.

Парень отступает на шаг назад – в его глазах читается ужас, лицо измазано в крови, и Шторму явно требуется много усилий, чтобы держать себя в руках. Я скольжу по нему взглядом, но не вижу никаких ранений, и это меня успокаивает. С трудом смотрю в сторону остальных. Соня тоже, кажется, в порядке. Она стоит у второй машины, прикрывая рот руками, и испуганно смотрит куда-то вниз. Сделав пару шагов вперёд, я вижу сидящего на коленях Андрея, перед которым вся в крови лежит Яна Куркина и, кажется, не дышит. На капоте другой машины сидит Крис, придерживая левое плечо рукой: сквозь её пальцы просачивается густой поток крови. В это время Рома пытается перебинтовать обрывком своей футболки рану на её бедре. Крис стонет, даже не пытаясь смахнуть скатывающиеся слёзы, и каждый раз, когда Рома делает ей больно, морщится, изредка вскрикивая. Я осматриваюсь, пытаясь отыскать Мишу, но его нигде нет.

Голова болит, и я провожу рукой по виску и лбу. Пальцы пачкаются в крови, но я даже не обращаю на это внимания. Делаю ещё один шаг вперёд, продолжая облокачиваться о машину, но замираю, наткнувшись на что-то. Я опускаю взгляд, и ужас охватывает все мои внутренности, потому что прямо у моих ног лежит Кузнецов.

– Миш… – хриплю я, но мой голос дрожит, и я осекаюсь. – Миша…

Я с трудом опускаюсь перед ним на колени.

– Миш, – я прикасаюсь к его груди, пачкаюсь в крови, которая пропитала кофту, пытаюсь ухватиться за его щёки и привести в чувство. – Миша… очнись, пожалуйста.

Я нагибаюсь к его лицу, пытаюсь нащупать пульс на шее, но мои пальцы так сильно дрожат, что я не могу сосредоточиться и выяснить, жив ли парень или…

Невидимые тиски сдавливают моё горло с такой силой, что я не могу дышать. Хватаю ртом воздух – слёзы застилают глаза, но я не сдаюсь. Я нагибаюсь ещё ниже и пытаюсь почувствовать дыхание Миши. Возможно, он просто без сознания. Его можно спасти. Просто вызвать скорую и отправить его в реанимацию… Тогда…

Всё вокруг кружится, и я зажмуриваюсь, чувствуя подступающую тошноту.

– Маш, – Егор оказывается рядом со мной и пытается поднять меня на ноги, но я отталкиваю его.

– Вызови скорую! – почти кричу я. – Ему нужна помощь! Позвони…

Я осекаюсь, потому что Штормов отступает, с ужасом смотря на меня, но почему-то даже не собирается доставать сотовый, чтобы позвонить в больницу. Я не понимаю, почему он просто стоит и смотрит на меня, ничего не делая. Не хочу это понимать…

– Надо уезжать отсюда, – слышу голос Андрея. – Они вернутся. Их спугнул пистолет Ромы, так бы никто не выжил. Крис, ты как?

– Жить будет, – вместо неё отвечает Рома. – Остальные не ранены?

Я собираюсь сказать, что Миша ранен и что они должны срочно позвать кого-нибудь на помощь, но мой голос пропадает, и я не могу его контролировать. Всё внутри меня разрывается на кусочки, и я тону в круговороте мрака, не понимая, что со мной происходит.

– Действуем, как планировали, – продолжает Таран. – Будем медлить, нас найдут. Егор, ты с нами? Мы уезжаем из города. Есть место и деньги, сможем залечь на дно и перегруппироваться, пока всё не утихнет.

Я смотрю на Мишу: его глаза закрыты, рот немного приоткрыт, и я вижу его белые зубы.

– Нужно вызвать скорую, – шепчу я, потому что на большее мои голосовые связки не способны. Лёгкие горят, меня словно выворачивает наизнанку. – Нужно вызвать скорую…

– Маш, – Егор зовёт меня, но я не отвечаю.

– Нужно вызвать…

– Маш! – меня хватают за плечи и поднимают на ноги, встряхивая. – Он мёртв! – Шторм осекается, встречаясь со мной взглядом. – Он мёртв… – на грани шёпота повторяет парень.

Я трясу головой, не собираясь верить в подобный бред. Нет, он не мог умереть. Он же несколько минут назад стоял передо мной, прикрывая меня от пуль… Он…

Меня ведут к машине, открывают дверь и почти силком заталкивают на заднее сидение. Я не понимаю, что происходит, а когда сознание возвращается ко мне, мы уже выезжаем из подземной парковки и оказываемся в городе.

– Я позвонил в полицию, – говорит Егор, сидящий на переднем пассажирском сидении. – Сказал, что была перестрелка и двое убиты.

– Хорошо, – Таран за рулём.

Рядом со мной Соня. Она обнимает себя руками и смотрит в одну точку. Рома и Кристина, скорее всего, в другой машине. И, наверное, вместе с ними Миша…

Но потом я вспоминаю, что Кузнецов лежал на полу в крови, и понимаю, что нет. Он остался там, на парковке, где три года назад Малийский сломал спину Штормову. А теперь этот ублюдок отнял у меня Мишу…

Боль с новой силой охватывает меня, я дрожу то ли от холода, то ли от эмоций. Мне хочется кричать, стонать и рыдать в голос, но вместо этого я задыхаюсь, молча смотря на свои колени.

Я не знаю, куда мы едем.

Не знаю, что ждёт нас впереди.

Но одно я знаю точно: моя жизнь без Миши превратится в настоящий ад.

И в этот ад я затащу каждого, кто виноват в его смерти.

Я затащу в свою агонию их всех…