Текст книги "Прелюдия к счастью"

Автор книги: Марша Ловелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Глава 8

Когда Эшли проснулась и открыла глаза, комнату уже наполнял льющийся в окно солнечный свет. Часы показывали двадцать минут одиннадцатого. Она лежала одна на широкой кровати в спальне Росса, но из ванной доносился шум воды.

Сцены минувшей ночи хлынули из переполненной кладовой памяти, и Эшли покачала головой, все еще не веря, что такое случилось не с кем-то, а с ней. Что же на нее нашло? Как могла она, еще накануне сравнивавшая себя с ледяной крепостью, забыть все свои принципы и отдаться почти незнакомому мужчине?

Тем не менее это случилось. И пусть ей никогда не нравились скороспелые романы, впервые за всю жизнь Эшли чувствовала себя настоящей женщиной – желанной и уверенной в себе.

Покопавшись в себе, Эшли не обнаружила ни малейших следов раскаяния или сожаления. Да и как можно сожалеть о пережитом блаженстве? Росс оказался фантастическим любовником. Щедрым и отзывчивым, прекрасно понимающим, что нужно им обоим, и как сделать так, чтобы обе стороны остались довольны.

Эшли слышала, что занятие любовью часто сравнивают с полетом к звездам, с фейерверком чувств, с прыжком с самолета и даже с маленькой смертью. Она могла согласиться с каждым из этих сравнений.

Ее только что пробудившееся к новым удовольствиям тело приняло ласки Росса без всяких условностей, и в ответ ее любовник проявил нежность и заботу.

Эшли вспомнилось, как он, держа ее в объятиях, с каким-то даже удивлением сказал:

– Так я действительно у тебя первый.

И она, чувствуя, как вспыхнули щеки, ответила:

– Боюсь, что да. А ты против?

– Конечно нет. Хотя, должен признать, ты меня удивила. Я в общем-то и предположить не мог, что в наше время еще встречаются такие милые, старомодные девушки.

– Будь я по-настоящему милой и старомодной, не лежала бы сейчас в твоей постели.

– Но разве, принимая мое предложение вместе отправиться в Италию, ты не предполагала, что такое случится?

– Нет.

– Тогда почему ты в моей постели? Впрочем, не утруждай себя ответом. Я и так его знаю.

Она посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц и лукаво улыбнулась.

– Считаешь себя неотразимым?

– Едва ли.

– Тогда почему, по-твоему, я в твоей постели?

– Реакция на Мелвина. Проиграв в одном месте, человек всегда стремится реабилитироваться в другом.

Эшли покачала головой.

– Нет, Мелвин здесь абсолютно ни при чем.

Тем не менее ее слова не убедили Росса.

– Думаю, дело именно в этом. Иначе как объяснить такую эскападу после многих лет воздержания?

– Может быть, я просто устала быть девственницей.

– То есть ты увидела, что не можешь обменять девственность на обручальное кольцо, и решила хотя бы просто повеселиться?

– Нет, я имела в виду не это.

– Тогда почему ты выбрала меня?

– Ты… привлекательный.

– Эшли, тебе ведь не шестнадцать, а двадцать пять! Рядом с тобой были десятки привлекательных мужчин.

– Не знаю. Я, по крайней мере, их не замечала. Наверное, мне трудно угодить.

– Что ж, надеюсь, ты не разочарована. Твой медовый месяц обернулся каникулами, а вместо жениха ты получила любовника. Не самый лучший утешительный приз, но могло быть и хуже.

Мысль о том, что она потеряла, почему-то пришла и ушла, не причинив боли.

– Мне ни разу не выпадали утешительные призы, так что, считаю, с первым крупно повезло.

Эшли почувствовала, как он расслабился, и рука, только что лежавшая неподвижно, пришла в движение.

– А вот за это ты заслуживаешь поощрения.

Воспоминание отозвалось улыбкой. Эшли все еще переживала «вознаграждение», когда дверь ванной открылась и на пороге появился Росс в коротком халате и с перекинутым через плечо полотенцем.

Свежевыбритый, с гладко причесанными волосами и с сияющими глазами, он выглядел таким жизнерадостным, таким сексуально притягательным, что у Эшли перевернулось сердце.

– Доброе утро. – Росс подошел к кровати и поцеловал Эшли в губы.

От него пахло яблочным шампунем, гелем и мятной зубной пастой. В этот момент Эшли могла бы поклясться, что лучшего афродизиака не сыскать на всем свете.

– Завтрак принесут через несколько минут.

Я заказал побольше фруктов. Ты не встаешь?

– Нет-нет, я уже поднимаюсь. – Эшли представила, как выглядит со стороны – спутанные волосы, неумытое лицо, – и поспешно встала. – Мне нужно принять душ. У нас много времени?

Росс вытер волосы и отбросил в сторону полотенце.

– Вполне достаточно. Мы можем вылететь в Рим после полудня.

Его взгляд остановился на груди Эшли, и соски тут же затвердели, как будто он прикоснулся к ним. Стараясь не выдать смущения, Эшли натянула на себя простыню и посмотрела на лежащий на стуле махровый халат.

Несмотря на то что произошло между ними прошлой ночью, или, может быть, именно поэтому она почувствовала странную робость.

– Пожалуйста, передай мне халат.

Росс пожал плечами.

– Конечно. Хотя, по-моему, здесь достаточно тепло. – Он взял злополучный халат, но не отдал его Эшли, а расправил, явно собираясь помочь ей одеться.

Подавив раздражение, она торопливо выскользнула из простыни и просунула руки в рукава.

– Спасибо.

В следующее мгновение Росс обнял ее сзади и привлек к себе.

– Извини, соблазн помучить тебя слишком силен.

– Тебе должно быть стыдно.

– Нисколько. Ты потрясающе краснеешь.

Эшли попыталась освободиться.

– Прояви силу воли.

Он тяжело вздохнул.

– Может быть, мне помочь тебе… в душе?

– Ну уж нет. – Эшли вырвалась и метнулась к ванной, преследуемая негромким смехом Росса.

Привыкшая завтракать наспех и в одиночестве, Эшли чувствовала себя не в своей тарелке. Она сидела за столом, уставленным десятком тарелочек, блюдечек, вазочек и стаканов.

Росс уже успел одеться и выглядел просто потрясающе. Разливая охлажденный апельсиновый сок, он с улыбкой посматривал на Эшли, которая осторожно пила обжигающе горячий кофе.

Оба молчали, но молчание не было ни тягостным, ни мрачным.

Любуясь Россом, его выразительным лицом и источающим силу телом, Эшли снова и снова удивлялась тому, что еще совсем недавно находила его не таким красивым, как Мелвин.

Жизненные наблюдения подсказывали ей, что Росс будет таким всегда, что годы нисколько не скажутся на его фигуре, что он навсегда останется воплощением мужественности и надежности, уверенности и силы.

А каким станет с годами Мелвин?

В свои двадцать семь лет он так и не избавился от подростковой капризности, часто и по малейшему поводу проявлял черты избалованности и слабости духа. В среднем возрасте такие люди нередко опускаются, перестают следить за собой, делаются рыхлыми и ленивыми.

Думая об этом, Эшли поймала себя на том, что совсем не чувствует себя виноватой перед бывшим женихом за столь нелестные о нем мысли.

– У тебя такое серьезное лицо, – заметил, допивая сок, Росс. – О чем думаешь?

– О Мелвине.

На его лицо словно набежала тень.

– Черт бы побрал этого парня! – со злостью бросил он и уже спокойнее добавил:

– Правильно говорят, что любовь это тот самый дьявол…

Любовь. Но любила ли она Мелвина?

Ответ пришел сам собой, подсказанный не разумом, но сердцем.

Нет. Все произошло так быстро, как будто некий волшебник взмахнул магической палочкой и чары рассеялись, а вместе с ними рассеялась и ее любовь. Иначе она никогда не от далась бы другому.

– Надеюсь, забыв на время о своих чувствах к Мелвину, ты все же согласишься с тем, что поступила правильно, поехав со мной.

Эшли хотела сказать, что не питает больше к Мелвину никаких чувств, но Росс продолжал:

– Ни ты, ни я, никто из нас не заинтересован в новых эмоциональных встрясках, а значит, мы имеем отличную возможность наслаждаться обществом друг друга, не опасаясь претензий и притязаний другой стороны на нечто большее. Ты ничем не обязана мне, а я не стану просить у тебя больше того, что ты можешь и готова дать. Согласна?

Согласна ли она? Как можно не соглашаться со здравым смыслом. Другое дело, что от здравых рассуждений Росса веяло таким холодом безразличия, что Эшли даже поежилась.

Не услышав ответа, Росс пристально посмотрел на нее.

– Ты ведь не сожалеешь о том, что было ночью?

– Нет, – без колебаний ответила она, глядя ему в глаза. – Мне не о чем сожалеть.

Он с заметным облегчением кивнул.

– И о том, что поехала со мной?

– Нет.

– Вот и отлично.

Эшли подумала, что за двое суток знакомства с Россом продвинулась в своих отношениях с ним гораздо дальше, чем за два года с Мелвином. Сейчас ей казалось, что она знает Росса много-много лет, что он уже давно стал неотъемлемой частью ее жизни.

Она тут же одернула себя. Нельзя так думать. Нельзя привыкать. Рано или поздно их путешествие подойдет к концу, и каждый пойдет дальше своим путем. Росс стал ее первым любовником и, возможно, так и останется единственным, но ей не следует привязываться к нему.

Чем крепче узы, тем болезненнее разрыв.

Росс прав, их встреча должна стать праздником для обоих, приятное воспоминание о котором поможет скрасить бесконечную череду серых будней. Судьба сделала ей подарок, отказываться от которого было бы глупо. Но еще большей глупостью было бы пытаться остановить время, сохранить случайный дар навсегда.

Пусть все будет, как будет.

Они уже выходили из номера, когда в гостиной зазвонил телефон. Росс, чертыхнувшись, снял трубку.

– Макдермот. Да… Да… Отлично… Еще лучше… Как договорились… Да. До встречи.

– Что случилось? – спросила Эшли.

– Дзанетти.

– Он отказывается?

Росс задумчиво потер подбородок.

– Наоборот. Уж и не знаю, что заставило его передумать. В общем, предлагает встретиться через два дня.

– Отлично!

– Дзанетти не тот человек, который легко меняет свое мнение. Мне это не нравится. – Он взглянул на часы. – Ладно, посмотрим, что там у него на уме. Нам пора, а то опоздаем на поезд.

– Я готова.

Почему Дзанетти передумал? Мысль об этом не давала Россу покою. Снова и снова перебирая в уме детали их разговора, он не находил ни одной причины, которая могла бы повлиять на решение итальянца.

Разве что…

Росс посмотрел на дремлющую рядом Эшли и постарался вспомнить все, чти знал о Марио Дзанетти.

Свой первый миллион Марио заработал еще совсем молодым человеком. Впоследствии он неоднократно менял сферу применения своих способностей, но при этом постоянно оставался в тени, никогда не привлекал пристального внимания прессы, не ссорился ни с Ватиканом, ни с коммунистами, ни с правыми и каждые три года удваивал свое состояние.

В двадцать три года Дзанетти женился, но его жена вскоре умерла, так и не успев подарить ему наследника. Больше он не женился, хотя женщины в его жизни менялись с завидной регулярностью. Дзанетти нужна была не просто женщина, а мать его сына.

– О чем думаешь?

Росс вздрогнул.

– Ты спала?

– Немного. – Эшли потянулась. – Так о чем ты думал?

– О Дзанетти, – неохотно ответил он и после паузы добавил:

– И о тебе.

– Странная комбинация.

– Как посмотреть. – Росс тяжело вздохнул. Мне кажется, я должен предупредить тебя.

– О чем? – насторожилась Эшли.

– Ты понравилась Дзанетти.

– Ну и что? У него же есть Камилла.

– Камилла не в счет. Насколько мне известно, Дзанетти собирается расстаться с ней, потому что устал от ее ревности и притязаний.

Ему нужна жена, женщина, которая будет готова подарить ему сына, а Камилла на эту роль не годится.

– Ладно, пусть так, но при чем тут я?

– Ты действительно не понимаешь? – раздраженно спросил Росс, сам не зная, почему наивность Эшли действует ему на нервы.

– Нет.

– Дзанетти положил на тебя глаз.

Эшли равнодушно пожала плечами.

– И?..

– Я к тому, что, если тебе нужен богатый муж, с Марио у тебя есть неплохой шанс.

Она не ответила, но внутренне содрогнулась. Ну уж нет! Лучше навсегда остаться одинокой, чем стать женой такого человека, как Марио Дзанетти.

Между тем Росс продолжал:

– У него есть определенные недостатки, но, как признают все, он довольно щедр с теми, кто скрашивает его серые будни. Можно представить, что ждет женщину, которая родит ему наследника. Неплохой вариант – закрыть глаза на шалости мужа и провести остаток дней, не заботясь больше ни о чем.

Его цинизм неприятно задел Эшли, но она ничем этого не выдала.

– Спасибо за информацию, буду иметь в виду.

– Хм, – буркнул Росс, которому по какой-то причине явно не понравился ее ответ.

Неужели он так и не поверил мне и считает, что я охотилась за деньгами Мелвина? – подумала Эшли. Впрочем, мужчины всегда озабочены деньгами, и для многих размер счета так же важен, как размер мужского достоинства.

Эшли исподтишка посмотрела на Росса.

Интересно, что это с ним? Мрачен, смотрит в окно…

Глядя в окно, Росс проклинал себя за то, что вообще затеял этот разговор. Какого дьявола ему понадобилось вспоминать Дзанетти!

Откровенно говоря, он ожидал от Эшли совсем другой реакции, бурного протеста, заявления, что у нее и мыслей нет искать богатого мужа, что Дзанетти не вызывает у нее ничего, кроме неприязни или даже отвращения. Получилось же так, что он, сам того не желая, подбросил Эшли заманчивую идею.

Натолкнувшись на явное нежелание Росса продолжать разговор, Эшли притворилась, что дремлет, так что остаток пути они провели в мало приятном для обоих молчании.

Глава 9

Рим. Вечный город. Город, в который ведут все дороги, одна из которых привела в него и Эшли.

Вглядываясь в проплывающие за окном машины, величественные памятники и древние сооружения, в шумные толпы на площадях и в полупустынные, узкие переулки, Эшли забыла обо всем на свете, даже о том, кто сидел рядом, о том, благодаря кому ее детская мечта стала явью.

Росс оттаял только в такси. Передумав все добрый десяток раз, он успокоил себя заключением, что, по-видимому, неверно истолковал реакцию Эшли, и, взяв ее за руку, попытался улыбнуться.

– Извини, я вел себя не самым лучшим образом.

Удивленная тем, что и мужчины, оказывается, способны на самокритику, Эшли счастливо улыбнулась.

– Означает ли твоя улыбка, что я прощен?

– Да, если есть, что прощать.

– В жизни не встречал столь великодушных женщин. – Росс опустил руку на ее колено, и Эшли едва не подпрыгнула, словно от прикосновения раскаленного железа. – В таком случае, надеюсь, ты не прочь продолжить нашу игру?

Вопрос был задан как бы между прочим, но во взгляде Росса читалось напряжение.

– Игру? – Она скромно потупилась, едва удерживаясь, чтобы не рассмеяться. – А, эту игру. Почему бы и нет? Но только, прежде чем возобновить игру, предлагаю установить некоторые правила.

Он вскинул бровь.

– Что ты задумала? Какие еще правила? В одежде и без рук?

– А что, есть и такие? В чем же смысл?

– Ну, при условии, что ты пообещаешь не соблазнять меня…

Эшли сделала вид, что задумалась.

– Ладно, согласна, но у меня тоже есть условие.

– Какое?

– Я не обязана тебя останавливать, если ты попытаешься соблазнить меня.

– Это мне нравится.

– Кстати, как называется наш отель? – спросила Эшли.

Росс, давно ждавший этого вопроса, покачал головой.

– Мы едем не в отель.

– А куда же?

– Скоро увидишь, – загадочно ответил он.

Постепенно город остался позади.

С удовольствием подставляя лицо врывающемуся в салон свежему ветерку и вслушиваясь в тихий шелест шин, Эшли думала о том, что случилось с ней.

Первый сексуальный опыт кардинально изменил ее представление о взаимоотношениях мужчины и женщины. Росс оказался настолько чутким и умелым любовником, что теперь, вспоминая и заново переживая каждый эпизод, она то и дело закрывала глаза, сдерживая то сладостную улыбку, то поднимающийся из глубин стон.

Чему она улыбается?

Росс стиснул зубы, подавляя желание впиться в эти соблазнительные губы. Черт возьми, ему снова и снова хотелось ее! Хотелось так, как не хотелось ни одну женщину на свете. Он покачал головой.

Уж не любовь ли это?

Романтики верят в то, что любовь существует, и радуются, когда находят очередное доказательство своей правоты. Циники отрицают ее существование, утверждая, что любовь есть всего лишь романтизированный образ секса. И только немногие понимают, что любовь – это монетка, брошенная человеку судьбой. Все зависит от того, какой стороной она ляжет.

Он не встречал таких, как Эшли, – в чем-то ранимую и уязвимую, в чем-то твердую и неуступчивую, робкую и неуверенную, но в тоже время на редкость собранную и хладнокровную.

Поначалу она показалась ему едва ли не фригидной, несмотря на все ее заверения в любви к Мелвину. Теперь он знал – это лишь внешний слой, фасад, за которым кроется страстная, горячая натура.

Росс был в курсе похождений Мелвина, человека пусть и слабого во многих отношениях, но вместе с тем безжалостного хищника, прячущегося под личиной обворожительного красавчика и без стеснения пользующегося самым главным своим оружием – сексуальной привлекательностью.

Как смогла страстная, увлекающаяся женщина, да к тому же еще и влюбленная в обольстительного негодяя, устоять перед его атаками?

Ответа на этот вопрос у Росса не было, но он ловил себя на том, что радуется сему прискорбному для Мелвина обстоятельству. Почему? Наверное потому, что Эшли была слишком хороша для Мелвина Грэхема.

Машина остановилась перед невысоким двухэтажным домиком из известняка, с двумя крохотными балкончиками, увитыми плющом, и с массивной дверью, у которой стояла пожилая женщина в черном платье.

Росс вышел первым и помог выйти Эшли.

Таксист махнул им рукой, развернулся и уехал.

Лишь тогда женщина сделала шаг навстречу.

– Анна!

– Здравствуй, мой мальчик. А я уж думала, что не увижу тебя в этом году.

Они обнялись, и Эшли заметила в глазах женщины слезы. Росс тоже выглядел растроганным.

– Анна, позволь представить тебе мисс Эшли Тейлор. Она из Виргинии.

– Добро пожаловать. – Анна протянула руку и как-то странно посмотрела на Эшли. – Вы наверняка проголодались с дороги. Обед через сорок минут. – Она повернулась к Россу. – А ты проводи гостью в ее комнату.

– С удовольствием. – Он повесил на плечо свою дорожную сумку и поднял чемодан. – Идем, Эшли, я покажу тебе мой дом.

– Твой дом? Это твой дом?

Росс кивнул и стал подниматься по истертым каменным ступенькам. Эшли, еще раз окинув взглядом здание, которому, по ее мнению, было не менее двухсот лет, последовала за ним.

– Послушай…

– Я отведу тебя в комнату для гостей, где ты сможешь принять душ и переодеться. Не забудь, что Анна ждет нас к обеду через сорок минут, и, скажу по секрету, она очень не любит опаздывающих.

– Но…

– Объясню все позже, ладно?

Они поднялись на второй этаж. В самом конце длинного полутемного коридора Росс остановился, открыл последнюю дверь и сделал приглашающий жест.

– Прошу.

Комната была небольшая, но очень уютная, и все в ней – мебель, картины, ковер, шторы – подобрано с большим вкусом и несло печать ухоженности.

Росс положил чемодан на стул с высокой изогнутой спинкой и, поцеловав Эшли в щеку, вышел.

– Я зайду за тобой через полчаса, – бросил он уже из коридора.

Эшли, наверное, опоздала бы к обеду, если бы столкнулась с необходимостью выбирать подходящий случаю наряд, но, к счастью, вариантов было только два: вечернее платье, купленное накануне Россом, и скромная хлопчатобумажная юбка и к ней легкая сиреневая блузка. После недолгого размышления она остановилась на втором варианте и едва успела одеться, как в дверь постучали.

– Ты готова?

– Да, входи.

Росс тоже переоделся в светлые брюки и рубашку-поло.

– Проголодалась? – спросил он, окидывая Эшли оценивающим взглядом.

– Вообще-то да, – призналась она.

– В таком случае я тебе завидую. Анна – прекрасная кухарка, а таких равиоли, какие делает она, я не ел больше нигде.

– Это действительно твой дом?

– Да, я покажу его тебе после обеда, но прежде мне придется рассказать кое-что о моей семье.

– Надеюсь, в числе твоих предков не было Дракулы или Синей Бороды? – шутливо спросила она.

– Графы и герцоги определенно были, но они не отличались какими-то особыми пороками, – в тон ей ответил Росс.

Они вышли из комнаты, спустились по лестнице и повернули к столовой, откуда уже доносился звон посуды.

– Моя мать итальянка, а отец американец, – продолжал Росс – Отцу пришлось вернуться в Штаты, а мать не захотела покидать Италию. Она умерла, когда мне не было и года.

Ее брат отвез меня в Америку. Этот дом принадлежал ей.

– А сейчас принадлежит тебе?

– Да. Анна – моя двоюродная тетя. Она живет здесь уже двадцать пять лет. Я приезжаю к ней каждый год.

После обеда Анна объявила, что должна уехать, и вернется только утром.

– Надеюсь, ты не дашь нашей гостье скучать, – сказала она, с улыбкой поглядывая на племянника, и, повернувшись к Эшли, добавила:

– Мы еще увидимся завтра.

– Конечно. Мне очень хочется узнать секрет ваших чудесных равиоли.

Проводив Анну, они вернулись в гостиную.

– У нее есть кто-нибудь, кроме тебя? – спросила Эшли.

– Младший брат. Его жена часто болеет, и Анна заботится о его детях, как о своих собственных.

– Думаешь, она счастлива? – спросила Эшли.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Мне кажется, да, Анна счастлива. Она нашла себя в служении другим, в этом смысл ее жизни.

Далеко не все могут сказать о себе, что они нашли себя. Ты со мной согласна?

– Наверное, ты прав.

Они устроились в креслах у камина, разделенные столиком, на котором уже стояли бутылка красного вина, ваза с фруктами, тарелочки с сыром и крекерами.

За окном уже стемнело. Воздух был теплый и чистый, в траве стрекотали цикады, тихий ветерок приносил через открытое окно запахи сада. Вдали, на горизонте, блистали огни огромного города, в котором только-только начиналась ночная жизнь.

– Выпей. – Росс ловко откупорил бутылку и разлил рубиновую жидкость по стаканам. – Это вино с моего собственного виноградника. – Он посмотрел на Эшли. – Устала?

– Немного, – призналась Эшли, пробуя вино. Прохладное, слегка терпкое, оно отдавало ароматом вишни.

– Завтра у меня встреча с нашими римскими партнерами, а ты сможешь погулять по городу.

Эшли кивнула, с трудом подавляя зевок.

– Тебе понравилась твоя комната? – поинтересовался Росс. – Между прочим, я буду в соседней, так что…

– Я не хочу, чтобы ты был в соседней.

Он усмехнулся.

– Предпочитаешь дистанцию побольше?

– Я хочу быть с тобой, – удивляясь собственной смелости, сказала Эшли.

– Это можно устроить.

Росс поднялся и, подойдя к окну, задернул шторы.

Глядя на него, Эшли задавалась вопросом, почему он до сих пор не женился. Красив, богат, умен, прекрасный любовник… Может быть, он из тех представителей сильного пола, которые превыше всего на свете ставят свободу? Свободу от обязательств. Свободу любить кого угодно и когда угодно. Или он до сих пор так и не встретил женщину, ради которой мужчина готов отказаться от принципов. А что, если в его жизни уже есть такая женщина и он просто не хочет о ней говорить? Впрочем, нет, Росс не походил на человека, способного на обман.

Подойдя сзади, он обнял Эшли за плечи.

– Не хочешь перед сном немного прогуляться по саду?

– С удовольствием.

Они вышли во двор, миновали небольшой пруд и побрели по едва различимым в темноте тропинкам. Ароматы знакомых и незнакомых трав и цветов создавали такую невероятную комбинацию, что у Эшли закружилась голова.

Высокое, усыпанное звездами темно-синее небо напоминало бархатную занавесь, отделяющую землю от некоего таинственного и волшебного мира.

Эшли вздохнула.

– Что означает твой вздох?

– Просто подумала, как здесь красиво.

– Не жалеешь, что приехала?

– Конечно нет. Разве что удивлена.

– Удивлена? Почему?

– Потому что совершила поступок, который никак не укладывается в мою привычную модель поведения. Мне до сих пор не верится, что я решилась отправиться неизвестно куда с незнакомым человеком.

Росс сжал ее руку.

– А я рад, что ты хоть раз в жизни покинула свою раковину. Как видишь, иногда это идет на пользу.

– Я могу спросить тебя кое о чем?

– Разумеется.

– Откуда ты знаешь Мелвина Грэхема?

Росс пожал плечами.

– Мы занимаемся одним бизнесом.

– Ты тоже работаешь в «Глобал Инвестменте»? – недоверчиво спросила Эшли.

Росс сунул руку в карман брюк и достал визитную карточку.

– Вот, убедись сама.

Эшли взяла карточку и отступила с тропинки в полосу падающего из окна света.

«Росс К. Макдермот, исполнительный директор, член Совета директоров „Глобал Инвестментс“».

– И ты молчал!

Он невозмутимо пожал плечами.

– Ты же не спрашивала.

– Ну и ну! Получается, что Мелвин вроде как твой подчиненный.

– Точно.

– Боже!

– Разве что-то изменилось? – Росс взял Эшли за руку и заглянул ей в глаза. – Разве сейчас, когда мы знаем друг друга лучше, когда мы стали любовниками, ты доверяешь мне меньше?

– Нет.

– И ни о чем не сожалеешь?

– Нет.

– А если бы я сказал, что держу в этом доме любовницу?

Шокированная, Эшли молчала, а когда ответила, голос ее прозвучал почти спокойно:

– Ты и впрямь держишь в доме любовницу?

– Нет. Последняя ушла от меня пару месяцев назад, заявив, что я слишком скучен.

– Вы долго были вместе?

– Немногим более года.

Лицо его при этих словах не выразило никаких чувств, но Эшли, не зная, что сказать, смущенно пробормотала:

– Мне очень жаль.

– А мне нет. Все чувства, если они когда-то и были, умерли задолго до расставания.

– Почему?

– Адриана – одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал, но наши характеры оказались совершенно несовместимы.

– Если так, то что удерживало вас вместе?

– Привычка, наверное. Там, где нет подлинных чувств, нет внимания и желания узнать друг друга лучше, отношения держатся только на привычке и соображениях удобства, а эта ниточка рвется при малейшем напряжении. На одном приеме Адриана познакомилась с каким-то южноафриканцем, который пообещал подарить ей алмазные копи, и бедняжка не устояла. Через полгода она вернулась с одной дорожной сумкой. Сейчас Адриана обхаживает техасского скотозаводчика.

Они вышли к полускрытой разросшимися кустами беседке.

– И все же расставаться с тем, кого когда-то любил, должно быть очень печально, – негромко сказала Эшли.

Обругав себя за неосторожность – ни к чему было затрагивать тему любовницы, – Росс снова взял ее руку и мягко помассировал ладонь.

Эшли вздрогнула.

Вечер получился такой романтичный. Я как будто провожу медовый месяц, подумала она и тут же напомнила себе, что медовый месяц сейчас у Кэрри и Мелвина. Вот если бы у нее была волшебная палочка, то можно было бы поменяться местами с кузиной и…

И променять Росса на Мелвина?

Ну уж нет.

Оглядываясь назад, Эшли видела, что от ее чувств к Мелвину почти ничего не осталось.

Освободившись от эмоционального бремени, она могла наконец смириться с мыслью о том, что он отныне принадлежит прошлому, и порадоваться тому, что настоящее более не омрачает тень разрыва.

Будто встревоженный ее мыслями, Росс повернул голову.

– У тебя задумчивый вид, вспомнилось что-то?

– Да, я думала… – Вспомнив его недавнюю реакцию на упоминание имени Мелвина, она осеклась и покраснела.

Росс отвернулся.

– Можешь не продолжать, догадаться нетрудно. Ты ведь думала о своем женихе, верно?

Ответа не последовало.

– Похоже, этот парень не выходит у тебя из головы. Интересно, ты о нем и в постели вспоминаешь? Может быть, даже представляешь, что это он занимается с тобой любовью, а не я?

– Нет, дело вовсе не в этом.

Эшли хотела сказать, что она больше не любит Мелвина, но почему-то заколебалась.

А стоит ли что-то говорить? Росс все равно не поверит или же решит, что ее интересовали в первую очередь деньги Мелвина. И вообще, какой смысл постоянно доказывать что-то человеку, который тебе не доверяет?

Судя по тому, что его постоянно тянет к одной и той же теме, ему наплевать на ее чувства к кому бы то ни было. Росс ни разу не проявил к ней какого-либо интереса, кроме сексуального.

Впрочем, он ведь этого и не скрывал. Эшли вспомнились его слова: «Похоже, у нас обоих образовалась временная брешь, которую легче заполнить вдвоем, чем в одиночку».

Прежде чем ответить, Эшли сделала глубокий вдох, постаравшись успокоиться и не ляпнуть чего-то такого, о чем впоследствии придется пожалеть.

– Я всего лишь думала о том, как Кэрри и.

Мелвин проводят медовый месяц..

– Не сомневаюсь, представляешь себе нечто романтичное, не так ли? – не скрывая сарказма, поинтересовался Росс.

Эшли удержалась от резкого ответа.

– По-моему, медовый месяц это всегда нечто романтичное. Или ты не согласен?

– Но при этом у тебя нет никакого личного опыта.

– Нет, – спокойно сказала Эшли и едва слышно добавила:

– И, возможно, никогда не будет.

– Извини. – Росс крепче сжал ее пальцы. – Извини за грубость, но я не в том настроении, чтобы слушать сентиментальную чушь, – Ты циник.

– Лучше быть циником, чем романтиком.

– А мне вспомнилось китайское проклятие.

– Что за проклятие?

– Пусть сбудутся все твои желания.

– О… Поверь, медовый месяц не всегда так хорош, как его изображают. Не думаю, что Мелвин и Кэрри так уж счастливы сейчас., Эшли остановилась.

– Почему ты так говоришь?

– Все указывает на то, что ложе любви уже превратилось в поле боя.

– Как ты можешь! – возмущенно воскликнула Эшли.

– Это правда, – устало сказал он.

– Нет! Не верю!

– Дело не в том, чему ты веришь. Есть объективные обстоятельства, от которых невозможно отмахнуться. Ты хорошо знаешь Кэрри? Что она за человек?

Эшли замялась.

– Красива, не спорю, – не дождавшись от нее ответа, продолжал Росс. – Умеет быть очаровательной, когда ей это нужно. Но при этом испорчена, избалована и эгоистична. Если о чем и думает, то только о своей выгоде. Или, может, ты со мной не согласна?

– Пусть так, но я знаю ее и другой. Заботливой и внимательной…

Но Росс перебил ее, как будто и не слушал:

– А что за человек Мелвин?

И снова Эшли не нашлась, что ответить. И снова пришлось это сделать Россу.

– Красив? Да. Хитер? Да. Но во всем остальном точная копия своей жены. Брак не может строиться на обмане, лжи, лицемерии.

Они вместе до тех пор, пока совпадают их интересы. Они сошлись только потому, что каждый рассчитывал получить от другого больше, чем отдать.

Его слова казались Эшли ударами молотка, загоняющего гвозди в крышку гроба.

– Ты действительно не веришь, что у них есть будущее? – пробормотала она, оглушенная этим безжалостным анализом. – Ты действительно полагаешь, что их брак обречен?

– Хотел бы верить в лучшее, но не могу.

Как только Мелвин узнает, что Кэрри лгала ему…

– Она лгала ему?

– Конечно. Разве твоя дорогая кузина не рассказала тебе, как ей удалось добиться согласия Мелвина на брак?

– Нет.

– Она сказала, что беременна.

От изумления Эшли открыла рот.

– Вижу, тебя в такие тайны не посвятили.

Неужели Росс говорит правду? Но ведь Кэрри всегда утверждала, что не собирается заводить детей по крайней мере в ближайшие пять лет. Забеременела случайно? Ну нет. Только не Кэрри.

– Ты ошибаешься, – пробормотала она. – Кэрри терпеть не может детей.

Росс мрачно усмехнулся.

– Не сомневаюсь.

– Тогда почему ты думаешь, что она беременна? – собравшись с силами, спросила Эшли.