Текст книги "Фантомас"

Автор книги: Марсель Аллен

Соавторы: Пьер Сувестр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 20
ЧАШКА ЧАЯ

– Алло! Что? Да, я вас слышу, преподобный отец. Вы хотели бы зайти сегодня вечером? А который сейчас час? Половина одиннадцатого… Ну, что ж, я думаю, это будет удобно… Леди Белтхем ложится довольно поздно… Алло! Что? О, вы только сейчас приехали из Экосса! Очень любезно, что сразу позвонили. Подождите минутку!

Тереза Овернуа положила трубку рядом с телефонным аппаратом и вышла в огромную гостиную старинного дома в Нейи, принадлежавшего леди Белтхем. Сама хозяйка полулежала в шезлонге у окна.

Вот уже два месяца, как Тереза по рекомендации Этьена Ромбера вошла в число девушек, исполнявших роль секретарш, а иногда и компаньонок великосветской леди. Улыбнувшись, девушка сообщила:

– Это преподобный Вильям Хоуп. Он только что приехал из ваших северных владений и просит разрешения зайти до того, как вы ляжете спать, мадам.

– А, старый добряк! – произнесла леди Белтхем, откладывая книгу. – Конечно, пускай приходит!

Девушка легкими шагами вернулась к телефону. Одна из двух хорошеньких англичанок, служивших вместе с Терезой, прыснула. Хозяйка посмотрела на нее:

– Что вы нашли смешного, Элизабет?

Та смутилась и густо покраснела, не решаясь объяснить госпоже причину своего веселья.

– Я просто подумала… – проговорила она. – Наверное, святого отца плохо накормили ужином в поезде, и он через трубку телефона почувствовал аромат чая и свежих тостов. Вот и сделал вид, что у него дело…

Леди Белтхем не смогла сдержать улыбку, потом мягко возразила:

– Вы ошибаетесь, дитя мое. Преподобному Хоупу чуждо все низменное.

Девушка снова прыснула:

– Так ведь это смотря что считать низменным, миледи! Разве не отец Хоуп наставлял недавно Терезу, что к пище надобно питать почтение и уважение, как ко всякому творению господню, ибо на ней лежит благословение небес? А раз это так, то пережаренный ростбиф, который ему подсунули, является своего рода святотатством.

Тереза уже вернулась из прихожей и с серьезным видом вмешалась:

– Что ты говоришь, Лиз! Не клевещи на мсье священника. Речь шла о фазане!

Все рассмеялись. Потом леди Белтхем добродушно проговорила:

– Все вы просто маленькие злючки с острыми языками. Дай только позлословить. А на самом деле просто завидуете превосходному аппетиту святого отца! Ну, а ты что скажешь, Сюзанна? Ты-то посерьезней своих подружек.

Сюзанна, хорошенькая брюнетка, оторвалась от письма, которое она писала.

– О, у меня с аппетитом все в порядке, миледи. Я совсем не страдаю от его отсутствия с тех пор, как вернулся корабль с моим Гарри.

Госпожа поднялась, подошла к девушке и положила руку ей на голову.

– Но я не вижу связи, дитя мое. Мысли о женихе должны питать душу, а не тело!

Девушка вспыхнула.

– Ну-ну, дорогая, это вовсе не упрек, – успокоила ее хозяйка. – Просто, я думаю, для будущего мужа вряд ли будет приятно, если щечки его любимой лишатся этого чудесного румянца. Чтобы быть хорошей матерью семейства, необходимо крепкое здоровье!

Тут снова вмешалась неугомонная Элизабет:

– Здоровье – главное для английской девушки. Выйти замуж за какого-нибудь разиню, осчастливить его кучей детей, которые, в свою очередь…

Ее болтовня была прервана появлением лакея. Он торжественно возгласил:

– Его преподобие отец Вильям Хоуп!

В комнату вошел невысокий пожилой человек с объемистым брюшком. Его гладко выбритое лицо излучало радость и благожелательность.

– Высокочтимая леди, ваш преданный слуга перед вами, – поклонился он. – Сразу по приезде спешу принести уверения в совершеннейшем почтении.

Леди Белтхем протянула руку для поцелуя:

– Рада снова видеть вас, отец Хоуп. Не хотите ли чашечку чая?

Священник раскланялся с девушками, наблюдавшими за ним с затаенной насмешкой, потом, словно через силу, согласился, смущенно оправдываясь:

– Вы не представляете себе, дорогая леди, как отвратительно кормят в этих скорых поездах…

Элизабет его перебила:

– А вот содержимое этой чашки просто восхитительно, вы не находите?

Преподобный Хоуп сделал порывистое движение, словно хотел вцепиться в посудину обеими руками, и шумно втянул носом воздух. Однако тут же взял себя в руки и неторопливо принял чашку из рук Элизабет.

– Сейчас я попробую и отвечу на ваш вопрос, мадемуазель, – чинно произнес он. – Впрочем, в этом доме все восхитительно, клянусь Господом!

– Кроме пережаренных фазанов, – кротко добавила Элизабет и невинно потупилась.

Обе ее подружки отвернулись к стене и зажали руками рты, чтобы не расхохотаться. Леди Белтхем предостерегающе кашлянула и строго посмотрела на своих воспитанниц. Посерьезнев, те уселись за письменный стол.

– Соберите-ка все бумаги, девушки, – сказала леди. – Святой отец приехал из Экосса, и нам надо кое-что просмотреть.

Секретарши принялись собирать документы, которые могли бы понадобиться их хозяйке. Леди Белтхем в это время расспрашивала священника:

– Хорошо ли прошло путешествие?

– Как всегда, миледи. Ваши крестьяне из Скотуэлл-Хилла передают вам свое почтение. Они по-прежнему полны решимости мужественно бороться с капризами природы. Зима в этом году предстоит тяжелая. Уже сообщали о первых снежных лавинах в горах.

Леди покачала головой:

– Бедняги, опять им нелегко придется. Вы раздали им одеяла и шерстяную одежду для детей и женщин, которые я послала?

Хоуп протянул ей листок:

– Вот список, миледи. Всего было роздано двенадцать сотен пар.

Леди Белтхем отдала листок Сюзанне:

– Проверьте, пожалуйста.

Затем снова повернулась к священнику.

– Ради Бога, мой друг, не подумайте, что я вам не доверяю. Просто тамошний управляющий, несмотря на его несомненные достоинства, в плане политическом просто фанатик. Я не удивлюсь, если он вычеркнул из списка несколько либерально настроенных семей. А этого допускать нельзя. Не следует позволять нашим пристрастиям застить нам глаза. В конце концов, люди все одной породы, и либералы так же страдают от голода и холода, как и консерваторы…

Святой отец кивнул:

– Совершенно с вами согласен, миледи. Это слова настоящего христианина. Милосердие должно быть одинаковым для всех, так завещал Христос!

– Конечно, тут не может быть исключений. А как обстоят дела с санаторием в Глазго?

– Строительство почти завершено. Нам со стряпчим удалось сократить смету на пятнадцать процентов. Это позволит нам сэкономить триста ливров.

– Триста ливров? Отлично. Мы закупим на них уголь для крестьян Скотуэлл-Хилла. Раз зима предстоит суровая, он им пригодится.

Хоуп кивнул и сделал пометку в блокноте. Леди Белтхем присела к письменному столу и принялась что-то писать. Священник поерзал на стуле, словно не решаясь начать неприятный разговор, потом наклонился к женщине и прошептал:

– Простите, миледи… Вы позволите мне поговорить с вами по поводу вашего покойного мужа, лорда Эдварда Белтхема?

Леди вздрогнула, в глазах ее отразилось страдание. Однако она тут же взяла себя в руки.

– Я вас слушаю, – спокойно произнесла она.

Как тихо ни старался говорить преподобный отец, девушки разобрали имя погибшего лорда и переглянулись. Потом встали и вежливо отошли.

Святой отец помолчал.

– Вы ведь знаете, миледи, – наконец начал он, – что я посетил Экосс в первый раз после гибели сэра Эдварда. Жители ваших земель до сих пор очень взволнованы.

Молодая женщина перебила:

– Я надеюсь, что имя моего покойного мужа не осквернено никакими сплетнями?

– Что вы, миледи! На этот счет можете быть совершенно спокойны. В Скотуэлл-Хилле негодуют, что убийца до сих пор не найден. Все ведь знают, что за его голову назначена награда и вся полиция буквально сбивается с ног.

Леди тяжело вздохнула. Преподобный Хоуп прижал руки к груди:

– Ради Бога, простите мою бестактность. Я знаю, сколь тяжелы для вас подобные разговоры.

– Но, наверное, это необходимо… – тихо прошептала женщина.

– О нет, я не хочу заставлять вас страдать! Продолжу лучше о делах. Я забыл вам сказать, что управляющий по собственной инициативе выслал двух братьев Тилли – вы, наверное, помните, это два кузнеца, большие любители выпить. Он придрался к тому, что они неаккуратно платили налоги и мало участвовали в жизни общины.

Глаза леди Белтхем сверкнули:

– На каком основании управляющий позволяет себе принимать подобные решения, не посоветовавшись со мной?! Только добротой можно вызвать доброту, и только помощью и участием можно одолеть нерадивость. Разве мы судьи на этой земле? Судьи находятся там, на небесах! Так почему же управляющий, мой служащий, осмеливается позволять себе то, чего не могу позволить себе я? Как он смеет сам единолично распоряжаться людскими судьбами?!

Тем временем девушки, увидев, что разговор перешел в новое русло, приступили к своим обязанностям. Следуя заведенному распорядку, они собрали с подноса для корреспонденции письма и принялись зачитывать содержание.

– Просьбы о помощи… – перечисляла Тереза. – Просьбы прислать одежду… Это опять из Экосса… А это по поводу пострадавших от стихийного бедствия в Иври-Пор… Из дома для престарелых…

Сюзанна продолжала:

– …Романист Мириал просит разрешения представить леди Белтхем свою сестру на званом вечере…

Хозяйка устало махнула рукой.

– Ну хорошо, святой отец, к делам мы еще вернемся, – сказала она.

Преподобный Хоуп поднялся и попросил позволения удалиться.

– Конечно, конечно, – ответила женщина.

Тут Элизабет вытащила из пачки длинное письмо. Взглянув на подпись, она воскликнула:

– О, тут новости от господина Этьена Ромбера!

Услышав это имя, Тереза тут же бросила работу и подбежала к леди Белтхем. Она не сомневалась, что хозяйка ознакомит ее с содержанием послания покровителя. Ожидания девушки сбылись.

– Прочтите, дитя мое, – проговорила леди и протянула письмо Терезе. – А потом все мне расскажете.

Господин Ромбер восемь дней назад уехал из Парижа, сообщив, что отправляется в очередное длительное путешествие. Это было первое письмо от него.

Тереза все еще читала, когда юные англичанки закончили сортировать почту, и Элизабет, как всегда нетерпеливая, обратилась к хозяйке:

– А мы будем читать сегодня вечером?

Тут дверь распахнулась, и лакей провозгласил:

– Господин управляющий Сильвертон!

– Просите, – откликнулась леди Белтхем.

Через некоторое время она погрузилась в беседу со своим управляющим. Элизабет слышала, как молодая вдова одобрительно говорила:

– Вы совершенно правильно решили починить парковую решетку. Я так нервничаю!

Управляющий сделал рукой решительный жест.

– Уверяю, вашей милости совершенно не о чем беспокоиться! Особняк надежно охраняется. И привратник, господин Уолтер, всегда начеку. И я сам.

– Конечно, дорогой Сильвертон, я не сомневаюсь. Спасибо. Вы можете идти.

Когда управляющий ушел, леди Белтхем обратилась к своим секретаршам:

– Что-то я сегодня устала, мои дорогие…

Элизабет непосредственным жестом обняла госпожу и нежно поцеловала. Подошла Тереза, осторожно неся толстую книгу.

– Ваша Библия, миледи, – сказала она.

– Спасибо, дитя мое, – ответила леди Белтхем. – Да хранит тебя Господь…

Глава 21
УБИЙЦА ЛОРДА БЕЛТХЕМА

Было около полуночи. Шум машин, развозивших по домам театральную публику после вечернего спектакля, наконец умолк. Особняк погрузился в ночную тишину.

Однако леди Белтхем еще не легла. Удобно усевшись в кресле у камина, она грелась у огня. Вдруг что-то заставило женщину вздрогнуть. В тишине отчетливо послышался револьверный выстрел.

Подбежав к окну, женщина замерла, вглядываясь в темноту. Но в ночи ничего было не различить. Тогда леди Белтхем выбежала в холл:

– Что происходит?!

Никто не отвечал.

Вспомнив о девушках, находящихся на ее попечении, молодая вдова закричала:

– Элизабет! Тереза! Сюзанна! Скорее сюда!

В коридоре захлопали двери. Тереза и Сюзанна, полуодетые, с распущенными волосами, подбежали к хозяйке.

– Что случилось, миледи? Шум, крики… Я боюсь! – бормотала Тереза.

Леди Белтхем жестом остановила ее и прислушалась.

– Кажется, больше ничего не слышно, – прошептала она. Потом крикнула:

– Элизабет!

Тут на лестнице появилась Элизабет. Глаза ее расширились от страха, губы дрожали.

– Ах, миледи, это ужасно! Вор забрался из сада на первый этаж. Уолтер его поймал. Они дерутся! – заговорила она, едва переводя дух.

Леди Белтхем открыла было рот, но тут дверь без стука распахнулась, и в холл стремительно вошел управляющий Сильвертон. Тяжело дыша, он доложил:

– Мы как раз обходили сад, ваша милость, когда увидели, как какой-то мужчина пытается укрыться в тени каштана. Думаем – вор, а то и кто похуже. Окликаем его, а он бросается наутек. Мы за ним. Когда догнали, он сопротивлялся изо всех сил. Пришлось пару раз хорошенько его стукнуть. В общем, теперь он в наших руках. Полиция скоро приедет.

Хозяйка дома слушала управляющего, схватившись за сердце. Руки ее дрожали.

– Но… Но почему вы решили, что это вор? – спросила она наконец.

Управляющий удивился:

– Ну как же, мадам! В такое время прячется в чужом саду… Да и одет он, как какой-нибудь уголовник – сплошные лохмотья. И побежал от нас, как заяц…

Леди Белтхем подумала и спросила:

– А как он объяснил свое присутствие в саду?

– У него не было времени придумывать объяснения, – довольно ухмыльнулся Сильвертон. – Он не успел и рта раскрыть, как мы его скрутили. Вы ведь знаете, наш смельчак Уолтер силен, как Геркулес!

Госпожа Белтхем укоризненно покачала головой:

– Я вижу, что вы были очень жестоки с этим несчастным. Надеюсь, он не ранен?

– Кажется, нет… – неуверенно произнес управляющий.

– Кажется! – воскликнула леди. – А если бы вы его убили? Прежде, чем драться, надо было расспросить его! Я не хочу, чтобы в моем доме кого-то били. Ведь сказано в Евангелии: «Поднявший меч от меча и погибнет!»

Сильвертон с виноватым видом молчал. Смягчившимся тоном вдова продолжала:

– Будьте добры, позовите Уолтера.

Через полминуты вошел привратник. Широкоплечий, огромного роста, он, казалось, состоял из одних литых мускулов. Уолтер неловко склонился перед хозяйкой.

– Скажите, как могло случиться, что кто-то забрался в сад в подобное время? – спросила леди.

Привратник стащил с головы кепку и стал смущенно крутить ее в огромных ладонях.

– Ваша милость вправе наказать меня, – пророкотал он. – Я просто болван. Мне следовало давно заделать ту дыру в ограде, будь она неладна.

– А за что же вы его так поколотили?

Привратник поскреб затылок:

– Так ведь, ваша милость… Как же такого не поколотить? Шастает, понимаете ли, ночью по чужому саду, прячется от честных людей, убежать пытается, а как я на него навалился, так он давай брыкаться, прямо в живот меня лягнул. Ну я и хватил его разок по башке… А теперь он лежит совсем смирный, слуги его сторожат.

– Так он что-нибудь говорит?

Уолтер махнул рукой:

– Так, несет всякое…

– Что «всякое»? – раздраженно переспросила леди Белтхем и нетерпеливо топнула ногой.

– Ну говорит, что ваша милость всем известна своим бесконечным милосердием и добротой… Что вы друг всех несчастных… В общем, хочет с вами увидеться. А я ему говорю – хочешь говорить с нашей хозяйкой, так попросил бы, значит, принять тебя днем, как все нормальные люди делают, а не шлындрал бы под ее окнами ночью, когда она спит. А он только глазами лупает и все свое – надо, мол, мне увидеть леди Белтхем. Ну, я ему пригрозил, что еще раз жахну его промеж глаз, он и замолчал…

Леди гневно посмотрела на привратника:

– Если вы еще хоть пальцем дотронетесь до этого несчастного, я вас уволю. Поняли, Уолтер?

Привратник обиженно засопел. Ему казалось, что он заслужил лишь благодарность.

– А теперь проводите меня к нему, – решительно закончила хозяйка.

Управляющий запротестовал.

– Покорнейше прошу извинить меня, миледи, но мне кажется, что вы недооцениваете опасность такого поступка. Этот человек, несомненно, сумасшедший. Достаточно взглянуть ему в глаза. Может, вся эта болтовня о милосердии и сострадании – просто уловка? Может, это он убил лорда Белтхема, а теперь хочет разделаться с вами!

Леди Белтхем некоторое время молча смотрела на Сильвертона. Потом отчетливо произнесла:

– И все-таки, мсье, я с ним увижусь. Распорядитесь, чтобы его привели.

Управляющий переглянулся с Уолтером и поднял глаза к небу. Леди повысила голос:

– Довольно ужимок, господа. Я не привыкла повторять. Выполняйте!

Мужчины молча вышли.

– Говорите, мсье, – тихо сказала леди Белтхем и машинально поправила волосы.

Перед ней стоял мужчина с растрепанной шевелюрой и всклокоченной бородой. Одет он был в простой черный костюм. На бледном лице ярко выделялись блестящие глаза. Глядя в сторону, мужчина глухо прошептал:

– Я буду говорить только с вами, мадам.

– Наедине?

– Да.

– Могу я понимать это так, что вы хотите сообщить мне нечто важное?

Незнакомец невесело усмехнулся.

– Вам ведь приходилось встречаться с несчастными людьми, мадам… – проговорил он. – И вы наверняка знаете, как они не любят изливать горе перед…

Бросив взгляд на своих конвоиров, он помялся, затем негромко продолжил:

– Перед теми, кто их все равно не поймет…

Леди Белтхем подумала:

– Что ж, вы правы. Мне действительно доводилось иметь дело с очень несчастными людьми. Поэтому я поверю вам и выслушаю наедине.

Она повернулась к слугам и властно приказала:

– Оставьте нас!

Те не посмели возражать и покорно вышли. Хозяйка закрыла за ними дверь и опустила тяжелый бархатный полог, заглушавший звуки. Теперь в комнате, освещенной неярким светильником, она находилась вдвоем со странным незнакомцем, которому так легко удалось убедить ее побеседовать с глазу на глаз. Мужчина молча стоял у стены и следил за ней блестящими глазами.

Леди Белтхем быстрыми шагами пересекла комнату и упала в объятия своего гостя.

– Это ты! – шептала она, покрывая его поцелуями. – Как я люблю тебя! Как я скучала по тебе, Гарн! Любовь моя! Мое безумие!

Она запрокинула голову и, приглядевшись, увидела на лбу мужчины кровоподтек:

– Боже великий! Эти негодяи посмели тебя ранить! Какая низость!

Она усадила гостя на стул и, схватив платок, принялась нежно обтирать его лицо.

– Бедный мой! Как ты, должно быть, измучился! Садись поудобней. Дай мне посмотреть в твои глаза… Поцеловать эти любимые губы…

Потом вдруг тревожно откинулась:

– Но зачем ты забрался в сад, безумец?! Хочешь, чтобы тебя поймали?

Мужчина глухо откликнулся:

– Я так давно не видел тебя, что стал забывать твой облик. Сегодня вечером ноги сами принесли меня к твоему дому, и я увидел в окне свет… Я понял, что все, кроме тебя, уже легли, и решился. Полез через ограду, словно бабочка, которая не в силах оторваться от света фонаря. И совсем позабыл об осторожности.

Глаза леди Белтхем сияли, грудь вздымалась, она ласково перебирала волосы любимого.

– Боже, и все из-за меня… – шептала она. – Как ты смел, как безрассуден! Неужели ты мог усомниться в том, что я принадлежу тебе целиком? Нельзя же поступать так неразумно… Ведь тебя могли арестовать, а я бы даже не узнала об этом!

– Поверь, это мне и в голову не пришло, – тихо ответил мужчина. – Просто я понял, что мне необходимо немедленно тебя видеть.

Любовники сели на низкий диванчик, держась за руки. Женщина повторяла, словно в забытьи:

– Ты плоть моей плоти, кровь моей крови, душа моей души! Я живу только тобой!

– Я люблю тебя, – словно эхо, вторил ей Гарн. – Мне никогда не отказаться от тебя!

Затем наступило молчание.

Странное они представляли собой зрелище – утонченная дама из высшего света и всклокоченный мужчина, больше всего похожий на бродягу. Как случилось, что судьбы этих двух людей, столь разных, столь непохожих, столь, казалось бы, не созданных друг для друга, смогли переплестись в поистине трагической любви?

– Какие прекрасные часы провели мы вместе! – прошептала женщина.

И она стала вспоминать о войне в Трансваале, где на поле битвы за Оранжевую реку она впервые встретила молодого артиллерийского сержанта, всего почерневшего от пороховой гари. Еще тогда она почувствовала непреодолимое влечение к этому человеку.

А потом они возвращались вместе, и лайнер нес их по сверкающему синему морю, направляясь к темному силуэту Британских островов…

Гарн поднял голову.

– Разве такое забудешь! – проговорил он. – Огромный белый корабль, солнце, слышны крики чаек, и мы приближаемся к дому…

– Тогда ты возвращался как победитель, в ореоле славы, – вздохнула женщина.

– Да, и какое это было счастье – обрести покой после этой войны. Мы начинали узнавать друг друга, начиналась наша любовь.

– Я уже до этого любила тебя! – горячо сказала леди Белтхем. – Ах, это было лучшее путешествие в моей жизни! А потом оно кончилось… Лондон… Париж… Суета светской жизни… Боже, как она мне постыла! Но наша любовь оказалась сильнее. Я принадлежу тебе. Твои ласки до сих пор заставляют меня дрожать. Ты помнишь, на что ты пошел ради меня? Вчера как раз исполнилось тринадцать месяцев с тех пор, как…

Женщина всхлипнула и замолчала. В полумраке послышался голос Гарна:

– Конечно, я помню. Разве такое забудешь… Я стоял перед тобой на коленях в нашей маленькой комнатке на улице Левер, когда послышался шум. Дверь распахнулась, и ворвался твой муж. Ох, в какой он был ярости!

Бедная женщина наклонилась и закрыла лицо руками. В тоне ее прозвучало отчаяние:

– Я сама не понимаю, как тогда все произошло…

Ее любовник вскинул голову:

– Увы, тут все понятно. Когда лорд приставил револьвер к твоей груди, я понял, что сейчас он выстрелит и ничто его не остановит. Тогда я прыгнул и ударил. А потом стал сжимать его шею руками.

Леди отняла ладони от лица.

– Да, я видела, – еле слышно произнесла она и взяла руку Гарна. Тот сжал пальцы, как будто снова сдавливая горло противника:

– Я убил его…

Госпожа Белтхем нашла его губы и прижалась к ним своими.

– О, Гарн! – простонала она. – Моя единственная любовь! Мой бог!

Гарн молчал, о чем-то размышляя. Лоб его пересекла глубокая морщина.

– Послушай, – сказал он окрепшим голосом, – прости, что я залез в твой дом. Мне это было необходимо. Кто знает, что может случиться завтра…

Женщина испуганно отпрянула:

– Что ты такое говоришь?

– Увы, дорогая, – вздохнул Гарн: – Полиция все еще преследует меня. И недавно был момент, когда они были недалеко от цели. За мной ведь гоняется Служба безопасности, а с ней шутки плохи!

Леди помолчала.

– Скажи, – неуверенно спросила она, – как ты думаешь, полиция догадалась, что именно произошло в тот ужасный день?

– Не знаю… – протянул Гарн. – По-моему, нет. Иначе они бы потребовали от тебя алиби. Наверное, они думают, что я зарезал его из-за денег. Как бы то ни было, ищут – они именно меня.

– Боже, как мы были неблагоразумны! – воскликнула госпожа Белтхем. – Надо было хоть попытаться как-нибудь замести следы. Например, навести полицию на настоящего преступника. Попробовать бросить тень на Фанто…

Гарн вздрогнул и перебил:

– Ради всего святого, только не это! Не говори мне о Фантомасе!

Он подумал и пробормотал:

– Может быть, придется бежать отсюда… Далеко, за океан. Ты приедешь ко мне?

Леди Белтхем ясно посмотрела на любовника, улыбнулась и ответила:

– Конечно. Разве могут быть сомнения? Ты ведь знаешь – я твоя. И последую за тобой, куда ты прикажешь. Хочешь, мы уедем завтра? Встретимся где-нибудь в укромном месте и спокойно подготовим твое бегство…

– Мое? – переспросил Гарн с упреком.

Женщина улыбнулась:

– Наше, милый.

Гарн, казалось, немного успокоился. Леди Белтхем разжала объятия и шепнула:

– До завтра.

Она неслышно подошла к двери и осторожно повернула ключ. Затем вернулась к камину и дернула за ручку звонка. Появился Уолтер. Хозяйка царственным жестом указала на Гарна и приказала:

– Проводите этого человека к выходу и не пытайтесь его задержать. Он свободен.

Ни на кого не глядя, Гарн молча вышел. Так ничего и не поняв, слуга пошел за ним.

Оставшись снова одна в огромной гостиной, леди Белтхем напряженно прислушивалась, стараясь уловить звук закрываемой за ее ночным гостем решетки. Наконец что-то щелкнуло. Не в силах сдерживать свои чувства, молодая женщина опустилась на диван, где только что осыпала своего возлюбленного поцелуями.

Внезапно она вздрогнула и вскочила. За окном послышался шум борьбы и громкие проклятья.

– Сюда, господин инспектор! – кричали снаружи. – Здесь убийца! Я держу его! Это Гарн, я узнал его! Кто-нибудь, скорее ко мне!

Смертельно побледнев, леди прошептала:

– Бог мой, что происходит?

В саду некоторое время слышалась возня, затем топот ног раздался в коридоре. Послышался громкий возглас управляющего:

– Гарн арестован! Арестован убийца его милости лорда Белтхема!

Затем прозвучал мелодичный голосок Элизабет. Она испуганно спрашивала:

– А как же миледи? Что случилось с нашей хозяйкой? Может, он и ее убил?

Дверь резко распахнулась, и секретарша вбежала в комнату. Увидев свою хозяйку без сил лежащей на диване, девушка воскликнула:

– Ах, миледи! Жива! Боже великий, как же мы все перепугались…

В комнате появились Тереза с Сюзанной и бросились к ногам хозяйки. Они плакали и смеялись от радости. Леди Белтхем окинула их невидящим, помертвевшим взглядом, потом решительно отстранила, встала, покачиваясь, и подошла к окну.

Из ночной темноты донесся голос Гарна.

– Меня схватили! Я попался!

Звук этих отчаянных слов еще отдавался в ушах женщины, когда в гостиную вошел сияющий Сильвертон.

– Я так и знал, мадам! – вскричал он. – Несмотря на бороду, его приметы сразу показались мне знакомыми. Наконец-то это чудовище предстанет перед судом! Вас ему удалось обмануть, но меня не проведешь. Я сразу дал знать полиции, и она поджидала его.

Леди Белтхем расширившимися глазами глядела на человека, который только что из самых лучших побуждений сломал ее жизнь. Беззвучно шевеля губами, женщина пыталась что-то сказать, но тут силы оставили ее, и она рухнула на пол. Все бросились к ней на помощь.

В это время дверь открылась, и на пороге показалась фигура инспектора Жюва.

– Можно войти? – спросил он.