Текст книги "Лишенное формы"

Автор книги: Марк дель Франко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Она прищурилась.

– Что предлагаешь?

– Мы оба будем выглядеть не лучшим образом. – Я перевел дыхание, надеясь, что Кива проглотит наживку. Расчет строился на том, что больше всего на свете ей не нравится проигрывать.

– И что? – На каменном лице вспыхнули пятна румянца.

Я медленно выдохнул и развел руками.

– Каждый доложит, что операция не дала результата. Вот и все.

Мне даже показалось, что я слышу, как пришли в движение колесики у нее в голове.

– Сыграем на равных – quid pro quo. Ты мне – я тебе.

– Негодяй.

– Мне тоже тебя недоставало.

Кива начала что-то говорить, но остановилась, увидев что-то у меня за спиной. Мердок подкатил к тротуару и, перегнувшись через спинку сидения, открыл дверцу. Из машины вылез недовольный Шай.

Мердок помахал мне.

– Садись. Только что прошло сообщение. Кого-то уже взяли. Может быть, нашего парня.

Прежде чем сесть, я переглянулся с Кивой. Мердок включил сирену и развернулся через сплошную линию. В последний момент на зеркало заднего вида вспрыгнул выскочивший из-под колес Стинкворт. Мердок едва успел ударить по тормозам.

– Хорошие рефлексы, – похвалил его флит.

– Извини, Джо.

– А что вообще происходит? – поинтересовался Стинкворт.

– Кого-то арестовали.

– То есть стеречь больше никого не надо?

– Да, скажи Робину и Шаю, что их смена закончилась.

– И убедись, что они пошли домой, – добавил Мердок. – Утром я к ним заскочу.

Джо закатил глаза и исчез.

– Кто его взял? – спросил я, наблюдая, как Мердок лавирует в потоке движения.

– Не знаю, – сдержанно ответил он. Кому понравится, когда от тебя скрывают информацию да еще по твоему же делу?

Мы остановились перед управлением. Тротуар был забит людьми в форме. Мердок припарковался рядом с гидрантом. Мы вышли и взбежали по ступенькам. Полицейские вокруг оживленно переговаривались. Как и все остальные, они горели желанием узнать подробности громкого задержания, пусть даже жертвами убийцы были те, кто при жизни не вызывал у них ничего, кроме презрения.

Едва войдя в вестибюль, Мердок остановился как вкопанный. У внутренней двери его с надменной улыбкой встречала Кива.

– А вы как сюда попали?

– Вы, может быть, не обратили внимания, детектив, но у меня есть крылья.

Мердок вопросительно взглянул на меня. Я кивнул. Крылья фейри кажутся слишком ненадежными для полета и были бы совершенно лишены практической ценности, если бы речь шла только об их динамике и мускульной силе. В действительности же крылья исполняют роль аэродинамических профилей для управления сущностью. Когда им нужно, фейри перемещаются чертовски быстро. Флиты, впрочем, еще быстрее.

Мы вошли в мрачноватое фойе с сидящим за пуленепробиваемой стеклянной перегородкой дежурным сержантом. Узнав Мердока, он нажал кнопку. Дверь справа от его клетки открылась. Короткий коридор вывел нас к находящимся в глубине здания кабинетам. Сидевшие за столами детективы в штатском создавали иллюзию работы. Судя по направлению взглядов – их целью была закрытая дверь в конце помещения, – настоящую работу делали там. Решительно промаршировав между столами, Мердок коротко постучал и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь.

В узкой затемненной комнате с полдюжины мужчин сгрудились у двусторонней стеклянной перегородки. В другой комнате, за стеклом, у стола со следами от потушенных сигарет, сидел на стуле, раскачиваясь взад-вперед, высокий плотный мужчина растрепанного вида со скованными руками. Голова у него была выбрита, а левую сторону лица украшала темная дорожка из свежих синяков. Еще один человек, в форме, стоял в дальнем от стола углу. Из крохотного громкоговорителя доносились одни и те же, повторявшиеся снова и снова слова: «Я не хотел. Я не хотел. Я не хотел».

Время как будто остановилось, и мною овладело вдруг странное ощущение. Незнакомец за столом все раскачивался и раскачивался, бормоча одно и то же. Взгляд его уперся в одну точку. Я чувствовал его сущность, довольно сильную, но был ли он достаточно силен физически, чтобы справиться с фейри? При наличии нужного оснащения, наверное, мог бы, если бы твердо представлял, что делает, и был сосредоточен и собран. Тот, что сидел за столом, не производил впечатления организованного и волевого человека. Я попытался определить, от кого в комнате исходят вибрации, но в тесных помещениях, когда люди стоят так плотно, сделать это трудно.

– Капитан вас ждет, – произнес кто-то, и ощущение исчезло.

Мердок кивнул, и я последовал за ним. Кива не отставала.

Мы вернулись в комнату, через которую только прошли, и только теперь я заметил сидящего в углу, отдельно от остальных, фейри – с всклокоченными русыми волосами, в красной, продырявленной в нескольких местах тунике. Через густой макияж на лице пролегли оставленные слезами дорожки.

Детективы уже не притворялись, что работают, и пялились на нас; кто-то с любопытством, кто-то с презрением. Что-то было не так. У двери в кабинет капитана меня встретила мощная волна сущности, и я мгновенно понял, в чем дело. Кто-то вышел, мы вошли, и в крохотной комнатушке сразу стало тесно.

Капитан Эмилио Руис сделал уже ненужный приглашающий жест. Судя по рассказам Мердока, это был человек, старающийся во всем действовать по инструкции. Поднявшись из низов до капитанской должности, он вовсе не стремился забираться выше, но за кресло держался обеими руками. Руис исполнял свои обязанности, смотрел сквозь пальцы на мелкие нарушения и сторонился политики. Вот почему сейчас мне было искренне жаль его, поскольку по обе стороны от капитана восседали два крупнейших в городе политических игрока.

В человеке, сидящем спиной к нам, я узнал комиссара Скотта Мердока, отца моего напарника. Услышав стук двери, комиссар обернулся, чтобы посмотреть, кто пришел. Это был крупный мужчина примерно одного со мной роста и с такими же темными, как у сына, глазами. Возраст обошелся с ним милостиво, и он все еще мог кружить головы, а подернутые сединой волосы вкупе с выразительными скулами давали ему дополнительный гандикап. В любимчиках я у него не ходил.

Сущность второго я распознал сразу: Лоркан Макдуин, шеф местного департамента Гильдии. Высокий, статный, породистый, как сказали бы о нем на родине. Длинные светлые волосы заплетены в свисающую почти до пояса косичку. Сейчас на нем был приталенный, безукоризненно пошитый черный костюм и черная же водолазка, отчего он казался еще выше и худее. Легкое дрожание воздуха над плечами указывало на скрытые гламуром крылья. Киве Макдуин кивнул, нас же с Мердоком как будто и не заметил. Сомневаться в его чувствах по отношению ко мне не приходилось. Впрочем, я отвечал ему взаимностью.

Комиссар махнул рукой.

– Продолжайте, Лоркан.

Макдуин поднялся, но прежде чем заговорить, пронзил взглядом сначала Мердока, потом меня.

– Как я уже говорил, Гильдия более чем согласна заключить подозреваемого под стражу. Более того, я настаиваю на этом. В данном деле немало неясных аспектов, прояснить которые, несомненно, сумеют наши эксперты.

– Кто-нибудь введет меня в курс дела? – прервал его Мердок.

Наступила пауза, нарушать которую никто не спешил. Я чувствовал себя подростком, вклинившимся в серьезную взрослую компанию. Удостоить нас объяснением решился наконец Руис.

– Директор Макдуин задержал подозреваемого при попытке убийства проститута в переулке неподалеку от Конгресса и доставил его сюда. Сейчас мы уточняем, под чью юрисдикцию он подпадает.

– Прошу прощения, сэр, но поскольку подозреваемый человек, разве могут быть сомнения в том, что он наш?

Руис с некоторым беспокойством взглянул на комиссара.

– С одной стороны, да. С другой… задержал его все же агент Гильдии.

Слегка повернув голову, я посмотрел на пострадавшего, отделенного от нас стеклянной перегородкой. Он сидел неподвижно, разве что поднял руку, чтобы пригладить волосы. Отвернувшись, я успел поймать взгляд Кивы, наблюдавшей за мной исподтишка и теперь безуспешно пытавшейся придать лицу безучастное выражение.

– Обычно Гильдия берется только за те дела, расследованием которых сама же официально и занималась, – напомнил Мердок.

– Как я уже говорил комиссару, детектив, – ответил Макдуин тоном лектора, уставшего объяснять элементарные истины, – ради успокоения общественности и в интересах правосудия Гильдия сама восстановит справедливость в отношении убийцы, виновного в преступлениях против наших людей. – Голос его сочился таким высокомерием, что оно чуть не падало каплями на пол.

Мердок уставился на него с нескрываемым удивлением.

– Так вы полагаете, что фейри убивал тот парень?

Макдуин едва разлепил сжатые в полосочку тонкие губы.

– Да.

Мердок выпятил воинственно подбородок и закивал.

– Вот оно что. Целое управление всю неделю разыскивает преступника, а вы ловите его за руку, просто прогуливаясь по переулку. Ловкий ход.

– Мердок… – предупредил Руис. Я и сам немало удивился. Мердок мог показать зубы или отпустить шпильку, но сейчас, открыто насмехаясь над директором департамента Гильдии да еще в присутствии своего начальства, он ступал на очень тонкий лед.

Мой напарник изобразил покаянную улыбку.

– Извините, сэр. Нервы расшалились.

– Почему вы считаете, что именно этот человек может иметь отношение к убийствам? – спросил я и тут же, с опозданием сообразив, насколько дерзко прозвучал вопрос, поспешно добавил: – Прошу извинения у присутствующих.

Макдуин смерил меня пристальным взглядом, словно решая, прихлопнуть надоедливую мошку сейчас или дать ей еще пожить.

– Именно поэтому Гильдия и должна провести расследование. Мне бы очень хотелось знать, как человек, не наделенный какими-либо способностями, расправился с несколькими иными.

– Жертву избивали. Нашему преступнику это не свойственно.

Макдуин кивнул.

– При задержании произошла небольшая потасовка.

– А по-моему, Коннор прав, – сказал Мердок. – Что-то не сходится. Единственный свидетель – человек совершенно случайный. Преступник, которого мы ищем, знает свое дело и места выбирает подальше от посторонних глаз. Ни для кого не секрет, что мы располагаем его описанием, так что теперь он должен быть еще осторожнее. Думаю, мы столкнулись с имитатором.

Наклонившись вперед, Макдуин взял со стола Руиса прозрачный пластиковый пакетик и аккуратно положил на стопку бумаги. Внутри пакета лежал черный круглый камешек.

– Поправьте, если ошибаюсь, но об этом, за исключением присутствующих здесь, знали очень немногие.

Мы с Мердоком переглянулись. Детектив пожал плечами.

Комиссар негромко откашлялся.

– Судя по вашему молчанию, речь идет именно о таких камнях? – Мердок кивнул. Комиссар потер глаза. – Давайте так договоримся. Лоркан, забирайте пострадавшего, допрашивайте его, делайте что хотите. Но только не потеряйте. А мы до прояснения ситуации оставим себе подозреваемого.

– Я вынужден протестовать, – заявил Макдуин.

Комиссар поднялся и протянул ему руку.

– Знаю, Лоркан. Но сейчас уже поздно, а я устал, и утром мы все будем в другом настроении. Может быть, продолжим дискуссию до нашей завтрашней встречи?

В какой-то момент показалось, что Макдуин не пожмет протянутую руку, но он, подумав, все же ответил на жест примирения.

– Хорошо, поговорим завтра утром. – Директор шагнул к выходу. – Кива, помогите мне эскортировать пострадавшего.

Она открыла дверь, и они вышли вместе. Повернувшись к Мердоку, я заметил, как комиссар хитро подмигнул ему.

– Спасибо за помощь, Коннор, – сказал он, протягивая мне руку и давая понять, что дальнейшее мое присутствие необязательно.

– Рад был повидаться с вами, сэр. – Прежде чем выйти из кабинета, мы с Мердоком успели переброситься взглядами. Выйдя из здания, я догнал направляющихся к машине Макдуина, Киву и пострадавшего.

– Хорошо сработали, Лоркан.

– Спасибо. – Макдуин демонстративно отвернулся.

Я зашагал рядом с ним.

– В том смысле, что, как сказал Мердок, ловко у вас получилось. Оказались в нужном месте в нужное время.

– Да. – Улица интересовала его куда больше, чем я.

– Интересно, Лоркан, а что вы делали в Вейрде в такое позднее время?

Он соизволил наконец одарить меня взглядом.

– Поскольку вы, Коннор, как-никак наш бывший коллега, я удовлетворю ваше любопытство и скажу, что руководил операцией. На сегодня это мой последний ответ.

Кива встала между нами.

– Послушай, Коннор, почему бы нам не созвониться завтра утром?

К тротуару подкатил длинный черный лимузин. Шофер открыл дверцу. Лоркан и Кива устроились сзади. Со стороны они напоминали две статуи. Проститут и водитель неуверенно переглянулись. Я взял пострадавшего за локоть и, легонько подтолкнув к дверце, наклонился, чтобы видеть бывших коллег.

– Интересный у вашей жертвы цвет волос. Когда я работал в Гильдии, у нас это называлось профайлингом. Например, мы отмечали, что у всех жертв волосы одного цвета. В трех предыдущих случаях они были светлые, а не темные.

Макдуин бросил на меня взгляд, от которого, наверно, и молоко бы свернулось.

Шофер обежал лимузин спереди, сел за руль, и черная громадина неуклюже отвалила от тротуара. Я смотрел ей вслед, пока огоньки не исчезли за поворотом, потом вернулся к машине Мердока и забрался на пассажирское сидение. Полицейские меня не потревожили. Они часто видели нас вместе и, наверно, рассудили, что опасности для транспортного средства их коллеги я не представляю. Будь иначе, угостили бы дубинкой. Я сидел, смотрел в забрызганное грязью ветровое стекло и пытался понять, что же, черт возьми, происходит.

Ждать долго не пришлось. Мердок едва ли не вылетел из управления и, плюхнувшись за руль, сразу повернул ключ и заложил крутой поворот. Пока он выруливал, я не произнес ни слова. Промчавшись по улицам и продемонстрировав пренебрежение правилами дорожного движения, Мердок резко затормозил у моего дома и выключил мотор. Несколько секунд мы сидели молча, слушая доносящиеся из-под капота свистящие звуки.

– Я заметил, как вы с отцом перемигнулись. Что такое?

Он пожал плечами.

– Это у нас такая игра. Когда нужно прижать кого-то из Гильдии – а ему это не с руки из-за высокого положения, – он спускает с цепи меня.

– Ему не нравятся иные.

Мердок рассмеялся.

– Ему ты не нравишься.

– Спасибо.

Он хмыкнул.

– А ты попробуй представить себя на его месте. Большая часть проблем из-за иных. Гильдия за эти дела браться не желает и сваливает все на полицию. Но стоит только нам подцепить большую рыбу, как они начинают давить авторитетом и забирают лакомый кусочек себе. Так что, да, ты прав, симпатий к иным отец не питает.

Я сел поудобнее.

– Этот парень, может быть, и входит в какую-нибудь банду ксено, но к убийствам не причастен. Один раз у человека еще могло получиться, но после второго и третьего все уже были настороже. Два свидетеля, Танси и бармен из «Флиттербага», упоминали, что у него очень сильная сущность. В отличие от того бедолаги, что раскачивался на стуле. Да и пострадавший меня смущает. Волосы слишком темные. Алкоголя я не почувствовал. И вообще, готов держать пари, что он до сегодняшнего вечера в Вейрде и не бывал ни разу.

– Почему ты так думаешь?

Я пожал плечами.

– Бывает, что проведешь в каком-то месте много времени и начинаешь ощущать сущность среды. В Вейрде столько иных, что определить, кто здесь живет или работает, не так уж трудно.

Мердок устало вздохнул.

– А с чего, по-твоему, Гильдия вдруг так зашевелилась?

Я покачал головой.

– За последнюю неделю мы с Кивой встречаемся уже во второй раз. Это не совпадение. Они что-то скрывают.

– Думаешь, у какого-то агента Гильдии снесло крышу, и он ступил на тропу войны?

– Не исключено, хотя в таком случае какие-то слухи до меня бы определенно докатились. Кива и Макдуин очень заботятся о своей репутации. И пусть даже ненавидят друг друга, но потерпеть неудачу для них обоих равнозначно катастрофе.

Мердок подавил зевок.

– Ладно, на сегодня хватит. На завтра назначена пресс-конференция.

Я выбрался из машины и потянулся. Небо на востоке уже начало бледнеть. Мердоку давно положено лежать в постельке. Он повернул ключ, но прежде чем отъехать, многозначительно посмотрел на меня.

– Во всем этом, Коннор, есть только одна проблема. У нас вторник, а трупа нет. Так где же наш парень?

– Может, мы вынудили его уйти поглубже. Или, может, просто не нашли пока тело.

Сил тащиться по лестнице не было, так что я поднялся на лифте, а закрыв за собой дверь, разделся и упал на кровать.

Я знал, что упустил что-то. И пусть Кива читала полицейские отчеты, но я ведь держал улики в руках, чуть ли не спал с ними. Как случилось, что она появилась в «Флиттербаге» едва ли не раньше нас? И что такое привело Макдуина в тот самый переулок? Не слишком ли много совпадений? Не исключено, что они с Кивой действуют вместе. Что касается так называемого убийцы, то парня очевидно подставили. Размышляя обо всем этом, я пришел к неутешительному выводу, что есть лишь один способ найти ответы, и, глядя в потолок, принялся обдумывать план проникновения в Гильдию.

Глава 8

Я проснулся на рассвете, разбуженный поднимавшимся из-за горизонта солнцем и с ощущением тяжести во всем теле. Вставать не хотелось, и я попытался проигнорировать зов долга, но потребность облегчиться решила исход внутренней борьбы. Мне даже удалось заставить себя встать перед окном, но ритуал не принес свежести. Я снова свалился в постель, закрыл глаза и отдался во власть сна.

Мне снилось, что я лежу, раскинув ноги и руки, на широкой водной глади, глядя в ночное небо, окруженный несущимися со всех сторон криками. Вода плескалась у самых ушей, угрожая покрыть лицо холодным, мокрым полотном. Потом взрыв расколол воздух, и звезды, красные и оранжевые, посыпались с неба, обжигая меня, пронзая кожу, вспарывая плоть, обнажая живое, бьющееся сердце. Я проснулся, обливаясь потом.

Было уже за полдень, когда я вышел из-под душа и устроился за столом с чашкой кофе. Моя собственная суггестивность подтвердилась, когда монитор представил фото с места преступления – распростертый на земле обнаженный фейри с зияющей дырой в груди и вокруг картонные пакеты, свечные огарки и кучки гниющего мусора. Должно быть именно этот отпечатавшийся в памяти образ всплыл из подсознания, когда я уснул.

Заметив мигающий на углу стола автоответчик, я нажал кнопку воспроизведения, и комнату заполнил треск статических разрядов. Их сменил глухой удар. Кто-то выругался вполголоса. И лишь затем на меня обрушился гремящий голос Рори Дина.

– Черт возьми, Коннор! Я звоню тебе в самое непотребное время суток, а тебя нет на месте! Ладно, если уж так, изложу коротко и ясно. Я позвонил этой женщине, Этуорт, причем нашел ее довольно легко и уверил, что все в порядке, как оно, надеюсь, и есть на самом деле. Приятная, милая женщина, немного глуховата и весьма педантична. Сказала, что сын ее умер лет десять назад по причине какого-то осложнения после перенесенной болезни. Не знаю, плохо это для тебя или хорошо, но в любом случае можешь его вычеркнуть. Ты стал чертовски скрытен. Жду звонка с объяснением, как и кого ты теперь отправляешь в нокаут под стол.

Аппарат запищал и известил, что звонок поступил в половине четвертого утра. А я и не проверил. Впрочем, теперь уже не важно. Тем не менее я занес информацию в файл. В любом случае понадобится Мердоку для отчета. Он уже отыскал Тери Эспозито, но ее дочь умерла. Из Нью-Йорка пришла такая же информация. А вот из Германии новостей пока не поступало. Уилфри, дочь Бритт Эльфхайм, я не считал – убийца был мужчиной. Оставались двое – Гетин Эльфхайм, сын Герды Эльфхайм, и Коркан, сын Деалле Сидхе.

Вспомнив Мердока, я снял трубку и позвонил. Связаться удалось только с секретаршей, которая коротко сообщила, что детектива сейчас нет. Вытянуть из нее какие-либо подробности не удалось. Оставалось лишь мысленно посочувствовать бедняге – горы бумажной работы и бесконечные совещания каждый раз, когда случается что-то, привлекающее внимание средств массовой информации.

Включив телевизор в ожидании новостей с пресс-конференции, я снова принялся просматривать файлы. Встреча на высшем уровне все еще продолжалась – фейри и эльфы никак не могли договориться и выработать приемлемые для обеих сторон правила поведения. Посланные освещать саммит репортеры стояли за окружающей Тару стеной из тумана – Мэб не любила фотографироваться, – служившей своего рода сюрреалистическим фоном при отсутствии какого-либо переднего плана. Перспектива соглашения между эльфами и фейри радовала далеко не всех. В Лондоне и Берлине прошли бурные демонстрации протеста.

Обещанная пресс-конференция началась далеко за полдень и транслировалась в прямом эфире, став главной темой дня. Комиссар Мердок вышел к подиуму спокойный и уверенный в себе, словно вел это дело с самого начала. Детектив Мердок занял место за спиной отца, внимательно наблюдая за залом, словно высматривая притаившегося в толпе преступника. Чуть в стороне от представителей полиции стоял Лоркан Макдуин. Неподвижный и молчаливый. О его участии в задержании подозреваемого не было сказано ни слова. Вкус организаторов проявился и в том, что они провели через сцену все еще растерянного и, похоже, не понимающего, что к чему, арестованного, которого тут же препроводили в полицейский фургон и отправили в городскую тюрьму. Миру и демократии ничто не угрожало, и я мог бы поверить в это, если бы был понаивнее. Я выключил телевизор. Что ж, по крайней мере Мердока искать не надо.

Натянув бейсболку, я вышел на улицу. День выдался не под стать настроению. Над головой, от горизонта до горизонта, раскинулось ясное лазурное небо. Вода в бухте едва колыхалась, и, глядя на нее, можно было легко убедить себя, что она и на самом деле – а не потому что отражает небо – такая чистая и голубая.

Поездка на такси до районного управления полиции занимает несколько минут. Вдоль тротуара в нарушении правил парковки вытянулись машины прессы и телевидения. Пока репортеры сворачивались, я постоял в сторонке, раздумывая, стоит ли разыскивать Мердока. Сомнения разрешились сами собой, когда он, выйдя из здания и протиснувшись мимо все еще толпящихся газетчиков, заметил меня и кивнул в сторону своей машины. Прежде чем сесть, Мердок смахнул засунутый под дворники листок.

– Как все прошло? – спросил я, занимая привычное место.

– Нормально. – Он коротко взглянул на листок, бросил его на пол и, выехав со стоянки, повернул в сторону Вейрда.

– Какие новости?

– Похоже, мы его потеряем. – Мердок раздраженно покачал головой. – Отец собирается отдать парня Гильдии.

– Почему?

– Ты и сам знаешь ответ. – Он взглянул на меня из-под нахмуренных бровей.

Я промолчал. Все ясно – полиции он не нужен. Точнее, не нужен окружному прокурору. Большинство людей опасаются иных, чувствуя за ними силу и власть. Расследование и суд за счет налогоплательщиков плюс профессия жертв симпатий не добавят. Передача дела Гильдии – беспроигрышный вариант: государство снимаете себя ответственность за обвинение человека в преступлениях против представителей ненавистного меньшинства, а Гильдия предстает в глазах всех организацией, подбирающей дерьмо за своими.

Мы остановились перед домом Шая и Робина.

– Кстати, ты уволен.

Я рассмеялся.

– Так и думал, что к этому идет.

Мердок вышел из машины.

– Не успел утром забрать оборудование. Ты со мной?

– Я сейчас не в том настроении, чтобы веселиться.

Он пожал плечами и исчез за дверью.

Я подобрал листок. Посредине страницы красовался огамический знак, внизу – ряд цифр. Огамическое письмо представляет собой длинную вертикальную линию с разнообразными точками и штрихами для обозначения звуков. Значки на данной линии примерно соответствовали буквам A, Q, G, F. Старогэльский довольно труден как для языка, так и для уха, но эти буквы не соответствовали ни одному из знакомых мне слов.

Цифры внизу составляли число 12432. Что-то знакомое. Что-то похожее я видел недавно. Может быть, на какой-то афише. Я положил листок на место.

Ждать долго не пришлось.

– Их нет, – хмуро сообщил Мердок.

– Ты же сказал, что зайдешь утром.

Он поморщился.

– Не успел. Был занят. Где тебя высадить?

Я взглянул на часы.

– Отвези домой. Самое время предаться депрессии.

Ехали молча, скользя глазами по тротуарам. Иногда ночь можно почувствовать, наблюдая за теми, кто в нее выходит. Слишком много сомнительных типов – жди неприятностей. Обычная мешанина из завсегдатаев и плохих ребят – все пройдет нормально, ограничившись парой потасовок. Никого вокруг – верный признак, что где-то вот-вот разверзнется ад. Сегодняшний вечер, если судить по публике, не сулил ничего экстраординарного. Мы остановились у моего дома.

– Послушай, Коннор, не считай, что это выпад против тебя лично. Хочешь быть в игре, играй по правилам. Мы неплохо поработали. Просто эта игра – не наша.

– Не морочь мне голову.

Он криво усмехнулся.

– Это тоже часть игры. Мы все еще на поле. Только правила изменились. Надо выяснить почему.

Я вылез из машины.

– Пойду дуться.

Он покачал укоризненно головой.

– А я – спать.

Машина скрылась за углом. Мердоку меня не одурачить. Его тоже задело, хотя виду старался и не подавать. Все признаки налицо: показное безразличие – мол, забрали дело и ладно, – рассуждения на тему «кто-то теряет, кто-то находит». Не позавидуешь тому, кто попадет сейчас под его горячую руку. Рано или поздно сдерживаемое разочарование прорвется, и тогда… В такой момент лучше оказаться подальше. Что его спасает, так это полицейский жетон – иначе бы давно впаяли статью за оскорбление действием.

Я вставил ключ и уже начал его поворачивать, как вдруг заметил кое-что и замер. Знаки на листке в машине Мердока показались знакомыми не потому, что я видел их на афише. Сейчас, как и пару дней назад, они смотрели на меня с входной двери, процарапанные чем-то, может быть, ключом, возле замочной скважины. Я приложил руку, надеясь уловить хотя бы эхо сущности, но различил лишь следы соседей и ничего такого, что было связано с надписью. Слишком много времени прошло.

Я быстро взбежал по лестнице, включил компьютер и открыл словарь. Ничего. Поиск в онлайновых ресурсах принес тот же результат. Я знал, что это не слово, но хотел убедиться окончательно. Надо бы показать Мердоку. Что-то же это означало. И, конечно, интересно было бы узнать автора.

Из гостиной донесся громкий стук. Кто-то барабанил в дверь. Верный привычкам старого параноика, я посмотрел в «глазок». Никого. И снова стук. Я отпрянул от двери. Постоял. Поразмыслил. Звук шел откуда-то снизу, почти от пола. Я распахнул дверь. В холле, самодовольно ухмыляясь, стоял Стинкворт.

– Дверь разворотишь! – проворчал я.

– Тебе не угодишь! – вздохнул он и, подлетев к кухонной стойке, открыл шкафчик, пошуршал чем-то и вытащил коробку с изюмом.

Я опустился в кресло.

– Пришел подбодрить?

Устроившись поудобнее на стойке, гость принялся поедать изюмину, размером чуть ли не в половину его головы.

– А тебе это надо?

– Ты что же, ничего не слышал? Взяли подозреваемого.

Стинкворт на мгновение остановился с набитым ртом.

– Что-то не пойму. Разве это плохо?

– Плохо, потому что взяли не того.

Он принялся за вторую изюмину.

– Уверен?

– Конечно. Во-первых, это человек…

От удивления Стинкворт даже выронил изюмину.

– Что? И кому же пришло в голову, что человек способен справится с тремя Дананнами?

– Лоркану Макдуину.

Он рассмеялся.

– Перестань, Коннор. Не выдумывай.

Я покачал головой.

– Макдуин сам взял парня. Якобы на месте преступления.

Стинкворт пожал плечами.

– Ну и пусть себе. Ты же постоянно твердишь, что они ничего не делают.

– Я и сейчас готов это сказать. У тебя есть там контакты?

Он рассмеялся и перелетел в гостиную.

– Никаких. Флиты своих берегут. Давай напьемся. Я уже и забыл, когда мы в последний раз гуляли вместе.

Он подлетел к окну, а я, наблюдая за ним, подумал, что не самое это хорошее дело, делить с другом плохое настроение. В том, что Джо пребывает в прекрасном расположении духа, сомнений уже не оставалось. Он даже напевал себе под нос!

– Эй, да ты с кем-то переспал!

Он снова рассмеялся и сделал кувырок в воздухе.

– Как и обещал.

– Танси?

Он со смехом спикировал под диван и вынырнул оттуда с дурацкой, до ушей, ухмылкой.

– Удивительно, какое впечатление на этих сельских простушек можно произвести, если всего лишь показать им свой меч.

– Я твой меч видел. Ничего особенного.

Он приставил палец к подбородку.

– Хмм, посмотрим… Скажи-ка мне, а когда в последний раз кто-то пожелал посмотреть на твой?

– Ладно, ладно, если я пойду с тобой выпить, то давай обойдемся без двусмысленностей.

– То есть мне придется рассказывать все как было? Со всеми непристойными деталями?

– Только после того, как напьемся. – Я и сам не заметил, как согласился. Стинкворта, когда он разойдется, не остановишь. Сказать по правде, рассказать ему есть о чем. В отличие от меня. Даже с учетом моей бурной юности. Секс для флитов отнюдь не закрытая тема, занимаются они им легко и беззаботно и так же легко и беззаботно делятся впечатлениями. Я бы не удивился, узнав, что и Танси уже обсуждает достоинства и недостатки своего партнера в кругу подружек со всеми положенными ахами и охами.

Мы отправились по барам. Публики хватало. Новость о задержании уже распространилась по всему району, и фейри, многие из которых в последние недели старались не высовываться из дому, шумно отмечали возвращение к привычной ночной жизни. Неофициальное празднование Иванова дня началось еще накануне. Стинкворт пребывал в прекрасном расположении духа, и его настроение постепенно передавалось и мне.

Слегка пошатываясь, мы выбрались из очередного безымянного заведения на Стиллингс-стрит. Стинкворт летел впереди по не вполне прямой траектории.

– Минутку, Джо! – воскликнул я в момент алкогольного озарения. – А что, если Лоркан сам замешан в этом деле?

– Да ты уже набрался. Лоркан слишком труслив, чтобы пойти на такое. – Отклонившись от курса, Стинкворт врезался в дорожный знак и, потеряв равновесие, едва не свалился на тротуар.

– Ну, не знаю… До меня доходили кое-какие слухи о его поведении во время войны. Говорят, он был на стороне эльфов. Нынешние переговоры в Таре ему вряд ли по душе.

– Разговоры разговорами, но крови под ногтями у него нет.

– Верно, но вот что любопытно. Поначалу это дело его как будто и вовсе не интересовало. Теперь же он явно хочет обрубить все концы. В Гильдии Лоркан не так уж давно, всего последних лет двадцать. Кто знает, может, он до сих пор на стороне плохих парней.

– А может, твой Лоркан просто псих. Ты же сам говорил, что он и раньше под тебя копал.

– Секундочку. – Я отошел к стене какого-то склада и с облегчением пустил струю, поправ как распоряжение городских властей, так и собственную стыдливость.