Текст книги "Главный хирург Н. Н. Бурденко"

Автор книги: Марк Мирский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

В годы Великой Отечественной войны медицинская наука призвана была решать новые, большие и важные задачи.

Всенародный призыв «Все для фронта! Все для победы!» обязывал ученых в кратчайшие сроки поставить достижения науки на службу здравоохранению. Ученым-медикам следовало в первую очередь разрабатывать и внедрять новые методы лечения раненых и восстановления их трудоспособности, создавать новые, более совершенные лекарства, медицинские аппараты, инструменты и приборы, вооружать врачей на фронте и в тылу новыми способами предупреждения инфекционных заболеваний. Для успешного решения всех этих задач нужно было объединить усилия отдельных ученых и научных коллективов.

«Советская медицинская наука, – писал в те годы в «Правде» академик Бурденко,—настоятельно нуждается в создании авторитетного научного органа, подводящего

итоги работы во всех частных ее разделах, синтезирующего их, могущего давать новые концепции, направляющего научные мысли, вовремя подмечающего творческие ценные искания, гипотезы, предположения и практические предложения». Бурденко считал необходимым создать Академию медицинских наук СССР.

Это мнение академика Бурденко было хорошо известно ученым. Однако многие считали его неосуществимым.

В сентябре 1943 г. Николай Нилович принимал участие в работе сессии Академии наук СССР. В перерыве между заседаниями к нему подсел один известный ученый – филолог.

–      Что, Николай Нилович, задумали создать свою академию? – спросил он Бурденко.

Николай Нилович прочитал вопрос и утвердительно кивнул.

–      Но ведь сейчас идет война...

–      Да, – сразу же оживился Бурденко, – мы, медики, еще в большом долгу перед Красной Армией. Столько проблем предстоит решить...

–      Простите, Николай Нилович, – перебил его филолог. – Я не о том. Я хочу напомнить вам одно крылатое выражение: «Когда говорят пушки, музы молчат».

–      Это смотря какие музы, – ответил Бурденко.

–      Конечно, – тотчас согласился его собеседник, а затем после секундной паузы поставил вопрос прямо: – Неужели вы думаете, что сейчас, во время войны, правительство пойдет на создание вашей академии? Ведь на это понадобятся немалые средства...

–      Я не думаю – я уверен, – резко ответил Николай Нилович. – Когда речь идет о здоровье советских людей, правительство никогда и ни в чем не отказывает нам. Даже во время войны.

Через несколько месяцев стало известно: партия и правительство вновь пошли навстречу ученым. В июне 1944 г., в суровую военную пору, Совет Народных Комиссаров СССР постановил учредить Академию медицинских наук СССР. Одновременно было утверждено Оргбюро по созданию академии – в его состав вошел и академик Н. Н. Бурденко.

Николай Нилович принял самое деятельное участие в организации Академии медицинских наук. Он определял структуру научно-исследовательских институтов, предусмотрев создание в каждом из них экспериментального отделения – так, как это было сделано в руководимом им Институте нейрохирургии. Бурденко добился признания принципа комплексности научных исследований, разработал примерный план деятельности академии.

В этот организационный период, еще до открытия первой сессии Академии медицинских наук СССР, Бурденко опубликовал в двух номерах «Правды» (8 и 9 декабря 1944 г.) большую статью «Исторический этап в развитии советской медицины». Николай Нилович писал о том, что в годы Великой Отечественной воины советской медицине удалось добиться немалых успехов в научно-исследовательской работе, в лечении раненых, в решении ряда профилактических вопросов.

Во время войны многие ранее не решенные проблемы медицины, а также новые, вновь выдвинутые войной вопросы нашли свое плодотворное разрешение. Однако война со всей остротой поставила перед медицинской наукой задачу дальнейшей разработки серьезнейших вопросов эпидемиологии, проблемы движения населения, неотложные вопросы питания, изыскания новых пищевых средств, широкого использования в медицинских целях местных природных ресурсов и, наконец, вопросы военной травмы.

«Мы можем надеяться, – писал в заключение Бурденко, – на основании объективных данных и особенно достижений советской медицины за время Великой Отечественной войны, что Академия медицинских наук с честью выполнит свою роль.

Можно быть уверенным, что люди советской медицинской науки и практики, используя богатейший опыт и замечательные достижения отечественной науки, будут и впредь неустанно обогащать практику здравоохранения, еще больше помогать фронту и тылу в борьбе против оголтелых гитлеровских разбойников – врагов всего прогрессивного человечества».

20 декабря 1944 г. в Белом зале Моссовета открылась учредительная сессия новой академии. Среди первой группы действительных членов – виднейшие представители советской медицины: терапевты, педиатры, биохимики и другие ученые – цвет медицинской науки. Хирургов возглавляет главный хирург Красной Армии академик Н. Н. Бурденко.

Три дня продолжалась сессия. Ученые всесторонне обсудили задачи академии, избрали руководителей институтов, наметили первоочередные планы. Затем сессия перешла к выборам президента Академии медицинских наук. Было названо лишь одно имя – Николая Ниловича Бурденко. Эта кандидатура была поддержана всеми учеными.

–      Вряд ли можно найти человека, более популярного в СССР и за границей, чем наш будущий президент Николай Нилович Бурденко, – сказал старейший педиатр, профессор Ленинградской военно-медицинской академии М. С. Маслов.

–      Нет нужды останавливаться на кандидатуре президента академии, – заявил известный московский хирург профессор И. Г. Руфанов. – Имя Николая Ниловича чрезвычайно дорого нам. Мы можем только приветствовать избрание президентом Николая Ниловича Бурденко, первого Героя Социалистического Труда на фронте медицины, бессменного председателя Всесоюзной ассоциации хирургов.

Академик Н. Н. Бурденко был единогласно избран президентом Академии медицинских наук. Бурными аплодисментами встретили ученые своего президента,

Товарищи, вы очень меня смущаете своим приветствием,– так начал Бурденко свою первую «президентскую» речь. Зал снова начал аплодировать. Выдающиеся ученые продолжали приветствовать своего прославленного коллегу.

Бурденко говорил о задачах академии, об обязанностях медиков перед партией, перед правительством, перед всей страной.

–      Мы принимаем историческое наследие основоположников русской пауки: Пирогова, Сеченова, Боткина, показавших мировой науке, какие силы таятся в русском народе...

Николай Нилович напомнил о кризисе зарубежной науки, монополизированной представителями буржуазии, о том, что это – кризис научного творчества, мышления, методологии и идеологии. И о том, что в эпоху, когда идет непримиримая борьба материализма против идеализма, советским ученым нужно черпать вдохновение из бессмертной сокровищницы ленинских идей, идти по ленинскому пути.

Проникновенно, задушевно закончил Н. Н. Бурденко свою речь:

–      Я долго жил, пожалуй, слишком долго. Я пережил моих ровесников и мало вижу их здесь. Трудно вспоминать и грустно вспоминать прошедшие годы пашей великой Родины... Теперь я рад, что приходится жить в героическую эпоху...

–      Я позволю себе сказать, что нигде в мире культурные ценности так не ценятся, как в СССР, и именно накопление культурных ценностей создало залог нашей победы и поражения фашизма. Наш долг как представителей интеллигенции и медицины – всемерно, всеми силами помогать победоносной Красной Армии.

Главный хирург Красной Армии Бурденко был блестящим организатором. Способность объединять людей вокруг общей задачи, страстная целеустремленность, умение остро видеть и оценить, насколько полезен народу и государству замысел ученого, труд научного коллектива, – все это в полной мере проявилось и в его деятельности на посту президента Академии медицинских наук СССР.

Николай Нилович сразу же обращал внимание на все новое, сам проверял его ценность и, если это стоило, тотчас внедрял в практику. Так было, например, с изобретенной профессором

Соловьевым «озвученной» эмульсией стрептоцида. Так было с первыми опытами профессора Неговского по оживлению организма. Так было с новыми, только что появившимися антибиотиками – пенициллином и грамицидином.

Особенно чутко реагировал он на все то новое, что можно было внедрить в военно-полевую хирургию, в военно-медицинскую практику. Это и понятно: обязанности главного хирурга Красной Армии Николай Нилович всегда ставил на первое место.

Бурденко по-прежнему часто выезжал на фронт, осматривал военные госпитали, учил военных хирургов «рассказом и показом».

Полковник медицинской службы С. М. Багдасарьян однажды сопровождал Николая Ниловича в поездке на фронт. Вот что вспоминает он о поездке Бурденко в район Гжатска:

«Николай Нилович решил сделать остановку в Гжатске, чтобы осмотреть специализированные госпитали... Вот и Гжатск. Дома разрушены, весь город в развалинах. В центре чудом уцелело большое здание. До войны это была средняя Школа, теперь госпиталь. Мы в кабинете начальника госпиталя. Вскоре туда же явился начальник группы госпиталей фронтового эвакуационного пункта.

Николай Нилович просит его на листке бумаги нанести дислокацию госпиталей и вкратце дать характеристику ведущим хирургам на этом участке. Оказывается, многих он хороню знает, помнит их имена и отчества».

Бурденко просит пригласить к нему ведущего хирурга одного из специализированных госпиталей и дать на просмотр сто историй болезни.

«Является ведущий хирург. Николай Нилович внимательно просматривает истории болезни, в иных делает пометки, другие просто откладывает, а по некоторым тут же задает хирургу вопросы. Кажется, что Николай Нилович ищет объяснений некоторым не совсем понятным для него моментам; на самом же деле в этих подчас «мелочных» вопросах заключены и диагнозы, и указания на лучшие способы лечения.

В непринужденной товарищеской беседе Николай Нилович постепенно выясняет подготовку хирурга, методы его работы, его отношение к важным проблемам профилактики и лечения шока, применения гипсовой техники, бактериофага, сульфамидных препаратов...

Выбрав около двадцати историй болезни, Николай Нилович просит хирурга показать ему описанных в них раненых. Начинается обход. Осматривая раненых, Николай Нилович особое внимание уделяет технике и правильности наложения шин».

После обхода он собирает всех врачей госпиталя и выступает перед ними с импровизированной лекцией-беседой о методах и способах лечения. Говоря об использовании шин и гипсовых повязок, он тут же демонстрирует правильные приемы, технику, которой должен владеть каждый врач. Подробно разобрав итоги своего обхода, он советует, как лучше продолжать лечение каждого осмотренного им раненого, дает некоторые общие рекомендации врачам.

«Все врачи, – заканчивает Николай Нилович, – должны тщательно изучать разработанные опытнейшими специалистами руководящие указания Главного военно-санитарного управления по вопросам организации специализированной помощи и применения новых методов при лечении раненых.

Сосредоточенная, настороженная тишина сменяется громом рукоплесканий. Врачи искренне благодарят Николая Ниловича, старшего товарища, внимательного и заботливого руководителя, терпеливого и преданного своему делу учителя» К

Знакомство с военными хирургами закончено? Нет, еще не закончено. Ведь он осмотрел только один госпиталь, а их в Гжатске много.

Бурденко обращается к начальнику группы госпиталей:

–      Мне хотелось бы посмотреть еще один – два госпиталя вашей группы. – Затем, прикинув что-то в уме, он добавляет:

–      Ну, а в остальных я обязательно побываю на обратном пути...

Это был своеобразный «стиль Бурденко». Он не мог ограничиться и никогда не ограничивался, как говорил, «случайным знакомством», а глубоко вникал в работу каждого госпиталя, стремился, чтобы везде применяли хирурги самые эффективные методы лечения и восстановления здоровья раненых.

Главный хирург Красной Армии Н. Н. Бурденко высоко ценил самоотверженную деятельность всех советских военных медиков – врачей, фельдшеров, медицинских сестер, санитаров и санитарных инструкторов.

Герой Социалистического Труда, он гордился мужеством и бесстрашием медиков – Героев Советского Союза, таких, как профессор П. М. Буйко и санитарный инструктор 3. А. Самсонова, фельдшер А. А. Кокорин и медицинская сестра Г. К. Петрова, санитарка М. С. Боровиченко и фельдшер С. А. Богомолов, и десятков других.

Академик Бурденко часто говорил о ратных подвигах и благородном труде орденоносных коллективов 47 госпиталей, медико-санитарных батальонов и других медицинских учреждений, об отмеченных правительственными наградами более чем 145 тысячах военных и гражданских медиков, стоявших на страже здоровья воинов Красной Армии и тружеников тыла.

Советские люди с гордостью отмечали блестящие результаты деятельности военно-медицинской службы, особенно военных хирургов, которых возглавлял генерал-полковник медицинской службы академик Н. Н, Бурденко. Из общего количества раненых и больных были возвращены в строй миллионы людей. Например, только на 1-м Украинском фронте за первое полугодие 1944 г. медики вернули в строй 286 тысяч раненых и больных: этого количества вполне хватило бы для укомплектования десятков дивизий того времени.

Достижения медиков в годы Отечественной войны по своему зпачению и объему можно смело приравнять к выигрышу крупнейших стратегических сражений.

...Май 1945 года. Волнующие, незабываемые дни. Советские люди праздновали победу над германским фашизмом. Великая Отечественная войпа завершилась полной победой советского народа.

«Преступная фашистская машина разрушения размолота, – пишет Бурденко 10 мая в газете «Медицинский работник». – Преступная гитлеровская банда будет стерта с лица земли. Кошмар, кровавый, зловещий, леденящий ум и сердце, владеющий миром, теряет свой ужас и рассеивается, как дым!.. Сотни миллионов людей вернутся теперь к мирному созидательному труду – залогу цивилизации и культуры».

К мирному труду вернулся и главный хирург Красной Армии академик Бурденко.

Собственно говоря, даже во время войны, выполняя сложнейшие обязанности главного хирурга, Николай Нилович не бросал «мирной» хирургической деятельности. В перерывах между поездками на фронт он производил в Институте нейрохирургии сложнейшие операции, спасая от верной гибели больных с опухолями мозга.

Не оставлял он и научных исследований. Для борьбы с осложнениями после операций на головном мозгу – так называемыми гнойными энцефалитами, а также для предупреждения этих осложнений Бурденко предложил вводить в сонную артерию раствор сульфидипа и сульфазола. Метод проверили на животных, убедились в его безвредности и высоком лечебном эффекте и лишь затем начали использовать в клинической практике, прежде всего – в практике военно-полевых хирургов.

Много времени отдавал Николай Нилович опытам по созданию экспериментальной модели шока (эти опыты он проводил вместе с известным патологом профессором Л. И. Смирновым). «Лабораторный» шок должен был помочь изучить и научить бороться с обычным шоковым состоянием – частым спутником тяжелых ранений.

Но теперь, после победы, можно было целиком отдаться «мирной» хирургии.

А как же быть с военно-полевой хирургией? Советская медицина накопила в годы войны колоссальный опыт, добилась таких блестящих результатов, о которых военные врачи раньше не могли даже думать. Особенно важны были достижения военно-полевой хирургии. Их пужно обобщить, проанализировать, сделать достоянием науки. А кто, как не Бурденко, должен был возглавить эту огромную, кропотливую и трудоемкую работу?

И Николай Нилович берется за дело, начинает творчески обобщать опыт фронтовых хирургов во время Великой Отечественной войны. Он участвует в работе научных сессий и конференций, выступает с докладами. Выходят в свет отдельным изданием его знаменитые «Письма хирургам фронтов о пенициллине».

А вскоре (в марте 1946 г.) выходит в свет постановление Совета Министров СССР «О научной разработке и обобщении опыта советской медицины в Великой Отечественной войне 1941 —1945 гг.». Характерно, что в этом постановлении было прямо сказано: «В победе Красной Армии над фашистской Германией значительную роль сыграла советская медицина».

Николая Ниловича включают в редколлегию будущего 35-томного фундаментального труда. Начинается подготовительная работа к выпуску этого уникального издания. И вновь Бурденко в центре событий, при его участии составляются планы подготовки «Опыта советской медицины в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (само издание началось в 1949 г. и закончилось в 1955 г.).

Удивительная работоспособность, умение четко планировать и распределять свое время позволили Бурденко и заниматься нейрохирургией, и руководить хирургической клиникой 1-го Московского медицинского института, и консультировать в Главном военном госпитале. Как президент Академии медицинских наук СССР, Бурденко направлял научные исследования по самым актуальным проблемам медицинской науки.

«Длительная работа с Н. Н. Бурденко дала мне возможность близко узнать этого многостороннего, талантливого человека, – вспоминает академик В. В. Парии. – Будучи хирургом, одним из основоположников нейрохирургии в нашей стране, он никогда не замыкался в узких рамках своей специальности. Он был широко эрудирован во всех областях медицинской науки. На заседаниях Ученого совета Наркомздрава СССР он с профессиональным мастерством выступал с заключительным словом при обсуждении вопросов физиологии, микробиологии, гигиены.

Как широкий мыслитель, Николай Нилович хорошо понимал специфику и нужды экспериментаторов и как первый президент Академии медицинских наук СССР всегда стремился в те трудные послевоенные годы поднять значение теоретических исследований в Академии...»

Бурденко старался превратить Академию медицинских наук СССР в научный цептр разработки самых важных проблем медицины, новых методов сохранения и восстановления здоровья советских людей, в штаб борьбы за долголетие.

Однако тяжелая болезнь подстерегала 69-летнего ученого: в июне 1945 г. у него происходит второй инсульт. Опять он теряет с таким трудом обретенную способность говорить. Снова больница, опять скованность и неподвижность.

Но и па этот раз все, кто находился рядом с Бурденко, – лечащие врачи, ученики, соратники, близкие и друзья – все с удивлением и восхищением наблюдают, как борется Бурденко, как побеждает он слепую силу недуга, проникшего в клетки головного мозга – того самого мозга, куда он столько раз дерзновенно вторгался во всеоружии своих знапий и могучего таланта.

Да, Николай Нилович побеждает болезнь – горячий, живой, эпергичный, он снова с жадностью берется за работу, без которой не мыслит свою жизнь. В ясной голове зарождаются новые идеи, рука торопливо набрасывает директивы, конспекты научных докладов и сообщений. Живая воинствующая мысль ученого торжествует над болезнью.

...В 1945 г. страна празднует 220-летие Академии наук СССР. В связи с этим знаменательным юбилеем за выдающиеся заслуги в развитии науки большая группа видных ученых была награждена орденами и медалями. Высшей правительственной награды – ордена Ленина – был удостоен и академик Н. Н. Бурденко.

Из разных концов страны идут поздравления Бурденко. Ему пишут раненые п больные, которым он вернул здоровье и радость жизни, старые врачи – соратники по фронтам русско-японской, первой мировой и гражданской войн, по борьбе с эпидемиями, те, кто помнил его еще семинаристом, потом студентом, фельдшером, врачом. Приходят телеграммы от боевых друзей – участников грандиозных битв Великой Отечественной войны, от учеников – профессоров, научных работников, военных врачей.

Как много разумного, доброго, вечного сделал за свою жизнь Бурденко!..

Поздравления идут из-за рубежа, и это не удивительно. Имя прославленного русского ученого Бурденко – почетного члена Международного общества хирургов, доктора honoris causae (за заслуги) Парижской академии хирургии, почетного члена Лондонского королевского общества и Американского объединения врачей-хирургов – знают во всем мире.

С пристальным вниманием следили зарубежные и советские врачи, в особенности военные хирурги, за проходившей в июне 1946 г. очередной, VII сессией Нейрохирургического совета. Председательствовал на сессии академик Бурденко. Обсуждались важные проблемы

военно-полевой хирургии – поздние гнойные процессы и рубцевание после черепно-мозговой травмы, последствия ранений спинного мозга, а также организация нейрохирургической помощи.

Особый интерес вызвал доклад самого Николая Ниловича, посвященный результатам применения предложенного им метода введения лекарственных веществ (антисептиков и антибиотиков) в сонную артерию. Врачи использовали этот метод и на фронте, и в тылу – всюду результаты были отличными, удалось достигнуть резкого снижения смертности. В резолюции сессии отмечалось, что метод Бурденко «является крупным шагом вперед к разрешению проблемы глубокой антисептики».

...Летом 1946 г. врачи обязывают Николая Ниловича пройти новый курс лечения в одном из санаториев на Рижском взморье. Но здесь в первый же жаркий день его настигает третий инсульт. И хотя сознание остается ясным, тело вновь парализовано.

У постели больного Бурденко собирается консилиум врачей. Он вручает им короткую записку. Это потрясающая по своему лаконизму и мужественному спокойствию краткая история болезни, составленная самим больным, чтобы облегчить труд своих коллег. Вот что написал Бурденко:

«1905 г. – контузия, от которой я начал глохнуть.

1917 г. – другая контузия, от которой я окончательно потерял слух в 1937 г.

1941 г. – я ездил по фронтам и очень уставал.

1941 г. – я подвергся воздушной бомбардировке во время переправы через Неву, около Шлиссельбурга, и вскоре был у меня инсульт.

1945 г. – вновь инсульт. Мне уже 70 лет, пора умереть».

В этих двух словах – «пора умереть» – спокойное понимание тяжести своего состояния, сознание неизбежности рокового исхода болезни. Но... не покорное принятие конца, не сдача боевых позиций.

Могучий организм продолжает бороться. После третьего инсульта Бурденко жил еще три месяца. И до самого последнего дня это были месяцы творческого горения, плодотворного труда.

Один из его учеников, профессор Л. А. Корейша, вспоминал, что «за несколько дней до смерти, будучи прикованным к постели, он продолжал интересоваться литературой о влиянии ультразвука на нервную систему».

...Один старый врач много лет назад писал: «Напряжение духовных сил, непоколебимое мужество и воля, безграничность знаний – вот главные черты хирурга... Тщательность и одаренность, находчивость, быстрота решений и – ежедневное сражение за жизнь...»

Вот каким должен быть настоящий хирург.

Именно таким хирургом был Николай Нилович Бурденко.

В октябре 1946 г. в Москве состоялся XXV Всесоюзный съезд хирургов. Впервые после войны собрались представители самого боевого отряда советской медицины.

Открывая съезд, профессор Н. Н. Приоров (во время Отечественной войны он был главным хирургом эвакогоспиталей Наркомздрава РСФСР и много сделал для лечения раненых воинов в тылу) подчеркнул: «Война проверила работу наших организаций. Она проверила правильность и жизненность наших научных доктрин. В период войны было разрешено много теоретических и практических проблем военной хирургии».

Почетным председателем съезда был избран председатель Всесоюзной ассоциации хирургов,

главный хирург Вооруженных Сил СССР Герой Социалистического Труда академик Н. Н. Бурденко.

Но участие Бурденко в работе этого съезда отнюдь не ограничилось почетным председательством. Он прислал свой доклад, посвященный лечению огнестрельных ран в Великую Отечественную войну (доклад прочитал его ученик профессор А. Ф. Лепукалн).

Затаив дыхание, с необычайным волнением слушал зал это последнее слово великого русского хирурга, его лебединую песнь.

– Я преклоняюсь перед волей этого человека, который, несмотря на тяжелую болезнь, работает так творчески, так плодотворно, – сказал, выслушав доклад, один из соратников Бурденко главный хирург Военно-Морского Флота Герой Социалистического Труда профессор И. И. Джанелидзе. Это было мнение всех участников съезда, всех военных и гражданских советских хирургов.

...В ноябре 1946 г. могучий организм Николая Ниловича, долго сопротивлявшийся тяжелой болезни, не выдержал, 11 ноября Бурденко не стало.

Советская наука понесла тяжелую утрату. «Совет Министров Союза ССР и Центральный Комитет ВКП (б), – говорилось в правительственном сообщении, – с глубоким прискорбием извещают о смерти выдающегося русского ученого-хирурга, депутата Верховного Совета СССР, Героя Социалистического Труда, Главного хирурга Вооруженных Сил СССР, генерал-полковника, академика Бурденко Николая Ниловича...»

Советское правительство приняло специальное постановление об увековечении памяти Н. Н. Бурденко. В Академии медицинских наук СССР, в Институте нейрохирургии, в 1-м Московском медицинском институте установлены бюсты академика Н. Н. Бурденко. За лучшие работы по хирургии были учреждены премии имени Бурденко – их присуждает Президиум АМН СССР. Имя прославленного советского хирурга было присвоено Институту нейрохирургии АМН СССР, факультетской хирургической клинике 1-го Московского медицинского института.

Имя Н.НI. Бурденко было присвоено и Главному военному госпиталю Министерства обороны СССР. Несколько лет назад за достигнутые успехи в медицинском обслуживании военнослужащих и в связи с 50-летием Советской Армии и Военно-Морского Флота Главный клинический военный госпиталь имени академика Н. Н. Бурденко удостоен высокой награды – ордена Трудового Красного Знамени. Это выразительное признание заслуг старейшего военно-медицинского учреждения.

С первых дней Великой Отечественной войны вся деятельность госпиталя была обращена к нуждам фронта, медики стремились восстановить здоровье каждого больного и раненого воина. Наряду с расширением хирургических отделений были развернуты новые специализированные медицинские отделения – восстановительной и челюстно-лицевой хирургии. Огромную помощь в те годы оказал госпиталю его научный консультант Главный хирург Советской Армии академик Н. Н. Бурденко. И вот итог – около 84% лечившихся в госпитале воинов вернулись в строй.

Коренные качественные изменения, происшедшие в Вооруженных Силах, прогресс техники и медицинской науки во многом определили послевоенный путь развития госпиталя. Он был официально провозглашен головным лечебно-профилактическим учреждением Советской

Армии и Военно-Морского Флота. С этого момента деятельность госпиталя стала развиваться в трех основных направлениях: лечебно-диагностическом, научно – исследовательском и учебно-методическом. Были созданы специализированные медицинские отделения по всем разделам клинической медицины. В области лечебно-диагностической госпиталь использует все современные достижения медицинской науки.

Не будет преувеличением сказать, что отделения этого госпиталя, возглавляемые полковниками медицинской службы Н. Н. Охрименко и И. В. Мартыновым, стали ныне подлинной школой передового опыта. Лечение здесь ведется на высоком профессиональном и научном уровне. В отделениях и лабораториях госпиталя проходят практику и совершенствуют свои знания и мастерство многие врачи из других военно-медицинских учреждений.

Работники крупнейшего многопрофильного лечебно-профилактического учреждения – Главного клинического военного госпиталя – с честью носят имя Николая Ниловича Бурденко, повседневно вносят свой вклад в укрепление могущества наших славных Вооруженных Сил.

...В истории отечественной медицины навсегда останется имя Николая Ниловича Бурденко.

Выдающийся ученый, он обессмертил свое имя ценными научными открытиями и исследованиями по проблемам военно-полевой и «мирной» хирургии.

Один из создателей советской военно-медицинской науки, он внес крупный вклад в дело обороны страны.

Явившись основоположником большой научной школы нейрохирургов, он вывел эту отрасль хирургии на передовые рубежи медицины.

Основатель и первый президент Академии медицинских наук СССР, он заложил основу для новых, еще более грандиозных успехов советского здравоохранения.

Главный хирург Вооруженных Сил СССР, Бурденко был признанным руководителем и учителем всех советских военных медиков.

НА СТРАЖЕ ЗДОРОВЬЯ СОВЕТСКИХ ВОИНОВ

В конце 40-х – начале 50-х годов в развитии Вооруженных Сил Советского Союза начались огромные качественные изменения, связанные с широким оснащением Советской Армии и Военно-Морского Флота ракетно-ядерным оружием. В военном деле произошла подлинная революция, связанная с появлением оружия массового поражения.

Ракетно-ядерное оснащение всех видов наших Вооруженных Сил и связанное с пим изменение характера и условий труда воинов армии и флота потребовали критического пересмотра форм и методов медицинского обеспечения, глубокой научной разработки ряда вопросов и проблем военной патологии и боевой травмы. Возникла и организационно оформилась новая научная дисциплина военной медицины – медицинская защита от оружия массового поражения.

Представители военно-медицинской службы принимали участие в различных войсковых учениях и испытаниях ядерного оружия, например в крупном войсковом учении в сентябре 1954 г., на котором была взорвана атомная бомба. Разумеется, они не были там простыми наблюдателями: анализируя и обобщая, военные медики познавали сущность воздействия поражающих факторов ядерного оружия на человека, а затем создавали наиболее целесообразные средства защиты и эффективного лечения раненых и больных. Эти средства вскоре поступили в арсенал военных врачей.

Наследники Бурденко – военные медики, ученые и врачи – в результате глубоких исследований разработали научно обоснованные формы и методы лечебно-эвакуационного обеспечения боевых действий войск в условиях применения ядерного оружия, а также защиты личного состава, организации спасательных работ в очагах массовых санитарных потерь, оказания первой помощи пораженным.

В Вооруженные Силы одновременно с ракетно-ядерным поступало и другое новейшее оружие. Неузнаваемо изменились, например, наши мотострелковые и танковые войска. Современная мотострелковая дивизия в сравнении с дивизией 1939 года, с которой мы, по существу, вступили в Великую Отечественную войну, превосходит последнюю по танкам в 16 раз, по бронетранспортерам – в 37 раз, по автоматическому оружию – в 13, по средствам радиосвязи – в 5 раз и несравненно превосходит по качеству этой техники. Наши танки имеют надежную броневую защиту, современное вооружение с большой бронепробиваемостыо, мощные двигатели, повышенный запас хода, современные приборы вождения и управления огнем.