Текст книги "Большие девочки не плачут"
Автор книги: Мария Жукова-Гладкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 5
Когда мы выгрузились из микроавтобуса, я впервые увидела наш отель и курорт в целом в свете заходящего солнца. Отелей было пять, все – в пешей досягаемости друг от друга. В нашем насчитывалось шесть этажей, во всех остальных – по пять, причем два можно было назвать «точечными». На некотором удалении стояли отдельные домики, большего или меньшего размера, одно– и двухэтажные. До них тоже можно было добраться пешком. С трех сторон застроенный участок окружали горы, с четвертой оказалось озеро, о существовании которого я не знала. Возможно, следовало побольше почитать о курорте в Интернете. Хотя какое озеро зимой…
– О, вот тут и будем рыбку ловить, – сказал мужик, который сидел в автобусе передо мной. Он чуть не приплясывал от возбуждения.
– А вы не на лыжах приехали кататься? – удивилась я.
– Да в гробу мы видели эти лыжи, – ответил второй дядька. – Мы, можно сказать, профессиональные рыбаки, принимаем участие в международных соревнованиях. Вот он, например, – чемпион России по ловле рыбы со льда на мормышку.
– Здесь будут проводиться соревнования среди рыбаков? – поразилась уже Гюльчатай. – По подледному лову?
– Не в этот раз, – пояснили нам. – Нас пригласили для профессиональной оценки. Нужно посмотреть условия, улов… Нюансов много. Так что, может, еще и не будет никаких соревнований.
– Вы со своим инвентарем? – поинтересовалась я.
– Конечно. Хотя нам сказали, что он тут есть и его можно взять напрокат. Но мы все равно решили взять свое. Отправили отдельно вместе с инвентарем других рыбаков. Завтра должны подвезти. Свое и привычнее, и надежнее.
– Здесь может потребоваться разрешение на ловлю рыбы, – заметила Гюльчатай.
«Она – юрист? – возникла у меня мысль. – Знает международное право? Или просто интересовалась законами этой страны?»
– У нас официальное приглашение, – пояснил ей один из дядек. – Вот пусть приглашающие и занимаются получением всех разрешений и лицензий.
– Но штрафовать-то будут вас, – невозмутимо заметила Гюльчатай. – Вы все-таки уточните у организаторов этот вопрос и бумажку какую-нибудь попросите. Чтобы они платили, а не вы. Кстати, взятки в этой стране не берут.
«Она вообще кто?»
– Разберемся, – ответили дядьки и отправились размещаться в гостинице.
Мы с Гюльчатай оказались в одной, а мужики – в другой. В холле меня уже ждала Лариса, получившая ключ. Она успела заполнить за меня карточку, с моего паспорта быстро сняли ксерокопию и мне тоже вручили самый обычный ключ, а не пластиковый. Персонал говорил по-русски – или это были отголоски советских времен, или требования нового времени, которое заставило персонал на курортах всего мира учить русский язык или нанимать на работу русских. Тут за стойкой портье все-таки работали двое местных – парень и девушка.
Наши с Ларисой номера располагались на третьем этаже, в конце коридора и рядом друг с другом. В здании недавно сделали косметический ремонт, ничего особенного, но чистенько. В общем – вариант экономкласса. Интересно, что тут в «пяти звездах»?
В номере стояла широкая кровать, то есть две сдвинутые друг с другом односпальные, чтобы номер можно было использовать и как двухместный, и как одноместный, имелся встроенный шкаф с вешалками для одежды и полками для белья, а также две прикроватные тумбочки, одно кресло, тумба с телевизором в ногах кровати и зеркало над высоким узким столиком, оснащенным тремя выдвигающимися ящичками. Столик был придвинут к стене в самом углу перед выходом на балкон. То есть, чтобы выйти на балкон, дверцу, двигавшуюся по рельсу, требовалось открыть полностью – или врежешься в угол столика. Не продумано. С другой стороны, не ставить же кресло в этот угол? А вдруг надует в бок? Но ниоткуда не дуло. Я проверила. На столике лежал маленький коробок спичек с логотипом гостиницы и стояла свечка. Здесь что, электричество периодически отрубается? Коробок я сунула в карман пуховика. Я не курю, но спички вполне могут пригодиться во время вечерних прогулок. Санузел, естественно, был совмещенным, как и во всех гостиницах, где мне доводилось бывать. Холодильник в этих «трех звездах» не предоставлялся. Хотя тут за окно можно продукты выставлять… Выпивку. Свое сало. Мне лично выставлять было нечего, а те, кому есть, пусть сами решают эту проблему.
Я приняла душ, освежила макияж и позвонила в номер Ларисы.
– Какие планы на вечер?
– Пойдем ужинать. Конечно, не в гостинице. Тут несколько ресторанчиков, две ночные дискотеки, боулинг. Для начала прогуляемся по территории. На народ посмотрим, себя покажем. Помнишь, что я тебе выдаю только по двадцать евро в день?
– Ну я же не устриц есть собираюсь!
– А кто тебя знает, – усмехнулась Лариса.
У меня с собой был неприкосновенный запас – сто пятьдесят евро, зашитые в разные предметы одежды, но я собиралась каждый день получать с Ларисы обещанное, ну и, конечно, держать глаза и уши открытыми. Работа работой, но главное для девушки… Ну, вы сами знаете. Вам, наверное, то же самое говорили мама и бабушка. Или все-таки следует выбросить эту мысль из головы?
Работодательница вручила мне голубенькую купюру.
– Аванс в счет твоих наблюдений! Катя, ты хоть книги с собой какие-то взяла?
– Зачем? – искренне удивилась я.
– О господи! – закатила глаза Лариса. – Да учиться русскому языку. Тебе нужно каждый день читать!
– Но вы же мне этого не говорили!
– А до самой тебя не доходит? Я вообще не понимаю, как можно ничего не читать!
Я сказала, что читаю женские журналы, в частности «Очаровательную сплетницу», и следую многим из даваемых там советов. Классику читала в школе.
– Вечером принесу тебе детектив, – объявила работодательница. – Катя, если ты и дальше хочешь работать в журнале, ты должна научиться излагать свои мысли на бумаге! Внятно излагать. Ты думаешь, мы будем вечно все за тебя переписывать?
– Но я уже учусь! У меня нет высшего образования, у меня одиннадцать классов провинциальной школы! Я приехала в Петербург после победы на конкурсе красоты. Я воспользовалась шансом, который мне дала судьба. Знаете, с чем и в чем я приехала? У меня даже чемодана не было! У меня дамской сумочки не было! Никакой! Был армейский рюкзак, еще дедушкин, и полиэтиленовый пакет. И я закрепилась в Петербурге. Я три года прожила с вашим мужем, то есть бывшим мужем. Я его ни у кого не уводила. Я вообще никого ни у кого не уводила. И я любила Владимира Станиславовича! Я не могу жить с мужчиной, не испытывая к нему никаких чувств! Меня все девчонки за это ругали. Я могла бы давно быть замужем, но я не могу без чувств!
– Дура, – спокойно сказала Лариса. – Эмоциональная дура. Чувства в любом случае губят быт и привычка.
– Но ведь есть пары, которые живут до золотой свадьбы и жизни не представляют друг без друга!
– Катя, определись, что именно тебе нужно. Фейерверк эмоций, песни под окном под аккомпанемент мандолины? Золото и бриллианты? Ты точно знаешь, чего хочешь?
– Любви, но не в шалаше. Домой я не вернусь. Ни за что. Я уже не смогу жить в маленьком городке. Но в большом городе мне без мужчины не выжить. А вам какой мужчина нужен, Лариса?
– Друг и единомышленник, – тут же ответила редактор модного журнала. – Нужно взаимопонимание и уважение друг к другу. Мне точно НЕ нужен мужчина, готовый на безумные поступки.
Я внимательно посмотрела на Ларису. Интересно, каким был Владимир Станиславович, когда познакомился с ней?
– Так, давай собираться на выход. Ты готова?
Лариса внимательно меня оглядела. Она зашла ко мне в черных джинсах и свитере стального цвета с V-образным вырезом, из которого выглядывала белая блузка. Я была в полосатом свитере (чередовались вертикальные черные и белые полосы) с высоким воротом, под ним – футболка. Мало ли где придется раздеться… В ресторане может быть жарко, в особенности если я решу сплясать на столе. Или даже на танцполе. Но тогда что мне обувать? Лариса была в снегоступах – ведь для начала мы планировали прогуляться. Надо осмотреться.
Но первым делом мы поделились новостями. Лариса не могла рассказать ничего интересного. С ней в микроавтобусе ехала семья с двумя детьми-школьниками и двое студентов, вероятно, дети богатых родителей. Никакой Гюльчатай, никаких частных детективов, даже без паранджи или чаршафа, никаких рыбаков со своим снаряжением.
Мы вышли на улицу, вдохнули свежайшего горного воздуха, посмотрели на темное небо, усыпанное звездами. Стоял легкий морозец – максимально минус пять, может, даже минус три. Снег был белый и чистый, приятно хрустел под ногами. Дорожки для пешего передвижения оказались хорошо утрамбованы, но не были скользкими. Мы посмотрели, в какую сторону движется народ, – и отправились туда же.
На большой площадке перед озером ставили сцену, на самом берегу, на удалении от сцены, уже воздвигли палатки.
– Что тут планируется? – спросила Лариса у двух мужчин лет сорока, с трудом державшихся на ногах, но не прекращавших прикладываться к фляге, которую передавали друг другу.
– Тут – концерт, – они кивнули на сцену, – там – купание, – они кивнули на палатки.
– Какое купание? – уточнила я.
– В проруби, – как само собой разумеющееся сказал второй мужик. – Будут прорубать прорубь – и вперед, смывай грехи и болезни.
– Так это же в Крещение! – воскликнула я. – А тут еще Новый год не наступил.
– Не хочешь – не купайся, – философски заметил мужик. – А мы окунемся. В Куршевеле купания не было, а здесь есть. Какое-то разнообразие. Не все же водку жрать!
По-моему, мужчины пили коньяк.
– А где тут на лыжах катаются? – спросила Лариса.
– На лыжах? – удивленно спросили мужчины.
– Но это место позиционируется как горнолыжный курорт, – невозмутимо заметила Румянцева.
– Вы – русские? – спросил нас один из мужиков.
Мы кивнули.
– Странно, – сказал второй. – Русские ездят на горнолыжные курорты жрать водку, блевать, орать, петь, драться, выпендриваться всеми возможными способами. Бабы демонстрируют наряды и ищут мужиков. Здесь нужно показаться, чтобы все знали – ты, так сказать, на лыжне. Фигурально. Правда, где нужно показываться в этом году, мы не знаем! Раньше нужно было ехать в Куршевель, чтобы все знали: у тебя дела идут отлично. В этом году многие решили податься сюда, раз такая реклама шла. И значительно дешевле. Молодцы ребята, которые все это организовали. В этом году привлекли низкими ценами, наверное, устроят хорошую развлекуху, а на следующий год уже можно будет задрать цены в два раза. Или в три. Быстро отобьют вложения.
– Владельцы курорта только наши или еще и местные есть? – спросила Лариса.
– Наши, но с местными, конечно, как-то договорились. Обязательное количество рабочих мест, развитие инфраструктуры. Местные власти всячески привлекают инвестиции. И всем хорошо. И никаких откатов чиновникам. Чиновники, наоборот, перед налогоплательщиками отчитаются о проделанной работе.
Лариса спросила, где тут можно недорого поужинать. Мужики назвали два ресторанчика, причем посоветовали лучше подняться на гору, где, как выразился один, чувствуешь единение с Вселенной. В том ресторанчике есть места и на открытом воздухе, и в помещении.
Мы пошли объединяться с Вселенной.
По пути встретили несколько пьяных компаний, состоявших исключительно из соотечественников. Нас обогнали два парня. Шли они быстро, словно на деловую встречу. Мы не слышали, чтобы они перекинулись друг с другом хоть словом. Одна пьяная компания буквально заставила нас с ними сплясать. На подходе к ресторану мы услышали громкую музыку – пел Виктор Чудов, но не живьем.
– Интересно, когда Витька до детей доберется? – задумчиво произнесла Лариса, не ожидая ответа.
Уже заворачивая к входу, располагавшемуся с другой от основной дороги стороны, мы увидели лежащее в сугробе тело. Вокруг тела был сильно притоптан снег. Или оно тут каталось, как пес, резвящийся на свежем снежке? И вообще было интересно, тело не дошло до ресторана или, наоборот, рано вышло? Следовало протрезветь в зале, а потом двигаться в сторону отеля.
– Мужчина, вставайте! – наклонилась над лежащим Лариса. – Замерзнете.
Мужчина не ответил. Лариса потрясла его за плечо – никакой реакции.
– Это ж как надо было напиться! Просто Витька номер два. Хотя тут таких, пожалуй, половина курорта. Мужчина!
– Мужик ваш? – послышался с тропинки нетрезвый голос.
– Да нет, первый раз в жизни видим. Но замерзнет же!
– Да бросьте вы, – сказал все тот же пьяный, но стоящий на своих двоих мужик. – Я сколько раз в сугробе засыпал – и только на пользу. Быстро трезвеешь. Дайте человеку поспать! Пойдемте, девчонки, я вас глинтвейном угощу! Здесь классный глинтвейн!
Мы пошли угощаться.
В ресторанчике, в уголке сидела Гюльчатай с двумя молодыми мужчинами. По-моему, это были те два парня, которые обогнали нас с Ларисой, хотя я могла и ошибиться. И вообще в восточной одежде могла быть и не Гюльчатай. Да даже мужик мог быть! Я не подходила близко и не видела ее глаз. И голос ее с моего места было не слышно. Мне она рукой не махала. Она что-то напряженно обсуждала с двумя молодыми мужчинами.
Наш новый знакомый оказался владельцем небольшой сети супермаркетов, сам лучше всего разбирался в спиртных напитках. Ему бы с лекциями выступать на эту тему! Рассказывал интересно. У Ларисы, как я знала, работал диктофон. Может, вскоре что-то появится в «Очаровательной сплетнице». Не успела я об этом подумать, как Лариса предложила Николаю дать рекламу его сети в ее журнале. Мужик заинтересовался. Я поняла, что на этот курорт люди приехали еще и для заведения новых знакомств (без личного интереса) и установления деловых контактов. Да вообще-то я и сама об этом думала…
Пока эти двое обсуждали возможные варианты взаимовыгодного сотрудничества, я осматривалась по сторонам. Мы сидели в помещении, рассчитанном человек на сорок. Мое внимание привлекла дама во всем черном, причем черной была не только одежда (брюки, свитер, сапоги), но и волосы, и лак на ногтях, и помада, а уж вокруг глаз сколько было черноты… Все украшения на ней (присутствовавшие в большом количестве) оказались серебряными. Она сидела в уголке в одиночестве и пила красное вино из бокала. Создавалось впечатление, что она глубоко ушла в себя и не замечает происходящего вокруг. Я затруднилась с определением возраста – и освещение было не самым ярким, и сидела она в противоположном от нас углу зала. Остальные посетители были самыми обычными – наши мужики с нашими девчонками или без них, которые пили, ели, орали и, в общем и целом, наслаждались жизнью.
– Скажи, Коля, а сюда кто-нибудь уже привез девушек самолетом? – спросила Лариса у нового знакомого, с которым перешла на «ты».
«Почему ее это интересует?» – задумалась я. Лариса же мне перечисляла все категории «отдыхающих», когда я ее о них спрашивала. Или ее интересует какой-нибудь олигарх с самолетом?
– Зачем? – тем временем искренне удивился Коля. – Они сюда сами приезжают. И в Куршевель ездили. Может, до сих пор ездят. Ты, как я понял, сюда приехала работать, так? Для твоего журнала тут масса фактуры. Я приехал отдыхать, но тоже не забываю о работе. И девчонки сюда работать едут. Здесь многие работают.
На меня эти двое больше не обращали внимания. Я поняла, что лишняя за столом. Коля уже накормил нас ужином, и я решила, что мне лучше покинуть парочку. Прогуляюсь. Мне тоже нужно работать – и искать нового мужчину.
Глава 6
Лариса кивнула с отсутствующим видом. Коля сказал, что тут совершенно безопасно, ребенка одного можно отпускать. Правда, я никаких представителей службы безопасности не видела. Хотя хорошие секьюрити остаются незаметными.
Я прошла через открытый зал, в котором количество народа уменьшилось, и решила прогуляться по дорожке влево – к станции подъемника. Сейчас он уже не работал, кабина (или кабины, если их несколько) явно висели где-то внизу.
Хруст снега за спиной я услышала слишком поздно. Я только успела увидеть двух молодых мужчин и почувствовать укол – игла проткнула мне джинсы и вошла в бедро. Сволочи!
Проснулась я на незнакомом диване, укрытая теплым пледом. Кто-то любезно снял с меня пуховик и снегоступы, свитер и джинсы оставил. Перед диваном стояли теплые тапочки. Я сразу же вспомнила, что со мной случилось.
Я села на диване, огляделась. Я находилась в гостиной какого-то незнакомого мне дома. Стены были каменными крашеными, над диваном висела картина с изображением дамы в наряде то ли восемнадцатого, то ли девятнадцатого века, с красивыми драгоценностями на шее и руках. Имелся камин – прямо напротив дивана, над ним висели две скрещенные шпаги. Из мебели в помещении стоял еще низкий круглый стол средних размеров и четыре кресла вокруг него. Стол с креслами располагались у двух окон. Напротив них стояли высокие, закрытые, застекленные серванты. Посуда в них выставлялась на всех полках – сверху донизу. Это были тарелки разных размеров, чайный и кофейный сервизы, различные бокалы. Граненые стаканы отсутствовали.
За окнами стояла ночь. Никакого уличного освещения я не заметила. Люстра под потолком здесь тоже не горела, но свет для меня оставили – бра на каменной перемычке между двух окон. Благодаря ему я и рассмотрела обстановку.
Как я поняла, никакого центрального отопления в этом доме не было предусмотрено. Может, имеется свой генератор? Но, судя по температуре воздуха в помещении, генератор не работал. Или тут обогреваются камином? Но сейчас никакие дрова в нем не горели. И в любом случае я находилась у противоположной стены.
Интересно, чей это дом? И зачем меня сюда доставили? И почему разместили в этой комнате? Хотя, конечно, хорошо, что не в подвале и не в кладовке. Но это гостиная! Эта комната не предназначена для проживания. Здесь гостей принимают.
Следовало отправляться на разведку. Я сунула ноги в тапочки, подумала и решила оставить плед на плечах. В свитерочке, пожалуй, будет холодно. Почему здесь не топят?
Я толкнула дверь в коридор, она даже не скрипнула. Освещение отсутствовало, только в конце коридора имелось окно, и благодаря огромным сугробам за ним в коридор попадало хоть какое-то освещение. Я направилась в сторону окна. Выгляну и осмотрю местность. А вдруг увижу что-то знакомое?
Но не доходя до окна, я увидела тонкую полоску света, пробивавшуюся из-под последней двери по правой стороне. Я постучала. За дверью послышался звук отодвигаемого стула или кресла, потом шаги – и дверь распахнулась.
На пороге стоял красивый мужчина слегка за тридцать. У него были темные глаза, показавшиеся черными при тусклом освещении, темные волосы, волнами ниспадающие на плечи, густые брови, прямой нос.
– Проснулась? – спросил он на чистом русском. – Проходи.
Это был кабинет, в котором горел камин. Дрова весело потрескивали и будто манили к себе. Перед камином стояли два кресла и небольшой столик, на котором мое внимание привлек включенный ноутбук. Правда, со своего места я не видела экран, поэтому не могла сказать, чем развлекался мужчина. Или он работал?
Я опустилась в одно из кресел, мужчина занял второе и еще больше развернул ноутбук к себе. Значит, мне обязательно нужно будет взглянуть на экран!
Мужчина представился Василием и спросил, чего бы мне сейчас хотелось. Я подумала, почувствовала урчание в животе и заявила, что хочу есть. Василий как-то странно посмотрел на меня.
– Вы не смотрите, что у меня модельная внешность. Во-первых, я давно не модель, во-вторых, никогда не имела склонности к полноте и ела все, что хочу, в-третьих, я считаю, что не нужно себе ни в чем отказывать.
Василий расхохотался. В этот момент стал еще красивее. Но меня мама с детства учила, что от красивых мужиков нужно держаться подальше. Про «непостоянную у них любовь» я слышала многократно и многократно убеждалась в истинности высказывания, правда, к счастью, не на своем горьком опыте. Я всегда любила обеспеченных. У них, правда, тоже любовь непостоянная, но они хоть много работают, делом заняты, а не бабами.
Василий тем временем нажал какую-то кнопку, и минуты через две в дверь постучали. Вошел мужчина средних лет. Поклонился и вопросительно посмотрел на нас обоих.
– Что бы ты хотела, Катенька? – спросил Василий. – Это мой повар. Он говорит по-русски.
– А что можно? Чтобы не очень долго ждать?
Повар сообщил, что есть солянка, которую он может разогреть мне в горшочке, можно пожарить мясо (говядину, свинину или куриную ножку), можно разогреть тушеные овощи, которые сегодня подавались в виде гарнира. Я попросила солянку и овощи. Очень скоро они были поданы на стол. Василию повар принес чай в большой кружке.
Во время трапезы Василий расспрашивал меня о том, как добралась, как разместилась, что успела увидеть, с кем познакомиться. Когда я уже пила чай (с кексом), Василий объявил, что в ближайшее время мне предстоит жить в этом замке. Мои вещи перевезут завтра.
Я отставила кружку с чаем и тарелку с кексом в сторону.
– С какой стати? – спросила я.
– Ну, здесь же лучше, чем в гостинице, – пожал плечами Василий. – Еду будешь заказывать моему повару. Все, что угодно. Приставать к тебе никто не посмеет. Здесь спутниковое телевидение, Интернет…
– Что вам от меня нужно?
Я напряглась. Я знаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. С какой стати Василий, которого я точно видела первый раз в жизни, организовал мою доставку сюда (явно сопряженную с риском и стоившую денег, хотя, возможно, действовали его штатные сотрудники) и собирается здесь содержать в комфортных условиях?
– От тебя, Катенька, ничего, – расплылся в улыбке Василий.
– А зачем тогда меня здесь держать?
– Нужно для дела.
– Для какого дела?! Какие у нас с вами могут быть дела?
– У нас с тобой – никакие. Но ты в самом деле будешь жить в комфортных условиях. Заказывай все, что ты хочешь. И это касается не только еды.
– Я хочу жить в гостинице, где у меня оплачен номер.
– Оплачен не у тебя, а у меня.
Я моргнула. Василий сообщил, что это он прислал мне приглашение на этот курорт с оплаченным авиабилетом и ваучером.
Так, может, меня хотят кому-то продать?! Василий выяснил, что я рассталась с Владимиром Станиславовичем, я – девушка модельного типа, а такие до сих пор пользуются большим спросом у определенной части населения (пусть и небольшой, но способной оплатить любые услуги), меня некому защищать, родственники далеко, и у них в любом случае нет денег. Я идеально подхожу на роль «живого товара»…
Но я не допущу, чтобы меня кому-то продали! Надо бежать! Только притупить бдительность Василия и выяснить, кто еще проживает в этом замке.
– И долго мне придется здесь жить? – спросила я нейтральным тоном.
– Не знаю, – ответил Василий.
– Хотя бы примерно?
– Не знаю, – опять сказал Василий. – Это не от меня зависит.
– А от кого?
Василий не ответил.
– Я смогу выходить погулять?
– В сопровождении моих людей. И не отходить далеко от дома.
Ситуация мне совсем не нравилась.
– Ваша жена здесь? – уточнила я.
– Я не женат.
– Постоянная подруга?
– У меня нет постоянной подруги.
– Вы голубой?
Василий дернулся.
– Если бы ты была мужчиной, Катенька, я бы тебе врезал, но я понимаю, почему у тебя возник такой вопрос. Я не женат, не имею постоянной подруги, к тебе не пристаю и еще обещаю, что к тебе в моем доме никто приставать не будет. Но я – деловой человек. Ты – часть сделки. Чтобы сделка состоялась, к тебе в моем доме никто не должен приставать.
– Но я же – человек! – закричала я. – А вы воспринимаете меня как вещь. Как товар!
– Ничего подобного, – совершенно спокойно ответил Василий. – Я воспринимаю тебя как любимую женщину другого мужчины, который за тебя отдаст то, что нужно мне. Если в моем доме к тебе будут плохо относиться, ему это не понравится. Поэтому ты будешь жить в самых лучших условиях, которые я только могу обеспечить.
Я моргнула. Это что же за мужик такой? Я спросила.
Василий расхохотался.
Внезапно распахнулась дверь, и в комнату вихрем ворвалась симпатичная молодая женщина среднего роста, воткнула руки в боки и рявкнула:
– Та-а-ак! Значит, трапезничаете? Веселитесь? Кобель некастрированный!
Она в один прыжок добралась до Василия и одарила его звонкой пощечиной. Василий грязно выругался.
– Это не то, что ты подумала, Лена! – завизжал он голосом кастрата. Интересно, откуда она взялась? Спала наверху или явилась с улицы?
Лена не унималась и продолжала громко высказывать свое мнение (нелицеприятное) о его любвеобильной натуре.
Я встала.
– Ты куда? – закричал Василий.
– Я здесь лишняя, пойду прогуляюсь. – Я посмотрела на разозленную фурию, сверкающую карими глазами. – Я не претендую на вашего мужчину. Он доставил меня сюда силой. Меня усыпили уколом – и я проснулась здесь.
– Маньяк! – заорала фурия. Голос теперь казался мне знакомым. И глаза я тоже где-то видела… С этими пушистыми длинными ресницами…
– Ты ничего не понимаешь, Лена! Да, наверное, мне следовало тебя предупредить…
– Я понимаю, что ты – неисправимый кобель, но я все исправлю!
– Вы случайно не видели мои сапоги и пуховик? – спросила я у девушки.
– У входной двери на вешалке, – бросила она через плечо. – Я вошла и подумала: а это чье? А этот кобель теперь женщин против воли ворует! Мало ему тех, что просто так готовы отдаться!
– И просто так готовы? – переспросила я, специально усиливая удивление в голосе.
– Конечно, не просто. На деньги его зарятся.
– А он вообще кто такой?
– Ты тоже хочешь? – повернулась ко мне девушка и сверкнула глазами.
Боже, да это же Гюльчатай, только без паранджи, то есть чаршафа! Глаза ее, рост совпадает…
– Не хочу! Он не в моем вкусе! Но он меня силой притащил сюда! Кто он такой? Он мне только имя назвал!
– Лена, я все объясню! Ее нельзя отпускать! Лена…
Прозвучала еще одна звонкая пощечина. Я предпочла ретироваться. Потом как-нибудь выясню, кто такой Василий. Надо только запомнить месторасположение замка. Главное – унести ноги.
И я их унесла, быстренько сунув в сапоги-снегоступы и надев на себя пуховик. Моя сумочка тоже висела на вешалке, и я, естественно, не оставила ее Василию с Леной. Никакой другой женской одежды на вешалке не оказалось.
