Текст книги "Большие девочки не плачут"

Автор книги: Мария Жукова-Гладкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 10

– Сейчас проедем немного вверх, и ты, Катя, покажешь, из какого дома спасла Абдуллу, а потом – из какого сбежала сама. Потом в твою гостиницу.

– Но я не уверена, что их узнаю, – заявила я.

– А ты постарайся. Башенки какие-нибудь вспомни, еще какие-то детали. Напрягись, Катя. Это важно.

– Ты сможешь выяснить, кто такой Василий и кому принадлежит дом, в котором держали Абдуллу?

– Постараюсь.

Если бы я попала в сам дом, где держали Абдуллу, то точно узнала бы – хотя бы из-за колдовских причиндалов, о которых рассказала Константину и Алле, но, к моему удивлению, узнала и так. Дом Василия тоже узнала. Правда, днем, при свете яркого солнца, они оба выглядели по-другому.

Костя отъехал еще повыше, где дома (скорее замки) оказались еще крупнее, развернулся при первой возможности и поехал вниз. По пути (в обе стороны) мы не встретили ни одного человека и ни одной машины.

– Костя, а чем ты вообще занимаешься? – спросила я.

– Катенька, таких вопросов в наше время не задают, – повернулась с переднего места пассажира Алла. Я сидела сзади, где были тонированные стекла. Костя сказал, что мне следует оставаться там, чтобы меня не видели лишние глаза.

– Много чем занимаюсь, – сказал Костя. – Как-нибудь расскажу.

Они с Аллой переглянулись. Я не стала спрашивать, чем занимается Алла, но в ее случае на самом деле не могла определить. Обычно я сразу распознаю бизнес-леди и содержанок. Моя работодательница Лариса однозначно была деловой женщиной. При взгляде на нее и мысли не могло возникнуть, что ее содержит какой-то мужик. Алла… Вроде и деловая, и нет. То есть скорее была женой богатого мужа и теперь находится в поиске. Или мужчина женат и праздники проводит с семьей? А Алле оплатил поездку на этот курорт, где она точно не встретится с его женой. Нет, не оплатил! Она же говорила, что пыталась забронировать номер, но было поздно. Может, они разругались в конце декабря, и она решила поменять мужчину? Поэтому и приехала сюда? Может, ей Владимира Станиславовича порекомендовать? Я ведь к нему с Абдуллой собиралась.

– О чем задумалась, Катя? – спросила Алла.

Я сказала.

Я не ожидала, что они с Костей будут так смеяться. Потом Алла поблагодарила меня за заботу и сказала, что как-нибудь сама справится. Мы подъехали к моей гостинице, Костя поставил джип на небольшой стоянке, мне велел сидеть, где сижу, и носа из машины не высовывать. Я сказала Алле шифр замка от чемодана. Костя с Аллой подхватили по пакету ее вещей и отправились к запасному выходу. Отсутствовали минут пятнадцать. Потом появился один Костя с двумя пакетами.

Открыв дверцу машины, сел со мной рядом на заднее сиденье и поставил пакеты. Я заглянула внутрь. Ноутбук был цел!

– Это не все мои вещи, – сказала я Косте.

– Знаю. Сейчас Алла разложит по пакетам все остальное. У тебя гораздо меньше барахла, чем у нее. В следующий раз я все принесу. Катя, твой номер обыскивали.

– И в чемодан закрытый залезли?!

– Думаю, что и ноутбук проверяли, хотя, конечно, я этого сейчас сказать не могу. У тебя не могла там храниться какая-то секретная информация?

Я посмотрела на него как на полного идиота.

– Ой, мои тайнички! Неприкосновенный запас!

– Сто пятьдесят евро? – Костя расхохотался.

– Ты их нашел? Для меня это…

– Пятьдесят лежат в карманчике спортивных брюк. Пятьдесят в… Сама знаешь. Посмотри и проверь. Это показывает, кстати, что вещички обыскивала не горничная, а какие-то серьезные люди, для которых твои сто пятьдесят евро – не деньги. И для меня это не деньги. По крайней мере, серьезный человек или представитель серьезной организации такой мелочью пачкаться не будет. И он понимает, что ты эту пропажу сразу же заметишь. Если у человека десять тысяч наличными – это одно дело, а если всего сто пятьдесят… А так ты бы не поняла, что все твои вещи осмотрели. Катя, вспоминай, что ты видела или слышала.

Я пожала плечами.

– Ну ладно, думай, я схожу в гостиницу еще разок.

Вскоре Костя вернулся с остатками моих вещей (вроде все было на месте), и мы поехали к самой дорогой гостинице, где остановился Абдулла с женами. Я позвонила снизу, произнесла кодовую фразу, услышала на другом конце провода звонкий смех – и вскоре мы с Костей уже были в номере. Гостиничная охрана на самом деле попросила нас предъявить документы. Я предъявила паспорт, Костя – водительское удостоверение международного образца.

Лейла и Рания были в восточной одежде, правда, с открытыми лицами, но ни одного волоска не выглядывало! Никакой косметики, никакого лака на ногтях. Нас приняли в гостиной, усадили в глубокие кресла за низким столиком, предложили кофе, который подавала девушка в европейской одежде. Не знаю, сотрудница гостиницы или привезенная с собой.

Мне опять вспомнился Кипр. Когда мы с Владимиром Станиславовичем были в гостях у какого-то его кипрского партнера, то я, подойдя к окну кондоминиума, увидела поразительную картину. Комплекс представлял собой четыре здания, по центру находился большой бассейн. У бассейна сидела дама в черных восточных одеждах, рядом с ней стояли две девушки в европейской одежде и даже коротких юбках! Девушки работали опахалами. Периодически даме в черном подносили напитки – тоже девушка в европейской одежде. Хозяин квартиры пояснил, что какая-то богатая арабская семья скупила в одном из домов весь первый этаж с выходом к бассейну. И эта дама в черном вот таким образом регулярно у него сидит, презрительно поглядывая на других жильцов и их гостей, купающихся и загорающих в обычном для нас виде. Жена киприота была русской и призналась мне, что чувствует себя очень некомфортно под взглядом этой арабки. Для обслуживания та семья наняла русских девушек, которых много на Кипре.

Первым делом мы отдали дамам записки от Абдуллы. Прочитав их по несколько раз, женщины вопросительно посмотрели на нас. Обе довольно прилично говорили на английском. Но я говорю лучше! Спасибо Владимиру Станиславовичу.

Их очень беспокоило исчезновение мужа, и они не представляли, что делать. Рейчел предприняла какие-то усилия, но ее нет со вчерашнего дня. Мы попросили номер телефона Рейчел, и нам его дали. Костя сразу же позвонил, но третья жена Абдуллы не приняла вызов. Может, из-за незнакомого номера? Или она сейчас тоже в застенках? А телефон находится у кого-то другого?

– У вас есть фотография Рейчел? – спросил Костя.

Две дамы в черном замотали головами. Ах да, у кого мы спрашиваем…

– Вы хоть раз выходили из номера? – спросила я.

Рания покачала головой и ответила, что они всю еду заказывают в номер и ее записывают на счет.

Выходила только Рейчел. И где же теперь ее искать?

– Пускайте только сотрудников гостиницы, которых уже знаете, и нас с Катей, – предупредил Костя. – Если что – звоните на мой номер. И если Рейчел появится, пусть позвонит.

– А наш муж? – спросила Рания.

– Он вернется, когда сможет.

«Интересно, а почему Костя не дал Абдулле позвонить со своего аппарата?» – вдруг ударила мне в голову мысль. Если он боялся прослушки в номере (в смысле, что тут установлены жучки и кто-то услышит ответы Рании и Лейлы), то почему сейчас свободно говорил? С другой стороны, ничего особенного не прозвучало. Мы только узнали, когда ушла Рейчел.

Мы распрощались с дамами и вышли на улицу.

Внезапно у меня зазвонила трубка, лежавшая в сумке. Я резко дернулась. Я не ожидала звонка.

– Кто тебе может звонить?

Но я уже достала трубку. Это была Лариса.

– Ты где, чудище? Я с ума схожу от беспокойства! Неужели позвонить не могла, если у мужика какого-то обосновалась? Думать-то головой надо…

– Лариса, тут такое дело…

– Спроси, где она, и предложи встретиться в баре, – прошептал Костя и назвал бар.

Лариса согласилась и вскоре присоединилась к нам там. Ее сопровождал Николай, с которым мы познакомились вчера. Николай был слегка подшофе. Вероятно, он пил уже несколько дней, как многие наши мужчины на курортах. Интересно, он лыжи с собой привез?

Я обратила внимание, что на этом курорте ходит много народа с одними палками. Вначале я подумала, что их берут с собой в целях поддержки и опоры, но с палками почему-то были женщины, а не пьяные мужчины. Просветила меня Лариса. Она объяснила, что все эти палки чем-то инкрустированы (например, стразами от Сваровски) и это один из элементов выпендрежа. Дам с палками можно было увидеть повсюду – в помещении и на улице, только не на лыжне.

Моя работодательница внимательно осмотрела Константина, тот сказал, что слышал про ее журнал и даже держал его в руках.

– Неужели? – приподняла брови Лариса.

– Иногда на досуге бывает интересно почитать о знакомых. О том, как они проводят свой досуг.

Лариса усмехнулась. Как я поняла, Николай с Костей никогда раньше не пересекались. Хотя город у нас большой, разных видов деятельности много, и далеко не все отдыхающие на этом курорте являются конкурентами – в любом смысле. Правда, Владимир Станиславович всегда говорил, что Питер – город маленький, и он сам встречал знакомых в самых неожиданных местах, а в случае необходимости находил знакомых в любых сферах деятельности.

Лариса не стала откладывать дело в долгий ящик и, так сказать, рубанула сплеча.

– С тобой хотела бы побеседовать полиция, – заявила она мне.

Я открыла от удивления рот. Это же меня похищали, а не я! Или в этой стране запрещено сбегать из вынужденного заточения?

Но я не успела задать никаких вопросов. Задал Костя.

– По какому вопросу полиция желает видеть Катю? Она совершила какое-то правонарушение? Интересно, когда успела?

– Нет, как свидетельницу, – вставил Николай. – Мы сказали все, как надо.

Я все равно ничего не понимала.

– Вчерашнего мужика, оказывается, убили, – сообщила Лариса совершенно спокойным тоном и отпила вина из бокала.

– Какого мужика? – спросили мы хором с Костей. Он быстро взглянул на меня и снова перевел взгляд на Ларису.

Моя работодательница напомнила, что мы вчера нашли лежащего в сугробе мужика, которого посчитали пьяным. Хотели поднять, но потом оставили это дело. Если я все правильно помнила, оставить мужика в покое нас убедил Николай, который, по его собственным словам, неоднократно засыпал в сугробе и это шло ему только на пользу. Он пригласил нас с Ларисой пить глинтвейн.

– Так его что, в самом деле… – не могла поверить я.

Костя попросил рассказать все, что известно Ларисе и Николаю.

– Ты адвокат? – поинтересовался Коля.

– У меня юридическое образование, – заявил Костя. – Могу и сам выступить в качестве защитника, и нанять хороших адвокатов. Если в этом есть необходимость. Но я уверен, что Катя никого не убивала. Кстати, кто тот мужик?

– Администратор этого комплекса, – сообщил Николай.

– Всего? – поразилась я, бросая взгляд в окно.

– Правильнее будет сказать: один из администраторов. Насколько я понял, их тут трое.

– Трое владельцев, – поправил Костя. – Сирый, Иваницкий и Карасев. Они, можно сказать, построили этот курорт. Они же объявили конкурс на оригинальность, чтобы привлечь туристов.

– И трое администраторов – каждый поставил своего, что разумно. Я не знаю точно, как между ними распределяются обязанности. Я не знаю, кто принимает окончательное решение. Наверное, владельцы. Все-таки трое – нечетное число, значит, может быть большинство голосов.

– А земля чья? – спросила я. – Землю тоже наши купили?

– Нет, взяли в аренду на девяносто девять лет, – сообщил Костя и уточнил: – Чьего администратора убили? В смысле, кто его ставил?

– Иваницкий.

Костя задумался. Я попросила объяснить, кто такие Иваницкий и Карасев. Последнего я вроде когда-то видела, а про Иваницкого даже не слышала. Но раз Владимир Станиславович с ними объединился…

– Они все строители? – спросила я.

– Строители, но разные, – ответил Костя.

– Катя, почему ты не поинтересовалась партнерами своего бывшего?! – воскликнула Лариса. – Это же естественно! Могла бы посмотреть в Интернете.

– Зачем? – я хлопнула глазами.

– Для общего развития! На случай непредвиденных ситуаций!

– Когда я жила с Владимиром Станиславовичем, я знала его партнеров – то есть людей, которые приходили к нам в дом. Но мы расстались!

– Он стал с ними работать, пока еще жил с тобой, – заметил Костя. – Подумай, сколько времени ушло на обустройство этого курорта.

– Значит, он не приглашал их домой.

– Вполне может быть, – кивнул Николай. – Встречались только здесь. Или в офисах.

– Костя, объясни мне, пожалуйста, чем они все занимаются, – попросила я нового знакомого. – Спокойно, без криков.

– А я разве на тебя кричал?

– Нет, но… Я просто прошу мне объяснить, кто они такие. Все. То есть я знаю, чем занимается Владимир Станиславович…

– Ты уверена? – вкрадчиво спросила Лариса.

Я опять хлопнула глазами. Костя принялся за объяснения. Как я отметила, Николай слушал очень внимательно. Вроде бы даже протрезвел.

Костя сказал, что принципиальная разница между тремя совладельцами этого комплекса заключается в том, что Владимир Станиславович занимается жилищным строительством с использованием монолитной технологии домостроения, Карасев владеет большими производственными мощностями и выпускает различные конструкции по желанию заказчика, а Иваницкий строит только деревянные дома. То есть все трое работают в строительной индустрии, но каждый на своем сегменте рынка и не является конкурентом двух других.

– Но если Карасев занимается производством конструкций в промышленных объемах…

– Он уже несколько лет работает по заказам Сирого и Иваницкого, – вставила Лариса. – Он не конкурент ни тому, ни другому. Наоборот, он поставляет им то, что им нужно, и они вместе изучают и разрабатывают новые технологии. Иваницкий и Сирый строят совершенно разные дома, у них, в свою очередь, разные заказчики.

– Они втроем вложили деньги, – продолжал Костя. – Они не строили с нуля. Хотя Иваницкий возвел здесь несколько домов. Здания гостиниц перестраивались или просто ремонтировались. Новая только одна – самая дорогая. Насколько я понял, они и рекламировали себя как строителей, и намерены получать прибыль с курорта в дальнейшем. Это пилотный проект. Смотрите, что мы строим, и смотрите, как это работает.

Костя рассказал, что Иваницкий занимается деревянным домостроением. На протяжении многих веков в России дома строили только из дерева. Конечно, современные деревянные строения совсем не похожи на своих предшественников, остается только сходство в материале, полезные свойства которого не исчезнут никогда. Но старые технологии строительства наших современников не устраивают – из-за скорости строительства. Ведь заготовленный лес должен сохнуть как минимум полгода, ручная обработка и сборка тоже процессы не быстрые.

Поэтому в наше время дерево обрабатывают в промышленных условиях, в результате чего весь процесс строительства упрощается и ускоряется, пазы и замки выполнены с высокой точностью. Иваницкий использует при строительстве домов деревянный каркас, на который монтируются стеновые панели. Между ними – наполнитель. Быстро и дешево. Части таких домов изготовляются на заводе (у Карасева), у конструкции малый вес (в сравнении с кирпичной), соответственно упрощается и удешевляется фундамент, не нужно использовать специальную подъемную технику для тяжелых модулей при сборке. То есть Иваницкий нашел золотую жилу – при использовании тех технологий, которые освоил он, сокращается время строительства, конечная стоимость и стоимость эксплуатации – расходы на отопление такого дома в два, а то и в три раза ниже, чем на отопление кирпичного.

– И он здесь настроил таких домов? – спросила я.

– Да, – кивнул Костя. – Я живу в одном из них. И ты и другие уже видела, просто не обратила внимания.

– В окно посмотри, – предложила Лариса. – Вон те три стоят на пригорке. И еще есть. Их тут десять штук. Иваницкий точно использует этот курорт как рекламу своих домов для европейцев.

– Но тут же одни наши!

– Не только. И это – не единственный заезд. Наши уедут – приедут иностранцы. Кто-то снимет те домики, кого-то просто сводят на экскурсию. А иностранцы умеют считать деньги. Ты поняла, Катя, что такие дома и стоят относительно дешево, и дешевле в эксплуатации? Иваницкого должны завалить заказами.

Я подумала, что в них и теплее, чем в двух каменных замках, в которых мне довелось побывать прошлой ночью.

– Так, а Владимир Станиславович? – спросила я вслух. – Насколько я знаю, он занимается коттеджным строительством.

– Правильнее будет сказать: малоэтажной застройкой. Но он, в отличие от Иваницкого, использует исключительно монолитную технологию домостроения. Монолит прочен и долговечен, технология отработана на больших домах в городском строительстве.

– То есть эта гостиница, которую они возвели с нуля…

– Да, – кивнул Костя. – И это опять реклама. Сирый использует монолитные стены и перекрытия меньшей толщины, чем в городском строительстве. Соответственно получается меньшая нагрузка на фундамент и меньшие затраты на него. Наружные стены могут быть практически любыми – по желанию заказчика. Чаще всего делаются панельные, здесь – пористый кирпич, который, в свою очередь, изготовляет Карасев. Он лучше, чем традиционный кирпич, сохраняет тепло, в два раза легче его (и это опять означает меньшую нагрузку на фундамент), а стены еще и получаются тоньше без ущерба для прочности. Таких домов строится больше, чем деревянных.

– На католическое Рождество сюда приезжало много иностранцев, получивших приглашения от этих трех владельцев, – сообщила Лариса. – Сейчас идет рекламный заезд для наших.

– Цели, вероятно, разные, – заметил Николай, закуривая. – Нашим нужен новый горнолыжный курорт для оттяга, от иностранцев желают получить заказы на строительство. А вообще ребята молодцы. Думаю, что они очень быстро окупят все вложения.

Я задумалась. Владимир Станиславович пригласил сюда Абдуллу с женами. Он хотел, чтобы Абдулла построил тут спа-центр, как понял сам араб, или хотел получить заказы на строительство на родине у Абдуллы? Но кто похитил араба? Явно не Владимир Станиславович. И зачем?

И кто убил администратора? И опять же зачем?

Я спросила, как убили мужчину, которого мы вчера приняли за пьяного. Оказалось, что ему прямо в сердце воткнули нож, который прошел сквозь одежду и застрял в теле по самую рукоятку. Мы нож не видели, так как мужчина лежал спиной вверх, развернув голову в сторону. Он был еще теплый, и от него очень сильно пахло алкоголем. Полиция сказала, что на одежду вылили бутылку какого-то спиртного. Когда полицейские разговаривали с Ларисой и Николаем, патологоанатомическое исследование еще не проводилось, и нельзя было сказать, принимал ли администратор алкоголь внутрь. Но полиция сразу же решила, что его хотели выставить пьяным.

– А нашел его кто?

– Двое каких-то финнов, – сообщила Лариса. – Увидели, что мужик лежит, и подошли. Он к тому времени уже остыл. Они тут же вызвали полицию. А мы с Колей еще в ресторане сидели… То есть мы оказались последними пришедшими – так персонал сказал. И про тебя сказали. Что ты пришла с нами и ушла. Пришлось рассказать, как мы к нему подходили. Мы с Николаем подтвердили наше алиби и твое. Но они хотят и тебя выслушать.

– Ты еще про бабу в парандже забыла, – напомнил Николай. – Или как там этот наряд называется?

– Ах да, эта твоя Гюльчатай там такое устроила…

Костя тут же попросил рассказать про Гюльчатай. Я не понимала, почему она «моя».

Оказалось, что эта дамочка в восточных одеждах стала нагнетать обстановку. Она ведь и в микроавтобусе всех пугала, а тут стала орать про опасность пребывания на курорте, раз тут мирных людей режут и по колесам стреляют.

– А полиция как отнеслась к ее крикам? – поинтересовался Костя.

– Допрашивали ее в уголке, – сообщил Николай. – Мне бы очень хотелось послушать, что она говорила. Документы какие-то предъявляла. Потом она ушла. Одна.

– И сидела одна? – уточнила я, хотя помнила, что Гюльчатай была с двумя мужчинами и что-то напряженно с ними обсуждала.

Николай пожал плечами. Лариса тоже пожала плечами. Я задумалась. Мне тогда в ресторане показалось, что она сидела с двумя молодыми мужчинами, которые обогнали нас с Ларисой. Потом на меня напали на улице. Могли это быть те два мужика? Вполне. И Гюльчатай (она же – Лена) пришла в дом Василия, где меня держали. Я была почти уверена, что это она. Хотя она успела переодеться. Или ей требовалось только скинуть восточную одежду, под которой оказалась европейская? Но я не видела ничего на вешалке! И шубу рысью не видела. Может, она все забросила в какую-то комнату и только потом пошла ругаться с Василием? Или даже какое-то время подслушивала под дверью?

Так кто с кем связан? Кто на кого работает?

– А, еще одна баба про проклятие говорила, – вспомнил Николай. – Сумасшедшая какая-то. Губы черной помадой накрашены, вся в черном, серебро на всех частях тела звенит.

– По-моему, она была сильно пьяна, – высказала свое мнение Лариса.

Эту тетку я тоже помнила. Может, на самом деле сумасшедшая?

– И что с проклятием? – спросила я вслух.

– Да ее никто серьезно не воспринял, – отмахнулся Николай. – Включая полицию. Только телевизионщики засняли. Они сразу прилетели, как воронье на падаль. И кто-то из пишущих журналюг появился.

– Пошли в полицию, Катя, – сказал Константин, расплачиваясь за наши напитки. Николай с Ларисой остались в баре.

Перед расставанием Лариса сказала, где ее теперь искать. Она перебралась в номер Николая в дорогом отеле, а свой сдала супружеской паре. Так, может, и она сюда приехала с той же целью, что и я? А мне просто лапшу на уши вешала? Тоже знает, что главное для женщины – удачно выйти замуж, а сама играет роль бизнес-леди, не интересующейся мужчинами? Или она просто решила заработать, хотя бы на номере?