Текст книги "Ведьма на поводке 1 (СИ)"

Автор книги: Мария Железнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

-За что ты меня так ненавидишь?

– За что?! И ты меня еще спрашиваешь? Ты убил мою мать! Ты отправил ее на эшафот и спрашиваешь, почему я тебя ненавижу?

-Это неправда! Твою мать казнил Совет жрецов, ровно, как и мою.

-Врешь! Я сам видел приказ, где стоит твоя подпись.

-Значит все это время, пока я считал тебя своим единомышленником, ты строил за моей спиной козни, поверив Слафомираю, показавшему тебе поддельный приказ? Брат, неужели ты настолько глуп?

-Не настолько, чтобы верить тебе сейчас! Все, моя курочка, жаль, что ты так мне и не спела, но брату я тебя отдать не могу, прости.

Лезвие снова царапнуло кожу, на этот раз чуть сильней. Я смотрела в глаза князю Мирвану и мысленно задавала вопрос: «Неужели это был ты? Неужели тебе я признавалась в любви… Прощай!» И услышала ответ: «А ты хотела бы, чтобы это был не я?»

Кровь теплым ручейком потекла вниз. Князь Мирван отшвырнул меч в сторону и поднял верх руки.

-Давай поговорим спокойно, – начал он.

-Поздно.

И вдруг я увидела, как за спиной Мирвана взметнулись вверх два черных крыла, как он с явно нечеловеческой скоростью метнулся ко мне. Кинжал отлетел в сторону, я полетела в воду, а братья, сцепившись, покатились по песку.

-Крылатый уродец, я укорочу тебе крылья! – хрипло прокричал младший, выхватывая из ножен меч. Но Мирван взмыл в воздух, отбрасывая брата в сторону, стремительно спланировал вниз, поднял с песка брошенный меч.

-Ты не умеешь делать правильные выводы, братишка, поэтому я вынужден тебя убить.

Я сидела по пояс в воде, стискивая ошейник, очень надеясь, что потеряю сознание уже после того, как увижу, наконец, смерть того, кого я так хотела увидеть мертвым. Но тут задрожал воздух, мир закачался, пошел волнами и там, где стоял на коленях младший князь, реальность образовала трещину куда, подхватив меч, он юркнул, точно в норку, а на его месте нарисовались два седовласых эльфа. Трещина мгновенно срослась, возвращая миру привычную целостность.

– Эльфы, чомор вас побери!

-Мы тоже рады вас видеть снова, всемогущий государь!

-Простите, высокородные, но куда отправил ваш портал моего брата? Понимаете, мы с ним не успели завершить крайне важный разговор!

-Портал был открыт в эту сторону, его обратная петля не имеет определенного направления, так что ваш брат может сейчас находится в любом из миров, существующих под этим солнцем. – произнес один из эльфов.

-Бедная девочка! – произнес другой, и довольно резво, не смотря на внешнюю немощь, побежал ко мне, барахтающуюся на мелководье. Эльф прищелкнул пальцами, и ошейник, треснув в нескольких местах, слетел прочь. Дышать стало легче, но только и всего, мир остался сам по себя, а я – точно отпиленная ветка, перестала быть частью бесконечно живой вселенной.

-Она на грани, – произнес эльф, приподнимая и аккуратно вытаскивая из воды, укутывая темно бордовым плащом, который сладко пах медовой ванилью.

-Да, девочка выложилась до предела. Государь, вам известно, что свести беспорядки в городе к минимуму вам удалось только благодаря этой девочке? Мы с моим высокородным коллегой зафиксировали применение одного очень мощного, запрещенного всеми магическими гильдиями, темного заклинания, которое выпустило в энергетический поток над городом сгусток потусторонней силы.

-Совершенно верно. Мы уже хотели вмешаться, но почувствовали пульсацию светлой магии, решив помочь, настроили портал на источник силы и наткнулись на вас. Удивительно, как вообще эта столь хрупкая юная леди осталась жива? Если вы, государь не против, мы заберем ее к нашим целителям.

-Я против. – ответил князь Мирван, подхватывая меня на руки.

Мне снова стало тепло. Я опустила голову на плечо, такое надежное и сильное, и вдохнула соленый запах штормового моря, которым пахла горячая смуглая кожа князя.

-Я, конечно не целитель, но совсем юная ведьма не завершила инициацию, полностью исчерпала резерв и, возможно, подверглась насилию. Если не принять меры, то больше суток она не протянет.

-Она останется со мной, но я буду вам крайне благодарен, достопочтенные, если ваш целитель любезно согласится навестить меня в самое ближайшее время.

Эльф задумчиво посмотрел на нас с князем.

-Ах вот оно что, – пробормотал он, – раз вы настолько близки, то разлучать вас действительно опасно. Хорошо, государь, наш целитель навестит вас в самое ближайшее время. Но, в любом случае пока не завершится окончательная инициация и не восстановится резерв, вам, если дорожите жизнью этой юной леди, не желательно…э-э-э с ней слишком сближаться. Понимает, о чем я, ваше величество?

-Вполне. Приму ваш совет к сведению.

Князь обнял меня крепче, и мы взлетели. Мерный шум крыльев убаюкивал меня, как самая лучшая колыбельная в мире.

***

«Дорогая сестра,

Нам искренне жаль, что мы не смогли прийти к тебе на помощь раньше. В тот момент, когда городской патруль Пресвятого обнаружил тебя и твоих провожатых, мы потеряли с тобой связь. Когда на ведьму надевают ошейник, ее звезда на магической карте превращается в тень. Мы молились о твоей душе, сестра, но Вселенной для тебя было приготовлено другое испытание. Мы гордимся, что ты повела себя достойно и поступила так, как учит наш кодекс – спасла невинные жизни и освободила невинные души даже ценой собственного выгорания. Твое имя войдет в историю, как Зеркальная Спасительница. Магический совет ведьм высоко оценил твою храбрость и самоотверженность. Мы рады будем видеть тебя рядом с нами и с нетерпением ждем возвращения и надеемся, что на этот раз ты преодолеешь все препятствия. Портал будет открыт для тебя, сестра, в День летнего солнцестояния и ты сможешь активировать его в течении суток. По прибытии Верховная Ведьма вручит тебе благодарственный венок и посвятит в сан Непорочной Ведьмы, и ты сможешь выбрать себе пещеру для уединенного созерцания, чтобы очиститься от последствий неосвященной инициации.

Не волнуйся о Суженном, он в сильной печали, но понимает, что после всего, что случилось не может более надеется на брак с тобой и передает тебе наилучшие пожелания. Мы все надеемся, что Вселенная будет к тебе благосклонна и долгие дни одинокого созерцания вознаградятся возвращением превеликого магического озарения.

Дорогая сестра, мы будем надеется на твое возвращение, но мы поймем, если ты решишь продолжить свой путь среди людей, ибо в виду всего случившегося такой путь может показаться более приемлемым для тебя. Нас очень расстроит такое решение, но мы не будем препятствовать тебе, наша дорогая сестра.

С наилучшими пожеланиями,

Белла Казаринус Фей и сестры»

Всемогущий чародей! Это письмо передал мне эльф-целитель, когда я приходила в себя в просторных гостевых покоях княжеского замка. Я перечитала это письмо сотни раз. С одной стороны, я была очень зла на тех, кого считала сестрами – они отказались от меня, предлагая участь отшельницы– монашки за то, что я отдала невинность, не пройдя обряда, за то, что я больше не одна из них. Ха, я резко выдохнула и откинулась на подушки, чувствуя, как со вздохом каждую клеточку наполняет упоительное тепло. И улыбнулась. Бывшие сестры по какой-то причине больше не видят меня на своей легендарной магической карте, где каждая одаренная выше среднего особь появляется сразу после рождения. Совет ведьм оберегает, контролирует, подбирает пару, выявляет способности, помогает, защищает, а если нужно наказывает или отвергает, как меня, чья звезда на карте превратилась в обугленное пятно. Видимо, резерв ушел в такой минус, что для ведьм я – отработанный материал.

Но не для князя. Мы прилетели в замок. Он положил меня на кровать, лег рядом, полоснул кинжалом по своему запястью, потом по моей руке. Мне было не больно. Я смотрела в его глаза, видела темноту, бесконечную пропасть, но мне было не страшно. Я готова была с головой броситься в нее.

Я сделала шаг, собираясь исчезнуть.

Но я не упала, а взлетела.

Теплая кровь князя струйкой текла по запястью, с каждой капелькой крови возвращая миру яркие краски.

И сейчас, три дня спустя, я чувствовала некоторую слабость, но магия плескалась внутри, накатывая волнами. И каждая новая волна была выше и мощнее. Но меня теперь нет на карте, а значит я свободна от своей миссии, рода, предназначения, жениха, которого я никогда не видела и, наверное, уже не увижу.

Только я понятия не имела, что же мне делать с этой свободой…

Прода от 29.09.2019, 10:19

Моя жизнь, как ржавая иголка,

Протыкает времени пески.

Я боюсь сказать тебе: «Я верю!»

Я привыкла к этой сладкой лжи,

Я молчу и просто принимаю

Правила неправильной игры.

Каждый выбывающий – последний,

Каждый победивший – проиграл.

Не шепчи: «Тебя люблю я».

Просто напиши – «Я тоже знал!»

Знал, что, предавая – выбираешь.

Знал, что там, в конце, лишь пустота.

Знал, что, продавая, покупаешь

Новый шанс, но только без меня.

Ветер безжалостно раздевал и без того уже полуголые деревья. Мелкий дождь стучался в окно. День едва перевалил за середину, а в библиотеке уже темно, холодно и сыро. Молчаливая служанка, которая, как впрочем, и все остальные поглядывала на меня с опаской, зажгла свечи, подбросила дров в печь и испарилась. Я встала из-за стола, подошла к единственному окну и устроилась на подоконнике, глядя, как подступающие сумерки неотвратимо проглатывают и подминают под себя город, который отсюда с высоты замковой башни походил сейчас на сонного, устраивающегося на ночлег паука, чьи паутинки – улицы медленно застывали, промокая под дождем.

Декорации сменились с зеленых на желтые. Тяжелые хлопья тумана укутали Малахитовые горы почти целиком. Горожане сменили яркие летние наряды на унылые черные плащи, но для меня в целом ничего не изменилось. Князь Мирван издал указ, отменяющий преследование магически одаренных. Были отменены амагические патрули, подобные тому, в который я попалась полгода назад. Князь отозвал карательные амагические отряды, которые так любили совершать набеги на приграничные селения, грабить и разбойничать. Был устроен показательный суд для Верховного Жреца и его ближайших сторонников. Тогда, в последний день весны, на ярмарке не обошлось без жертв, в том числе человеческих. Верхушка Ордена Пресветлого была казнена, обвинённая в измене, темном колдовстве, преднамеренных убийствах. Новым верховным жрецом был избран Береней, скромный юноша, с огромными глазами, в обрамлении густых ресниц. Пресветлый храм Всех Ветров на главной городской площади, как и прежде был полон по воскресеньям, ступеньки были усеяны попрошайками, внутри шла бойкая торговля церковной утварью и откупными за грехи, юноши распевали песнопения, бабы подносили дары пресветлому, мужики стояли в очереди за дешевой пресветлой настойкой, а девки строили глазки дружинникам, которые заглядывали в храм по выходным перед началом воскресной попойки. А мне все также было опасно появляться на улице.

Мои глаза, ярко-желтые, с фиолетовым зрачком, в темноте светились, сверкали, как янтарь, на солнце. Черные пряди, как чернильные пятна, украсили светлые волосы, концы которых синели, отсвечивали фиолетовым, а иногда искрились. Я знала, что если я окажусь на улице с непокрытой головой и сверкну желтым ведьминским взглядом, то меня закидают камнями. Несмотря на это, в город на постоянное жительство возвращались эльфы. Горожане их побаивались, но уважали. Лавки с надписями: «Эльфийской шелк», «Ароматы эльфийского леса» или «Капли эльфийского долголетия» сверкали свежей магической краской, соблазняя проходивших мимо. Князь Мирван считал, что с эльфами нужно выстраивать дипломатические отношения в первую очередь и уже несколько дней пропадал на переговорах в Благословенном Эльфийском царстве.

И я очень скучала по своему князю. При мысли, что я уже завтра увижу его, сердце забилось быстро-быстро. Завтра он снова будет моим. Осенние ночи бесконечно длинные, но мне с моим князем этой бесконечности будет мало, как всегда.

-Когда я с тобой, моя ведьмочка, для меня не существует невозможного. Я – всемогущ!

И в чем то, князь безусловно прав. Наши ночи – это растворение в друг друге. Это сумасшедший калейдоскоп взлетов. Я ему отдавала часть себя, а он поднимал меня до небес, и я просто купалась в чистой неразбавленной магии удовольствия. Мой резерв наполнялся до краев, а глаза князя из черных превратились в светло– голубые, цвета рассветного неба.

-Знаешь, я думала, что ты – некромант. Ты меня очень напугал тогда, когда…

-Светила луна, да…Когда моя мать забеременела, Верховный жрец устроил переворот, изгнал моего отца, а мать…Я узнал это только не давно, но…Понимаешь, он проводил некого рода эксперименты…Он забирал силу ведьм насильно, но так как он сам магией не обладал, он подписал контракт с темной сущностью и обещал отдать мою мать и, соответственно, меня ей, скажем так, на съедение, но не получилось. Мой отец вернул власть, они установили перемирие, на 15 лет…Однако у меня с этой сущностью сохранилась связь и, когда я испытываю темные эмоции, она может взять надо мной верх. Потом Славофимрай был в изгнании, а дальше, новый переворот. Отца убивают. Ведьм, которые скрывались, в том числе мою мать и мать Ротаэля прилюдно казнят…Амагические законы ужесточают и так далее.

-И часто ты…контактируешь с этой…сущностью?

-А я часто злюсь? – спросил князь, целуя шею, спускаясь ниже…

-Ну… – протянула я, выгибаясь навстречу его поцелуям…

-Будь со мной, Сияна, и я, обещаю, прогоню все сущности к черту. Мне нужна только ты…Слышишь? Только ты…

Я возвращалась из библиотеки в свои покои, шла по галерее, улыбалась, вспоминая князя и не смотрела по сторонам.

-Скоро он выгонит эту темную дрянь….– услышала я громкий шепот и точно споткнулась.

Я оглянулась и увидела у стены полную женщину в черном, тяжелая нитка жемчуга свисала на грудь, а на поясе тяжелела объёмная связка ключей. Хранительница замка Милена Солнечная пророчила мне гадости и жуткую смерть каждый раз при нашей встрече. Я привыкла. Я ее понимала и не могла обижаться. Милена Солнечная потеряла в последний день весны своего сына, Дарвари и в его смерти она винила меня. Я тоже винила себя. Дарвари был моим единственным другом в Туманном княжестве. Я вполне заслуживала упреки этой женщины и горевала вместе с ней об утрате. Но сегодня в голосе Хранительницы не было обычной горечи, ее щербатый рот озаряла радостная улыбка.

-Что вы имеете в виду? – спросила я, не удержавшись.

-Завтра узнаешь, колдунья…Завтра узнаешь…Князь выкинет тебя из дворца, подстилка! И ты сдохнешь, сдохнешь, сдохнешь, проклятая шлюшка!

-Не каркай, ворона старая! Крылья облезут! – ответила я беззлобно и пошла дальше.

«Сила зеркальных ведьм была так велика, что они смогли подчинить то, что всегда ускользало из рук и с неотвратимой методичностью стирало с земли даже самые непобедимые империи и королевства. Они подчинили само время. И время остановилось. И мир замер. Мир застыл, запутавшись в отражениях. Время свернулось кольцом, прошлое стало будущим, будущее прошлым. Но великая сила – всегда великий соблазн. Каждая из ведьм считала себя лучшей, каждая хотела распоряжаться Временем сама. Каждая из ведьм видела в зеркале только себя. И зеркало дало трещину. Зеркальные ведьмы были уничтожены неудержимой волной вырвавшегося на свободу времени,».

Я отбросила книгу в сторону, поплотней укуталась в одеяло и попыталась заснуть. Сон не шел. Вспоминался князь, Дарвари и злые слова его матери. Свеча медленно догорала, за окном ночь, а до утра еще так безумно долго. Я – последняя из зеркальных ведьм. О, если бы я знала заклинание, которое могло бы заставить бежать время быстрее!

-Всемогущий чародей! – бормотала я, ворочаясь в кровати, пока, наконец не забылась сном, чуть-чуть не дождавшись первых солнечных лучей. Когда я проснулась, комната купалась в солнечном свете. Замок ожил и суетился, как потревоженный муравейник. Я подпрыгнула на кровати. Горничная куда-то запропастилась и забыла меня разбудить, но мне было не до этого. От девчонки, которая мне прислуживала, все равно было мало толку. Она боялась меня до дрожи в коленках. Я быстро умылась, сама справилась с косой, вплела в нее красную шелковую ленту, надела белоснежную шелковую сорочку и новое красное эльфийское платье с широким поясом из золотой парчи, достала из коробки бархатные туфельки в тон платью, эльфийская кожа пахла травами и была мягкой, точно я не бежала по каменным ступеням, а прыгала по облакам.

-Извините, госпожа ведьма, дальше вас пускать не велено! –пробасил стражник, преграждая мне путь у двери, которая вела с башни вниз, в центральное крыло, в приемный зал и покои князя.

-Что? – спросила я.– Пшел прочь!

-Не велено! – повторил монотонно стражник, с опаской поглядывая на меня и переглядываясь с напарником, который вздыхая, шагнул вперед и обреченно встал рядом с первым.

-Не велено кем? – спросила я, теряя терпения, уверенная, что это происки Хранительницы замка и уже представляя, как превращаю ее в змею.

-Князем не велено…– пряча глаза ответил второй.

-А князь…князь уже вернулся? – теряя голос спросила я.

-Вернулся, оно как же, ночью еще вернулся…-ответил первый.

-Ночью вернулся? – повторила я, словно эхо, отступила назад, развернулась, словно собираясь подчиниться и уйти, но тут же резко развернулась снова и, подхватив воздушные нити, ударила несильной энергетической волной.

Стражники покачнулись и осели с двух сторон от двери. Дверь вздрогнула, скрипнула, но осталась закрыта.

-Ночью вернулся, – снова повторила я, понимая, что дверь действительно запер князь. Только в его силах было действительно запереть ее от меня. Он не хочет меня видеть.

– Почему? – спросила я вслух.

– Ха-ха-ха, – раздался позади меня счастливый смех, – ха-ха-ха! Все, ведьма, вышвырнет тебя князь и захлебнешься кровью, вонючая подстилка!

-Заткнись, сумасшедшая старуха! Хватит, я уважала твое горе, но ты переходишь черту!

-Наш князь завтра женится на эльфийской принцессе! Ты ему больше не нужна!

-Что…что ты каркаешь, ворона беззубая? – спросила я, чувствуя, что сердце сжимается от плохого предчувствия.

Князь женится на эльфийке. Я ему действительно не нужна.

Всемогущий чародей!

Оттолкнув Хранительницу замка в сторону, я побежала назад в свои покои. Я стрелой взметнулась наверх по крутой лестнице, распахнула окно. Окно выходило во двор. Там суетился рабочий люд, перекрикиваясь, переругиваясь, передвигая и перестраивая что-то. А вдоль забора устало брела куда-то тощая серая кошка с облезлым хвостом.

Князь. Мирван. Я должна его увидеть. Я дернула ленту, распуская косу, стянула пояс, скинула платье на пол, оставляя на себе только тонкий белый шелк нижней сорочки. Пошире распахнув окно, жадно вдыхая сырой осенний воздух, вздрагивая на ветру, я высунулась наружу, закрыла глаза и сосредоточилась. Я зацепила кошку краем сознания, заставив ту остановиться. Медленно, стараясь не пугать животное, я соединила свое сознание с кошачьим и нырнула по невидимой связке, прыгнув точно с обрыва в воду и вынырнув внутри кошачьей головы.

«Тшш! Киска, нам в другую сторону!» Мы ищем князя!» Где он может быть? Мать моя, ведьма! Где он, мертвяки его подери!

-Глядите-ка, едет! Едет! Эьфиха, едет! – заволновались мужики, бросая работу и двигаясь по направлению к центральным воротам. Моя кошка, путаясь под ногами тоже потрусила за всеми. Кошачьи глаза видят мир во всем многообразии серого, другие оттенки становятся блеклыми, зато запах обострились. Я почувствовала князя. Он пах свежим цветочным мылом, эльфийскими цветами и решительностью. Я безошибочно направилась в его сторону. На пути мне попалось раскидистое дерево, недолго думая, я направила кошку вверх. Шустрая кошка добралась до верхних ветвей. Вот передние ворота, от которых к парадной лестнице простирается белоснежная дорожка, посыпанная лепестками роз. Парадный серебристый плащ князя развевается на ветру вместе с флагами, что пестреют в руках почетного караула. На флагах трепещут красные крылатые драконы в облаках серого тумана. Черные волосы князя собраны в хвост, начищенные сапоги блестят, на белой рубахе рубин, подвешенный на толстую золотую цепь, как кровавое пятно краснеет на груди,

Ворота скрипнули. Карета остановилась. Дверь распахнулась. Кошка глубже вонзила когти в дерево и зашипела. На белый ковер шагнуло нечто воздушное, кружевное, похожее на белую бабочку со сложенными хрустальными крылышками за спиной. Это существо было настолько нереально и волшебно, что толпа зевак слаженно выдохнуло «Ах!».

Князь торжественно двинулся на встречу, подавая эльфийке руку. Эльфийка сложила ладони у груди, склонила на секунду голову, затем выпрямилась, откинула с лица кружева и улыбнулась князю совершенно неземной улыбкой.

-Ах! – снова выдохнула толпа и затихла.

Ее ручка в кружевной перчатке легла на локоть князя. Князь улыбнулся ей нежно, его голубые глаза смотрели на принцессу, как на вкусное пирожное, которое он собираться есть серебряной ложечкой на серебряном блюдечке, долго растягивая удовольствие. Я вспомнила, как князь когда-то пытался поиметь меня первый раз, чуть не придушив, и ненависть затопила меня. Я закричала. Торжественную тишину взорвало пронзительное кошачье мяуканье. Я ринулась вниз, продираясь сквозь густые ветви и приземляясь у ковровой дорожки на мягкие кошачьи лапы.

-Брысь, тварь! – кричат стражники.

Но шустрая кошка несется вперед, поджав хвост и прыгает, отталкиваясь изо всех сил, взлетает вверх, точно птица. На лице князя, таком родном, я замечаю удивление. Я знаю каждую морщинку вокруг его глаз, каждый изгиб его тела, каждый миллиметр кожи я целовала бесчисленное количество раз. И я вонзаю кошачьи когти как можно глубже, раздирая щеки, лоб, подбородок, шею, грудь. Я ору, пронзительно и надрывно мяукаю. Чувствуя, как горячая кровь стекает на парадную рубашку князю. Князь дергает кошку за шкирку и швыряет на землю. Кошачьи глаза встречаются с глазами князя на долю секунды. Я смотрю на него с обидой, ревностью, с отчаяньем. Копье падает сверху. Я чувствую животный испуг, резкую боль в шее и умираю.

Я прихожу в себя лежа на полу у окна. Хлопает дверь, и на пороге появляется князь с окровавленным лицом и сверкающими злобой глазами.

-Тварь! – кричит князь, хватая меня за волосы и вздергивая вверх, как он только что хватал за шкирку кошку.

-Ведьма, ты забыла свое место! Ты забыла, кто ты!

Князь трясет меня, как куклу.

-А кто я? Кто я для тебя?

-Ты забыла, что я вытащил тебя из-под брата и ты пока еще жива только потому, что этого хочу я!

-Тогда позволь мне уйти, если я тебе больше не нужна…– тихо прошу я.

Князь швыряет меня на кровать.

-Твое место здесь, и ты отсюда не уйдешь никогда! Ты принадлежишь мне! Ты поняла меня, ведьма?

Я молчу. Я смотрю на князя. Он стирает рукавом кровь с лица. Снимает с ремня кожаную пятихвостую плетку, подходит ближе.

-Ты поняла меня, ведьма?

Я молчу.

Он рывком срывает сорочку, хватает за волосы. Плеть со свистом рассекает воздух. Боль обжигает спину.

-Ты принадлежишь мне!

Плетка взлетает в воздух еще раз, и ещё.

Я молчу.

-Ты слышишь меня, ведьма?

Князь наваливается сверху, заводит руки за голову, крепко сжимает запястья.

-Ты поняла меня, ведьма?

Князь коленом раздвигает ноги. Я закусываю губу.

Он одним движением срывает белье и резко входит в меня, заставляя выгнуться и застонать.

-Ты…принадлежишь мне…ты …принадлежишь мне…

Князь двигается все быстрее, сильнее вдавливая меня в кровать, продолжая сжимать одной рукой запястья, второй рукой вцепившись в лицо, он заставляет смотреть на него, стонать и смотреть, как его холодные глаза не дают ни зажмурится, ни отвести взгляда.

Наконец, князь шумно выдыхает, отпускает меня и откатывается в сторону.

-Ты никогда не выйдешь отсюда, ведьма!

Князь исчезает за дверью, оставляя на полу отброшенную в угол плетку.

Окно все так же распахнуто настежь.

Свежо.

Но я чувствую запах люцерны. Значит, дверь обработали проклятой амагической травой и я не смогу даже выйти в библиотеку. Что ж, князь, вот, значит, чего стоят все твои нежные слова и обещания. Сначала ты пробрался в мои сны, потом в мою жизнь, ты получил доступ к моей силе. Ты говорил, что тебя нужна я. Но ты врал, тебе нужен был мой резерв. Поэтому перед отъездом к эльфам ты ушел от меня только на рассвете. Твоя аура сверкала и переливалась, ты просто горел магическим светом, ты светился магией и эльфы приняли тебя, как своего. Могучего волшебника, который сможет быть достойным мужем аж для эльфийской принцессы, у которого родятся одаренные волшебством детки, впитавшие эльфийские чары и магию зеркальных ведьм. Возможно, ты даже намекнул, что твоя мать была настоящей зеркальной ведьмой. Но все это ложь.

-Ты – лживый, одержимый крылатый уродец!

От злых слез защипало глаза, но я не дала им волю. Прикрыв шалью покрытую розовыми полосами спину, я села, потерла царапину на шее, ровно в том месте, где кошачье горло было насквозь прошито остриём копья, глянула в окно на низкие тучи, встала и решительно направилась к книжной полке. Там я схватила книгу, ту самую, что мы с князем читали в библиотеке, когда он попытался инициировать меня прямо на стуле. Я представила, как он бережно подхватывают белоснежную принцессу на руки, как аккуратно отпускает на шелковые простыни, усыпанные эльфийскими цветами, как нежно целует, медленно развязывая шнуровку платья. И вздрогнула, почувствовав, что волосы заискрились, а с кончиков пальцев посыпались искры. Книга задымилась, я отбросила ее на стол, закрыла глаза, стараясь дышать медленно и ровно, успокаивая горячие темные волны, что бурлили внутри.

Когда дыхание чуть выровнялось и кончики пальцев перестали гореть, я вернулась к книге и с первой попытки открыла нужную страницу:

Он сердце твое запрет на замок,

И кровь превратится в мокрый песок,

И шаг, еще шаг и прыжок в никуда,

Летишь в бесконечность, сгораешь дотла,

Ты будешь жива, пока будешь нужна….

«Самой большой отток силы от накопителя (ведьмы) происходит в случае сильного эмоционального отклика и безусловного согласия инициируемой с действиями потребляющего ее магию субъекта…»

Я несколько месяцев старательно переводила эту книгу для князя, значительно подтянув свои познания в языках. В книге были главы и на эльфийском, и на кинтерлайке и на древних, мертвых языках, известных сейчас, наверное, только моим сёстрам в Долине. Что ж, князь, мертвые должны молчать. Я подхватила свитки с переводом и швырнула их в камин, ударив по ним искрой. Свитки радостно загорелись, а я перевернула страницу и пробежала глазами заклинание, которое я не стала включать в свой перевод. Князь так увлеченный моей сговорчивостью не знал, что, делая зависимой меня, он сам становится крайне уязвимым:

Но если любовь обращается вспять ,

Все то, что ты взял, ты должен отдать.

Несколько раз прочитав эти строки, повторив про себя и убедившись, что я их надежно выучила наизусть, я захлопнула книгу, бросилась к сундуку, достала красивую расписную шаль, красную с черным, которую купила у веселого торговца-вампира, дружившего с поварихой, он покупал у нее свежую кровь и приносил в замок всякую мелочь на продажу. Я кинула на шаль книгу, пару самых необходимых вещей, склянки с травами, которые успела заготовить, бумагу, чернила, перья, пару украшений, которые подарил мне князь, кошель на веревке, чернила и связала все это в узел, который поглубже задвинула под кровать. И задумалась, подойдя к висевшей на стене карте. Я никогда не задавала портала. У меня единичный опыт пространственного перемещения и тот неудачный. Но портал для меня сейчас – единственный выход. Причем портал на как можно далекое расстояние. В идеале – за границу княжества. Вариантов у меня немного. К эльфам я уже один раз собиралась бежать – нет, нет, нет. Хватит с меня эльфов! Гномы далеко, не достану. Сестры от меня отказались. Осталась Некрос Конфедерация. Чтобы долететь до нее через портал нужна тонна магии. Но если мой план сработает, то магии хватить должно и даже немножко остаться. Я сдернула карту со стены и вместе с ней устроившись на полу, провела следующие два часа со справочником в обнимку, выписывая формулу без обратной петли. А это значит меня ждет либо свобода, либо смерть.

Когда ранние осенние сумерки уже вовсю хозяйничали в комнате, я встала, потянулась и решительно направилась к двери.

-Эй, там! Алика, поди сюда быстро! – заорала я. – Где ты там, чомор тебя раздери! Мне нужна бадья горячей воды! Немедленно!

Мне никто не ответил, но через полчаса два мужика, испуганно озираясь по сторонам, затащили бадью и торопливо исчезли за дверью.

Я усмехнулась и, раздевшись, залезла в воду, горячую, как объятья князя. Кожу на спине защипало, но вода заволновалась и нежно обняла, чтобы так же, как князь совсем скоро остыть.

Замок затихал. Я устроилась на кровати совсем голая, только волосы, мягкие после мытья, гладкие и блестящие от розового масла, укрывали плечи, бедра, как разноцветный шарф. Я ждала князя. Я знала, что он придет снова, проводив хрупкую эльфийку до спальни и целомудренно поцеловав ее в щечку. Он придет к своей ведьме, развлечься, расслабиться и подзарядиться.

И я оказалась права. Я услышала на лестнице его решительные шаги. Дверь распахнулась, и я едва сдержала довольную ухмылку. Кошачьи когти постарались на славу, оставив на лице князя неровные, плохо заживающие шрамы.

-Здравствуй, мой великий государь! – я сладко пропела, переворачиваясь на бок, откидывая волосы назад и слегка приподнимаясь на руке.

Князь был не в духе. Он громко хлопнул дверью, бросая плащ на пол, явно собираясь сказать что-то грубое, но мой прием слегка выбил у него почву из-под ног и он застыл, растерянно меня изучая.

-Мой государь! Я вела себе сегодня неподобающе! Я прошу прощения! Я обещаю, что этого больше не повторится!

Я медленно, очень медленно села, опустила голову так, что пестрые волосы водопадом скользнули вниз, занавешивая меня, как гардина. Затем подняла голову, посмотрела на потерявшего дар речи князя и упала на колени.

-Мой князь! Ты слишком добр ко мне! Я прошу наказать меня так, как я этого заслуживаю! – пропела я, поднимаю злополучную плетку и протягивая ее князю. – пусть шрамы на моей спине будут столь же глубокими, как твои..

Князь взял плетку из моих рук и швырнул ее в камин. Запахло горелой кожей.

-Заканчивай этот дешевый балаган, Сияна! – произнес нахмурившись князь и прошел к столу, где стоял графин. Он плеснул себе в кубок вина и уселся в кресло.

-Иди сюда! – князь похлопал рукой по коленям. – Или ползи, если решила играть в покорность.

На какой-то миг мне захотелось спалить чморское кресло вместе чморским князем, но я усилием воли загнала злость внутрь и нежно улыбнувшись поползла к князю. Плавно выгибаясь, отбрасывая шлейф волос, я глядела в стремительно темнеющие глаза князя. Я чувствовала, что он желает меня все сильней, что с каждым моим движением похоть распаляется все больше, а я чувствую лишь мрачное удовлетворение. Что-то темное поднимается внутри, и это не похоть, не страсть, не любовь, а ощущение собственной силы. И вот я у ног князя, снимаю один сапог, другой. Князь снисходительно треплет меня по щеке, но я уже чувствую – он в моей власти.