Текст книги "Ведьма на поводке 1 (СИ)"

Автор книги: Мария Железнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Глава 1

Я каждый день к тебе иду, хоть маленький, но шаг,

Я все равно к тебе приду, пока не знаю как,

Через презренье и обман, сквозь гордость и толпу,

Переплывая океан, к тебе лишь одному.

Я не прошу ответить мне, я не кричу постой,

Я каждый день к тебе иду, я знаю, что ты мой.

Пусть ты не смотришь на меня, не помнишь обо мне

Ты – мой, и это навсегда, и я… приду к тебе.

Я свернула в проулок и ожидаемо уткнулась в очередную поросшую мхом стену. Тупик. Архитектор, без сомнения, был злым гением. Хотя, должна признать, его основная идея – чужакам и нищим здесь не место, реализовалась полностью. Сейчас сядет солнце, ворота закроют, и жители города разойдутся по домам. Стражники приступят к обязанностям, и – кто не спрятался... Я внимательно осмотрела стену, потрогала гладкий холодный камень. Стена высокая и прочная. А там за стеной лес. За лесом горы, и конечный пункт моего путешествия. Пользоваться магией в городе крайне рискованно, но у меня нет другого выхода. Чтобы осуществить перемещение, по ту сторону надо найти что-нибудь сходное со мной по весу. Проще будет путем рассевания атомов разрушить часть стены. Знаний у меня немного, трудное детство, не до учебы, знаете ли, тут бы выжить. В силу я еще вступить не успела, всего семнадцать, до завершающей инициации еще года два, а там, как получится. Но жить хочется, поэтому я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и поймать энергетические потоки, как вдруг шею пронзила резкая боль. Мир вокруг замерз. Внутренний резерв стал похож на сдувшийся шарик.

-Какая удача!

Я открыла глаза. Передо мной стоял полный мужчина в белой струящейся мантии, на виске изображен черный паук, длинные лапки которого растягиваются на лоб, прячутся в черных с проседью длинных волосах. Одна из лапок паука – серебристая, отличительный знак принадлежности к высшей касте белых жрецов.

-Неинициированная ведьма с хорошим потенциалом! Будь умницей, иди сюда, у тебя на шее ошейник! Будешь сопротивляться – будет хуже.

Да, у меня на шее ошейник, блокирующий магию. Но я не собираюсь сдаваться просто так. Я не знаю точно, что жрецы делают с ведьмами, но точно что-то ужасное. Жрецы ордена объявили ведьм вне закона, мотивируя тем, что ведьмы опасны, что ведьмы едят человеческих младенцев и насылают проклятия и порчу на всех подряд. Поэтому кричать и звать на помощь бесполезно. Мне не поможет никто, но я и без магии кое-что могу. Я спокойно жду, когда жрец подойдет поближе. Его горячие пальцы цепляют мой подбородок. Мне противно, но я стараюсь не шевелиться и практически не дышать. Правая рука в кармане крепче сжимает небольшой, но острый охотничий нож. Нож – подарок моего покойного брата. Он учил меня управляться с обидчиками без магии. Жрец сдернул с моей головы застиранный платок и охнул, когда мои волосы, редкого здесь на юге светло-золотистого оттенка, блестящими волнами разбежались по плечам.

-Пожалуй, я оставлю тебя себе, сладкая моя!

Его пальцы касаются моих губ. Дыхание учащается, когда он развязывает тесемки пыльного дорожного плаща. Маслянистые глазки ощупывают мою фигуру. Толстые пальцы жадно мнут грудь. Я все чего-то медлю. Сжимаю рукоятку ножа до боли, но медлю. Делаю шаг назад, и еще шаг, пока спина не упирается в холодный камень крепостной спины. Когда жадные губы жреца смяли мои, я почти решилась, неловко вскинула руку, а жрец вдруг дернулся, захрипел и осел на землю. Я в ужасе уставилась на собственный нож. Это я его убила или…

-Отличный ножик! Дай сюда! Подарим его моему несдержанному другу. Он любил деньги и женщин! И умер, надо отметить, занимаясь любимым делом! В объятиях женщины и в надежде получить золотой!

Мужчина в черном бархатном плаще, отделанном мехом, выдернул кинжал из тела жреца, вытер его белоснежным платком и вложил в ножны. Потом выхватил из моей дрожащей руки нож и бросил его рядом с покойным. Алая кровь на белом шелке смотрелась жутко. Меня стошнило. Мужчина усмехнулся, снял шляпу и смиренно склонил голову.

-Удачи тебе в царстве мертвых, Жинмардей!

А я ощутила новый приступ дурноты. Я узнала стоящего передо мной мужчину. Молодой, невысокий и коренастый. Русые волосы заплетены в слегка растрепанную сложную косу. Маленькие серые глаза почти прозрачны, цепкие, без эмоций, смотрящие все время сквозь тебя. Не могла не узнать, того, кто так долго преследовал меня в кошмарах. О, как бы я хотела, чтобы мой нож вонзился именно в него. Вот он, с такой прегадкой улыбкой смотрит на меня и усмехается. А ведь он меня не узнал. За пять лет я изменилась, конечно. Хотя, если бы не изменилась, кто я такая, чтобы сиятельный князь помнил о какой-то девчонке, которая по его вине стала сиротой. Меж тем татуировка на лбу у покойника зашипела, кожа на лице стала желтеть, сворачиваться…

-Пойдем, надо сваливать. Сейчас сюда придут его собратья по ордену.

Мужчина крепко ухватил меня за руку и потащил прочь.

В карете было жарко. Я вцепилась руками в ошейник, который сжимал горло все сильней и сильней.

-Снимите, пожалуйста! – обратилась я князю, с трудом узнавая в хриплом шепоте свой собственный голос.

-Э, нет! Прости моя хорошая! Потерпи, приедем на место и я с удовольствием сниму с тебя абсолютно все.

Сам князь стянул плащ, остался в одной белоснежной сорочке, пропитавшейся мужским потом. Он извлек из корзины бутыль, выдернул пробку и протянул мне, затем потянулся к большому свертку, развернул, и в нос ударил восхитительный аромат копченого мяса. Но есть мне не хотелось абсолютно. Да и нехорошо это. «Учти, если из рук врага принимаешь еду, лишаешься возможности нанести удар в спину» – вспомнила я заученные так называемые «правила на каждый день». Про распитие одной на двоих бутылки в правилах не было ничего и я, не удержавшись, сделала маленький глоток. Нечто терпкое, с кислинкой, приятно освежило горло. Я глотнула еще, и еще, и еще.

-Молодец! – одобрил мои действия князь, а затем сам жадно присосался к бутылке.

Город остался позади. Карета прыгала на лесных кочках. Скорей всего, мы ехали в неформальное логово князя. Если быть совсем точной – младшего князя. Того самого, кто проиграл в борьбе за престол своему старшему брату, Великому и какому-там Государю всего Туманного княжества. Причем Всесильный и Сиятельный Верховный Жрец белого ордена поддерживал именного младшего. Но младшему достался предгорный пограничный район. Судьба посмеялась надо мной, выставив в конце скитаний преграду в виде князя, благодаря которому и случились все мои злоключения. Если бы не князь, я бы уже давно совершила переход…Если бы не князь, мой брат был бы жив …Если бы, если бы…На глазах навернулись слезы. Карета подпрыгнула и резко повернула направо. Сквозь маленькое окошко я увидела заснеженные вершины Малахитовых гор. Вот он, Малахитовый пик. Как долго я к нему шла! Князь меж тем устало откинулся на сиденье и задремал. Я аккуратно, стараясь не разбудить мужчину, откинула его бархатный плащ, вытянула из ножен кинжал и, нащупав застежку ошейника, попыталась острым лезвием кинжала вскрыть замок. Замок не хотел поддаваться, но я была настойчива, и вот, наконец, раздался щелчок.

-Спасибо тебе, чародей всемогущий…– прошептала я.

Теперь мне надо сделать очень сложную, знакомую только в теории вещь. Очень опасную и крайне запрещенную. Именно использование этого заклинание было формальным предлогом начавшихся 50 лет назад гонений на ведьм. Когда данным заклинанием пользуется сильная ведьма, последствия и правда могут быть крайне плачевными. А я, я так, только, если покалечить слегка могу. Итак, мне надо пополнить резерв. Князь от моего воздействия защищен. Хоть магии во мне осталось – все, ничего, я чувствовала, что аура князя выпадает из моего магического поля. Значит, у князя стоит какая-то дорогая защиты, типа оберега высшей жреческой касты, а вот уж его бы жизненные силы я выпила бы без всяких угрызений совести. Я зажмурилась, четко представила карету, в которой нахожусь, потом мысленно стерла стены кареты и открыла глаза. Впереди всадники, по краям лес, вдалеке горы, позади тоже всадники и телега с поклажей. В качестве жертвы я выбрала самого упитанного всадника. Быстро пробормотала формулу. Удача, воронка образовалась с первого раза. Горло пересохло, когда ко мне потянулся поток. У обычных людей нет магии, только чистая жизненная сила. Наверно, у всадника в жизни случилось что-то хорошее. Скорее всего, он влюблен, поэтому поток яркий, я вдыхаю жадно, судорожно, чувствуя, как тело оживает, как от кончиков пальцев ног до затылка, пробегают разряды магических искр. Мне стыдно, я пью чужое счастье, но чувствовать, как я снова становлюсь частью вселенной, как нити от далеких звезд снова проходят сквозь меня – это упоительно, но… Всадник, вздрагивает, начинает заваливаться на бок. Я честно пытаюсь остановиться …Жертва падает, раздаются крики, карета тормозит, князь вздрагивает, зевает и засыпает опять, а я, наконец, отсоединяюсь. Проверяю – упавший без сознания, но жив. Вполне, жив. Он молод. Завтра с ним все будет в порядке. Когда карета снова трогается, я пытаюсь составить план. Как действовать? Я покосилась на князя, тот спал, точно младенец. Во сне его лицо казалось совсем детским, немного обиженным. И мне в данный момент трудно было поверить, что вот этот мирно спящий человек хладнокровно зарезал больше десятка ни в чем неповинных безоружных людей, в том числе моих дедушку и бабушку. Если бы моя магия действовала на младшего князя, я бы смогла остановить ему сердце, или перекрыть доступ кислорода, или добавить в кровь яд. Уверенна, что смогла бы. Пусть даже ценной собственной жизни, отдав все свои силы подчистую на заклинание. Но взять кинжал и ударить спящего? Взять и ударить – просто не могу. Я замахнулась раз, потом еще. Мне была противна собственная трусость и жалость к тому, кто ее не заслуживает. Выдохнула. Оглянулась.

Ночь. Но темнота мне не помеха. Ведьмы, как кошки, прекрасно видят в темноте. «Бабы, тьфу! Приласкаешь, покормишь – ластятся, да мурлыкают, а все равно гуляют! Натура ваша блядская!» – говаривал деда, и тут же получал скалкой по макушке. «Это ты, кобель, гуляешь, хлебом тебя не корми»!». Так, отвлекаюсь. Вот, самый последний всадник, такой здоровый амбал – отличный простор для маневра. Я быстро скроюсь в лесу. Лес здесь необычный, много зеркальных переходов. Зеркальные ведьмы должны прикрыть. Отбрасываю кинжал на сиденье. Теперь меняю себя на всадника. И…И происходит непредвиденное. то есть такого я не ожидала никак. Может оберег князя искажал магическое поле, только… Нет, амбал оказался на моем месте, в самом углу кареты. Вот только я восседала не верхом на лошади, а на этом самом амбале. Амбал дернулся и закричал:

-Мама! – неожиданно тонко заверещал амбал. – Мама!

-Тихо! Мама не придет! А вот князь проснется и будет тебе плохо! – отозвалась я, и попыталась заткнуть ему рот свободной рукой. –

А князь-таки проснулся, протер глаза и уставился на нас с амбалом.

В чем моя ошибка? Думать особо некогда. Конечно, как всегда я не учла физические параметры. Вес амбала превышает мой собственный в несколько раз, матрица заклинания растеряла мощность, и на меня уже ничего не осталось. Я решила попытать счастье снова, но выбрать кого-нибудь не столь упитанного. На зрение решила не полагаться. Мысленно задала собственный вес в матрицу и кинула поисковое заклинание. Объект, не превышающий мой собственный вес, отыскался быстро.

-Так, а что здесь происходит? – спросил князь

-Она – ведьма! – изрек амбал истину.

Я быстро визуализировала формулу замены, не забывая в этот раз уравнять распределитель веса в оба конца, глубоко вздохнула и почувствовала, как мое тело расщепляет магия. Все. Я почти на свободе. Колени приземлились на колючую солому. Я открыла глаза. Впереди стена. Причем стена очень близко, нос в нее уткнулся практически. Справа тоже стена, и, всемогущий чародей, тоже очень близко. Локоть уперся в шершавые доски. Томимая плохими предчувствиями, я повернула голову влево. Повернула с трудом, потому как наверху тоже стена, затылок ее очень хорошо ощущал. О, мать моя, ведьма! Мой зад тоже уперся в преграду, то есть я оказалась в ящике, по размерам похожем на гномий гроб.

-Прошу меня простить, – проскрежетал над ухом голос,– но не могли бы вы быть столь любезны и по возможности передвинуть свой ..э-э-э…корпус немного вправо.

От неожиданности я дернулась, гробик заскрипел, я взвыла от боли, поцарапав висок о плохо струганные доски.

-Нет! Нет! Вы меня совсем не так поняли! Я просил передвинуться вправо!

Я осторожно передвинулась в указанном направлении, попыталась сосредоточиться и убрать стенки гробика, но моя магия рассеивалась.

-Бесполезно, многоуважаемая! Ящик для перевозки магических существ не дает шанса на свободу! Кстати, позвольте представиться – Идуниус Дамониус Лоходониус III, к вашим услугам, прекрасная госпожа!

-Лоходониус?! – мой удивленный вопль потонул в грохоте. Ящик, вместе с остальной поклажей подпрыгнул на телеге. Да, недалеко я убежала. Сама себя заперла в амагическом ящике. Значит, меньше меня в этом отряде только…лаходониус или лохотунчик, карликовый бог удачи. Бабушка мне рассказывала про них, но говорила, что насильно удержать удачу невозможно, можно только заслужить. Неужто, князь заслужил? «Тот, кто попробует удачу удерживать насильно, окажется смертельно удачливым», так учили меня, но у князя, видимо, учителя совсем другие были.

-Могу я тебя…вас увидеть?

Темнота вспыхнула цветными искрами, зашуршала и вот, в углу ящика обнаружился небольшой, приблизительно с кошку, стоящую на задних лапках, человечек. Человечек был одет во все зеленое, от шляпы до ботиночек и перчаток. На лице лохотунчика засветилась печальная улыбка.

-Мое почтение, многоуважаемая ведьма. Выражаю вам свои соболезнования. Не знаю, как вы очутились в моем ящике, но уверен, обстоятельства весьма и весьма далеки от благоприятных.

-Мое почтение, многоуважаемый Лаходониус…

– Идуниус Дамониус Лоходониус III!

-Простите, Лоходониус III. Меня зовут – Сияна.

-Ведьма Сияна, очень – очень приятно. Не осмелюсь спросить имя рода, но один вопрос все же осмелюсь задать. Утолите мое любопыство, многоуважаемая, ответьте, зачем вы переместились в амагический ящик?

-Потому что хотела сбежать от князя…а еще потому что дура.

-Самокритично, милая ведьма, самокритично!

-А вы? Только не говорите, что князь заслужил удачу!

-Даже не собираюсь, достопочтенная, такие, как князь полагают, что им все дозволено. Такие, как князь, полагают, что удачу можно поймать за хвост. Но, посмотрите на меня внимательно, дорогая Сияна, вы видите?

-Вас? Вижу, конечно.

– Хвост у меня видите?

-Нет!

-Вот! Значит, не светит князю удача!

-Мне, видимо, тоже! Или вы можете мне помочь?

-Пока, к сожалению, нет…Я задолжал князю три желания. Но, как только, я их исполню, обещаю, прекрасная Сияна, осветить удачей ваш путь. Вы скрасили самое ужасное путешествие в моей жизни.

-Дожить бы до этого, прекрасный Лаходониус…– устало пробормотала я, утыкаясь лбом в холодные ладони.

– Идуниус Дамониус Лоходониус III…

Глава 2

Родственники – это зеркало, где ваши собственные недостатки умножаются на два. И при этом их еще надо любить…

Передо мной висела карта. Надо же, какой этот мир большой. Если у меня пять лет ушло на то, чтобы добраться от южной до северной границы, то до Некрос Конфедерации я и за всю жизнь не доберусь. Хотя, у некросов-то порталы остались, это в княжестве запрет на магию. Деда рассказывал, что так было не всегда, а только с восхождением пятьдесят лет назад Пресветлого Жреца всех Ветров. Началась охота на ведьм, эльфы побросали недописанные поэмы и недошитые наряды, свалив в родное эльфийское царство. На карте царство выглядит, как большое белое пятно в окружении синих клякс морей. Светлые и темные оборотни, ровно как тролли и гоблины, а также всевозможные полукровки из городов были изгнаны. Большинство подалось в Некрос конфедерацию. Хуже всего пришлось светлым оборотням, которым в Заоблачное королевство, где обитают истинные оборотни вход закрыт, а в Некросе велика вероятность пойти на опыты. Истинные – это те, чья постоянная ипостась – промежуточная, где постоянно наличествуют и человеческие признаки, и признаки животной ипостаси, копыта, ну или хвост. Темные – это темные, в человека обращаются только раз в месяц. Светлые, наоборот, раз в месяц обращаются зверем, за что все прочие оборотни считают их неполноценным видом. «Остались только кровососы, которым все равно у кого сосать, да гномы, которым все равно, кого на.. ывать», – говорил деда. Да, так оно и было. Еще на карте, то тут, то там, краснели горошины, которые, как я прочитала в сноске, обозначали постоянные места стоянок драконьих гнезд. Больше на карте ничего интересного не было, и я обернулась к зеркалу, продолжив заплетать косу. Мои волосы – моя гордость, длинные, блестящие, густые. Обычно, я управлялась при помощи магии, но это комната магию глушила. Видимо, ожидая в гости ведьму, князь пропитал стены отваром люцерны. Любимчик Святейшего инквизитора и вдруг такое гостеприимство? Специальные покои, лохань с водой, мыло, тарелка индюшечьего супа и кувшин яблочного компота. Даже чистая одежда – просторные шаровары и длинная рубаха из очень мягкой, серой ткани. Подобное гостеприимство откровенно пугало. За дверью раздались шаги. Через секунду дверь стремительно распахнулась. Длинные, чуть ниже лопаток русые, с выгоревшими прядками, влажные волосы зачесаны назад. Князь одет в длинную почти до пят расшитую жемчугом рубаху, из-под которой в обрамлении просторных шелковых штанин торчали остроносые домашние туфли.

-Боишься? – спросил, усмехаясь, князь. Он задвинул засов на двери, прошел к кровати и плюхнулся на мягкие подушечки, которые были мне щедро предоставлены. Странно, но мне показалось, что князь боялся куда больше меня. Хотя, почему странно – он поселил у себя ведьму, а это – преступление, причем карается смертной казнью.

-Не бойся! Просто запомни – еще одна глупость, подобная вчерашней, и ты будешь меня умолять о смерти. Я ясно выражаюсь?

Я кивнула. «Почему, о чародей всемогущий, почему, я его не зарезала!О, чародей всемогущий, как я его ненавижу!»

– Но я оценил твои способности. Возможно, я подчеркиваю слово «возможно», ты именно то, что мне нужно. Не хочешь спросить, что мне нужно.

-А что нужно?

-Вот! Переходим к главному. Нужно наслать порчу. Сильную, но не смертельную. Такую, чтобы человек вроде жил, но как бы и нет. Ну там, чтобы и умом тронулся и ноги отнялись – лежал и не вякал. Можешь?

-А если не могу, то что? Убьете?

-Возможно, убью, но сначала поиграю. Пойми, ведьма, люди, и ты в том числе, должны приносить мне пользу. В данный момент пользы я от тебя не ощущаю.

-Я от вас тоже.

-Дерзишь? Не надо мне дерзить, ведьма! Сделаешь, о чем тебя просят – озолочу и отпущу на все четыре стороны!

-Объект высокопоставленный?

-Да.

-У него есть такой же оберег, как у вас?

-Приблизительно.

-Мне нужно знать, что это за оберег или кем он хотя бы изготовлен.

-Это не совсем оберег.

-В смысле? Талисман или оберег?

-Нет.

-Но магия на вас не действует…

-Это врожденное сопротивление…

-Ваша мать была…?!

-Нет!

-Но…

-Нет, я сказал!

-Хорошо. А объект порчи, он… ваш старший брат?

-Имеет значение?

-Самое непосредственное!

-Да.

-Понятно. Думаю, я справлюсь. В первую очередь мне нужно несколько капель крови объекта и что-нибудь из личных вещей…

О, превеликий чародей! Спасибо, спасибо, спасибо! Кажется, у меня все-таки есть шанс убить тебя, младший князь! Капля крови родного брата станет для тебя смертельной.

***

Я осторожно приоткрыла дверь в покои младшего князя и скользнула внутрь. На широкой кровати, в ворохе пестрых подушек, плотно укрытая одеялом, покоилась фигура князя.

-Ваше высочество, князь…-нерешительно обратилась я.

Ответом мне было нерешительное бормотание. Я переступила с ноги на ноги, кашлянула, потом решительно потянула шнуровку нижней рубахи. Рубаха, отпущенная на волю, полетела на пол. Я осталась, в чем мать родила. Мне было ужасно стыдно и, чувствуя, как пылают щеки, сверлила взглядом пол. Смотреть на князя не хотелось.

-Князь, я поняла, что выполнить задание не в моих силах, пришла согреть…вашу постель.

-Да? – отозвался заспанный голос.

Да.

На кровати завозились, но комментариев не последовало.

Я неуверенно потопталась на месте. Правая рука крепко сжимала заветную склянку. Решившись, я направилась к кровати. Мне предстояло еще одно важное дело – князь должен быть абсолютно обнажен. Ох! Я подошла к кровати, широкой, как удобный тренировочный плацдарм. Передо мной приветливо распахнулось одеяло, демонстрируя спортивное мужское тело в белоснежном шелковом белье – изящных панталончиках по колено и просторной тунике, в вырезе которой чернели темные завитки волос. Не думала, что русоволосый князь страдает столь обильной растительностью, а мне придется его раздевать, а может еще приласкать. О, оборотень темный и то не такой волосатый! Я зажмурилась, покрепче сжала флакон и пробормотала:

-Гм, князь, позвольте вас раздеть…

-Позволяю…– хрипло ответили мне.

Откуда начать, сверху или снизу? О, мать моя, ведьма! Ковай замухрытский! Я аккуратно опустилась на краешек кровати, воздушная перина податливо спружинила. Я почувствовала, как мою талию обхватили горячие ладони. Щеки запылали, посмотреть в лицо князю я была не в силах, а мужские руки тем временем скользнула мне на спину, нежно гладили и осторожно попытались притянуть меня к себе.

-Э-э-позвольте, князь, я вас все-таки сначала раздену…

Руки князя покорно меня отпустили. Зажмурившись, я переложила флакон в левую руку, надеясь, что князь не обратит на это внимания, и осторожно потянула край туники вверх, обнажая довольно привлекательный мускулистый живот с дорожкой волос, ведущей туда, о чем лучше вообще не думать. Осмелев, я призвала в помощь левую руку, крепко удерживая флакон тремя пальцами. Широкая грудь, смуглая и горячая была покрыта множеством шрамов. Мне было стыдно и как-то очень томительно. Главное, не смотреть в лицо. Я не удержалась и обрисовала один из шрамов, тот, что у самого соска, пальцем. Палец коснулся соска, сосок затвердел, а из груди мужчины вырвался судорожный вздох. Я отдернула руку, резко дернула тунику вверх, не удержалась, наклонилась вперед и замерла в нескольких сантиметрах от лица лежащего передо мной мужчины.

-Всемогущий чародей!

-Ты продолжай, ни в коем разе не останавливайся … – прошептал тот. И произнес так тихо, почти ласково, но я поняла – плохи мои дела.

И «тот» был совсем даже не младший князь, убийство которого я планировала с такой тщательностью. Мужчина был абсолютно мне незнаком. И был очень похож на демона из книжки, которым любил меня запугивать деда. Волосы, как крылья ворона, разметались по подушке, кривой шрам через пол-лица, черные глаза смотрят так, что сразу понятно – меня не собираются отпускать.

-Простите, я…я ошиблась.

Брови удивленно приподнялись. А я в несколько секунд оказалась лежащей под незнакомцем, запястья надежно зафиксировали над головой.

-Ну и кому ты собиралась согревать постель?

Я совсем не хотела отвечать на этот вопрос. Мне было очень неловко, к тому же я была совсем голой, а мужчина, лежащий на мне, тоже не слишком одет. Я осторожно попыталась сплести заклинание перемещение, но с ужасом поняла, что в отношении незнакомца моя магия бессильна. А это, значит, что он…О, ковай всевышний!

-Может, скажешь, как тебя зовут? Нет? Что же ты такая неразговорчивая? Хотя, зачем в постели разговаривать?

-Отпустите меня, пожалуйста.

-О, нет, ты сама пришла и разбудила..

-Простите, я не хотела, правда..

-Кто сказал, что я обижаюсь? Я не обижаюсь и очень хочу…

О, нет! Только не это! Что он делает? Вернее, понятно, что он делает! Но, что делать мне? Рука мужчины сжала грудь, колено попыталось раздвинуть плотно сжатые бедра, а его губы накрыли мои. Я в ужасе дернулась и пронзительно завизжала. Незнакомец, явно не ожидая столь резкого голосового сопротивления, отпустил мои руки и немного откатился в сторону. Я, высвобождаясь, со всей силы толкнула мужчину, флакон треснул, мутная жижа, пузырясь, пропитала шелк и растекалась по груди, оставляя ожоги.

-Твою ведьму, девка, что ты творишь! – зашипел пострадавший, снимая испачканную тунику, которую мне снять так и не удалось. Он вскочил, схватил со стола кувшин, пытаясь смыть зелье.

-Я не хотела…Это по ошибке, – попыталась оправдаться я, натягивая одеяло до подбородка.

-Вот дрянь…

За дверью зашумели. В покои ворвалась целая толпа с факелами, мечами и все замерли, переводя взгляды с меня на мужчину, который уже каким-то чудом успел нацепить халат. Толпа расступилась, пропуская младшего князя.

-Брат, мы слышали крики…– начал младший князь, затем увидев прикрытую одеялом меня, он побледнел, судорожно выдохнул, в несколько шагов оказался рядом. – Ты!!!Да как ты смела потревожить отдых его величества?!

Младший князь резко схватил меня за волосы, выдергивая из-под одеяла, оттаскивая меня к двери, как тряпичную куклу. «Убьет, – мелькнула мысль, – жаль, я не успела первой».

-Остынь, братишка! И отпусти мою женщину!

Рука, вцепившаяся в мои волосы, резко опустилась, я практически рухнула на колени.

-Братик, – услышала я угрожающе-ласковое, – верни мою женщину в мою кровать.

Меня отпустили, но я не трогалась с места, так и продолжая сидеть на холодном полу, сквозь который хотелось провалиться. Я зажмурилась, призывая любое заклинание перемещения, но энергоемкие заклинания подобного рода каким-то образом здесь глушились. Плечи укрыла вязаная накидка, сильные руки подняли и, точно игрушку, швырнули на кровать.

-Скажи своим людям, чтобы впредь, если услышат из моей спальни женские крики, пусть идут дальше своей дорогой!

-Но, дорогой брат, мы за тебя испугались!

-Женщины твоего дома могут быть для меня опасны?

-Нет, конечно, нет! Извини, мы уходим, отдыхай, брат…

-Распорядись, насчет еды и вина!

Как только дверь закрылась, старший князь скинул халат, и я увидела, что ожоги покраснели и вздулись, да и покрывали почти всю его грудь. Князь сел рядом, схватил за подбородок, недобро прищурился и приказал:

-Лечи!

-Князь, ваше величество, моя магия не действует на вас…

-На меня – нет, на зелье – да! Лечи!

Я кивнула, зажмурилась, переходя на внутреннее зрение. Аура князя была яркой и неприступной, ожоги проступали в ней на подобие зараженных участков, я сплела нити поглощающей матрицы, которой те легко поддались, но, так как зелье было заговорено на смерть, требовалось залить эти пятна потоком собственной магической силы. Рискованно, подстраховать меня некому, ведьма я молодая, в полную силу еще не вошла. С другой стороны, косяк тоже мой. Князь мне сделать ничего не успел, да и не сделал бы, не приди я к нему сама в чем мать родила, как девка уличная. Я подсоединила матрицу к своему резерву и начала разматывать потоки. Аура старшего князя светлела, пятна исчезали, а нити разматывались. Когда аура князя почти очистилась, я провалилась в темноту.

Глава 3

Быть или не быть, любить или не любить,

Зависит от пить или не пить…

Меня снова заперли. Комнатка представляла собой нечто среднее между амагическим ящиком и покоями в резиденции младшего князя. Крошечное оконце с решеткой, выходившее на кладбище оптимизма не прибавляло. На шее – деревянный ошейник, пропитанный люцерной, такой надевали ведьмам, когда они попадали в лапы инквизиции. Если учесть, что за кладбищем возвышается часовенка с черным обелиском, то, возможно, старший княжич и впрямь передал меня святейшему правосудию. Одно радовало – выданный ужин показался мне королевским. Хотя, если учесть, что двое суток я провалялась без сознания, с нулевым резервом, то с голодухи и ворона за курицу сойдет. Но, все-таки трапеза из пяти блюд была мной съедена впервые – крем-суп из нежного, тающего во рту мяса, рагу из овощей (а овощи в сливочном соусе) с грибами, заливное из очень– очень вкусной рыбы, блинчики с икрой и морс с большим куском ягодного пирога. Еду приносила и уносила полная женщина с седыми волосами, смотревшая на меня и мой ошейник со смесью страха и презренья, и категорически отказавшаяся общаться со мной. Свечей мне не предоставили, а без магии они бы очень пригодились. В темноте с ними значительно уютней, по-человечески. Кветень, второй месяц весны, поднимал солнце в небо все выше, отчего закатывалось оно за горизонт уже позже. Раз уже темно за окном, значит часов девять вечера. Я лежала на лавке, застеленной соломенным тюфяком, ощущая приятную сытость и ожидая чего-то, сама не зная чего. Живот полон, а с магией пусто – очень непривычно и чудно, да глаза в темноте видят только чуть-чуть, я словно ослепла и чувствую себя беспомощным калекой. Надо же, а другие так и живут без магии всю жизнь. Поэтому бояться ведьм, и ненавидят поэтому же. Интересно, а что чувствуют нищие калеки, когда видят богатых и здоровых людей? Я долго лежала, разглядывая дощатый потолок – ничего интересного, просто вверх смотреть удобно. Да тут в принципе все одинаковое – потолок, стены, стол, стул и лавка – все в едином деревянном ансамбле. Тихо. Очень. Понятно, на кладбище по соседству шуметь некому. Тишина давила, и я сделала то, что не делала очень давно – я запела.

Лунный свет проникает в окно,

Точно шелк серебристых волос,

Я же жду бесконечно давно,

В бесконечном потоке грез.

Каждый день, открывая окно,

Каждый вечер, ныряя во тьму,

Каждый вздох бесконечно давно

Превратился в немую мольбу.

Лунный свет проникает в окно,

Лунный свет говорит о тебе,

Я все жду бесконечно давно,

Бесконечно блуждая во тьме…

Тяжелая дверь жалобно скрипнула и отворилась. На пороге, закутанный в дорожный плащ, что снизу был щедро забрызган грязью, появился старший князь, а точнее Великий государь Нотэль Армир ван Терцетмиэргг Д’ошштэц, в быту известный под именем Мирван. На стене он повесил факел, который потрескивая и волнуясь, разогнал темноту по углам. В руке у Мирвана появился кинжал. Я села на лавке и поняла, что мне даже дышать страшно. Ощущение, что все внутренности, а вместе с ними руки, ноги и язык в том числе, вдруг превратились в лед. Если младшего я ненавидела до дрожи в коленках, ненавидела и мечтала о его мучительной смерти, то старшего боялась так, что впору убиться самой.

-Дай руку!

Я не пошевелилась.

-Сияна, дай руку!

Я не двигалась.

-Глупая ведьма, хочешь ходить в ошейнике? Дай сюда руку!

Я не хотела ходить в ошейнике, но руки еще находились в заморозке, зато некстати отмер язык.