Текст книги "Нелюбовный роман (СИ)"
Автор книги: Мария Субботина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Чуда не произошло. Вслед за букетом в кабине лифта показался молодой человек моей соседки. Она, видимо, не так нагрешила в прошлой жизни, как я, и заслужила романтичный праздник в день влюбленных. А я поехала к подруге, окончательно заморочила ее брату голову, и мы целовались с ним весь вечер на последнем ряду кинотеатра.
Однако тому минуло много лет. Мне давно уж не шестнадцать, напротив, через месяц двадцать три. Я успела выйти замуж, родить сына и развестись. У меня шикарный взрослый любовник. Так какого черта я тут трепещу, как школьница??? Даже разозлилась на себя. Ну что за идиотизм?!
Страсти по Валентину к обеду улеглись, навалилось работы. Влюбленные обменялись презентами и букетами. Наташа, наконец, прекратила разглагольствовать о вечных ценностях, и занялась непосредственными обязанностями. Я окончательно успокоилась. Тягостный день клонился к завершению.
Вдруг в офисе появился букет. Красивый, нарядный, и огромный. Какой-то прямо свадебный. Даже курьера, его доставившего, за ним было не разглядеть. Интересно, кому это такое счастье привалило?
Парень в бейсболке с надписью AMF выглянул из-за букета и спросил:
– Подскажите, пожалуйста, где найти Викторию Сойфер?
Красивая еврейская фамилия Сойфер досталась мне от бывшего мужа. В девичестве я была Малаховой, но возвращать после развода прежнюю фамилию не стала. Мороки много, и сыну не обидно. К тому же, теперь меня сложно перепутать с кем-то. Так что букетик этот мне!
Неожиданный поворот. К цветам прилагалась карточка, простая беленькая, с серебряными сердечками и машинописным текстом: «С праздником, милая ангел Виктория, твой Ю.»
Я на минуту даже дар речи потеряла от содержания записки. Сам факт букета меня так не поразил, как карточка. Точнее текст. «Твой Ю.»… Мой? Вот это новости!
Юрин букет сделал меня звездой вечера. Коллеги бросили обсуждать корпоративных влюбленных, и начали острить на тему моего тайного поклонника. Наташа с показным безразличием переставляла свои тюльпаны в корзинке, доставленные с утра, чтобы освободить место моему подарочку. Букет-монстр не поместился ни в одну из имеющихся в офисе ваз, для него пришлось освободить мусорное ведерко.
Я решилась поступиться своими принципами, и написать Юре «спасибо». Проигнорировать подарок, не поблагодарив из принципа, было бы настоящим свинством!
На телефоне, как оказалось, был отключен звук. Экран показал пятнадцать пропущенных вызовов от Юры. Четыре СМС одна другой тревожнее: «Возьми трубку, пожалуйста!», «Что случилось? У тебя все в порядке?», «Я ничего не понимаю, почему ты не отвечаешь?», «ВОЗЬМИ ТРУБКУ, ВИКА, ТАК НЕЛЬЗЯ!!!»
С ума сойти! Какой ажиотаж! Теперь точно придется оставить все принципы, и звонить самой. Ничего не поделаешь.
– Почему ты не отвечала целый день? Я чуть с ума не сошел! Я целый день на объекте в области, а то бы уже приехал тебя на работе разыскивать! Что за шутки, Вика? – на меня обрушился целый шквал упреков
– Никаких шуток, на телефоне звук отключился, и работы много было. Я не нарочно! Спасибо за цветы, очень красивые. И тебя с праздником…
Пауза
– Да уж, праздник. Я не знал, что думать, где тебя искать!
– В инетрпол сразу, международный розыск.
– Тебе все бы смеяться – голос потеплел – встань на мое место. Хотя ты же не звонишь мне никогда…
– Вот, звоню. Сказать спасибо за цветы. Поздравить. А ты ругаешься
– Я соскучился
О, Боже мой! Это Валентин святой так действует?! Как будто я женатый любовник, а он – юная девица!
– Я тоже. Очень.
– Знаешь… Я еду в Питер по работе в конце месяца. На пару дней всего.
– Здорово. А я ни разу в Питере не была
– Поехали со мной?
Мы вылетали в двадцать десять, на часах было начало шестого, а я уже сидела как на иголках. Не могла ни работать, ни думать не о чем, кроме предстоящей поездки. Я впервые на два дня оставляла Марка. Я впервые летела на самолете. В голову лезли дурацкие мысли, одна противнее другой. Я уже жалела, что согласилась. Но это было так заманчиво! Я уже сто лет не выезжала никуда, дальше дачи. А с мужчиной я вообще ехала куда-либо впервые. Сначала не пускали родители. А с бывшим мужем вообще было не до этого. То рожали, то ругались, то развелись. Потому теперь я металась от ужаса до восторга, и обратно.
Конечно, такое предложение от Юры само по себе было неожиданностью. Это определенным образом возвышало меня в статусе, что ли. Мне так казалось, во всяком случае. Я была не просто девушкой, с которой он проводил время, а чем-то большим. Официальной любовницей, например. Прекрасный статус! Всю жизнь мечтала…
Ну и ладно. Статус – это мелочи. Меня мало заботил статус, когда я сошлась с женатым мужчиной. Теперь поздно рвать волосы. Совсем некстати закралась мысль, что его жена каким-то невероятным (хотя чего уж тут невероятного?) узнает, с кем Юра отправился в командировку, и явится разборками в отель. Я об этом не думала до сегодняшнего утра, но ночью это все приснилось мне во сне с ужасающей реалистичностью. Дожились, теперь мне любовные кошмары снятся. Пора нервы лечить. И вообще, нечего связываться с женатыми, раз нервишки пошаливают! Сиди себе дома, пей отвары трав, истеричка…
Надо сконцентрироваться на положительных эмоциях. Их по определению должно быть больше, чем отрицательных. Уже через несколько часов мы приземлимся в Питере. Поужинаем, и отправимся в заранее забронированный номер. Юра прислал мне ссылки на сайт отеля, я посмотрела фото, там очень красиво. Просто изумительно! И нас будет целая ночь впереди. Только наша… Главное, не начать по привычке, после всей предполагаемой программы вечера, одеваться и собираться домой. Хотя это было бы забавно, конечно. Надеюсь, Юра тоже не поддастся инерции.
А завтра, после завтрака у него какие-то деловые встречи. И я буду одна гулять по Питеру. Фотоаппарат не забыла, зарядное устройство тоже. У меня паршивая дешевая «мыльница», но руки растут откуда положено, фотографии получаются обычно неплохие. Да я отлично проведу время!
Вечер мы проведем вместе, может, сходим куда-нибудь, или просто побудем вдвоем.
А послезавтра утром вылетим обратно в Москву. Такой крошечный отпуск, но в нашей с Юрой истории это будет просто огромное количество времени, проведенное вместе. Остается надеяться, что мы не надоедим друг другу, и не разбежимся сразу после приземления в разные стороны, с одним желанием – больше друг друга никогда не видеть. Такой вариант развития событий нельзя исключать. Ведь я его практически не знаю. Все наши встречи не в счет!
Тем временем уже шесть! Пора выдвигаться, Питер ждет!
Питер не подвел. Незабываемый город. Незабываемая поездка. Отвратительная холодная и сырая погода совсем не испортила впечатления.
Мы провели на самом деле, потрясающую ночь вместе. К счастью, ни одно из моих пугающих ожиданий не оправдалось. Никто не ворвался в номер на самом интересном месте. Никто не поддался инерции, и не стал одеваться в завершении программы, скорее наоборот. Я посмотрела на Юру свежим взглядом. Без всей этой привычной суеты наших встреч, московской спешки, пробок, он оказался удивительно мягким, комфортным, каким-то уютным и родным. Он был очень внимателен, заботлив. Нет, я вовсе не хочу сказать, что в Москве он вел себя хуже. Для него в порядке вещей было открыть дверь перед дамой, пропустить, подать руку, вся эта галантность хорошего воспитания. Но здесь… здесь вообще все было по-другому. Из его взгляда исчезла жесткость, из лица напряженность. Думаю, это как-то связано с тем, что здесь чужой город, и он не боялся быть застуканным на месте преступления с поличным. Или у меня просто богатое воображение и паранойя.
Так или иначе, это был, наверное, самый потрясающий отпуск за всю мою недолгую жизнь. Единственный день, проведенный в Питере, конечно, оказался слишком коротким, но приятным. Расставаясь утром, мы договорились о месте и времени встрече, и я, предоставленная сама себе, отправилась бродить по городу.
Город был чудесным. Его не портили ни ледяной ветер, ни свинцовые тучи. Идти в музеи казалось бессмысленным, поэтому я просто гуляла по улицам и переулкам, заходила в магазины. Фотографировала. Дышала питерским воздухом, таким не похожим на мой родной, московский. Мне был так хорошо и спокойно. Давно я не испытывала такого редкого умиротворения.
Вечером Юра повез меня «посидеть в клуб». Странное в моем понимании место, чтобы посидеть, но это была какая-то деловая встреча в неформальной обстановке, отказаться было нельзя. Я бы с куда большим удовольствием повалялась в номере вдвоем. Тем более, завтра мы уже летели домой. Однако накрасилась и отправилась с Юрой на его встречу.
В клубе играла расслабляющая музыка, и вся атмосфера располагала к приятным посиделкам. Нас уже ждали в отдельном кабинете. Юрины питерские коллеги оказались молодыми, моложе Юры, очень приятными ребятами. Компания подобралась мужская, я была единственной девушкой. Представив всем меня, и поздоровавшись, Юра тут же погрузился в обсуждение каких-то рабочих вопросов, которые мне были непонятны и, в общем, неинтересны. Я молча курила, слушала музыку, и чувствовала себя вполне комфортно.
-Как вам город? – ко мне обратился самый молодой из присутствующих мужчин. На вид я бы дала ему лет двадцать пять, не больше.
-Чудесно! Жаль, так мало. Завтра уже домой. Я впервые здесь, и хочу еще! У вас, правда, потрясающий город
– А я не коренной петербуржец, я из Петрозаводска. Но мне тут тоже нравится. В Москве, впрочем, тоже. Но там все как-то…
– Как-то по-другому, – согласилась я
– Меня зовут Николай, кстати
– А я, кстати, Вика
Следующие полчаса мы с Колей провели за приятным светским общением. Болтали в основном, о всякой ерунде: природе, погоде, но весело и интересно. Пока я не заметила на себе взгляд в упор. Юра смотрел на меня, и в его глазах скакали такие черти, что мне стало не по себе. На секунду показалось, еще немного, и в меня полетит какая-нибудь пепельница.
Что это? Ревность? Неужели? Мне стало смешно. Я обворожительно ему улыбнулась, и продолжила светскую беседу. Ничего с тобой не случится, поревнуешь немножко, и успокоишься. И вообще, со всеми претензиями – к жене! У меня же тут весьма спорный статус, чтобы закутать меня в паранджу!
Деловая встреча близилась к завершению, партнеры предложили поехать в какое-то другое место, чтобы продолжить вечер, но Юра отказался, аргументировав тем, что завтра мы улетаем, и я устала. Я абсолютно не устала, скорее наоборот, была не прочь еще потусоваться. Но спорить было в сложившейся ситуации неуместно. Слишком напрягся мой мужчина. От вчерашней расслабленности не осталось следа. Я догадывалась, в чем причина. Мы распрощались с партнерами на улице, и Юра поймал такси.
Обратная дорога прошла в тягостном молчании. Прерывать его совсем не хотелось, во избежание неприятного разговора. Но и делать вид, что все в порядке, было сложно. С другой стороны, было очень интересно, устроит он мне сцену, или как-то иначе прорвется эта напряженность. Хотя, что он мог мне предъявить? Светская беседа в незнакомой компании – преступление? Улыбка собеседнику мужского пола приравнивается к измене Родине? Да, конечно, все мужчины без исключения собственники. Пусть у этого мужчины дома жена и семеро по лавкам, а вы встречаетесь с ним урывками, по расписанию. Все равно, он-то считает, что ты принадлежишь исключительно ему, и хорошо бы накинуть на себя непрозрачное покрывало, да не отсвечивать лишний раз, пока не спросят. Прикрываться покрывалом абсолютно противоречило моим жизненным если не принципам, то установкам. Я не прикрывалась, пока была замужем, не шарахалась от людей, дабы не травмировать благоверного. Бывший муж умудрялся ревновать меня, даже несмотря на несколько непрезентабельный внешний вид молодой матери, и соответствующий виду образ жизни и круг общения. Но у него были на то эксклюзивные права, прописанные, в частности, в семейном кодексе. Какие права у Юры были на меня, помимо собственнических инстинктов? Что-то подсказывало, что никаких. Или я что-то пропустила, и теперь двухдневная поездка за счет мужчины аналогична по правам и обязанностям законному браку?
Я заняла наблюдательную позицию. Безумно любопытно, чем же дело кончится? Как в романе с лихо закрученной интригой, когда с нетерпением ждешь развязки.
В полном молчании мы поднялись в номер. Я уже с трудом сдерживала нервный смех. Чтобы не показаться окончательной дурой (мужчина в бешенстве, а ей весело), спряталась в душе. Намывалась, наверное, минут сорок. С особой тщательностью удалила макияж. Измылила все бутылочки с отельным гелем для душа. Дальше в ванной мне решительно нечего было делать, пришлось выходить. Как гладиатор на арену. К голодным львам!
Голодный лев сидел на кровати и смотрел сделанные сегодня снимки на экранчике моего фотоаппарата. Боже, какой длинный, насыщенный день! Ведь еще сегодня утром я гуляла по городу, беззаботно фотографируя архитектуру. Как чудесно было бы просто лечь спать. Без утомительных разборок и пошлых семейных сцен…
– Красиво – не поднимая взгляда, произнес Юра.
О, да на лицо явный прогресс. Прорыв, я бы сказала! Ко мне обращаются. Надо ответить что-то. Что?
-Красиво.
Блеск! Я изобретательна и находчива, как никогда.
Наконец, меня удостоили взглядом. Долгим, пронзительным взглядом, от которого против моей воли по всему телу пронеслись противные мурашки.
– Скажи, тебе не скучно со мной?
– Нет. Интересно. Как в планетарии
А я умею держать удар. Даже такой вот, ниже пояса, как взгляд в упор и странные вопросы.
Юра взбесился. Вскочил с кровати, швырнув на нее мой фотоаппарат. Метнулся к окну, потом ко мне.
– Вика, ты можешь хоть иногда, ради исключения, обойтись без своего сарказма, и быть серьезной?
– А я сама серьёзность. Ты молчишь два часа, а потом интересуешься, не скучно ли мне. Какой ответ ты ожидал услышать?
Он подошел ко мне вплотную. Мне пришлось задрать голову, чтобы видеть его. Из-за ощутимой разницы в росте по-другому не получалось. Я почувствовала себя такой маленькой… А он казался таким большим и сильным. И смотрел на меня без тени злости, со смесью нежности и печали. Усталый взгляд, морщинки в уголках глаз. Темная щетина проступила на волевом подбородке. Совсем немного седины на каштановых висках, и она заметна только так, вблизи. Я против воли залюбовалась им. Все-таки он самый красивый мужчина из всех, мне знакомых. И это мой мужчина. С поправками на жену, разумеется
Юра вздохнул и обнял меня.
– Прости меня, что накричал, что молчал. Я просто… Ты… Я ведь старше тебя на 20 лет. Ты девочка совсем. Мне так хорошо с тобой. А тебе со мной? Я же не спрашивал никогда… Что я могу тебе дать? Из того, чего ты заслуживаешь… Ты же самого лучшего заслуживаешь. Не меня…
Неожиданный поворот. Я была готова к сцене ревности. К любой сцене. Я же всегда во всеоружии. Неиссякаемому запасу колкостей в моем арсенале многие бы позавидовали. Профессиональному умению не терять лицо, даже когда задевают за живое. И двадцать пять тысяч видов саркастичных улыбок и ироничных замечаний.
Но эта убийственная искренность меня обезоружила. Он не ревновал меня. Его вдруг озаботили мои чувства. Какого мужчину, кроме моего папы, когда-то заботили мои чувства? Дайте вспомнить. Похоже, никого.
Сарказм был здесь совсем не уместен.
Я прижалась к нему, вдохнула его запах. У него был фантастический парфюм, от которого я сходила с ума еще с той нашей второй встречи, когда он целовал меня в своей красивой машине с тонированными стеклами. Так глубоко запрятанные чувства грозили, прорвав крепкую броню моего сарказма, вырваться наружу. И тогда мало никому не покажется. А в первую очередь, мне…
– Глупости это все. Ты старше меня всего на 18 лет. И мне с тобой хорошо! Я это заслужила
Утром, собираясь в спешке, после бессонной ночи, я обнаружила, что мой фотоаппарат не пережил Юриного меткого броска в кровать. Он категорически отказался включаться. Я пожаловалась Юре.
Через несколько дней мне прямо на работу привезли новую, дорогущую и навороченную зеркальную камеру. Мой мужчина умел приносить извинения.
Март. В вихре перемен.
Янка объявилась вскоре после моего возвращения из Питера. В претензиях, что я променяла ее на мужика. В своем репертуаре. Она как раз извинений приносить не умела никогда.
А мне не терпелось поделиться подробностями Питерской поездки, и ее последствий. Камера Янке понравилась, а все остальное отнюдь. Оказалось, она рассчитывала, что он наиграется в романы, и оставит, наконец, меня в покое.
Я решила не травмировать подругу, и не ставить ее в известность о том факте, что после возвращения наши отношения стали развиваться по обратному сценарию. Но факт оставался фактом: после Питера мы стали видеться ежедневно. Либо Юра днем заезжал за мной в офис в обеденный перерыв, либо вечером после работы, либо, в мои выходные, встречались после того, как я уложу спать Марка. Для меня оставалось загадкой, каким образом он оправдывал свое отсутствие в семье, но даже в мои рабочие субботу и воскресенье Юра нашел время для встречи. Мы просто пили кофе и болтали. Благодаря Питеру, я заняла в жизни своего мужчины место, на которое, в общем, и не рассчитывала.
Никогда я не собиралась всерьез конкурировать с его семьей. Оказалось же, что не все зависит от моего желания. Далеко не все.
А я? Какое место занял он в моей жизни? Кем он стал для меня? На этот вопрос я боялась отвечать даже себе самой. Мне бы не понравился ответ. Что бы я стала делать с этими, лежащими на поверхности, выводами? Что мои чувства к Юре давно вышли за границы, мною для них установленные. Что я думала о нем, каждый вечер, засыпая, и просыпаясь по утрам… Эти выводы меня невероятно напрягали. Поэтому я старалась думать об этом поменьше. Причин тому была масса.
Во-первых, частота наших встреч никак не отменяла того факта, что у него была семья. Жена и дочь присутствовали в его жизни постоянно. Дочка часто звонила ему, и он всегда брал трубку. Жена, напротив, звонила редко, в основном с указаниями, но он так же старался по возможности отвечать. Нас было неприлично много в этих отношениях. А во-вторых, я свыклась с правилами своей роли, установленными с самого начала. Потому что где-то внутри была стопроцентная уверенность: стоит мне выйти за рамки этих правил, как я его потеряю. Возможно не сразу, не резко, но… Он потеряет интерес, если я буду тянуться к нему сильнее, чем он тянется ко мне. Если начну канючить, как мне его мало. Если начну ревновать к жене. Если стану для него источником проблем.
Проблем у него навалом и без меня. Переходный возраст, и очевидная избалованность дочки. Истеричность и капризы жены. Затянувшийся семейный кризис. Все чего-то от него хотят: денег, внимания, эмоций, нервов. Вкрути лампочку, вынеси елочку…
Я от него хотела исключительно его самого. И это не было наигранно. Это было действительно так. Я ничего не изображала. Ничего не требовала. Только все больше и больше мне нужно было его для счастья. Но показывать ему этого я не могла. Я не должна быть проблемой. Я должна быть радостью!
С каким трудом порой давалась эта радость, моему мужчине лучше не знать. Ни к чему!
Душевной боли, сердечных страданий я больше не хотела ни под каким видом. Всего этого удовольствия мне в жизни уже хватило с избытком
Так или иначе, было ли мое поведение тактическим ходом, или инстинктом сохранения своих чувств, оно дало определенные плоды.
Юра тянулся ко мне вопреки логике и здравому смыслу. Рискуя, преодолевая препятствия. Неужели, все тот же запретный плод? Чем больше я ничего от него не просила, тем больше начала получать.
Самым щекотливым из всех был вопрос денег. У меня на руках был маленький ребенок, отец которого самоустранился из нашей жизни уже давно. Моя зарплата оставляла желать лучшего. Мои родители были отнюдь не богатыми людьми. Финансовая ситуация в моей жизни была если не плачевная, то вполне критическая. Я бы с превеликой радостью отдалась кому-нибудь в содержанки! Было лишь одно «но»…
Я до безобразия горда и самолюбива. Моего самолюбия с успехом хватило бы на десятерых. Мне проще тайком размазывать слезы, пока никто не видит, чем потерять лицо, унизившись любой просьбой. Булгаковские строки: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!», нашли живейший отклик во мне, едва я их прочитала много лет назад. Я сделала их своим жизненным кредо. И никогда от него не отступала. Впрочем, желающих предложить мне что-то пока не наблюдалось…
Тем не менее, у меня всегда все хорошо! Лучше всех! Кто-то сомневается? Такой характер, этого уже не исправишь. И было очевидно, что с таким характером вероятность стать содержанкой безобразно близка к нулю. Но появился Юра. Он стал тем, кто предлагал и давал мне что-то. Не безвозмездно. Но легко и непринужденно. Органично.
В привычном смысле содержанкой я не стала. Те небольшие суммы, перечисленные на мою карточку, или на счет моего телефона, какие-то подарки, были не так значительны, чтобы ранить мое самолюбие. Но ощутимы для моего скромного бюджета.
Был и еще один аспект отношений, который наша совместная поездка изменила раз и навсегда. Ему стало интересно со мною вне постели. Помимо сексуального влечения, естественного для мужчины и женщины, между нами зарождалась близость иного рода. Не скрою, этого я добивалась изначально.
Моим самолюбию и амбициозности было тесно только в роли любовницы. Молоденькой девушки при состоятельном взрослом мужчине. Хотелось большего. В жены я не метила, хотя, может, именно этого и надо было добиваться. Но у меня же все не как у людей! Мне до дрожи хотелось стать ему интересной.
Потому что мне Юра был интересен безумно. Существовала очевидная разница между ним и всеми прочими мужчинами из моей жизни. Не столько в возрасте, сколько во всем остальном. Да что там, разница – это была пропасть!!! Я могла слушать его часами с открытым ртом. Конечно, ему это льстило, и этого нельзя было не заметить. Он читал книги, авторов которых я знала, в лучшем случае, по фамилии. Ему нравилась такая музыка, о которой я, признанный в узких кругах меломан, имела весьма пространное представление. Как и о фильмах, которые он любил пересматривать.
Мне было куда расти. Планка была высока, но достижима. Самолюбие подстегивало, амбиции не давала спать ночами. Я бороздила интернет в поисках книг, фильмов и музыки.
В современном мире стать интеллектуалом ничего не стоит. Конечно, при определенной доле упорства. А если есть великая цель – вообще нет ничего проще. Сомневаюсь, что моя цель так уж велика, но… Я своего добилась! Ему стало интересно со мной. Мы проводили все больше времени вместе, и примерно половину из этого времени за разговорами… Я была практически счастлива.
Весна набирала обороты.
Мое усиленное самообразование пошло на пользу в первую очередь, мне самой. Я вспомнила, как любила писать когда-то. В школе я писала неплохие рассказы. И даже стихи. Последние я никому не показывала, слишком уж личные переживания выливались в виде рифмованных строчек на линованные тетрадные листы. А вот рассказы охотно давала читать друзьям. На первом курсе института один из моих рассказов напечатали в журнале. Конечно же, без блата не обошлось – в издательстве, которому принадлежал журнал, работал моя мама, а я подрабатывала там же пару раз в неделю вечерним секретарем. Но это совсем не помешало мне испытать бешенный триумф, почувствовав себя настоящей звездой. Звездная болезнь слегка усугубилась, когда другой мой рассказ номинировался на областную литературную премию. Премии никакой я, разумеется, не получила, но моя фамилия в списке номинантов заставила поборот природную скромность и лень, и я буквально напросилась внештатным автором в тот самый журнал, в котором напечаталась несколькими месяцами раньше.
А потом меня понесло замуж. С мечтой детства стать известным писателем я добровольно, и, казалось, окончательно распрощалась. Стихи писать прекратила. Но муки творчества меня не оставляли. И я пошла в интернет. Завела блог, куда сначала выкладывала свои старые рассказы, а потом стала дописывать и кое-что новое. К моему великому удивлению, у меня появились читатели. Меня обсуждали и комментировали. Иногда писали гадости, но в основном вполне приятные вещи. С некоторыми из своих читателей я подружилась. Кое с кем продолжила общение даже когда постепенно совсем забросила блог.
Мужа мои литературные свершения раздражали неимоверно. Сам факт наличия какой-то своей, пусть и виртуальной, но вполне интересной жизни, лишали его покоя и сна. В моем невинном общении он, как мне казалось, видел угрозу нашему семейному благополучию. Мы без конца ругались на эту ему. Но блог я забросила уже после развода. Не было никаких душевных сил что-то писать. Муза застрелилась, или улетела. Казалось, навсегда. Но потом все вернулось на свои места. Я кое-как реанимировала свою музу, и снова начала писать. Возродила заброшенный блог. Даже кое-кто из читателей, оказалось, меня не забыл, и с интересом принялся читать мою свежую графоманию.
Так, благодаря Юре (а может, и мне самой) я вернулась к давно забытому увлечению. Даже стало казаться, что мечта детства не столь недостижима, как раньше.
С наступлением тепла, и благодаря моим литературным успехам, я начал выбираться из финансовой дыры. И тоже не без участия Юры.
Кто-то из его многочисленных знакомых открывал строительную компанию и архитектурное бюро. И им понадобился человек, который будет сочинять всякие интересные статьи для интернет-сайтов этих компаний. Юра предложил им мою кандидатуру, расписав меня чуть ли литературным вундеркиндом и начинающим гением среди интернет-сообщества блоггеров. Ребята неимоверно впечатлялись, и я стала писать для них про лепнину, венецианскую штукатурку и прочую опалубку. Тот факт, что о строительстве и дизайне я имела весьма посредственное, на уровне обывателя, представление, никак не помешало нам хорошо сработаться. Времени работа отнимала не так уж много, размеры же оплаты этой подработки иногда перекрывали мою официальную зарплату.
Двадцать первого марта мне должно было исполниться двадцать три года. Вероятно, к этому события, судьба приготовила мне подарок. Который потребовал от меня не мало душевных сил. И, в конечном счете, окончательно перевернул с ног на голову мою более-менее упорядоченную жизнь…
За пару недель до дня рождения мы обедали с Юрой, и он рассказал, что совсем скоро у него намечается командировка в Стамбул. И он хотел бы, чтобы я полетела вместе с ним. Взяла отпуск или больничный, Марка под мышку, и вместе мы провели бы прекрасную неделю на берегу пролива Босфор. Там же планировалось отметить мой день рождения.
Предложение было не просто заманчивым, а безумно заманчивым! С одной стороны.
С другой, все это было странно. И тому были причины
Моего ребенка он видел только на фотографиях, лично я их друг другу не представляла. Для меня это был весьма больной вопрос – знакомство сына с моими ухажерами. Больше всего на свете я боялась нанести Марку, растущему без отца, душевную травму. Опасалась, что он привяжется к парню, а тот раз, и исчезнет из нашей жизни! И что дальше? Поэтому я зареклась знакомить сына с кем-либо, кроме человека проверенного, то есть своего потенциального будущего мужа. Юра об этом знал. Для него, любящего и ответственного отца, такая моя забота о чувствах моего ребенка была вполне понятна, и он мою точку зрения разделял.
И что означало тогда это предложение? Что за ним последует? Его развод и предложение вступить в законный брак? Я уже ничему не удивлюсь!
Впрочем, свои домыслы я оставила при себе. Потому что обсуждать было нечего. Ни в какой Стамбул мы не полетим. Потому что у нас нет загранпаспорта. Не светит нам берег турецкий!
Юра поник, и стал ругать себя, что должен был это предусмотреть. Оказалось, это был продуманный сюрприз, который я своим невыездным положение так хладнокровно испортила. Вот почему я так не люблю сюрпризы! Предпочитаю, чтобы все в жизни было спланированно, а не спонтанно. Может, я просто зануда. Не исключено.
Юра отвез меня на работу, и сказал на прощание:
– Ладно, что-нибудь придумаем.
И слово свое сдержал.
Буквально через три дня встретил меня после работы, усадил в машину и повез в неизвестном направление. Впрочем, направление было как раз вполне знакомым – путь лежал в сторону моего дома. Я нервно заерзала в кресле.
– Куда мы вообще едем?
– Сюрприз!
– Что, опять? – не сдержалась я
Это новое веяние – устраивать для меня сюрпризы, стало меня не на шутку напрягать.
– Может, в этот раз отойдем от традиций, и пойдем по другому сценарию? И ты заранее расскажешь мне, что меня ждет, а?
– Такая маленькая миленькая зануда – лишь рассмеялся в ответ Юра – любит предсказуемость, живет по плану
– Успокой меня хотя бы тем, что это не полет на Луну – его веселость оказалась заразительной, она абсурдным образом передалась и мне.
– Нет, не Луна.
– Прыжок с парашютом?
Юра увлекался парашютным спортом, а я до обморока боялась высоты.
– Вовсе нет. Ты мне пока еще слишком дорога. Вот если будешь и дальше занудничать…
– Юраааа!
– Ладно, не буду, обещаю. Торжественно клянусь. Только без парашюта!
– Смешно.
Мы помолчали некоторое время. Застряли в пробке. Меня раздирало от любопытства.
– Ладно, так и быть – Юра сжалился надо мной – но только, если пообещаешь хорошо себя вести.
– Не пообещаю, ты меня знаешь. Хорошее поведение – это не мой стиль.
– Это точно – улыбнулся мой мужчина, не сводя глаз в дороги.
– Так ты скажешь или нет?
– Мы едем смотреть квартиру.
Чудесный поворот. Этого еще не хватало!
– Чью? Твою?
– Твою.
– И что ты там хочешь увидеть? – не придумав ничего более остроумного, спросила я
– Тебя. Я подумал, что… наверное, хватит этих встреч урывками, гостиниц. Это же так пошло, на самом деле.
Да, да. Это я уже, кажется, слышала. Старая песня, любимая у моей подруги Яны. Вы там, часом, не сговорились за моей спиной?
– Поэтому – продолжал Юра – мне в голову пришла отличная идея, И я думаю, тебе она тоже понравится. Я хочу снять для тебя квартиру. Для тебя и Марка. Я попросил знакомого риэлтора подыскать варианты, и один из них мы едем сейчас смотреть. Что скажешь?
Ничего не скажу. Я ошеломленно промолчу. Вот так сюрприз!
Но Юра не унимался. Он ждал от меня реакции. Счастья. Трепета. Восторга. На унылое молчание он не явно не рассчитывал.
– Тебе что-то не нравится? – наконец, догадался он
– Я в восторге. Просто от счастья не хватает слов – выдавила я
